Когда выйдет солнце…

Кэт Линн

Когда выйдет солнце…

1.

У высокого забора, который упирался, казалось, в самое небо, в жухлой пожелтевшей траве проклевывались желтые цветы – яркие, весенние, похожие на солнце, которого здесь не видно уже сотни лет. Оно, наверно, где-то и есть, вот только эту землю уже не греет так, как когда-то, когда Мир был прежним. Вечная осень сменялась вечной зимой, холодный и нескончаемый судный век. Век нового Мира, который пытался хоть как-то возродиться, пытался встать с колен, пытался вернуть себе жизнь, но попытки приводили лишь к необъяснимым консервированиям в своем огражденном пространстве. Старый Мир исчез после техногенных катастроф, после ожесточенных войн, которые привели к истреблению большей части населения планеты. Ничего живого на расстоянии в сотни тысяч километров. Люди строили свои новые Миры, строили быт и отгородились друг от друга заборами, боясь повторить войны и катастрофы, боясь, что планета не переживет все снова. Стали ли люди умнее? В чем-то – несомненно. Новые люди создавали новые технологии, даже если это были разработки прежнего мира, позволяющие по шагам, по маленьким шагам, возрождать природу и ее обитателей. Три большие новые цивилизации были отдалены друг от друга, и территории между ними оставались нейтральными. Когда-то был спор за эти земли, и даже были собраны войска, но мудрые правители подписали акт о том, что эти территории так и останутся ничьими. Устраивало это не всех, но соглашение никто не нарушал. Жизнь шла своей неторопливой поступью. Цивилизация Дагмит была второй по величине, но первой по техническому и военному прогрессу. Возглавлял этот Мир глава города Аброн, город занимал больше половины территории и был центром цивилизации. Вся цивилизация Дагмит делилась на корпуса, и люди, представляющие эти корпуса, соответственно делились тоже. Высшим корпусом, после главы, считался корпус Советов, в него входили правовые и судебные советы, совет исполнения и контроля, а также совет по экономическим стратегиям и их исполнению. На ровне с корпусом Советов был корпус Мира, состоящий из военного корпуса, который был нацелен на внешнюю оборону, и корпуса миротворцев, которые занимались внутренней охраной и защитой, но гипотетически этот корпус носил истинно военный характер, поэтому ранг у всех был един, отличались военные и миротворцы лишь цветом формы. Ступенью ниже был корпус Развития, в него входили исследования и разработки, биолаборатории, изобретатели технических бюро и ученые. Все остальные профессии, не касающиеся вышеперечисленных корпусов, не имели определенной принадлежности, они просто считались человеческим капиталом, или ресурсом, как бы унизительно это не звучало. Такое разделение не позволяло выбирать спутника жизни из других корпусов, поэтому ключевую роль в таких делах играли родители, которые заранее подыскивали для своих детей выгодный вариант. Родители так же предрекали выбор профессии для своего чада. В каждом корпусе были свои школы, направленные на выявление у ребенка способностей к наукам, и эти самые школы потом определяли, куда ребенок пойдет дальше – суждено ему пойти по стопам родителей, или стоит заняться чем-то другим. Вполне было возможно вылететь из корпуса, в котором ты родился и жил, в простой человеческий ресурс. Тяжелее было мальчикам. После достижения ими пяти лет, их забирали в корпус Мира, где они воспитывались в военной идеологической школе, и не могли вернуться домой. Кто-то оставался, кто-то переводился в другую школу, если были способности к наукам. Те, кто остался в корпусе Мира, уже навсегда терял связь с родителями. Девочкам было проще, их отдавали в школы при корпусе, где они родились, они жили с родителями. Закончив начальное образование, их распределяли по школам с определенным уклоном, в которых учились уже и мальчики, и девочки. Пробиться в корпус Советов было очень трудно, он был самым престижным и места в нем переходили по семейной линии. Считалось, что у людей из высшего корпуса не могло родиться несмышленых детей. Пост главы так же передавался по наследству, но возглавлять Дагмит мог только мужчина. Глава был идеологическим отцом всей цивилизации, его боялись, его слушались и ему поклонялись. Если кто-то шел против системы – он уничтожался. Если одна составляющая целого механизма давала сбой, значит она становилась угрозой, которую можно было исправить, только удалив ее и заменив на «новую». Однако, такого не было давно, люди были довольны жизнью, и сбой не давал ни один механизм.

Тяжелое серое небо свинцовой тяжестью висело над Аброном. За окном гудели моторы машин, слышались голоса, и даже чьи-то шаги. Мика с тоской смотрела на дверь своей комнаты. В этом пустом и холодном пространстве было до жути неуютно, и почему-то хотелось бежать. Шаги приближались и Мика села на кровати, свесив ноги на холодный пол. Дверь слегка приоткрылась после тихого стука, и в проеме появилось суровое лицо отца.

– Ты еще не встала?

– Встала, пап. – тихо отозвалась Мика и потянулась за плотным комбинезоном, который висел на спинке кровати. Отец лишь кивнул, и его седая голова скрылась из поля зрения. Шаги начали отдаляться. Мика завернулась в одеяло и, подхватив свой комбинезон, поплелась в сторону ванной комнаты.

В гостиной пахло чем-то подгоревшим. Отец сидел за большим столом, уставившись взглядом в экран своего рабочего планшета. Мика села за стол и подвинула к себе чашку травяного чая, который был только что заварен и его аромат приятно щекотал нос. А вот с едой, кажется, были проблемы, потому что на большом блюде лежало что-то черное, которое отбивало аппетит одним только своим видом. Отец отложил планшет и посмотрел на дочь, которая сморщившись ткнула вилкой в почерневший завтрак.

– Это какой-то твой очередной эксперимент?

– Да, вчера в лаборатории выведенные пернатые дали первые яйца.

– Ого! Ты серьезно? – Мика удивленно посмотрела на отца, который с гордостью кивнул.

– Серьезно. К концу года мы построим загон для их массового разведения, можно будет наладить торговый путь. Только пока не выяснили, можно ли разводить их для мяса.

– Все равно это уже большой шаг. – Мика отложила вилку, не рискнув попробовать подгоревший эксперимент отца.

– Да, не спорю. Ты не будешь есть?

– Я не голодна. – мотнула головой Мика, хотя есть хотелось безумно. Отец нахмурился и взял вилку. Мика наблюдала за ним, пока он снимал подгоревший слой с субстанции в тарелке.

– Это вкусно, просто нужно научиться это готовить. Вот, попробуй. – мужчина подцепил вилкой небольшой кусочек блюда, предварительно очистив его от гари, и протянул его дочери. Мика замялась, но потом сняла с вилки поданный ей кусочек жареных яиц. Было вкусно! Вкусовые рецепторы во рту были в явном восторге, ведь такого они не пробовали никогда. Мика раскрыла глаза в приятном удивлении и посмотрела на отца.

– Вкусно!

– А я что говорил? – рассмеялся отец и продолжил снимать вилкой подгоревший слой. Мика тоже схватилась за вилку и начала повторять движения отца. Завтрак прошел весело и сытно.

По пути в лабораторию, где работал отец Мики, они говорили о планах на день. Отец раздавал задания, так как Мика работала с ним, помогала в исследованиях воздуха, почвы и воды. Ее отец был ученым-изобретателем, сейчас работал над очистителями воздуха, которые стояли вдоль заборов на границе, и тем самым позволяли чистить воздух по периметру города. За два года их использования, деревья начали понемногу оживать и даже давали листья, пусть и скудное количество, но все равно это было большим прогрессом. Мика помогала, как могла, но в основном она изучала флору Дагмита, делала зарисовки, собирала образцы и изучала их свойства, находя иногда лечебные, из которых потом делали лекарства. Что касается матери Мики, то она каким-то необъяснимым образом попала в корпус Совета, и не общалась с семьей уже восемь лет. Она ушла, когда Мике было четырнадцать. Отец ничего не говорил об этом, но тоже переживал по этому поводу. Мика пыталась выяснить, как мать сумела пробиться на самый верх, но ответов на свои вопросы так и не нашла. Ей хотелось общаться с мамой, хотелось видеть ее хотя бы иногда, но она была теперь высшей властью и общение просто прерывалось. Интересно, а она сама хотела бы увидеть дочь и мужа? Мика очень хотела верить, что все-таки мама скучает.

Надев белый халат, убрав волосы под косынку, Мика шла за отцом по светлому коридору лаборатории.

– Доктор Хоган! – где-то за спиной раздались чьи-то быстрые шаги. Отец остановился и обернулся, Мика последовала его примеру. К ним подбежал молодой человек из соседней лаборатории, его звали Юстин, и он был старше Мики на три года. Отец давно приметил его для дочери, и Мика это прекрасно знала, вот только не торопилась связывать с кем-то жизнь. Боялась, что разочаруется, что не сможет полюбить, но отцу говорила, что пока не станет полноценным ученым в лаборатории, то не выйдет замуж.

– Юстин? Что-то случилось? – доктор Хоган смерил взволнованного парня взглядом.

– Да, пришли результаты по большой воде. – Юстин посмотрел на Мику, которая с интересом разглядывала его. Он был милым, высоким, худощавым, с темно-русыми волосами, которые были аккуратно зачесаны назад. У него были карие глаза, в которых не было ни капли какой-то злости, грубости, или агрессии.

– Я так понимаю, результаты радуют?

– Да, мы можем пройти в лабораторию, я вам все покажу.

– Я сейчас приду, мне нужно кое-что взять в лаборатории. – доктор Хоган похлопал парня по плечу. Юстин кивнул и слегка улыбнулся Мике, которая тут же смущено отвела взгляд. Мысли о том, что это ее будущий супруг вызывали в ней волнение, ведь Мика никогда не была в отношениях, даже в старших классах. Просто была занята учебой.

Мика вошла вслед за отцом в лабораторию и прикрыла за собой дверь. Отец что-то искал на столе, перекладывая какие-то папки с места на место. Мика молча наблюдала за ним.

– Ты сходишь к периметру? Мне нужны заборы воздуха и почвы у деревьев.

– Да, схожу. – Мика глянула на отца, который лишь кивнул.

– Пап?

– Да. – отозвался он, все еще копаясь на столе. Мика замялась, но потом все-таки заговорила.

– Юстин ведь знает, что он моя пара?

– Конечно. Почему ты спрашиваешь? Надумала вступить в брак? – улыбнулся отец. Мика мотнула головой.

– Нет, пока не надумала. Просто, интересно, если мы все равно будем вместе, то почему он не общается со мной? Только улыбается. Нужно ведь узнавать друг друга, чтобы понять, подходит тебе человек или нет. – Мика заметила, как отец улыбнулся, но промолчал.

– Я разве что-то не так сказала?

– Юстин хороший парень, вы прекрасно подходите друг другу.

– С чего ты взял? А как же любовь?

– Что? Любовь? – доктор Хоган рассмеялся. Мике почему-то стало обидно от такой реакции, а она хотела поддержки и каких-то добрых слов от отца.

– Да, любовь. Ты разве не любил маму?

– Твоя мать предпочла семье положение в обществе, спуталась с кем-то из миротворцев и променяла меня на другого. Разве я могу любить ее? – глаза отца сверкнули злостью, но где-то в их глубине, Мика заметила обиду и горечь, которую он умело маскировал за ненавистью. Мама изменяла ему? Почему он так говорит?

– Она нашла другого мужчину?

– Мика, иди работать. – холодно бросил он. Мика сжала пальцы в кулак и быстро вышла из лаборатории. Почему он ничего не рассказывает? Она разве не заслужила правды?

Мика широкими шагами направилась к своему кабинету, чтобы взять рюкзак и колбы для забора материала. Отец вел себя очень грубо, он редко делился своими чувствами и эмоциями, и от этого Мика чувствовала себя лишней в его жизни. Может, правда, лучше было бы согласиться на брак, чтобы избавить отца от своего присутствия? Обида таилась в душе с того самого дня, как ушла мать, и отец закрылся в себе. Обида на мать тоже присутствовала, но обижаться на нее до ненависти, как это делал отец, она не могла, потому что не знала всей истории. Мика резко остановилась, когда на ее пути возник Юстин, который преградил ей путь.

– Все в порядке?

– Д-да…я просто задумалась. – смутилась Мика, но в глаза парню посмотрела. Юстин мягко улыбнулся и провел ладонью по волосам, он хотел что-то сказать и это что-то его явно волновало. Мика же продолжала смотреть на него, ожидая продолжения диалога или того, что он попрощается с ней.

– Я хотел пригласить тебя поужинать сегодня. В «Катаи» сегодня музыкальный вечер. – Юстин смутился. Мика знала это заведение, она была там несколько раз, этот ресторан-бар отличался разнообразием репертуара – это могли быть небольшие театральные постановки, музыкальные выступления или просто танцы.

– Я пойду. – кивнула девушка и слегка улыбнулась, когда увидела на лице Юстина явное облегчение, он скорее всего ждал отказа.

– Тогда, я зайду за тобой в районе восьми. Отпрошу тебя у твоего отца, конечно. – рассмеялся парень. Мика улыбнулась и обернулась, услышав голос отца, который вышел из своей лаборатории, и говорил уже с кем-то в коридоре.

– До вечера, мне пора, а-то отец будет недоволен.

– Да, конечно. Увидимся. – Юстин закивал. Мика быстро заторопилась вдоль коридора, когда удалось скрыться из поля зрения отца. Она тут же сняла халат и платок, бросив их на стул. Натянув высокие сапоги и плотную куртку, Мика сунула в рюкзак колбы, приборы для забора материалов, аптечку, бутылку с водой, и вышла из кабинета. Дорога до периметра была довольно долгой, служебный транспорт курсировал туда каждый час, поэтому проблем с логистикой не было. Подойдя к пропускному пункту, Мика приложила к считывателю свою карту с чипом, который хранил все данные о ее личности, без этой карты было невозможно передвигаться по городу и вообще всей Дагмите. Когда раздался тихий писк, загорелась зеленая полоска под ногами, створки дверей разъехались в стороны. Мика шагнула вперед и тут же оказалась в зоне периметра города. С обеих сторон теперь были высокие заборы, между ними была дорога, по обочинам которой росли деревья. Живые растения чередовались с искусственными, которые и были изобретением ее отца. Мика бывала тут раз в две недели, иногда и чаще. Забор, который отгораживал город от внешних земель, был под высоким напряжением, чтобы никто даже не пытался к нему приближаться. Все знали, что преодолеть такую преграду и остаться живым невозможно. Мика огляделась и пошла вперед, разглядывая деревья, траву и мелкие камни под ногами. Пройдя немного вперед, она остановилась у одного из искусственных деревьев и заменила на нем несколько съемных листьев, которые и служили емкостью для забора воздуха. Мика сунула их в специальный пакет, плотно закрыв его удобной застежкой, которая создавала внутри вакуум. Пройдя еще несколько метров, она заметила краем глаза что-то желтое у забора в траве, и резко остановилась. Из жухлой травы поднимались мелкие бутоны каких-то цветов. Мика тут же бросилась к забору, чтобы убедить себя в том, что ей не показалось. Она села на колени и начала разгребать завядшую траву пальцами. Пока она усердно расчищала себе пространство для исследования, из кармана выскользнула карта с чипом и предательски скользнула по сырой траве прямо под забор. Мика замерла, проводив свой чип взглядом. Она застонала и опустила руки.

– Нет, нет, нет! – начала мотать головой Мика, понимая, что без карты она не вернется обратно, что на ее восстановление тоже нужно время, если даже ее кто-то выведет отсюда. Почему именно сейчас и под этот забор? Мика хмыкнула и почти легла, чтобы разглядеть, где остановилась ее потеря. Карта лежала прямо под пластинами забора, которые были под напряжением. Как теперь ее оттуда доставать? Мика поднялась на ноги и огляделась в поисках хотя бы палки, чтобы подцепить карту. На земле ничего подобного не лежало, поэтому пришлось разглядывать ветви ближайшего дерева, но они были слишком высоко. Мика смотрела наверх, думая, что делать дальше, когда за спиной что-то щелкнуло. По спине пробежал неприятный холодок. Строгий голос, где-то позади, заставил ее напугаться еще сильнее.

– Стой на месте. Медленно повернись, руки перед собой, чтобы я их видел. – мужской баритон прозвучал слишком грубо. Мика испуганно выставила перед собой руки и развернулась корпусом на голос. Сердце чуть не выскочило из груди, когда почти перед лицом оказалось дуло винтовки. Парень, который наставлял на нее оружие, выпрямился, чтобы понять, кто перед ним стоит. Мика поняла, что это миротворец, так как на нем был белый костюм с соответствующей нашивкой на груди. Парень нахмурился, разглядывая предполагаемую нарушительницу. Мика же разглядывала его – он был высоким, выше ее почти на две головы, крепкий, широкоплечий, с легкой щетиной на лице, с густыми каштановыми волосами, которые непослушно падали на его точеное лицо. Острые скулы выделялись на фоне его сурового выражения лица, а пухлые губы были слегка приоткрыты. Случайные визави довольно долго смотрели друг на друга. Мика боялась даже сделать вдох и ждала, пока незнакомец опустит винтовку, но он, кажется, не собирался этого делать.

– Ты кто? И что тут забыла? – наконец заговорил парень. Мика опешила, но потом громко втянула в себя воздух.

– Я из лаборатории…мне нужно было…чип…мой чип упал, я хотела… – замямлила она, понимая, что не может подобрать слова от страха.

– Внятнее, я задал вопрос. Как зовут? И что ты тут делаешь?

– Я Мика, я работаю в лаборатории, собирала пробы для исследования. – на одном дыхании выдала Мика. Парень немного опустил винтовку, но она все еще была наставлена на девушку.

– Дай мне карту, я проверю.

– Она упала, туда. – Мика кивнула в сторону забора. Парень проследил взглядом по направлению ее кивка, но потом опять вернул взгляд на Мику.

– Куда?

– Под забор. – шепнула она. Парень приподнял бровь. Потом опустил винтовку, закрыв затвор. Мика даже облегченно вздохнула, когда черное дуло перестало быть направлено на нее.

– И что ты думала делать?

– Не знаю, вы сбили меня с толку.

– Показывай, где она? – парень убрал винтовку за спину и шагнул в сторону забора. Мика дернулась вперед, когда он наступил на цветы, которые она еще недавно расчищала.

– Ну, нет!

– Что? Тебе нужна твоя карта или ты собираешься остаться тут насовсем?

– Нужна. – хмыкнула Мика и опустилась на колени, парень тоже опустился рядом с ней и наклонился, заглядывая под забор.

– Есть что-то продолговатое? Палка? Или что-то типа того?

– Нет, я хотела найти, но не успела. Может, я рукой попробую? – Мика посмотрела на миротворца, который нахмурился и уставился на девушку.

– Чтобы в мой обход нашли труп? Ну, уж нет.

– Я аккуратно.

– Отойди, я сам. – он махнул рукой в сторону и снова наклонился к земле. Мика выпучила глаза, когда парень медленно просунул руку в зазор между забором и землей и потянулся за картой. Раздался короткий треск, и парень громко выругался, отдернув руку. Мика инстинктивно схватила его за одежду в области спины и потянула от забора. Парень упал на спину и прикрыл глаза, сморщившись. В его руке была ее карта, а на тыльной стороне ладони зияла кровавая рана. Напряжение прожгло плотные перчатки и вместе с ними кожу. Мика прикрыла рот руками и уставилась на парня.

– Вы как?

– Бывало и хуже. Держи. – парень протянул ей карту. Мика кивнула и забрала свою потерю, посмотрев на окровавленную руку своего помощника.

– Я обработаю рану. – она потянулась за рюкзаком. Парень сел на земле и попытался снять перчатку с раненой руки. Мика достала аптечку и быстро раскрыла ее, доставая оттуда какие-то тюбики.

– Ты всегда носишь с собой аптечку?

– Всякое может приключиться. – Мика пожала плечами и посмотрела на парня, который был сейчас так близко, что казалось, что она чувствует даже исходящее от него тепло. Парень внимательно смотрел на нее, и это продолжалось очень долго. Мика не могла понять такого пристального интереса, пока не поняла, что он заметил ее глаза. Дело в том, что у нее была гетерохромия – ее глаза имели разный цвет – голубой левый и зеленый правый. Это было большой редкостью, все обращали на это внимание, и Мика иногда даже смущалась своей особенности.

– Нужно снять перчатку, иначе я не смогу помочь. – шепнула Мика, смущенно отводя взгляд. Парень кивнул и с трудом, через боль, но снял перчатку, бросив ее рядом с собой на землю. Мика тоже сняла с себя загрязненные перчатки и обтерла руки салфетками из аптечки. Затем, достав бутылку с водой, она аккуратно смыла кровь с раны своего случайного пациента. Парень стойко держался, хотя рана была довольно глубокой.

– Повязки хватит на пару часов, но все равно настойчиво рекомендую обратиться в госпиталь. – Мика нанесла аккуратно мазь на края раны и обернула ладонь мягкой тканью, а потом начала фиксировать бинтом.

– Хорошо, я сейчас же туда поеду.

– Готово. – улыбнулась Мика и посмотрела на парня. Он все еще разглядывал ее лицо, от чего девушка снова смутилась.

– Так что ты делала у забора?

– Увидела цветы. Вы их затоптали. – пожала плечами Мика и начала собирать аптечку. Парень посмотрел в сторону примятой травы, где совсем недавно проходила операция по спасению ее карты.

– Я не знал. Это так важно?

– Да, я никогда не видела цветы вне города, тем более, чтобы они цвели.

– Ты разводишь цветы в лаборатории? – усмехнулся парень и ловко встал с земли. Мика поднялась следом за ним, закинув рюкзак за спину.

– Нет, мой отец изобретатель, это его деревья. Я просто помогаю ему и параллельно с этим изучаю травы, которые могли бы помогать при разных заболеваниях.

– Удивлен, что такая юная особа и уже так умна. – миротворец широко улыбнулся. Мика дернула бровью, не понимая смысла брошенной им фразы, то ли он хотел сделать ей комплимент, то ли наоборот – усомнился в ее умственных способностях.

– Я родилась в семье ученых, чтобы вы знали. Мой прадед изобрел фильтр, который циркулирует и чистит воздух, если бы не он, мы бы не дышали с вами без масок. А мой дед придумал то, что вы держите за спиной. – Мика кивнула на винтовку, которую еще недавно миротворец наставлял на нее.

– Было бы забавно, если бы я пристрелил тебя из оружия твоего деда. – рассмеялся он. Мика фыркнула что-то себе под нос и отвернулась.

– Не дуйся, я шучу. Тебя проводить?

– Нет, я еще не собрала грунт. А вам следовало бы все-таки не затягивать визит в госпиталь.

– Как знаешь, больше не теряй свою карту, а-то я останусь совсем без рук. – усмехнулся миротворец. Мика улыбнулась, сунув руки в карманы куртки.

– Я постараюсь. Все равно спасибо, что помогли.

– Это моя работа. – парень пожал плечами и поправил повязку на руке, которая уже слегка пропиталась кровью.

– Помогать растяпам, вроде меня?

– И это тоже. Кстати, я Кайл. – он протянул ей здоровую руку, на которой была надета белая перчатка. Мика помедлила, но потом быстро пожала его пальцы.

– Мика.

– Рад был помочь.

– Спасибо.

– Удачи, Мика. – улыбнулся Кайл и, подобрав свою окровавленную перчатку, зашагал прочь. Мика еще долго стояла на месте, глядя ему в спину, пока белый костюм не исчез из виду. Этот миротворец показался Мике очень милым и добрым, а еще он был красив, и пахло от него какой-то свежестью. Она нахмурилась и тряхнула головой, пытаясь прогнать ненужные мысли. Ей все равно ничего с ним бы не светило, он – миротворец, он из другого корпуса, и их пути изначально были разведены. Да, о чем она вообще думает? Мика резко развернулась и быстрым шагом удалилась с места недавнего знакомства с человеком из другого корпуса. Она забыла даже о желтых цветах, из-за которых все и случилось.

Мика вернулась в лабораторию и сразу отправилась на поиски отца. Вот только в своем кабинете его не оказалось. Оглядев пустой коридор, Мика подошла к лаборатории, в которой работал Юстин, ведь, скорее всего, и отец был там. Тихонько приоткрыв дверь, она заглянула внутрь. Отец стоял у огромного стола, на котором были расставлены какие-то препараты, а Юстин что-то вносил в рабочий планшет, тыкая в него меленьким стилусом. Мика немного помедлила, но потом вошла. Юстин первым заметил ее и замер. Отец тоже обернулся, когда его помощник перестал его слушать.

– Мика? Ты почему так долго?

– Непредвиденные обстоятельства. – шепнула она, но с места так и не сдвинулась.

– Какие? – не унимался отец. Рассказывать об оплошности с картой и встрече с миротворцем не было желания, особенно при Юстине, который сейчас внимательно разглядывал ее испачканный землей и кровью комбинезон.

– Ничего особенного. Я принесла пробы. – Мика решила сменить тему, чтобы отвлечь отца от дальнейших расспросов.

– Как там деревья?

– Все по-прежнему, без изменений, но я видела цветы.

– Цветы? – отец нахмурился, забирая из рук дочери пробирки с почвой и пакет с листьями.

– Да, мелкие, желтые, их было очень мало.