Одинокий голос в темноте

Детектив снял перчатки, распрямился.

– Убиты совсем недавно, – подтвердил он всеобщие сомнения. – Тела не остыли, кровь не свернулась. Фрэмптон близко, не расслабляйтесь, – после того, как раздал инструкции, детектив чертыхнулся и достал из кармана брюк завибрироваший телефон. – Да? – произнес он тихо, но вполне разборчиво для ушей Эми. – Нет, Дом, то есть да… ты был прав. Он был здесь, – детектив выдохнул и опечаленно попотал головой. – Нет, не приезжай! Ты совсем мозги растерял? – в течение нескольких безумно долгих секунд он внимательно вслушивался в то, что говорил Доминик. – Нет, пока нашли только родителей, Эми все еще числится пропавшей без вести. В лучшем случае ее все еще где-то держит Фрэмптон, в худшем – она здесь. Мы в любом случае найдем ее, не переживай. Мне некогда с тобой разговаривать, позвоню позже.

Как жаль, Эми хотела еще немного послушать чужой разговор. Получается, Доминик волнуется за нее? Еще он каким-то образом узнал о том, что Льюис убьет Гейла и Лауру. Если бы Эми только связалась раньше с Домиником, возможно, трагедии удалось бы избежать.

Вокруг бегали полицейские, то взволнованно вздыхая, то разочарованно цокая языками, кто-то проходил даже сквозь нее. Казалось, они уже осмотрели весь дом. Для Эми полицейские были как размытые пятна. Она вслушивалась в относительную тишину и не понимала, почему так и не было выстрелов.

«Они опять потеряли его?»

Злость забурлила в ней. Эми моментально поднялась на ноги. Гневно испепеляя людей перед собой, поверхностно всматриваясь то в одно лицо, то в другое, она поняла, что все присутствующие стали выглядеть не лучше, чем болванчики. Полицейские не смогли устранить Льюиса тогда, сейчас, и, может, в будущем тоже не смогут. Тогда кого этот психопат убьет следующим? Нельзя этого допустить!

Дверь в комнату Ричарда была открыта. В нее только-только проскользнул еще один человек, полностью укутанный в черное, с пистолетом наперевес. Эми прошла за ним, но уперлась в широкую спину полицейского.

– Чисто, – сказал кто-то сбоку.

В комнате, в отличие от ее прошлого визита сюда, не было «чисто». Прямо посередине стоял велосипед Ричарда. Тот самый старый велосипед, из-за которого она поссорилась с родителями. Он был вымыт, рама блестела, хоть и покрылась ржавчиной ближе к истершимся ручкам. Поверить только… пустая комната с облезлыми стенами, да велосипед. Давно отчаявшиеся родители ждали своего единственного сына обратно домой.

Они все же прислушались к ней. У них был шанс стать нормальной семьей.

Эми почувствовала, как на глаза в очередной раз наворачиваются слезы, а горлу подступает отвратительно горький ком. Она зажмурилась так сильно, что почувствовала боль в глазницах, и только тогда смогла подойти ближе к окну. Льюис где-то поблизости. Если Итан мог точно определять, рядом ли с ним Льюис, то Эми тоже сможет. Как Итан пользовался ее человеческим телом, так и она сможет использовать его способности. После «слияния» инструкция врезалась в мозг и открылась перед глазами. Оставалось только следовать правилам. Смысл был в том, чтобы не концентрироваться на абсолютно другом человеке, а использовать связывающие вас узы – Итана, который даже переселяясь из мозга в мозг, оставлял след в своих носителях. Теперь Эми чувствовала его метастазы. Этот факт открылся не сам по себе. Эми подсмотрела его в воспоминания Льюса. Теперь она знает немного больше, пусть и заплатила за это страшную цену. А что украл Льюис из ее сознания?

ГЛАВНОЕ ПОЙМАТЬ ЕГО

Эми сконцентрировалась и не позволила себе думать ни о чем другом. Только Льюис. Только его метастазы, пульсация от которых проходила через Итана прямо в нутро Эми. Сила червя выросла, и теперь можно было почувствовать прежнего носителя даже на расстоянии в пару ярдов. Внизу? Нет. В комнате Эми? Нет. Она ощутила странно-едкий привкус дежавю и подняла глаза к потолку.

«Крыша», – поняла она.

Наверное, полицейских сбило, что окно закрыто, иначе обязательно бы выглянули туда. Да и крыша дома была крутой и двускатной. Каким образом Льюис до сих пор держится?

Эми хмыкнула себе под нос, развернулась и ушла в свою комнату. На заборе все еще сидела крупная ворона, слегка склонив голову. Их взгляды пересеклись, и тогда к Эми пришла идея. Она посмотрела в окно, просунула через него руку, чувствуя себя настоящим призраком, потом вытащила голову. В сарае уже копошилось несколько полицейских, еще двое патрулировали территорию вокруг дома. Ее тело сейчас было легче и, наверное, в этой форме можно было даже отказаться от гравитации насовсем, если бы воображение позволяло. Сейчас же приходилось использовать то, что есть. Эми схватилась за раму, поставила ногу на подоконник, подпрыгнула и тут же вцепилась в карниз крыши.

«Это все не по настоящему!» – пыталась она обмануть свой мозг. Кажется, спустя пару секунд раскачивания из стороны в сторону, ей это даже удалось.

Эми вздохнула, оттолкнулась от стены правой ногой, потом левой, снова правой, подпрыгнула и плюхнулась грудью на крышу. Она почти приклеилась к черепице. Не веря своим ощущениям, Эми распрямилась, встала в полный рост на двускатной крыше. Ноги не скользили, угол наклона не впечатлял, высота не пугала. Эми приподняла ногу, но даже тогда не почувствовала, как ее тянет вниз. Все же у этого невесомого тела больше плюсов, чем она предполагала. Эми подкралась сзади, точно зная, где находился убийца. Льюис цеплялся пальцами за дымоход. Заметить его с земли было достаточно сложно, особенно если не знать, куда смотреть. Только от одного взгляда на него Эми пронзила дрожь.

Темно-серые грозовые облака над головой будто гневались на человеческий род. Всполохи молнии то и дело опасно промелькивали в небе. Они напоминали острые стрелы, готовые в любую секунду исполнить выписанный тебе смертный приговор. И точно такие же вспышки отражались в глазах Эми, когда она возвысилась над Льюисом. Ярко-красная черепица даже не шелестела под ее невесомыми ногами.

Он, должно быть, тоже чувствовал ее. Знал, что Эми готовит засаду, поэтому поднял голову, стоило ей только подойти ближе. Его пальцы давно побледнели, сейчас начали синеть, но он их мог не разжимать целую вечность. Потому что, как и обычно, пользовался блокирующей боль силой Герцога. Равнодушный взгляд холодных голубых глаз ее ни капли не смутил. Эми склонила голову набок и взмахнула рукой в сторону Льюиса.

Она еще может его удивить.

В тот же миг раздался шелест длинных крыльев. В воздухе закружились черные перья. Молния вдалеке сверкнула. Возле Эми собрались черные хищные вороны, кружащие вокруг своей повелительницы. Целая стая заслонила собой крышу. Острые когти, цепкие длинные клювы готовились вонзиться в жертву. По всего одному щелчку пальцев Эми вороны с карканьем, превратившимся в непрерывный вой, понесли на побледневшего Льюиса. Его лицо наполнилось невыносимым первобытным ужасом. Часть Льюиса, безумно боящаяся хищных птиц, поверила происходящему – она захотела закрыть свои глаза.

«Монахиня внутри», – подумала Эми.

Если бы не та старомодная речь и крестик в воспоминаниях, если бы не разговоры о суде, она бы, вероятно, так ничего и не поняла. Но теперь становилось очевидно – Льюис вмещал не только свою родную душу, он сознательно впустил в себе некоторых прошлых носителей. Сейчас одна из них – монахиня – закрыла свои глаза пальцами, отпустив дымоход, и тут же тело Льюиса понеслось вниз. Однако быстро паника исчезла из его глаз. Льюис снова встал во главе своего разума, перегруппировался в полете. Он умудрился приземлиться на ноги, но одна из них подозрительно хрустнула, что слышала даже Эми.

– Просто сдавайся! – закричала Эми. – Они все равно найдут тебя! Слышишь?

Льюис ей что-то ответил, но она не расслышала – внезапная боль сковала ее руки, которыми она давала команды своим призрачным воронам. Эми зашипела, не в силах побороть дрожь в пальцах – запястья выкручивались, будто ее стягивали веревками. Она упала на колени. Перед глазами помутнело, но Эми упорно, стиснув зубы, не позволяла себе даже моргнуть.

Льюиса мало волновала то ли сломанная, то ли вывихнутая ноги. Он зашел за угол дома, прислушался. Со своего места Эми видела, что из-за грохота в их сторону засеменил полицейский. Эми закричала так громко, как только могла, чтобы Льюис не слышал чужих шагов. Однако будто разгадав ее план, Льюис сам высунулся из укрытия и первым набросился на полицейского. Прежде чем хотя бы один выстрел раздался, Льюис уже был слишком близко. Он вытянул руку, схватил мужчину за шею, после чего впечатал того затылком в стену дома. Жертва ногами стучала по кирпичу и тихо хрипела, не имея возможности вздохнуть.

Слишком знакомый захват.

«Точно Герцог!» – узнала и этого персонажа «Интерлюдии длиною в жизнь» Эми.

Напарник мужчины был близко, но Льюис уже завладел чужим пистолетом. Жертва же превратилась в заложника… либо в живой щит. Эми почувствовала, как глаза против воли закатываются, а тело окончательно онемело. Она упала, провалилась сквозь черепицу, пол, землю. Осталась только темнота.

***

Боль – первое, что она почувствовала. Злоба – второе. Разочарование – третье. И все перечисленные чувства принадлежали не ей. Итан грозно нависал над ней, тем не менее ничего не говоря и не подходя ближе. Эми же превратилась в жалкий, трясущийся от ярости и отчаяния комок перед ним.

– Почему ты выдернул меня? Я могла помочь!

– Это было опасно для тебя. Твое тело начало…

– Мне плевать! – вскрикнула Эми. – Используя твою силу, у меня получилось навредить ему.

Злобное низкое рычание

– Используя. Мою. Силу. – членораздельно повторил сухой голос чужие слова. – Ты понимаешь, что наделала? Ты, которая повторяла, что не будешь использовать меня?

– Но это ведь совсем другое. Ты и сам хочешь его смерти.

– Не ценой своей жизни! – взорвался Итан, и тьма вокруг тоже взорвалась. Горячий воздух обжег Эми лицо. – Использовать меня это не то же самое, что пользоваться моим даром с моего разрешения. Ты буквально пыталась иссушить меня. Ты взяла гораздо больше, чем я готов был дать.

– Я… Итан, я правда могла навредить тебе?

– Ты это сделала. Смотри, вот кусок, который ты оторвала.

Эми протянула руку и нащупала холодный кратер посреди этой испепеляющей ее живой пустыни. Холод от рваной раны обжег руку, Эми зашипела и отдернула пострадавшую конечность. Боль Итана была настоящей, он действительно пострадал.

– Прости.

– Моя вина. Я позволил тебе слишком много. Наверное, слить с тобой разум было ошибкой.

– Нет, не говори так! – если она сейчас потеряет Итана, для Эми это станет последней каплей. – Я просто не знала, что делаю. Я хотела покончить с Льюисом, я хотела, чтобы он перестал преследовать нас… – она внезапно замолчала, и Итан удивленно вздрогнул.

«Что я вообще делаю? Перед кем я извиняюсь?» – подумала Эми, всматриваясь в темноту так отчаянно, что почувствовала боль в глазах. Ее страх потерять его был иррационален, потому что Итан – тот, кто несет ответственность за произошедшее.

– Знаешь, Итан, когда я была маленькой, я жила с бабушкой. Ее звали Мэрилин и у нее был воображаемый друг. Бабушка все время общалась с ним и часто делала то, что он ей велел. Она покончила с собой, утонула. Я уверена, что спроси ее о том, почему она вдруг решила полезть в реку холодной весной, она бы сказала, что виной тому воображаемый друг. Скажи мне, Итан, был ли ты с ней в тот момент?

Его молчание было слишком долгим и оттого красноречивым.

– Что если да, малышка Эми?

Она вздрогнула, ведь он назвал ее точно так, как называла когда-то бабушка.

– Мэрилин состарилась и обезумела, ее разум вял с каждым новым днем. Ты не знаешь, сколько раз я защищал вас. Мэрилин могла поставить пустой чайник на плиту посреди ночи, включить газ и пойти спать на диван. Только я останавливал ее от таких поступков или вовремя предотвращал их. Однажды я решил, что мне нужен новый носитель.

– Боже! – воскликнула Эми, хватаясь за голову. – Это и вравду ты! Ты убил ее!

– Тебя интересуют только сухие факты? Зачем я тогда пытаюсь что-то объяснять? – его голос стал строгим, злым и отчаянным. – Да, я убил ее.

– Итан, это ведь все из-за тебя, – тихо прошептала она. – Ты разрушил жизни предыдущих носителей, попытался захватить разум Льюиса, ты постоянно врешь мне. А теперь осуждаешь меня за то, что я попыталась исправить хоть что-то из твоих ошибок. Так ли нужен тебе сейчас Льюис? Не похоже, чтобы ты был теперь заинтересован в его поимке. У тебя какой-то новый план, верно? Поэтому ты выжидаешь.

Повисшее молчание болезненно отзывалось в сердце Эми. Она не знала чему и кому ей верить. Итан был ее мечтой, но также безумно опасным созданием, сломившим жизнь многих. Что же ей делать?

Нежное прикосновение к щеке было столь неожиданным, что Эми дернулась в сторону.

– Многим моим поступкам нет прощения, я предупреждал, что ты еще пожалеешь о нашей связи, – грустный голос неприятно отдавался прямо в сердце. – В своей жизни я не раз доходил до отчаяния и ненависти. И то и другое могут толкнуть на ужасные вещи. Меня пытались стереть, раздавить, подчинить. В итоге я отнял тех, кого любил Льюис, потому что он отнял того, кто был дорог мне.

Дорог? Эми задумалась.

– …кота?

– Да.

– Ты убил родителей Льюиса, потому что он убил твоего кота?

– Я знавал людей, которые убивали за меньшее. За косой взгляд, например. Но, Эми, у меня был только кот. Разве можешь ты представить, какого это – не иметь ничего? Это был не просто кот, он был для меня гораздо больше, чем животное. Он был воплощением моей воли и сострадания, частью меня в реальном мире. Если тебе это кажется несущественным, что ж, ничего не поделаешь, как я и говорил, тебе не удастся понять меня.

– Да, теперь я вижу это. Я действительно не понимаю. Итан, который только впервые очнулся во мне, не был таким, – она попыталась сделать голос безэмцоиональным, но он все равно дрожал. – Возвращая воспоминания, ты становишься настоящим монстром – тем, кого так ненавидит Льюис.

– А ведь я всего лишь возвращаю воспоминания, – задумчиво произнес Итан ей прямо на ухо. Из-за холодного голоса мурашки пошли по телу. – Мои воспоминания – это хронология моих потерь, разочарований и несбывшихся надежд. Но сейчас все может быть иначе, – его невесть откуда взявшийся оптимизм сбивал с толку. – Сейчас, Эми, наконец все может быть так, как я пожелаю. Даже если это последний мой шанс, я пойду на все, чтобы исполнить задуманное.

Льюис предупреждал, что сейчас самое опасное время для Итана – когда он с трудом переходит от одного носителя к носителю. Льюис понимал, что червь давно предчувствовал свое скорое исчезновение, готовился к этому. Наверное, такие, как Итан, живут в постоянном страхе, но далеко не все из них заслуживают второго шанса.

– Ты ведь так и не расскажешь мне об этом, верно?

– Да.

– Ты боишься, что я стану сопротивляться, что я попытаюсь тебя остановить.

– Боюсь тебя? Ты ведь сама меня зовешь. «Кто-нибудь», «пожалуйста», «мне надоело быть одной». Это все твои мольбы. Поэтому, Эми, я верю, что рано или поздно ты согласишься на мое предложение. Со мной ты никогда не будешь одна. Как и раньше, я просто прошу тебя довериться мне. В итоге все будет хорошо.

Зря он это сказал. Буря чувств, которую Эми скрывала все время, вырвалась наружу.

– Мои родители мертвы! Какой еще итог?! Что хорошего? – Эми громко заплакала. Ее отчаяние было настолько велико, что стало выплескиваться наружу. – Лжец! – Эми рвала тьму перед собой своими руками и сметала криком. – Лжец! Лжец! Я просила тебя не врать! Это все, о чем я тебя просила!

– Хватит, Эми! – грозно произнес Итан, стараясь снова окутать ее своей дымкой. Но Эми уже было не остановить.

– Выпусти меня!

Тьма развеялась, и свет выдернул Эми из бесконечной черной тюрьмы.

Она открыла глаза и оказалась перед Ричардом, Нэнси и Дереком. Они смотрели на нее с волнением, интересом и непониманием. Лампочка лаборатории слегка мигнула, и Эми кинулась на шею своему брату, попутно отрывая какие-то проводки, прикрепленные к голове. Ее рыдания сокрушили стены комнаты.

Глава 22: КТО БУДЕТ СМЕЯТЬСЯ ПОСЛЕДНИМ

Смерть родителей должна была сплотить Ричарда и Эми. Особенно после ее рассказа про старый велосипед. Но этого не произошло. Брат замкнулся в себе, перестал смотреть ей в глаза. А однажды ночью сквозь неспокойный сон Эми слышала, как кто-то всхлипывает у нее под дверью. Она была уверена, что это был Ричард.

Дерек переселился в ее комнату. Он спал на отдельном спальнике, внимательно следя за самочувствием своей бывшей девушки. Ночью Эми часто просыпалась от страха и воспоминаний, видя бесстрастное и окровавленное лицо Льюиса в тенях, но Дерек обнимал ее, наступал рассвет и все заканчивалось.

Ей уже не было совестно из-за измены с Итаном. Потому что Дерек был прав, приравнивая паузу в отношениях к расставанию. Это понимали оба. Между ними не существовало тех отношений, за которые она отчаянно цеплялась в прошлом. Всякий раз, когда Эми смотрела в лицо Дерека, она видела Итана. Жалкая подделка под настоящего человека окончательно заменила в ее сердце оригинал.

К сожалению.

Потому что Дерек смотрел на нее с добротой и болью, а Итан выжидал, когда Эми сама приползет к нему. Вряд ли червь боялся с ней заговорить. Скорее всего, он просто понимал, что ничего уже не будет как раньше, и выжидал удобного момента, чтобы… что? Эми не хотела даже предполагать, какую участь для нее придумал этот дьявол. Однако какая-то ее часть постоянно стремилась к нему. Это была та самая ненавистная и безумная часть ее сознания, которая легко привязывалась к любому, кто хоть немного коснулся чувствительного сердца Эми. Пусть даже теперь оно походило на яблоко, которое прогрызли насквозь мерзкие насекомые.

«Ужасно», – думала она, неосознанно концентрируясь на темных всполыхах Итана внутри.

Рана, которую Эми нанесла ему, уже заросла. Судя по размеренным и почти убаюкивающим, словно волны, прикосновениям изнутри, червь снова спал. Видимо Итан решил попытаться восстановиться окончательно, и теперь она знала, почему.

Ричард рассказал, когда они завтракали вместе.

– Это он говорит, что проявляется только у взрослых носителей ради благополучия их психики, но на самом деле нет, – уверенно произнес брат, намазывая масло на тост и все еще не смотря Эми в глаза. – Судя по старым записям самого Льюиса, червю нужно как минимум несколько лет, чтобы созреть, до этого он по идее уязвим. Поэтому поначалу он предпочитает молчать, не дает себя обнаружить. Зато потом предстает во всей красе. Гарантирую, что парочку детей он все-таки свел с ума.

– Он говорил, что ему нужна сформировавшаяся психика, – ответила Эми, глотая безвкусный чай.

Рядом рыкнула Нэнси.

– Я не отдам ему моих детей, – ее грозный голос испугал разве что Дерека. – Они не будут проживать весь этот ужас.

Ричард положил руку на плечо Нэнси и сжал пальцы.

– Не волнуйся, мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним. Мы не проиграем.

Эми все же удалось поймать взгляд брата. Его лицо заледенело, не позволяя показывать сдерживаемые эмоции, но проскочивший в глазах стыд можно было разглядеть не напрягаясь.

– Значит, мой случай особенный, раз он заговорил так сразу, и у меня есть несколько лет до тех пор, пока он не созрел окончательно.

Дерек посмотрел на Эми как-то затравленно.

– Чтобы избавиться от него?

– Чтобы научиться противостоять, – ответила Эми. – Я хочу сделать все возможное, чтобы никто больше не страдал.

– Даже червь? – удивился Дерек.

– Даже, – уверенно произнесла Эми, надеясь, что Итан подслушивает.

Нэнси укоризненно помотала головой. Однако стоит отдать ей должное – после произошедшего со старшими Томпсонами она делала все возможное, чтобы больше не срываться на Эми зря.

– Пацифистка, – из ее уст это звучало как оскорбление. – Он заслуживает наказания.

Эми повесила голову.

– Я знаю. Каждый должен ответить за свои поступки.

Ричард скривился. Только Эми знала, что эти самые слова постоянно повторял детям Гейл Томпсон.

Казалось, Эми противоречила сама себе. Поэтому с ней больше не пытались говорить на серьезные темы. Окружающие подумали, что Эми еще просто не определилась со своим решением, но это было не совсем так. Никто, кроме, пожалуй, Итана, не видел, с какой силой сжались кулаки Эми на ее трясущихся от нетерпения коленях.

В очередную ночь, когда на месте Дерека, лежащего в полутьме в своем спальнике, Эми представляла Итана, в ее голове зрел план. Она должна была выбраться из этого места как можно скорее, чтобы раз и навсегда остановить Льюиса. Эми ни секунды не сомневалась, что убийца снова сбежал, когда захватил заложника. Он как никто другой прекрасно умел использовать любое свое преимущество.

«Ну, или правильнее говорить – они», – подумала Эми, вздрогнув в очередной раз от осознания правды. Она все еще не могла привыкнуть к мысли, что мертвые носители могут ожить в твоей голове. Но, с другой стороны, если Эми так легко переходит к ним, они тоже вполне способны дотянуться до нее. В этом была определенная логика.

Дерек не спал. Сегодня он отвлекал ее от неприятных мыслей, но так или иначе любой их разговор становился печальным.

– Я подумал, что действительно хотел бы вернуть свою прежнюю жизнь, – честно признался он. – То время, когда мы только начали встречаться, а я выиграл кубок университета, было лучшим в моей жизни. Я был так счастлив.

Эми тяжело вздохнула. Ее грудь сдавило чувство вины. Она изначально считала отношения с Дереком ошибкой, просто не могла сопротивляться своей жадной сущности.

«Тебе не нужно такое чудовище, как я, Дерек. Рано или поздно я сожру либо себя, либо тебя».

– Мне жаль. Я бы тоже многое отдала, чтобы отмотать время вспять. Можно было бы предотвратить твою аварию.

– Смерть твоих коллег и родителей.

– Да даже убийства Саймона. Только представь.

– Совсем другой мир.

Эми кивнула головой. Что-то она окончательно размечталась. В своих мыслях Эми не позволила Ричарду совершить убийство и даже мысленно воскресила бабушку. И теперь почти видела, как Мэрилин тянула к ней свои худые руки, а пустые глаза хранили знакомую тайну всех носителей червя. Даже из воспоминаний на Эми смотрел Итан.

ОПЯТЬ

Эми вцепилась в свою голову, пальцы сразу запутались в волосах. Дерек посмотрел на нее с опасением, но Эми только отмахнулась от него.

–Думаю, нам обоим нужно признать, что ничего не будет, как раньше, – она отвернулась к стене. – Голова разболелась. Спокойной ночи.

– Эми… – нерешительно начал Дерек, зная, что она слушает. – Когда я говорил, что хочу вернуть прежнюю жизнь, я имел ввиду и тебя. Правда.

Тягостное молчание давило сверху сродни толщи воды. Эми чувствовала себя погребенной заживо в самой пучине.

– Прости, – больше она ничего не могла сказать.

Если бы Эми только повернулась, внимательно всмотрелась в столь любимые ранее глаза, она бы обязательно поняла, насколько легко обычные слова влияют на человеческий разум. Всего одно «прости», наполненное ужасающим смыслом, не просто окончательно разбило Дереку сердце, оно выело его изнутри. Дерек смотрел в темноту, не смея даже моргнуть. Через какое-то время Эми услышала, как он поднимается и выходит из комнаты. Почему-то она снова подумала о плачущем несколько дней назад у двери Ричарде.

***

– Какой у тебя план?

Это было первое, что она услышала от Итана за несколько ужасно долгих невыносимых дней, потраченных по большей части на траур. Эми как раз находилась в общей кладовой и перебирала старую одежду, пытаясь найти что-то полезное. Для Ричарда и Нэнси все выглядело как обычная инвентаризация под оправданием «хочу помочь», но Итан определенно знал Эми лучше всех остальных.

– О, ты все же решил проснуться, – беззлобно, несмотря на их предыдущий разговор, ответила Эми. – Тебя долго не было. О каком плане ты говоришь?

– Ну, если уж мы теперь играем на опережение, грубой ошибкой было бы не обрести все свои преимущества, – легко и непринужденно произнес он, от чего у Эми по коже пробежался холодок. – Что гораздо интереснее – почему ты ни разу не пришла ко мне? Пусть твоя обида очень глубока, ты бы пришла, я знаю. Даже если чисто ради того, чтобы еще раз попробовать «вскрыть» меня, маленькая садистка. Раз этого не произошло, ты готовишься.

– Маленькая садистка? – Эми от удивления обронила садовые перчатки, которые держала в руках. – С каких пор я вдруг стала садисткой? Ты ведь прекрасно знаешь, насколько сильно я не хочу причинять страдания другим.

Итан саркастично хмыкнул, не давая никаких ответов. О чем он думал в этот момент, осталось для Эми загадкой, которую сейчас не особо хотелось решать, потому что нигде в хранилище, куда ее пустили впервые одну, не было оружия или патронов. Даже кухонных ножей нет… как и на кухне, с тех пор, как Итан вселился в нее. Но планы нельзя было менять. Сегодня Эми сбежит обратно в Лондон.