Путь домой. Книга 1. Охота на крысу

– Красиво излагаешь, только боже упаси мне еще раз жениться. Надоели эти куклы. Сколько раз обжигался. Чем они лучше проституток? Те хотя бы не притворяются порядочными и обходятся намного дешевле. Не надо мне больше такого счастья, хотя идея с дракой и баяном мне нравится.

– Последний вариант. Мне тут на глаза попалось одно объявление, не совсем адекватное, не знаю даже, как к нему отнестись. Может быть, это чья-то глупая шутка. Почитайте, может, оно вас заинтересует, – произнес помощник и протянул шефу распечатку текста.

Олигарх взял листок из рук помощника и взялся за чтение. Прочитав, он сразу повеселел.

– Ишь ты! Деньги ему подавай. Совсем сдурел, старый козел!

– А почему вы думаете, что он старый? Может, это молодежь чудит, – задал вопрос помощник.

– Нет, не совсем верно. Если подумать, это мог написать только мужчина среднего возраста. Поверь мне. Молодому или старому это не нужно. У молодых жизнь впереди, а у стариков уже позади. Ему требуется богатый отморозок, вот он его и получит в моем лице, сам не будет рад. Я еще никогда не был в роли отморозка, и все свои черные дела я делал с умом, чужими руками. Для меня это что-то новое. Из этого можно устроить хорошее развлечение, а ты мне предлагаешь на тушканчиков охотиться. По-моему, охота на престарелого кабанчика лучше. Одно дело преследовать дичь, когда она об этом ничего не подозревает, другое дело – когда жертва знает, что на нее идет охота, и ищет варианты спасения, тем более дичь разумная. Это будет интересно.

Олигарх засмеялся, потом с сожалением сказал:

– Жалко только, что ждать целый год, но ничего, подождем, будет время подготовиться и продумать детали. Давай пробей мне его, свяжись с ним и договорись о встрече, – приказал он помощнику.

Вот мне и накинули петлю на шею, вернее, я сам в нее влез. Помощник сделал все как надо. Мы с ним обо всем договорились. Было страшновато, и я поначалу хотел отказаться, но динамо включать было уже поздно. Потом, решив, будь что будет, я явился в назначенное время по указанному мне адресу. Когда я приехал на место, то увидел перед собой шикарный особняк, почти замок.

«Живут же люди!» – с завистью подумал я.

Охрана пропустила меня на территорию, перед этим как положено обыскав. Один из охранников, здоровенный, в черном пиджаке, повел в дом. Я ошарашенно смотрел по сторонам, восхищаясь немыслимой роскошью. Строение поражало своими большими размерами и изящными формами. Вокруг него была огромная усадьба с прудом, теннисным кортом и различными насаждениями. Садовнику тут было чем заняться. По пруду плавали утки, наверное, какие-нибудь редкие и дорогие, как и все здесь. По территории резвились собаки очень грозного вида. Не хотел бы я погулять здесь без сопровождения. Внутри особняк был не менее шикарен, роскошь разъедала глаза. Рот мой не закрывался от изумления. В моей душе просыпалась ненависть к буржуям.

«Ничего, придут наши к власти! Будем вас на столбах вешать», – думал я с завистью и злостью.

Какие «наши», я не знал. Ни в одной известной мне партии «наших» не наблюдалось, только одни прощелыги, стремящиеся к кормушке. Олигарх встретил меня приветливо, предложил чай, кофе или что-нибудь покрепче, но я отказался. Тогда мы перешли к делу.

– Как вы полагаете, я человек небедный, – начал он, – и намерен дать вам не сто, а двести тысяч долларов в случае вашей победы. Для хорошего человека мне не жалко. С такими деньгами,– продолжил Олигарх, – вы сможете удовлетворить все ваши материальные потребности, в разумных пределах, конечно. 200 000 – это не 2 млн, но для вас, я думаю, приличная сумма. Сейчас мой помощник составит с вами контракт – и вперед. Худейте на здоровье, добивайтесь результата, бог вам в помощь. Тем временем я буду думать, каким способом отправить вас на тот свет, к превеликому моему удовольствию. Он рассмеялся. От этих слов у меня мурашки побежали по спине. Олигарх заметил, что мне стало не по себе.

– Не волнуйтесь так, – успокоил он меня, – я надеюсь, до этого не дойдет, хотя, точнее, надеяться нужно вам. Уверен, вы справитесь, иначе вы сами понимаете, я не дам вам пойти на попятную – хоть просите, хоть умоляйте. Вы сами это заварили, вам и расхлебывать. Все в ваших руках. Чего проще – взять и похудеть. Да вы уже богач! Осталось только год подождать. Желаю удачи.

Олигарх договорил, встал с кресла, пожал мне руку и удалился куда-то по лестнице на второй этаж. Помощник подошел ко мне с папкой каких-то документов, которые я подписал не глядя, мне хотелось поскорей домой, подальше от этой роскоши, на свой уютный диванчик.

Когда я ушел, помощник поднялся к шефу в кабинет и обратился к нему:

– Вам не жалко таких денег? Этот нищеброд и за рубль воробья в поле загоняет, не то что сбросит пару десятков килограммов.

– Не скажи, – ответил Олигарх, глядя на него с усмешкой, – ты ничего не понимаешь. Во-первых, для меня это копейки, я рисковал и большим. Во-вторых, для него, наоборот, такая сумма – что-то нереальное, а значит, в глубине души он не верит, что может ею обладать. Неверие порождает халатное отношение к делу. А пообещать можно все что угодно. Наше правительство тоже только обещает, а ничего не делает. У этого авантюриста все равно ничего не получится, кишка тонка. По нему видно, что он слабохарактерный слабак. Ладно, поживем – увидим.

Прямо сходу я основательно взялся за дело. Это вам не шутки – год пролетит, и не заметишь. Не добьешься результата – и пиши завещание, хотя завещать-то и нечего. Я видел Олигарха. Он не пожалеет. Для него люди – перхоть.

– Если не получится добиться результата, – думал я, – можно, в крайнем случае, отпилить себе ноги, как раз будет 50 кило. Это лучше, чем умирать. Да с такими деньгами я и без ног проживу замечательно. Сбросил вес и сбросил, а как – неважно.

От такого не очень веселого варианта развития событий меня передернуло.

Первым делом купил я годовой абонемент в фитнес-клуб – не пожалел заначки. Потом сходил на прием к диетологу, и тот составил мне рацион питания. Для контроля веса приобрел напольные весы. Все как полагается. Жена наблюдала за всеми моими начинаниями с подозрением.

– Небось, любовницу молодую завел, – сделала она вывод. – Смотри, узнаю, прибью!

Мне, честно говоря, не хотелось ей что-либо объяснять, поэтому я не стал оправдываться. Мне нужно было начинать борьбу за выживание с самим собой, и до ее глупых предположений мне не было дела. Не мог я ей рассказать правду. Упаси боже! Я даже не знаю, как бы она на это отреагировала. И вот мои муки начались. Я давился капустными и салатными листьями, напоминая себе кролика. Несоленые каши на воде ни в какую не хотели лезть мне в глотку, и приходилось запихивать их силой. Хочу сказать вам с полной откровенностью: полезная пища не может быть вкусной, а вкусная полезной. Не слушайте знатоков, восхваляющих правильное питание. Пускай они засунут свой овсяноблин себе в одно место. Может, кому-то эта дрянь и нравится, но я не в их числе. Мне пришлось отказаться от жирного, мучного, сладкого и соленого. Жизнь потеряла вкус и стала безрадостной. Самое тяжелое было не есть после шести, когда нападает самый жор. Было тяжело, но я держался. Когда я ложился спать, у меня перед глазами стояли аппетитные бифштексы и сочные котлеты. Я даже чувствовал их запах. Мне снились сны, как будто я корова и жую на лугу траву. Потом я превращался в волка и сжирал эту корову. Так и мучился. Можно было покурить, курение, как известно, отбивает аппетит, но я еще до кучи бросил курить по настоянию диетолога. Сгорел сарай, гори и хата. С седьмого класса я дымил как паровоз, и вот пришлось отказаться от этой пагубной привычки. Я закидывался таблетками, снижающими тягу к никотину, но это слабо помогало. Мне приходилось терпеть изо всех сил. В тренажерном зале, под чутким руководством тренера, я изнурял себя тренировками. В конце занятий, еле живой выползая из раздевалки, я проклинал все на свете. А кто говорил, что будет легко? Кроме всего этого нужно было ходить еще на работу, благо работа у меня не у станка. Меня бесило все и все. Я срывался на своих коллег и домочадцев по малейшему пустяку. Ни дня не обходилось без скандала. Меня раздражали и дети, играющие во дворе, и воробьи, чирикающие под окнами. Сосед с перфоратором и не подозревал о своей скорой гибели. Я понял, что так долго не протяну и сам наложу на себя руки. Это испытание было выше моих сил.

«Хватит над собой издеваться, – в какой-то момент решил я, – будь что будет, авось обойдется, это тоже не жизнь».

На следующий день у меня был праздник живота. Наевшись до отвала вредной пищи и запив все это дело пивом, я с наслаждением затянулся сигаретой и почувствовал себя человеком. Эксперимент с треском провалился. Черт с ним, главное, мне сейчас было хорошо.

Я ждал Нового года, как смертник в своей камере ждет исполнения приговора, проклиная себя за свою глупость. В голову ко мне лезли жуткие мысли, одна страшней другой. Я стал плохо спать по ночам, кричал во сне и просыпался в холодном поту. Мне снились фильмы ужасов с моим участием в роли жертвы. Жена не понимала, что со мной происходит. На ее советы сходить к психотерапевту я отвечал отказом с раздражением. С каждым днем я унывал все больше и больше. И вот, перед самым Новым годом, мне на почту пришло поздравление. Прочитав его, я сразу понял, от кого оно. В нем сообщалось, что меня от всей души поздравляют с наступающим праздником и после него просят явиться по знакомому мне адресу для контрольного взвешивания. В случае неявки, говорилось там, будут приняты необходимые меры по принудительной доставке. Также уверялось, что скрываться бесполезно.

«Куда я из подводной лодки денусь», – думал я, и мне становилось страшно.

Не судите меня строго, я слабый человек, поэтому, поразмыслив, я решил податься в бега. Только вот куда? Перекантоваться где-нибудь у друзей или родственников я не мог – сразу вычислят. Квартиру снимать – тоже не вариант. Оставалось только бомжевать, но это лучше, чем мертвым валяться. В этот новогодний праздник я мысленно прощался со всеми своими родными. Они, ни о чем не подозревая, пили, ели, веселились. Я сидел в уголке и с грустью смотрел на них.

«Для вас все останется по-прежнему, – думал я, – а мне придется обречь себя на скитания».

Новый год прошел, а я все никак не мог решиться на этот шаг, каждый день все откладывал и откладывал, понимая, что так не может продолжаться вечно, и скоро за мной придут. Помог случай. Как-то в мою дверь сильно постучали. Я подошел к ней и посмотрел в глазок. Ко мне в квартиру ломились два каких-то незнакомых хмыря.

– Что вам нужно? – спросил я.

– Открывай, фраер. Не бойся, базар есть, – прозвучал сиплый голос, – а то дверь вынесем.

Я открыл, хотя чувствовал спинным мозгом, что не надо было этого делать. На пороге стояли два амбала. Один был в кепке и пальто. Кисти рук у него все были в наколках. Типичный урка. Другой был бритый наголо, в черной кожаной куртке. Вылитый браток из девяностых. Он толкнул меня, и я влетел к себе в прихожую. Парочка вошла вслед за мной.

– Если вы пришли грабить, то это не по адресу, у меня брать нечего, – проговорил я с испугом.

– Не кипишуй, братан, мы не грабители. За тобой должок имеется. Кредит в банке брал? Брал. А бабки не отдаешь. Нехорошо получается. Долги нужно возвращать, – прояснил блатной мне ситуацию.

– А вы кто такие? – спросил я.

– Мы из коллекторского агентства, – ответил урка, – коллекторы мы. Пришли по твою душу.

– Я вообще-то кредит в банке брал, мне банку их и отдавать.

– Не умничай. Наше агентство выкупило твой долг у банка. Так что теперь ты должен нам.

– Если вы выкупили, так это ваши проблемы, вас никто не просил. Я буду возвращать деньги через суд, в законном порядке. Пускай вычитают частями из зарплаты. Идите туда и подавайте на меня иск.

– Я не понял. Послать нас в суд – это все равно что послать куда подальше. Ты что такой борзый? Совсем страх потерял? – возмутился бритоголовый и ударил меня под дых.

Я сложился пополам.

– Конечно, будешь возвращать, никуда не денешься, только теперь нам, – продолжил урка, – и не частями, а всю сумму сразу, иначе у тебя будут большие проблемы.

– Где же я вам такие деньги сразу возьму? – возмутился я.

– Нас это не волнует. Даем тебе три дня сроку. Хочешь – квартиру продай или почку, неважно, жить захочешь – выкрутишься. И не вздумай сбежать – у тебя семья, подумай о них.

Пока он говорил, его напарник между делом буцкал меня, как боксерскую грушу. Было очень больно и обидно.

«И эти моей смерти хотят, – думал я, почти теряя сознание. – Да что же за жизнь-то такая!»

Они ушли, пообещав вернуться через три дня за деньгами, и предупредили, чтобы я не вздумал обращаться к ментам. Я остался лежать избитый в коридоре. Хорошо, что жены в этот момент не было дома, она ушла куда-то по своим делам, а то и ей бы досталось. Немного отойдя, я поднялся с пола, смыл в ванной кровь с лица, достал из холодильника сорокоградусное обезболивающее, налил лекарство от всех болезней в стакан, выпил и стал думать, что делать дальше. Я понял, что с живого с меня не слезут. Не те, так эти.

«Хватит надеяться на хорошее. В этом мире или ты, или тебя», – решил я.

Через некоторое время у меня созрел план, видно, бритоголовый вправил мне мозги. Сходил я сначала на стройрынок и купил канистру ацетона. Потом зашел в магазин пиротехники и накупил петард. Дома достал из под кровати пенопластовую упаковку от телевизора, долго она лежала там без дела, вот и пригодилась. Я покрошил пенопласт на мелкие кусочки и растворил их в ацетоне. Коктейль Молотова был готов. Из петард, лампочки от фонарика и проводов – как, не буду вдаваться в подробности – собрал детонатор и вставил его в канистру с коктейлем, выведя провода наружу, – приходился кружок «Умелые руки», который я посещал в школьные годы. Канистру с горючей смесью поставил в коридоре, возле своей двери, и прикрыл картонкой, чтобы никто не обращал на нее внимания. Провода от детонатора протянул к себе в квартиру, замаскировав их под телефонный провод, и там подсоединил через выключатель к батарейке. Теперь я был готов к встрече незваных гостей. Кто к нам с мечом придет, тому кирдык. Гости нарисовались в намеченный срок, как и грозились. Я сказал жене, чтобы не высовывалась, объяснив ей, кто это такие. Посмотрев в дверной глазок, чтобы убедиться, что это коллекторы, а не кто другой, я спросил их глупым голосом:

– Кто там?

– Открывай, придурок, сейчас дверь вынесем,– ответили они мне на мой вопрос и разразились бранью.

– Опасная же у вас работа, ребята. Сюрприз! – произнес я с ехидством и замкнул контакт. Прозвучал взрыв, а вслед за ним душераздирающие крики. Я открыл дверь и вышел в подъезд. Мои старые знакомые катались по лестничной клетке, тщетно пытаясь сбить с себя пламя. Вокруг полыхало. Прихваченной из дома бейсбольной битой я довел дело до конца, чтобы избавить выбивальщиков долгов от мучений. В моей голове сгорел предохранитель. Меня вынудили преступить грань. Мне не стать таким как прежде никогда.

– Не работать вам больше коллекторами! Да и вообще. Лежите, отдыхайте, – проговорил я им, хотя они меня уже не слышали, бросил биту и поспешил удалиться, пока не приехала полиция.

Соседи, наверное, уже вызвали наряд. Назад дороги уже не было. Я вышел из дома, оставив позади всю свою прошлую жизнь, и был готов начать новую с чистого листа. Я сбросил с себя оковы общественного и семейного рабства. Теперь я был свободен от своих обязательств перед всеми. Это странное чувство свободы одновременно и завораживало и пугало. Я был подобен младенцу, вновь народившемуся на свет. Короче говоря, я стал бомжом. Осталось дело за малым – найти, где приткнуться. Времени у меня было теперь много, и я поплыл по улицам города как лодка без весел, плывущая вниз по течению. В сердце поселилась тоска, наверное, надолго, но, как говорится, время лечит.

«Хорошо было бы стукнуться головой и забыть про все», – думал я.

Ноги сами повели меня на вокзал – где еще искать друзей по несчастью? С детства люблю вокзалы! Отец часто приводил меня сюда смотреть на поезда. Здесь особая атмосфера дорожной суеты и романтики. Тут пахнет креозотом и несбывшимися надеждами, которые, кажется, обязательно сбудутся, стоит только сесть в первый попавшийся поезд и уехать – все равно куда, лишь бы подальше. Возможно, я так и сделаю, только потом. Как неприкаянный, я посидел, покурил на одной лавочке, потом на другой, перекусил в привокзальном буфете, потолкался среди отъезжающих и гостей столицы. Было одиноко и тоскливо. Хотелось напиться или общения, а лучше и того и другого. Я узнал, где волонтеры раздают бесплатные обеды для бездомных, и поплелся туда. За углом стоял микроавтобус, возле которого добрые самаритяне раздавали халявный хавчик представителям низшей ступени социальной лестницы. Там собралась огромная толпа голодранцев всех мастей в надежде пожрать дармовщинку. Отстояв, как и все, очередь, я тоже взял пластмассовую тарелочку с незамысловатой снедью. Разносолов здесь не предусматривалось. Теперь надо было налаживать контакты. Оглядевшись, я приметил мужичка в рванине, но довольно интеллигентного вида, сидящего на бордюре и поглощающего пищу. Я пристроился рядышком и представился. Мы разговорились. Мужика звали Афанасием. Он был бродяга со стажем, не то что я.

– Что-то ты не очень на бомжа похож, – высказал он свое мнение.

– У меня еще все впереди, – усмехнулся я. – Подскажи, где можно перекантоваться? Мне жить негде.

– С тобой все ясно – или в бега подался, или хату профукал, – сделал вывод Афанасий. – Пойдем ко мне,– предложил он, – я тут неподалеку, в одном подвальчике обитаю. Вдвоем веселее будет. Ты вроде неплохой мужик, как я погляжу, у меня на людей нюх как у собаки. За годы бродяжничества научился определять, что от кого можно ожидать. Богатый жизненный опыт, скажем так. Только надо по пути на помойку зайти, матрасик для тебя поискать. Спать-то на чем будешь?

Мы доели свой бизнес-ланч и подались на ночлег в его хоромы. Чтобы не выглядеть неблагодарной свиньей, я по дороге забежал в магазин и купил водки с закуской. Нужно было выпить за знакомство, но и вообще выпить – душа требовала. Деньги у меня пока еще были.

Апартаменты представляли собой обычное подвальное помещение. В одном из закутков Афанасий обустроил себе что-то наподобие спальни. Там был лежак из досок, матрас, пара стульев. Все с близлежащей помойки. Стены он утеплил покрывалами. Имелись у него даже электроплитка и обогреватель – все как у людей. Просто люкс! Мы с ним подсуетились и обустроили мне тоже спальное место в его же комнате. Расположившись, приступили к трапезе. Выпили, закусили и стали разговаривать по душам.

Афанасий обитал в этой норе уже давно, платил дворнику какие-то деньги, чтобы тот его не трогал. Жил тихо, спокойно, и хлопот никому не доставлял. Электричество в подвале было, а воду он приносил из соседнего дома, была там у него одна сердобольная старушка, жалела его, позволяла набрать воды и раз в неделю помыться. Что еще человеку надо? Был Афанасий в прошлом школьным учителем, добрым, мягким человеком, а люди всегда принимают доброту за слабость и вытирают об таких ноги. Им всю жизнь помыкали – и коллеги по работе, и жена. Дети тоже относились к нему неуважительно, и свои и чужие. Он сеял разумное, доброе, вечное, да, видно, не в благодатную почву. Ученики вели себя на уроках отвратительно и откровенно издевались над ним. В семье у него тоже было не все так гладко. Жена вечно мучила Афанасия своими упреками, а дети не слушались и презирали, считая отца неудачником. В конце концов его благоверная нашла себе другого, как она выразилась, настоящего мужика, и выставила муженька за дверь. Афанасий запил с горя, и водка сделала свое дело. Его выгнали с работы, за съемную квартиру стало нечем платить, и в результате он оказался на улице. Все это было очень печально. Мне тоже пришлось поведать ему свою историю, откровенность за откровенность, тем более водка этому способствовала.

– Интересное кино. Вот ты зачудил! – только и мог сказать мой новый друг, выслушав мою исповедь.

Немного посидев еще, мы угомонились и легли спать. Засыпая, я с горечью подумал: «Неужели весь остаток своих дней мне придется провести в этом подвале?». Как я ошибался!

Так началась моя новая жизнь. Дни шли своим чередом. Мы собирали алюминиевые банки, картонные коробки, металл, все, что можно было обменять на деньги. Потом сдавали это в пункты приема, а на выручку покупали себе еду. Вечерами, устав от трудов праведных, сидя у себя в подвале, мы с Афанасием вели беседы.

– Ты бросил семью, а от меня семья сама отказалась, – как-то начал он.

– Я был вынужден это сделать, – возразил я.

– Не ври себе. Если бы ты семьей дорожил, то не стал бы так рисковать собой. Ты же ее часть. Но нет худа без добра. Зажравшийся Олигарх, решивший поразвлечься, сделал тебя свободным человеком. Ты не платишь налоги, не платишь за эту шикарную квартиру, не ходишь на работу, делаешь все что хочешь и ни перед кем не отчитываешься. Живешь в свое удовольствие. Тебе плевать на общественное мнение. Ни от чего не зависеть – не это ли и есть настоящая свобода? Правда, обществу на тебя тоже наплевать. Скажу больше, ты ему неприятен, потому что живешь другой жизнью. Ты не такой как они. В глубине души люди тебе завидуют, хотя не могут себе в этом признаться, поэтому не любят тебя и презирают. Всю жизнь они рабы, а ты свободен как птица. Для государства ты вообще чуждый элемент, сломавший систему. Оно не может залезть к тебе в карман, потому что карман твой пуст, а это его не устраивает. Так что ходи и оглядывайся. Любой может бомжа обидеть. У тебя нет никаких прав, но зато нет и обязанностей. Две стороны одной медали. Ты вот послушай меня. Расскажу я тебе одну историю. Ошивался тут на районе один бомжара со странностями. Большой души человек, в прошлом какой-то бизнесмен. В один прекрасный момент бросил он все – и бизнес и семью, не знаю, что с ним случилось. Он никому ничего не рассказывал, наверное, была у него на это веская причина. А может, просто ударился головой и его переклинило, не в этом суть, важна не причина, а следствие. Человек круто поменял свою жизнь и поселился на теплотрассе, в пустой бочке, как древний философ Диоген. Так к нему это прозвище и прилипло. Жил бы он себе и жил, чего в жизни не бывает, бомжевал бы себе потихонечку, раз на то пошло. Да нет. Стал он, как и его древний тезка, блуждать по городу и человека искать. Вошел в роль. Ходит по городу, доматывается до прохожих, фонарем им в глаза светит. Те от него шарахаются – вид у него больно непрезентабельный, да и неизвестно, что у него на уме. В конце концов остановил его полицейский патруль и отвел в отделение. Там уж точно ему было человека не найти. Списали на него кучу висяков и закрыли надолго. Зато теперь была у него и крыша над головой и бесплатное питание. Вот я и говорю: нет худа без добра, – закончил Афанасий свой рассказ.

– Ты это к чему? – спросил я.

– А к тому. Любой имеет право изменить свою жизнь. Пускай не в лучшую сторону, это выбор каждого. Ройся себе в помойке, никого не трогай, законов не нарушай и не доматывайся к людям, не беси их. Может, ты и мнишь себя великим философом, для них ты дерьмо. Не надо навязывать им свои взгляды, как будто ты умнее всех и познал смысл бытия. Они так не думают. Они не ты. Люди живут в постоянном страхе, боясь потерять то, что у них есть, – работу, достаток, здоровье, крышу над головой. У тебя всего этого нет. Ты белая ворона и не имеешь права на существование. Пускай ты питаешься черт-те чем, носишь черт знает что, живешь черт знает где и черт знает как, зато ты свободен от общепринятых норм и правил, имеешь право делать и говорить то, что хочешь, в отличие от других. Но не надо наглеть. Береги свою свободу, дорожи ею, – завершил Афанасий свою мысль.

– А кто у меня ее отнимет – менты, что ли, как в твоем рассказе про Диогена? – спросил я.

– Может, и менты, а может, кто другой, врагов у нас много, поверь, найдутся добрые люди, – ответил Афанасий.

Он немного помолчал, потом спросил:

– Кстати, а совесть тебя не мучает? Не хочется съездить домой, посмотреть, как твои там поживают, хоть из-за угла?

– Хочется, но за домом, я думаю, следят, – ответил я. – Наверняка меня объявили в розыск за тех бандитов, каких я угробил, да и Олигарх, наверное, ищет. Так что мне туда соваться нельзя. А так, конечно, хочется, тоска гложет, спасу нет. Но что поделаешь…

– Тогда, конечно, не стоит, – согласился со мной Афанасий. – Да ты не расстраивайся, – успокоил он меня, – и не суди себя. Сам себя не осудишь – никто не осудит. Никогда не жалей о том, что сделал. Прошлого уже нет, будущего еще нет. Живи настоящим. Переродись, стань другим человеком. Забудь все.

– Легко сказать. Забудь.

– Со временем забудешь, можешь не сомневаться. И еще тебе мой совет на будущее: убеди себя, что все люди сволочи, – и сразу станет легче жить. Не питай иллюзий к окружающим, не верь никому, не ищи любви к ближнему. Больнее всего, когда тебя предают те, которым ты больше всего доверял. А так всегда будешь готов к любым гадостям и не удивишься, когда тебе воткнут нож в спину. Это вроде бронежилета, только психологического. Живи и не мучайся угрызениями совести. Совесть – хорошая штука, только когда она есть у других.