Проект хаоса – 2

Причину столь легкомысленного поведения водителя выяснили быстро, отыскав в салоне обнаженную девушку. Ясно, бандиты развлекались.

Допрос проводил Сазонов, Руднев только помогал.

– Цель? Кто? Зачем? Какие силы? Сколько вас?

Ну и так далее. Пленник по-русски говорил плохо, но выкладывал все. А что делать, если нож вот-вот отрежет мужское хозяйство?

Но знал водитель не очень много. И уж никак не мог выдать основного замысла операции. Одно стало ясно – это не обычный налет банды. Это нечто особенное и куда более масштабное.

– Все, – подвел итог Сазонов, убирая клинок от лица водителя. – Он больше ничего не скажет.

Руднев кивнул и коротким движением всадил нож в сердце боевика. Брать пленных в их положении невозможно.

Сазонов с помощью Руднева освободил труп от разгрузочного жилета и оценил трофеи: старый добрый АКМС, четыре магазина, неплохой кинжал, граната РГД-5, несколько батончиков шоколада. Оружие в хорошем состоянии, явно со склада, а не из какого-то схрона. Сазонов нацепил жилет на себя, автомат закинул на спину.

– Девчонка жива, но без сознания, течет, – сказал подошедший Храмов. – Видимо, хором пользовали.

– Оставим пока тут, – Сазонов первым вышел из маршрутки. – Лишь бы к ним помощь не подошла.

Помощь боевикам и не требовалась. По плану группа должна была проверить все три отделения банков на этой улице, забрать наличность и ценности, выставить блок на перекрестке и ждать новой команды. Не самое сложное задание для десяти хорошо вооруженных и неплохо подготовленных бойцов, да еще при полном отсутствии серьезного сопротивления.

Группу возглавлял молодой командир Хафиз, успевший повоевать в Сирии. Среди его подчиненных настоящих воинов не было, но Хафиза это особо не волновало, задачи перед ним поставили не самые сложные, тут и новички справятся. Мирный город, тихие покорные жители, оружия на руках почти нет, сами запуганы властями и полицией, таких одно удовольствие убивать и грабить.

Действовал Хафиз напористо и быстро, спеша закончить дело до начала основной части операции. Он сперва хотел разделить группу на части, но потом передумал, лучше посмотреть, как будут работать его люди, не струсит ли кто, не отступит.

В офисе банка «Градинвест» сидел всего один охранник. С дубинкой и наручниками. Руководство считало, что ставить бойца с пистолетом или ружьем нет смысла, а если кто полезет – приедет тревожная группа. Это был верный расчет, об одном руководство не подумало – что банк придут захватывать не грабители, а боевики.

Двери вышибли накладным зарядом, выскочившего сдуру в коридор охранника снесли одной очередью. Решетку и двери в хранилище тоже вышибли зарядом помощнее, а затем так же вынесли дверь сейфа. Наличности в нем оказалось немного – всего семь миллионов. Но и это хорошо. Впереди еще два банка, там что-то будет. И половина всего найденного – гонорар боевиков. Для бедняков из горных районов Таджикистана это очень и очень большая сумма.

Хафиз засек время захвата банка, довольно хмыкнул и дал команду идти дальше.

Команда Сазонова обнаружила боевиков в следующем офисе, когда те добивали охрану. Руководство банка «Техноком» раскошелилось на парный пост, охранники были вооружены служебными пистолетами «МР-71» – ухудшенной версией ПМ. Оружие не сильно помогло, скорее помешало. Не будь его, охранники успели бы сбежать через второй выход, а так сдуру, не поняв, что происходит, приняв налет за банальный грабеж, попытались отважно встать на защиту имущества. И легли рядышком, угодив под пули. Боевого опыта у них не было, мозгов, к сожалению, тоже.

У входа в банк остался один боевик, остальные вошли внутрь. Сазонов решил расстрелять боевиков на выходе. Ничего другого в такой ситуации в голову не приходило. Храмов и Руднев план одобрили и быстро заняли позиции.

– Черт! – шипел под нос Храмов. – Не могу поверить, что в своем городе…

Он обвел взглядом окна соседних домов, пустую улицу и одинокую фигурку прохожего метрах в ста пятидесяти от них.

– То ли еще будет, – откликнулся Сазонов, следя за боевиком.

Тот с интересом смотрел внутрь офиса, опустив руки с оружием. Потом резко отпрянул.

– Ага! Внимание! Как только все выйдут.

И боевики вышли. Трое несли сумки в руках, у одного сумка висела на плече. Стволы автоматов смотрят вниз, рожи довольные, гомонят в голос. Впереди молодой парень с властными повадками, оружие несет в сложенных на груди руках – понты опытного вояки. До цели метров двадцать.

«Шум должны были слышать в домах», – прикинул Сазонов, – «Но ни одна харя из окна не высунулась. Равнодушные уроды, всех в постелях передушат! Хоть бы в полицию стукнули».

Когда цепочка боевиков двинулась по тротуару, Сазонов коротко скомандовал «Огонь!» и первым нажал на спуск.

Цели распределили заранее – полковник бил по голове цепочки, Храмов по центру, Руднев по тылу. Огневой налет вышел на славу, с такой дистанции даже новичок не сможет промазать, а уж три опытных офицера-то!..

Из всех боевиков среагировал на обстрел только Хафиз. Рухнул на асфальт, перекатился на пару метров, на слух определив направление, с которого шла стрельба, выставил вперед автомат и… Две картечины угодили в шею, еще две хлестнули по левой руке, а потом автоматная пуля пробила голову.

Группа террористов перестала существовать. Вся. За неполные двадцать секунд. Ибо против профессионалов дилетанты на войне не играют.

Это уже был настоящий бой и на такой шум жильцы отреагируют точно. Победители это понимали хорошо, поэтому времени не теряли. Быстрый осмотр места, добивание троих еще дышавших боевиков, обыск, сбор трофеев и отход. Точнее убегание.

Бежать с немалым грузом нелегко, но на месте не оставили ни оружие, ни сумки с деньгами.

– Что-то плохо эти парни подготовились, – с трудом выпалил Сазонов, когда они почти добежали до микроавтобуса. – Новобранцев каких-то послали.

– Это сюда новобранцев послали, – возразил Храмов. – А вот в другие места…

Их прервал Руднев. Поправив висевшие на спине две сумки и три автомата, он смачно сплюнул, бросил взгляд на автобус и повернулся с Сазонову.

– Ходу, господа офицеры! Потом поболтаем. Надо еще девчонку вытащить.

Возражений не последовало.

4

Сурсак. Хмурое утро-2

Сазонов был неправ, невысоко оценивая уровень подготовки террористов. Не знал он, что в состав сил противника входят не только такие вот плохо подготовленные дилетанты от военного дела, но бойцы совсем иного класса. Как не знал структуру и численность группировки, что находилась в распоряжении координатора Тимура.

Основная ударная сила – четыре отряда, каждый в составе четырех групп по шестьдесят бойцов. Это были профессионалы своего дела, прошедшие хорошую подготовку в тренировочных лагерях и имевшие богатый опыт боевых действий. Еще больший опыт имели командиры отрядов и групп.

Отряды занялись самыми важными объектами в городе и окрестностях, а таких насчитывалось более двадцати пяти. Начиная с баз ОМОНа, СОБРа и заканчивая штабом гарнизона и областным управлением полиции.

Кроме этого, в распоряжении Тимура были вспомогательные отряды, более многочисленные, но состоящие из обычных бандитов. Численность каждого из этих отрядов превышала пять сотен человек. Именно они блокировали въезды и выезды из города, второстепенные объекты. Кроме того, им было поручены захват заложников, контроль над местами их содержания, контроль улиц и площадей, создание подвижных патрулей.

В составе таких отрядов тоже были неплохие бойцы, однако основу составляли те самые гастарбайтеры, работяги. Те, кто был не прочь сменить лопату и метлу на автомат. Да и те, кто не хотел этого, все равно вставали в ряды боевиков. Как можно пойти против земляков? Это же предательство! Ну а что не все могут применить силу, так это сначала. А потом пойдет как по маслу.

Самый большой вспомогательный отряд подчинялся Гапуру Мирзоеву. Тимур поручил ему ряд важных задач и доверил руководство операцией «живое мясо». Не самое лучшее название, зато точное. Еще Гапур отвечал за другие направления, в том числе, за связь с городскими агентами из числа чиновников, депутатов, бизнесменов, сотрудников государственных военизированных организаций.

Захват трех банковских офисов Гапур поручил одному из младших командиров, подчинив ему десяток рядовых боевиков. Не самые умелые бойцы, но дело сделать могут. А захваченные средства пойдут на оплату рядовым наемникам. Гапур обещал по миллиону рублей на каждого плюс все, что те награбят в городе, когда будет позволено начать сам грабеж. Сказочные деньги по меркам бедных жителей среднеазиатских и закавказских республик. Но это позже. Сначала самая важная часть всей операции – выстраивание контроля. Без этого продолжать дело просто бессмысленно.

Хорошо известный факт: операция по захвату объекта (от самолета до здания) наиболее уязвима в самом своем начале, пока еще не взят под контроль периметр, не согнаны в кучу или не заперты заложники, не расставлены посты, не заминированы двери и окна. Именно в этот момент у людей есть возможность оказать сопротивление и вообще сорвать теракт. Особенно повышаются шансы на спасение, если у людей есть оружие.

Да, многие могут погибнуть, да террористы сразу откроют стрельбу или вообще подорвут заряды. Но в противном случае, будет как в Москве в театре на Дубровке, или в Беслане. Тогда заложники погибнут от пули террориста или бойца спецназа, задохнутся от газа, сгинут под обломками завала.

Но шанса на спасение у людей нет. Ибо в стране категорически запрещено гражданское короткоствольное оружие. Впрочем, если даже вдруг свистнет рак на горе при виде текущих вспять рек, то это самое оружие запретят проносить в заведения типа театра, больницы, спорткомплекса. Конечно, туда с оружием можно разве что полиции и террористам. И много известно случаев, когда полиция предотвращала захват?

Так что обычным людям остается только одно – идти на террористов с голыми руками или покорно ждать своей участи и молиться, кто умеет.

Конечно, Тимур о существующей опасности срыва операции знал. Поэтому так жестко требовал от подчиненных четкости и слаженности действий с первого мгновения операции. Поэтому настойчиво повторял – скорость, скорость, скорость! Поэтому основные силы сразу были брошены на нейтрализацию наиболее опасных очагов возможного сопротивления. Поэтому же планирование и подготовка заняли существенно больше времени, чем сама операция. Ибо без выстраивания полного контроля над объектом, какой бы величины он не был, рассчитывать на успех просто бессмысленно.

Но нанятые профессионалы свое дело знали туго и ошибок даже невынужденных, не совершали. Ибо знали, что цена ошибки – смерть! Быстрая, неотвратимая, зачастую позорная. Обученные, сколоченные группы боевиков действовали быстро, точно и неотвратимо, как падающий на голову осужденного топор.

С ФСБ фокус ремонта-закладки не прошел, Гапур в свое время не рискнул повторять отработанный прием. Поэтому вопрос с областным управлением госбезопасности решали иначе. Ровно в пять десять утра из подъехавших машин выскочили несколько человек с ручными огнеметами и дали залп по окнам и дверям. Пост охраны среагировал быстро, однако остановить нападение по вполне понятным причинам не смог. Когда отгремели взрывы, внутрь вошли боевики.

Двое охранников погибли, успев дать сигнал тревоги. Еще два сотрудника, дежурившие в кабинете, приняли бой и попытались проскочить через двор, но были расстреляны возле гаража. Боевики прошерстили кабинеты, взорвали сейфы, но получить доступ к секретной информации не смогли. Важных бумаг не нашли, а данные на компьютерах были стерты при активации сигнала тревоги. Однако главная цель – уничтожение управления – была достигнута. И без потерь.

Военные учебные заведения штурмовать не стали. Слишком много народа и много оружия. На соседние здания подсадили снайперов и пулеметчиков и те без особых проблем отстреливали всех, кто, отваживался выбегать наружу. Подъезды к институту и академии перекрыли, дороги заблокировали асфальтовыми катками и грузовыми машинами. Запертые курсанты еще могли доставить неприятности, но только когда придут в себя и осмелятся на какие-то активные действия. Однако это произойдет не скоро и уж точно после взятия центра города под контроль.

Захват первоочередных объектов, помимо прочего, лишал полицию, армию и госбезопасность центров управления. Уцелевшие сотрудники, а таких хватало, были разобщены, не могли организовать сколь-нибудь значимое сопротивление и представляли собой одиночные цели, легко поражаемые при любой попытке вступить в бой.

Да и некому было вступать в этот самый бой, если уж откровенно. Ну не готовы оказались носители погон разного фасона исполнять присягу и рисковать жизнью на улицах родного города. Большинство и не думали вообще вылезать, самим бы уцелеть. А те немногие, кто все же помнил о чести, достоинстве и своих обязанностях, не знали, что делать. Не учили их принимать бой на пороге дома и вести партизанскую войну.

Кое-кто, правда, по привычке двинул к райотделам, но либо вовремя поворачивал назад, либо попадал под огонь групп зачистки.

…Дежурного офицера капитана Куркина вызвали к КПП в начале шестого часа утра. Полусонный капитан, зевая и потирая глаза, вышел к воротам, небрежно ответил на приветствие сержанта и перевел взгляд на грузовой микроавтобус, стоявший в нескольких метрах от забора.

Машина была знакомой, на ней привозили продукты. Возле кабины стоял рослый водитель, пепельноволосый Артур в неизменном жилете и джинсовой кепке. Личный знакомец командира, которому Артур привозил парное мясо и домашнее вино. Ранний визит Куркина не удивил, последний месяц Артур всегда приезжал в это время.

Капитан открыл дверь КПП и вышел наружу, едва не споткнувшись о моток кабеля, оставленного связистами до утра. Бардак! Совсем уже охренели, разбрасывают имущество, где попало! А все эта чертова передислокация.

Стоявшая здесь ракетная бригада была сокращена до полка, потом до дивизиона, а теперь вот на волне армейских пертурбаций опять разворачивалась до бригады, но уже в другом месте. Здесь же по плану генштаба должен быть размещен мотострелковый полк.

Чем думали в высоких штабах и почему именно дивизион сдергивали с места, неизвестно, но у ракетчиков наступила веселая пора. Целая часть переезжает – это геморрой в квадрате! Последние недели все бегали как укушенные, собирали, грузили, вывозили, считали, пересчитывали, опять грузили и опять вывозили. Дисциплина, конечно, упала, замотанные солдаты едва не спали на ходу и через раз отдавали честь офицерам. Прапорщики под шумок тащили все, что можно и нельзя: форму, продукты, запчасти. Сам Куркин дежурил вторые сутки и с нетерпением ждал смены, чтобы уехать домой. А дома еще предстоял разговор с женой и тещей, которые наседали на него с требованием уволиться или перевестись, чтобы не покидать город.

– Хреново выглядишь, капитан, – вместо приветствия бросил Артур.

– И тебе не хворать. Что привез-то?

Артур махнул рукой и улыбнулся.

– Иди сюда.

Куркин подошел к кузову машины с другой стороны, хлопнул по борту.

– Ну?

Артур вытащил небольшой планшет, включил его и протянул капитану.

– На, смотри.

Капитан машинально взял планшет, глянул на экран и вдруг увидел свою жену Катю, дочку Олю и двух незнакомых мужчин кавказской внешности с оружием в руках. Один из них держал за плечо жену, второй смотрел в камеру.

Куркин от неожиданности вздрогнул, посмотрел на Артура, готовый заорать на того. Но Артур вдруг наставил на капитана пистолет и жестко прошипел:

– Молчи! Смотри и слушай! Молча!

Куркин оцепенел от испуга и неожиданности. И послушно уставился на экран.

– Ты меня видишь, Иван? – донесся приглушенный голос одного из незваных гостей.

Плечистый мужчина в полувоенной форме с пистолетом Стечкина в руке смотрел жестко, с прищуром.

– Т-ты кто?

– Я – твой шанс, Иван! Шанс на то, что твоя семья будет жить! Если ты все сделаешь как надо! Понял меня?

Это были бандиты, точно бандиты! И они пришли в дом капитана! Но как? Куркин был слишком напуган и шокирован, чтобы четко рассуждать, одно он понял сразу – это не банальный грабеж или наезд. Это что-то иное.

– Сейчас ты дашь команду пропустить машину за ворота! – уверенно говорил бандит. – Прикажешь солдатам не шуметь. Ясно?

Куркин перехватил взгляд Кати, полный страха и боли. Она что-то шептала, в кровь разбитые губы едва шевелились.

– Ты меня понял, Иван?

– Я… – во рту разом пересохло и капитан закашлялся. – Я не могу…

Державший Катю бандит, вдруг ударил ее по спине рукояткой пистолета. Катя вскрикнула и выгнулась, едва не падая. Камера отъехала назад и стало видно, что в их квартире полно бандитов, один держал дочь Олю, двое других стояли возле тещи и тестя.

По сигналу старшего бандиты вытолкнули тестя вперед и поставили на колени. Бывший директор завода властный и уверенный в себе мужик Эдуард Викторович сейчас выглядел таким же испуганным, как и его жена с дочерью.

– Открывай ворота, Иван! – повторил старший бандит. – Иначе мы начнем резать твою семью у тебя на глазах. Ну!

Это был тупой страшный сон! Этого просто не могло быть! Чтобы к офицеру российской армии в своем городе в дом ввалились бандиты и угрожали убить всю семью! Что происходит?

Куркин бросил взгляд на Артура, увидел ствол пистолета, направленный ему в живот и вдруг понял, что это не бандиты, а террористы. И машина привезла не мясо и овощи, а что-то другое, менее полезное для питания. Поднять тревогу, заорать? Тогда Артур пристрелит его. И что будет с семьей? Тянуть время? Не дадут. Напасть самому?

Мысли мелькали в голосе с непостижимой скоростью, но ничего путного капитан придумать не мог. Он был обычным офицером, не разведчиком, не десантником. Простой строевик, не хватавший звезд с неба и не имевший боевых навыков. А вот террористы эти навыки наверняка имели.

Старший группы террористов не стал ждать, пока капитан придет в себя и начнет соображать. Он коротко буркнул и стоявший возле тестя боевик выстрелил тому в голову. Эдуард Викторович рухнул на палас под крики Катерины и ее матери Нины Андреевны, на которых попала кровь из пробитой головы тестя.

– Следующая старуха, – предупредил террорист. – А пока мы на твоих глазах выепем дочку и жену!

Раздался вскрик десятилетней дочери Оли, которую повалили на стол и начали срывать халат.

– Стойте! – прохрипел капитан. – Не надо. Я…

– Открывай ворота, Иван! Сейчас! Или…

На колени поставили тещу, Нина Андреевна всхлипнула и умоляюще посмотрела в камеру.

– Ваня…

Куркин едва не заорал в голос, но каким-то неведомым образом сдержал себя, отшагнул назад. Артур прижал ствол пистолета к его боку.

– Быстро, Ваня. Идем к дверям, заходим. Ты даешь команду, ворота открываем. И веди себя нормально.

– Мои…

Артур забрал планшет и подтолкнул капитана к КПП.

– Твоих отпустят. Иди.

Капитан Куркин, прослуживший в армии двенадцать лет, мечтавший получить звёздочки майора и должность заместителя командира дивизиона, сейчас проклял тот день, когда решил стать офицером. На ватных ногах, с трудом держа на лице полуулыбку, с застывшим взглядом, шел к КПП.

Артур шел за ним, пряча пистолет под жилеткой, готовый открыть стрельбу при первом неловком движении капитана.

– Запусти их, – откашлявшись, буркнул сержанту Куркин.

– Товарищ капитан, без приказа…

– Я сказал, пропусти! – едва сдерживаясь, повторил Куркин. – Или сам будешь туши таскать на кухню!

Сержант с подозрением посмотрел на Артура, тот пожал плечами и состроил веселую рожу. Мол, я не причем.

Долг, воинская присяга, достоинство – все это куда-то отлетело прочь. В душе капитана жил только страх. За жену, за дочь, за себя. Этот страх вытравил остатки офицерской чести, заставил забыть о сослуживцах, об обязанностях. Даже о пистолете, что висел в кобуре на поясе. Куркин не думал, зачем террористам нужно попасть на территорию ракетной части, что они будут делать с техникой и вооружением, перед глазами были окровавленное тело тестя, распластанная на столе голая фигурка дочери и полные боли глаза жены.

Он неподвижно следил, как солдаты открывают ворота, как медленно заезжает машина, как машет рукой сержант. А потом вдруг острая боль пронзила спину, достала сердце и поглотила все существо капитана.

Куркин упал под ноги Артура, раскрыв рот в беззвучном крике и сильно дернув ногой. Артур вытер клинок ножа о штанину и бросил в микрофон гарнитуры одно слово: «Вперед».

Наверное, этого не могло бы быть в иной ситуации. Но сейчас, когда в расположении осталось несколько офицеров и десяток солдат, когда большая часть военной техники уже переправлена к месту новой дислокации, когда бдительность и ответственность упали до минимума, прорыв на территорию через КПП стал вполне осуществим. Силами всего десятка боевиков, правда, с хорошей подготовкой. Они быстро попрыгали из кузова грузовика и сноровисто разбежались в стороны. Двое за какие-то секунды положили дежурную смену – сержанта и солдата, и дали сигнал основной группе, что ждала всего в полукилометре от дивизиона.

Остальные восемь боевиков занялись зачисткой территории, используя фактор внезапности, оружие с глушителями и ножи. Сопротивления им никто толком не оказал, кроме немолодого прапорщика, начальника вещевой службы. За его спиной была война в Чечне, причем в разведбате, так что опыт внезапных боестолкновений прапорщик имел. Услышав приглушенные хлопки выстрелов и увидев падающие тела заместителя командира дивизиона и писаря, он успел добежать до сейфа, вытащить свой ПМ и схватить два снаряженных магазина.

Старая привычка держать оружие в готовности в этот раз подарила прапорщику время и жизнь. Он встретил двух боевиков возле склада, одного застрелил в спину, второго подранил и добил. Подобрал их оружие и чесанул вдоль забора ко второму выходу, но на полпути вспомнил о старом лазе, проделанном в заборе солдатами для ухода в самоволки, и нырнул в него.

Прапорщику повезло, второй выезд из части тоже был взят под контроль террористами, а вот лаз никто не стерег. И прапорщик ушел, скрывшись в кустарнике, добежал до рощи и уже через нее добрался до трассы.

Капитан Куркин так и не узнал, что сразу после завершения переговоров командир боевиков застрелил тещу Нину Андреевну. А боевики занялись женой и дочкой капитана. Девочка потеряла сознание через десять минут и была добита ножом в сердце. Жена вынесла издевательства до конца и получила удар милосердия только когда боевики насытились ее телом.

Мог ли капитан что-то сделать? Поднять тревогу, напасть на боевиков? И как бы поступили на его месте другие офицеры? Этого не скажет никто до тех пор, пока сам не окажется в таком же положении.

Трофеями террористов стали две зенитно-ракетные установки «Тунгуска» еще старой модификации, что стояли на вооружении в батарее ПВО. Ракеты с них сняли и вывезли, но вот тридцатимиллиметровые автоматические пушки сохранились в полном порядке, как и боекомплект к ним. Так что террористы получили отличное средство против вертолетов. Да и самолеты, если пролетят низко, могут попасть под залп.

Держать территорию дивизиона в планы террористов не входило, они погрузили на машины все, что нашли, вывели установки и покинули расположение части, предварительно заминировав ее. Если в течение суток сюда не сунутся, то часть взлетит на воздух сама.

Координатор Тимур донесение о захвате воинской части встретил спокойно. О том, что ракетный дивизион передислоцируется, что в части почти нет личного состава, и сопротивление оказать некому, он хорошо знал. И не ждал неприятных сюрпризов. Хотя весть о том, что один военный сумел уйти, предварительно завалив двоих боевиков, царапнула Тимура. Его профессионалы оказались не очень-то профессиональны, раз дали себя снести какому-то шустрому служаке. Большой опасности побег не представлял, уцелевший боец ничем не помешает, даже если сообщит начальству. Это самое начальство и так скоро все узнает.

– Кто работал в части? – спросил Тимур помощника. – Отряд «Запад»?

– Отряд «Запад», группа «Гамма». Командир…

– Помню.

Каждый отряд, группа и их командиры имели позывные – простые, совершено нейтральные. Группой «Гамма» руководил некто «Ураган». Достаточно опытный боевик, способный и расчетливый. Других тут и не было. Иной вопрос, как он подбирал и готовил свою группу, что вот так на первом же задании понес потери? Небольшие, возможно, оправданные, но все-таки нежелательные.

– Группе работать по плану. Проверить периметр и держать постоянную связь с командирами отрядов. Что с аэропортом?

Помощник вывел на экраны мониторов картинки с камер наблюдения, проверил на своем планшете поступление докладов и довольно цокнул языком.