Укроти меня, или Грани возрождения

– Вот оно что, – понимающе произнес Калипсо, оглядев стены с таким видом, будто сам их впервые видел. – Я как-то не обращал на это внимание, вообще не смотрю на стены…

– Обычно ты тут просто носишься бешеным вихрем, сметая всё и всех вокруг и не глядя по сторонам? – усмехнулась я.

– Вроде того, – улыбнулся Калипсо. – Все местные дома восстанавливались в ускоренном темпе, и нам было не до дизайнерских изысков, как ты понимаешь. Всё делалось упрощенно, сугубо в практических целях. Стены, крыша есть – вот и отлично.

Ну, тоже логично…

Когда шли через весь особняк на выход, я заметила, что наибольшее скопление людей было в двух помещениях: на кухне, откуда сейчас доносился хохот братьев ди Верн-Родингеров и Грея, и в просторной гостиной с большим круглым столом и кучей больших подушек, разбросанных по полу. Подушками этими, судя по их измятости, часто пользовались в качестве сидений. Наверное, тут часто собирались ребята, обсуждая новости и какие-то планы.

– А это главное здание тут? – спросила я, отметив большой поток убегающих-прибегающих магов, которые сновали туда-сюда по коридорам, приветственно помахивая Калипсо и лучезарно улыбаясь мне.

– Ну… Наверное, можно и так назвать, раз уж так сложилось само собой. У нас тут нет какого-то единого центра, если честно, – говорил Калипсо, когда мы вышли на улицу. – Мы просто восстанавливаем прежние дома этого района, ну и пока обитаем тут. Какие-то дома используем под гостевые, где просто отсыпаемся в тишине; эти дома расположены как можно дальше от полигона и лабораторий. В каких-то домах оборудована лаборатория, в других – тренировочные залы… Ну и так далее. Немного хаотичное расположение, по правде говоря, но времени упорядочивать это нет, поэтому какие-то помещения периодически меняют свои функции. Ну вот разве что вон там неизменно находится мой кабинет, – Калипсо кивнул на невзрачное здание с черной черепичной крышей, которое стояло особняком ото всех. – Там я провожу свои первичные вычисления и эксперименты, мне для этого нужна идеальная тишина.

Мы зашагали по дорожке между домами, из окон которых доносились то звонкий смех, то выкрики заклинаний. Здесь вовсю кипела жизнь, кто-то постоянно что-то делал, куда-то бежал, с кем-то что-то бурно обсуждал…

Так мимо нас как раз пробежал некий неизвестный мне мужчина средних лет, скорее всего из числа инквизиторов, потому что среди фортеминов я его никогда не видела.

– Доброе утро, Мастер! – махнул он рукой Калипсо и побежал дальше по вымощенной плиткой дорожке.

– Мастер? – мои брови взметнулись вверх. – Ты у нас уже Мастер значит?

Калипсо криво и даже как-то смущенно, что ли, улыбнулся.

– Ну… так называют меня мои… Э… Ученики? Подопечные? Ну или как назвать правильно всех тех людей, которых я обучаю и за кого нынче несу ответственность? Не знаю…

Он тяжело вздохнул и задумчиво закусил губу.

– Я к этому всему пока не привык. И не знаю, когда привыкну… и привыкну ли? Я вроде как тут выступаю в роли учителя, который обучает всех тонкой теневой материи, и меня все строго слушаются, но при этом… Как бы тебе объяснить…

– Ловишь когнитивный диссонанс, когда приходится обучать магов намного старше тебя? – понимающе хмыкнула я.

– О да-а-а, – с чувством протянул Калипсо, охотно покивав. – Вот эти вот взрослые и, кстати, весьма опытные в плане боевого опыта дядьки – и слушают меня очень внимательно и делают, что я говорю, прикинь? Наверное, я привыкну к этому, когда мне самому хотя бы полсотни лет стукнет… И то – не факт.

Я улыбнулась, но не стала никак это комментировать. Я вот нисколечко не сомневалась в том, что рано или поздно Калипсо перейдет тотально в разряд учителя. После того как Ильфорте требовательно попросил своего сына провести лекцию по теневой магии и отобрать фортеминов, склонных к изучению теневой магии, для меня не было сомнений в том, что Калипсо пойдет и далее по пути обучения других волшебников нюансам теневой материи. Я видела тогда его горящие интересом глаза, от такого персонального счастья добровольно не отказываются.

И я могла только догадываться о том, как больно было Калипсо год назад осознавать, что вот, он только-только нашел свое призвание, а тут вдруг – вынужденно всё поломалось и полетело в тартарары…

– А тебя в народе, в Форланде именуют еще мастером тьмы и повелителем хаоса, – вспомнила я подслушанные разговоры инквизиторов.

– А неплохо, – усмехнулся Калипсо. – Мне даже нравится.

Я задумчиво закусила губу и посмотрела на руку Калипсо, на которой виднелся рунический браслет-татуировка. Сейчас он не горел ярким фиолетовым свечением, выглядел потухшим, обычной татуировкой.

Я никак не ощущала присутствие Эффу в Калипсо. Если год назад я видела в нем смешение двух аур и преобладание ауры первородного духа хаоса, стремящегося поглотить сущность волшебника, то сейчас я видела четкую ауру Калипсо. Изменившуюся, да – но это была именно его аура. И никакой опасности я не чувствовала.

– Эффу, он… не мешает? – осторожно спросила я.

– Наоборот, – качнул головой Калипсо. – Помогает.

Я удивленно вскинула брови.

– Но… как? И почему? Зачем первородному духу хаоса помогать тебе?

– Тому есть веская причина. Давай мы вернемся к этой теме позже, хорошо? Разговор предстоит долгий и сложный, а у меня сердце не на месте, я не успокоюсь до тех пор, пока не увижу, что ритуал подействовал с тобой как надо.

– А может подействовать не как надо?

Калипсо покачал головой.

– Ошибок тут быть не может. Я скорее переживаю за то, чтобы тебе сейчас в любой момент не стало плохо. Мне пришлось здорово напрячься, чтобы удержать твою телесность. И если тебя опять начнет крыть приступом, то ритуал придется отложить на несколько дней. Чем чаще тебя сейчас будет накрывать приступом, тем сильнее будет стремиться к распаду твоя телесность, тем сложнее мне будет удерживать ее. Нельзя больше откладывать. Я, конечно, собираюсь всю ночь не отходить от твоей кровати, но не от больничной койки, а в моей спальне, и совсем по другому поводу, – задумчиво добавил Калипсо под мой заливистый смех.

Пока мы приближались к нужному строению, я продолжала буравить взглядом браслет-татуировку, и это не ускользнуло от внимания Калипсо.

– Боишься его? – прямо спросил он. – И заодно – меня с этой ритуальной татуировкой?

Я неуверенно повела плечом.

– Не знаю, как к этому относиться, – честно сказала я. – У меня, ну… когнитивный диссонанс, что ли. Я не знала, каким встречу тебя тут, и была готова ко всему. Была готова и к тому, что ты окажешься полностью поглощен первородным духом хаоса, и мне придется искать способы как-то вправить тебе мозги на место, – призналась я, на что Калипсо понимающе хохотнул. – Но никакого ярко выраженного негативного воздействия на тебя я сейчас не вижу и не чувствую. Я считала Эффу врагом, но ты говоришь, что он даже помогает… Как, почему? Ничего не понимаю. В голове не укладывается…

– Эффу во всей этой истории – не враг нам, Лори, – певучим голоском произнес Калипсо. – И он не жужжит постоянно у меня в голове. Я взываю к нему, только когда мне это необходимо. Или он взывает ко мне, когда срочно хочет донести важную информацию. Это, хм… взаимовыгодное сотрудничество. Я потом поясню.

– А касаться этого рунического браслета можно? – спросила я, сильнее сжав ладонь Калипсо. – Или не стоит?

– Можно. Ты ничего не почувствуешь, мне тоже от этого будет ни жарко ни холодно. Для всех, кроме меня, это просто татуировка. Активировать могу только я, и только когда я захочу.

– А Эффу может… вырваться из этого, хм, браслета?

– Исключено. Я полностью контролирую все ментальные процессы. Да и Эффу не стремится куда-то вырываться. Его полностью устраивает сотрудничество со мной. Понимаю, что для тебя это сейчас звучит странно, – усмехнулся Калипсо. – Но это так.

Я тяжело вздохнула. В голове роились сотни вопросов.

– Ты сказал, что Эффу нам не враг… А кто враг? Ты знаешь его?

– Знаю, – нахмурился Калипсо, и улыбка резко исчезла с его лица. – Но сейчас не хочу об этом говорить. Позже, хорошо? Я понимаю твое любопытство, но давай я все же буду грузить тебя информацией постепенно, поэтапно. Сегодня у нас первый и самый важный этап – разобраться, наконец, с твоим дисбалансом магии.

Когда мы оказались в пустом тренировочном зале, Калипсо сразу перешел к делу. Несколько часов подряд мы с ним просто сидели на подушках посреди зала и заучивали определенные заклинания. Основу формулы я уже заучивала год назад, нужно было лишь воскресить ее в памяти, поэтому процесс шел существенно быстрее, чем если бы меня сейчас обучали с нуля. Мне оставалось лишь выучить завершающую и самую важную часть заклинаний, которую персонально для меня прописал и усовершенствовал Калипсо. И вот с этой частью пришлось провозиться, потому что у меня постоянно заплетался язык на сложных формулировках, а во время ритуала было необходимо произносить все четко, без единой ошибки. Иначе, по словам Калипсо, звуковой код заклинания будет сбит, и придется начинать всё заново.

Калипсо очень дотошно требовал от меня повторять каждую ритуальную фразу по сотне раз, не меньше, доводя до автоматизма. В какой-то момент у меня уже нервно задергался глаз.

– Слушай… А ты всем так мозг выедаешь, да?

– Да, – серьезно кивнул Калипсо. – Здесь важна каждая мелочь, ошибок быть не должно. Это со стороны может показаться, что это ерундовые чары, но по факту это очень сложное теневое вмешательство в ауру волшебника. Эти чары вплетают в ауру новый цифровой код, который особым методом снимает силовую блокировку с магической Искры и позволяет выпустить наружу глубинную энергию безопасным методом, без вреда для окружающих и самого волшебника. Здесь важна техника и точность.

Он подумал немного, потом добавил с легкой улыбкой на устах:

– На самом деле я сейчас еще не дотошный. С остальными я намного более жёстко общаюсь, просто тебя пытаюсь щадить. Ты и так со своими приступами натерпелась всего, с тобой нужно мягче.

– Ты хуже моего отца на тренировках, – с чувством произнесла я.

Калипсо в голос расхохотался.

– Что ж… сочту это за комплимент. Быть хуже дотошного Первого Арма – такое клеймо в моем вкусе.

Всё то время, пока мы с Калипсо были заняты, по тренировочному залу летал его фамильяр. Черный ворон не мешал, просто с любопытством поглядывал на нас. Алохар вообще был малоразговорчивым, он больше любил молча наблюдать за всеми и примечать разные детали, на которые другие могут не обращать внимание.

Когда все заклинания были мною выучены, предварительно отработаны, и Калипсо сказал, что мы можем переходить непосредственно к самому процессу, то ворон приземлился на мое плечо и аккуратно, я бы даже сказала – нежно клюнул меня в щеку.

– Хэй, Любимый! Щек Лори могу касаться только я! – тут же возмутился Калипсо.

– А я тоже соскучился по нашей кр-р-расотке, – мурлыкающим голосом пророкотал ворон.

Он так помахал своими крыльями, как будто приобнял меня и «погладил» перьями, что ли.

– По «моей» красотке, – тут же поправил Калипсо.

– По нашей!

– По моей.

– По нашей!..

– Да полно вам! – рассмеялась я, повернувшись к ворону и погладив его по блестящим перьям. – Я тоже по тебе скучала, Любимый. Ну что ты на меня так смотришь? – невинно похлопала я глазками, глядя на перекошенную физиономию Калипсо при этих моих словах. – Не я придумала это имя твоему ворону!

– В твоих устах это звучит так эпично, что я начинаю ревновать тебя к собственному фамильяру, – недовольно проворчал Калипсо, скрестив руки на груди.

Ворон закаркал так, будто расхохотался, расправил крылья и улетел в другой конец зала, заняв наблюдательную позицию. А я подалась вперед и чмокнула в щеку хмурого Калипсо.

– Ворон твой, конечно, Любимый, но люблю я только тебя, – сказала я негромко.

Калипсо расплылся в самодовольной улыбке и привлек меня к себе за затылок, вовлекая в нежный поцелуй.

– Прям бальзам на мою израненную душеньку…

Я усмехнулась и обняла крепко Калипсо, уткнувшись носом в ключицы и глубоко вдыхая пряный аромат его парфюма.

– Ну что, ты готова, фееричнейшая ты моя?

– Вступить в жизнь без болезненных приступов? Давно готова.

– Ты шла к этому почти всю свою жизнь, – медленно протянул Калипсо, поглаживая мои ладони в перчатках и заглядывая мне в глаза. – Ты столько боли натерпелась… Но сегодня всё это закончится. Остался последний рывок – и эти твои адские приступы и угроза жизни останутся позади.

– Будет очень больно? – не удержалась я от вопроса.

– Да, – не стал отнекиваться Калипсо. – Возможно, больно будет так, как во время самого жесткого твоего приступа. Но я гарантирую тебе, что это будет последняя твоя боль такого рода. Ты испытаешь ее в последний раз, больше она тебя никогда не побеспокоит.

– М-м-м, звучит соблазнительно, – заулыбалась я. – Если это будет последний приступ в моей жизни, пусть он будет сколь угодно болезненный, я на всё согласна.

– Я должен предупредить, что не знаю, как конкретно на тебя повлияет ритуал, – произнес Калипсо. – В том смысле, что я не знаю, каким образом из тебя выйдет скрытая темная энергия, во что она выльется. Например, в моем случае раскрытие темной сущности повлияло на мою ментальную магию: усилило ее многократно, я смело могу назвать сейчас себя лучшим менталистом в мире среди людей. Звучит очень пафосно, знаю, но это объективный факт.

– Именно это усиление и позволило тебе пойти на контакт с Эффу, да? – негромко спросила я.

Калипсо кивнул.

– Да, он оценил мое умение по достоинству. И когда почувствовал, что я действительно начал вторгаться в его разум и ломать все его барьеры, решил, что меня надо не уничтожить, а посотрудничать со мной, объединив наши усилия, – произнес Калипсо безразличным тоном, а меня вот аж в дрожь бросило от его слов. – В общем, в моем случае ритуал высвобождения темной энергии возвел в абсолют мои ментальные навыки. А вот в случае с Дэйоном и Дельсоном дела обстоят иначе: у них многократно усилилась их демоническая ипостась, они теперь владеют такими любопытными демоническими водными техниками, которые им раньше были недоступны. В случае с Полли усилилась многократно ее природная магия саламандры, а еще она приобрела навыки хамелеона, потрясающе умеет маскироваться на местности. А вот у Мии нет никакой животной сущности, но она теперь умеет наколдовывать такие стрелы с большим радиусом поражения, которые я наколдовать не могу, – очень опасной лучницей стала… А еще, что оказалось неожиданным бонусом в ее случае: Мия обрела теневой зрение. То есть она теперь свободно видит вещи, которые имеют теневую природу, и которые не видны обычному взору людей. Например, она теперь может видеть те же теневые порталы, которые мы с тобой однажды пытались искать и закрывать при нападении нечисти, когда тебя еще лерга́л сильно ранил. Помнишь, как мы сосредотачивались на поиске тех теневых порталов? Ну вот, а Мии даже сосредотачиваться не надо, она всё это просто видит. Это редчайшее и очень полезное умение, когда речь идет о воинах вроде нас. Еще у нескольких волшебников такое теневое зрение появилось, не у всех, но все же появилось. У Грея появились в арсенале новые теневые навыки в его обличии дракона. Нолан, как маг-природник, через теневой аспект научился возвращать жизнь в мёртвые земли, у него потрясающе получается, все эти бесконечно прекрасные сады вокруг – это в первую очередь его заслуга, потому что он первый смог восстановить тут землю, а ведь тут была мёртвая выжженная долина. Ну, и так я могу рассказать про каждого, с кем я за этот год провел аналогичный ритуал: каждый, помимо уравновешивания своих магических колебаний, приобрел после ритуала что-то, чего у него раньше не было. Каждый круто прокачал какую-то одну сторону магии, которая является самой сильной его стороной. Но как это проявится у тебя? Я не знаю. Такие вещи не могу четко прогнозировать, они порой непредсказуемы. Я полагаю, что в твоем случае это выльется в усилении магии этих твоих молний, не думаю, что тут ты сможешь меня чем-нибудь сильно удивить. Но на всякий случай предупреждаю тебя, что может дополнительно выскочить что-то еще неожиданное, так что понаблюдай за собой после ритуала, прислушивайся к своим ощущениям и рассказывай мне обо всех изменениях, которые примечаешь в себе, хорошо?

Я кивнула. Было очень волнительно и интересно: что же там из меня выйдет?..

Калипсо нежно погладил меня по ладоням, укрытыми сейчас защитными черными перчатками. Произнес негромко:

– За прошедший год я провел почти сотню таких ритуалов с разными магами, склонными к раскрытию в себе теневой магии. Фортеминов, инквизиторов ли – неважно, для этого типа магии подходят любые волшебники, лишь бы колдовать умели и имели потенциал развития в себе теневых аспектов. Я разработал для каждого индивидуальную формулу раскрытия его теневой воронки, разжигания его магической Искры новым цветом. И в каждом случае этот ритуал имел исключительно положительный эффект. Возрастала многократно магическая сила волшебников, абсолютно каждый открывал в себе что-то новое. Кто-то менее глобальное, кто-то – более… В зависимости от потенциального уровня магии волшебника. Я развил, продолжаю развивать сейчас и буду развивать в дальнейшем этих магов, почти сотню магов, как фортеминов, так и инквизиторов. Вроде бы мало, да? Ну подумаешь – всего лишь сотня продвинутых магов… А я считаю: это аж целая сотня счастливых людей. Счастливых, что они встали на свой ярко выраженный путь развития. Они по-настоящему счастливы от раскрытия своих глубинных возможностей, они наслаждаются этим и горят желанием двигаться дальше. При этом они хорошо контролируют свою магию, у них нет никаких магических сбоев. Это ли не счастье?

Калипсо помолчал немного, потом добавил тише:

– Знаешь, Лори… Я всё это придумал только благодаря тебе. Только ради тебя, – он с очень серьезным выражением заглянул мне в глаза. – Если бы я не задался целью починить твой дисбаланс магии, я бы никогда не стал копать в это настолько глубоко, потому что мне даже в голову бы не пришло лезть в это. И… всего этого бы не было. Не было бы этой сотни счастливых магов. На самом деле, ничего вот этого не было бы, – Калипсо обвел руками пространство вокруг. – Если честно, то и Форланда бы уже не существовало. Я тебе позже расскажу все детали, о которых тебе пока неизвестно. Но пока просто знай: если бы не моя личная заинтересованность в создании такого высвобождающего тьму ритуала, если бы я не провел этот ритуал на себе ради проверки чистоты эксперимента, то Форланд уже сравняли бы с землей. Понимаю, что сейчас в это трудновато поверить, – горько усмехнулся Калипсо. – Когда вокруг творится дичь и хаос, и столько людей погибло год назад, и вообще…

– Хм… Даже не думала смотреть на всю эту ситуацию с такой точки зрения, – пробормотала я.

Калипсо кивнул в глубокой задумчивости, поджав губы, словно бы на мгновенья провалившись в события прошлого. Потом тряхнул головой и продолжил:

– В общем, если бы этим ритуалом я не улучшил многократно свои ментальные навыки, то я бы не вступил в контакт с Эффу, не смог повлиять на него, он бы не заинтересовался мной, и ничего этого бы не было. А всё благодаря тебе, по большому счету. Ты вот наверняка переживаешь по поводу того, что бессмысленно провела этот год, и толку от тебя никакого не было… Но на самом деле он был, и еще какой. Ведь я все время думал о тебе, – сказал Калипсо, глядя мне прямо в глаза. – За этот год я кое-что дополнил и улучшил в персональной магической формуле для тебя. И считаю, что довел формулу до абсолютного совершенства. Она раскроет не частично, а абсолютно всё, что в тебе скрыто, ну и закроет все твои дисбалансы, конечно. Если бы мы провели этот ритуал год назад, он бы не произвел на тебя такого мощного эффекта, как произведет сегодня. Все-таки за год я сильно улучшил свое теневое мастерство. Я улучшал его ради тебя, желая быть профессионалом… настоящим мастером в этом деле. Не ради всеобщего признания… А ради тебя. Ради твоей улыбки. Ради того, чтобы ты была счастлива… Ты делаешь меня лучше, определенно. Во всех смыслах.

Он резко умолк, усмехнулся и как-то смущенно улыбнулся.

– Звучит ужасно пафосно, конечно…

– В самый раз, – улыбнулась я, обвивая его шею руками.

Меня сейчас переполняла такая нежная гамма эмоций… Хотелось обнять Калипсо, закутаться с ним в одеяло и лежать так в обнимку долго-долго, наслаждаясь теплом любимого человека и даря ему свое тепло.

– Люблю тебя, – шепнула я ему в губы.

Просто потому что сейчас остро хотелось сказать эти слова.

– А когда ты так говоришь, ты делаешь меня не только лучше, но и еще счастливее, – протянул Калипсо, целуя в уголок губ.

– М-м-м, ну раз так, то буду делать тебя счастливее почаще.

– А я не лопну от счастья?

– Думаю, понадобится слишком много счастья, чтобы от него лопнуть. И несколько тысяч лет бесконечного счастья как минимум, – хмыкнула я.

– Ну… у нас есть все шансы для проведения столь длительного эксперимента, не так ли? – хитро сощурился Калипсо. – Попробуем убедиться в этом на опыте, хм-м-м? Ты согласишься мучить меня счастьем на протяжении нескольких тысяч лет?

– С превеликим удовольствием!..

Ох… Подумалось, что это звучит круче признания в любви и предложения руки и сердца, честное слово.

***

Мне уже доводилось наблюдать ранее процесс проведения теневого ритуала по высвобождению темной энергии, когда Калипсо высвобождал свою темную магию, поэтому в целом с ходом ритуала я была знакома. Знала также, что активация каждой руны будет вызывать весьма болезненные ощущения, так что, в принципе, была готова ко всему. Хотя все равно немного нервничала. Но не от страха боли или чего-то такого – а просто от неизвестности.

Десятки вопросов роились в моей голове, толкая друг друга и заставляя меня взволнованно поджимать губы. Сможет ли этот ритуал полностью решить мой дисбаланс магии? А что, если Калипсо ошибся, и ритуал именно со мной не сработает как надо? Что, если именно на мне он даст осечку? Практический опыт Калипсо в теневой магии и его большой опыт в составлении таких вот ритуалов индивидуально уже для доброй сотни магов говорил о том, что Калипсо очень хорошо знает, что и для чего делает. Но что, если именно со мной выйдет осечка? Страшно…

Я стояла напротив Калипсо, бормотала напевно сложную цепочку заклинаний, больше похожую на мудреную скороговорку и чертила на своем запястье руны очень острым ритуальным ножом. Каждую руну необходимо было активировать определенными заклинаниями и подкрепить их яркими эмоциями. Активация рун, завязанная на эмоциях печали, гнева, радости прошла для меня очень легко и просто. Для ритуала необходимо было хотя бы на мгновение воскресить в себе предельно ярко ту или иную базовую эмоцию, любым способом, в любой последовательности.

– Дело в том, что этот ритуал делает волшебника цельным, стабилизирует его магическую Искру. А цельный волшебник должен уметь испытывать широкий спектр эмоций, – объяснял Калипсо. – Человек, который не в состоянии испытывать полноценно базовые эмоции, не может быть цельным. Воскрешением в себе этих базовых эмоций мы активируем определенный энергетический код, который запускает новые процессы.

Самым элементарным для меня оказалась активация эмоции радости: для этого я просто вспомнила, как обняла Калипсо впервые за долгое время. Как он обнял меня в ответ и как сладко поцеловал, и как признался в любви, и… В общем, это действительно было проще простого, и руна на мне моментально вспыхнула ярко-алым цветом.

– Вау! – не удержался от восклицания Калипсо. – Такой скорости активации я ни у кого еще не наблюдал, Лори!

Я улыбнулась, хотя улыбка вышла кривоватая, потому что меня немножко перекосило от боли: все-таки активация рун проходила с весьма болезненными ощущениями, которые по-нарастающей становились все сильнее. В точке солнечного сплетения стало очень горячо, но это был не пугающий, а какой-то очень приятный жар.

А вот с эмоцией страха вышла засада: мне никак не удавалось воскресить в себе достаточное чувство страха для того, чтобы последняя руна загорелась очень ярко. Я очень старалась, перебирала разные жуткие воспоминания – а уж их в моей вроде как непродолжительной жизни уже с лихвой хватало, если честно, – но руна лишь едва светилась изнутри.