А завтра он вернётся. Сборник пьес

Марьяна. Ты преувеличиваешь. Просто он был очень… ревнивый.

Вера. А ты ему и поводов не давала?

Марьяна. Само собой!.. Какая ты стала, Вера?!

Вера. Какая?

Марьяна. Не добрая! Вот правду люди говорят: золовка – змеиная головка! Ты раньше такой не была.

Вера. Учителя отличные оказались. Не хотела, да научили.

Марьяна. У других людей надо было учиться.

Вера. У кого, например? Может у тебя?

Марьяна. Хотя бы и у меня.

Вера. Чему? Как мужиков перебирать?

Марьяна. Я сыну отца искала!

Вера. Нашла?

Марьяна. Нашла. Вот тут ты ничего не сможешь сказать. Геннадий – замечательный мужчина, весёлый, щедрый…

Вера. А главное, умный.

Марьяна. А я с ним ночью бином Ньютона не обсуждаю.

Вера. Но днём то с ним всё равно о чём-то говорить надо.

Марьяна. А днём он на работе. Зато он меня обожает, на руках носит. На Даньку денег не жалеет.

Вера. Даньке не откуп в виде подарков нужен, а родители рядом.

Марьяна. Что же делать? Он же сам не захотел с нами ехать.

Вера. Так у него одиннадцатый класс был. Ему экзамены надо было сдавать, в институт поступать. Как он мог с вами поехать?

Марьяна. Ну, вот. Видишь? А я ведь хотела. И Геннадий настаивал.

Вера. Ясно… Чай будешь?

Марьяна. Буду! В самолёте сейчас только сок, да воду дают.

Вера. Сейчас.

Накрывает на стол. Садятся, пьют чай.

Марьяна. Врачи что говорят? Возила её?

Вера. Возила… Я ведь не сразу поняла, что дело серьёзно. Сначала она стала рассказывать какие-то удивительные истории. Я пробовала с ней спорить, доказывать, что-то. Бесполезно. В конце концов, в её небылицах не было ничего плохого, и мы с Данькой стали звать её «нашим Андерсеном». Потом она забываться стала. То дни недели перепутает, то порядок месяцев забудет, то по несколько раз одно и то же переспросит. Тоже, вроде, ничего страшного.

Марьяна. Ой, да я сама такая же. Ничего не помню. Зайду в комнату, подойду к шкафу… А зачем? Почему? Не помню. Всё из головы вылетело. Веришь, всё теперь записываю.

Вера. Неряшливой она стала. То во время уборки мусор по углам оставит, то одежду рваную оденет. У меня и тогда не торкнуло. Только когда она в первый раз потерялась, я поняла, что всё очень серьёзно. Повезла её в поликлинику. А там сидит такой – молодой холёный, говорит мне с наглой ухмылочкой: «Чего вы от нас хотите? Возраст не лечится». Я взъярилась, наорала на него. Он витамины какие-то прописал. От них, что мёртвому припарка, толку никакого. Стала я по знакомым искать. И представляешь? Оказалось, что Виталькин одноклассник… помнишь Жорика?.. Он как раз по геронтологии специализируется.

Марьяна. Это такой спортивный брюнет?

Вера. Был. Теперь он поседел, облысел и фигурой стремится к идеальной форме шара.

Марьяна. Лучшие выходят в тираж. Какая жалость. Я помню, он за тобой ухаживал.

Вера. Да. До того момента, пока ты не начала ему строить глазки.

Марьяна. Ничего не было! Правда!

Вера. Самое смешное, что я в этом уверена. Он перестал приходить к нам, потому что у него оказалось редкое в наше время чувство порядочности. Он, видишь ли, полагал, что нельзя любить жену друга.

Марьяна. Ты считаешь меня мерзкой тварью?

Вера. Нет. Давно простила. Кроме того, он бы всё равно никогда на мне не женился. Его мамочка нашла ему девочку правильной национальности из хорошей семьи.

Марьяна. Мир суров и несправедлив.

Вера. Ты сейчас говоришь, как Данька.

Марьяна. Ну, он мне всё-таки родственник.

Вера. С этим сложно спорить… Так вот, Жорик взял маму в стационар, её там пролечили. «Подлатали», как выражается твой сын. Выписали кучу лекарств для поддерживающей терапии. Стало заметно лучше. И теперь в нашем доме живёт тихая забывчивая старая… девочка.

Марьяна. Страшно.

Вера. Уже не особо. Оказывается и к этому можно привыкнуть.

Марьяна. А у вас всё по-прежнему, всё на своих местах. Ничего не меняется, будто время остановилось.

Вера. Почему у нас должно что-то меняться?

Марьяна. Психологи считают, что раз в семь лет надо менять либо работу, либо мужа, либо место жительства.

Вера. Психологи какую угодно бредятину скажут. Лучше каждые семь лет менять психолога.

Бьют часы.

Марьяна. А! Ёканый бабай! Вера!

Вера. Не ори.

Марьяна. Как вы с этим живёте?!

Вера. Нормально. Мы не слышим.

Марьяна. Как это можно не слышать?! Когда ещё мы с Виталькой у вас жили, я каждый раз подпрыгивала. А ночью, перед тем как им бить, мне то сирена пожарная снилась, то орёт будто кто-то. Я проснусь, лежу, ничего понять не могу, за что хвататься, куда бежать. Потом доходит, что это они. И так несколько раз за ночь. Дурдом!

Вера. Мы привыкли.

Марьяна подходит к фортепиано.

Марьяна. И гроб этот всё так же стоит.

Вера. Стоит. Куда его девать?

Марьяна. Выбросить. Только место занимает.

Вера. Данька не даёт.

Марьяна. А он его хоть открывает?

Вера. Редко.

Марьяна. Так купите электрическое. Оно хоть меньше.

Вера. На этом Виталька играл.

Марьяна. Хороший портрет. Живой. Прямо по волосам хочется провести рукой. Вот, веришь, Вера? До сих пор руки его волосы помнят. Они у него жёсткие, как проволока, были. И вихор сбоку всегда торчал… В тот день… когда Виталик в последний раз уезжал, он его минут десять перед зеркалом приглаживал. А когда выходил, он снова торчал… Жалко, что у Даньки не такие.

Вера. Он всё равно Виталькина копия.

Марьяна. Вот странная вещь. Лицом он весь в меня. И об отце, что он там может помнить? Ему неполных пять тогда было. А ведь все разговоры, все шуточки, все ужимки, все жесты. Ну, вот всё его… Оставил Виталька свою меточку на земле.

Вера. А ты знаешь, мне всё время кажется, что он не умирал, а просто уехал далеко-далеко, и нет никакой возможности вернуться. Наверное, потому, что я его мёртвым не видела.

Марьяна. Я видела. Что с того? Я с опознания этот вихор только и помню.

Вера обнимает Марьяну.

Вера. Ты знаешь, когда он мне снится, это самые счастливые мои сны. Я всегда после них жду чего-нибудь хорошего.

Марьяна. А мне он никогда не снится. Может мне в церковь сходить?

Вера. Не знаю.

Марьяна. Вот так жизнь пролетела, а как будто и не жила, а всё только собиралась, приноравливалась. Вот завтра. Вот с понедельника. Вот сразу после праздников… Были и понедельники, и вторники, и четверги с субботами. А ничего не менялось… Знаешь. Я ведь Витальку часто вспоминаю. И жизнь нашу с ним, и Даньку маленького, даже тебя с Ангелиной Сергеевной. Какая я была дура?! Ведь могла же промолчать разок, не лезть в бутылку. Нет. Меня, будто чёрт за язык дёргал. Кто ж тогда подумать мог, что всё так кончится… Быстро.

Вера. Ты просто молодая была.

Марьяна. Ты тоже хороша! Хоть бы раз подошла, сказала, мол, рот свой закрой.

Вера. А ты бы послушала?

Марьяна. Нет. Но ты ведь даже не пробовала.

Вера. Я жить хотела. И желательно не в инвалидном кресле.

Марьяна. Неужели я была такая страшная?

Вера. Ну-у-у…

Марьяна. Вот ты всегда злая была. А вот Ангелина Сергеевна нет, чтобы меня с землёй сровнять за мои выкрутасы. Она промолчит, день-два паузу выдержит и снова: «Марьяночка, деточка…» Тьфу! От самой себя противно.

Вера. Ничего. Ты тоже свекровью станешь. Твоя невестка за нас отомстит.

Марьяна. А что у Даньки уже кто-то есть?

Вера. Точно не знаю. Он шифруется. Но судя по тому, что стал похож на сытого кота, думаю, есть.

Марьяна. Но ведь он ещё совсем ребёнок. Сколько ему?

Вера. Ты не помнишь?

Марьяна. Да я и свои не помню. Считаю каждый раз. Двадцать… Нет. Точно. Ему в ноябре двадцать два исполнилось. Всё равно, это ещё слишком рано. Я не готова стать бабушкой.

Вера. У тебя есть время привыкнуть. Пока знакомство, пока свадьба. Да и ребёнок не обязательно сразу получится. Молодые сейчас продуманные, для себя пожить хотят. По крайней мере месяцев девять у тебя точно есть.

Марьяна. Скажешь тоже. Молодые девахи сейчас, знаешь, какие ушлые. Сами в постель прыгнут, а потом пузом припрут, не отвертишься.

Вера. А, по-моему, такие же, как всегда. Впрочем, тебе виднее.

Марьяна. Я – мать. А матери всегда виднее, что для ребёнка лучше и правильнее. Ему сейчас доучиваться надо, работу искать, карьеру строить. Не до глупостей.

Вера. Я думаю, что он нас не очень-то спросит.

Марьяна. Вот это и плохо. Разбаловали вы его слишком своим воспитанием.

Вера. Уж, как сумели.

Марьяна. Ну, хватит тебе. Я ведь, правда, очень благодарна вам за Даньку. И тебе, и Ангелине Сергеевне. Я всегда знала, что ему у вас хорошо, и была спокойна за него. Ангелина Сергеевна любила его без памяти, а ты такая не по годам рассудительная и серьёзная. Так что если бы не вы…

Вера. Мне кажется, или это неприкрытый подхалимаж?

Марьяна. Это отражение реальности.

Вера. Ты сейчас подлизываешься.

Марьяна. Самую малость.

Вера. Точно родственники.

Смеются.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

5 КАРТИНА

Вечер. Та же комната. Ангелина Сергеевна причёсанная и принаряженная сидит в кресле. Вера накрывает на стол, Марьяна у зеркала. Часы бьют шесть вечера.

Марьяна. Ох! Меня кондратий сегодня хватит от этих часов!

Ангелина Сергеевна. Вера, я кушать хочу. Можно?

Вера. Садись за стол. Всё готово.

Марьяна. Пойдёмте, Ангелина Сергеевна. Давайте, я за вами поухаживаю.

Ангелина Сергеевна. Какая милая. Я вас помню.

Марьяна. Ну, наконец-то.

Ангелина Сергеевна. Вы тоже будете здесь жить?

Марьяна. Нет. Я приехала навестить Данила, остановилась у подруги. Не хочу вас стеснять.

Ангелина Сергеевна. Вы нас не стесните. У нас очень хорошая квартира. Большая. Светлая.

Марьяна. Да, я вижу.

Ангелина Сергеевна. Оставайтесь…

Марьяна. Марьяна.

Ангелина Сергеевна. Марьяна. Я ведь вас знаю?

Марьяна. Конечно. Я жена Виталика. Марьяна. Мама Данила. Помните?

Ангелина Сергеевна. Да-а-а…

Марьяна. Ну, наконец-то!

Ангелина Сергеевна. Марьяна… Мама Данила… Жена Виталика…

Марьяна. Вот и славно! Вот и хорошо! (Вере) А Даня во сколько вернётся?

Вера. Это что?! Заразно?! Меня сегодня об этом уже раз двадцать спросили!

Марьяна. (Смеётся) Точно!

Стучат.

Вера. Это, наверное, соседка. Я её пригласила.

Марьяна. Галина Кузьминична?! Жива ещё курица старая?!

Вера. А что ей сделается? Да все на месте… Только в 21-ю новые жильцы въехали.

Марьяна. Ничего не меняется.

Входит Мужчина.

Мужчина. Здравствуйте ещё раз. Я…

Ангелина Сергеевна. Верочка, кто это? Это Виталик вернулся?

Вера. Нет, мама… (Мужчине) Что вы хотели?

Мужчина. Удивительно… и голос ваш, я как будто слышал… Понимаете, в чём дело. Сегодня, мне почему-то показалось, будто я уже был здесь…

Вера. Так вы и были здесь сегодня.

Мужчина. Вы не поняли… раньше… давно. Извините, я говорю загадками.

Марьяна. Нет! Я вас отлично поняла, хороший чужой человек! Вы подумали и решили вернуться за вознаграждением! Сколько мы вам должны?!

Мужчина. Нет-нет! Что вы?! Вы всё не так поняли!

Вера. (Марьяне) Подожди. (Мужчине) Объясните, мы поймём.

Мужчина. Это довольно длинная история. Я постараюсь изложить самую суть. Понимаете, со мной произошёл странный, можно сказать даже нелепый случай. Три года назад я очнулся в больнице. Меня подобрали на улице без сознания. Закрытая травма головы. Но в этом ещё нет ничего странного. Сколько людей в мире приходят в себя и узнают, что с ними что-то случилось. И даже не очень странно, что я совершенно не помнил где, когда и от кого её получил. Самое нелепое заключалось в том, что я не помнил ничего и до этой самой травмы. Совсем ничего. Как будто я появился на свет сразу вот таким – старым, седым и с проломленной головой. Но ведь так не бывает?

Марьяна. Дурдом какой-то!

Мужчина. Вполне согласен с вами. Сначала я очень разозлился. Глупо, конечно, но мне почему-то показалось, что это врачи, чинившие мою голову, растеряли в спешке или по небрежности то, что посчитали неважным. Им ведь совершенно неважно как меня звала мама в детстве, какие книжки стояли на моей полке, сколько раз я целовал девушку… Им надо было вернуть меня к жизни, и они с этим замечательно справились. А, уж, если что-то пропало, пишите претензии, перечисляйте потерянное. Не можете? Не знаете? Не помните? А вы уверены, что это всё у вас было? Нет, не уверен… Доктор объяснил мне, что это называется амнезия. И она случилась, скорее всего, из-за травмы. А может быть травма совсем ни причём, и я и до неё уже ничего не помнил… Ещё он сказал, что возможно, если поместить меня в знакомую обстановку, моя память вернётся ко мне.

Марьяна. И за чем дело стало?!

Мужчина. В этом-то вся проблема. Документов при мне не было. А искать меня, никто не искал… Пожилая санитарка стала звать меня Славиком. Я не возражал. Мне было всё равно. Из больницы меня выписали Вячеславом Неизвестным.

Вера. И куда же вы пошли?

Мужчина. Добрые люди помогли. Я охраняю особняк за городом. Хозяева живут по большей части за границей. Дома бывают пару раз в году. Работа у меня не сложная. Покормить собак, обойти дом, проверить камеры наблюдения, почистить дорожки от снега или от листьев. Вот, собственно, и всё… Только выходные бывают редко. Да мне они, вроде как, и ни к чему. Куда я пойду? К кому? А сегодня мне надо было получить паспорт. Я приехал в город. Долго просидел в очереди, пропустил автобус и вот… встретил вашу маму.

Марьяна. Это всё очень занимательно и даже трогательно. Но сейчас-то вы зачем пришли?

Мужчина. Я многословен, это объяснимо. В последнее время я редко общаюсь с людьми. Собаки – замечательные люди, но они не умеют разговаривать. Но с той минуты, как я оказался в вашем доме, мне всё кажется знакомым и родным. Лица… (Вере) Особенно ваше лицо.

Бьют часы.

Я помню этот звук! Эти часы!.. Я даже знаю… знаю всё здесь. Этот стол, полку с книгами, шкаф. Сейчас я его открою… и там будут стоять хрустальные рюмки на тонких длинных ножках.

Открывает сервант. Там действительно хрустальные рюмки.

Смотрите, сейчас я возьму их в руки, осторожно стукну друг об друга, и они зазвенят нежно…

Стукает, они звенят.

Я понимаю, что всё это звучит нелепо, но… не прогоняйте меня сразу… Пожалуйста.

Вера. Это всё довольно странно,… что ж… садитесь, что ли, с нами за стол…

Марьяна. Вера! Это ещё зачем?!

Мужчина. Благодарю вас. Мне неловко. Вы собрались на какое-то семейное торжество?

Вера. Это поминки.

Мужчина. Простите ещё раз.

Вера. Ничего. Это произошло много лет назад.

Мужчина. Я, кажется, понял. (Ангелине Сергеевне) Виталий? Ваш сын? Примите мои искренние соболезнования. Дети не должны уходить раньше своих родителей. Это неправильно. Несправедливо. Можно я вас обниму и поцелую? Как свою маму, которая где-то тоже сидит и вспоминает обо мне. У меня ведь должна быть мама?

Подходит к Ангелине Сергеевне.

Ангелина Сергеевна. Виталик. Ты вернулся? Как долго я тебя ждала.

Марьяна. Ну, хватит! Как вам не стыдно?! Врываетесь в чужой дом, бередите раны. Разве вы не видите, что старуха не в своём уме?! Вера, как ты это терпишь?!

Вера. Ты, тактична, как всегда!

Стук. Мужчина отходит.

6 КАРТИНА

Те же и Даня.

Даня. Всем привет!

Марьяна. Данечка! Сыночек! Как я соскучилась!

Даня. Здравствуй, мама.

Марьяна. Ну, как ты тут без меня?

Даня. Как обычно.

Марьяна. Не скучал?

Даня. Некогда было.

Марьяна. Ну да, ну да. Как в институте?

Даня. Ещё не отчислили.

Марьяна. Учишься то как?

Даня. Удовлетворительно. Зачётку показать?

Вера. Даниил, не хами матери.

Даня. Мам Вер, я не хамлю.

Марьяна. Мама Вера?! И давно он тебя так зовёт?

Вера. Лет с шести.

Марьяна. А я почему ни разу не слышала?

Вера. Я его просила при тебе звать меня тётей Верой.

Даня. Мои дорогие родственницы. Я тут подумал и мы решили, что пора пополнить наш гербарий… Я хотел сказать цветник.

Марьяна. Мы – это кто?

Даня. Терпение, только терпение. Сейчас вы всё узнаете. Барабанная дробь! Мам Вер, изобрази барабанную дробь.

Вера. Не буду.

Даня. Ну, мам Вер. Плиз.

Вера. Сам изображай.

Даня. Ок. Обойдёмся без барабана… Прошу!

Входит Юлька.

Юлька. Здравствуйте.

Марьяна. Так! Картина Репина «Приплыли»!

Вера. Здравствуйте. Проходите. Садитесь за стол. Как вы сказали, вас зовут?

Юлька. Юля. Только я не говорила.

Даня – Вот и познакомились. Садись, Юльчик, будь, как дома, но не забывай, что в гостях.

Юлька садится.

Вера. Накладывайте, Юлечка, не стесняйтесь.

Юлька. Спасибо.

Вера. Где вы нашли этого охламона?

Юлька. В институте.

Даня. Тот, кого вы назвали охламоном, сегодня получил приглашение на кафедру. Буду, так сказать, совмещать учёбу в аспирантуре и педагогическую деятельность. Понесу прекрасное, доброе, вечное в массы. Посвящу этому благородному делу всю свою жизнь. Создам научную школу. И умру седобородым академиком в окружении благодарных учеников.

Вера. Пока ты ещё не умер, сядь за стол, поешь.

Марьяна. А ты разве уже в аспирантуре?

Даня. Юлечка, тебе сегодня несказанно повезло. Ты наблюдаешь явление матери сыну.

Вера. Даня!

Даня. Конечно, оно происходит несколько чаще, чем прилёт планеты Галлея, но слишком редко, чтобы запомнить, сколько мне лет. А уж тем более, на каком курсе я учусь.

Вера. Он вышел на диплом, защита через месяц.

Марьяна. Ну? Он ведь ещё не в аспирантуре?

Вера. Его научный руководитель считает, что место в аспирантуре ему практически обеспечено.

Марьяна. И что я не так сказала? Чего он так вскинулся?

Вера. Всё так. Просто кое-кто желает показать свой характер.

Даня. Ничего я не хочу показать. Просто я ввожу нового человека в курс дела. Должна же она знать семью, в которую входит.

Юлька. Даня!

Ангелина Сергеевна. Виталик, где ты? Виталик, подойди ко мне.

Мужчина садится рядом с ней.

Даня. О! У меня новый папа̀?! Неожиданно. Но предсказуемо.

Марьяна. (Вере) Вот! Теперь объясняй ему сама!

Вера. Нет, Даня. Это Вячеслав. Чужой…

Марьяна. Хороший…

Вера. Чужой хороший человек. Бабуля сегодня опять сбежала, а он нашёл её и привёл.

Даня. Бабуля?! Да ты у нас оказывается шалунья?! Из дома сбегаешь?! Парней кадришь?!

Вера. Ну, хватит! Вячеслав получил травму и потерял память. Он совершенно случайно встретил бабулю на остановке. Постарайся хоть сегодня обойтись без глупых шуточек?! Прояви уважение! Сядь за стол и помолчи!

Даня садится рядом с Юлькой.

Даня. Уже сел. Вот накладываю. Вот уже ем…. Вот уже молчу…

Вера. Наконец-то.

Вера. Юлечка, вы берите… не стесняйтесь. Вот салат, пирог с рыбой. Вячеслав… Я могу вас так называть?

Мужчина. Да-да, конечно.

Вера. Попробуйте огурчики, я сама солила. Марьяна, ты тут не гостья. Мама, что тебе ещё положить?

Ангелина Сергеевна. Колбаски.

Вера. Вот колбаска, сыр, пирога кусочек. Что ещё?

Марьяна. Полная идиллия. Не хватает только старой курицы…

Входит Соседка.

7 КАРТИНА

Те же и Соседка.

Соседка. А у вас опять не заперто.

Марьяна. Проходной двор.

Вера. Проходите, тётя Галя. Садитесь.

Соседка. Здравствуйте. Здравствуйте… Марьяна, ты, никак поправилась?

Марьяна. С чего это?!

Соседка. Или мне показалось сослепу.

Марьяна. Очки носить надо.

Вера. Ну, вот. Все в сборе. Можно и начинать. Ой, рюмки-то я не поставила!

Достаёт рюмки.

Марьяна. Дурдом.

Вера. Вячеслав, налейте вино.

Мужчина. Да-да. Конечно.

Разливает вино.

Соседка. Что ж, давайте, помянем Виталия. Гелечка, твоего сына, Верочка, твоего брата, Данил, твоего отца, Марьяна, твоего… супруга. Светлая ему память. Хороший был человек.

Все повторяют за ней «Светлая память».

Не чокаться. На поминках не чокаются… Ой, как вспомню, как его в запаянном цинковом гробу привезли. Ни проститься, как следует, ни даже наглядеться напоследок на него. Как ты, Гелечка, убивалась тогда. А эти… в штатском, от гроба всё оттаскивали.

Вера. (Мужчине) Брат погиб в аварии. В зоне радиационного заражения. Их машина перевернулась на мокром дезактивированном шоссе. Водитель только руку сломал, а Виталька в лобовое стекло вылетел. Судмедэксперт сказал, что он не мучился, погиб мгновенно.

Мужчина. Так вы его не видели?

Вера. Нет. На опознание только Марьяну пустили.

Марьяна. Да что я там увидела? Мне трясло всю.