Истории безумного графомана

– Это надо, так влипнуть. – Молча, сокрушался Глеб.

Он быстро шёл по улице, погрузившись в себя, пока не оказался в знакомом парке. Марго жила рядом. Посмотрел на часы: половина двенадцатого ночи. Можно попробовать заглянуть на огонёк, только надо торопиться.

Свет в окнах жилища Маргариты горел. Парень перебежал дорогу в направлении дома. Долго звонил в дверь, но никто не открывал. Собрался уходить, как, вдруг, раздался щелчок, и на пороге появилась полная женщина с косметической маской на лице.

– Явился! – Выпалила дама.

Глеб прошмыгнул внутрь.

– Ну, здрасти – пожалуйста, как к себе домой.

– Сама сказала: – Приходи вечером! – Пробурчал в ответ.

Марго внимательно посмотрела на гостя.

– Что, обломал, кто-то, бизнесмен? – Хихикнула. – Проходи на кухню. Я тебя ждала!

На столе находились: пару салатов, курица «Гриль» и бутылка коньяка. Глеб сразу налил рюмку. Начал поглощать холодную курицу, причмокивая и обсасывая косточки, словно это была самая вкусная еда в мире. Опрокинув ещё пару рюмок, он разомлел. Истома окутала тело, глаза медленно моргали, хотелось прилечь, но, тут, в кухню влетела хозяйка в фиолетовом пеньюаре. Чёрная маска со стразами, прикрывавшая глаза, стремительно сползала на нос, заставляя женщину то и дело неуклюже поправлять её руками. Молодой человек вздрогнул. «Зорро» пустился в пляс с грацией бегемота. Глеб вытянулся, сидя на стуле, словно школьник за партой, пытавшийся держать осанку. В голове творилось чёрт знает, что: бежать? Куда бежать? Сидеть и не шевелиться, авось рассосётся? Что делать? Маргарита подлетела, словно «пирожковая фея» и скинула одну лямку пеньюара до локтя. Парень вскочил, потерев раскрасневшуюся шею. Во рту пересохло, хотелось бежать.

– Я сейчас! Мне надо в ванную комнату! – Промямлил молодой человек.

Закрылся, опёрся руками на раковину и уставился в зеркало: – Две безумных женщины за вечер. Повезло, так повезло.

Маргарита дежурила у санузла. Как только объект появился в дверном проёме, схватила его за руку и потащила в спальню, демонстративно облизывая языком губы.

Раздался гул дверного звонка. Помятый Глеб вскочил с кровати и, тут же, бросился к одежде. За окнами было светло, время близилось к обеду. Парень упал, запутавшись в джинсах. Кувыркался по полу, проклиная себя, затем Марго и, вообще, всех на свете. Кое – как одевшись, быстро направился в кухню. Очень хотелось пить.

Маргарита весело напевала, что – то себе под нос, выкладывая на стол содержимое пакета.

– Доброе утро, дорогой! Роллы привезли.

– Слушай, да мне пора уже. Маме обещал помочь. – Прошёл к раковине.

Женщина наблюдала за ним с негодованием.

– Ну, хоть кофе давай выпьем!

– Нет! – Наотрез отказался Глеб. – Опоздаю.

– Да, что за срочность такая? Может, я могу помочь?

Молодой человек замер: – Только этого не хватало. – Глаза округлились, дыхание участилось, во рту снова стало сухо.

– Привезут новый шкаф. Надо собрать.

Посмотрел на любовницу, натянув улыбку.

– Возьми на такси, пожалуйста! – Протянула купюру.

Поразмыслив пару секунд, молча, взял деньги и направился к выходу. Быстро добравшись до парка, поплёлся по аллее, гоня прочь мысли о своей никчёмности.

Волшебный мольберт

Тёплый ветерок ласкал кроны деревьев, весело играя недавно распустившимися листочками. Середина мая. Природа благоухает, привлекая своим великолепием.

Наслаждаясь запахами по тропинке, петлявшей между Берёз, размеренно передвигался Лось. Делая несколько шагов, он останавливался, втягивал ноздрями аромат весеннего леса, склонял голову под ноги и щипал травку, в изобилии росшую вдоль дорожки. Огромный розовый бант украшал массивную шею, голову покрывал берет, переливавшийся цветами радуги в лучах солнца. Мольберт, подаренный месье Игого, торчал под мышкой. Всю зиму он провёл в заморском лесу, беря уроки у тамошних карикатуристов.

– Здорова, сохатый! – Раздался сиплый голос за спиной.

Вздрогнув, балдевший от весенней красоты Лось, тут же обернулся. Перед ним стоял Волк, мусоля во рту папиросу. Рогатый расплылся в улыбке.

– Приветствую Вас, мой дорогой друг! – Поклонился, сняв головной убор.

– Вот так нихуя себе. – Обалдел серый. – Это ты там набрался?

Лось улыбался, старательно делая вид, что не понимает, о чём говорит собеседник.

– Ну, хорошо. – Выплюнул папиросу. – Здравствуйте, господин хороший! – Сделал поклон. – Как ваши дела? Давно ли вернулись? – Сплюнул под копыта сохатого.

– Спасибо, что поинтересовались, мой друг. – Снова поклонился. – Дела мои хорошо. Сегодня вернулся и могу продемонстрировать, чему научился.

– Хорошо, валяй. – Почесал зад лапой.

Лось быстро разложил мольберт. Немного постояв, рассматривая серого, обежал зверя вокруг несколько раз и одобряюще кивнул головой.

– Встаньте здесь. – Указал копытом. – И замрите.

Волк усмехнулся, но выполнил указания. Лось рисовал, постоянно прищуриваясь и высунув язык, который с остервенением метался из ноздри в ноздрю.

– О, какие люди! – Заголосила подошедшая Лиса. – Чего вы тут делаете?

– Здорова, Патрикеевна! – Просипел Волк. – Вот, вернулся наш творец. – Кивнул головой в сторону Лося. – Решил продемонстрировать свой талант.

Художник полностью погрузился в творчество, не обращая никакого внимания на окружающих.

– Ой, я тоже хочу! – Захлопала лапами.

Творец запыхтел, делая последние штрихи.

– Всё! – Радостно выпалил рогатый и облегчённо выдохнул.

– Можно – можно мне тоже?! – Не успокаивалась Лиса.

Лось протянул холст серому. Шарж получился неплохо, заставив улыбнуться заказчика, однако, спустя пять секунд, волк поменялся в лице. Патрикеевна громко хихикнула.

– Это что?! – Засипел возмущённо, тыкая пальцем в бумагу.

На шарже у серого имелась огромная грудь с коричневыми сосками.

– А мне нравится! – Съехидничала Лисица.

– Да подожди ты, рыжая! – Почесал зад. – Что это, я спрашиваю, господин хороший?

– Я художник! Я так вижу! – Гордо задрал морду. – И, вообще, это свобода выражения! Это эволюция! – Отвернулся.

Волк раздосадовано сплюнул, махнув лапой в сторону карикатуриста, и побрёл по тропинке.

– Мне, пожалуйста, без этого! – Показала себе на грудь.

Творец кивнул головой и принялся за работу. Глаза бегали, копыта яростно двигались, производя хаотичные движения над холстом. Натурщица замерла, распушив рыжий хвост. Раздался оглушительный треск, заставив выругаться обоих.

– Чего с волком случилось? – Поинтересовался медведь, вывалившийся из кустов поблизости. – Какой – то он расстроенный брёл по дорожке.

– Тише косолапый! – Прошипела рыжая. – Не видишь, меня рисуют!

Медведь принялся чесать спину о дерево, громко причмокивая.

– Попрошу не шуметь! – Скомандовал Лось.

– Сука – Выругался косолапый. – Проклятая аллергия!

– Меньше мёд жрать надо! – Снова прошипела Лиса. – Заткнись уже!

– Хорошо – хорошо. – Облегчённо вздохнул. – Мне нарисуете?

– Если дадите закончить этот, то следующий Ваш! – Произнёс Лось с недовольством в голосе.

Солнышко пригревало, близилось время обеда. Лисица обливалась потом, из последних сил стараясь держать хвост пушистым. Искусство требует жертв.

– Стой, падла ушастая! – Неожиданно выкрикнул косолапый.

Вдоль тропинки, петляя между деревьев, весело скакал заяц. Уши развивались в разные стороны, маленький хвостик еле заметно трепыхался, лапы резво двигались, оставляя на земле почти незаметные следы.

– Готово! – Радостно объявил рогатый.

Лиса брякнулась на землю, вывалив язык: – Демон, ты. Вот дерьмо, твою мать.

Радостный карикатурист подбежал к Патрикеевне и протянул рисунок. Огромный нарисованный пенис болтался у Лисы между задних лап на картинке. Заказчица вопросительно посмотрела на Лося.

– Здорово получилось, правда? – Подмигнул.

– Да, но я …

– Это не имеет значения! – Перебил художник, задрав одно копыто вверх. – Следующий!

– Сейчас иду! – Ответил медведь, обсуждавший, что – то с зайцем на повышенных тонах.

Патрикеевна пошла восвояси, а сохатый принялся за косолапого.

Вечерело. Желающих увековечить себя в шарже больше не было, да и мелки для рисования закончились. Лось ковылял по тропинке довольный и уставший, как вдруг, раздался вой. Навстречу бежал Волк, прикрывая лапами огромные сиськи, болтавшиеся из стороны в сторону. Следом мчалась Лиса с торчавшим колом пенисом наперевес.

– Стой, серая хуйня! Да здравствует эволюция!

Лесной хищник прибавил хода.

– Эй, ты! Чёрт заморский! Вертай всё взад, сука! – Заорал обезумевший Волчара, подлетев к художнику.

Рогатый немного напрягся. Глаза забегали, кончик хвоста распушился.

– На нахуй! – Вскрикнула Лисица, догнав сисястого.

– Успокойтесь, друзья. Я же говорю, это свобода в чистом виде.

– Пошёл ты на хер, говно! – Верещал серый, обливаясь слезами.

Дикий рёв оглушил собравшихся. Медведь нёсся, закрыв мохнатыми лапищами пиздень. Деревья, стоявшие на пути косолапого, превращались в щепки. Лось попятился назад.

– Мать моя женщина! – Удивлённо пропищал Заяц с накрашенными губами, оказавшийся сзади, заглянув под хвост рогатого. Подпрыгнул, схватился за яйца парнокопытного и пустился во все тяжкие.

– Опомнитесь твари! – Заревел подоспевший косолапый, отвесив подзатыльник Лисе. – Пизди сохатого!

Звери погнали Лося по лесу, а тот бежал, спотыкаясь о брёвна, и Божился, что всё исправит, как только достанет новые мелки. Только маленький Заяц бултыхался под хвостом Лося с довольной рожей.

Кассир

Третий час ночи. Замёрзшие улицы погрузились в тишину, которую изредка разрезал шум, исходивший от автомобилей «Такси», бороздивших просторы ночного города. Старенькая одноподъездная девятиэтажка , расположенная вдоль проезжей части, подмигивала лампочкой фонаря, находившегося над входной дверью. На третьем этаже, однокомнатную квартиру с ремонтом ещё Советских времён снимала девушка по имени Марина, работавшая кассиром в супермаркете через дорогу. Каждую ночь, во сне она пробивала товары, выдавала чеки и выясняла отношения с покупателями, размахивая конечностями. Рахим – молодой человек Марины, с которым она встречалась второй год, сидел на кровати, обхватив голову руками.

– Возьмите пакет! – Удар ладошкой по лицу парня.

Следом раздалось мычание, руки совершали ритмичные движение из стороны в сторону.

– Шайтан, блять! – Разгневанно прошипел Рахим.

Молодой человек встал с кровати и направился в ванную комнату, прихватив с собой подушку.

Работая водителем, ему приходилось вставать в пять утра, чтобы успеть на погрузку. Если удастся загрузиться в первых рядах, будет возможность закончить развозить товар по торговым точкам к обеду. Последнее время такой шанс выпадал редко. Парень не высыпался и, как правило, оказывался последним в очереди на склад.

Расположившись в ванной, Рахим сладко причмокнул, погрузился в долгожданный сон с улыбкой на лице. Спустя десять минут безмятежной дремоты, дверь в санузел распахнулась:

– Оля, надо сделать отмену! – Заорала, вошедшая девушка.

Молодой человек вскочил, свалив с держателя лейку душа. Марина продолжала водить руками, сидя на унитазе.

– Разменяй пять тысяч! – Снова выкрикнула.

Выругавшись, Рахим побежал в комнату, принялся собирать вещи. Девушка покинула туалет, не открывая глаз, и, как ни в чём не бывало, брякнулась на койку.

Зазвенел будильник. Марина резко приняла сидячую позу, открыла глаза. Посидев минут пять, пялясь в окно, отправилась на кухню. Поставив чайник на плиту, набрала своему парню. Ответа не было. Презрительно фыркнув, принялась краситься, параллельно засовывая в рот печенки. Наведя марафет, попыталась влезть в любимые чёрные брюки, однако усилия не привели к результату. Пришлось надеть юбку с колготками. Нет, она не была толстой. Немного «пышка», что ни капли её не огорчало: добротная грудь третьего размера, мощные бёдра, милое курносое лицо, и едва заметное сексуальное пузико, которым она даже гордилась.

Взглянув на часы, Марина выскочила из квартиры и помчалась вниз по лестнице. Чуть не сбив старика на выходе из подъезда, извинилась, быстро перебежала дорогу, оказавшись возле родного супермаркета. Грузный сотрудник охраны – Степан Петрович, куривший возле парапета, поприветствовал девушку кивком головы. Кассир прошмыгнула внутрь, не обратив на Петровича никакого внимания. Мгновенно заняла рабочее место, ведь народ уже бродил вдоль стеллажей, складывая в корзинки продукты. Утро – время пенсионеров. Медленные, иногда плохо пахнущие люди преклонного возраста сметали молочные продукты и выпечку. Затем, после десяти шли не совсем адекватные мужчины, собирая бутылки алкоголя разных калибров. Девушка сидела на кассе, пробивая товар с улыбкой на лице. Сегодня день заработной платы. Она то и дело поглядывала на смартфон, в ожидании смс от банка. Думала заказать роллы – устроить романтик с Рахимом. Вспомнив про возлюбленного, набрала номер ещё раз. В трубке по-прежнему шли бесконечные гудки.

– Девушка, можно посмотреть цену? Там отсутствует ценник. – Поинтересовался мужчина в очках, протянув бутылку коньяка.

В лицо Марины ударил запах перегара. Скорчив кривую улыбку, она взяла товар и поднесла его к сканеру. Раздался звук поступившего сообщения. Молниеносно схватив телефон, девушка увидела текст. Точно, банк сообщал о зачислении. Лицо кассира исказила гримаса гнева, горючая слеза покатилась по бархатной коже.

– Девушка, можно быстрее? – Возмутился покупатель.

Бросила гневный взгляд на очкарика:

– Заткнись! Заткнись, сука! – Сплюнула в мужчину.

Откупорила бутылку, сделала несколько глотков. Ещё раз сплюнула на бедолагу и побежала в сторону кабинета директора, хлебая коньяк из горлышка.

Олег Владимирович – управляющий торговой точкой вальяжно развалился в кресле, щелкая фисташки. Весь пол под ногами был завален скорлупой. Словно белка, он грыз орешки, разглядывая обнажённых девок на экране ноутбука.

– Это что?! – Закричала влетевшая в кабинет женщина, сунув экран смартфона под нос Олегу.

Директор смотрел на сотрудницу, прищурив правый глаз.

– Телефон. – Ответил, спустя пару секунд.

– Ах, так, да? Телефон? Телефон, блять?! – Поднесла к уху Олега трубку. – Алло! Алло, твою мать! Где мои бабки, ты блять, говно?!

– Так, быстро пошла отсюда! – Взбесился управляющий.

Кассир перевернула стол, накрыв Олега. Задрала юбку, порвала колготки и уселась мандёнкой на лицо мужчины. Тот визжал и сопротивлялся, но девушка здорово прижала голову к линолеуму, чуть было, не придушив руководителя. Затем стянула с него штаны, воткнула горлышком в зад бутылку, бормоча какие-то ругательства, и помчалась к выходу. Обозвав охранника «жирной хуитой», побежала по улице, распихивая прохожих.

Через пару дней на всех каналах гуляла новость про безумную неуловимую маньячку, уродовавшую тела руководящего состава сети магазинов «Скидочка».

Яшка-фуфломицин

Замерзшие безлюдные улицы, бесконечно тянувшиеся сквозь город, пугали своей тишиной. Первый час ночи, однако, надо продолжать идти. Оставалось не так много до пункта назначения. Мороз пробирал до костей, пальцы на ногах задубели и не ощущались. Перекрёсток, с мигавшим жёлтым огоньком светофором, преградил дорогу. Следом ещё один, за ним третий, четвёртый… Чёрт, такое ощущение, что ты в зеркальном лабиринте. Нет, через перекрёсток нельзя! Перекрёсток – это лава! Сворачиваю во двор многоэтажного дома. Вижу ледяную горку, разбегаюсь и начинаю штурмовать эту высоту. Добравшись до половины, поскользнувшись, падаю. Барахтаюсь, пытаясь зацепиться за обжигающую поверхность, но безрезультатно. Ещё разгон и снова тот же финал. Наконец-то, взобравшись на вершину с четвёртой попытки, радостно вскидываю руки вверх с воплем: – Я царь горы, мать вашу! Вот вам, проклятые ублюдки! В ответ всё та же тишина.

– Хватит спать, суки! Новый год на дворе!

Достав из-за пазухи пузырёк и отхлебнув немного самогона, продолжаю свой путь. Да, с Новым годом я переборщил. Девятое число, вернее, уже десятое. Утром на работу. Надо, как можно быстрее добраться до Яшки.

Пятиэтажка на окраине города наводила ужас. Обшарканные, потрескавшиеся стены, сугробы, свисавшие с козырьков у подъездов, отдавали опасностью. Того и гляди прибьет льдом по голове. Будешь лежать, превращаясь в мёрзлого тюленя, до весны, а потом оттаешь и пойдёшь по своим делам. Посмеявшись возле входной двери, снова делаю глоток пойла с довольным и протяжным: Ааааааа! В конце добавляю: Хорошо, блять!

Третий этаж, квартира двадцать пять. Вот оно, логово Яшки-фуфломицина. Секретный стук для своих: три удара друг за другом и ещё три с перерывами в пару секунд. В квартире раздался шорох, затем, что-то разбилось. Дверь резко распахнулась и посыпались матерные обороты, которые произносились с выражением, казалось, что гениальный поэт читает свои шедевральные стихи.

– Чего надо? Новый год! Я отдыхаю! – Дочитав шедевр, рявкнул Яша.

– Братан, завтра на работу. Сделай, что-нибудь. – Протягиваю отпитую полторашку самогона.

Мужчина, пошатываясь, вглядывался в моё лицо. На вид ему было около сорока лет. Однако, точный возраст никто не знал, наверно, даже сам Яша. Лет десять назад он работал в городской больнице номер шесть хирургом. Проводил несложные плановые операции и носил гордое звание Яшка-хирург, затем Яшка-пенициллин, а потом окончательно спился и стал Яшка-фуфломицин.

– Не дадут Новый год отпраздновать по человечески. Заходи! – Пробурчал, выхватив пузырёк.

Однокомнатная квартира в старом доме источала мерзкий запах перегара, табака и помойки. Стряхнув окурки с дивана, хозяин предложил мне лечь.

– Слушай, друг, это не опасно? – Спрашиваю, разглядывая грязную мягкую мебель.

– Не ссы, епта! Всё тип-топ!

Над диваном, привязанная скотчем к люстре, висела бутылка «Портвейна», от которой тянулась трубочка с иголкой на конце. Яшка-фуфломицин капал себе вино в целях экономии. Потребляя алкоголь таким образом, ему хватало пол-литра на пару дней. Отхлебнув самогона, Яшка прицепил вместо «Портвейна» трёхлитровую банку с жижей коричневого цвета.

– Отличная бадяга! Мой рецепт! Через пару часов будешь, как новенький! – Хлопнул меня по плечу.

Прищурившись, ловким движением руки подключил к зелью и скрылся в санузле. Через пару минут приволок огромный ржавый таз. Стянув с меня штаны, подсунул жестянку под зад.

– Можешь гадить. Не стесняйся. – Снова отхлебнул из полторашки.

Я лежал, наблюдая, как коричневая субстанция сползает по трубке. Ноги стали ватными, сильно хотелось спать. Сил сопротивляться больше не было, закрыл глаза и провалился.

– Как он, Ирина Петровна?

– Завтра будет, как огурец!

Слышу сквозь сон чью-то речь, открываю глаза.

– Ага, проснулся. – Шлепок по щеке.

Поднимаю голову. Передо мной стоят двое в белых халатах.

– Вы кто? Где Яшка? – Спрашиваю.

– Всё хорошо. Ты в психиатрии. – Улыбнувшись, отвечает высокий мужчина.

– Какая психиатрия?! Идите на хер! – Пытаюсь встать.

Ничего не получается. Руки и ноги пристёгнуты к койке. Начинаю орать, как бешеный, извиваясь, словно змея. Огромный шприц в руках женщины, боль в ноге и провал в бессознательное состояние. Встретил ли я там опять Яшку-фуфломицина – не помню. Через пару дней меня выписали с больничным из психушки на руках. Отнеся листок нетрудоспособности на работу, я в тот же день вернулся домой с расчетом и трудовой книжкой в кармане. Купил полторашку «огненной воды» и отправился на поиски гениального поэта Яшки-фуфломицина.

Почему люди не летают?

Почему люди не летают? Казалось бы, ответ очевиден: люди не птицы, люди летать не могут. Однако давайте разберёмся!

У птиц есть крылья, а у человека нет – это неоспоримый факт! У людей есть пищеварительная система, сердце, органы чувств, интеллект, эмоции и тд. Душа, в конце концов. У птичек есть всё то – же самое! Некоторые могут даже поговорить. Попугаи, например, заводят пару на всю жизнь. Чистейшая любовь на всё время существования. Никаких тебе измен, разводов и раздела имущества. А, когда они поют весенним утром, душа радуется. Не каждая сегодняшняя «звезда» так сможет.

Да, мы млекопитающие в отличие от пернатых, но это слишком малозначимый факт, чтобы рассматривать его всерьёз. Подумаешь, какая мелочь. Ну, нет у них волос и груди, способной вырабатывать молоко, зато есть перья и крылья. В общем, этот факт игнорируем. Вот то, что у них черепная коробка меньше, чем у человека, тут не поспоришь. Соответственно, меньшего размера головной мозг. Среди людей тоже не все умные – это аксиома! Я, вообще, тупой, как бамбуковая пробка из – под вина. И чего теперь? Убиться, что ли?

Давайте вспомним Икара из древнегреческой мифологии. Чтобы спастись от Миноса, отец Икара Дедал сделал крылья, и они покинули остров Крит, вспорхнув, словно птички. Нет ничего невозможного! Правда, этот, прости меня Господи, балбес – сынок поднялся так высоко, что опалил крылья под солнцем. Воск, которым они скреплялись, растаял, и Икар брякнулся в море, где успешно захлебнулся в пучине. И, скорее всего, это единственная причина, по которой мы не можем летать. Нельзя нам давать такое умение. Обязательно полезем всё выше и выше, пока не свернём себе шею. Чем выше взлетаешь, тем больнее и дольше падать.

Вот и всё, друзья. Мы раскрыли секрет, который мучил нас долгое время. Спасибо за внимание! До новых встреч.

Йо-хо-хо

Промозглый осенний денёк не внушал оптимизма, хотя и близилось время обеда. Короткий рабочий день. Люди торопились домой, кутались в верхнюю одежду, уставившись под ноги, и не обращали никакого внимания друг на друга. Карл плёлся, разглядывая мелкие трещинки на асфальте, опутавшие тротуар, словно паутина. Давно не мытые рыжие волосы торчали в разные стороны, напоминая проволоку. Постоянно шмыгая носом, он то и дело смахивал рукавом выделения прозрачного цвета с усов.

– Привет, Карл!

Мужчина обернулся. Перед ним стоял сосед Чарльз.

– Здравствуй, мой дорогой сосед. Как твои дела, Чарльз?

– Как твои дела, Карл?

Приятели пожали друг другу руки.

– Ну, так как твои дела, Чарльз? – Повторил.

Сосед стоял, недоумевая, пристально вглядываясь в лицо Карла.

– А твои, Карл? – Расплылся в улыбке.

Мужчины удивлённо хлопали глазами, глядя друг на друга.

– Сука, вынужден ходить пешком! – Не выдержал Карл. – Горючего нет, денег тоже не особо. Простыл ещё к хуям собачьим.

– А что у тебя с головой? – Спросил Чарльз, разглядывая грязную шевелюру товарища. – Странная хуйня. – Подошёл и провёл рукой по торчавшим паклям.

– Сам знаешь! – Недовольно ответил сосед. – Не мылся неделю уже.

Чарльз ухмыльнулся.

– Знаю – знаю. Такая же херня. – Покачал головой из стороны в сторону, причмокнув. Всё это благодаря им! – Скорчил страшную гримасу.

– Кому, им? – Смахнул рукавом под носом.

Чарльз прищурился и зло посмотрел на собеседника.

– Ты, блять, на Луне живёшь, что ли? – Покрутил у виска пальцем. – Им, ёпта! – Снова скорчил гримасу.

– Я таких не знаю. – Шмыгнув носом, ответил Карл.

Чарльз принялся скакать вокруг, корча рожу и разбрызгивая слюни в разные стороны.

– Да пошёл ты на хер! – Выкрикнул обескураженный Карл. – Хватит загадками говорить!

Запыхавшийся от неимоверных кривляний мужчина остановился, оперся руками в колени.

– Я твою жену ебал! – Отдышавшись, выпалил Чарльз.

– Я твою тоже! – Парировал сосед.

– Я и тебя ебал!

– Так и я тебя тоже!

Приятели гордо отвернулись друг от друга. Оба стояли неподвижно, вглядываясь в горизонт.

– Ладно тебе, брат! Давай забудем все обиды. – Произнёс Чарльз. – У меня есть к тебе предложение. – Подошёл и хлопнул по плечу Карла.

– Какое? – Поинтересовался, недоверчиво рассматривая соседа.

– Мы должны взять своё! – Хлопнул по плечу ещё раз. – Мы захватим корабль, сольём горючку! Будешь снова на машине ездить! Может, даже помоешься. – Улыбнулся.

Глаза Карла увеличились, губы затряслись.

– Ты спятил, Чарльз?! – Отпихнул приятеля.

– Успокойся! У меня там, – махнул рукой себе за спину, – в родне пираты были! У тебя, думаю, тоже! Грабёж у нас в крови! – Гордо задрал голову. – Я уже плот давно смастерил. – Подмигнул.

Карл попятился назад.

– Успокойся, я тебе говорю. – Обнял товарища. – Бери виски и погнали!

– Но у меня нет виски. – Ответил Карл.

– Хммм… – Многозначительно замычал. – А что у тебя есть?

– Самогон.

Чарльз вздрогнул. Лицо исказил гнев, глаза налились кровью.

– Ты, блять, из этих, демон?! Паскуда! Сука! Мандавошка поганая! Предатель! Выблядок!

Мужчина сыпал ругательствами, а Карл молчал, не понимая, что происходит.