Ленинград сражающийся, 1941–1942

5 мая 1941 г. на выпуске слушателей Академии Красной армии И. В. Сталин обратил внимание будущих командиров крупных воинских коллективов на то, что за последние годы Красная армия прошла и проходит перестройку. Особо он подчеркнул, что значительно возросло количество дивизий и численность личного состава в них (300 дивизий). Из них – 1/3 механизированные, 2/3 танковые. Увеличилась броня танков и их огневая мощь. Серьезные изменения происходят в авиации. Одновременно И. В. Сталин обратил внимание на то, что наши школы и академии отстают от поступления боевой техники и вооружения в войска и подготовка новых военных кадров ведется по старым программам. В своем выступлении он обратил внимание на то, что германская армия ведет войну под лозунгом захватнической, завоевательной войны. Этот лозунг означает, что германская армия ведет войну за завоевание других стран, подчинение других народов Германии[56].

Завершая свое выступление, И. В. Сталин подчеркнул: «Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо пересмотреть наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Красная армия есть современная армия, а современная армия – армия наступательная»[57]. Несмотря на то, что запись данной встречи была строго-настрого запрещена, и тем более выступление Сталина, оно стало известно и сразу же было использовано как доказательство агрессивности СССР, приписывая ему едва ли не подготовку к нападению на фашистскую Германию[58].

Новое командование Красной армии, понимая всю сложность складывающейся военно-политической обстановки в мире, считало необходимым принять ряд предупредительных мер.

15 мая 1941 г. нарком обороны С. К. Тимошенко и начальник Генерального штаба Г. К. Жуков представили председателю СНК СССР И. В. Сталину документ «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками по состоянию на 15 мая 1941 г.». В этом документе говорилось об организации прочной обороны и прикрытия государственной границы в течение 3–4 недель путем проведения скрытого отмобилизования и сосредоточения войск с целью обеспечения защиты от возможного и внезапного удара противника. Казалось, что этот документ обязывал все государственные и военные структуры провести целый комплекс мероприятий по принятию необходимых мер по отражению агрессии. И командующие округами должны были оперативно организовать весь комплекс этих работ. В их числе – создание оборонительных рубежей в 20–30 км от границы, несомненно, при хорошей маскировке. Однако этого не было сделано. 4 июня 1941 г. разведотдел Западного особого военного округа подготовил для командующего доклад, в котором четко обозначил положение германских войск и их значительное численное увеличение, накопление боевой техники, горючего и боеприпасов и другого имущества для использования в наступательном бою. Генерал армии Д. Г. Павлов ознакомился с данным документом, но мер никаких не принял. А ведь все говорило о подготовке германских войск к вторжению. Хотя еще было время для приведения в боевое состояние приграничной полосы. Но «боевой» генерал ничего не предпринял и пренебрег своими обязанностями. Он даже не удосужился полученные разведкой сведения донести до наркома обороны, да и лично Сталина. Здесь должен был возобладать здравый смысл того, что угроза стране явная, врагом сосредоточены немалые силы и средства для нападения. Д. Г. Павлов не принял эти факты для своего командного действия, но он этим сковал инициативу многих командиров соединений, считавших, что нужно мощно укреплять не только приграничную полосу, но и вторые, третьи рубежи, продумать всю систему предупреждения проникновения моторизованных вражеских войск в глубину фронтового тыла. А дни шли, приближался час расплаты жизнями тысяч, десятков тысяч красноармейцев и командиров, генералов уже этого фронта, да и других за свою нерешительность к принятию смелого боевого решения. К 20-м числам июня картина в округе выглядела так. Войска 3, 10 и 4-й армий находились в местах постоянной дислокации. Управление 13-й армией продолжало оставаться в Могилеве. Из глубины территории выдвигались 2, 21 и 47-й стрелковые корпуса. До границы им предстояло пройти от 150 до 400 км. В промежутках между Лидой и Днепром располагались 6, 7 и 8-я противотанковые бригады, 17-й и 20-й механизированные корпуса и 4-й воздушно-десантный. Оба мехкорпуса были в стадии формирования, имели количественно 63 и 94 танка, слабо вооруженную пехоту, крайне малое количество автомобилей. У противотанковых бригад отсутствовали средства буксировки орудий. Значительная часть войсковой артиллерии находилась в отрыве от своих соединений. В Белостокском выступе сосредоточилась основная часть войск первого эшелона – хорошо укомплектованные боевой техникой 6, 11, 13-й механизированные, 6-й кавалерийский корпуса. Это вполне отвечало замыслу наступательных действий советских войск. Сувалковская группировка гитлеровцев по отношению к нашим войскам занимала охватывающее положение. Увы, о том, что в случае успеха противника мы окажемся под угрозой окружения, тогда и не думали[59].

Следует особо подчеркнуть, что И. В. Сталин не препятствовал наркому обороны С. К. Тимошенко использовать предоставленное ему законом право на призыв в армию некоторых возрастов из запаса для участия их в учебных сборах или маневрах. И оно было использовано полностью, что позволило лишь частично укомплектовать некоторые войсковые соединения в приграничных военных округах. Однако же настоящая войсковая мобилизация для 14 военных округов Указом Президиума Верховного Совета СССР была объявлена в середине первого дня нападения фашистской Германии на наше государство[60]. С середины мая 1941 г. по директивам Генерального штаба началось выдвижение ряда армий – всего до 28 дивизий из внутренних округов в приграничные, положив тем самым начало выполнению плана сосредоточения и развертывания советских войск на западных границах. В мае – начале июня 1941 г. на учебные сборы было призвано из запаса около 800 тыс. человек, и все они были направлены на пополнение войск приграничных западных военных округов и укрепленных районов.

Посмотрим, как же размещались войска Красной армии к началу войны. Они располагались вдоль государственной границы согласно существующему на тот момент так называемому плану прикрытия. В Ленинградском военном округе (командующий генерал-лейтенант М. М. Попов) оборона границы планировалась на фронте 1670 км, для чего войска округа организовали пять районов прикрытия. При этом оборона участка границы от Баренцева моря до Ладожского озера (около 1000 км) возлагалась на 14-ю и 7-ю армии, а участок, расположенный между Ладожским озером и Финским заливом, обороняла 23-я армия. Всего для прикрытия границы в округе планировалось использовать три армии в составе шести стрелковых и механизированных корпусов (всего 31 дивизия). Однако реально на 22 июня 1941 г. Ленинградский военный округ имел в своем составе 3 стрелковых и 2 механизированных корпуса (15 стрелковых, 4 танковых и 2 моторизованные дивизии и 1 стрелковая бригада). Все войска находились в пунктах постоянной дислокации и в лагерях, 1-я танковая дивизия перевозилась из района Пскова в район Алакуртти, 11-я стрелковая дивизия начала передислокацию в состав 8-й армии Прибалтийского военного округа, 52-я стрелковая дивизия выдвигалась на Мурманское, а 104-я стрелковая дивизия – на Кандалакшское направления.

Прибалтийский особый военный округ (командующий генерал-полковник В. И. Кузнецов) на фронте около 720 км планировал создать три армейских района прикрытия силами 8, 11 и 27-й армий. При этом особое внимание уделялось обороне 300-киломметровой границы с Восточной Пруссией, и прежде всего направлений на Ригу, Даугавпилс и Вильнюс. Охрана морского побережья от Хажалу до Паланги возлагалась на 67-ю стрелковую дивизию, 12-й пограничный отряд и Либавскую военно-морскую базу Балтийского флота, а для обороны островов Эзель и Даго выделялась 3-я отдельная стрелковая бригада. На государственной границе к началу войны находились только 10-я стрелковая дивизия и три батальона от 90, 125, 5, 33, 188-й стрелковых дивизий. Войска частями были приведены в боевую готовность, отдельные соединения выдвигались в новые районы.

К границе совершали марш три стрелковые дивизии и еще одна (11-я) перевозилась из Ленинградского военного округа и выгружалась из эшелонов юго-восточнее Шауляя, а два стрелковых корпуса находились на переформировании в пунктах постоянной дислокации. 3-й и 12-й механизированные корпуса были подняты по тревоге и выдвинуты в район боевого предназначения согласно плану прикрытия. Всего командованию округа удалось привести в боевую готовность шесть стрелковых дивизий из 19 имеющихся в округе[61].

Западный особый военный округ (командующий генерал армии Г. Д. Павлов) планировал осуществить прикрытие своего участка государственной границы силами 3, 10, 13 и 4-й армий. Для этого предусматривалось создать 4 армейских района прикрытия на фронте протяженностью 470 км. Армиям прикрытия для выполнения задач выделялось 5 стрелковых корпусов, 4 механизированных корпуса (8 танковых и 4 моторизованные дивизии), кавалерийский корпус, 2 кавалерийские дивизии, 14 стрелковых дивизий, 4 смешанные авиационные дивизии, 6 артиллерийских полков, противотанковые бригады и 4 пограничных отряда. Кроме того, в непосредственном подчинении командования округа находились 21-й и 47-й стрелковые корпуса, 17-й и 20-й механизированные корпуса, 4 танковые, 2 механизированные и 11 авиационных дивизий и 2 противотанковые бригады. К началу войны в основном все войска Западного особого военного округа находились в пунктах постоянной дислокации. Основные части 10-й армии располагались на Белостокском выступе вблизи границы в лагерях и казармах. Из внутренних районов, расположенных на расстоянии до 400 км от госграницы, выдвигались 4 стрелковых корпуса (2, 21, 44 и 47-й). Части 30-й танковой дивизии проводили тактические учения, 42-я стрелковая и 22-я танковая дивизии готовились к учению, которое было отменено в последние часы перед началом войны. Всего в распоряжении командования округа имелось 8 стрелковых, 6 механизированных корпусов и кавалерийский корпус (24 стрелковые дивизии, 12 танковых, 6 моторизованных, 2 кавалерийские дивизии)[62].

В Киевском особом военном округе (командующий генерал-полковник М. П. Кирпонос) оборона государственной границы возлагалась на четыре района прикрытия на общем фронте протяженностью 860 км. При этом основной упор делался на защиту киевского направления. Для обороны районов планировалось разместить 5, 6, 26 и 12-ю армии (17 стрелковых и кавалерийских дивизий), 4 механизированных корпуса (8 танковых и 4 моторизованные дивизии), 5 авиационных дивизий. На 22 июня 1941 г. в распоряжении командования Киевского особого военного округа находились 11 стрелковых, 8 механизированных и 1 кавалерийский корпус (26 стрелковых, 6 горнострелковых, 16 танковых, 8 моторизованных и 2 кавалерийские дивизии). Эти войска размещались в местах постоянной дислокации, а также на полигонах, в стационарных и временных лагерях и находились на марше. Стрелковые соединения резерва округа находились в 100–150 км от госграницы.

Одесский военный округ (командующий генерал-полковник Я. Т. Черевиченко) на фронте протяженностью 790 км вдоль границы с Румынией организовал два района прикрытия силами 35-го и 14-го стрелковых и 18-го механизированного корпусов, 2-й и 9-й кавалерийских дивизий, пограничных частей НКВД и Дунайской военной флотилии. Кроме того, в резерве командования округа имелись 48-й стрелковый корпус, 74-я стрелковая дивизия и 2-й механизированный корпус, которые располагались на территории округа, но находились в распоряжении главного командования. Оборона побережья от Одессы до Керченского пролива обеспечивалась 9-м стрелковым корпусом, двумя стрелковыми и кавалерийскими дивизиями во взаимодействии с силами Черноморского флота. Всего в составе войск прикрытия насчитывалось 25 дивизий, из них 4 танковые, 2 моторизованные и 6 авиационных. Реально на начало войны в Одесском военном округе находилось 4 стрелковых, 2 механизированных корпуса и кавалерийский корпус (13 стрелковых, 3 горнострелковых, 4 танковых, 3 моторизованных и 3 кавалерийских дивизий).

Охрана морских рубежей Советского Союза была возложена на Северный (командующий контр-адмирал А. Г. Головко), Краснознаменный Балтийский (командующий вице-адмирал В. Ф. Трибуц), Черноморский (командующий вице-адмирал Ф. С. Октябрьский) флоты, Пинскую (командующий контр-адмирал Д. Д. Рогачев) и Дунайскую (командующий контр-адмирал Н. О. Абрамов) военные флотилии[63].

В середине мая 1941 г. приграничные округа получили указание о форсировании строительства укрепленных районов на новой государственной границе, а спустя месяц, 16 июня, ЦК ВКП(б) и СНК СССР вынесли специальное постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». В конце мая – начале июня была призвана на военные и учебные сборы часть приписного состава, что позволяло довести некоторые дивизии до необходимой численности.

Партийные органы западных областей особое внимание обращали на мобилизационную готовность. В мае Бюро ЦК КП(б) Белоруссии заслушало доклад командующего Западным особым военным округом Д. Г. Павлова «Об обстановке на границе и состоянии войск округа». Бюро рекомендовало обкомам повысить бдительность, мобилизационную готовность предприятий и учреждений. 26 мая ЦК КП(б) Белоруссии принял специальное постановление «Об организации на территории Белоруссии постоянных групп и отрядов по уничтожению авиадесантов противника». 6 июня 1941 г. Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об ответственности наркомов, директоров предприятий, начальников железных дорог, начальников главков за подготовку и выполнение мобплана по боеприпасам». В нем указывалось: «2. Предупредить наркомов, директоров предприятий, начальников главков и начальников железных дорог, что они лично несут ответственность за первоочередное выполнение заказов по производству боеприпасов и за обеспечение сырьем, материалами, полуфабрикатами заводов и цехов, изготавливающих боеприпасы»[64].

16 июня 1941 г. ЦК ВКП(б) своим постановлением «О порядке организации Всесоюзных социалистических соревнований по отраслям промышленности» указал на то, что ВЦСПС стоит в стороне от организации социалистического соревнования в отраслях промышленности, не участвует в разработке условий этих соревнований, не контролирует их, не обобщает трудовой опыт… И потребовал непосредственного участия в организации и руководстве социалистическим соревнованием совместно с наркомами[65].

За несколько дней до начала войны, 19 июня, в соответствии с решением Политбюро ЦК ВКП(б) было дано указание о создании Северо-Западного, Западного, Юго-Западного, а несколько позднее и Северного фронтов, а 21 июня Политбюро решило организовать еще один фронт – Южный. Объединялись единым командованием армии второй линии (резерв Главного командования). Одновременно Политбюро назначило ответственных за руководство фронтами и армиями второй линии, членов Военных советов.

При знакомстве с соотношением сил противостоящих сторон по состоянию на 22 июня 1941 г. часто встречается разночтение в представленных данных о количестве войск той и другой стороны, причем некоторые из них существенные. Так, в словаре-справочнике «Великая Отечественная война 1941–1945» указывается: «…На территории западных приграничных военных округов (Прибалтийского, Западного, Киевского особых, Ленинградского и Одесского военных округов) находилось 170 дивизий (103 стрелковых, 40 танковых, 20 моторизованных, 7 кавалерийских) и 2 бригады. Эта группировка насчитывала 2680 тыс. человек, 37,5 тыс. орудий и минометов (без 50-мм), 1475 новых танков (KB и Т‑34), 1540 боевых самолетов новых типов, а также значительное число устаревших конструкций[66]. Однако имелось только 54 стрелковых и 2 кавалерийские дивизии против 103 дивизий германских войск, имевших здесь 12 танковых дивизий, причем в первом эшелоне, т. е. наших дивизий было в два раза меньше[67].

Не вдаваясь в оценку виновности командующего Западным фронтом генерала армии Д. Г. Павлова и его подчиненных в первую декаду начавшейся войны, приведшей к серьезному поражению войск и стремительному продвижению моторизованных частей германской армии, следует указать, что, во‑первых, излишняя самоуверенность, совмещенная с самовосхвалением, убеждала Павлова, что он сумеет прикрыть свой 470-километровый участок государственной границы силами 3, 10, 13 и 4-й армий. Для прикрытия выделялось 5 стрелковых корпусов, 4 механизированных корпуса (8 танковых и 4 моторизованные дивизии), кавалерийский корпус (2 кавалерийские дивизии), 14 стрелковых дивизий, 4 смешанные авиационные дивизии, 6 артиллерийских полков, противотанковая бригада и 4 пограничных отряда. Кроме того, в непосредственном подчинении командования округа находились 21-й и 47-й стрелковые корпуса, 4 танковые, 2 механизированные и 11 авиационных дивизий и 2 противотанковые бригады. Всего в распоряжении командования округом имелось 8 стрелковых, 6 механизированных корпусов и кавалерийский корпус (24 стрелковые, 12 танковых, 6 моторизованных и 2 кавалерийские дивизии). Всего – 44 дивизии. Из внутренних районов, расположенных на расстоянии до 400 км от госграницы, выдвигались 4 стрелковых корпуса (2, 24, 44 и 47-й). Части 30-й танковой дивизии проводили тактические учения. 42-я стрелковая и 22-я танковая дивизии готовились к учению, но оно было отменено в последние часы перед началом войны[68]. Непосредственно на границе, осуществляя ее охрану, находились только пограничные войска. И эта огромная махина живой силы и боевой техники оказалась без управления, прежде всего со стороны главного лица – командующего фронтом генерала армии Д. Г. Павлова. Это сравнимо с тем дирижером, который не способен управлять оркестром, в данном случае – огромном, судьбоносном для десятков и сотен тысяч людей. Им была утрачена связь не только с Генеральным штабом, но и со своими армиями. Все они оказались в неведении, что им предпринять…

Артиллерийские полки были выведены на учения, боевая авиация не была рассредоточена на полевых аэродромах, а располагалась скученно в местах постоянной дислокации. В результате вражеских налетов 22 июня авиация Западного особого военного округа потеряла 738 самолетов, из них 528 на аэродромах. Немецкие летчики добились абсолютного господства в воздухе.

Д. Г. Павлов пытался переломить ход событий на фронте, овладеть ситуацией, но, не обладая достаточными знаниями в сложившейся военной обстановке, он часто принимал ошибочные решения. В бесплодных атаках войска изматывали свои силы, теряли личный состав и боевую технику, также бесцельно расходовали боеприпасы и горючее.

Штабом фронта и армий не были организованы разведка и ее боевое прикрытие. Это не позволяло командованию знать истинное сложившееся положение, в котором оказались войска, и выработать решение по выводу войск из окружения.

Начальный период войны показал, что войска фронта не обладали достаточным уровнем выучки личного состава, наблюдалось явное отсутствие тренировок по организации и взаимодействию войск в бою, операций, опыта командования частями и соединениями в полном составе. Театр военных действий и в первую очередь укрепрайонов, полевых позиций и аэродромов не был подготовлен к боевым действиям.

Бывший начальник штаба 4-й армии генерал Л. М. Сандалов пришел к выводу: «Нет сомнения, что командование войск и штаб Западного фронта, командование и штабы армий… несут большую ответственность за поражение войск и потерю Белоруссии в начальный период войны»[69].

Нельзя согласиться с такими утверждениями, что причинами поражения Красной армии в начальный период войны является отсутствие профессионального командного состава корпусов, дивизий, полков, как стрелковых, так и механизированных, танковых, авиационных и др. По имеющимся данным по состоянию на 22 июня 1941 г., в 62 стрелковых корпусах, входивших в боевой состав Красной армии, командиры имели звания: генерал-лейтенанта – 6, генерал-майора – 48, полковника – 2, комбрига – 3, комдива – 2, комкорпуса – 1. В 29 механизированных корпусах в звании генерал-лейтенанта находились – 3, генерал-майора – 25, комдива – 1. Во главе 17 кавалерийских корпусов: генерал-лейтенант – 1, генерал-майоров – 8, полковников – 8. Корпуса и бригады воздушно-десантных войск возглавляли: генерал-майоры – 5, полковники – 9, подполковники – 2. То же наблюдалось и в дивизиях. Из 368 стрелковых, танковых, механизированных, кавалерийских и воздушно-десантных дивизий: 126 – возглавлялись генерал-майорами, 211 – полковниками, 8 – комбригами, 4 – подполковниками и только две – майорами.

22 июня 1941 г. огромная германская военная машина, как и в 1812 г. наполеоновская армия, без объявления войны, вероломно, всей своей воздушной и наземной махиной обрушилась на Советское государство, взрывая и уничтожая города и села, убивая взрослых и детей, стремясь как можно быстрее проникнуть в глубь нашей территории. Начальник Генерального штаба Красной армии Г. К. Жуков вынужден был признать: «Внезапный переход в наступление в таких масштабах, причем всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, т. е. характер самого удара во всем объеме нами не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни наши предшественники Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков и руководящий состав Генерального штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными, компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов»[70].

Началась долгая, напряженная, крайне сложная битва советского народа с германским фашизмом и теми, кто встал под его преступные знамена.

Профессор В. Д. Данилов указывает, что к 10 июля немецкие войска продвинулись в глубь советской территории на главном, западном, направлении – на 450–600 км с темпом продвижения 25–35 км в сутки, на северо-западном – на 450–500 км с темпом 25–30 км в сутки, на юго-западном направлении на 300–350 км с темпом 16–20 км в сутки. При этом потери вермахта за этот период составили около 40 % танков от первоначального состава, из них 20 % – боевые потери; 900 самолетов, на Балтике – 4 минных заградителя, 2 торпедных катера и 1 охотник[71]. В личном составе сухопутных войск потери вермахта с 22 июня по 26 сентября 1941 г. составили 534 970 человек убитыми, раненными и пропавшими без вести[72].

Глава 2

Ленинград – сражающийся город

Был самый трудный 41-й.Судьба решалась всей страны.На острие сражений страшныхВстал город на берегах Невы.Его фашисты долго били,Сломить, однако, не смогли!Б. Рыбицкий

Готовясь к войне, фашистская Германия и ее вожди взвешивали все плюсы и минусы своего нападения на Советский Союз. Как к этому отнесутся Англия, Япония, Америка и другие государства, будут ли они заинтересованы в быстром успехе германских войск в разгроме СССР и станут ли взаимодействовать с «великой Германией» по дальнейшему устройству мира? Именно это и предопределяло скоротечность «похода на Восток». Да, удар фашистской авиации по нашим аэродромам, базам, быстрый захват мостов и переправ позволяли передовым отрядам германской армии успешно продвигаться вперед.

Безусловно, тактическая внезапность нападения германских войск на территорию СССР показала, что в пограничной зоне сопротивление врагу было слабым и не всегда организованным. Без воздушного и зенитно-артиллерийского прикрытия оказались пограничные и воинские гарнизоны, аэродромы, командные пункты и др. Отсутствие нормальной связи и взаимодействия не позволяло командирам умело организовывать отступление, выходить на запасные рубежи и вести бой. Однако там, где были волевые командиры, умеющие руководить войсками, врагу приходилось нелегко. Так, 22 июня в местечке Руцево близ Лиепаи начальник штаба 12-го пограничного отряда майор В. А. Черников в течение нескольких часов со своими бойцами сдерживал атаки превосходящих сил 291-й немецкой пехотной дивизии, дождавшись подошедших подразделений 67-й советской стрелковой дивизии[73]. 13-я пограничная застава лейтенанта А. В. Лопатина 90-го Владимиро-Волынского пограничного отряда героически дралась в окружении врага до 2 июля 1941 г.

22 июня началась оборона города и порта Лиепая (Либава). Здесь части 67-й стрелковой дивизии 8-й армии, подразделения военно-морской базы, двух батарей береговой обороны и батареи железнодорожной артиллерии, а также военно-морского училища командного состава противовоздушной обороны под руководством генерал-майора Н. А. Дедаева вместе с жителями города мужественно до 27 июня отражали атаки превосходящих сил противника[74].