Maximus Rex: О.Р.Д.А.

Сейчас, после двух прыжков, корпус автомобиля начало снежной колеи мне уже не заслонял. И вскочив на ноги, я увидел наверху склона атакующего меня незнакомца. До него было метров пятнадцать, но с такого расстояния я понял, что выглядит незнакомец крайне странно. Нормальные люди просто так не ходят, если только это не съемки фантастического фильма: серый мешковатый балахон, поверх которого широкий кожаный ремень портупеи.

Странный незнакомец стоял довольно криво и пошатывался. При этом, судя по вспухающим около кистей всполохам чернильного мрака, третий сгусток тьмы уже был готов сорваться с его рук. И сорвался – только в момент броска незнакомца качнуло, и черная стрела ушла далеко в сторону. В этот момент я понял, что причина прежних промахов незнакомца не только моя подвижность, но и его помятое состояние: выглядел он так, словно его только что сбило машиной.

Интересно, кто бы это мог сделать? Пазл в голове сложился мгновенно. Появившись здесь (непонятно где), я сбил этого человека. И сейчас он пытается меня убить – после того как я увидел, как разъедает все живое живая тьма чернильных сгустков, сомнений в этом у меня не было. Как не было теперь сомнений и в том, что едва не одолевшее меня чужеродное беспамятство, отключившее Марину и, наверное, остальных – тоже дело рук агрессивного незнакомца. Так что, когда третья стрела живой тьмы полетела осечкой в другую от меня сторону, я уже бежал к незнакомцу. Ну как бежал – ноги проваливались в рыхлый тяжелый снег по колено. Двигался я под уклон тяжело, а ожидаемый от самого себя стремительный бег по скорости уступал даже быстрому шагу.

Мы сейчас словно два немощных болванчика: покачивающийся незнакомец с трудом пытается сфокусироваться и поймать меня сгустками тьмы, а я бегу снизу-вверх со скоростью черепахи, барахтаясь в снегу. Когда я уже преодолел большую часть расстояния, со страхом увидел, как вокруг полностью обескровленной, словно пергаментной кисти колдуна, вновь формируется клубок тьмы.

Бросок, в этот раз точный – черный сгусток пролетел прямо в меня. Но склон здесь уже был более пологим, снега меньше, и я прыгнул вперед и в сторону, уходя от атаки. Чернильная тьма вновь прошла мимо, опасно мазнув липким смертельным холодом. Падая вперед, я перекатился через плечо и на ноги поднялся уже рядом с противником. Странный колдун, в свою очередь, бросая в меня четвертую стрелу тьмы, на ногах не удержался – по инерции упал сначала на колени, а потом на четвереньки.

Сейчас он как раз поднимался. Капюшон с его головы упал, и я увидел его лицо. Мерзкое зрелище: бледная, словно высушенная, желтая кожа, туго обтягивающая безволосый череп и страшные, абсолютно черные глаза. Мерзкое и по-настоящему страшное зрелище. Мы с колдуном оказались совсем рядом, почти лицом к лицу. Вот только я был уже на ногах, а он еще на коленях. И когда пытающийся меня убить незнакомец в попытке защититься (или атаковать) вскинул руки, я ударил его ногой. Просто и без затей, подъемом в челюсть.

Колдун рухнул навзничь, раскинув руки – формирующаяся было тьма с его ладоней испарилась. Я же, не останавливаясь и чувствуя холодок ужаса при взгляде на безжизненное, лишенное каких-либо эмоций лицо с черным мраком вместо глаз, ударил колдуна еще раз. Снова ногой, что было сил опуская пятку на основание шеи.

Сухо треснули кости – несмотря на магическую силу, тело колдуна оказалось хрупким, как будто иссушенным. Не останавливаясь, я бил и бил обмякшее тело. Без внутреннего тормоза, безо всяких мыслей о том, что убиваю человека, не взирая на гуманоидное строение и внешнее сходство, к человеческой расе отнести это существо довольно сложно.

Инстинкт самосохранения у меня сейчас затмил все поведенческие рамки. Я про них просто забыл, явственно ощущая страх смерти. Причем буквально – ее самый настоящий могильный холод, прошедший совсем рядом.

Где-то на краю сознания, продолжая пинать уже безжизненное тело, я отдавал себе отчет в действиях. Но настолько меня испугали чернильные нечеловеческие глаза, что убивал я упавшего колдуна, прекрасно сознавая, что лучше буду работать для адвоката, чем землекопы будут работать для меня.

При этом, где-то еще дальше, на самом краю сознания, меня по-прежнему не отпускала мысль, что все происходящее сейчас – галлюцинация. Вот только мысль эту я принял, но не обращал на нее внимания. Очень уж реально холодное жжение колкого снега, его тяжесть в сугробах под ногами и мое собственное запаленное дыхание после рывка через сугробы по подъему.

Колдун, вбитый серией моих отчаянных ударов в снег, больше не шевелился. Я выдохнул, не справляясь с дыханием – после перенесенной смертельной опасности меня била крупная дрожь. Отойдя на пару шагов назад, глубоко и громко дыша, я только сейчас поднял взгляд от трупа колдуна и увидел всю картину места, куда заехал.

Я сейчас стоял на краю широкой поляны на высоком холме среди зимнего леса. Везде белый снег, по склонам ближайших холмов редкие черные деревья, где-то темный камень – местами заметны весьма крупные валуны. Видимость в пару километров – над землей клубится густой белесый туман, в море которого лишь изредка видны кроны деревьев. Видимо, местность холмистая, а туман скапливается в низинах.

Небо сверху нависает низкое, тяжелое. Густо-серое над головой, а вот далеко вперед в одной из сторон, на самой грани видимости, очень странное. Темно-серые, почти черные тучи будто бы подсвечены изнутри тяжелым багрянцем, периодически ярко вспухающим алыми молниями.

Невероятное, непривычное зрелище.

Впрочем, не сильно удивительное после того, как я увидел летящие в меня сгустки опасной и ожившей тьмы. Не акцентируя внимание на далеких и пока необъяснимых небесных чудесах (очень опасно выглядящих, надо сказать), я скользнул взглядом по следам колес моей машины. Начинались они на противоположном конце поляны, возникая, словно из ниоткуда. И проходили через пятачок голой, выжженной дочерна земли, на которой открылась жуткая картина.

Сам я уже невольно двигался туда, в ту сторону. Снега здесь, наверху холма, было немного, так что я быстро оказался рядом с центром поляны, где на выжженном тьмой черной круге лежали трое обнаженных девушек. Их вытянутые руки, сложенные ладонями друг на друга, пронзал богато украшенный золотом и камнями ритуальный меч. Так, что сложенные ладони девушек были прижаты гардой к выжженной черной земле в самом центре круга.

Ужасающее зрелище. Но видел я в жизни и похуже, поэтому осматривался сейчас без лишних эмоций. Здесь, несомненно, только что проходил какой-то страшный ритуал. И ясно было, что совсем недавно жертвы лежали в форме трехконечной звезды, как значок Мерседеса. Но неожиданно появившись, моя машина не только сбила колдуна, но и судя по следам колес, переехала двоих девушек.

Я сейчас подошел с той стороны выжженного круга, где как раз лежали два переломанных тела со следами протекторов колес на коже. Одна вроде бы человек, а вот вглядываясь в тело и лицо второй, я понял, что она, как и колдун, не принадлежит к человеческой расе.

Фигура, телосложение, лицо – искаженное в посмертной гримасе, у нее пусть немного, но отличались от привычных человеческих. Но самое главное, что кожа у мертвой девушки с зеленоватым оттенком, а волосы темно-зеленые. Еще у нее почти все тело покрыто темно-зеленой вязью татуировок, но на фоне остального я на это внимания почти не обратил.

На всех трех жертвах были плотные повязки, закрывающие глаза, но колесо Ягуара повязку с зеленокожей девушки сорвало. Она сейчас смотрела остекленевшим взором в серое небо – глаза ее были странными, нечеловеческими. Радужка яркая, неестественно изумрудная, зрачок вертикальный, а капилляры воспаленных глаз не красного, а зеленого цвета.

– Господи, – только и прошептал я в шоке от увиденного.

Да, видел в жизни и зрелища похуже. Но нечасто.

Я уже обходил выжженный круг по периметру: третья жертва под колеса Ягуара не попала. Сначала я было принял ее за человека, но присмотревшись понял, что серьезно ошибся. Кожа у убитой смуглая, но с заметным красноватым оттенком; темно-красные, почти до черноты, рубинового цвета волосы. Совсем юная, на вид не старше двадцати. И даже несмотря на позу – с вытянутыми вверх руками, прибитыми к земле мечом, выглядит красивой.

Демонически красивой.

Глаза красноволосой жертвы, как и у остальных, были закрыты плотной повязкой, а в самом центре груди у нее торчала рукоять кинжала. У остальных двух кинжалов в груди нет. Так, а если… Я присмотрелся. Да, у девушки не-человека вижу на груди след от удара.

С некоторой опаской я ступил внутрь круга. Ничего не произошло – под ногами просто черная, мертвая земля. Выжженная, скорее всего, такой же тьмой, какая чуть не убила меня. Присев рядом с демонической красоткой, я всмотрелся в кинжал.

Рукоять, украшениями схожая с более крупной рукоятью ритуального меча, с помощью которого руки всех трех жертв прибили к земле. В навершии горит сиянием небольшой рубин. Причем свет его пульсирует, словно в такт ударам сердца. «Неужто?» – подумал я, трогая пульс демонического вида девушки. Нет, не прощупывается, хотя тело остыть еще не успело.

Касаясь шеи девушки, я смотрел на ее грудь и плечи. Даже сильнее кинжала в груди демонической красотки внимание привлекало то, что кожа у нее забита многочисленными татуировками. Причем татуировками необычными – переплетающаяся вязь на плечах, руках и ногах. Как и у зеленокожей девушки, только у той мягкий растительный орнамент, а здесь угловатая, агрессивно-грубая вязь. И в этом узоре было что-то чужеродное человеческой природе. Но главное было то, что татуировки демонической красотки поблескивали алым отсветом, словно подсвеченные изнутри.

Очень странное зрелище.

Был еще момент. Если две другие жертвы выглядели «привычно» в смерти – потому что я их переехал, то третья, демоническая красотка, просто притягивала взгляд. Она лежала неправильно; так, как не должна лежать. Мертвым людям в православной традиции закрывают глаза, и я вдруг понял, что мне нужно сделать нечто подобное. Пусть даже она не человек, и глаза у демонессы, как я ее уже назвал про себя, закрыты повязкой. Мне показалось сейчас правильным освободить руки жертв, прибитые мечом к земле. Вытащить ритуальный клинок, изменить такую унизительную для них всех позу.

Не должен так никто никогда лежать.

Аккуратно подойдя к центру круга, взялся за рукоять ритуального меча. Рывок, и руки жертв оказались освобождены. Ритуальный клинок оказался тонкий, вышел почти без усилия – я даже назад отшатнулся, потому что не ожидал такой легкости.

Прикосновение к ритуальному мечу вызвало у меня прилив отвращения. Очень неприятное ощущение – холодная сухость, словно змею в руки взял. Невольно я отбросил меч в снег за границы круга, зябко передернув плечами от отвращения. И после этого присел рядом с демонического облика девушкой и поправил ее руки, положив вдоль тела. Получилось легко – тело еще теплое, признаков окоченения даже близко нет.

Взявшись за плотную ткань, я снял повязку с лица странной девушки. Глаза закрыты, веки подведенные – нарисованы густые и крупные арабские стрелки, какие в обычной жизни не увидишь, только в кино или на показах мод.

Вместе со стрелками макияжа глаза демонессы, даже закрытые, выглядели нечеловечески большими. И макияж ее, скорее всего, не макияж, а татуировка – орнамент поднимается от шеи к вискам, стрелки на глазах – его естественное окончание.

Присмотревшись и сравнивая рисунок на висках демонической девушки с остальным орнаментом, я вдруг понял, что татуировка на плечах и шее начинает слабо отсвечивать алым сиянием. Причем она пульсирует в такт рубину в оголовье кинжала, воткнутого жертве в середину груди. Но не успел я полностью рассмотреть и осознать увиденное, как мертвая демоническая красотка открыла глаза.

Необычные, совершенно нечеловеческие: радужка красная, алая, и черный вертикальный зрачок. От испуга неожиданности я выругался и едва не отшатнулся. Демоническая красотка, словно очнувшись от долгого болезненного беспамятства, протяжно застонала, лицо ее исказило гримасой боли. И вдруг она выдала несколько коротких фраз, смысл которых дошел до меня не сразу.

Мысль на самом краю сознания о том, что все происходящее – галлюцинации, стала немного ближе. Потому что высказалась красноглазая девушка демонического облика на русском. Причем на русском непечатном, еще и весьма многоэтажной конструкцией.

Глава 3

Выругавшись вполне себе на великом и могучем, демоническая красотка приподнялась на локте. Морщась от боли и глядя своими красными глазами с вертикальными зрачками, она вдруг потянула ко мне руку, словно для рукопожатия. При этом действовала демоническая красотка, совершенно не обращая внимания на воткнутый в грудь ритуальный кинжал.

– Ты говоришь по-русски? – спросил я.

Ну, такой себе вопрос, конечно, вот только ничего более путного мой понятийный аппарат в этой ситуации выдать не смог.

Во взгляде демонической красотки читалась мольба и мука. Она попыталась мне ответить, но вместо слов кашлянула, и ее подбородок окрасился кровью. Кровью вполне обычного, человеческого вида. Демонические глаза продолжали смотреть умоляюще, рука так ко мне и тянулась. Настолько открыто демоническая красотка при этом выглядела, что я без задних мыслей взял ее за руку. За левую руку, как невольно обратил на это внимание – левша она, что ли?

Темные карминовые губы девушки шевельнулись. Она что-то сказала, снова сдавленно кашлянув.

– Что? – невольно повысил я голос.

«Прости», – получилось у меня прочитать по губам девушки.

В этот момент вязь татуировки, покрывающая плечи, руки и ноги девушки неожиданно ярко засветилась, буквально засияла алым отсветом. С влажных от крови губ демонической красотки сорвались резкие и грубые слова нечеловеческого языка, а одновременно с этой правой – свободной рукой, она выдернула ритуальный кинжал у себя из груди.

Я уже догадался, что дело дрянь, но среагировать не успел – повернув мою руку, юная демонесса ударила кинжалом, пробивая и мою, и свою ладони насквозь. Испуганно выругавшись, я рывком отстранился от жертвы – судя по засиявшим алым глазам, превратившейся в охотницу.

Наши руки разомкнулись, при этом тело демонической красотки превратилось в прах. Буквально мгновение, и все, как не было – фигура стала невесомым пеплом. Лишь краткий миг на земле лежала застывшая серая мумия, после чего опала пыльным облаком.

Едва не упав, я вскочил на ноги и попятился назад, прочь из выжженного круга. Левую руку держал перед собой, собираясь вытащить ритуальный кинжал из ладони. Вот с этим возникли серьезные проблемы – он исчезал. Не так, как демоническая красотка, которая за миг превратилась в невесомый пепел; кинжал пробивший мою ладонь, как будто истончался, разматериализовываясь.

Я успел только рот в изумлении открыть, а он исчез. Растворился в воздухе. Причем кинжал растворился не только в воздухе, но и в моем теле – раны на ладони теперь как не было.

– Это как так? – недоуменно произнес я, ошеломленно глядя на чистую ладонь.

Ответ получил практически сразу же. Я вдруг ощутил, как под кожей словно поползли горячие щупальца. Это начиналось от недавно проткнутой кинжалом ладони и поднималось все выше и выше, к плечу.

Я хорошо почувствовал жар под кожей, но при этом потерял контроль над рукой – она опускалась, повисая как плеть. Начиная понимать, что именно происходит, что сейчас демонесса захватывает мое тело, я почувствовал, как волосы встают дыбом. Мышцы сковало ужасом и чужеродной волей, веки начали опускаться, а ноги стали ватными. Я тяжело рухнул на колени и едва удержался, чтобы не упасть дальше вниз, лицом в снег.

Если бы не было двух недавних попыток колдуна обездвижить меня, «выключив создание», как у него получилось это сделать со всеми остальными в машине, я бы, наверное, сейчас проиграл чужой воле. Но у меня буквально только что получалось отбрасывать беспамятство на самой границе, и я пока боролся. Оставался на краю.

В критические моменты соображать я всегда начинаю быстро. Да, пусть не всегда принимаю умные решения, но самое главное – делаю это быстро. Лучше один раз вовремя, чем два раза правильно – один из армейских постулатов.

Спорный во многом принцип, но иногда такое отношение – действовать быстро, не думая о смысле, помогает. Как, например, сейчас: упав на колени, я зацепил еще подчиняющейся правой рукой горсть снега и накинул его себе на левую. Обхватил что было силы пальцами предплечье и потянул вниз, словно очищая.

Одновременно с движением руки я добавил мысленный импульс, команду – не знаю, как назвать; живо представляя чужую волю в виде щупалец, а свое движение рукой как очистительный порыв. Возможно, выглядело это все глупо, но сработало – почти сразу же в ушах раздался громкий девичий крик испуга. Освободиться от чужеродной воли оказалось неожиданно легко – тело вновь вернулось под мой контроль, ощущение присутствия осталось только в левой руке.

«Стой-стой-стой, прошу тебя!» – сквозь захлебывающийся плачем крик услышал я.

«А не пошла б ты на…» – примерно так подумал я, продолжая свое ментальное волевое очищение.

Демоническая красотка, попытавшаяся захватить мое тело, закричала что-то еще, но ее голос булькающе оборвался – как будто она упала и с лестницы покатилась. Я обрадовался, понимая, что у меня все получается. И вдруг увидел, как кинжал, недавно воткнутый в ладонь, начинает снова обретать материальность. На том же месте, в ладони.

Вернулась боль, да еще зрелище оказалось столь невероятным, несоответствующим привычной картине мира, что я невольно ослабил волевой нажим на чужеродную сущность. Это дало возможность демонессе вновь ко мне обратиться.

«Прошу-прошу-прошу, пощади, не убивай! Мы умрем оба! Мы умрем оба, придурок, ты один здесь не выживешь!»

Надо же, какие мы грубые и неженственные – удивился я «придурку».

– Слышь, коза, за языком следи, – беззлобно произнес я.

Беззлобно, потому что понимал – попытка забрать мое тело не удалась. При этом никакой агрессии к демонической красотке я не испытывал. Она мне не друг, не приятель – просто враг, причем враг побежденный. Так иногда бывает, злости в таких случаях не место, можно приберечь ее для других.

«Прости, прости-прости меня за резкие слова! – снова раздался у меня в голове голос демонической красотки. – Ты можешь меня прогнать, но прошу, умоляю, дай мне минуту времени! Только минуту, я попробую тебе все объяснить!»

Интересно, а как я могу ее прогнать?

«Достать и выкинуть кинжал, как ты еще можешь меня прогнать?» – в голосе послышалось удивление.

Так блэт. Она мои мысли читает?

«Нет-нет-нет, не читаю! Ты просто слишком громко думаешь!»

«А как можно тихо думать?» – мысленно удивился я.

– Говори, – это уже вслух.

«Ты можешь со мной мысленно общаться. Знаешь, когда человек без причины говорит сам с собой, это выглядит…»

Это что за подача такая? Только что прости-прости кричала, а сейчас уже наглость неприкрытая.

– Тебя давно последний раз в снег из чужого тела выкидывали?

«Какие мы обидчивые, божечки. Я ведь девочка, мог бы и проявить минимум тактичности!»

Вот ведь… наглая, но по больному бьет.

– Давай ближе к делу.

«Ты скоро умрешь».

– Серьезно?! – не удержался я от сарказма.

«Или от мороза, или от надвигающейся пурги, магической бури. Если тебе повезет, и ты сможешь добраться до города, ты умрешь, когда расскажешь, чему был здесь свидетелем. Причем это будет плохая смерть: или в пыточной камере, или с выжженным чужой волей мозгом и душой, или же…»

В этот момент я почувствовал, как подбородок, независимо от меня, дернулся в сторону. Словно кто-то рукой аккуратно взял и повернул, решив повернуть мой взгляд на место недавней казни.

– Ты меня… – с трудом удержался я от грубости, – контролируешь?

«Нет-нет-нет, ты неправильно все понял!»

Какие интересные слова. Слышал я уже такое однажды. И тоже от демонической красотки, которая, правда, демонессой не выглядела так явно. Впрочем, мысли мелькнули об этом и исчезли, потому что демоническая красотка в моей голове продолжала говорить.

«Я не хотела захватывать твое тело, я хотела избежать смерти и из последних сил создала слепок души, который теперь заключен в кинжале в твоей руке…»

– Твоя душа в этом ноже?

«Да! Если ты его выкинешь, я через несколько дней угасну и умру. Но пока он в тебе, я жива и без твоего дозволения могу чуть-чуть контролировать твое тело. Но контроль слабый, это сродни контролю над кошкой, которой ты дуешь в нос до того момента, как она не рассердится и не располосует тебе рожу когтями».

Аналогия была столь неожиданна, что я едва сдержал смешок. Но стоило чуть посмеяться, как тело сразу же забила крупная дрожь от вымораживающего все тепло холода.

«Холодно?»

– Нет, от жары изнываю!

«Здесь был колдун, где он?»

– Я его убил.

«Красавчик!» – в голосе демонической красотки послышалось неподдельное восхищение.

«Красавчик?» – удивился я.

«Ну ты же называешь меня красоткой. А где колдун?»

«Там, на краю поляны валяется», – в первый раз попробовал я ответить демонической красотке мысленно.

«У него в поясной сумке должно быть два амулета. Они полностью заряженные и сохранят тебя от мороза. Активировать их я тебе помогу».

Дичь какая: у убитого мною колдуна в сумке должны быть два амулета, которые защитят меня от мороза. Может быть, на корпоративе в салате, который мне так понравился и который так быстро смели со стола, были совсем не рыжие опята, а чуть-чуть другие грибы? И я попал в аварию, а сейчас просто под капельницей лежу в больничке, а не вот это вот все?

С того момента, как я вывалился из двери машины, прошло не больше трех минут. И сейчас меня начинало бить крупной дрожью – от возбуждения недавнего убийства, странного разговора с демонической красоткой в голове, от стылого холода.

Щиколотки неприятно и ощутимо жгло – попавший в кроссовки снег начал таять; вырывающийся изо рта с дыханием пар зависал в стылом безветрии. Ярко ощущались коченеющие от холода пальцы.

– Господи, что здесь вообще происходит? – звучно выдохнув, я поднял голову, всматриваясь в низкие тяжелые облака.

«Ты попал в другой мир, что здесь происходит? – моментально ответила мне демоническая красотка. – Называется Осколки. И без меня ты здесь умрешь, как и я без тебя! Давай наконец поможем друг другу!»

«Отличная идея. Особенно та часть, где ты захватываешь управление над моим телом».

«Ты, конечно, красавчик, но думаешь, я всю жизнь мечтала оказаться в теле противоположного пола? На какую барбариску мне такое счастье? Я помогу тебе выжить здесь и далее, а ты потом поможешь мне вернуть свое тело».

«Как-то не вызывает доверия, уж прости».

«Я поклянусь своим именем».

– И мне предлагается поверить твоей клятве? – не сдержался и даже вслух произнес я.

«Да! Я ведьма Ковена, владеющая силой стихии, а клятва владеющих силой стихии нерушима. На Осколках и в большом мире это известно всем и каждому».

«Всем и каждому в этом мире».

«Мы теряем время, красавчик! Обернись и посмотри на приближающуюся магическую бурю. Без меня ты умрешь, неужели ты не понимаешь?»

Обернулся. Посмотрел.

В чем-то красноглазая демоническая красотка была права: словно изнутри подсвеченные багрянцем облака выглядели так, что было понятно – под ними лучше не находиться.

«Меня вообще-то зовут Доминика».

«Ты сказала, покажешь направление к городу», – сам я представляться пока я не стал. Вдруг эта красотка не только демонического облика, но еще и ведьминских способностей, и узнав мое имя сможет получить контроль надо мной? Лучшая подруга моей бабушки увлекалась всей этой околооккультной ерундой, так что в теме я чуть-чуть подкован.

«Да, я могу показать тебе направление к городу».

«Что за город?»

«Город Дель-Винтар у одинокой скалы. Там тепло и там живут люди».

«Хорошо. Ты помогаешь мне дойти до города, там я узнаю насчет твоей клятвы и дальше уже разберемся».

«Договорились. Ты один?»

Один ли я. Стоило об этом подумать, как перед глазами возникла картинка промелькнувших мимо голых ног Анны, вылетающей через лобовое стекло. С атакой колдуна и местом жертвоприношения я обо всем этом совсем забыл. Надо скорее вернуться и посмотреть, что с девушкой. Да и с остальными.

«Нет, я не один, со мной еще несколько человек», – я уже развернулся и шел по следам машины к месту убийства колдуна.

«Они видели место ритуала?»

«Нет».

«И не дай им увидеть, потому что это знание смертельно опасно. И самое главное: когда дойдешь до города, никому об увиденном не говори. Иначе тебя убьют».

«Кто?»

«Те, кто убил меня. Тебе надо спешить, буря приближается».

«Она опасна?»