Кот Трюша, пришелец и белый попугай

– Всё бы ничего, – сказала уже почти согласившаяся мама, но приучен ли он к туалету и если приучен, то в каком виде?

«В самом что ни на есть естественном виде, на свежем, так сказать, воздухе», – мысленно ответил Трюша и демонстративно сиганул в открытое окно. Ещё только заходя в квартиру, кот от души порадовался тому, что квартира эта располагалась на первом этаже. «Вот везуха, так везуха!» – подумал тогда кот. И сейчас, легко забираясь назад в квартиру, он не переставал удивляться, что ему так подфартило! «Тьфу, тьфу, тьфу! Чтоб не сглазить!» – мысленно плюнул Трюша через плечо, как это всегда делала бабка Аксинья.

Так они уговорили маму, и кот остался жить в семье Борисовых. Какая это была замечательная семья! Никто тут никогда не кричал на Трюшу, не пинал его ногами, все только гладили, ласкали и вкусно кормили. А вот бабка Аксинья, бывало, могла пнуть свое животное, чтоб оно «не путалось под ногами». Не больно, но обидно! А Костик никогда не гнал его, разговаривал с ним, любил его. Да, да, любил, Трюша это точно знал.

Нужно сказать, что Костя по настоянию мамы расклеил в своём квартале объявления, что, мол, нашёлся кот, зовут Трюшей, вернём по первому требованию. Внизу объявления была красивая Трюшина фотография. Каждый день Костик просыпался с мыслью: «Хоть бы не нашёлся этот самый хозяин!» Возвращать Трюшу по первому требованию он не собирался. Кот, понятное дело, на этот счёт был абсолютно спокоен. Он всеми силами старался утвердиться в этой квартире под номером 22 в доме №14, завоевав и мамино сердце. Он был очень, очень послушным. Он четко выполнял все заведенные мамой правила: на стол и постель не лазить, когти о диван и кресло не точить, к клетке с попугаем не приближаться. И, наконец, на четвёртый день пребывания кота в доме мама Елена, почесывая Трюшину шейку (а у него ещё был симпатичный белый «галстучек» на груди») сказала:

– Трюшенька, ты и вправду оказался таким умницей! Хороший, хороший наш котик! Даже жалко тебя отдавать, если найдутся твои хозяева.

«Всё! Я – вне подозрений, – решил кот. – Пора избавляться от наглого крикуна! И заживём мы с Борисовыми ещё лучше!» План по избавлению от Рокки был придуман им давно. Это был незамысловатый план: нужно было просто буквально выгнать попугая из дому, через форточку. «И я тут буду совсем не причем, – убеждал себя рыжий тиран, у которого на душе было всё же не очень спокойно. – Попугай постоянно пытается открыть дверцу клетки. Правда, пока ему это не удавалось сделать, а тут вдруг взяло и удалось! Что, не может такого быть? Может! Вылетел из клетки, а потом – фьють в форточку. Причем тут кот, скажите на милость? А Борисовым только лучше будет. Сами они от доброты своей не хотят его выгнать, а тут раз – и нет крикуна! И никто не виноват».

Убедив себя, Трюша легко вскочил на крышку чёрного полированного пианино. Клетка стояла на верхней части инструмента, и Рокки, свесившись с жердочки, изумлённо сверху вниз посмотрел на кота. За прошедшие дни тот не только ни разу не приблизился, но даже и не смотрел в сторону клетки. Такое невнимание несколько задевало общительную птицу. «Могли бы поговорить, пусть даже поругаться, всё же вместе живем! Даже обидно!» – думал попугай, тщетно пытаясь разными способами привлечь внимание нового жильца. И сейчас, когда тот оказался совсем рядом, бедная птица разволновалась, испугалась и обрадовалась одновременно.

– Не бойся, – сказал кот вполне доброжелательно, – вот смотрю на тебя, и жалко становится – целыми днями в клетке. Небось, летать хочется?

– Хочется, – пролепетал Рокки, у которого от избытка чувств сильно забилось сердце и начисто отключился и без того слабенький разум.

– Ну, так и быть, попробую открыть клетку, полетаешь немного, крылья, так сказать, разомнешь.

И кот, запрыгнув наверх, стал возиться с довольно хитрым замочком на дверце. Чем больше он пытался его открыть, тем больше понимал, что с таким замком сам попугай, находясь внутри клетки, не справится. «Может, ну его», – мелькнула мысль. Но желание осуществить задуманное было очень сильным, и Трюшу осенило: «А может быть, это Костик по рассеянности забыл закрыть клетку, когда кормил попугая? Есть такая вероятность? Есть! И опять же, кот тут не причем!» В этот момент легкая дверца открылась, доверчивый Рокки выскочил наружу и, цепляясь коготками, взобрался на крышку клетки. Затем он стал с наслаждением расправлять крылья и тут увидел мощную кошачью лапу, занесённую над ним. Обманутый попугай в панике закричал: «Спасите, едят!» Метнулся к окну и полетел в неизвестном направлении, подхваченный порывом холодного осеннего ветра.

«Едят, едят! – усмехнулся кот ему вслед. – Да кому ты нужно, чудо в перьях, когда тут такой колбасой кормят!»

Глава 2. Ещё один бездомный кот

Наконец, наступило утро понедельника, и все домашние разбежались по своим делам. Это было хмурое дождливое утро, и также пасмурно было на душе у Трюши. Прошло два дня с того момента, как он выгнал Рокки, и это были самые тяжёлые дни в жизни кота. Разве ж сделал бы он то, что сделал, если бы знал, что будет вот так? Что, во-первых, его причастность к исчезновению попугая сразу обнаружится? Улики были неопровержимыми: застрявший в защелке клетки клочок рыжей шерсти, следы кошачьих лап на полировке инструмента и виноватый вид самого кота. Почему этот виноватый вид выполз наружу, Трюша сам понять не мог. Раньше, набезобразничав, он мог невозмутимо смотреть в глаза бабки Аксиньи и демонстрировать позу: «Кто – я? Да как можно такое думать?». А сейчас такая поза не получалась и всё тут! Наверное, всё дело было в горе мальчика Кости. Обнаружив пустую клетку, он так расплакался, что сердце Трюши сжалось и так стиснутым и оставалось до сих пор. Полдня Костик бегал по окрестным дворам, ища своего пернатого любимца, а, не найдя его, загоревал. Трюшина роль в этом деле оставалась темной. Основная версия была такова, что кот, поддавшись своему естественному инстинкту, решил птицу съесть, открыл клетку, но Рокки вырвался и улетел. На подоконнике было обнаружено красивое беленькое пёрышко. Так думал Костя. Мама же вообще считала, что, схватив бедную птицу, рыжий агрессор выскочил с ней на улицу и там с ней разделался. Она не делилась своими подозрениями с сыном, переживая за него. Эту версию она изложила только своему мужу Сергею. При этом мама Елена сокрушалась не столько из-за вероятной гибели Рокки, сколько из-за страданий Костика.

Кота никто не ругал. Из дома его не выгоняли. Его продолжали вкусно кормить. «Что поделаешь, это же хищник, мы слишком переоценили этого кота и слишком доверяли ему, это наша оплошность», – сказала мама. Но Трюше, которому раньше вполне бы хватило хорошего спального места и вкусной гарантированной еды, чувствовал, что сейчас ему нужно ещё и другое. Чтобы его любили, доверяли ему, чтобы им гордились, особенно Костя, который сейчас был занят своими тяжёлыми мыслями и почти не обращал на Трюшу внимания. Но даже не это было главным для кота, он не хотел, чтобы его мальчик страдал, он хотел, чтобы тот смеялся, и чтобы радость вернулась в дом, в котором ещё недавно было всё так хорошо. Оказывается, любить хозяина – это не так-то просто. И кот Трюша решил разыскать и вернуть попугая домой. «За неделю найду! – поставил он себе цель. – Если, конечно, не сгинул, паразит! Ведь как без него хорошо-то! А возвращать, получается, надо».

Под мелко моросящим дождём поиски представлялись невозможными, но Трюша сурово сказал себе: «Пойду прямо сейчас!» – и, не раздумывая, спрыгнул в мокрую холодную листву. Что он будет делать, как станет искать пропавшего попугая, он не знал. «Взбодрюсь на холоде, авось что-нибудь придумаю», – решил новоявленный сыщик. Но уже через минуту пребывания в детской песочнице под грибком, он стал ворчать: «Тьфу, какая мерзкая погода, как назло. Разве в таких условиях что-то можно придумать!» А ещё через минуту он уже нёсся крупными прыжками к лазу в подвал.

В подвале тоже прятались от непогоды его знакомые – старая бездомная кошка Мотя, пёстрая по природному окрасу и грязная по образу жизни, и Дымчик, совсем молоденький соседский кот, серый и пушистый. Он, как и Трюша, проживал на первом этаже и тоже пользовался этим благом – гулять где и сколько хочешь. Трюша за время жизни у Борисовых уже познакомился со многими дворовыми обитателями кошачьей породы, и даже с парой собак, относившихся к котам без предрассудков. И поскольку он практически всех превосходил размерами, то и был кошачьим сообществом принят радушно.

– А, это ты, Рыжий, – сонно поздоровалась Мотя, дремавшая возле тёплой трубы и разбуженная появлением Трюши (во дворе тот представлялся Рыжим). – Хорошо тебе, навернул, наверное, с полкило ветчины, да и вышел погулять. Нет бы бабушке кусочек в зубах принести.

«Ага, буду я ещё из дома еду таскать! Папа с мамой света белого не видят – работают, а я, значит, добро разбазаривать буду!» – возмутился про себя кот, а вслух сказал:

– Да брось, какая ветчина, я её отродясь не едывал. Молочка похлебал маленько. Мы скромно живем.

– Ну, ну, – проворчала старая кошка и тут же снова задремала, утратив к нему всякий интерес.

В отличие от апатичной Моти Дымчик был бодр и активен. Он легко взобрался на вершину горы из ящиков, наваленных в углу подвала, демонстрируя величину своих прыжков. Это показательное выступление было явно рассчитано на рыжего великана, с которым молодой кот первым не смел заговаривать.

– Эй ты, акробат, а ну иди-ка сюда, – окликнул его Рыжий. Он подумал, что шустрый Дымчик может знать многие дворовые новости.

Молодой кот тут же с готовностью примчался на оклик, сел столбиком перед своим соседом, который был для него большим авторитетом, и преданно посмотрел ему в глаза.

– Ну, рассказывай, что у нас во дворе творится?

– Сегодня никаких чрезвычайных происшествий не было! – отрапортовал Дымчик.

– Да когда бы им сегодня и быть, утро только началось, – снисходительно улыбнулся Рыжий. Ему очень нравилось верноподданническое поведение юноши. – Надысь, говорю, что случилось? Вчера, позавчера, два дня назад?

– Такса Люська из второго подъезда цапнула за ногу кота Тимофея, который из соседнего дома, – торопливо стал выкладывать новости Дымчик. – Баба Вера, ну, та, что всех кормит, вышла из больницы, все очень рады! В подвале соседнего дома ужас – трубу прорвало!

– Хорошо, хорошо, – закивал Рыжий. – А, например, нет таких слухов, что кто-нибудь из наших изловчился и поймал какую редкую птичку? Попугая, например?

– А Вам зачем, хотите узнать, какие они на вкус? – заинтересовался любознательный Дымчик. Он старался учиться у старших.

– Надо, раз спрашиваю, – с нажимом ответил старший и строго посмотрел на молодого кота. Тот от строгого взгляда прижал уши и замолчал.

– Ну, так было что или нет? – нетерпеливо спросил Рыжий.

– Нет, никто попугая не поймал, да кто его поймает, когда он и пяти минут на улице не пробыл, – Дымчик хотел угодить своему внушительному соседу, но он не знал, какая информация того порадует, а какая нет. Зачем ему нужен этот попугай? И ведь спросить нельзя! На всякий случай он решил не говорить всего.

– Кто не пробыл, ты видел попугая на улице? Когда это было? Какой он был, этот попугай? – посыпались вопросы на рассказчика.

– Два дня назад был у нас во дворе белый попугай. Он сидел на березе. Посидел-посидел и полетел к себе домой, видно замерз.

– А в какой дом полетел, в какую квартиру?

– В наш дом, а про квартиру ничего не знаю.

– Может, ты что ещё упустил? Ты сам видел попугая?

– Не, не я, Васька рассказывал… – Дымчик суетливо заёрзал.

– Что-то я такого не знаю, сведи меня с ним! – воодушевился начинающий сыщик, чуя, что решение проблемы совсем рядом.

– А он, того, ушёл. Это так, залётный был кот, побыл у нас денёк и ушел искать лучшее место.

Залётный кот Васька, действительно, был, только он никакого отношения к истории с попугаем не имел. И если бы Дымчик не побоялся рассказать всю правду, то Трюша тут же нашел бы своего пернатого изгнанника. Но случилось так, как случилось, и Трюша покинул подвал, расстроенный неудачей. А на самом деле два дня назад произошло следующее.

Попугай был, но не на дереве, а прямо на клумбе, разбитой возле подъезда, в котором проживал кот Дымчик. Белая с трогательным хохолком птица, распустив крылья, сидела между пожухлыми цветами, и Дымчик, выскочивший погулять, сразу на неё наткнулся. Кот, как уже говорилось, был молодой и по молодости не знал, как нужно коту вести себя с попугаями. Вот, что воробьев нужно гонять, чтоб не наглели и имели страх, он знал. А в голодное время этих самых воробьев можно приспособить и с большей пользой. А про попугаев Дымчик слышал, что некоторые коты с ними даже дружат. В общем, не имея определенных инструкций, Дымчик действовал по своему усмотрению, а больше по велению сердца. А сердце у него было доброе. Жалко ему стало попугая, потому что тот был явно не в себе, даже не улетал, а только молча таращился на приближающегося кота. В конце концов, Дымчику удалось привести беднягу в чувство и поговорить с ним. Выяснилось, что улетевшая из дома птица не просто потерялась, а сбежала. Здесь нужно сказать, что жаловаться коту на другого кота Рокки не стал и предпочёл умолчать о причинах своего бегства из квартиры Борисовых. Просто, мол, невмоготу ему там жить и все!

Дымчик принял живое участие в судьбе скитальца. Он посоветовал ему найти новых хозяев, ведь попугай уже дрожал от холода, и было ясно, что в суровых условиях дворовой жизни этому экзоту не выжить. Попугай в лице своего хозяина хотел видеть добрую, аккуратную и желательно красивую девочку. «А то мальчики приводят домой котов» – думал он при этом про себя. Дымчик знал несколько подходящих девочек в доме. Он знал, в каком подъезде живет каждая из них, но в какой квартире – увы, такими сведениями кот не располагал. Вернее, он знал квартиру только одной девочки, которую он однажды провожал домой, так как она угостила его какой-то вкусностью. Форточка в окне этой квартиры как раз была открыта, и кот Дымчик, как хороший купец так расхвалил «свою» девочку, что белый попугай тут же согласился, что именно о такой хозяйке он мечтает. Хороший оказался попугай, непривередливый, спасибо сказал и полетел в указанную форточку. Кот долгое время не уходил с наблюдательного поста, он хотел быть уверенным, что с птицей, в жизни которой он принял такое горячее участие, всё в порядке. Дымчик ушёл только тогда, когда в наблюдаемом окне форточку закрыли, значит, попугая оставили. Он чувствовал себя спасителем.

Ну, разве мог кот рассказать такую историю другому коту? Тем более Рыжий был для Дымчика объектом для подражания, так сказать, кумиром. Этот Рыжий был таким уверенным в себе, таким опытным, наконец, таким сильным и большим! А вдруг он засмеял бы своего молодого соседа, стал бы считать его слюнтяем? Этого Дымчик допустить не мог, он решил, что никто и никогда не узнает про этот случай в его кошачьей жизни.

Тем временем Трюша сидел возле двери в свой подъезд, ожидая, что кто-нибудь из жильцов будет выходить или, наоборот, входить и запустит его. Дело в том, что мама велела Трюше в грязную слякотную погоду возвращаться домой через дверь и проходить в квартиру только после унизительной процедуры протирания лап и намокшей шерсти. Но Трюша не роптал: надо, значит, надо. Он очень хорошо помнил, к чему приводит нарушение правил, установленных хозяйкой. Итак, он сидел возле двери и подводил первые итоги своей розыскной работы. Плюсом можно было считать сведение о том, что белого крикуна не съели, слава богу, и что он находится, в общем-то, где-то рядом, в одной из многочисленных квартир этого дома. Зря он так расстроился, всё-таки это тоже была ценная информация, и добыл он её буквально за несколько часов. «Да я молодец! Я – настоящий розыскной кот! От меня не уйдешь!» – думал Трюша с удовольствием.

Вдруг в его голове возникла странная и как бы совершенно чужая мысль: «Не успел! Улетели! Оставили!» Кот в испуге оглянулся – вокруг никого! Он покрутил головой, стараясь как бы вытряхнуть из неё продолжавшие звучать посторонние слова, и подумал: «Слуховая галлюцинация, какой ужас!» «Оставили! Оставили! Что теперь делать?!» – продолжало крутиться в его голове. И вдруг так же внезапно всё стихло. На всякий случай кот ещё раз окинул взглядом пустынный двор и прислушался. Нет, никого. Ровный шум мелкого дождика, дальний привычный машинный гул, стук где-то захлопнувшейся двери. «Точно галлюцинация!» – сделал вывод образованный Трюша. Про галлюцинации он знал из детективного сериала, который смотрела по вечерам бабка Аксинья. Там, в этом сериале, у одного героя были эти самые галлюцинации, и это было очень, очень плохо! Трюше даже думать не хотелось, до какой степени это было плохо. «Ёк макарёк! Вот они, нервы! Сейчас приду домой, лягу в папино кресло клубочком и спать, спать, спать…» – решил перепуганный кот.

В это время как раз отворилась дверь в его подъезде. Выходивший на улицу человек, увидев кота, придержал дверь (в подъезде его уже знали). «Мур-р-р», – сказал кот, что означало «Большое спасибо!» и устремился в проём, но неожиданно был сбит с ног или вернее, с лап, и в подъезд залетел кубарем вместе с кем-то. Вскочив на лапы, Трюша зашипел, вся шерсть на нём встала дыбом, но оказалось, что пугать некого. Никого не было в тёплом и сухом полумраке подъезда. Трюша совсем поник. «Вот так сходят с ума», – уныло подумал он и побрёл к двери своей квартиры. Только он хотел громко мяукнуть, возвещая домашних о своём прибытии, как на его глазах буквально из воздуха возникло нечто движущееся, светящееся, сильно похожее, между прочим, на кота, и тут же в голове Трюши раздалось негромкое и вежливое: «Извините, пожалуйста, я, кажется, нечаянно задел Вас на входе, мне пока трудно рассчитывать свои силы, извините». «Приехали!» – обреченно сказал себе Трюша словами бабки Аксиньи. А потом прибавил словами Костика: – «Пипец!»

– Нет, я скорее не приехал, а прилетел. Скажите, а что значит «пипец»? – зазвучало снова в голове Трюши, и он вдруг ясно понял, что никакая это не галлюцинация, что всё это он реально слышит, но как-то по-особому. И ещё он понял, что эти разговоры с ним заводит именно это явившееся ему только что светящееся кошачье приведение. «Приведение, а не галлюцинация, что гораздо лучше!» – сказал себе Трюша, стараясь обуздать поднимающийся страх. Всё-таки он, слава богу, насмотрелся на разные приведения по телеку с бабкой Аксиньей и кое-что о них знал. А это и совсем было не страшное, похожее на кота и, главное, очень вежливое.

– Простите, – сказало вежливое приведение, – Вы не могли бы более четко формулировать мысли? А то я Ваши мысли не совсем понимаю, как ни вслушиваюсь. «Пипец» – это бабка Аксинья или галлюцинация?

«Он чего, мысли мои читает?!» – осознал опешивший кот.

– Ну да, дело в том, что я могу с Вами общаться только с помощью мысли.

– Стоп, стоп, стоп! – громко сказал Трюша, обращаясь к приведению. – Я извиняюсь, но я не хочу, чтоб кто попало лазил в мою голову и знал, о чём я думаю!!! Я не согласен!!! Я не желаю!!! – он был крайне возмущен.

– Простите, – мысленно пискнуло существо и замерцало, будто свет внутри него то включался, то выключался. А потом наступила тишина.

«Отключился», – понял Трюша. Что делать дальше, он пока не решил – стоял и молча разглядывал приведение. Приведение молча мерцало. Так продолжалось некоторое время, за которое кот разглядел странное существо. Формой оно, действительно, очень походило на кота: четыре лапы, треугольные уши и хвост были точь-в-точь кошачьими, правда, туловище чуть коротковато, а голова чуть больше нужного. Но на этом сходство и заканчивалось, потому что не было тут в помине пушистой шкурки, а было что-то непонятное: то как будто ртутное, переливающееся, то как будто светящееся. Больше всего светились глаза, огромные, тоже переливчатые, с узкими кошачьими черными зрачками. Но зато у обладателя этих невероятных глаз, под аккуратным носиком совершенно не просматривалась пасть. В общем, настоящего живого кота всё более одолевало любопытство. Что за существо он видит перед собой? Откуда это приведение взялось и что ему нужно на чужой территории? А территорию подъезда Трюша считал некоторым образом своей (Дымчик был не в счет). В конце концов, кот, устремив на незнакомца суровый взгляд, спросил:

– Ты кто такой?

Существо встрепенулось, перестало мерцать и стало вытанцовывать перед Трюшей, пытаясь что-то ему объяснить. Ничего нельзя было понять из этого объяснения. Неправильный у того был язык жестов, дурацкий.

– Ты кто, говорю, такой? – громко повторил свой вопрос живой кот.

Приведение опять закрутилось на месте, а затем в голове у Трюши отчаянно закричали чужие мысли:

– Вы же не разрешаете, а я могу только мысленно!

– Ну, ладно, – обратился к существу Трюша, – давай поговорим так, только с условием.

– Да, да, конечно, ставьте свои условия, я всё выполню, если смогу. Я так заинтересован в контакте, если бы Вы только знали! – радостно вспыхнул тот.

– А ты можешь читать не все мысли, а только те, которые я хочу, чтоб ты прочитал?

– О, конечно! – обрадованно закивал незнакомец, всё меньше казавшийся Трюше приведением. – Посылайте мне только те мысли, которые хотите, я настроюсь на восприятие только этого плана.

– Ну, ты закрутил, мыслитель! – проворчал кот. – А как я могу узнать, что ты не врёшь? – подозрительно спросил он.

– Простите, а как это «врёшь»? – озаботилось существо.

– Так, ладно, проехали. Ты кто? – закончив переговоры, наконец, задал кот вопрос, ответ на который ему очень хотелось услышать.

И вот какую историю (не сказать, чтоб уж очень удивительную) услышал Трюша. Где-то далеко-далеко в глубине Вселенной (по земному – в созвездии Гидра) на расстоянии 127 световых лет от Земли медленно вращалась вокруг своего солнца планета Аклеона, очень похожая на Землю, так сказать, землеподобная. Аклеона была намного старше Земли, и цивилизация там развилась на миллион лет раньше, а потому аклеоняне за лишний миллион лет развития научились многому, что для землян было пока невозможным. В частности, они свободно бороздили просторы Вселенной. И делали они это не от любопытства или от нечего делать, а с благородной миссией. Поскольку на своей родной планете аклеоняне пришли к полному совершенству, то и считали себя обязанными делиться передовым опытом с более отсталыми цивилизациями. Такого рода экспедиция, но пока разведывательная, была организована на Землю. В составе экспедиции были не только человекоподобные аклеоняне, но и другие жители планеты, в том числе и существо, стоявшее перед Трюшей, так похожее на кота. Его далекими предками, действительно, были животные, практически не отличавшиеся от современных земных котов. Но сейчас, конечно, его уже нельзя было назвать животным, так как на Аклеоне буквально все существа предельно эволюционировали и достигли состояния просветленного разума. Как уже говорилось, в команде прилетевших на Землю аклеонян было много звероподобных жителей планеты. Так что, когда все в условленное время загружались в довольно тесную капсулу-звездолет, стартовавшую домой, отсутствие одного из них не было замечено. И это объяснимо – опоздание членов экипажа не рассматривалось командой, как возможное. Аклеоняне не должны опаздывать!

Конечно, половины из рассказа Трюша не понял, ну, про всякие «парсеки» и прочую муть. Но в целом суть ситуации схватил – не глупее некоторых! В общем, никакое это не приведение, а пришелец. А откуда конкретно пришелец – неважно. С неба. Вон их сколь на небе звезд понатыкано: летай – не хочу! У Костика про этих инопланетян полно всего – и фильмов, и игр. И в этих фильмах пришельцы вечно навязывают людям свои порядки. Ох, и страшные бывают иные из них. Этот-то ничего, симпатичный. Это и понятно – из котов происходит. Только что же это хозяева своего кота на чужбине забыли? Да разве же Костя забыл бы его, Трюшу, скажем в чужом городе? Даже бабка Аксинья и та бы не забыла. Одно дело – отдать кота в другие руки, а другое дело – забыть! В общем, пришельцы – они и есть пришельцы, что с них взять? Не те у них понятия.

На самом деле инопланетянин, поведавший Трюше свою историю, был не совсем искренен. Не то, чтобы он соврал (аклеоняне не умеют врать), а просто он кое-что утаил. Утаил, что на корабле он был вовсе не в числе разведывательной экспедиции, а летел на чужую планету зайцем. Дело в том, что на Аклеоне таких, как он, в звездные экспедиции не брали. А он очень хотел. Он мечтал об этом, и нашел способ тайно проникнуть на корабль, улетающий на Землю. Он отстал от своих, потому что опоздал – так интересно ему было всё увидеть на новой планете! И команда аклеоновских космических разведчиков улетела домой, не подозревая, что один аклеонянин на Земле остался.

Трюша был в замешательстве. Никогда ему не приходилось иметь дело с инопланетными братьями по разуму. И что теперь ему, Трюше, с этим космическим братом делать? Брат смотрел на Трюшу умоляющими глазами, и не нужно было читать мысли, чтобы понять: страшно и бесприютно ему на чужой планете. Как ни плохо было Трюше в дни скитаний, а всё же по большому счёту был он дома, на Земле. А этого бедолагу эвон куда занесло!