Одинокий голос в темноте

– Думаешь, тут уже все-все места проверили? – недоверчиво покачала головой Кларисса.

– Не имею понятия. Ты боишься его?

Кларисса долго молчала. Эми смотрела на ее задумчивый, бледный профиль. И уже в тот момент, когда пауза затянулась, Кларисса вдруг произнесла:

– Нет. В конце концов, не только Фрэмптона стоит бояться, – она все же обернулась, из карих глаз исчезла меланхоличность. – Сердце разболится, если переживать за все подряд. Предпочту бояться только экзаменов.

– Самая мудрая мысль за сегодня, – попыталась поддержать ее Эми, но едва ли сама могла проникнуться тем, что говорит.

Вечер прошел замечательно. Эми даже позабыла о том странном случае в библиотеке, о молчащем до сих пор Дереке и волнениях миссис Кирк. Но стоило только расслабиться, как случилось неприятное – у Клариссы снова зазвонил телефон. Предчувствуя неладное, Эми вскочила на ноги, встала напротив двери и вытянула руки в стороны.

– Да брось, дай выйти, – шутливый тон Клариссы быстро стал угрожающим. – У тебя крыша поехала? Отойди!

– Почему ты просто не можешь рассказать правду? – спросила Эми, все еще упираясь, когда Кларисса неожиданно сильно вцепилась в ее запястье. Ногти впились в кожу, и от боли по телу побежали мурашки.

– Займись своими делами и не лезь, – сквозь зубы прошипела Кларисса, а потом дернула Эми на себя. Та не была слабее, но не хотела доводить до драки, поэтому подчинилась грубому толчку в бок. Стоило Эми хоть слегка подвинуться, как Кларисса тут же выскочила за дверь. Она снова ушла посреди ночи, напрочь отказываясь говорить куда именно. И Эми ничего не оставалось, кроме как принять ситуацию.

С каждым днем становилось все хуже.

Глава 4: ЖИЗНЬ ИСПЫТЫВАЕТ ТЕБЯ НА ПРОЧНОСТЬ

Почему раковина настолько грязная? Это перебор. Оставить комки грязи, разводы на белоснежной керамике – настоящее свинство. Если подумать, Кларисса вчера так торопилась, убегая в ночь, что наверное могла плюнуть на чистоту, помыв испачканные сапоги под краном. Похожая грязь обнаружилась и в коридоре возле входной двери.

Эми пыталась проанализировать сложившуюся ситуацию, но потом пустила на самотек. Вытереть все это много времени не займет. Закончив с уборкой и сборами, Эми уже готовилась выходить. Она дотронулась до ручки двери, открыла ее вышла на лестничную клетку. Сделала шаг вперед, каблук клацнул по плитке и больше не поднимался. Так Эми и застыла на месте, одна ее нога была за пределами квартиры, вторая все еще стояла внутри.

«Почему дверь открыта? – подумала она, чувствуя, как внутри нарастает паника. – Кларисса не закрыла дверь, когда уходила?»

Такого раньше не было. Что-то неприятное коснулась сознания Эми, подсказывая быть внимательнее к своей безопасности, коря за неосмотрительность и доверчивость. Впервые она подумала о том, что если бы жила одна, такого бы не произошло. Сам факт, что ключи от ее квартиры есть у кого-то еще, вдруг нагнал панику. Однако Эми быстро задушила ее в себе. В конце концов, ничего страшного не произошло… Помимо вчерашней ссоры.

Из-за полураспахнутой двери показалась любопытная морда черного соседского кота. Тот осмотрел Эми своими зелеными глазами, зрачки его сузились, и он громко мяукнул. Этот короткий звук привел ее в чувство.

– И тебе доброе утро, – тихо произнесла Эми, а потом все же вышла из квартиры полностью, закрыла дверь на ключ и даже проверила эффективность замка, подергав ручку несколько раз.

Кот не подходил близко. Будто убедившись, что с соседкой все в порядке, он потерял к ней интерес, запрыгнул на окно и отвернулся. Эми оглядела его тощую, длинную спину и пыльную свалявшуюся шерсть. Хотелось бы ему помочь, но ругаться с хозяевами не в ее планах. Эми просто спустилась по лестнице. Ноги следовали выбранному ритму, на пролетах она позволяла руке скользить по поручню, задавая направление телу. По инерции она двигалась все дальше, пока не достигла первого этажа.

Выйдя на улицу, Эми тут же поправила воротник куртки, чтобы ветер не проникал за шиворот, и вдохнула полной грудью. Воздух не был свежим настолько, как в ее деревушке, но не настолько и плох, как можно было бы ожидать от мегаполиса. Тем не менее мысли о доме, как и всегда, были горькими, и Эми решила больше не задумываться ни о чем, продолжая путь.

Добраться до паба «Брамингтона» – места работы – можно было тремя способами. На автобусе, на метро или пешком через парк. Обычно Эми предпочитала ездить на метро – самый быстрый вариант, но сегодня она довольно рано вышла из дома и решила прогуляться. Она прошла через открытые высокие ворота и ступила на мощеную дорожку. Если бы не такие искусственные тропинки, парк можно было бы сравнить с лесом. С наиболее ухоженной его частью, естественно. Здесь почти не было скамеек. Зато была огромная природная зона, которая простиралась дальше на север.

Прогуливаясь по аллее, Эми остановилась и встала на цыпочки, вытянула голову. Да, именно там находилась поляна, где они с Дереком однажды устроили пикник, и где произошел первый поцелуй. Странный, скомканный, чересчур напористый, но все же. Тогда Эми грубо оттолкнула Дерека, но он только отшутился. Конфликт замялся сам собой, но Эми никогда не могла забыть того удивленно-мрачного взгляда, которым наградил ее Дерек в момент отказа. Воспоминания вновь воскресли в памяти, и она задумчиво поджала губы.

«Он явно рассчитывал на продолжение на первом свидании. Думаю, именно тогда он и планировал все закончить. Поиграть и закончить».

Ей пришлось в очередной раз напомнить себе, что она уже простила Дерека. Он ведь сам во всем признался и решил измениться ради нее. Что толку сейчас думать о прошлом. Наверное, Эми не могла простить даже не его, а себя. Из-за того, что была настолько наивна.

«Сейчас это приятное воспоминание – первый поцелуй. – Она заставила себя улыбнуться, – Пройдет время, и мы будем посмеиваться над всем этим».

До места оставалось всего-ничего, когда телефон зазвонил. Эми решила остановиться, чтобы спокойно ответить на звонок, сделала короткий вздох и отошла под ярко-желтый навес магазина поблизости. Как оказалось, звонил Дерек.

– Я только сейчас увидел пропущенный. Пропущенные. Еще со вчера что ли?

– С позавчера, когда ты сбежал из «Черной кошки» и ничего не сказал.

– А… прости. Я так забегался со всеми этими делами, что даже счет времени потерял. У меня один день на предыдущий похож, – голос извиняющийся, заискивающий. – Я искуплю свою вину. Обещаю.

– Ничего страшного. С тобой ведь все в порядке? Я начинаю волноваться.

– Я просто слишком устал и не заметил, как телефон сдох. Вчера папа заставил меня отсматривать записи с камер наблюдения книжного напротив, но съемка такая дрянная была, что я ничего толком не рассмотрел. Если честно, почти все время проспал.

– Хорошо, – пауза, – приедешь сегодня? Мы планировали прогуляться после того, как я закончу работу.

– Приеду, конечно, приеду.

«Кларисса пропадает. Дерек пропадает…» – неприятная мысль кольнула изнутри, как острая игла. Но Эми не позволила себе сконцентрироваться на неприятном необоснованном чувстве.

Они договорились о времени, после чего попрощались. Эми засунула телефон в карман и снова двинулась к пабу. Мельком посмотрев на свои наручные часы и убедившись, что не опаздывает, Эми позволила себе расслабиться. Походка стала гораздо более непринужденной, да и дышать стало легче.

«Хорошо, что с ним все в порядке», – подумала Эми, очень надеясь, что не так уж сильно устанет за сегодняшний рабочий день и прибережет еще немного сил для встречи со своим парнем. По крайней мере, не хотелось бы выслушивать в очередной раз, что ее приходится тормошить каждые пять минут.

Паб был одним из сотни однотипных пабов города. Единственное отличие от других – сложное расположение. Чтобы найти его, приходилось как минимум три раза заворачивать в подворотни. Аккуратные невысокие, но утонченные, дома скрывали за собой полукруглую арку из темного кирпича с потертой от времени едва различимой в сумерки вывеской. Единственный опознавательный знак, по которому можно было найти это место, – плющ, растущий вдоль стены. Дверь тяжело открывалась, поэтому Эми, как делала всегда, поставила вперед ногу, обхватила руками широкую ручку, а потом дернула на себя. Дверь поддалась, и пропустила ее в помещение, напоследок слегка мазнув по плечу.

– Привет! – тут же послышался голос Джеффа.

Она повернулась к машущему ей у дальнего столика мужчине и подошла ближе. С Джеффом она поддерживала хорошие отношения, и дело даже не в том, что он начальник. Просто Эми явно не лукавила, когда говорила, что ей нравится паб, а также сам город, где родился и вырос Джефф. И хоть платили здесь не особо много, Эми всегда считала, что с работой ей повезло.

– Привет. Как здесь дела?

Ее вопрос вызвал широкую улыбку на лице мужчины.

– Все замечательно. Сегодня спокойный день. – Он провел рукой по своему темно-коричневому фартуку. Джефф добродушно развел руками. – Но твоя помощь не повредит, разумеется. Займешься сегодня вторым залом?

– Конечно, пойду надену фартук.

Джефф любил все старомодное, и его паб тоже выглядел именно таким: раритетные плакаты, потертая барная стойка из дерева, люстра, напоминающая корабельный штурвал. Стены из декоративного кирпича, украшенные виниловыми пластинками, придавали стилю некоторой грубости и брутальности, лишний раз подчеркивали хороший вкус владельца… или приверженность традиционным взглядом на то, как должен выглядеть среднестатистический британский паб.

Работа сегодня была действительно пустяковой, так что краем глаза Эми следила за Конрадом – мужчиной средних лет, который тоже работал официантом на равных с ней правах. Ей всегда было интересно, почему он не пытается найти работу лучше, однако никогда не находила в себе сил озвучить столь нескромный вопрос. Его спокойное равнодушное – даже в каком-то смысле «неживое» – лицо попросту отталкивало, и лишний раз разговаривать с коллегой не хотелось. Желательно таких людей избегать, ведь в отличие от остальных, они видят окружающих насквозь. К счастью, в большинстве случаев, им также на всех плевать. Эми засунула свое вялое любопытство относительно чужой личности в глубины разума. Пусть Конрад остается загадкой. В конце концов, быть друзьями с коллегами совсем не обязательно. Хотя… Эми перевела взгляд на Джеффа. Он тут же это почувствовал, повернулся и подмигнул ей.

«С некоторыми можно и дружить», – Эми тепло улыбнулась, а потом закрыла пивной кран. Очередной стакан занял свое место на подносе.

– Томпсон, ты забыла поставить салфетки на третий столик, – раздался недовольный голос Конрада. – Мне пришлось поставить самому…

Эми выглянула из-за барной стойки и пожала плечами.

– Хорошо, спасибо.

– … как и в прошлый раз. Я не хочу к тебе придираться, но важно, чтобы ты ответственнее подходила к работе.

– Я ответственна.

– После смены во вторник ты не убрала ведро, оставила возле двери. И кто-то из поваров пнул его так сильно, что оставил вмятину. Пока так и не понял, кто именно из них это был. Беверли и Рональд перекладывают вину друг на друга. Но в любом случае ответственна за бардак именно ты.

Еще одна причина держаться подальше от Конрада – его практически маниакальная правильность и дотошность. Эми извинилась, после чего поспешила схватить заказ и понеслась к заждавшимся клиентам.

В дальней части зала находился старый музыкальный автомат, придававший особый шарм этому месту. Его кнопки порядком истерлись, стекло хранило тысячи царапин и отпечатков пальцев, а шнур перемотали изолентой несколько раз, но он все еще исправно работал. Джефф и сегодня крутился возле него, помогая очередному любопытному посетителю поставить песню и объясняя, что и как работает. Гость оказался одним из тех, кому предназначался заказ, и Джефф, подождав Эми, решил составить ей компанию и помочь с уборкой соседнего столика.

– Так что, вечеринка все же состоится? – спросил он, ловя на себе удивленный взгляд. – Ну, у твоей подруги же день рождения.

Эми и совсем забыла, что сама просила поменять местами ее смену, чтобы попасть на праздник. Да и Дженнифер ее босс знал, потому что та частенько приходила сюда раньше, дожидаясь подругу. Еще в то время, когда подруги находили время на посиделки втроем.

– Да. Развлечемся как следует.

– И правильно! Молодость не вечна. И вечеринки – лучшее, что я вспоминаю из своих студенческих лет.

– Джефф, ты не старик.

– Но по тусовкам больше не хожу, – он надул щеки как ребенок. – В моей молодости мы отжигали с друзьями по-полной. В принципе, поэтому я и выкупил у соседней кондитерской наш второй зал, а потом стены посносил. Здесь можно, ну, – он призадумался, прищуривая глаза, – «оторваться», – окончание предложения Джефф выговорил чуть ли не по слогам, будто на самом деле даже не понимал смысл произнесенных слов. – Вот станешь старше, будешь скучать, как и я, а у тебя уже семья, дети. В последнем нет ничего плохого, конечно. В этом смысл жизни. Но и веселья никакого нет, только постоянство и определенность.

– Напоминаю, что тебе всего тридцать пять. И выглядишь ты на десять лет младше. Если придешь в нашу общагу, сойдешь за своего.

– Да из меня песок уже сыпется, Эми.

– Главное, чтобы он не попал в соус, – к сожалению, шутка осталась без внимания, и тогда Эми взяла полупустую соусницу в руки, и, покрутив, отправила на переполненный от грязной посуды поднос.

Так и прошел весь день, за исключением перерыва на обед. Постоянное снование между столиками, короткие перебежки до кухни и обратно в зал все же вымотали, и Эми теперь чувствовала неприятное напряжение в ногах. Захотелось как следует размять задеревеневшие стопы, а еще лучше – сделать ванночку для ног. Именно об этом Эми и думала, выполняя последний на сегодня заказ.

Как только ее силуэт показался в проеме, разговоры собравшихся за столиком тут же прервались. Все гости переключили внимание на официантку. Подвыпивший клиент, рассыпавшийся в благодарностях, так отчаянно хотел поскорее получить свое пиво, что потянул руки тогда, когда Эми сама дотронулась до кружки. Столкновение было неизбежным, и пиво полетело прямо на блузку Эми. Стакан упал на пол, но не разбился.

– Девушка, простите! Пожалуйста, простите!

– Все хорошо, не волнуйтесь.

– Я не хотел!

– Я знаю, такое бывает. Сейчас мы все уберем. – Эми постаралась дружелюбно улыбнуться. Титанических усилий ей стоило не морщиться от противного ощущения на коже. Она взяла опрокинутый стакан, рассказала Конраду о произошедшем, чтобы тот ее подменил (и хотелось бы промолчать, но он все равно все видел), а сама скрылась в комнате для персонала. Нужно как можно скорее привести себя в порядок.

В маленькой комнате без окон всегда было неуютно. Пытаясь хотя бы зрительно сделать ее чуть больше, Джефф когда-то выкрасил стены в светло-зеленый цвет. Однако в искусственном освещении, неважно в теплом или холодном свете, они производили одинаково болезненное удручающее впечатление. Эми никак не могла понять любовь Конрада просиживать любую свободную секунду именно здесь – на темно-коричневом диване в углу. Кажется, он притащил сюда небольшой телевизор, висевший прямо над шкафчиком Эми. А может, это все же были их повара. Также на стене висела небольшая картина с деревенским домом – единственный декор, добавленный явно «для галочки».

А вообще, какое странное слово – «Дом». И еще более странной и непонятной, но удивительно сильной, была тоска по нему. Был ли дом там, где сейчас живут ее родители? Или он все же в Лондоне, раз уж Эми живет тут не первый год и вроде бы не собирается никуда уезжать.

«Глупый вопрос, – подумала Эми. – Конечно же, мой дом там, в деревне. Не считать же мне домом снятую в аренду квартиру».

Но если таков ответ, значит ли, что Лондон никогда не сможет стать ей домом? Или станет, как только она сможет позволить себе приобрести жилье?

ГДЕ МОЕ МЕСТО

Эми схватилась за голову, оглушенная, и замерла, чувствуя, как на нее волнами набегают то апатия, то страх. Они смешиваются друг с другом в горьком вихре и оседают в легких, мешая вздохнуть полной грудью. Эми остается только провести рукой по лицу и постоять еще немного. Ее снова накрыло острое и неотвратимое чувство потерянности и отрешенности, будто она настолько оторвана от реального мира, что и не является его частью ни в каком из смыслов. Она старалась гнать неприятные мысли подальше. Было тяжело. Но спустя несколько секунд дыхательное упражнение «вдох-выдох» все же помогло. Эми наконец смогла немного расслабиться, но лишь на секунду, потому что почувствовала, что в комнату кто-то вошел.

Она выпрямилась и улыбнулась, пытаясь сделать вид, что с ней все в порядке – вовсе не она стояла возле стены, трясясь по непонятной причине еще минуту назад, – однако комната оставалась пустой. Эми огляделась. Диван, пыльные углы, выключенный телевизор. Сделав тяжелый вздох, она постаралась взять себя в руки. Находиться здесь одной становилось жутковато, хотелось выйти в общей зал – к людям.

Что-то сегодня явно не так. Эми осмотрелась еще раз, гораздо внимательнее. Все в комнате статично, стояло на своих местах, даже тени не колыхались. Эми была единственной, кто хоть немного подавал признаки жизни. И все же ей казалось, что в этом месте есть кто-то еще.

Эми позволила себе небольшой вздох. За эту короткую секунду она успела почти полностью успокоиться. Да, ничего в комнате не изменилось.

Она дотронулась до холодной дверцы шкафчика со своим именем, потянула ее на себя и повернулась к прикрепленному зеркальцу.

Если что-то и изменилось, то только Эми.

Но ее встретило собственное лицо. Усталые пустые глаза, бледная кожа, темные забранные в косу волосы. Эми долго вглядывалась в отражение, и когда разглядела в глазах эту искру живого любопытства, успокоилась. Она чувствовала себя крайне глупо, пытаясь отыскать чужака в самой себе. Однако остановиться было сложно. Эми вплотную приблизилась к зеркалу, практически впечатываясь в поверхность носом. Из-за этого зеркало немного запотело, но все что могла видеть Эми – свои серые глаза.

Каждый человек, если будет долго всматриваться в какую-либо вещь, рано или поздно сочтет ее инородной и странной, не такой привычной, как раньше. Вот сейчас подобные метаморфозы касались разума Эми. Свои так хорошо знакомые глаза вдруг показались более темными, чем она помнила. И там, в расширившемся черном зрачке-бездне что-то промелькнуло, извернулась и застыло, пригвождая Эми к месту. Она открыла рот от удивления, а потом выдохнула и закрыла глаза. Голова немного кружилась.

Раз. Два. Три.

Она резко вскинула голову. Там, внутри ее отражения, находился кто-то еще. Этот кто-то следил за ней по ту сторону реальности, смотрел на нее до того, как она снова решилась разомкнуть веки. И он также быстро скрылся, пропал из ее собственного взгляда. Игра воображения?

Эми никак не отреагировала на те необъяснимые чувства, переполнявшие ее. Внутри она заледенела, а разум опустел. Наиболее рациональной частью себя она понимала, что все происходящее – фантазия и не более, однако по трясущимся рукам становилось понятно, насколько сильно ей сейчас не по себе. Эми отвернулась от своего отражения и решила все же сделать то, зачем вообще пришла – переодеться. Когда задача была выполнена, Эми неожиданно для себя хихикнула. Засмеялась громче, ей даже пришлось прислониться плечом к шкафчику, так как она уже не могла удержаться на ногах. Смех не был громким, но на слух вышел достаточно истеричным. Всплеск чувств быстро иссяк. Через пять минут Эми уже вышла из комнаты в чистой рубашке. Она постаралась максимально мило улыбнуться Джеффу, когда проходила мимо барной стойки, чтобы он не смог догадаться о ее проблемах, после чего твердой походкой направилась во второй зал выслушивать очередное нытье от Конрада насчет выпавшего на его долю лишнего столика.

***

Дерек начинал ощущать дежавю, стоя у паба «Брамингтон». Каждую неделю, по вторникам и четвергам, он встречал Эми, чтобы немного пройтись по ночному городу. К тому же именно в эти дни ее смены длились дольше обычного, а значит, дополнительные меры предосторожности в лице крепкого парня-спортсмена не помешают. Пусть даже бывшего спортсмена.

Он переступил с ноги на ногу и потянулся. И хоть его спортивная карьера из-за травмы прекратилась, привычки остались. То и дело Дерека подбивало при обычных прогулках перейти на быстрый шаг, потом на бег, а после было бы неплохо перенестись на футбольное поле, чтобы поиграть с друзьями. Фантазии всегда заканчивались воодушевляющим криком фанатов на стадионе, полученным Кубком мира, медалями всех сортов. Однако затем, когда Дерек возвращался к реальности, оставалось только больное колено. Если бы можно было вернуться во времени назад, он бы ни за что не сел с нетрезвым приятелем в машину. Однако есть и то, что он ни за что в жизни бы не изменил. Их встречу с Эми. А вот, кстати, и она.

Дерек сделал шаг навстречу своей девушке, но она, кажется, даже не заметила его. На первый взгляд казалось, что все как обычно, но если приглядеться, что-то было не так. Эми слишком долго открывала дверь, а потом странно спускалась по лестнице, повесив голову и смотря только себе под ноги.

– Эй! – Дерек окликнул ее, и она испуганно вздрогнула.

– Кто… А, это ты.

– Да, я, – Дерек даже себя по груди похлопал, не понимая, почему Эми выглядит настолько растерянной.

И тут Эми будто бы стала самой собой. Она заправила прядь волос себе за ухо и, наконец, заострила свое внимание на Дереке. Ее взгляд прошелся по его телу. В нем не было ничего интимного, но Дерек все равно слегка покраснел. Эми редко когда позволяла себе настолько откровенные взгляды. Но он не мог догадываться о том, что сейчас она просто пыталась осмыслить его существование в этой ставшей сложной вселенной.

– Я рада тебя видеть, – мягкая улыбка и то облегчение, заключавшееся в ее словах, заставили Дерека потянуться за объятиями. Эми не без удовольствия расслабилась, чувствуя тепло в кольце его рук, и поняла, что может двигаться дальше.

Они оба пересилили неловкий диалог и стали общаться так, будто ничего и не было. Сегодня Эми, нуждаясь в поддержке, сама взяла его за руку. Дерек пошутил, что будь на улице чуть многолюднее, она на это бы не решилась, за что получил заговорщический взгляд из полуопущенных ресниц.

– И все же, – произнес Дерек, чуть крепче сжимая руку Эми, – почему ты сегодня была так встревожена? Дело ведь не просто в усталости.

Ее обычно бесстрастное лицо вдруг изменилось. Но пробежавшую по нему тень Дерек не успел идентифицировать.

– У тебя никогда не было ощущения, что жизнь испытывает тебя на прочность?

– Пф! А то!

По какой-то причине Дерек мигом расслабился. Он стал говорить о своих неудачах, о том, как ограбили магазин родителей, припомнил спортивную травму. Он слишком увлекся и проговорил достаточно долго, а Эми предпочитала больше слушать, нежели говорить. Довольно болтливый Дерек прекрасно дополнял свою мрачную вторую половину. Сегодня ему следовало изменить своим привычкам, если он хотел узнать больше, но натура победила. На фоне его проблем Эми действительно почувствовала свою незначительность. Ей даже стало совестно, что она хотела поделиться своими невнятными «предчувствиями». Она прекрасно понимала, что всему виной – воображение, а причина – постоянное волнение и стресс.

«Боже, Эми, ты ведь знаешь свою семью. У нас всегда были проблемы с головой. Ты не безумна, не как бабушка. Нужно просто постараться не волноваться лишний раз, так, кажется, говорила мама, – с грустью думала Эми. Она пыталась удержать слабую улыбку на лице, пока видела кривляния Дерека, думающего, что ему удается ее развеселить. – Сначала стоит попытаться самой разобраться. Ему и так тяжело, нечего отвлекать по пустякам. Да, пустяки…» – вот тот вывод, к которому она пришла. И почему-то ей самой стало легче.

Они шли вперед по мостовой. Каблуки сапог Эми слегка постукивали по брусчатке, уютно желтым светом горели городские фонари. Если поднять голову, можно было увидеть лишь непроглядную тьму. Время стремительно бежало вперед, приветствуя наступление ночи.

– Ох, черт, я бы с удовольствием попробовал это пиво с гранатом, – Дерек причмокнул, думая о новом сорте.

– Если так хочешь, могу вынести тебе в следующий раз.

– Ты думаешь, я откажусь? Я не откажусь.

– А может, кстати, я посоветую купить это пиво Дженнифер для ее тусовки. Если она еще не решила что покупать, конечно.

– Погоди, – Дерек нахмурился, – что за тусовка?

– Ты серьезно? – Эми действительно удивилась, даже замедлила шаг. – У Дженн день рождения завтра, ты тоже приглашен, забыл?

– Ой.

– Забыл, значит.

Ему срочно нужно было сделать что-то такое, что загладило бы его вину, но все что придумал Дерек – погладить Эми по волосам. Однако девушка отстранилась от неуместной сейчас ласки, подняла голову и вперила в него суровый взгляд поблескивающих недовольством серых глаз.