НоустэйЛ: Катарсис

Андрей Кулаков

НоустэйЛ: Катарсис

Массы никогда не восстают сами по себе и никогда не восстают только потому, что они угнетены. Больше того, они даже не сознают, что угнетены, пока им не дали возможности сравнивать.

Джордж Оруэлл

Те, кто делает мирную революцию невозможной, делают насильственную революцию неизбежной.

Джон Кеннеди

Глава 1. Создатели

Как давно вы копались в своей памяти? Начиная от самого раннего воспоминания из детства и заканчивая настоящим временем? Не так просто, правда? Не в моем случае. Видите ли, стоя напротив дула пистолета и осознавая, что через пару секунд в тебе окажется инородный предмет, ты чудесным образом прокручиваешь всю жизнь от начала и до конца.

В тот момент, когда в моей голове промелькнул последний кадр воспоминаний, Беретор приложил палец к курку. Приготовившись к смерти, я зажмурил глаза. Выстрел…

Превосходно, меня убил этот ублюдок, но почему я ничего не почувствовал? Так и должно быть? Странно. Крики разъяренной толпы за площадкой сменились гробовой тишиной. Что ж, самое время открыть глаза.

Эмм… Какого!? Все замерло. В том числе пуля, нацеленная прямо в мою голову. Постояв пару секунд и попытавшись понять, что происходит, я отпрянул от пули в сторону. Сначала я бросил взгляд на Беретора, ухмылка которого выдавала огромную радость. Затем на лица Танишы, Джека и Кэйт, переполненные одновременно страхом и ужасом от происходящего. В итоге мой взгляд остановился на толпе обезумевших людей. Все это выглядело так, будто кто – то нажал на паузу, перепутав двухмерный мир из зомбоящика с трехмерным миром настоящего.

На часах 12:03. Стрелки обездвижены. Несмотря на то, что еще минуту назад каждый атом моего тела был пропитан адреналином, на меня снизошло умиротворение. Стоя на месте, мне вдруг захотелось насладиться моментом. Увидеть Ноустэйл в таком виде можно только на картинках и, не побоюсь признаться, этот вид прекрасен. Если не обращать внимания на торжественно организованную смертную казнь в мою честь и на тонны рекламы (от баннеров до телеэкранов на небоскребах), город привлекает своей харизмой, отображенной в массивных небоскребах, протяженных магистралях и пасмурной погоде, что в диалектической взаимосвязи преобразует минорную атмосферу.

Я подошел к краю площадки, оставив застывшую пулю и Беретора позади себя. Вслушиваясь в тишину, принялся рассматривать город. Где – то в груди проступило тепло, вызванное нотками ностальгии, связанными с различными местами в центре Ноустэйла, где я любил проводить свободное время в детстве.

Одним из самых любимых мест был городской парк. В нем я мог спрятаться от суровой реальности, в которой меня бросили родители, запихнув в долбанный детский дом. Катаясь на аттракционах и смотря на неподдельное счастье людей, я не понимал, почему выходя за пределы парка, все это сменялось на так называемую «реальность», с которой все вынуждены мириться до конца своей жизни. Более того, я и до сих пор не понимаю. Люди презирают тех, кто предпочитает находиться вне реальности и обвиняют их в инфантильности, но что есть «реальность»? Монотонная работа? Горсть кредитов? Пилящая жена? Избалованные дети? Так за что их обвинять? За то, что их относительно счастливая жизнь не вписывается в шаблон хоть и дерьмовой, но реальности?

Проснувшееся любопытство прервало мои размышления. Я обернулся и подошел к Беретору со спины. Так как мои руки были в наручниках, а хотелось проверить, не иллюзии ли окружают меня, я не придумал ничего лучше, как ударить его ногой по заднице.

– Развлекаешься? – кто – то спросил позади меня моим же голосом.

– Почему бы и нет? – я задал встречный вопрос и обернулся.

– Хмм… Ты прав, я бы поступил точно так же, – ответила точная копия меня.

– Что за… Кто ты!? – недоуменно спросил я, словно смотря на самого себя в отражении зеркала.

– Ты серьезно? Как можно не узнать такого красавчика? – внешний вид, тембр голоса, мимика, даже ссадины, полученные в тюрьме – идеально спроецированы с меня.

– Ты прав, этого красавчика знает весь Ноустэйл, но…

– Ну, если не нравится, – перебил он, – есть выход.

Спустя мгновение мой клон оброс едва заметными пикселями и перевоплотился в Беретора.

– Так лучше? – спросил меня клон Беретора.

– Нет! – возмутился я.

– Не вопрос, – клон Беретора перевоплотился в Кэйт. – Я могу быть тем, кем только пожелаешь. – Клон Кэйт перевоплотился в старика Уильсона, убитого на кресле в «Беретор Компани». – Магия! Ух ты, забавный стариковский голос, не находишь?

– Как ты это делаешь?

– Не так быстро, позволь переключиться на мой любимый образ, – клон Уильсона перевоплотился в фигуристую блондинку в обтягивающем черном платье.

– Хмм… Хороший вкус, – подметил я.

– Благодарю, – образ блондинки искренне улыбнулся. – Ты, наверное, устал? Не желаешь присесть?

Спустя пару секунд между мной и блондинкой материализовались два кресла. Черт, да как вообще нужно реагировать в подобных ситуациях? С каждым шагом все интереснее и интереснее.

– Присаживайся, – предложила она и села на ближайшее к ней кресло. – Нам предстоит долгий разговор.

– С удовольствием, – так как после избиений в тюрьме тело еще болело, предложение показалось мне привлекательным, и я присел. – Ну что, красотка, нет желания объяснить, что происходит?

– А ты как думаешь? – спросила она с таким выражением лица, словно я задал очевидный вопрос.

– Понятия не имею. Я умер? – предположил я, бросив взгляд на застывшую пулю.

– Видишь свой труп поблизости? – удивилась она, посмотрев в ту же сторону.

– Нет, но это ничего не объясняет, – ответил я. – Давай по порядку. Кто ты? Зачем ты здесь? Почему время остановлено? – задал я вопросы, перечисляя каждый на пальцах.

– Закончил? – спросила она. – Наберись терпения, я думаю с чего начать.

– Без проблем.

– Так… – задумалась она. – Пожалуй начнем с того, что ты первый, кому мы решили открыть правду. Обстоятельства вынудили, сам понимаешь.

– Ты сказала мы? Кто мы?

– Создатели.

– Ты о чем вообще?

– Я предполагал, что объяснить будет не так просто, – блондинка приняла задумчивый вид. – Как функционирует левитирующий остров?

– С помощью программного обеспечения, – ответил я.

– Верно, а кто разрабатывал это программное обеспечение? – спросила она, пристально смотря мне в глаза.

– Системные администраторы?

– Да, но не совсем так. Эти люди, грубо говоря, создатели левитирующего острова.

– И? К чему ты ведешь?

– К тому, что мы это те же люди, только следим не за левитирующим островом, а за Ноустэйлом.

– Ты хочешь сказать, что Ноустэйл – виртуальный мир?

– Да. Если более доступным языком, то левитирующий остров – это бета – версия Ноустэйла, – ответила она. – Не желаешь чашечку кофе? – между нами материализовался стол, на котором расположилась чашка кофе.

– Стоп, это какая – то бессмыслица, – сказал я, взял чашку и сделал глоток. – Если к левитирующему острову я был подключен, то в Ноустэйл меня никто не подключал. Я здесь с самого рождения.

– С рождения, да, как и все остальные. Так и задумано, – как бы я хотел прочесть сарказм в ее глазах, но это было сказано уверенно.

– Подробнее, – попросил я, допивая кофе.

– Видишь ли, наш мир на несколько шагов опережает Ноустэйл вперед. В нем уже изобретено бессмертие, вследствие чего аппарат для подключения в виртуальный мир продвинут до такого уровня, что есть возможность привязывать к Ноустэйлу навсегда. То есть человек из нашего мира, являясь бессмертным, подключается к вашему миру, рождается в нем, со временем умирает, опять рождается, и так по кругу. Проще говоря, это нечто похожее на реинкарнацию. К слову, в нашем мире ты тоже бессмертен, а аппарат для подключения в виртуальный мир это бессмертие поддерживает.

– Тогда почему я ничего не помню? – поинтересовался я, поставил чашку обратно на стол, она обросла пикселями вместе со столом и исчезла.

– Прежде чем подключают в Ноустэйл, людям стирают память. Это обязательная процедура. Она предусмотрена для того, чтобы не допустить той же ошибки, которую допустил Беретор с тобой.

– В вашем мире скрывают, что Ноустэйл – это виртуальный мир?

– Все начиналось точно так же, как у вас – тщательно скрывалось. Со временем люди начали что – то подозревать и правительство, побоявшись общественных волнений, ввело новую политику, благодаря которой люди постепенно узнавали о подключении в виртуальный мир. В итоге после тонкой работы департамента пропаганды, граждане все одобрили.

– Люди добровольно шли на подключение?

– Первое время никто не шел, но позже, спустя несколько десятков лет, внезапно бессмертным людям стало все наскучивать, и, насытившись своими жизнями по горло, им захотелось новых. Стоит отметить, что, при подключении в Ноустэйл, предлагалось два пакета услуг. Первый – стандартный. Пол, внешность, психотип – все определяется в случайном порядке. Второй – персональный, но он требует дополнительной платы. В нем создается модель того человека, которым пожелает быть клиент. Надо отметить, что некоторые пожелания бывают весьма специфичными, из – за которых в модели приходится встраивать нетрадиционную сексуальную ориентацию или пристрастие к убийствам, или врожденные дефекты…

– Подожди, – перебил я, – все это время ты говорила только про Ноустэйл, но разве нельзя родиться за его пределами?

– За пределами? – ошеломленно спросила она. – Что ты несешь? Хэнк, ты до сих пор не понял?

– Не понял чего?

– Того… Разве ты мог выйти за пределы левитирующего острова?

– Нет.

– В Ноустэйле тоже не сможешь.

– Подожди, а как же моя бывшая жена? Она родом не из Ноустэйла, перелетела через океан.

– Твоя уверенность только подтверждает, что все продумано до мельчайших деталей. Понимаешь, нельзя допустить, чтобы кто – то усомнился в реальности происходящего. Естественно системные администраторы поддерживают в вас иллюзию того, что мир не ограничивается одним Ноустэйлом.

– Да уж…

– Образ человека, история, культура – все взято с нашего мира с отставанием на одно столе… – блондинка замерла, периодически мерцая пикселями.

– Эй, что с тобой? – спросил я и провел по воздуху рукой, пытаясь получить ответную реакцию.

– Так, я здесь, – образ блондинки оживился. – У нас мало времени. «Верхушка» узнала, что мы остановили время и им это явно не понравилось.

– Тогда поторапливайся! – воскликнул я.

– Итак, как ты наверняка догадался, я здесь, чтобы не допустить твоей смерти, – темп ее голоса ускорился.

– Зачем?

– Чтобы ты остановил Беретора и уничтожил левитирующий остров.

– Вы же системные администраторы, почему бы вам самим это не сделать?

– Как и в случае с левитирующим островом, мы не можем как – то повлиять на Ноустэйл. Мы способны останавливать время и проецировать предметы, например стол с кофе или кресло, на котором ты сидишь. На этом наши полномочия заканчиваются.

– Хорошо, а зачем вам понадобилось останавливать Беретора?

– Проблема в том, что если ничего не предпринять, то вас ждет участь нашего мира. Создавая Ноустэйл, мы даже не подозревали, что это повлечет за собой порабощение человечества… – образ блондинки опять замер, мерцая пикселями.

– Черт, как это вообще возможно!? Почему я!? – задал я бессмысленный вопрос, пытаясь переварить полученный объем информации.

Блондинка снова оживилась.

– В общем, после порабощения человечества одним «демократическим» государством, что привело к формированию тотального контроля, встал острый вопрос о перенаселении. Так и не решив эту проблему, человечество столкнулось с недостатком жизненно необходимых ресурсов, из – за чего началась мировая ядерная война. Когда она закончилась, последние выжившие, находящиеся под землей, в принудительном порядке были подключены в Ноустэйл без возможности отключиться. Правящая элита приняла решение остаться в реальном мире, оставив с собой ведущих научных специалистов, чтобы найти способ вернуть жизнеспособность Земли. Если не получится, а ресурсы полностью иссякнут, Ноустэйл станет единственным миром пригодным для существования, так как без еды и воды человеческое бессмертие способно поддерживаться лишь при помощи аппарата для подключения в виртуальный мир, который вводит человека в анабиоз, – изложила она.

– Погоди, ты сказала без возможности отключиться? – спросил я.

– Отключиться, как от левитирующего острова, не получится. По сути, Ноустэйл является как виртуальным, так и реальным миром, поскольку от нашего мира почти ничего не осталось, – с долей сожаления ответила она.

– И моя задача сохранить хотя бы его… – грустным тоном произнес я, осознав важность проблемы. – Ясно, что мне делать? У вас есть план?

– Нет, – блондинка тревожно встала с кресла. – Тебе пора валить отсюда, – произнесла она и указала пальцем в сторону Беретора.

Я встал с кресла и посмотрел в ту сторону, куда указывал образ блондинки. Как Беретор, так и пуля были все еще застывшими, но присмотревшись к пуле повнимательнее, увидел, что она приходила в движение…

Глава 2. Байкер, бармен, виски

– Чего ты ждешь!? – воскликнул образ блондинки.

– А что мне делать!? – спросил я.

– Бежать, да как можно дальше! – ответила она.

– Просто исчезнуть перед всей этой толпой? – не понял я. – Да и на мне все еще эти чертовы наручники! – повертел я запертыми руками перед ней.

– А что ты предлагаешь? – блондинка спросила, и в ее руках ключи материализовались, которыми она и освободила мои руки. – Хочешь остаться здесь?

– Почему бы не поставить моего клона вместо меня?

– Хмм, а это мысль.

Спустя несколько секунд два кресла замерцали пикселями, затем слились воедино и перевоплотились в моего клона: коренастое телосложение, помятый вид, черные волосы, легкая небритость, лицо… Черт, как люди вообще терпят меня?

– Так вы умеете материализовать людей? – поинтересовался я.

– Это не человек. Простая модель. Считай как надувная секс – женщина, только с натуральными материалами, – объяснила она, перенесла моего клона на то место, где должен был стоять я, и застегнула на нем наручники.

– Натуральными? Никаких консервантов, красителей и ГМО? – сострил я и подошел к клону.

– Шутишь? Ха – ха, очень смешно, – съязвила она. – Придумал, что делать дальше?

– Затеряюсь в толпе. Хочешь что – то спрятать, положи на видное место, – изрек я.

– Тогда тебе понадобится другая одежда, – она предложила, и в очередной раз перед нами материализовались какие – то вещи. – Надевай. Это из моего гардероба.

– А как же они? – спросил я и указал на Джека, Танишу и Кэйт.

– Если они исчезнут или на их место поставить модельные клоны, это как минимум будет подозрительно. Тебя – то все равно убьют, – виноватым тоном произнесла она. – Извини, придется их оставить.

Смирившись с ситуацией, я начал снимать одежду. Так как несколько кусков ткани от рубашки и брюк из – за крови прилипли к коже, пришлось приложить усилия, после чего я взял в руки сложенные материализованные вещи. Расправил их.

– Ты издеваешься? – спросил я, держа в руках огромную толстовку с капюшоном, широкие спортивные штаны и кроссовки. – Если это из твоего гардероба, ты определенно из рэперской тусовки, – предположил я и начал одеваться.

– А ты что – то против имеешь? – в рэперской манере спросил образ блондинки. – Хип – хоп будет жить вечно.

– Если даже в вашем мире он сохранился, то не смею спорить, – сказал я и закончил переодеваться.

Моя снятая одежда и блондинка замерцала пикселями.

– Не забудь натянуть капюшон, и… – секундная пауза. – Удачи, – произнес образ блондинки и исчез, захватив с собой мою испачканную в крови одежду.

На часах 12:03. Стрелки на том же месте, но секундная стрелка едва заметно движется вперед. Я перевел взгляд на пулю, которая вот – вот познакомится с лицом моего клона. Хлопнув его по плечу, я натянул капюшон по совету Создателя и двинулся в сторону толпы. Так как площадь огорожена решеткой, пришлось найти относительно свободное пространство между людьми, чтобы перелезть к ним.

Приземлившись на землю, я принялся пробираться через толпу. По мере удаления от площадки, время ускорялось, но недостаточно быстро для того, чтобы кто – то смог меня увидеть. Всё окружающее выглядело так, словно меня перенесли в «слоу мо» сцену какого – то кинофильма.

Как часто вам удается наблюдать за остановленным временем, встречаться с «Создателем» мира, раскрывающим тайну бытия, и имитировать собственную смерть? Какое забавное стечение обстоятельств, не так ли?

Отойдя примерно на тридцать метров от решетки, ограждающей толпу от смертной казни, я остановился. В связи с тем, что режим «инкогнито» активирован, и я находился на безопасном расстоянии от Беретора, мне стало любопытно посмотреть, чем все закончится.

Прошло пару минут. Время постепенно начало переходить в стандартный режим, а выкрики толпы, становились все более отчетливыми. Как только «замедленная съемка» закончилась, пуля достигла головы моего клона, и он свалился заживо. Из его головы потекла кровь…

– Хэнк!!! Нет!!! – сквозь слезы прокричала Кэйт.

Толпа принялась аплодировать. Черт, при взгляде на Кэйт я почувствовал, что тоже плачу.

– Я вытащу вас, – сказал я про себя и, сдерживая нахлынувшие эмоции, начал хлопать вместе с остальными.

– Бра – во! Бра – во! Бра – во! – кричала толпа и аплодировала одновременно.

Беретор, стоя над «трупом», подал знак охранникам, и те убрали его. Затем он повернулся к толпе и пододвинулся к микрофону.

– Правосудие! – провозгласил Беретор и поднял руки вверх, держа пистолет. – Дорогие граждане, правосудие свершилось! Совместными усилиями мы добили этого! – к этому времени охранники убрали «труп» и отвели Джека, Танишу и Кэйт с площадки.

– Правосудие! Правосудие! Правосудие! – повторяла толпа как стадо безмозглых овец.

Беретор опустил руки, и толпа затихла.

– Судебное заседание объявляется закрытым, – произнес Беретор, и трансляция «суда», отображенная на всех ближайших телеэкранах, сменилась на рекламу.

Дождавшись, когда Беретор уйдет, толпа, аплодируя ему вслед, начала расходиться. Я натянул капюшон поглубже и пошел вместе с остальными, точно бумажный кораблик, плывущий по течению.

Вот же дерьмо, куда идти? Не имею ни малейшего понятия, но паника ни к чему. Сначала нужно выйти из потока людей и все тщательно обдумать. Главное, что я остался в живых.

Шагая в такт толпе, я успел соскучиться по остановленному времени, в котором не было страха от произошедшего на глазах всего Ноустэйла. Идеально. Будь моя воля, пробыл бы в нем целую вечность. Меня бросает в дрожь от одной только мысли, что времени под силу перевоплотить хаос в обыденность, а обыденность в норму.

Пройдя несколько кварталов, толпа начала рассасываться, оставляя за собой пустые бутылки, банки и плакаты с моим лицом, перечеркнутым красным цветом (кто – то даже потоптался на них, вложив в процесс как можно больше злости).

Я свернул в проулок, где меньше всего людей. Ускорил шаг. На этом месте остались заметные следы от урбанизации. Начиная с мусорных баков, заканчивая балконами – все было обшарпанным. Где – то в пятидесяти метрах от меня, ближе к дорожной магистрали, на одном из одноэтажных домов мерцала табличка: «Бар. Заходишь к нам – строго в хлам». Учитывая тот факт, что несколько минут назад я созерцал собственную смерть, выглядит заманчиво.

На часах 12:35. Лучшего времени напиться и не придумать. Зашел в бар. Внутри оказалось всего два человека, один из которых бармен, другой на вид обычный посетитель в левом углу за столиком. Сам бар непримечательный. Посреди него расположен бильярдный стол, вокруг которого столы со стульями (по виду перенесшие немало драк), а справа барная стойка с довольно слабым освещением, что мне только на руку, так как капюшон позволяет скрывать лицо в тени.

Я подошел к барной стойке и присел с краю на длинный стул, подальше от света.

– Добро пожаловать, – поприветствовал меня бармен, одновременно протирая пивной бокал. – Что заказываем?

– Привет, – тихо произнес я и внезапно вспомнил, что с собой ни кроны. – Воды.

– Воды? Ты куда зашел? Табличку читал!? – вспылил бармен.

– Эй, Марти, ты полегче, – прокуренным голосом произнес единственный посетитель и встал из – за столика. – Наверняка у парня дерьмовый день, если пришел в такую рань, – предположил он и сел через стул от меня.

– Да уж, денек тот еще… – подтвердил я.

– Плевать какой у него день, если кроме воды он ничего не закажет, пусть проваливает отсюда, – нервным тоном сказал бармен и махнул рукой.

– Не проблема, – подсевший мужик, на вид около тридцати пяти лет, повернулся ко мне. – Друг, кроме воды предпочитаешь что – нибудь еще?

– Виски, – все таким же тихим голосом ответил я, стараясь не поднимать голову, в целях конспирации.

– Хороший выбор, – отметил мужик и повернулся к бармену. – Два виски. Не вздумай разбавлять, я плачу.

– Так бы сразу, – пробурчал бармен и налил две стопки виски. – С вас…

– Я же сказал, что плачу, ты оглох? – сказал мужик и пододвинул стопку виски в мою сторону.

– Да – да – да, Рэй, заметано, – ответил Бармен и включил телевизор на телеканале «Ноустэйл Лайф», шла реклама.

– Спасибо, но мне нечего дать взамен, – сказал я, виновато смотря на пододвинутую стопку виски.

– Как нечего, – изобразил удивление Рэй и сел напротив меня. – Составишь компанию, – Рэй поднял стопку виски, – как зовут?

– Хэ… – черт, нельзя выдать себя, – Хэйл, – я поднял стопку в ответ.

– Что ж, выпьем за знакомство, – озвучил тост Рэй, и мы чокнулись стопками.

– За знакомство, – поддержал я, и мы выпили.

К этому времени реклама по телевизору сменилась на новости:

– Дорогие граждане Ноустэйла, смеем сообщить, что «Враг народа № 1»…

– Боже, Марти, переключи это дерьмо! – обратился Рэй к бармену.

– А что тебе не нравится? Не рад, что пришили этого выродка? – поинтересовался бармен.

– Просто переключи и налей еще виски, черт тебя побери! – сказал Рэй.

Бармен, скорчив недовольную гримасу, налил еще виски и переключил на музыкальный телеканал. Неудивительно, что Марти слушается этого мужика, ведь от его голоса веет властностью, а лысина на голове, борода эспаньолка и кожаная куртка ненавязчиво намекают: «только попробуй мне перечить, и я к чертям сломаю твой хребет».

– Долбанные новости! Смертная казнь в прямом эфире это уже слишком, – возмутился Рэй и взял стопку. – Дружище, согласен со мной? – спросил он и опрокинул стопку виски.

– Чертовски, – сказал я и опрокинул стопку виски вслед за ним.

– Еще, – сказал Рэй, указывая пальцем на пустые стопки. – Хэйл, так что же тебя сюда привело?

– Девушка… – ответил я, вспоминая слезы Кэйт.

– Вот оно что… Понимаю, можешь не продолжать.

К этому времени бармен налил очередную порцию виски. Не проронив ни слова, мы с Рэем выпили. С третьей стопкой внутри начало проступать легкое тепло, а настроение улучшаться. Несмотря на это, сцены из тюрьмы и площади все еще мелькали перед глазами, отчего напиться хотелось в разы больше. Желательно до беспамятства.

– Хэйл, ты знаешь, – начал Рэй и снова указал на пустые стопки бармену, – за всю жизнь у меня было много женщин, но лишь из – за одной я страдал так же, как ты сейчас, – бармен разлил виски. – Я познакомился с ней на вечеринке. Кажется, мне было восемнадцать или девятнадцать лет. Сам понимаешь, в этом возрасте ни мозгов, ни опыта, вот и влюбился по уши. Черт, она была горячей штучкой, пришлось побегать за ней. Даже помню, как обул пару лохов с района, чтобы накопить на подарок.

– Видимо и впрямь горячая штучка, – отметил я, опрокинув стопку виски.

– Ха – ха, да. Бетси такая, – сказал Рэй и тоже опрокинул стопку виски. – Я все – таки добился ее, и что ты думаешь?

– От радости обул еще пару лохов? – сострил я, чувствуя, как нарастает градус алкоголя внутри.

– Само собой, я не про это. Короче, примерно после двух недель, как я начал встречаться с ней, у меня с корешами намечалась разборка с парнями из другого района. Причину точно не помню, что – то не поделили. Типично для окраины Ноустэйла. Так вот, собрали человек пятнадцать и подошли на место встречи. С их стороны пришло примерно столько же. Поначалу все было спокойно. Наш кореш выяснял отношения с глазу на глаз, все остальные стояли для подстраховки. Не прошло и минуты, как из противоположной стороны кто – то выкрикнул, что наш район «отсасывает» у всех подряд. После этого началась словесная перепалка. Когда стало понятно, что драка неизбежна, какая – то крыса с их стороны достала пистолет и начала палить. Как выяснилось позже, он убил одного из наших. Дальше все как в тумане. Хотя нет, вру, помню только, как меня оттаскивали от разбитого в кровь лица той самой крысы, что достала пистолет. Да, это я запомнил хорошо, так как из – за этого ублюдка меня посадили на восемь лет.