Дневники Киллербота

Говорила она очень убедительно. Вероятно, именно она попросила «Дельту» впустить их в жилмодуль.

Мензах задумалась. Я понимал, это чтобы у них не создалось впечатления, будто она сдалась слишком быстро, но все равно нужно было торопиться: их необходимо вытащить отсюда немедленно.

– Ладно, – сказала она.

* * *

Давненько я не летал в грузовом отсеке. Это было бы успокаивающе и уютно, будь это мой грузовой отсек.

К счастью, эта вертушка – продукт компании, и я сумел подключиться к ее сети. Приходилось действовать крайне осторожно, чтобы этого не засекли, и сейчас мне очень пригодился опыт тайного просмотра развлекательных каналов.

Их система безопасности вела запись. Они рассчитывали удалить записи до приземления корабля эвакуации. Некоторые клиенты и раньше пытались скрыть данные от компании, чтобы та не увела их из-под носа для продажи, и системные аналитики компании будут настороже, но они не знают, насколько это осознает группа «СерКриз». Компания может их раскрыть, даже если мы не выживем. Хотя это не особо утешало.

Получив доступ к ведущейся записи, я услышал голос Мензах:

– …знаю насчет останков в некартографированных областях. Они сбивают картографические приборы. Так вы их и обнаружили?

Бхарадвадж выяснила это вчера вечером. Некоторые секторы пропали с карт не из-за взлома, а из-за сбоев, вызванных скрытыми под почвой и камнями останками. Планета когда-то была заселена, а значит, на ней разрешено проводить только археологические раскопки. Даже компания с этим согласится.

Можно хорошо заработать на нелегальной продаже останков (именно это и планировала «СерКриз»).

– Лучше поговорим о другом, – сказала Синяя. – Я хочу понять, к какому соглашению мы можем прийти.

– Вы не убиваете нас, как убили группу «Дельта», – спокойным тоном ответила Мензах. – Как только мы свяжемся с родной планетой, то переведем деньги. Но как мы можем вам доверять?

Повисла короткая пауза. Понятно, что ответа у них нет. Синяя сказала:

– У вас нет выбора, придется нам поверить.

Мы уже сбрасывали скорость, заходя на посадку. В сети не возникло тревожных оповещений, и я был настроен довольно оптимистично. Мы расчистили местность для Пин-Ли и Гуратина. Им пришлось взломать периметр незаметно для последнего автостража и подобраться достаточно близко, чтобы получить доступ к системе жилмодуля «СерКриза». Надеюсь, это последний автостраж и в жилмодуле «СерКриза» не обнаружится еще десяток. Гуратин разобрался, как получить доступ к их жилмодулю тем же путем, каким они взломали наш, но чтобы и в самом деле активировать их маячок, ему нужно было находиться рядом с жилмодулем. Вот почему важно убрать оттуда автостражей. Во всяком случае, таков был план. Наверное, необязательно было подвергать Мензах опасности, но уже поздновато строить догадки.

Я вздохнул с облегчением, когда мы резко плюхнулись на землю, отчего, должно быть, у людей клацнули зубы. Я выбрался из грузового отсека вместе с другими автостражами.

Мы находились в нескольких километрах от их базы на торчащем посреди густого леса утесе. Заверещали птицы, потревоженные жесткой посадкой вертушки. Надвигались облака, угрожая дождем и закрывая кольца. Пусковая установка для выведения маячка на орбиту стояла на стартовой треноге метрах в десяти от вертушки (слишком близко!).

Вместе с тремя автостражами я встал в стандартную оборонительную позицию. Рой дронов с вертушки разлетелся по периметру. Я не смотрел на людей, спускающихся по трапу. Но мне хотелось посмотреть на Мензах и получить от нее указания. Будь я один, я мог бы рвануть к краю плато, но нужно вытащить ее отсюда.

Синяя пошла вперед вместе с Зеленым, другие топтались за ее спиной, словно боялись идти дальше.

– Не похоже, чтобы тут кто-то побывал, – сказал тот из них, что контролировал автостражей и дроны.

Синяя не ответила, но два автостража трусцой побежали к маячку.

Все бы ничего, только, как я уже говорил, компания экономит на всем. Когда речь идет о маячке, который должен запуститься лишь один раз при чрезвычайной ситуации и отправить сообщение через кротовую нору, используются самые бюджетные детали. Маячки не имеют функций безопасности, а их ракеты-носители – самые дешевые из возможных. Именно по этой причине их размещают в нескольких километрах от базы и запускают издалека. Мы с Мензах должны были отвлечь «СерКриз» и автостражей, заманить их подальше от жилмодуля. Поджариться при старте маячка в наши планы не входило.

Но из-за того что Синяя решила захватить Мензах, время поджимало. Два автостража нарезали круги вокруг треноги маячка в поисках постороннего вмешательства, и я больше не выдержал. Я двинулся к Мензах.

Меня заметил Желтый. Видимо, он что-то сказал Синей по сети, потому что она повернулась и посмотрела на меня.

Когда последний оставшийся автостраж «Дельты» бросился в мою сторону и открыл огонь, я понял, что жить мне осталось недолго. Я нырнул и покатился, вытаскивая реактивную установку. Броня принимала удары, но я вел счет по попаданиям в другого автостража. Мензах нырнула за вертушку, и тут по равнине прокатился глухой рокот. Это заработал двигатель маячка, выдвинувшийся из-под корпуса. Два автостража остановились, глядя на ошеломленную Синюю.

Я дернулся, и противник попал в слабое место моей брони на бедре. Я все-таки обогнул вертушку и увидел Мензах; скинул ее с края утеса, развернувшись, чтобы приземлиться на спину, и обхватил ее шлем, защищая голову от удара. Мы отскочили от камней, врезались в деревья, и тут по всему плато растеклось пламя и выбило мой…

Автостраж отключен.

Ох, ну и боль. Я лежал в ложбине, надо мной нависали скалы и деревья. Мензах сидела рядом, ее согнутая рука, похоже, была сломана, а скафандр залит слезами и еще чем-то.

Она прошептала кому-то по громкой связи:

– Осторожно, если они заметят вас на сканере…

Автостраж отключен.

– Вот почему нужно спешить, – сказал внезапно выросший над нами Гуратин.

Я понял, что из памяти исчез временной промежуток.

Гуратин и Пин-Ли подошли к базе «СерКриза» под прикрытием леса. Мы собирались подобрать их на борт малой вертушки, если все не пойдет наперекосяк. Пошло наперекосяк лишь частично, так что ура.

Пин-Ли склонилась надо мной.

– Автостраж обладает ограниченной функциональностью, рекомендуется его утилизировать, – сказал я.

Это автоматический ответ, вызванный отказом всех систем. Кроме того, я и впрямь не хотел, чтобы они меня куда-то тащили, – чувствовал я себя ровно так же, как выглядел.

– Ваш контракт позволяет…

– Заткнись, – рявкнула Мензах. – Заткнись на хрен. Мы тебя не бросим.

Изображение снова отключилось. Я все еще был жив, но на грани отказа системы. Сознание работало урывками. Я внутри малой вертушки, разговаривают люди, Арада держит меня за руку.

Затем я пришел в себя в большой вертушке, она поднималась. Судя по шуму двигателя и вспышкам в сети, похоже, ее грузили на борт корабля эвакуации.

Какое облегчение. Значит, все в безопасности. И я отключился.

8

Я пришел в себя в боксе, знакомый едкий запах и гул систем снова привели меня в чувство. Затем до меня дошло, что это не бокс жилмодуля. Это старая модель, стационарная установка.

Я вернулся на станцию компании.

И люди знают о моем модуле контроля.

Я осторожно его проверил. По-прежнему не функционирует. Мое хранилище медиафайлов тоже в целости. Хм.

Когда дверь бокса открылась, за ней стоял Ратти. Он был в обычной одежде гражданской станции, но в мягкой серой куртке с нашивкой исследовательской группы «Сохранения» поверх. Он выглядел счастливым и намного более чистым, чем когда я видел его в последний раз.

– Хорошие новости! Доктор Мензах выкупила твой контракт навсегда! Ты летишь домой с нами!

Вот так сюрприз.

* * *

Еще плохо соображая, я завершил процедуру. Все происходило как в сериале, и потому я продолжил диагностику и проверку доступных каналов – убедиться, что я не в своем боксе и это не галлюцинации. В местных новостях рассказывали о «Дельте», «СерКризе» и расследовании. Если бы это были галлюцинации, компанию уж точно не представляли бы героем-спасителем «Сохранения».

Я ожидал, что получу скафандр и броню, но местные автостражи, помогающие завершить восстановление в случае серьезных травм, выдали мне форму исследователей «Сохранения». Со странными ощущениями я ее надел, а автостражи тем временем толпились вокруг и наблюдали. Мы не приятели, ничего подобного, просто обычно они сообщают, что случилось, пока ты был в отключке, какие намечаются контракты. Интересно, они чувствуют себя так же странно? Иногда покупают сразу несколько автостражей в комплекте с боксами. Но еще не случалось такого, чтобы, вернувшись после проведения испытаний, клиенты решили оставить автостража себе.

Когда я вышел, Ратти стоял на том же месте. Он схватил меня за руку и потащил мимо пары техников-людей через двойные укрепленные двери – в распределительный центр. В этом месте заключают соглашения об аренде, и комнату сделали уютнее – с коврами на полу и диванчиками. Посередине стояла Пин-Ли в строгом деловом костюме. Она напоминала персонажа из моего любимого сериала. Суровый, но понимающий адвокат, спасающий тебя от несправедливого судебного преследования. Два человека в экипировке компании стояли рядом, словно хотели ей возразить, но она не смотрела на них и крутила в руке чип с данными.

Представитель компании увидел нас с Ратти и сказал:

– И все-таки это не по правилам. Очистка памяти устройства до того, как оно сменит хозяина, – это не какая-нибудь прихоть, так лучше для…

– И все-таки у меня есть судебное решение, – сказала Пин-Ли, схватила меня за руку, и мы вышли.

* * *

Раньше я не видел отсеков станции, где живут люди. Мы спустились по многоуровневому центральному кольцу, миновали офисные блоки и торговые центры, заполненные людьми и ботами; вокруг сверкали яркие экраны, и сотни программ разом стремились проникнуть в мозг. Как локация из сериала, но больше, ярче и громогласнее. Пахло тут хорошо.

Меня удивило, что никто не смотрит на нас. Никто и головы не повернул. Форма – брюки, толстовка с длинным рукавом и куртка – скрывала мои неорганические части. Если кто-то и заметил порт для ввода данных в затылке, то наверняка принял меня за дополненного человека. Просто еще три человека, прокладывающих себе путь по кольцу. Меня поразило, что сейчас в толпе незнакомых людей я так же безличен, как обычно в броне среди других автостражей.

Когда мы свернули в гостиничный комплекс, я наткнулся на общий канал со сведениями о станции. Входя в вестибюль, я сохранил карту и расписание смен.

Вокруг стеклянного фонтана – настоящего, а не голограммы – стояли деревья в кадках. Заглядевшись, я не заметил репортеров, пока они не оказались прямо перед моим носом. Это были дополненные люди с парой камер-дронов. Один пытался остановить Пин-Ли; я не смог совладать с собой и по привычке оттеснил его плечом.

Похоже, он испугался, но я был мягок, он даже не упал.

– Мы пока не будем отвечать на вопросы, – сказала Пин-Ли, толкнула Ратти в транспортную капсулу отеля, схватила меня за руку и потянула за собой.

Капсула рванула вверх и выпустила нас в фойе большого номера люкс. Я вышел вслед за Пин-Ли, Ратти позади нас разговаривал по громкой связи. Номер был такой же потрясный, как в сериалах, – с коврами, мебелью и большими окнами, выходящими на сад и скульптуры в главном вестибюле. Разве что поменьше. Наверное, в сериалах комнаты больше, чтобы давать лучший угол обзора камерам-дронам.

Здесь собрались все мои клиенты (бывшие клиенты? новые владельцы?), только в обычной одежде они выглядели иначе.

Доктор Мензах подошла ближе, глядя на меня.

– Все хорошо?

– Да. – Моя камера зафиксировала ее ранения, но их тоже вылечили. В деловом костюме, таком же как у Пин-Ли, она выглядела по-другому. – Я не понимаю, что происходит.

И это напрягало. Я нащупал развлекательный канал, доступ к которому мог получить через бота-уборщика, и с трудом удержался, чтобы не нырнуть в него.

– Я выкупила твой контракт, – сказала она. – Ты полетишь на «Сохранение» с нами. Там ты будешь свободен.

– Меня же списали. – Так мне сказали, и, вероятно, это было правдой. У меня возникло желание вздрогнуть, и я понятия не имел почему. – Я могу носить броню?

Броня говорит о том, что я автостраж. Но я больше не был стражем.

Остальные промолчали.

– Можем утрясти это, если тебе это необходимо, – сказала она ровным тоном.

Я не знал, необходимо ли мне это.

– У меня нет бокса.

– Он тебе больше не понадобится. Люди не будут в тебя стрелять. Если ты пострадаешь или у тебя что-то сломается, тебя отремонтируют в медицинском центре.

– Если люди не будут в меня стрелять, то чем я буду заниматься?

Может, я буду ее телохранителем?

– Думаю, ты научишься делать все что угодно. – Она улыбнулась. – Мы поговорим об этом, когда привезем тебя домой.

Вошла Арада и похлопала меня по плечу.

– Мы так рады, что ты с нами! – сказала она и обратилась к Мензах: – Здесь представители «Дельты».

Мензах кивнула.

– Мне нужно поговорить с ними, – сказала она мне. – Устраивайся пока. Если тебе что-то нужно, скажи.

Я сидел в дальнем углу и наблюдал, как разные люди входят и выходят из номера, чтобы поговорить о том, что произошло. В основном юристы. Из компании, из «Дельты», из трех других политических сообществ и даже из самой компании «СерКриз». Они задавали вопросы, приводили доводы, смотрели записи с камер, показывали записи Мензах и Пин-Ли. И смотрели на меня. Гуратин тоже наблюдал за мной, но молча. Я задавался вопросом, не пытался ли он отговорить Мензах меня покупать.

Я немного посмотрел развлекательный канал, чтобы успокоиться, и вытащил все возможное об «Альянсе Сохранения» из инфоцентра станции. В меня никто не стал бы стрелять, потому что на той планете вообще не стреляли. Мензах не нуждалась в телохранителе – там он не нужен. Похоже на отличное место для жизни – если ты человек или дополненный человек.

Подошел Ратти, чтобы проверить, все ли в порядке, и я попросил его рассказать о «Сохранении» и как там живет Мензах. Он рассказал, что она, когда не занимается административной работой, живет на ферме за пределами столицы с двумя супругами, а также с сестрой, братом и тремя их супругами. Ратти сбился со счета, сколько там еще прочих родственников и детей. Потом его позвали отвечать на вопросы адвоката, и это дало мне время для размышлений.

Я не представлял, чем мог бы заняться на ферме. Убираться в доме? Это намного скучнее, чем обеспечивать безопасность. Может быть, мне это понравится. Наверное, именно к этому я должен стремиться. Все вокруг об этом твердят.

Должен стремиться.

Мне пришлось бы притворяться дополненным человеком, что непросто. Пришлось бы измениться, заставлять себя заниматься чем-то против своей воли. К примеру, разговаривать с людьми, как будто я один из них. Придется отказаться от брони.

Но, может быть, она мне больше не понадобится.

* * *

В конце концов все успокоились, и в номер принесли ужин. Пришла Мензах и немного поговорила со мной о «Сохранении», о возможных вариантах для меня, что я мог бы жить у нее, пока не разберусь, чего хочу. Многое мне уже рассказал Ратти.

– Вы будете моим опекуном, – сказал я.

– Да. – Она была рада, что я понял. – Там очень много возможностей для обучения. Займешься тем, чем захочешь.

«Опекун» – более приятное слово, чем «владелец».

Я подождал середины смены, когда все либо уже спали, либо с головой погрузились в сеть, анализируя материалы проведенных исследований. Встал с дивана и выскользнул за дверь.

Транспортная капсула вернула меня в вестибюль, и я покинул отель. Я загрузил карту и знал, как пройти по кольцу и спуститься в рабочие зоны порта. Я был в форме исследовательской группы и выдавал себя за дополненного человека, поэтому никто не обращал на меня внимания и не останавливал.

На границе рабочей зоны я забрался в раздевалку докеров, а оттуда – в хранилище оборудования. Помимо инструментов, люди держали здесь шкафчики для личных вещей. Я взломал шкафчик и украл сапоги, защитную куртку, маску и все остальное. Из другого шкафчика взял рюкзак, свернул куртку с логотипом исследовательской группы и засунул ее туда. Теперь я выглядел как дополненный человек, отправившийся в путешествие. Выйдя из рабочей зоны, двинулся вниз по большому центральному коридору в посадочную зону порта, выглядел я как сотни других пассажиров.

Я проверил расписание и обнаружил, что вот-вот отчалит грузовой корабль, управляемый ботом. Я подключился к его сети из станционного шлюза и направил приветствие. Бот мог бы меня проигнорировать, но он скучал, а потому поздоровался со мной и открыл канал. Управляющие кораблями боты не общаются с помощью слов. Я представился довольным жизнью сервисным ботом, летящим к любимому опекуну, и спросил, не нужна ли ему компания на время длительного путешествия. А еще показал, сколькими часами сериалов, книг и других скачанных программ могу поделиться.

Оказывается, транспортные боты тоже смотрят развлекательные каналы.

Я не знаю, чего хочу. Кажется, это я уже говорил. Но дело в другом. Просто я не желаю, чтобы кто-либо принимал решения за меня.

Вот почему я ушел от вас, доктор Мензах, хотя вы нравитесь мне больше всех остальных людей. Когда вы получите это послание, я уже покину станцию корпорации. Меня списали, и теперь я просто исчезну.

Конец сообщения Киллербота

Искусственное состояние

1

Автостражи не следят за новостями. Даже взломав свой модуль контроля и получив доступ к сети, я редко смотрел новости. Загрузка развлекательных программ с меньшей вероятностью привлечет внимание систем безопасности спутниковой или станционной сети, поскольку политические и экономические новости передаются по другим каналам и лучше защищены. Но главное – новости просто скучные, и мне плевать, чем заняты люди, пока не приходится: а) их останавливать; б) подчищать за ними.

Но пока я шел по главной аллее пересадочного кольца, в эфире передавали последние новости станции – то на одном канале, то на другом. Я слушал их вполуха и в основном сосредоточился на том, чтобы пробираться сквозь толпу, притворяясь обычным человеком, а не ужасным киллерботом. То есть не паниковать, когда кто-то случайно бросит на меня взгляд.

К счастью, люди и дополненные люди были слишком заняты своими делами или прочесывали сеть в поисках расписания и карт. Из кротовой норы прибыли три пассажирских корабля, не считая грузового, на котором я собирался улететь зайцем, и широкая аллея между зонами посадки была переполнена. Помимо людей, здесь шныряли боты разных размеров и форм, над головой жужжали дроны, а по дорожкам наверху сновали транспортные контейнеры. Дроны системы безопасности не высматривают автостражей без специальных на то указаний, и до сих пор никто не пытался меня засечь (уже хорошо).

Компания списала меня, но я по-прежнему находился в Корпоративном кольце и был чьей-то собственностью.

До сих пор все шло прекрасно, учитывая, что я миновал только второе пересадочное кольцо. Автостражей перевозят как груз, они никогда не появляются в предназначенных для людей секторах станции или на пересадочных кольцах. Броню пришлось оставить в распределительном центре, но в толпе я был такой же невидимкой, как будто до сих пор ее носил. Да, я твержу себе это постоянно.

Я был в черно-серой рабочей одежде, толстовке с длинным рукавом и куртке, штаны и ботинки закрывали все неорганические детали, а на спине висел рюкзак. Среди одежды, волос, кожи и интерфейсов всех фасонов и цветов я не особо выделялся. Порт ввода данных на затылке был заметен, но он похож на имеющийся у дополненных людей, а потому не вызывал подозрений. К тому же никому не придет в голову, что киллербот преспокойно ходит в одиночестве по главной аллее, как человек.

И тут я наткнутся в новостях на изображение. Мое.

Я не остановился, потому что давно научился внешне не показывать никакой реакции, как бы ни был потрясен или напуган. Если только на секунду на моем лице что и отразилось – я привык всегда носить шлем с закрытым щитком.

Я миновал длинную галерею, ведущую к нескольким ресторанам, и остановился у входа в небольшой деловой квартал. Любой решил бы, что я ищу в сети информацию об этом месте.

В новостях я стоял в вестибюле отеля вместе с Пин-Ли и Ратти. Камера нацелена на Пин-Ли – решительное выражение лица, раздраженный изгиб бровей, деловой костюм с иголочки. Мы с Ратти, в серой форме исследовательской группы «Сохранения», были слегка размыты и на заднем плане. Меня подписали как «телохранителя» (уже хорошо), но, запустив повтор программы, я приготовился к худшему.

Я называл это место просто «станция», поскольку здесь находился офис компании с распределительным центром, в котором меня обычно хранили; на самом деле оно называлось «Порт свободной торговли». Этого я не знал. Обычно я пребывал либо в ремонтном боксе, либо в транспортном, либо в режиме ожидания перед заключением контракта. Диктор упомянул мимоходом, что доктор Мензах купила автостража, спасшего ей жизнь. И это была единственная приятная нотка в унылом рассказе о судебной тяжбе. Но журналисты привыкли к автостражам в броне или в виде кровавой груды останков, если что-то пошло не так. Они не связали покупку автостража с дополненным человеком, который, по их мнению, стоял рядом с Пин-Ли и Ратти. И это было прекрасно.

Странность заключалась в том, что в новостях показали кое-какие наши записи из системы безопасности. Как я обыскиваю жилмодуль «Дельты» и нахожу тела. Изображения со шлемных камер Гуратина и Пин-Ли, когда они обнаружили Мензах и то, что осталось от меня после взрыва. Я быстро просмотрел записи и убедился, что нигде нет четкого изображения моего лица.

Все остальное было про то, как компания, «Дельта», «Сохранение» и еще три некорпоративных политических сообщества, чьи граждане находились в жилмодуле «Дельты», сражаются с «СерКризом». Шла многоуровневая битва адвокатов, некоторые союзники по расследованию дрались друг с другом за финансы, юрисдикцию и гарантии по страховке. Не понимаю, почему люди не могут действовать прямо. В программе рассказали немало подробностей о случившемся после того, как «Сохранение» все-таки умудрилось послать компании сигнал об эвакуации, но в целом это давало надежду на то, что никто не разыскивает упомянутого автостража и считается, что я по-прежнему с Мензах и остальными. Мензах и остальные, конечно же, знали, что это не так.

Потом я сверился со временем и понял, что эти новости старые и вышли в следующем суточном цикле после того, как я покинул станцию. Должно быть, я прошел через кротовую нору на быстром корабле. Это значит, что официальные новостные каналы уже обладают более свежими данными.

Ладно. Я твердил себе, что никто в пересадочном кольце не ищет бесконтрольного автостража. Судя по информации с общего канала, здесь нет распределительных центров ни страховых, ни охранных компаний. По контрактам я всегда работал на далеких или необитаемых планетах и считал, что это в порядке вещей. Даже в сериалах на развлекательных каналах никогда не показывали автостражей, охраняющих офисы, склады или корабли на пересадочных кольцах. А все автостражи в сериалах носят броню, без лиц и вселяют в людей ужас.

Я смешался с толпой и пошел дальше по аллее. Нужно аккуратнее выбирать путь, чтобы не наткнуться на сканер оружия (ими оснащены все транспортные средства, включая курсирующие по кольцу трамвайчики). Я могу взломать сканер оружия, но по протоколу безопасности в пассажирском транспорте их много, а я сумею разобраться только с одним за раз. К тому же придется взломать и систему платежей, а это принесет больше проблем, чем выгоды. До отбывающих кораблей пешком идти долго, но я как раз в это время покопаюсь в развлекательных каналах и загружу новые сериалы.

По дороге к этому пересадочному кольцу, сидя в одиночестве в грузовом корабле, я много размышлял о том, почему покинул Мензах и чего хочу. Я знаю, это звучит странно и для меня самого. Но я понимал, что не могу всю жизнь кататься на грузовых кораблях, поглощая развлекательные программы, как бы привлекательно это ни звучало.

Теперь у меня был план. Или почти план, если бы я получил ответ на один важный вопрос.

А чтобы его получить, мне нужно кое-куда добраться; в следующем дневном цикле как раз улетают корабли под управлением ботов, которые приведут меня в нужное место. Первый корабль – грузовой, примерно как тот, на котором я сюда прибыл. Он вылетает позже, и это лучший вариант: так у меня будет больше времени, чтобы добраться и уболтать бота взять меня на борт. Я мог бы взломать корабль, но предпочитал этого не делать. Не очень приятно провести столько времени рядом с ботом, который не хотел тебя пускать или которого пришлось взломать, чтобы захотел.