Я, они и тьма

Пеор Тиройор был счастлив получить назначение. Он верой и правдой служил казначеем империи почти четыре десятка лет, обладал парой приятных даров, которые помогали ему в его непростом деле. На престоле он получил власть, благодаря которой Тирой становился богаче с каждым днем. Он был императором-экономистом, императором-счетоводом, но у его сына, к сожалению, не было нужной жилки, чтобы провести его по своим стопам.

Честно сказать, у Малека вообще не было жилок. Реформы? Мимо. Военное дело? Слишком труслив. Разведчик? Слишком груб и несдержан. Посол? Ну, позорится не хотелось. А вот магическая безопасность под приглядом Дерека Ват Йета, где и делать-то особо ничего не надо, то, что нужно. Правда, попасть к нему было очень непросто, но все получилось.

У Малека был слабый дар видеть магическую ауру, ее потоки – это и помогло оказаться ему рядом с Ват Йетом.

С ним Малеку было непросто. К сожалению, его гордыня была непомерно раздута – он думал о себе намного лучше, чем был на самом деле. Получать щелчки по самолюбию было болезненно и неприятно.

Но все же, скрипя зубами от раздражения, книги Малек перечитал – знал, что Дерек Ват Йет будет принимать экзамен, даже если взорвется дворец. Удивительно, но Малек увлекся и читал весь день напролет – чтение неожиданно захватило его. Так интересно… Вот бы увидеть магическую ауру темных. Интересно, какая она?

Малек валялся на кушетке в библиотеке, листая страницы, когда его разыскала магическая птица. Она ткнула клювом в стекло, открывая окно, и тяжело завалилась на пол.

Малек хмыкнул. Железные птицы, начиненные магией под завязку, были неплохими посыльными, но все же имели ряд минусов: часто ломались, умели больно клеваться и порой неподконтрольно себя вели.

В груди медной сойки была записка от Дерека Ват Йета. Он переносил время и место экзамена – во второй час от рассвета и у него дома.

Малек скривился. Тащиться куда-то из дворца ему очень не хотелось. Но еще больше ему не хотелось вылететь с его места.

***

Сав тоже злился – экзамен! Позорище! Как будто он не глава мощной государственной правовой организации, а мальчишка-школяр! А с другой стороны, попробуй поспорить с самым могущественным человеком империи. К тому же, в глубине души Сав понимал, что Дерек Ват Йет прав. Он повел себя неправильно с самого начала… Счастье, что девчонка себя контролировала и быстро успокоилась, иначе быть беде.

Когда Дерек Ват Йет с темной уехали, Сав довольно быстро выкинул их из головы – проблемы нарастали, как снежный ком. Два мошенника, семь воров, одному из которых едва исполнилось десять, один убийца (прикончил своего соседа за задушенную его псом курицу), еще с два десятка правонарушителей – и все это за сутки. Хорошо хоть, что к Саву не шли с совсем уж глупыми преступлениями.

Кроме того, подрыв магазина тканей не давал покоя. Он опросил кучу свидетелей, сам копался в прогоревшем дотла магазине. Но – ничего. Он знал только, что магазин подорвали намеренно, знал и то, что люди, которые погибли, не были никак и ни с чем связаны. И то, чем взорвали… Такого Савар не знал.

До того момента, как к нему в окно с рассветом не постучалась странная железная птица – слишком уж маленькая и неказистая сойка с непропорционально маленькими крыльями. Она настойчиво била в стекло и опускалась вниз, едва удерживаясь на лету.

Как только щелкнул механизм на ее грудке, птица рассыпалась на винтики и металлические пластины. Вместе с механизмами исчезла и магия, которая удерживала ее в воздухе.

На ладонь Сава скользнула неприметная бумажонка всего с двумя предложениями: «Взрыв – дело рук Дигона. Будь осторожен».

Бумажка вспыхнула и истаяла, не оставив и пепла.

Сав же выругался. Неужели и правда?.. Тогда надо как можно быстрее поспешить к Ват Йету. Если это и правда королевство Дигон, то… То быть войне?

Глава 7

Дверь Малеку открыла миленькая девушка. Светловолосая, маленького росточка, очень хорошенькая. Малек, несмотря на то, что встал за час до рассвета, мысленно облизнулся. Служаночка у Ват Йета что надо! Понятно, почему зануда Ват Йет не смотрит на придворных красоток, если под боком живет такая крошка.

Правда, как прислуга она себя не вела. Распустил ее Дерек, распустил…

– Проходи, – хмуро кивнула она, – ты на экзамен?

Малек опешил. За шесть лет правления его отца он привык к особому к себе отношению, и такая фамильярность от служанки… Он даже не знал, как реагировать. Посмотрел на нее особым зрением, думая о том, что она может быть классным магом. Но – нет. Аура как аура. Обычный человек.

Миленькая и нагленькая служаночка тем временем развернулась и пошла вперед.

– Чай есть, могу предложить, а кофе не дам. Там мне на одну чашку, – сказала девчонка, широко зевнув на ходу.

Малек больше не выдержал такого пренебрежения – схватил наглую девчонку за руку, резко развернул к себе.

– Ты как разговарива…

Договорить он не смог. В светлых глазах девчонки полыхнуло черным. Мягкое дряблое щупальце полумрака вытекло из ее запястья и угрожающе качнулось, а потом впилось в кисть парня.

Малек заорал, опустил руку девушки и отступил к двери.

Девчонка зло смотрела на него, нахмурив брови. Тьма уже рассеялась, будто ее и не было.

– Еще раз грабли протянешь – пожалеешь. Понял?

– Да пошла ты! – огрызнулся Малек, нянча руку, которой коснулась тьма.

Темная! Да какая! Малек, конечно, только что прочитал о них все, что было доступно. В его воображении темные были взрослыми женщинами с крайне несчастливой судьбой. Кто бы мог подумать, что темная – молодая совсем девчонка? Чего она там пережила-то?

– Малек, иди сюда!

Дерек Ват Йет звал его из глубины дома. Передернув плечами, Малек трусливо скользнул мимо темной. Он ее боялся и уже практически ненавидел.

– Йола! Ты – тоже подойди. Экзамен будешь принимать со мной.

Малек отчетливо и громко скрипнул зубами, но смолчал. Вылететь из-под опеки Дерека Ват Йета можно было в два счета, а этого не хотелось.

***

Я сидела рядом с Дереком, а этот гадкий спесивый мальчишка напротив краснел пятнами и, уткнувшись взглядом в пол, монотонно рассказывал… стихи. И правда, что-то рифмованное, с ритмом… Я не выдержала и хохотнула – уж больно ситуация была знакомой. Так восьмиклассники, стесняясь и запинаясь у доски, рассказывают «Бородино» учителю.

Меня прям потянуло сказать гадость. Ну, что-то типа: «Хорошо, хорошо, Васильев, но что ж так без выражения-то? Стихи надо рассказывать с душой, с расстановкой». И так головой еще немножко покачать, по-учительски.

Малек посмотрел на довольную улыбающуюся меня, замолчал и покрылся пятнами еще сильнее. С такой светлой тонкой кожей невозможно незаметно соврать или скрыть эмоции. Бедняга.

– Малек, продолжай. Ты остановился на седьмой ветхоблажной песне. «Истоки наши кто бережет и хранит, тому…

– Тому будет благословение и благодать воисцех. А буде потом и…

Малек продолжал бубнить, а я навострила ушки. Видимо, парень историю сдает. Надо послушать.

Интересно тут у них. На большую часть информации, которую выдавал Малек, откликалась память Йолы, но чего-то не знала и она. Поэтому в моей голове складывалась и дополнялась ясная картинка.

Мир, в который засунула меня тьма, развит очень неплохо. Конечно, техника с магией не очень хорошо сочетаются, но люди стараются, чего-то даже добились.

Вообще историю делят тут на две части: мир от зарождения до ухода Шестнадцати богов, а потом – от ухода богов до событий Дигоя.

В общем, добрые боги давали людям все, что им нужно, наделили их магическими дарами и завещали жить в мире, даже жертвоприношений не требовали. Сплошное счастье и никаких капищ.

Пока один гений не решил поэкспериментировать. Он смешал технологию с магией, и источники богов – я пока не очень поняла, что это – начали иссякать. Магия словно бы ломалась, становилась нестабильной, вместе с ней ломало и богов. Запрет на такие «эксперименты» был наложен жесткий и работал долгое время, но человек и запрет – такое себе сочетание. К тому же ощущать себя творцами чего-то нового нравилось многим.

Очень медленно, очень долго шел процесс смешения магия и технологии, пока не привел к тому, что Шестнадцать богов ушли. Это они еще долго терпели – тут, видимо, было как с лягушкой, которая медленно варилась в кипятке. Магия оскудела, стала слабой, а уж сильная магия вообще почти выродилась. Правда, были найдены и определены какие-то законы, к примеру, сырая, неоформленная магия одаренного ребенка была хоть и слаба, но неистощима, и дети обязаны были сдавать ее как кровь – как сырье. Именно на такой «сырой» магии и ездили мобили, топились дома и держалось производство. Еще, к примеру, любое вмешательство в землю плохо сказывалось на общем уровне магии. Поэтому в землю тут, как у нас, не лезут, не добывают нефть, уголь, газ. Только металлы и драгоценные камни, и то, с большими ограничениями.

Ходят слухи, что найденный исток богов сможет изменить ситуацию, но что это такое, где его искать и как это вообще может выглядеть, не знал никто.

Малек постепенно перешел на время после Шестнадцати. Он трепался без остановки уже минут сорок. Вопрос от Дерека – подробный ответ, вопрос – ответ. Я бы уже давно поставила в зачетке «отл», но Дерек равнодушно выслушивал, кивал и задавал новые и новые вопросы.

Мир без богов делился на страны, страны – на города, села, деревни, пашни и леса. Одна из самых больших стран – империя Тирой, в которой мы, собственно, и находимся. В процессе ее формирования случались стычки и серьезные войны, и о них Малек рассказывал с большим воодушевлением. Стихи читать он к тому времени уже закончил.

Тирой… Единственная благословлённая богами империя – они помогают выбирать правителя раз в десять лет. И на этом все вмешательство заканчивается.

А потом Малек стал кидать камни в мой огород.

Дерек спрашивал о таких, как я, и Малек отвечал. Он с удовольствием говорил гадости о темных. Например, смело вякнул что-то о том, что темных надо уничтожать как можно быстрее.

– Твое мнение мне не нужно, Малек. Только факты. Продолжай, – одергивал его Дерек.

И он продолжал, явно недовольный тем, что приходится отвечать на вопросы и терпеть тычки, да еще и при мне.

Я сначала вообще не поняла, зачем Дерек так заострил внимание на таких, как я. А потом врубилась – он дает мне понять, что не скрывает от меня никакой информации по поводу темных. Все, что говорил этот Малек, я знала и без того, прочитав вчера все от корки до корки по нескольку раз.

Ничего нового я не услышала.

Малек уже практически хрипел, но Дерек не собирался давать ему поблажек, заставив рассказывать что-то про события Дигоя.

– Это мирный договор, подписанный между всеми граничащими империями. Это случилось семнадцать лет назад. Там…

Неожиданно Малека прервал нетерпеливый, быстрый стук в дверь. Малек с видимым удовольствием заткнулся и покосился на пустой стакан на столе. Видимо, жалел, что отказался от предложенной чашки чая.

В дверь продолжали барабанить.

Дерек на меня не смотрел, но и с места не двинулся. Дрессирует… Видимо, в обязанности секретаря, второй тени и объкта для наблюдения входят еще и обязанности дворецкого.

Но я, не позволив себе показать характер, поспешила открыть дверь новому гостю.

***

На пороге стоял Сав.

Во вчерашней одежде, с мятым лицом. Полоска на щеке от кольца – видимо, тер лицо руками. Злой, раздраженный, запыхавшийся. Увидев меня, он торопливо поздоровался.

– А я по.. хм… по делам к Дереку Ват Йету. Срочно.

– Проходи.

Сав вошел, поздоровался с легким поклоном – рукопожатия тут не были приняты. И сразу же попросил Дерека минуту на срочный разговор. Очень срочный разговор.

Дерек поднялся, кивнув, а в следующую минуту страшный грохот снаружи прошелся вибрацией по стенам, окнам. Полыхнуло огненно-красным.

Побледневший Сав вылетел из дома на крыльцо, за ним выбежали и мы. Огонь в паре улиц от нас взметнулся вверх, к небу, потом опал вниз. Его гудение было слышно даже здесь.

– ГУС… Управление! – крикнул Сав и побежал к мобилю у ворот дома Дерека Ват Йета. Сам Ват Йет поспешил за ним, впрочем, без особой суетливости. Мы с Малеком замялись, но Ват Йет кивнул нам, открывая заднюю дверь.

– Поехали!

Мы послушно уселись в мобиль, который тут же рванулся вперед.

***

Главное Управление Соблюдения законов полыхало. К нему невозможно было подойти. Хорошо, что рядом не было жилых домов, только несколько парков.

Сав посерел, глядя выбитые окна своего кабинета, из которых выглядывало пламя.

Несколько, видимо, государственных мобилей белого цвета уже стояли тут, несколько раненых не в счет.

Сердце Сава больно сжалось – он уходил к Ват Йету рано утром, когда управление пустовало, но все же там были, были люди! Пост охраны, пост быстрого реагирования… Парням конец.

Он опустился на корточки, закрыл лицо руками, кусая пальцы, чтобы не зарыдать. Из его груди вырвался хриплый всхлип.

– Ты профессионал, – спокойно и равнодушно бросил ему Дерек Ват Йет, закатывая рукава рубашки. – Возьми себя в руки или уходи.

А потом он сделал, собственно, то, за что занимал по праву такое высокое положение во всей империи. Он раскрыл руки, развел их в стороны, одновременно напрягая каждую мышцу и высвобождая свою магию. Со стороны казалось, что от его напряженных рук рванулся горячий воздух, который искажал пространство. Как марево от раскаленного асфальта в тридцатиградусную жару. Это марево двинулось к яростно ревущему огню и тут же рассеялось. Вместе с ним рассеялся огонь. Мгновенно, словно бы и не было его.

Следующим импульсом Дерек Ват Йет погасил тлеющие угли.

Малек восхищенно вздохнул.

Дерек еще не успел опустить руки, а Сав и несколько людей в черных халатах уже вбежали в здание. Дерек поспешил за ними, снова кивнув Малеку и Йоле.

К счастью, навстречу им уже выносили пострадавших. С ожогами, без сознания, но живых! Как оказалось, в момент взрыва все по счастливой, практически невозможной случайности оказались в цокольном помещении, неплохо защищенном и экранированном. И это было чудом!

***

– Все во дворец.

Дерек Ват Йет по-прежнему являл собой образец замороженной форели. Редкой, прекрасной и до невозможности дубовой. И не скажешь, что он только что погастл пламя и угли за несколько секунд. И чем? Магией.

Я внимательно следила за ним, за его действиями, движениями, жестами – наверное, так же и он следил за мной. И все больше убеждалась в том, что я живу в доме социопата под его приглядом. Да у него на лице ни один мускул не дрогнул, когда люди в черной униформе, видимо, медики, пронесли мимо орущего обожженного человека! У него даже такта не хватило не реагировать на Сава, который сильно переживал за своих подчиненных.

– И эта с нами? Темную – и во дворец? – удивленно спросил Малек, неприязненно на меня покосившись.

«Убьём его. Давай?» – пронесся в моей голове шепоток. О черт! Я напрочь забыла о своей шизофрении.

– Не надо его убивать. Вообще не надо никого убивать, – уверенно и вслух ответила я своему внутреннему голосу, наблюдая, как расширяются от страха зрачки этого юного поганца.

– Она вообще невме.. мя..мая! – промямлил Малек и поспешил вперед.

– Малек, за темную отвечаю я, – сказал Дерек Ват Йет, и Малеку пришлось заткнуться.

Я усмехнулась. То-то же!

***

Правда, радоваться мне не очень-то и хотелось. Ни в одной заметке, ни в одной книге не было упоминаний о голосе в голове. Я специально разбирала тексты на атомы, но – ничего. Это было пугающе. А если у меня от перемещения просто развилась шизофрения? Тоже нельзя такую вероятность исключать. И тогда… А что – тогда? Болезни такие тут не лечат, и ждет меня безрадостная жизнь в компании вымышленных друзей.

Да и все эти «убей», «разорви»… Я выросла в относительно гуманном мире, где хотя бы на бумаге говорится о свободе и равенстве, о ценности человеческой жизни. А эти маньячные фразочки меня не радовали. Правда, и активировался голос лишь тогда, когда мне угрожали или злили меня.

«Как хочешь…», – вдруг с запозданием шепнуло в голове, и я вздрогнула.

«Постой… Подожди! Кто ты?» – мысленно спросила я в ответ, но голос ничего не ответил. Кольнуло сердце.

– Нам пора.

Я обернулась. Дерек Ват Йет стоял прямо за моей спиной и смотрел прямо мне в глаза. Равнодушно, спокойно. Тем же равнодушным и спокойным голосом он сказал:

– Держи тьму в себе, поняла?

Я скривилась. Как будто это от меня зависит… Я и сама еще ничего толком не понимаю.

– Просто контролируй себя. Как контролируешь жажду, голод. Ты же не будешь набрасываться на прохожего с булкой в руке, если тебе захочется есть? Ты терпишь. Тут тот же принцип, – неожиданно расщедрился он на пояснение, и я задумчиво кивнула. Сдерживаться… Марта, бедняга, жившая с тьмой четырнадцать лет, все время писала об этом в своей книге. Контроль, контроль. Никакой злости, раздражения, страданий. Она даже рассказывала, что ушла на дальнее скалистое побережье, чтобы жить там одной, но тьма через какое-то время не только не успокоилась, но и стала активнее – реагировала на раздражение, на тоску, грусть, даже на бытовые неудобства. Марте пришлось вернуться в город и жить дальше.

Но моя тьма не такая. Она…иная. Болтает со мной, пусть и в своем духе, и вроде бы она спокойная. По крайней мере, я еще никому не навредила.

Дерек молча подхватил меня под руку, провожая к машине. Тьма опять выползла из-под кожи, но почти сразу исчезла.

– Мы с темной едем вдвоем. Вы оба – на другом мобиле. В Шпиль, в главный кабинет.

И захлопнул дверцу. Откинулся на заднее сидение и повернул голову ко мне, внимательно глядя мне в глаза.

– Мы будем во дворце среди всех высших чинов страны. Лучше бы им не знать, кто ты. Ты будешь моим секретарем. И ты будешь рабыней.

– Че-го?!

Он на это достал из кармана золотую цепочку – копию той, которая слетела с меня в доме бывшего хозяина Йолы.

– Надевай.

Золотая ниточка скользнула по моим коленям и упала бы на пол, если бы я ее не подхватила. Желание вышвырнуть цепочку было жгучим, мгновенным – это было желание, основанное на памяти Йолы. Но оно сразу же исчезло. И я спокойно держала золотое украшение на ладони.

– Ты рабыня номинально – это всего лишь обычная цепочка с каплей магии для фона, подчинения в ней нет. Она сделает тебя для многих невидимкой. Никто не обращает внимания на рабынь.

– А сразу пояснить этот момент было нельзя? – зло спросила я, застегивая цепочку на лодыжке и морщась от неприятных флешбэков.

На это Дерек Ват Йет предпочел не отвечать. Только посмотрел на меня как-то по-новому. Словно бы с интересом… Но огонек в пустом взгляде тут же пропал, будто и не было, и он продолжил говорить спокойным безэмоциональным голосом.

– Во дворце не отходи от меня далеко и веди себя как положено. Никому не смотри в глаза, ни к кому не обращайся, никому не отвечай. Ты – бывшая рабыня, не мне тебя учить. И держи себя в руках. Трогать тебя никто не будет. Ты все поняла?

Я кивнула. Он отвернулся.

Нет, ну он вообще человек? Ох, что-то я сомневаюсь. И во дворец не хочу. Ой как не хочу.

Но мало ли, чего хочет одна нечастная душа, притащенная какими-то непонятными силами в другую реальность. Реальность с другими людьми другого менталитета, с другими порядками, историей, традициями… Душе сначала надо вообще понять, как она тут оказалась и что ей делать для того, чтобы вернуть все на круги своя.

***

Дерек Ват Йет был удивлен. Темная не вписывалась ни в одну известную ему классификацию. Ну не может так себя вести вчерашняя рабыня, да еще и закончившая школу определенного типа обучения. Не может просто потому, что это так же невозможно, как еще не говорящий младенец, который берет в руки меч и идет в армию. Какая бы она там темная не была – она рабыня. А освободившая рабыня, спокойно и добровольно надевающая на себя цепочку? Это вообще немыслимо. А это ее спокойствие? Очень внимательный, пытливо за всем наблюдающий взгляд? Это поведение независимого свободного человека?

Никаких слез. Никаких страданий. Не было жалоб, нытья. А невероятный контроль над тьмой?

Честно сказать, с цепочкой Дерек намеревался ее спровоцировать. А у нее даже глаза не почернели! Это вообще как так?

Впервые за очень долгое время Дерек не мог сопоставить информацию о ней. Данные просто не бились. Дерека это не раздражало – он давно забыл о том, что такое раздражение. Но вот интрига была. Небольшое ощущение приятного зуда, когда попадается сложная загадка.

Это сложная загадка молча смотрела вперед. Собранная, спокойная – ни беспокойства, ни нервов. Она все же едет во дворец, в котором часто бывала, работая на своего хозяина. Может, неприятные воспоминания ее расшевелят?

Дерек Ват Йет открыл дверь мобиля, приглашая ее выходить, а сам следил за каждым ее движением, за каждой напрягшейся мышцей. Может, теперь?..

Но – нет. Она была совершенно спокойна. Изумительный контроль. Повезло.

Дерек Ват Йет не стал дожидаться Сава и Малека. Он пошел вперед, отдавая Йоле команду, как если бы она была рабыней. А сам готовился – ну, где? Где реакции?

Но их не было.

Девушка спокойно шла за ним, опустив голову вниз.

…

А во дворце тем временем творилось самое настоящее светопреставление.

В кабинете самого императора собрались только самые преданные и доверенные. Таких, к слову сказать, было немного. Дерека уже давно ждали и сразу же провели к императору. Впрочем, девушку, начальника ГУСа и сына императора тоже – Дерек ясно дал понять, что они с ним.

…С порога на Дерека обрушилась тишина – не было слышно даже дыхания. Безопасники, пара министров, казначей, еще кто-то… Все бледные, молчаливые – и император, который что-то быстро пишет серым грифелем на бумаге.

– Что? – чуть более громко, чем обычно, спросил Дерек Ват Йет. Император Пеор Вартари Тиройор – мужчина среднего роста, средней внешности и средних лет – сразу же поднялся и протянул Дереку гербовый квадратный лист красноватой бумаги – в Тирое такой бумаги не делали. В конце листа стояла печать соседнего государства.

«Я расторгаю договор времен Дигоя в одностороннем порядке и требую вернуть наши исконные земли, все права на них, а также выплатить компенсацию за пользование ими. В ином случае ваша империя будет уничтожена.

Пилий Варатари Дигоная. Император Дигона».

Дерек Ват Йет, недолго думая, передал письмо Саву.

– Так значит, это они! Дигонцы! Они взорвали и магазин, и мое управление! …!

Сав был зол, и его резкая фразочка сняла молчаливое напряжение в императорском кабинете.

– Война! Они не имели права нарушать договор!

– Они не имели права вообще пересекать границы!

– Они убили наших людей!

– Призвать к ответу!

– Война!

– Нет.

Слово императора было сильным и увесистым. И очень, очень неожиданным. Он сложил перед собой исписанные листки и продолжил:

– Не будет войны. Мы отдадим земли Дигону, и на этом все закончится.

– Но земли… – несмело сказал кто-то, кажется, казначей. – Там разработаны самые большие карьеры…

–…Там добыча меди…

– Там люди! Там несколько городов!

– А если бы на императора покушались?

Император не дал спору разгореться вновь.

– Людей вывести, выплатить за брошенные дома из казны, дать работу. Разработанный карьер завалить. Уничтожить все, чем мог бы воспользоваться Дигон – города, села, дома. Выкупить дороги, по которым идет с торговыми караванами Дигон – не имеет значения, сколько это будет стоить. Перекрыть Дигону ряд торговых путей очень высокими пошлинами – экономически страна очень сильно пострадает. С пошлин пополнить оскудевшую к тому времени казну, но это позже. Выпустить из тюрем тех, кого я укажу – пусть порезвятся на территориях врага. Привести тех пятерых, которые отвечают за теневую часть города. Будем разговаривать. Остальные распоряжения получите завтра. А сейчас я буду писать ответ. Все вон. Малек, остаешься со мной тоже, будешь учиться. Савар, да? Тоже останься, решим, что делать с твоим управлением. Дерек Ват Йет, тебе поручу отправить ответное письмо Пилию Дигонаю. Ты что, рабыню купил?

Серые цепкие глаза остановились на девушке в простеньком платьице. Он дождался, когда выйдет последний министр, внимательно изучая девушку. Она под взглядом самого императора если и смутилась, то очень незначительно.

– Нет, не рабыню… – задумчиво сказал он сам себе, – цепочка поддельная, я чувствую. Так чего она тут делает? Ты что, невесту себе нашел?

Светлые брови императора поползли вверх от удивления.

– Нет, не невесту. Она – темная. Инициировалась недавно. Все причастные уже наказаны.

Император непроизвольно отошел на два шага. В его серых глазах на миг мелькнул испуг.