Дело о молочной реке. Маг-дознаватель – 2

Все остальное на балу мне не понравилось. И постоянные скандалы, и одуряющий запах духов, причем зачем эти низкорослые демоны так душатся мне было непонятно, ведь они волей неизвестных создателей своей расы почти не воняют даже если редко моются.

Еще темнота. Для элингов с их ночным зрением в зале было нормально, а вот я видел довольно паршиво. А это не очень приятное ощущение, когда все тебя видят, а ты различаешь только тех, кто приблизился уже на десяток шагов.

Но хуже всего оказалось угощение. Причем как раз из-за того, что организаторы решили расстараться. Если в обычных трактирах я всегда могу выбрать какое-нибудь мясное жаркое или рыбное блюдо, да и овощи предлагают, то здесь таких простых угощений не заметил. А вот на всяких личинок, червяков и насекомых насмотрелся. Ну и на разнообразных членистоногих, а также других ползающих и квакающих гадов.

Даже вино здесь ухитрились испортить, утопив в нем тех же червяков, или в самом мягком случае добавляя что-нибудь вроде «отрыжки картофельного муравья».

Ариста, правда, вроде бы была не прочь попробовать что-то из представленной высокой кухни, но зная о моем консерватизме в еде, а точнее, что мне не только есть, но даже смотреть на подобные изыски противно, не рискнула. Вот такая ещё одна жертва ради нашей любви.

Так и ушли, Ариста ворчала всю дорогу, кутаясь в плащ с капюшоном от жестоких лучей Солино, что балов ей, похоже, хватило на всю оставшуюся жизнь. Я просто молчал, потому что решил для себя, что тусить надо в более близких нам компаниях, а не на таких балах, на которых собирается весь сброд. И графини всякие, и баронессы, и королевы бывшие…

Так и дошли до дома, где нас ждало еще одно неприятное известие. Грогрегир сообщил, что принесли письмо от стражи, в котором сообщалось, что моя собственность, а именно раб Аун и рабыня Гелила, сидят в тюрьме. За участие в пьяной драке с нанесением, и много еще чего в том же духе.

А еще писарь нагло сообщал, что на закате их будут пороть, хоть это и не принято, потому как рабы – собственность хозяина, но в данном случае делалось исключение, потому что «хозяин не справляется с воспитанием и раскормил рабов до полного неприличия».

Честно говоря, я и вправду считаю, что кое-кто питается слишком хорошо, но кнут или розги как способ диеты воспринимаю плохо, а потому только вздохнул и сказал:

– Пойду я, пожалуй… Заберу этих придурков…

– Я пойду с тобой! – решительно заявила Ариста. – Догадываюсь, что тебя в женскую тюрьму не пустят, и дуру Гелилу успеют выпороть, пока все бумажки пройдут по инстанциям. А я никому такого счастья не желаю. Но если я, как твоя уполномоченная рабыня, отслежу, то не посмеют. Пять минут! Сменю бальный наряд и буду готова!

Ну не через пять минут, но через четверть часа мы вышли и двинулись к окраине, где находится тюрьма. Причем ни я, ни, конечно же, Ариста не знали где точно, поэтому перед нами бежал какой-то закутанный в тряпки подросток, проводник.

– Насколько я помню, – вещал по дороге я, – тюрьма не напрямую подчинена страже.

– Ага, – отвечала мне моя красавица. – Отдельный департамент городского управления. Там заправляют клерки, хотя охрану несут по сути те же стражники. Или стражницы в женском корпусе. Но да, говорить нам придется с обычными клерками.

Я удовлетворенно кивнул. Со стражей ссориться не хотелось, а тюремщики… Непонятно, зачем они написали такое письмо. Почему сначала порка, а потом уже разбирательство?

И тут меня настигло озарение. Взятка! С меня хотят взятку! Нет, я понимаю местные реалии… Но все-таки одно дело, когда к тебе подкатывают вежливо, прося внести пожертвования на развитие… и все такое. А совсем другое, когда просто ставят перед фактом. Ну да. Увидели лоснящихся рабов и решили, что хозяин их слишком любит, а значит можно его немного обезжирить… Или много.

Я поделился с моей красавицей соображениями, а также своими видениями методов преодоления, и она серьезно кивнула:

– Пожалуй, ты прав. И так будет даже лучше. Они пройдут стадию боязни, потом осознания, и в итоге будут рады дружить с тобой, причем не с позиции силы. Мелкие клерки, они такие.

Для большего устрашения я снял с пояса обтянутую кожей дубинку и боевой топор, после чего скрутил их вместе на резьбовое соединение, получив короткую, но вполне опасную алебарду. Особенно на вид, да в руках орка в тяжелой броне. Такое разборное оружие сделал мне Грогрегир, опять же по моей идее. Все время ходить с алебардой неудобно, а иметь длинное оружие иногда может оказаться полезно, вот например как сейчас.

Тут мы и дошли. Уже при входе в пустынный по дневному времени холл, я с грохотом стукнул по покрытому полированной каменной плиткой полу окованным сталью хвостовиком алебарды и рыкнул:

– Кто тут моих рабов обижает?

Затем подошел к столу благоразумно молчавшего клерка и швырнул письмо, сопроводив жест вопросом:

– Что они натворили? Почему их решили пороть без моего разрешения?

– Э… А… – начал забыв слова тот и пошуршал протоколом. – Они разгромили концерт «Музыкальное утро для хорошо воспитанных молодых элингов» в храме Светлых Мыслей. И инструменты пострадали. Два барабана, два клавесина, три дудки, контрабас и четыре скрипки.

– Какой ущерб?

– Э… пять золотых с четвертью.

– Они одни?

– Нет, милорд… Там было много молодежи.

– Какова их доля? – рыкнул я, скосив глаза на Аристу и думая только о том, чтобы моя красавица не расхохоталась.

– Но мессир, – поднял мой титул до монархических кровей несчастный клерк, который сообразил, что прямо здесь и сейчас он совсем не так и надежно защищен законом. – Но остальные… хулиганы совершенно безденежны.

– А меня это волнует? – я и вправду был удивлен, и мое возмущение прозвучало совсем натурально.

– Но мессир! Кто-то же должен возместить… А еще они ударили стражника ногой по… заду… И это точно ваша рабыня. Одно это стоит двадцать серебряных монет.

– Так, стоп! – очень недобро усмехнулся я. – А сколько стоит дать в морду клерку вроде тебя?

– Э… – что-то заподозрил рогатый дрищ. – Штраф десять серебряных монет.

Я удовлетворенно подбросил золотой и зажал в покрытой латной перчаткой руке. Затем резко припечатал его к столу с грохотом, достойным удара тарана в ворота, и медленно произнес.

– В твою морду. На всё! Без сдачи.

Уже через пять минут клерк, который не хотел к нам поворачиваться спиной, кажется из-за намоченных штанишек, выписал две бумаги на получение Ауна в мужской тюрьме и Гелилы в женской. И всего-то ползолотого штрафов. Эх! Хорошо быть страшным орком!

Я кивнул Аристе, которая подхватила свою бумажку и в сопровождении нервно оглядывающейся стражницы двинулась к женскому корпусу, и пошел к мужским, так сказать пенатам.

Там я просидел почти час, пока ко мне не привели изрядно потрепанного Ауна, и мы вдвоем вышли ждать наших дам. По пути принц заикаясь рассказал мне про досадное происшествие, когда перебравшая пива молодежь расшумелась на концерте, по моему представлению, классической музыки. Нет! Ну я понимаю на рок-концерте буянить, но возбуждаться на скрипки с клавесином… Я только качал головой, не зная что и ответить. Ну да ладно. Как там говорят? О темпора, о морес? О времена, о нравы?

Но вскоре явились Ариста с Гелилой, и я понял, что все, что я услышал ранее, это еще цветочки. Дело в том, что за моей красавицей, которую я узнал даже под капюшоном и маской, и совсем не потому, что запомнил одежду, шагала не только шарообразная рабыня, но еще и стайка девушек в оборванных зеленых плащах с так же натянутыми на нос капюшонами, сквозь прорези которых проглядывали короткие почти у всех рожки. Их было четырнадцать, и я точно понял, что они не просто случайно идут вслед.

А еще и Ариста. Нет, с ней все было нормально, если не считать обнаженного меча в руке, по сути шпаги, последние десяток сантиметров клинка которого были окровавлены.

– Ой, милый, – кинулась мне на шею красавица, только в последний момент отведя меч, чтобы не испачкать мои доспехи. – Когда я пришла забирать Гелилу, ее как раз привязали к лавке, чтобы пороть. Я отдала бумажку, но тюремщица с розгами сказала, что должна завершить начатое. Так что я проткнула ей жо… заднюю часть. Это недорого. Всего ползолотого. Там же и оплатила.

Я ошалело посмотрел на боевитую демоницу, а та кокетливо продолжила, потеребив пальчиком тот самый парадно-выходной, украшенный драгоценными камнями ошейник:

– Они сразу согласились, когда узнали, кто мой хозяин. Ну да… Дома их семьи ждут.

Я посмотрел поверх головы моей эльфийки-демоницы, и та виновато сказала:

– Там сидели в камере с Гелилой эти девчонки. И вина их крошечная, но их никто не забирал, а еще их били розгами… И знаешь… Мое сердце не выдержало. Штраф… или выкуп… всего-то пять золотых. Это за всех. В общем… Я их спасла.

Я пока молчал, но в принципе понимал, хотя и не до конца. Мир здесь жесткий… Всех не спасешь. Но я же сам как-то укрыл от неприятностей чужих мне тогда и Грогрегира, и Гелилу, правда от моей демоницы такого не ожидал. Хотя… с чего это я решил, что у нее нет сердца, и она не захочет кого-то спасти? Она же на самом деле добрая, если я вспомню все ее поступки. За что я ее и люблю.

– Да, нет. Я не против, – улыбнулся я.

Но спрашивать, что это за проходимицы не стал, и Ариста сама пояснила:

– Это боевые монашки Шипов Акации. Начинающие. Послушницы.

Я ничего не понимая покосился на Гелилу, и та начала быстро говорить, опять смешивая мои несуществующие титулы:

– Милорд, я сидела с этими девчонками, и они рассказали, что они начинающие монашки. Послушницы ордена Шипов Акации. Это такой женский орден у друидов, в котором состоят женщины, которые воюют, мессир, и нисколечко не зависят от мужчин.

– Дэн, насколько я поняла, – продолжила за умолкшей служанкой Ариста. – Это что-то вроде амазонок из легенд Земли. Только монашки одного из орденов при боге друидов. Их не сильно жалуют, так как наши козлы заражены патриархальным ядом. Но ради справедливости надо признать, что те девки реально отмороженные.

И тут я поежился. Если уж моя не сильно выдержанная красавица называет этих девиц отмороженными? Да уж… Но я всмотрелся в капюшоны, из под которых меня несомненно рассматривали двадцать восемь глаз, и немного стушевался, представив, что они видят. Их выкупила из тюрьмы какая-то рабыня, а ее хозяин огромного для них роста и весь закованный в сталь, дышит на них из-под забрала. Ну какой-то темный рыцарь, блин… Надо проще быть!

Я приглашающе махнул рукой и как можно мягче произнес:

– Давайте к нам, девчонки. Сейчас дойдем, и чувствуйте себя как дома. Отдохнете и все такое. Потом решим, как вам помочь.

И тут началось светопреставление! Мелкие фигурки в капюшонах сначала вздрогнули, потом, когда мы уже двинулись к нашему дому, несколько из них покружили вокруг нас, а уже через минуту две встали передо мной, две сзади, а парочка зацепилась за мои руки.

Я только недоуменно крутил головой, но тут буквально взорвалась моя Ариста. Она без стеснения разогнала пинками всех монашек вокруг меня, затем взяла меня под руку и тихо пояснила:

– Я раньше об этом ордене слышала, но без подробностей. И вот что рассказала мне Гелила. Орден женщин-воинов. Очень отмороженных. Мораль для них не существует! Хотя нет, их правило – ничего не просить, а все или заслужить, или уж отобрать. Они раз в год набирают послушниц, и те должны сами дойти до одного из их монастырей. Причем собирать милостыню нельзя, а можно только… по сути грабить и воровать. Можно и заработать, но воинским трудом, а кому они нужны? Всякие излишества не запрещены, но опять же скорее с позиции силы. Как минимум по своему выбору, с кем и что. Вот… Эти шли, и в итоге ограбили недалеко отсюда сад при храме богини плодородия. Яблоки всякие, груши и другие плоды. Не столько сожрали, сколько растоптали и сломали. С молодежным-то энтузиазмом. Ну да, им лет и двадцати четырех нет.

Я кивнул, прикинув, что по земным меркам до девятнадцати лет, ведь год на Жемме заметно короче земного. Действительно, совсем девчонки. Нет, здесь это уже вполне взрослый возраст, но именно у этих поведение тянуло скорее на подростковое. Ну а кто еще сорвется с места и подастся в отмороженные амазонки? Явно не тот, кто хоть иногда включает мозги.

– Ну их повязали и в тюрьму, – закончила Ариста. – А выкупить-то некому. Месяца два им еще сидеть пришлось бы, и все за полнейшую ерунду. Подумаешь, сад разорили… А их еще и били. Мне жалко стало.

– Ты все правильно сделала, – похвалил подругу я.

– Да я вот уже сомневаюсь, – проворчала моя демоница. – Что-то они на тебя с таким энтузиазмом реагируют…

– Брось! – усмехнулся я. – Только ты моя любимая.

Ариста только просопела что-то в ответ, а я добил козырем.

– У них рога! Рога для меня табу! Всё!

Ариста ещё немного поворчала, а затем спросила спасенных, не надо ли им одежду на смену, хотя бы на время стирки той, что изрядно испачкалась в тюрьме. На что ей жизнерадостно ответили, что как послушницы, те ничего брать не имеют права, только временными благами пользоваться разрешено, а если им дадут воду и мыло, чтобы помыться и постираться, то готовы ходить даже голыми. После чего моя демоница чуть не рассвирипела, представляя, что у нас в двумерном доме сейчас начнется, и рыком погнала Гелилу, чтобы та разбудила пинками в дверь хозяина встреченной по пути лавки, и тот срочно продал нам полтора десятка больших полотенец. Ну нет у нас дома столько тряпок!

Я решил не нагнетать, и когда мы пришли домой, то спокойно забрался в нашу комнату под крышей и часа два развалившись на диване слушал, как Ариста пыталась навести порядок в первостатейном бардаке. Грогрегир принялся готовить кучу еды для изголодавшихся амазонок, но сначала сбегал в лавку своей пассии и принес ведро сосисок, которые варки, кстати, так и не дождались.

Аун был сразу зашуган, и дальше тихо сидел в своей комнате. Гелила тупила, путаясь в руках и ногах, а гостьи, как я понял, носились во всему дому большей частью завернутые в полотенца, а то и без них.

Наконец настала благостная тишина, и Ариста, чуть не пошатываясь, втекла в нашу комнату и прошептала:

– И спать хочу как не знаю кто, и сидеть здесь не могу. Я же их уже убивать готова! Твари рогатые! Еле всех в спортзале уложила. Ничего, поспят на полу, им после тюрьмы не привыкать. Пойдем пройдемся, дорогой.

Я скептически окинул мою красавицу взглядом. Устала… И растрепанная как будто ею дымоход чистили. Не в смысле, что в саже, а в смысле, что как ершик. Но ее усталость в десять раз больше моральная, чем физическая, так что лучше пройтись, благо Солино село и город постепенно оживает.

Правда, пока мы спускались по лестнице, из ванной комнаты выскочила запоздалая послушница, вся мокрая и с совсем короткими еще не отросшими рожками, и вихрем помчалась по лестнице мимо нас к спортзалу, где вроде как уже спали ее подруги. Я хотел посторониться, но куда там. Лестница как раз по моей ширине.

Я думал, что дурочка остановится на площадке и пропустит нас, но нет. Та как белка взлетела на занятый мной пролет лестницы и упав на четвереньки, протиснулась у меня между ног. Но я же не какой-то ящер! Когда хожу, у меня между ногами не полметра зазор. Так что девица застряла, но в итоге протиснулась, в спешке потеряв полотенце, и молниеносно скрылась за дверью спортзала.

Ариста, правда, успела проводить ее пинком, а затем с рыком и руганью подхватила полотенце и закинула в дверь. После чего заперла комнату на ключ, прокомментировав:

– Пусть там спят… И сидят. А то разбегутся по дому – не переловим. И жалко их… И достали уже за пару часов! А дальше что будет?

Мы вышли на улицу, и Ариста повисла на моей руке, подставляя разгоряченное лицо прохладному ветру с моря.

– Интересно, – пробормотал я, рассматривая почти полный диск Юпа. – И как эти пигалицы не боятся по совсем небезопасным землям шастать.

– Ну вот так, – неожиданно засмеялась моя эльфийка-демоница. – Я вспомнила про этот орден. Небольшой, но совершенно отмороженный. Несколько сотен жутких мегер, для которых пустить кровь, как стакан воды выпить. Это они пока послушницы такие. Потом их воспитают. А ты что думал? Но даже их послушниц особо обижать боятся. Месть – дело такое. Тут тебе не там.

Я неодобрительно покосился на разошедшуюся девушку, и та немного успокоилась:

– Прости, Дэн. Ты же просто не знаешь, а я что-то умничать стала. Послушницы эти… Они как бродяги сколько-то живут. Просить не могут, но если кто-то сам помогает, то им не запрещено принимать. Если закон нарушат, то это их проблемы, а вот если кто их беззаконно обидит, то его потом могут… как минимум кастрировать. Даже владетели опасаются этих амазонок просто так задирать. А затем из них, из тех кто не отсеется, получаются злобные мегеры, как я и сказала.

Я усмехнулся и пожал плечами, а Ариста вдруг серьезно и совершенно не сонно произнесла:

– И знаешь что? Я посмотрела по карте. То что я им помочь захотела – это как черт меня за ухо дернул! Их монастырь в Павилинии. А эта горная страна в сотне километров от моего бывшего дома. Точнее, дома моего папаши, но и моего тоже. А нам туда и надо! Даже порт, куда приплыть можно, как раз под домом. Торг называется. Ты его даже с балкона видел, в первый день в нашем мире. Мы их отвезем, проводим, а затем и сходим туда. И никто не догадается. Идеально!

– Действительно, – кивнул я. – Идеально.

– А еще я хочу с ними подружиться. С амазонками друидскими, – продолжила девушка. – Если совсем прижмет, то можно там укрыться, надеюсь нам обоим. Это же храм по сути. Туда даже мой папаша сунуться побоится.

– Давай так, – подвел резюме я, посмотрев в слегка красные от усталости глаза моей красавицы и поворачивая к дому. – Через неделю аукцион. Продадим заклинание и сразу отплывем.

– О черти косматые! – прошептала Ариста. – Еще неделю эту банду у нас терпеть? Но аукцион пропускать конечно же нельзя.

– Ну давай снимем домик на окраине, да поселим их там, – пожал плечами я.

– Да ты что! Они же сидеть на месте не будут, – помотала головой девушка. – Такого наворотят, что потом хрен выкупим! Пусть уж у нас под надзором. Так-то они законы гостеприимства соблюдают. Надеюсь…

Мы пришли в наш двухмерный дом, и Ариста уже с трудом взобралась по лестнице на пятый этаж. Отворила дверь, шагнула внутрь, а затем мгновенно оживилась, выскочила на площадку и своим телом перекрыла мне проход, чуть не крикнув:

– Тебе туда нельзя! Жди! Сейчас я их выгоню! Тряпками! Мокрыми!

Ариста вихрем умчалась вниз, а я все-таки заглянул и тут же прикрыл дверь. Все послушницы чуть не в два ряда лежали на нашей кровати. Ну да… Похоже вскрыли замок, запиравший их в спортзале, и перебрались на мягкое. Но все-таки не все поместились, поэтому остальные валялись на полу. А это-то зачем? Можно подумать у нас пол мягче!

Моя демоница примчалась с ворохом полотенец, и вскоре завернутые в них гостьи, сопровождаемые руганью хозяйки, потекли мимо меня в свою комнату.

Следующая неделя прошла вполне тихо. Ариста сразу нашла чем занять всю банду будущих амазонок. Просто принялась учить их владению оружием, ведь те по сути ничего еще не умели. Вот моя демоница и взялась показывать им приемы, многие из которых мало кто в этом мире знает. Я сначала удивился, но потом догадался в чем дело, а Ариста и подтвердила мои догадки:

– Этот бал, на который мы сходили, он меня здорово встряхнул. Если не забиваться в глухие уголки мира, то кто-то рано или поздно встретится. Хоть моя мамаша, хоть еще кто. Хоть мой папаша в конце-то концов. А бог друидов – это тварь древняя, и на все плюющая. Ну вот так здешний пантеон устроен, что его даже другие боги задирать сильно опасаются.

Я кивнул, а девушка продолжила:

– Как ты меня спас, я расслабилась немного, но теперь вижу, что зря. Ты много делаешь, чтобы мы хорошо жили, но и я кое-что смогу, кроме продажи заклинаний. Сейчас я потренирую этих дурочек, они меня полюбят, а когда мы к ним в орден приедем, уверена, что и опытных амазонок я удивить смогу. Подружимся, надеюсь. А там видно будет.

Тут я уже только плечами пожал, пока не понимая, к чему это всё может привести.

– И не думай, что я такая расчетливая, что дружбу планирую, – улыбнулась моя демоница. – Можно просто назвать это взаимной пользой. Но и дружить нам ничего не мешает.

– Если они такие отмороженные головорезы, то еще вопрос, нужна ли нам такая дружба, – проворчал я. – Одно дело услуги, а большее что-то меня пока не воодушевляет.

И тут Ариста опять начала нервничать, что в скором времени грозило дежурным скандалом, на что я отрезал:

– А ну прекрати! Давай так! Довезем, погостим, а вот что дальше, будет время решить.

– Ладно, – примирительно кивнула девушка. – Пусть так. Но этих балбесок я все равно тренировать буду до потери пульса, иначе они не только наш дом, но и половину улицы разнесут.

Глава 5

За эту неделю я успел разыскать двоих пропавших детей, про которых думали, что их похитили. На самом деле те убежали в поисках приключений в горы, но я без труда прошел по следам и отыскал их в маленьком гроте. Расследование легкое, но почти недоходное. Я просто уступил просьбам безутешных родителей.

С одной стороны это хорошее дело, а с другой… Как-то получилось, что в целом я демонов-элингов не люблю, поэтому до этого момента воспринимал их беды отстраненно. А если сейчас ко мне пойдут толпы небогатых жителей, то может стать не так уж и весело. В итоге придется перебраться в халупу на окраине и остаток жизни посвятить помощи обездоленным. Вечный вопрос любого, кто оказывает критически важные услуги. Хоть врача, хоть сыщика.

Мои сомнения заметила Ариста, но разрешила их довольно просто:

– Придут с настоящей проблемой, так занимайся хоть бесплатно. А всё остальное только за большие деньги. Думаю, что реально пропадет не так много детей, поэтому сильно не перегрузят. А если совсем достанут, то… то тогда и будем думать.

Как в воду глядела. Уже на следующий день к «доброму орку, который помогает обездоленным бесплатно» пришла какая-то рогатая старуха и попросила отыскать козу. Пришлось сказать ей, что только за десять золотых, что в несколько десятков раз больше стоимости ее скотины. Нетрудно догадаться, что просительница ушла очень недовольной, а я мало того, что время на пустой разговор потерял, так еще и настроение на половину ночи испортил.

Хорошо, что на вторую половину ночи был запланирован аукцион, что меня немного встряхнуло. Я пришел в большой зал ратуши, где собралась компания магов из города, да и из ближних и просто не сильно отдаленных окрестностей, и посмотрел на листок бумаги, еще вчера вывешенный за малую плату. В нем было указано основное действие заклинания и скрупулезно перечислены все вводные, которые произносились при его зачитывании. Не было, естественно, только рунного рисунка и самого текста, который полагалось читать, вставляя в нужные места вводные.

В принципе немало, можно даже сказать, что много. Ведь даже такая информация может навести грамотного мага на мысли, как такое заклинание составить самому. Точнее, может помочь. Вот только маг этот должен быть уровня бога, чтобы такое сочинить. Прочитать же может даже не самый сильный колдун.

Я сел в сторонке и принялся следить, как аукционист озвучил мой лот. В зале сидело всего демонов двадцать, что меня неприятно удивило. Я-то ожидал интерес повыше.

– Стартовая цена десять золотых, – выкрикнул наряженный в черный сюртук клерк торгового дома и стукнул молотком.

Цена быстро добралась до тридцать, а вот потом остановилась, после того как один колдун глумливо выкрикнул с заднего ряда стульев:

– Это заклинание хорошо известно! Готов любому продать за двадцатку.

Остальные присутствующие зашушукались, и я думал, что уже всё. Тридцать золотых – это немало, конечно, но мы с Аристой рассчитывали минимум на тысячу!

И тут сидевший с края маг откинул капюшон, и я чуть не вздрогнул узнав мать Аристы. Бывшую королеву и сильнейшую колдунью. Черт! Я-то думал, что она давно уже убралась из города. Неужели ее заинтересовал этот симпозиум совсем не ее уровня? Или аукцион? Почему? У нее-то точно есть заклинание-размножитель.

– Сорок золотых, – произнесла моя почти теща красивым молодым голосом.

Так и ушел листок за несчастные убогие сорок золотых, и это еще до вычета комиссии аукционного дома. Но это было только начало. Получив бумажки, колдунья всмотрелась в них, а затем звонко рассмеялась:

– Вы, глупцы, даже не поняли, что только что прошло мимо ваших рук! Ваш размножитель позволяет за два часа делать одну копию, а потом начинайте все заново. А этот позволяет первую получить за те же два часа, но затем последующие копии получать всего за пять минут, соответственно и траты маны в двадцать раз меньше. Этому свитку цена тысячи золотых, и я найду кому его предложить! Вот уж правильно говорят, что в курятнике жемчуг можно продать только по цене гороха, но ведь и купить можно так же дешево.