Кот Трюша, пришелец и белый попугай

«Вот приду к нему, а он меня опять потащит по квартирам. Начнет пилить, что я ему плохо помогаю. И всё это может тянуться неделями, – думал про Трюшу Бамайакс. – А всё потому, что у земных котов совершенно нет воли к достижению цели. Ну, кто так ищет? Раз уж нужен этот попугай, так сконцентрируйся и найди. Быстро, не отвлекаясь! Подождите, – вдруг сказал сам себе космический кот, – а почему бы мне не улучшить волю Трюши к розыскной цели, а? Это ведь в моих силах. Конечно, в этом нет никакой настоящей пользы, настоящего улучшения. Имею ли я право тратить свою энергию на такие пустяки?» – задумался он.

В конце концов, Бамайакс решил, что такая пустяковая помощь земному коту не потребует от него много энергозатрат. Решив так, к своему большому удовольствию, он быстренько своё решение осуществил. Почему-то ему особенно приятно было улучшать бывшего главного сыщика. Он нашёл в сознании Трюши отодвинутое тем желание найти птицу и «подкачал» это желание, наполнил его нужным волевым импульсом. «Вперед, розыскной кот!» – удовлетворенно сказал Бамайакс, когда ленивый рыжий землянин отправился на поиски. Кот с Аклеоны решил вернуться к Борисовым, как только Трюша найдет попугая и отвяжется от него с глупой птицей. Ему было очень весело. Единственно, что немного омрачило весёлость аклеонянина в это мгновение – ощущение того, что почему-то на это пустяковое воздействие ушло гораздо больше энергии, чем он рассчитывал. «Интересно, с чего бы это?» – удивился кот с Аклеоны, но особо не придал этому значения. Ему в это время не терпелось провести очень важный эксперимент, который он уже разработал во всех деталях. Важный, действительно важный, с точки зрения улучшения землян.

С самого начала Бамайакс понимал, что должен найти способ влиять на сознание землян без непосредственного с ними контакта. Вот, например, дом 12, в котором они с Трюшей раньше жили. Сколько в этом доме живет людей, не считая собак, котов и попугаев? Если бегать по квартирам, как примитивный розыскной кот, то как раз целый месяц с одним домом провозишься. Нет, не те это темпы, не тот масштаб! Кот-аклеонянин знал много историй о том, как знаменитые Улучшители Аклеоны, такие как Кайпленак, находили способы быстрого и массового воздействия на сознание жителей планет, подвергавшихся улучшению. Конечно, они действовали не в одиночку, а большими отрядами. И на Землю в своё время будет направлен отряд. И как будет отлично, если он, пока никому не известный Бамайакс, будет руководить таким отрядом. Ведь это именно он первый найдет наилучший, наибыстрейший путь улучшения землян!

С этой целью аклеонянин быстренько изучил всевозможные виды энергий, действующих на Земле. И такой простенький вид, как электроэнергия, привлёк его больше всего для воплощения своих идей. Рассмотрев со всех сторон этот довольно примитивный вид энергии, Бамайакс предположил, что вполне возможно потоком своего сознания влиться в потоки миллиардов бодрых электрончиков, бегающих внутри проводов. Эти провода инопланетянина особенно смешили и удивляли: надо ж было завесить весь мир проводами, которые к тому же в любой момент могут оборваться. Как усложняли себе земляне взаимодействие с энергиями, и как нелепо всё это выглядело с точки зрения аклеонянина. Но именно с помощью этой смешной системы Бамайакс мог появиться почти одномоментно в каждой квартире целого дома, например, дома № 14, вместе со вспыхивающим светом, включающимися телевизором или компьютером, или даже бытовой техникой. Появиться, не появляясь, всё увидеть, выбрать в каком именно улучшении нуждается каждый житель дома, и забабахать каждому волевой импульс в нужном направлении! А общие программы улучшения! Их можно будет запускать сразу на район, да что там – на район – возможно, и на весь город стразу! «Умница, Бамайакс!» – хвалил себя аклеонянин. В чём ещё заключалась прелесть идеи: расходуемую для волевого воздействия собственную энергию можно было тут же пополнять, используя непосредственно ресурсы электроэнергии. Не солнце, конечно, но всё-таки некоторое время можно на ней продержаться. «Здорово – я буду как свет для жителей этой планеты!» – радостно мечтал инопланетянин, упиваясь впервые открывшейся для него возможностью управлять развитием других разумных существ.

Естественно, придумав такой замечательный способ, Бамайакс тут же постарался проверить его на практике. И, конечно, для своего первого опыта он остановился на «своём» (как он его уже называл) доме. От нетерпения аклеонянин решил отложить особые улучшения для каждого на потом, а пока улучшить всех вместе! Направлений, в которых нужно было улучшать землян, он видел множество. Пока же выбрал одно. «Пусть, наконец, все перестанут играть в эти бессмысленные компьютерные игры!» – решил Бамайакс. Он просто страдал, когда видел, что земляне (особенно свой Костик) тратят столько драгоценного времени не на истинное развитие, а на какие-то совершенно глупые навыки. Вот, например, бегают на экранном компьютерном поле игроки-футболисты, мяч в ворота загоняют. Какой смысл, в том, чтобы научиться с помощью нарисованных игроков загонять нарисованный мяч в нарисованные же ворота. Ерунда какая-то! Причём, ерунда вредная, потому что отвлекает от настоящего совершенствования, и очень сильно отвлекает. Уж он-то точно знал, что все разумные существа в мироздании должны быть нацелены на улучшение трех СВ: собственных возможностей, сведений о высшем и сознательности во Вселенной. Конечно, он тоже играл в игры на Аклеоне, но какие это были игры! В этих играх оттачивались истинно ценные способности! Конечно, он, Бамайакс, тоже не был идеальным в достижении собственных возможностей и сведений о высшем. Конечно, он тоже многое ещё не постиг. Зато сейчас он будет увеличивать сознательность во Вселенной, он будет вытаскивать на свет тёмное сознание землян. И он будет героем, и его не станут ругать, что он нелегально улетел на Землю. Героев не ругают, про них показывают фильмы! «Я избавлю землян от этой компьютерной напасти, и они своё высвободившееся время направят на главное!» – так мечтал Бамайакс, когда внедрялся своим совершенным по сравнению с землянами сознанием в электрическую сеть дома № 14.

Всё пошло не так, как он рассчитал. Охватить сознанием весь дом у него вполне получилось, но только он попытался отлучить его обитателей от игровых желаний и послал нужный импульс, как получил мощный ответный удар. При этом вся энергосистема дома тут же вышла из строя, не выдержав создавшегося напряжения, и расход личной энергии у Бамайакса превысил все допустимые нормы.

– В общем, спасибо Вам, если бы не Вы, я бы рассеялся, – закончил инопланетный кот свой рассказ Трюше. Придя в себя окончательно в лучах осеннего сибирского солнышка, он вернулся домой к Борисовым и всё это рассказал земному коту, который его там поджидал. Он рассказал всё откровенно, во-первых, потому что Трюша настаивал, а во-вторых, потому что после всего пережитого аклеонянину и самому нужно было с кем-то поделиться своими надеждами, переживаниями, сомнениями. А сомнения в правильности собственных расчётов у Бамайакса возникли, и ещё какие.

– Я не учёл, что у землян такая сопротивляемость! – расстраивался он вслух. – Я рассчитывал волю к действию, а она у землян, не обижайтесь, Трюша, слабая, а оказалось, что сопротивление у вас просто огромное, я не думал, не ожидал…

– Короче, дали тебе по мозгам! – с удовольствием констатировал земной кот. – Да уж, мы – русские сопротивляться умеем!

Сам он с утра только и делал, что сопротивлялся желанию бежать – искать попугая, которое под строгим контролем стало не таким сильным, но всё-таки достаточно ощутимым. Стоило Трюше лишь немного расслабиться, как он ловил себя на том, что уже бежит на поиски – хвост трубой! Один раз он так добежал аж до угла дома, только потом опомнился и сказал своему внутреннему голосу: «Цыц! Я тут главный!» Поэтому он с большим нетерпением ждал, когда квёлый пришелец, наконец, будет в состоянии дать отчёт. Выслушав весь бред инопланетянина, рассерженный кот пошёл в наступление:

– И ты, значит, расстроился, что не удалось тебе детей на каникулах без радостей оставить? Ты собирался тут у нас вредительством безнаказанно заниматься?

– Почему, вредительством? – забегал кругами пришелец. – Вы просто не понимаете, что у вас тут творится! И я не могу… Нет, наоборот, я просто должен…

– Так, стоп! – рявкнул Трюша и вздыбил волосы на загривке. – Ты – космический паразит – сейчас должен, прежде всего, сделать две вещи: раз – разгипнотизировать моего Костика, два – разгипнотизировать меня, а потом будем говорить дальше.

– Зачем Вы обзы…обзы…ва…ваетесь? – затрясся и завсхлипывал пришелец так, что ничего другого и выговорить больше не мог.

– Эй, ты чего? – забеспокоился Трюша, терпеть он не мог всяких таких нюней. Где это видано, чтоб взрослый кот так раскисал. И вдруг у него возникла одна мысль: – Эй, Макс, а тебе сколько лет-то, ну, по твоим аклеонским меркам?

– Ну, аклеонские коты живут дольше, поэтому если мне десять лет, то это не значит, что я старше Вас, – продолжая всхлипывать, ответил, не привыкший врать аклеонянин.

– А ну, не финти! Там на вашей планете ты кто: взрослый кот или ещё только юноша, как сосед мой Дымчик?

– Меньше, – сказал Бамайакс, отчаянно мигая.

– Что значит, меньше? Ты что, подросток, что ли?

– Да, – прошептал тот.

– Ох, ёлки-палки! – даже засмеялся Трюша. – Я-то думал тут серьезный террор, а это салага в супермена играет. Однако, и игры же у тебя, Максик! Что ж у вас там все такие одаренные или только ты такой – вундеркинд?

Бамайакс что такое «салага» не понял, но спрашивать не стал, чтоб не было ещё обидней, решил уточнить только общий смысл:

– Что Вы имеете в виду?

– Ну, что у вас там все пацанята твоего возраста вот так запросто в мозги к другим лазают, перемещаются бог знат, куда, ну, и прочие твои штучки выкидывают?

– Понимаете, все разумные существа, в принципе, способны на это, – начал аклеонянин, но Трюша его перебил:

– Так, отвечать без умничанья, коротко: все или ты один такой?

– Все.

– Значит, урон небольшой для твоей планеты, если б ты тут в распыл пошел. Зря я тебя, Максик, спасал вчера.

Пришелец, оказавшийся подростком, смотрел на своего взрослого и очень ехидного сейчас собеседника и не понимал, всерьёз он это или нет. Предательские рыдания опять готовы были прорваться наружу. Всё-таки он так много пережил в эту ночь, оказавшись на краю гибели на совсем-совсем чужой и непонятной планете. Зря она ему казалась такой простой и примитивной вначале.

– Ладно, шучу, – посерьезнел Трюша. – А сейчас не шучу: быстро сними свою порчу с Костика и с меня. Ну, гипноз твой, – уточнил он, заметив удивление Макса. – Потом разберемся со всеми остальными.

– Я на Костика не воздействовал, только вместе со всеми, ну, насчёт компьютерных игр. Но это же, кажется, не получилось… Или, может, все-таки получилось? – задумался он.

«Оказывается, мой Костик сам по себе пылесосил без всякого гипноза – почувствовал гордость за своего мальчика Трюша. – Вот так-то, – сказал он «про себя» инопланетному подростку, – это тебе не в мозги лазить! Попробуй слово держать, когда можно не держать, и никто не смотрит!» А вслух сказал:

– Ладно, поверю, ты ж у нас, вроде, не врёшь никогда. Но на меня-то с попугаем воздействовал?

– Я хотел, чтобы Вы быстрей его нашли, Вам же было надо! Вы же очень медленно, ну это, ведёте розыскные работы, я хотел, чтоб побыстрей…

– Медленно, потому что продуманно! – снова стал накаляться Трюша, который опять почувствовал себя главным сыщиком. – А ты со своими фокусами заставил меня спешить, не думать над стратегией! Из-за тебя меня чуть собака не разорвала, – преувеличил он, умалчивая про главную неудачу – расстроенную кошку Алису. – Воздействовать каждый горазд, а думать, кто будет?

– Да, я про собак не подумал, я не хотел, извините, – пролепетал несчастный Макс.

– Ладно, забыли, быстро всё отмени, а то я от твоих штучек издергался весь!

– Не могу, – прошептал инопланетянин, идя волнами от переживания.

Оказалось, что разгипнотизировать он, конечно, может. Что касается случая с форелью, где, действительно, применялся гипноз, – тут нет проблем. Всё, Трюша может быть уверен, что, когда ему подвернётся форель – он скушает её с большим удовольствием. Всё, никакого шампуня «Чистотел»! Он, Бамайакс, понял, что перегнул палку, но случилось это от того, что земляне сильно подвержены всяким зависимостям, а это неправильно. Он хотел исправить, улучшить. Но раз это оказалось хуже – пусть форель остаётся, пожалуйста! Но что касается розыскного азарта – это он отменить уже не может, потому что тут вовсе не гипноз. Он просто усилил собственное Трюшино желание, так сказать дал дополнительный импульс. Пока этот импульс сам не закончится – он, Бамайакс, ничего сделать не сможет.

Всю эту ошеломительную для главного сыщика информацию пришелец выдал, переливаясь от волнения и ожидая заслуженного возмущения. Почему-то, когда он самостоятельно «улучшал» Трюшу, ему казалось, что всё он делает, не просто правильно, а вовсе замечательно. Он считал себя более разумным, можно сказать, даже высшим существом, имеющим право улучшать отсталого рыжего собрата. Но сейчас, глядя в глаза этому собрату, Бамайакс чувствовал самый настоящий стыд, причину которого он до конца ещё не понимал. Оказывается, «улучшать» других – не такое уж простое дело.

– И когда же твой, так называемый, импульс закончится? – не предвещающим ничего хорошего голосом спросил Трюша.

– Я точно не знаю, – заюлил пришелец, – но я думаю, что когда Вы найдете попугая, желание должно будет сразу пройти, – не очень уверенно закончил он.

– Что значит «думаю»? А что будет, если не пройдет? Что ж, я, по-твоему, должен всю жизнь попугаев искать, как псих?!!

– Нет! Это потом пройдет обязательно, сила импульса истратится постепенно…

– Ну, спасибо, что не на всю жизнь! Значит, найду сегодня Рокки, потом месяца два ещё погоняюсь за попугаями и, может быть, успокоюсь, если дуба не дам или собака не съест!

Бамайакс поражённо молчал. Честно говоря, в случае с Трюшой, он, действительно, не продумал всё до конца. А на что перейдёт сила импульса, когда найдётся нужный попугай? На других попугаев, как предположил землянин, или вдруг она перейдет на какое другое Трюшино желание? Например, на желание покушать, которое рыжий земной кот испытывает очень часто. Бамайаксу даже думать не хотелось, что из этого может получиться… Он давно не чувствовал себя так плохо.

– Хорошо, пойдём дальше, – продолжил выяснение отношений Трюша, который старался держать себя в руках. Он постоянно помнил о том, что перед ним не взрослый космический вредитель, а малолетний инопланетный балбес, хоть и вундеркинд. – Ну, и как ты собираешься возмещать всему дому потраченное на твои фокусы электричество? Оно, между прочим, денег стоит. Кто будет за него платить? Ни в чем не повинные жильцы? Ты в курсе, сколько у народа света вчера нагорело?

Конечно, пришелец был не в курсе. Совершенно не разбираясь в вопросах финансов, он долго не мог соотнести объем урона, который нанес жильцам дома № 14. Трюша постарался донести до безответственного пришельца, какую дополнительную финансовую тяжесть тот возложил на плечи ни в чем не повинных хозяев квартир. Даже немножко эту тяжесть преувеличил. Конечно, инопланетный подросток представления не имел, как можно возместить жильцам нанесенный урон. Он стал подсвечиваться нежным розоватым светом. «Чувствует вину», – понял Трюша и с энтузиазмом продолжил экзекуцию. Он полностью разбомбил идею отучения земных детей от компьютерных игр.

– Но это мешает землянам сосредотачиваться на главном, – предпринял слабую попытку защитить свою идею незадачливый Улучшитель.

– А ты кто такой, чтоб решать про главное? У детей родители есть! Вот они и смотрят, чтоб их ребята больше, чем можно не играли и про главное для своих детей они думают. А ты кто такой здесь? Ты чего это за всех решаешь? Самый умный, да?

– Нет, но я вижу, что земляне очень многое делают во вред себе, своему развитию, своей планете, – тихо-тихо прошептал аклеонянин.

– А ты думаешь, мы сами не видим? Сами видим и сами знаем! Ну и что ты сделал, чтобы всё улучшить, как ты говоришь? Меня спровадил к собакам на съедение, Вике нормально выздороветь не даешь, да-да, я был у неё – ужас, что с девчонкой делается! Целый дом ввёл в трату! Про тебя самого молчу, это дело хозяйское: хочешь сгинуть – пожалуйста, одним балбесом меньше будет! Ну, и что, скажешь, ты после этого не вредитель?!

Пришелец наливался уже не розовым, а ярким малиновым цветом и смотрел на Трюшу несчастными большими глазами:

– Я – бездарность, из меня никогда не получится настоящий Улучшитель! Зря Вы меня спасали! Я не нужен на этой планете, я всем делаю плохо, всем только мешаю! – занялся он самобичеванием.

«Вот и славненько, проняло. Авось не будет больше никого улучшать», – удовлетворенно подумал Трюша, а инопланетному коту сказал:

– Ну ладно, не истери! Не знаю, как насчет Улучшителя, а приличного кота я из тебя, Максик, сделаю! Только ты должен теперь во всем меня слушаться, понятно?

– Понятно, – всхлипнул пришелец и утер лапой нос, хоть утирать было нечего. В аклеонянине не было никакой жидкости.

– Ну, раз понятно, то пойдем искать попугая, – решительно сказал главный сыщик. Он уже не в силах был бороться со своим внутренним голосом, который постоянно нудил внутри него. – Ну, а по пути как раз к Анатолию заглянем, посмотрим, как он там, бедолага, – постарался немного скрыть свое розыскное рвение Трюша. Ох, и противно было не принадлежать самому себе!

С Максом задача сразу упрощалась, так как он, бестия инопланетная, точно знал, из какого окна, кроме Викиного, слышал пение попугаев Трюша в тот самый первый день их поиска. Конечно, Трюша мог слышать, например, птичьи крики, идущие из телевизора. Но вероятность, что всё-таки это Рокки упражнялся в вокале, была большой, и коты решили проверить именно эту квартиру. Квартира располагалась на пятом этаже, и возле её входной двери бывшие напарники, а в настоящее время связанные непростыми отношениями коты провели целых два часа совершенно безрезультатно. За это время Трюша несколько раз при удобном моменте выбегал на улицу и ходил под балконом красавицы Алисы. Очень хотел её увидеть, хоть издалека. А ещё хотел объясниться, оправдаться – в общем, реабилитироваться. Но Алиса на балконе в это время не появлялась. «Какой неудачный день», – томился Трюша. С Бамайаксам он почти не разговаривал. Не потому что сердился. Нет, просто одно дело общаться с напарником, а другое дело – с пацаном, за которым он должен приглядывать, чтоб тот не натворил ничего лишнего.

«Оно мне надо? – тоскливо размышлял кот, поглядывая на поникшего пришельца. – Смотри теперь за ним. Делай из него настоящего кота. А если ему опять захочется Улучшителем стать? Оклемается и начнет опять со светом баловаться. Разве ж я смогу ему запретить? Ни запереть его нельзя, ни налупить. Ох, навязался на мою голову!» Думал-думал Трюша и надумал. Нужно подключать к этому делу Костика! Он умный, он в шестом классе учится, он – человек! А что Трюша? Простой неграмотный кот, хоть и смышленый. Куда ему на плечи такую ответственность? Котам такая ответственность ни к чему! Как только Трюша принял это замечательное решение, на душе у него стало легко. Как хорошо, что у него есть Костик! И он скомандовал своему внутреннему голосу умолкнуть, потому что вопреки этому голосу он, Трюша, всем сердцем сейчас стремился домой, к своему хозяину, на которого ему хотелось как можно быстрей сдать пришельца-подростка. «Пусть Костик потом решает, что делать со всеми, кого пришелец «улучшал». А может, пускай так остаются. Всё, с меня хватит напряжения!» – думал он. Поэтому Трюша вовсе уже не собирался заходить в квартиру на втором этаже, где, по всей видимости, страдал, насильственно бросивший выпивать охранник Толя. Но когда Трюша с тащившимся следом за ним пришельцем спустился на второй этаж, то увидел дверь в Толину квартиру приоткрытой. «Ну, грех не заглянуть», – решил отличавшийся любопытством кот.

Дверь была открытой, потому что как раз в это самое время Толина последняя подруга, Ася, бегала по соседям – искала валерьянку. Успокоительное она искала, разумеется, для любимого. Совершенно трезвый, заросший двухдневной щетиной и заметно осунувшийся за эти дни Анатолий сидел всё на том же диване, закутавшись в плед. Перед ним на том же журнальном столике сейчас были разложены таблетки, и стоял стакан с чистой водой. Дома была идеальная чистота. Видимо, постаралась подруга Ася. Попугаиха Ариша на плече у Толика не сидела, а бегала по верху дверного косяка. Котов она, в отличие от хозяина, устремившего взгляд в одну точку, сразу увидела:

– Вы чего к нам повадились? – тут же заверещала она. – Вы пришли-ушли, а у моего хозяина после вас нервное расстройство! Уходите! Уходите! Я вас боюсь!

– Ну, что ты выдумываешь? При чем тут мы? Мы всегда просто так заходим, в гости. Вот сейчас, идём, смотрим – дверь открыта. Дай, думаем, зайдем – с Аришкой поздороваемся, – стал тихонько успокаивать раскричавшуюся попугаиху Трюша. – Ну, рассказывай, что тут у вас происходит?

Общительная птица тут же выложила все печальные новости. Вчера хозяин весь день бегал по врачам, но никакой болезни врачи у него не нашли, а посоветовали успокоиться. Для успокоения Анатолий принимает таблетки, а потом спит, потом опять принимает таблетки и опять спит. А во время небольших промежутков бодрствования жалуется. Но если раньше он жаловался на жизнь Арише, то теперь он жалуется своей подруге Асе, которая поселилась здесь, чтобы ухаживать за больным. На Аришу никто внимания не обращает, а сегодня даже покормить забыли!

Тут вернулась подруга Ася, неся в руках флакончик валерианы. Она накапала несколько капель в стопочку, из которой раньше Толик потреблял водочку, и поднесла ко рту больного. Толя, осторожно понюхав содержимое, завертел головой:

– Воняет, воняет чёрт знает чем! – страдающим голосом взвыл он. К знакомому лекарственному аромату примешивался дикий запах. Так воняло теперь всё спиртное, которое он подносил ко рту, в том числе и те мизерные доли спирта, на котором настаивался валериановый корень. Анатолий не знал, что это запах противоблошиного шампуня «Чистотел».

– Толечка, это валерьяночка и пахнет она валерьяночкой, выпей, – уговаривала Ася, поднося стопочку с каплями к Толиному рту.

– Воняет! – замахал тот руками и нечаянно выбил капли из рук Аси.

Валерьянка лужицей растеклась по полу, по комнате поплыл резкий специфический валериановый дух. Тут же из-за дивана показалась рыжая голова, за ней выползло большое рыжее туловище с нервно подрагивающим хвостом. И на глазах у изумленных людей Трюша с совершенно шальным взглядом пошел на божественный для него аромат. За секунду он уже вылизал все разлитые капли, а потом повалился на спину и стал кататься по полу, который ещё этими каплями пах. Бамайакс, который никаких запахов не чувствовал и ничего не знал о влиянии валерианы на чуткую психику земных котов, был в шоке. И потому что он был виноват во множестве грехов, совершённых им на Земле, Бамайакс решил, что и в Трюшином безумии виноват он. Он не мог больше этого выносить. Он решил (во второй раз, но теперь точно), что он уйдет навсегда от Трюши, от Борисовых, от всех жильцов дома № 14 по улице Лермонтова и вообще из Сибири. Он будет жить в солнечной Турции и ждать своих. И ничего не будет делать. Ему нельзя быть Улучшителем. И светящийся кот растворился прямо на глазах у изумленной белой птицы.

Вот уже целый час Бамайакс напитывался энергией щедрого солнца и весёлого ярко-синего моря, будто играючи катавшего туда-сюда огромные пенные волны. Всё вокруг было праздничным в этом курортном мире, и люди, как и в прошлый раз, были весёлые, загорелые. Один Бамайакс на этом празднике жизни был чужим. Сначала он предавался самоуничижению и ругал себя, но незаметно для себя стал себя жалеть, а ругать землян. Нет, не этих, которые ходили по берегу моря. А тех, что остались в хмурой Сибири, и к которым он больше не желал возвращаться. Особенно он ругал рыжего кота Трюшу, который, как ему теперь казалось, его презирал. «Они все неправильные, – думал аклеонянин. – Вот с чего этот Анатолий так расстроился, спрашивается? Радоваться должен, что ему помогли от такой плохой зависимости избавиться. Должен понять, что пить – это плохо и заняться чем-нибудь полезным, а он сидит и ноет, в одеяло кутается! И Трюша туда же! Что я ему такого сделал? Ну, усилил немножко желание найти попугая, но чего по полу-то кататься? Неправильные, непонятные и злые! Трюша злее всех!» Он вспомнил, как земной кот отчитывал его сегодня утром и тоже разозлился, сильно-сильно, так, как аклеонянин не должен злиться никогда. И тут он услышал мысленные призывы этого самого Трюши, который просил его, Бамайакса, о помощи. И аклеонянин, не думая ни секунды, полетел на помощь вредному рыжему земному коту, радуясь, что оказался ему необходим.