Последняя Универсаль. Часть 1

Тина отложила книгу, взяла расчёску и принялась расчёсывать густые волосы своей воспитанницы. Рядом с кювезом стоял поднос на колёсиках, на котором красовались два блюда – бутерброды с икрой и пицца с сыром. Это был ужин.

Многие земляне питались исключительно «контейнерами». Так назывались капсулы с необходимым суточным запасом питательных веществ: белков, жиров, углеводов, витаминов и должным количеством килокаллорий. Всё чаще и чаще пропагандировалось, что такое питание намного полезнее и качественнее, чем приготовленная еда, однако, несмотря на усиленную пропаганду, люди предпочитали «вкусную еду для гурманов».

– Ты нанизываешь на вилку гриб, смакуешь его во рту и с наслаждением отправляешь затем в желудок. Ну, разве это не здорово! – говорил Густав Милер, – Только глупые центуриане способны впихивать в себя всю эту гадость вроде «сырых мозгов» и дурацких контейнеров».

И он был прав.

Тина убрала расчёску.

– Почему Вы ничего не едите?

– Я не голодна.

Уголки губ Тины слегка приподнялись в подобии улыбки.

– Разве такое бывает, чтобы люди не испытывали голод?

– Иногда бывает, – ответила Олимпия, – Скажи, а гости ещё не ушли?

– Нет.

– Как мне хотелось бы веселиться вместе со всеми.

– Через один час, сорок шесть минут, пятьдесят четыре секунды Вы должны уснуть.

Олимпия проигнорировала это замечание, поднялась с кровати и подошла к широко распахнутому окну. Повеяло летней прохладой.

Там далеко-далеко на востоке всё ещё сохранялась бледно-розовая полоса заката, свежие звёзды мелькали в бархатном небе, как маленькие светлячки. Город лежал, как на ладони. До ушей Олимпии донеслись радостные возгласы сторонников Сопротивления, которые кричали снизу: Победа! Победа! Наконец-то ненавистный Айрон покинет Землю!»

Огни города горели разными цветами – всё это производило впечатление пышности, торжественности и помпезности. Веселились все, кто могли. Динамики гремели, донося музыку из воздушных кафе.

А внизу в парках гремели синтезаторы рок-групп, центуриане «прикусили языки» и ходили понурыми.

– Ты можешь идти, – наконец сказала Олимпия, обратившись к прислуге.

– Слушаюсь.

– Да, кстати, позови Александра. Я буду ждать его.

Тина выглядела взволнованной, свет от розового светильника отразился на её лице, изготовленном из пластика.

– Ты хочешь что-то сказать мне?

– Ваш отец велел, чтобы я уложила Вас спать.

– Я уже не маленькая и сама могу лечь.

– Признайтесь честно, Вы что-то задумали?

Олимпия мотнула головой.

– Нет, мне просто хочется увидеть своего друга перед сном.

Тина не сдвинулась с места.

– А меня Вы не считаете другом?

– Конечно, считаю.

Олимпия не подала вида, но её удивил вопрос прислуги.

Тина вышла. Олимпия вытащила из кармана ночной пижамы, которая была на ней, найденные на дне Океана жемчужины, положила их на ладонь и долго смотрела, изучая каждую грань, каждую чёрточку. Жемчужины, как будто хотели ей что-то сообщить, переливаясь то розовыми, то голубыми оттенками. Огни Ассинии продолжали зажигаться уже за рекой. Там в одном из этих дворцов живёт королева. Завтра Земля станет свободной. Завтра…. Прошлое незаметно исчезало и переходило в будущее и тоже становилось прошлым, затем следующий пласт пространства переходил в разряд будущего.

Олимпия отвлеклась, положила обратно заветные дары Океана. Ей казалось, если она будет думать об этом, её мозги расплавятся, как плавятся камни на раскалённом Солнце.

– Вы звали меня? – раздалось за её спиной.

Олимпия оглянулась. Знак Алехандро на мускулистой груди телохранителя-негра сверкнул в полутёмной комнате. Александр стоял напротив Олимпии, ожидая дальнейших распоряжений своей маленькой хозяйки.

– Тебя отправила Тина?

– Да.

– А где она сама?

– Спустилась к гостям, чтобы вынести какое-то блюдо из кухни.

«Как хорошо, теперь я предоставлена самой себе», – подумала Олимпия.

– Зачем Вы звали меня? – спросил Александр.

– Я хотела, чтобы ты прокатил меня по ночной Ассинии.

Александр отвернулся, и это считалось первым признаком несогласия с желаниями хозяев.

– Ваш отец будет недоволен, если я исполню Ваше приказание.

– Но ведь ты же считаешься моим телохранителем и подчиняешься непосредственно мне.

Лицо Александра оставалось непроницаемым. Олимпия ловко скользнула к нему и, как вьюн, обвилась вокруг его тела. Интуиция ещё никогда не подводила её, и она чувствовала, что чернокожий телохранитель тайно влюблён в неё, а значит, исполнит любую прихоть, любой каприз своей госпожи, только старается не показывать этого из скромности и отчасти из гордости.

Лёгкая улыбка появилась на её уже не детских губах. Она незаметно чмокнула её в смуглую щёку.

– Ну, пожалуйста, я очень прошу тебя. Никто даже не узнает о нашей короткой поездке.

Александр опустил голову. Если бы он принадлежал к представителям европеоидной расы, ни от кого бы не укрылось, как он покраснел от смущения. Однако сейчас летняя ночь скрыла состояние его души. Настоящие воины никогда не выдают состояние своих внутренних порывов. Так считал поклонник командора, так «говорили» в нём его гены, доставшиеся в наследство от стойких и мужественных предков, которые тысячелетиями привыкали быть сдержанными и держать при себе свои сокровенные чувства, мысли, желания.

– Если мы полетим, я обещаю, что во всём буду тебя слушаться и поделюсь с тобой своим ужином и ещё выпрошу у Тины рагу с курицей. Ведь ты же любишь рагу с курицей?

Александр промолчал, ещё больше смутившись.

– Скажи, ведь любишь же? Любишь?

– Мне нравится, как готовит Тина.

– Ну, пожалуйста, давай полетаем над городом. Разве в такую ночь можно уснуть?

– Хорошо. Только никто ничего не должен знать.

– Я обещаю.

…В ангаре было темно, так что маленький оранжевый воздухолёт был практически невидим. Оказавшись внутри вместительного салона, Олимпия провела ладонью по гладкой поверхности стекла. Она предвкушала чудесную поездку, волнующее путешествие, ей хотелось непременно участвовать во всеобщем торжестве, потому что центром внимания являлся её отец – легендарный Артур Крейг, которого все любили, и для землян он был настоящим идеалом. Ей не терпелось с высоты посмотреть на красоту города, на раскинувшиеся сады, парки, плантации.

«Александр, как он мил, – подумала Олимпия, – несомненно, он – мой герой и друг».

Она прихватила с собой две порции рагу, завёрнутые в фольгу. Слава богу и инженерной мысли, воздухолёт был оснащён микроволновой печью, и всегда была возможность подогреть ужин, обед или завтрак.

Олимпия поспешно сунула в печь рагу, включила обогрев. Вскоре салон заполнился аппетитными запахами, среди которых доминировал чеснок, имбирь, шалфей и корица. Тина готовила по рецептам известных европейских поваров.

Александр открыл дверцу воздухолёта и сел за пульт управления.

– Где ты был?

– Как всегда, проверял исправность машины.

– Ну, теперь полетим?

Олимпия улыбнулась, нежно провела своей маленькой рукой по плечу телохранителя. Запищала микроволновка, ужин разогрелся.

– Кстати, неплохо бы сейчас подкрепиться.

Олимпия протянула ему порцию рагу в фольге, другую взяла сама, развернула и откусила хрустящее поджаренное куриное мясо, перемешанное с рисом, приправами и овощами. Александр ел молча.

– Мне, конечно, стыдно, что я не предупредила Тину, и теперь ей попадёт из-за меня.

– Думаю, это было бы лишним, потому что вы никуда не полетите, – послышалось с задних сидений.

– Кто здесь?

Олимпия едва не подавилась застрявшим в горле куском курицы, страх обуял всё её существо с ног до головы. Она была не готова к столь неожиданным поворотам. Тина вынырнула из темноты, её глаза сверкнули.

– Это – я, – с оттенком упрёка в голосе произнесла она, – я, как ни странно.

– Тина? Но каким образом…

– Каким образом я пробралась сюда?

– Да… – Олимпия бросила испуганный взгляд на застывшего Александра, который до этого уплетал рагу со зверским аппетитом, – Александр говорил, что ты ушла на кухню.

– И вы успокоились ввиду моего отсутствия?

– Прости меня, Тина. И всё же, как ты оказалась здесь?

– Было нетрудно догадаться, что вы решите продолжить своё веселье, пребывая в воздухе, поэтому я пришла в ангар и до поры до времени скрылась в воздухолёте, ожидая вашего прихода, который вскоре последовал, потому что ждать пришлось совсем недолго.

В воцарившемся после признания Тины молчании было слышно тяжёлое дыхание Александра и слабый вздох Олимпии.

– Что же мы будем делать?

Олимпия пожала плечами. В любом случае Тина могла нажать кнопку сигнализации, и тогда сюда сбегутся охранники, и будет уже невозможно что-либо доказать.

– А может быть, ты ничего не скажешь родителям, и у нас будет возможность полетать над праздничной столицей?

– Ведь Вы же не считаете меня своим другом.

Тина опустила глаза, отвернулась. Несомненно, модели последнего поколения были способны на «человеческие чувства».

– Я же сказала тебе, что это не так.

– Вы – люди всегда начинаете льстить, если хотите что-то получить от объекта вашей лести.

– Осторожно, Тина, не все люди одинаковы.

Красивоочерченные брови Олимпии сдвинулись к переносице, ей не нравилось убеждать кого-то в своей привязанности.

– Я действительно тебя очень люблю и благодарна за твою заботу. Ты знаешь о том, что Александр в восторге от твоих блюд?

– Я ни на шаг не отступаю от рецептов, в этом заключается секрет. Что касается людей, вся их беда в том, что они любят импровизировать.

– Согласна, итак, ты хочешь полетать с нами?

Тина посмотрела на ловящих каждый её взгляд Олимпию и Александра. В рамках присущего ей аналитического мышления ей нравилось быть в центре внимания, когда остальные целиком и полностью зависели от её воли. Оба попутчика смиренно дали ощутить ей это состояние.

– Хорошо, только недолго. Я засеку время на два часа, тридцать минут. Мы сделаем всего два круга над городом и вернёмся обратно.

– Два круга? – разочарованно спросила Олимпия, она рассчитывала на большее.

Взгляд зелёных глаз Тины был непреклонным.

– Это всё, что я могу вам пообещать. Если вы откажетесь, я тотчас вызову охрану.

– Нет-нет, я согласна. А ты, Александр?

– Это была не моя идея, мисс Олимпия.

– Я рассчитывала на большую благоразумность Александра, но, увы, это оказалось не так.

Тина удобно устроилась на облюбованном ею сиденье воздухолёта.

– Заводи. Полетели.

Двери ангара медленно раскрылись в разные стороны – впереди чернело беспросветное небо Ассинии. Волна свежего воздуха обдала целиком ночных путешественников.

«Победа! Победа! Долой Айрона! – гремело отовсюду, – Да здравствует королева Леминия! Да здравствует легендарный Артур Крейг!»

Всё это тонуло в оглушительных звуках музыки, казалось, ночью праздник только начинался, и все удивительные торжественные события ждали землян ещё впереди.

Маленький оранжевый воздухолёт, в котором сидела дочь легендарного командора, появился высоко в небе над городом, но никто этого не заметил. Люди продолжали веселиться ради самих себя; сегодня особенно сильно Айрон был ненавистен им.

Центр города состоял из огромной площади с ратушей, где до сих пор шли старинные часы, представляющие собой деревянные фигурки сказочных героев. При этом каждый час по всему городу раздавалась красивая музыка – ночная соната Моцарта, и она звучала так натурально, что, казалось, внутри часов находились музыканты, игравшие камерную музыку. Но это была лишь иллюзия, и все понимали это. Площадь обрамляли здания администрации, городской коллегии правозащитников, судейской коллегии и Высшей Космологической Школы, получившей статус межпланетной, потому что здесь проходили обучение студенты со всей солнечной системы, а также с близлежащих галактик: «Морская Звезда», «Крейсер», «Астория» и др. Каждый, уважающий себя человек, стремился бросить вызов судьбе, испытать свой характер, пройти Программу Выживания в условиях диких, практически лишённых цивилизации планет, разбросанных по бескрайнему простору Космоса, и, наконец, каждый стремился приобрести одну из хороших профессий, которые предлагала Школа: врач-космолог, программист биороботов, борт-инженер управляемых кораблей, программист систем запуска и посадки кораблей, контруктор звездолётов и т. д. Кроме того, проводилось обучение по средним специальностям: помощник борт-инженера, повар, официант.

Олимпия ещё не решила, кем она будет, однако в глубине души она уже точно знала, что свяжет свою жизнь с Космосом и продолжит дело отца.

Далее располагались стадионы, парки, и за этой «зоной отдыха» шла жилая зона. Дома горожан были сделаны из металла, среди них встречали одно-, двух этажные коттеджи, а также многоэтажные прямоугольные «коробки» старого образца. В воздухе висели «шары» воздушных бунгало разной величины и оттенков. А чуть дальше находилась «полоса гостей». Раньше этой части Ассинии вообще не существовало, но когда открылся свободный въезд сначала с планет солнечной системы (кроме враждебного Сатурна), а затем и с других галактик мэрия Ассинии приняла решение организовать жилую полосу для «гостей Земли».

Особенно примечательной и роскошной частью города считались дворцы королевы с многочисленными бассейнами, фонтанами в виде античных статуй, изображавших древнегреческих богов, главных героев мифов. Глядя на них, Олимпия вспоминала, как часто она любила бывать здесь, ходила мимо фонтанов, любовалась ими и придумывала разные истории. Сверху казалось, что брызги фонтанов окрашены во все цвета радуги – на самом деле это была просто игра освещения.

В резиденции королевы так же, как во всей Ассинии, царило оживление, правда, совсем не такое бурное, как внутри города. Наверняка, сейчас королева принимает поздравления со всех концов соседних галактик или трапезничает вместе с прибывшими на Землю делегациями с других планет.

Вслед за резиденцией королевы город окружали обширные плантации. Они были предназначены для выращивания фруктов, овощей, злаков, чтобы обеспечить всех жителей города полноценным питанием. Биороботы целыми днями ухаживали за урожаем, чтобы вовремя собрать его и поставить частично на перерабатывающие заводы, частично в магазины и на рынки.

В связи с резко меняющимся климатом некоторые плантации были полностью ограждены прозрачными непроницаемыми куполами, что обеспечивало парниковый эффект и постоянную температуру внутри них. Зато фрукты созревали быстрее обычного.

Огромные стадионы, предназначавшиеся для спортивных зрелищ, были изготовлены из искусственного материала, имитировавшего зелёную траву. Однако искусственная трава отличалась от натуральной отсутствием запаха и слишком ярким, бросающимся в глаза цветом. Естественные зелёные насаждения считались большой редкостью, и их могли позволить себе лишь довольно состоятельные граждане планеты Земля. Увы, это была обратная сторона развивающейся цивилизации, это была неизбежность и закономерность будущего, в соответствие с которой учёные подсчитали, что через каких-нибудь 1000 лет Земля может полностью лишиться своей растительности. Насколько это могло оправдаться, никто не знал, но подсознательно все были готовы к худшему благодаря совсем неутешительным прогнозам ботаников.

Воздух на высоте в несколько десятков ярдов от поверхности Земли буквально кишел различной величины «шарами» воздушных бунгало. Часть из этих бунгало считалась обычными домами состоятельных горожан Ассинии, часть принадлежала к административным зданиям. Например, практически над самой площадью в одном из таких бунгало размещался корпус Военной Коллегии Земли.

Мимо этих зданий, как на Земле, так и в воздухе, было оживлено «дорожное движение». Правда, в этот поздний час, несмотря на торжество, количество и воздухолётов, и автомобилей стало значительно меньше, чем в обычные дни, так что сухопутная и воздушная «дорожные полиции» маялись от безделья.

Особенность воздушного движения заключалась в том, что каждая трасса располагалась над предыдущей, а регулировщиками служили специальные «сигналы», плавающие в воздухе не уровне прохождения каждой трассы. В случае нарушения правил «движения» сигналы автоматически передавали сообщения на Пульт Цетрального Управления Полиции, и дежурный принимал необходимые меры и санкции. Но сегодня, кажется, всё было спокойно.

Олимпия бросила взгляд на ночной город, на его огни, а ведь таких городов, как Ассиния, только несколько меньших по площади, было бесчисленное количество, как на Земле, так и в остальных провинциях Земли, расположенных в небе. Трудно было даже предположить, что за последние 200 лет человечество освоит значительную территорию Космоса, а ведь начиналось всё в 20 веке с запуска первого человека Юрия Гагарина на околоземную орбиту. Если бы люди прошлого могли знать, чего они достигнут в будущем! Если бы они владели даром заглядывать в будущее! Что бы тогда было! Так подумала Олимпия как раз, когда они пролетали над плавающей в воздухе сценой для молодёжных концертов, где сейчас шёл рок-концерт в честь победы землян. Зрители ликовали, а парень с синтезатором энергично кривлялся и что-то пел.

– «Хай-райдерс»! – орали «зелёные подростки», – Давай ещё, Ещё!

«Хай-райдерс» – так называлась одна из рок-групп, одна из самых известных, набравшая наибольшее число фанов.

По чистой случайности кто-то из зрителей посмотрел в небо на оранжевый воздухолёт.

– Это же Олимпия Крейг! Олимпия!

– А-а-а! – заорали зрители, – Олимпия Крейг! Дочь Артура Крейга! Дочь Командора!

Александр заёрзал на сиденье.

– Лучше, если бы они не заметили Вас.

– Почему? Наоборот, я очень рада. Эй!

Олимпия замахала руками ревущей толпе.

– Я здесь, ребята!

– Перестаньте, если не хотите лишних проблем, – Тина нахмурилась, – Зря я дала согласие на эту «поездку». Мы сейчас же летим назад.

Александр включил скорость и хотел перейти на вышележащую трассу, но Олимпия остановила его.

– Постой, Александр. Смотри, кажется, тот парень, который первый заметил меня, выпустил воздушного змея. Наверное, он хочет подарить его мне.

Змей достиг воздухолёта и завис рядом с дверцей на той стороне, где сидела Олимпия. Она протянула руку и схватила змея за болтающийся шнурок.

Это был миниатюрный весёлый змей, сделанный из разноцветных остатков непромокаемой бумаги. Воздушный змей! Это же здорово! Олимпия горела желанием разглядеть того, кто послал ей такой замечательный подарок, но воздухолёт наконец набрал скорость и полетел дальше.

– Возвращаемся, – скомандовала Тина, проигнорировав молчаливый протест своей двенадцатилетней воспитанницы.

– Завтра мы непременно полетим на самую высокую вершину Гималаев, и мы пустим змея.

– А как же школа, уроки?

– Тина, я уверена, в честь такого праздника уроки будут отменены.

– Я бы не стала этого делать, будь я министром образования.

– Слава богу, министерство состоит не из биороботов. А как называется самая высокая вершина на Земле?

– Джомолунгма.

– Джомолунгма…. – задумчиво повторила Олимпия, – Всё-таки, как это ужасно, что мы возвращаемся обратно.

Ярдах в пятидесяти впереди от движущегося воздухолёта она успела разглядеть знакомое двухэтажное бунгало. Сейчас она незаметно проберётся в свою комнату и прикинется спящей, но когда к ней заглянет отец, она откроет глаза и обнимет его. А завтра… Завтра всех ждёт новый день. Завтра у Земли будет новое будущее.

Однако почему-то мышцы всего тела будто сковало судорогой, возникло ощущение того, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Олимпия даже почувствовала боли.

Взрыв прогремел практически рядом с воздухолётом, их качнуло в сторону, всё вокруг задрожало, завибрировало. Ярко-красная вспышка в один момент «рассыпала» несколько бунгало, словно карточные домики. Внутри глаз возникла такая сильная боль, что Олимпия зажмурилась.

– Что это было? О, нет, это же мой дом….

Осознание того, что произошло, появилось внутри её головы не сразу, а спустя мгновение после оглушительного грома. Перед её глазами стояла всё та же яркая вспышка с длинным хвостом чёрного газа. Воздухолёт скатывался по наклонной, «вышел» за городскую полосу и падал в район лесных насаждений. Затем прогремело ещё несколько взрывов, но это уже было после того, как Олимпия отключилась. Кто-то схватил её сзади и резко вытолкнул вон из воздухолёта, послышался треск обламывающихся веток.

Ей на минуту показалось, что она умерла, а в голове, точнее перед внутренним взором, как на экране возникли запомнившиеся сцены из прошлого.

…Был ясный солнечный день, и весельчак Ги предложил устроить пикник возле реки. Голубизна неба поражала своей непревзойдённой глубиной и чёткостью. Отец подошёл к ней и что-то шепнул на ухо, но она не помнила что – её внимание было сосредоточено на прекрасном пейзаже среди искусственной травы. В реке отражались проплывающие мимо облака.

Вдруг неожиданно откуда-то с противоположного берега реки показалась одинокая фигура странника с посохом. Такие странники встречались во всех уголках Земли, правда, не так часто, как 500—600 лет назад. Они не имели ни семьи, ни крова, носили ветхие одежды и просили милостыню. Многие из них считали себя приверженцами какой-то определённой веры: одни поклонялись Солнцу, другие были последователями Христа, третьи исповедовали ислам или буддизм, или занимались предсказаниями на ветер и камни.

– Кто ты? – спросила Олимпия.

– Сын Земли, – ответил странник.

– Где ты живёшь?

– Обычно высоко в горах, но иногда я спускаюсь к смертным, чтобы учить их Истине.

– К смертным? Так ты бессмертный?

– Да.

ГЛАВА 3

«УБЕЖИЩЕ»

«Спасение приходит как раз тогда,

Когда его меньше всего ждёшь».

(Притча).

…На протяжении всего вечера Густав Милер пытался уйти к себе, но не мог. Он не мог отвлечься от тех мыслей, которые блуждали около «подарка» Амона-Раа. Красивая рабыня волновала его воображение, и он в тысячный раз пожалел, что не взял этот «шедевр тонкости и грации» с собой.

Почему не мог? Интересно, как бы он объяснил командору своё отсутствие? Впрочем, лидер Сопротивления не отличался особой привередливостью, не был дотошным, и как нельзя лучше понимал своих подчинённых. Как Милер не копался, он всё же не нашёл ни одного отрицательного качества, ни одного недостатка в командоре. Крейг отличался гордостью, но разве это – недостаток?

Густав улизнул с вечеринки раньше обычного. В принципе, ему ничего не стоило сделать это – в общей суматохе его даже не заметили, и никто не обратил внимания на то, как серебристый воздухолёт первого помощника Командора покинул бунгало и направился в сторону окраин Ассинии, где находилось его собственное бунгало, такое же большое и роскошное.

Появившись внутри «своего особняка», Густав отослал швейцара, а сам, набрызгавшись одеколонами, направился прямиком в спальню, где среди усыпляющей интимной обстановки его ждала самая красивая жрица любви с галактики Хатхор.

Густав не любил спать в кювезе, предпочитая старинную обстановку ушедшего в небытие средневековья. Его кровать представляла собой большое ложе, устланное покрывалами. Сверху над всем этим «заграждением» располагался балдахин. Ткани тончайшей выделки свисали вниз и скрывали спящего.

Густав раздвинул полог и какое-то время молча стоял, любуясь недавним случайным приобретением.

Девушка спала или казалась спящей. Она лежала среди разбросанных под навесом подушек, сшитых на восточный манер из люрикса; длинные чёрные волосы разметались в разные стороны, ресницы чуть подрагивали в такт вздымающейся во сне груди. Если она не спала, то отлично имитировала состояние сна.

Стены, сделанные из позолоты, отражали ложе Густава, напоминавшего притаившегося в засаде охотника в ожидании дичи, и всё, что находилось внутри спальной залы. Неожиданно девушка потянулась, сделала глубокий вдох и открыла глаза. Бронзовый загар, свойственный всем без исключения хаторянам, как нельзя лучше оттенял белки этих бездонных глаз. Она была почти обнажена за исключением набедренного украшения, состоявшего из мелких золотых бусин. На стройной шее серебрилось ожерелье из чистого жемчуга. Некоторое время они смотрели друг на друга, как два совершенно незнакомых человека, встретившихся впервые. Густав присел на край кровати.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.