Как вернуть себе солнце

Вместо долгожданного сна меня встретили созвоны, мозговые штурмы и сценарии, сценарии, сценарии… Уже под утро, отправив первый вариант презентации по проекту, я наконец-то упала на кровать, зарылась лицом в подушку, сладко зевнула, но горькая мысль отравила мне радость сна: «Патрик давно не писал… Уже часов десять».

На следующее утро я открыла глаза и… сразу потянулась к телефону, в робкой надежде, что увижу там сообщение от него.

Надежды не оправдались, зато пришли комментарии по проекту и я поспешила за ноутбук: нужно было оперативно вносить правки, а потом бежать по делам – в Москве я планировала провести пару суток, а дел нужно было переделать среднемесячную норму.

Часам к десяти вечера презентация была готова, все дела переделаны, и несмотря на то, что я была практически без сил, жажда «обнимашек» привела меня на встречу с бывшими коллегами. В карьере каждого человека хоть раз должны так сойтись звезды, чтобы привести его в dream team – команду мечты. Вот с такими волшебными ребятами мне и посчастливилось работать до поездки в Италию. Каждому из них было что рассказать, чем похвастаться, да и просто попить вино в теплой компании морозным вечером было приятно.

Разошлись мы уже во втором часу ночи. Помня о своем режиме экономии, я решила проехать несколько остановок на автобусе, курсирующем по круглосуточному маршруту «Б», а потом прогуляться пару кварталов по центру Москвы до моего временного дома.

Всегда не любила московскую зиму: грязную, серую, бесконечную… Пряталась от нее в пуховик цвета охры и выстраивала баррикады из билетов в места, где зимы будут поприятнее. Но в ту конкретную минуту, когда в кармане моего солнцепоклоннического пуховика завибрировал телефон, я увидела Москву как-то по-новому: заметила крупные, словно лебяжий пух, снежинки, водившие вокруг меня воздушные хороводы; оценила щедрую яркость фонарей и подсветки, которая превращает нашу полгода простуженную столицу в яркую витрину радостей мегаполиса. Я сердцем почувствовала, что это сообщение от него – потянулась за телефоном и прочитала такое знакомое Ciao в начале довольно длинного сообщения на английском.

Он скучал, желал хорошего полета в Новосибирск, отличной горнолыжки и ждал, когда же я приеду к нему в гости.

Простые слова, всего одно сообщение – и вот по Садовому бульвару, счастливо притопывая, не шла, а плыла блондинка, которая внезапно решила, что конкретно сегодня можно даже полюбить московскую зиму и ловить снежинки губами…

Глава 8. Самая темная ночь

Россия, Новосибирск, март 2017 года

Вы когда-нибудь задумывались, как жестоки бывают соцсети? Их алгоритмы время от времени советуют нам «друзей» и радуют «воспоминаниями». Только вот их пока не научили брать в расчет руины, что остались от казавшихся такими близкими отношений, идеологические баррикады, что неожиданно возникли среди людей принадлежавших одному кругу, и, конечно, смерть, что порой так неожиданно подводит черту в когда-то жизнерадостном профиле безнадежным значком RIP.

В Эдмонтоне, да и в целом в Канаде, активное русскоговорящее эмигрантское сообщество. Все всех знают. И папу тоже знали многие… А он отличался категоричностью взглядов и неожиданно проснувшимся за границей патриотизмом. Хотя и правда, любовь к нашей родине прямо пропорциональна расстоянию, которое от нее отделяет.

И какие-то его прижизненные высказывания и посты стали причиной настоящей holy war в комментариях на его странице после смерти.

Помню, как мне писали знакомые, что надо закрыть комменты на его страничке, и как непросто это было «девушке» папы сделать – требовались какие-то документы, которые довольно сложно было раздобыть.

В каком-то мазихистическом удовольствии я прочитала все комментарии. Кстати, хороших там тоже было немало и мне было приятно, что папа для многих запомнился позитивным, веселым и добрым человеком.

Через несколько дней после папиной гибели я сидела в ночи на кухне своих новосибирских друзей – от переживаний у меня начались серьезные проблемы со сном: уснуть полночи не получалось, а сон в итоге приходил короткий и с кошмарами.

Запиликал телефон и мне в какой-то момент показалось, что я оказалась в каком-то очередном из своих дурных снов.

Снова и снова вчитывалась в текст сообщения, читала буквы, но поначалу не считывала смысл. Какой-то нелюдь писал что-то невероятно мерзкое и о папе, и обо мне…

Конечно, я сразу заблокировала этого пользователя, ринулась в настройки приватности – на все засовы запирала свой профиль, но каждое слово того гнилого сообщения отравляло мои мысли.

Знаете, в хорошо придуманных историях нам всегда показывают момент, когда нормальный человек становится отрицательным персонажем, когда он в самый первый раз спотыкается на дороге жизни и начинает потихоньку соскальзывать на темную сторону.

В тот момент, когда я внутренне скулила от боли, что причинило мне это послание непонятно от кого, мне вдруг показалось, что все – нет для меня в этом мире больше добра и тепла. Закончилось!

Я видела только нелицеприятную изнанку этого мира: ненависть, злобу, боль, гнев… И мне казалось, что больше никогда я не увижу солнце и не поверю в торжество света над тьмой…

В начале календарной весны в Сибири бывают очень красивые рассветы: постепенно непроглядный мрак ночи разбавляет фиолетово-лавандовый снег и пурпур зарождающегося дня. И ту ночь в итоге увенчало именно такое душеспасительное прекрасное утро.

Да, верно говорят, что темнее всего перед рассветом. Только вот не всегда упоминают, как же нелегко до него дотянуть.

Глава 9. Непростая кукла

Россия, Алтай, март 2018

На Алтай я добиралась сложносочиненным маршрутом: самолетом из Москвы с пересадкой в Екатеринбурге до Новосибирска, где меня ждали сибирские друзья, а потом на автобусе до Манжерока.

В Екатеринбурге я увидела настоящую уральскую вьюгу – безумную, заметающую все вокруг своим бешеным танцем. Я очень удивилась, что мой рейс не отложили, и как-то обреченно пошла на посадку. Смотрела в иллюминатор и думала, что вот сейчас, когда я так близко подобралась к заветному счастью, было бы очень обидно попасть в авиакатастрофу…

В итоге, несмотря на десяток зон турбулентности, я добралась-таки до места назначения. Мои горнолыжные каникулы были прекрасны: инструктор Галя Ермолова так терпеливо относилась к моим многочисленным ошибкам и так снисходительно к моим страхам, что через неделю я уже довольно уверенно рассекала по непредсказуемым алтайским снежным трассам.

В ту поездку я узнала, что Алтай – одно из самых солнечных мест в России: там около 240 солнечных дней в году! И за три недели только один день был пасмурным – 8 марта.

Я к этому времени успела так физически устать, что решила устроить себе день ничегонеделания в честь праздника. Чудесные инструкторы одобрили мой план и предложили местное «развлечение»: сходить к «бабушке», которая помогает делать куклы-желанницы для осуществления всего заветного!

А у меня как раз было на сердце одно желание: как можно скорее очутиться в Риме в объятиях Патрика. Так что недолго думая, я отправилась в указанную избушку, пусть и не на курьих ножках, что стояла немного на отшибе.

Дверь мне открыла уютная «бабуля» и провела в опрятную деревенскую комнатку: на половицах тряпичные коврики, на окошках морозные узоры и кружевные занавески, на большом столе пузатый чайник с травяным настоем и множество лоскутов, отрезов, лент и веревочек.

Волшебная старушка напоила меня чаем, развлекла вежливыми расспросами, а потом бросила на меня лукавый взгляд и сказала: «Сердечное у тебя дело ко мне?»

Я глупо улыбнулась и развела руками – а какое еще дело могло привести в XXI веке столичную барышню в домик к местной ведунье…

Хозяйка избушки сменила тон на деловой: «Выбирай лоскуточки и нитки. И вот с этой минуты и пока куклу не скатаешь, только о нем и думай…»

Господи, как будто я о чем-то другом думала последние недели! За исключением работы и тех моментов, когда нужно было сосредоточиться на сложном спуске с горы, все мои мысли были пропитаны Патриком: радостью от его сообщений или беспокойным ожиданием новой порции общения.

Он писал мне не каждый день, что меня расстраивало. На мой вопрос, почему он редко заглядывает в мессенджер, итальянец ответил, что в принципе не любит «болталки» и социальные сети – когда хочет с кем-то увидеться, просто созванивается, а романов на расстоянии до меня у него не было… Я так обрадовалась тому, что, по его мнению, у нас все-таки уже роман, что даже не задумалась о том, что в век Интернета даже для итальянца такое архаичное отношение к соцсетям странновато.

Я так хотела поскорее очутится в Вечном городе, обнять Патрика и понять, что все, что почувствовала в самый волшебный в моей жизни 14 февраля, реально и может перерасти во что-то настоящее и крепкое.

Наконец, я выбрала нитки и ленточки, как велела «бабушка», скатала комок хлопка, затем запеленала его в лоскуток, с помощью ниток сформировала голову и туловище, из желтых ниток сплела куколке косу, надела на нее ярко-красный сарафан и такую же косыночку.

Делала куклу я медленно и вдохновенно, повторяя про себя: «Пусть Патрик ждет меня в Риме, пусть я приеду к нему в гости, пусть мы всегда будем вместе…»

«Старушка» на прощание велела положить куклу под подушку и каждый вечер с ней разговаривать – повторять свое желание.

С желанницей в кармане я поспешила по смеркающемуся лесу в дом моих инструкторов. На сердце моем было легко и спокойно: по волшебному стечению обстоятельств Патрик прислал мне сообщение в тот самый момент, когда я закончила «одевать» куклу, и это, конечно, было воспринято мной как очень хороший знак…

Просто я еще не знала, какую новость совсем скоро прочитаю в мессенджере. И даже не догадывалась, что с формулировкой желаний нужно быть очень и очень осторожной и что с помощью лесной «бабушки» я только что сделала не просто куклу, а заговор, равный самому настоящему привороту.

Глава 10. Пасхальное чудо, говорите?

Совестно в этом признаться, но большую часть жизни Пасха для меня была просто днем, когда едят крашеные яйца и куличи. Конечно, историю про Воскресение Спасителя я знала, но она как-то оставалась в тени праздничного меню.

Впервые я прочувствовала смысл Пасхи после смерти бабушки. Так случилось, что именно на праздник пришлись 40 дней после ее кончины. Мы с подружкой поехали в Троице-Сергиеву лавру. Народу – тьма. Но на территории монастыря было как-то удивительно красиво и спокойно. Мы просто бродили и вслушивались в состояние внутреннего умиротворения, что на нас снизошло.

Мы заметили, что к нам идет старец, которого постоянно кто-то норовит перехватить из толпы. Но священник или монах (мы так и не поняли) упрямо двигался к нам. Подошел и обратился ко мне, строго и одновременно ласково:

– Дитя, а что тебя сюда привело?

– Не знаю, – честно ответила я. И как на духу рассказала и про смерть бабушки, и про то, как та под старость поверила в Бога, и как я не могу в него верить после того, как священник, ехавший отпевать мою бабушку, переживал лишь о том, что медовик у поварихи в тот день недостаточно удачный получился…

Старец посмотрел на меня своими чистыми, как горный ручей, глазами, затем взглянул на небо и произнес:

– Так видишь, есть все-таки Бог, если именно сегодня тебя сюда привел. И бабушка твоя у него в Царствии Небесном, тоже за тебя просит…

Эти простые слова вернули мне и веру, и душевное спокойствие. На прощание этот удивительный старец пожелал – не удивляйтесь – любви! Ведь Бог – это, в первую очередь, любовь!

Второй раз чудо Пасхи я ждала, когда после гибели папы высчитала, что и его 40 дней придутся на этот праздник Воскрешения Иисуса.

Помню, как гуляла по весеннему Батуми, из последних душевных сил радовалась каждому новому вылезшему листочку и каждому зацветшему дереву. Считала дни до Пасхи. И вот, наконец, дождалась!

В самое светлое воскресенье я сначала зашла в церковь Святого Николая, потом в армянскую церквушку – и ничего. Решила, что надо взять количеством, и отправилась в главный храм города, что расположился в огромном, когда-то католическом, соборе – толпа людей, гомон, духота… И никакого намека на чудо.

Я возвращалась к себе в апартаменты по набережной и размышляла, почему же на этот раз, когда мне, как хлеб насущный, нужно именно чудо, его не случилось…

Перед сном, листая ленту социальной сети, я увидела объявление у знакомой, что она устраивает в начале лета на Карпатах семинар по женской энергии. Танюшу я знала уже много лет и, недолго думая, написала ей, что очень хочу присоединиться к группе.

И уснула, уверенная, что чудом меня в такой важный момент небесные чиновники обделили. Только спустя несколько месяцев я поняла, что именно Карпаты, семинар, купание в горячих чанах и звон коровьих бубенчиков на полонинах помогли мне сделать первые шаги в преодолении трясины семейной трагедии, что меня засасывала.

Глава 11. Жонглируя болью

Не помню, на какой день после трагедии я вспомнила о Патрике, хотя, не то чтобы о нем забыла. Просто сообщение о гибели папы словно на тысячу световых лет отбросило меня от Рима, в котором меня ждал загадочный итальянец.

Возвращаться из Новосибирска в Москву я решила на поезде: не из туристического любопытства – хоть небольшую часть великого Транссиба проехать, а из желания спрятаться в этом составе, что вне времени и часто без мобильной связи ползет двое суток по великой и бескрайней степи.

Когда сигнал сообщения перебил успокаивающий шепот колес – я удивилась. Не только тому, что посреди этой запорошенной снегом реальности все-таки иногда пробивается связь, но и тому, что мое утопающее в горе сердце еще способно хоть что-то кроме боли чувствовать – эту странную и чужеродную в тот момент радость от того, что я опять вижу на экране мобильного такое родное Ciao!

А потом мое сердце судорожно забилось от ужаса – я не знала, какие слова подобрать, чтобы ответить на его привычный вопрос: «How are you?»

Выбора не было – об этом кошмаре можно было писать только самыми простыми словами: «Плохо. Моего папу несколько дней назад застрелили. Еду в Москву».

Жаль, что не вспомнить сейчас ответ Патрика. В памяти лишь осталось ощущение, что после его длинных, полных сочувствия сообщений, мне хоть ненадолго, но стало легче.

А его «Приходи в себя. Я буду тебя ждать, сколько нужно»… вернули мне даже какую-то надежду на надежду.

После недели в беспросветно серой мартовской Москве я поняла, что шанс прийти в себя у меня есть только в каких-то более теплых и солнечных местах. Поэтому приглашение подружки провести несколько дней у нее в гостях в Тбилиси пришлось мне по душе. А оттуда уже и в Батуми, куда приехала другая подруга, было недалеко ехать.

В какой-то момент, пригревшись на грузинском солнце, я решила, что уже почти пришла в норму. Ну погоревала несколько недель – хватит. Пора возвращать себя к жизни! А значит, надо брать ноги в руки и мчаться к Патрику за дозой любви и нежности, которые могли стать лучшим лекарством для меня.

Патрик вроде бы обрадовался такому повороту событий, стал вовсю планировать наши римские каникулы, выбирать даты… и пропал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.