Кома

Ни математика с таблицей умножения, логарифмами, матрицами, теорией вероятности, ни литература с её выдуманными историями, ни психология и наука о поведении, ни религия с различным осознанием мира и верой в сверхъестественное, ни моральные нормы и обряды, ничто не поможет мне сейчас разобраться в собственной судьбе. Наука бессильна в вопросах предсказания судьбы. Без новых открытий я так и буду наступать на грабли. Не пора ли мне денно и нощно молиться перед иконами и отмаливать грехи, чтобы бог смилостивился надо мной и простил меня?

– Эко куда меня занесло. Прямо высшая материя.

Вынужденное безделье и кромешная темнота жутко надоели, я решила раскрасить мир математическими формулами. Буду строить воздушные замки пока не пойму что со мной, буду ошибаться как все человечество, пока не познаю мир. Надеюсь, что передовые умы изучат заложенную в людей программу, отыщут рычаги управления судьбой. Предвидение событий освободит от страданий, а точные советы от науки помогут приобрести счастье.

При мысли о неземном счастье я образно надела маску блаженства и подумала: «Каждый человек это неисчерпаемая вселенная со свойственным только ему восприятием мира, укладом жизни, отношением к окружающей действительности».

С навалившимся хаосом я разберусь сама. Нужно выверить путь, найти ошибки и исправить их. Интуиция подсказывала, чем раньше я это сделаю, тем лучше.

Жизнь не справедлива, как хотелось мне. Она такая переменчивая и невразумительная. Сегодня – яркая и разноцветная, солнечная и счастливая девочка, а завтра – черно-белая и хмурая, пасмурная и дождливая, седая и горбатая старуха. Жизнь удивляет и разочаровывает, она бывает насыщенная и короткая, долгая и мучительная, серая и однообразная, цветастая и весёлая, горящая и витиеватая, как серпантин. Жизнь богата разнообразием. Судьба остаётся недоступной тайной, непредсказуемая жизнь таит в себе особое очарование.

Какая жизнь была у меня? Куда завёл меня жизненный путь? Кто подскажет? Я словно слепой котёнок в поиске тити тыркалась наугад мордочкой и не находила.

Недавно моя жизнь сияла как радуга разноцветьем, и вот стала мертвенной. Погружаясь с головой в прошлое, я оценивала чувства на расстоянии времени, но только нагнала депрессию, а от отчаяния не хотелось жить. Можно всю оставшуюся жизнь бороться, исправлять ошибки, но тогда не останется времени жить.

– Что нам мешало остаться семьёй? Какое связующее звено между нами? Будет ли продолжение? Кто ответит мне на вопросы? Какие силы вправе изменить судьбу? Что предпринять? Как поступить?

Наконец-то, я уцепилась за волновавшее меня событие.

Мы жили счастливо, как многие молодожёны. Разногласия топили в сосуде любви, преодолевали препятствия. Прожив вместе и съев пуд соли, мы познали друг друга, но оказалось, что тайные мечты, мысли и желания других знать не дано.

Любовь объединила наши плохие и хорошие привычки, сильные и слабые стороны, жизненные принципы и моральные устои, отношение к проблемам, меру ответственности. Но открытость натуры зависела от каждого из нас, от нашего восприятия, интеллекта и инстинкта самосохранения и каким показать себя миру решали только мы.

Семейная жизнь, идущая вразрез холостяцкой, рушила личные планы. Самопожертвование было сравни героическому поступку. Признаться, я и не представляла жизни без Адама. Моя любовь к нему крепла с каждым днем как хорошее вино. Без него я не могла жить как без воды, еды и воздуха.

Мысль, что мы когда-нибудь расстанемся, не приходила в голову пока я не столкнулась с правдой. Если я верила в вечное счастье, то ещё не значит, что мой муж думал так же.

Внезапно мысли убежали, я стала студенткой и погрузилась в образ с головой.

Глава II

Рай и Ад

Первый месяц учёбы в университете потребовал концентрации внимания, потому что методика обучения в корне отличалась от школьной программы.

Преподаватели вуза не акцентировали на себе внимание студентов, как учителя в школе, они скромно излагали материал лекций, не заставляя слушать и писать, давали возможность выбирать путь к знаниям самостоятельно. Семинары подтвердили предположения, что ученье свет и халявы не будет, и надо тщательно конспектировать лекции, иначе экзамены не сдашь. Мобилизовав силы, я вникала во все премудрости учения.

Флиртовать и мечтать о любви, только это и было доступным для студенток. Иметь парня было физически невозможно из-за накопившейся усталости и постоянной беготни по кабинетам. Однако ко всему привыкаешь. С появлением свободного времени можно было оглядеться по сторонам, отдышаться и наконец-то прислушаться к бьющемуся в груди молодому сердцу.

Занятая уроками я не видела бабьего лета, бушующего листопада, оранжевых красок осени, пока мой путь не пересёк Адам. Столкнувшись на входе в университетскую библиотеку, мы разговорились. После первого нечаянного знакомства в общежитии мы долго не виделись, но эта неожиданная встреча и взаимная симпатия решили исход нашего столкновения. Обмениваясь впечатлениями о студенческой жизни, я в тайне грезила о прогулке с ним.

Короткое свидание положило начало нашим постоянным развлечениям с друзьями, а банальное знакомство переросло в крепкую дружбу. Глубокие чувства зародились не сразу, они пробивались как трава сквозь плотный асфальт панибратских отношений. Любовь, вспыхнув ярким пламенем, грела меня до последнего дня, а я ошибочно считала, что она угасла безвозвратно.

Наш уговор развлечь друзей в выходной был в действии.

В воскресное утро мы купили пиво, солёную рыбу и встретились с друзьями в одном из парков. Последние осенние лучи как шампуры нанизали пышные кучевые облака. Солнечные блики меж редких листьев слепили до слёз, которые радужно блестели в глазах надеждой отдохнуть в пору сессии.

Удобно расположившись на лавочках с чугунным литым каркасом, мы уплетали жёлтого полосатика, сушёные кальмары, чипсы, наслаждаясь пивом и фисташками. В глубине парка под сенью разноцветного клёна вдали от любопытных взглядов мы безудержно хохотали. Мальчишки наперебой рассказывали анекдоты. Я удивлялась, как много их вмещалось в их головах. Чувство юмора присущее молодости задорно искрилось в глазах друзей.

Тёплый день, нечаянно вернувшийся в холодную осень, пропитанный юным счастьем темнел и хмурился. Тучи обложили небо. Последний солнечный луч, пробежав по макушкам деревьев, спрятался в небольшую расщелину меж облаков. Моросящий дождь выдворил нас с лавочек и разогнал по домам. Пиршество окончилось, оставив в памяти след озорства.

Спрятавшись под зонтом, мы неторопливо шагали, болтали о пустяках, о мировых новостях, о космосе, обо всем, что взбрело в голову. Адам оказался начитанным и неутомимым рассказчиком. Я прониклась его обаянием и оценила интеллект. Он нравился мне больше с каждым мгновением. Мы не спешили распрощаться.

Не замечая промозглой погоды, мы стояли у подъезда до глубокой темноты. В полумраке мир вокруг нас исчез, остались только глаза и слова. Крепкая нить дружеского начала опутала нас, когда мы были готовы исповедаться хоть всю ночь. В этот день мы нащупали связь и точки соприкосновения, а друзья вменили нам в обязанность организовывать и дальше встречи безумной гопкомпании, с чем мы прекрасно справлялись.

После первой вылазки на природу последовали зимние развлечения в Рождество, Новый год и Масленицу на лыжных трассах, которые мы с Адамом удачно координировали по месту и времени. Поприще оргкомитета сблизило нас как родных. При встречах мы обменивались искромётными взглядами, рукопожатиями и чмоканьем. На студенческих вечеринках мы подолгу болтали о всякой чепухе, доверяли тайны, сплетничали о друзьях как старые подруги. Лёгкие и непринуждённые отношения выстроили надёжную дружбу. Свободные отношения добавили открытость и независимость. Разносторонность взглядов и весёлый нрав обоих создали надёжный альянс.

Привычки мы накапливаем всю жизнь, а от некоторых вредных не можем отказаться и вовсе. Адам стал любимой привычкой опасной для моего существования, от которой избавиться значит обречь себя на страдания.

Невинные встречи с Адамом переросли в настоящую любовь как раз в то время, когда сошёл снег и прилетевшие на лето птицы селились в старые дома, а новоиспечённые пары подыскивали место для потомства. В природе все закономерно. Пришла весна – ищи пару и свей гнездо. Наверняка и нам как будущей семье понадобиться дом, но мы тогда этого ещё не знали. Новые чувства овладели нами весной, которая таила в себе начало всех начал. С приходом весны природа проснулась, и наша любовь забурлила как горный ручей.

Историю первого поцелуя я не забыла. Ощутив мощь сумасшествия под названием, любовь моё сердце учащенно забилось, словно я вернулось в прошлое.

Студенческая, казавшаяся вечной любовь началась со слияния в единое целое одиноких сердец, подарив счастливые мгновения и безумное состояние души.

После пар мы брели вдоль проспекта, глупо молчали, вглядываясь в седьмое небо с мелкой рябью облаков. Прозрачная паранджа из нежной зелени молодых листьев прикрывала архитектуру старинных домов. Весна полновесно шагала по городским улицам, буйно дышала теплом, оставляла шлейф аромата от лёгкого шелеста ольхи. Изумрудная река газонов сужаясь, то расширяясь, плавно обтекала изогнутые клумбы с выскочившими бутонами тюльпанов. Наслаждаясь единением душ, мы разглядывали оживший от прикосновения весны мир.

Перешагнув совершеннолетний рубеж, я верила, что впереди меня ждала долгая и прекрасная жизнь, а золотящееся сквозь мелкую рябь облаков солнце вселяло веру и надежду на любовь. Рёв машин стремительно мчавшихся по проспекту забивал наши слова, мешал услаждаться щебетом птиц прилетевших из тёплых краёв. После серой зимы, блаженствуя под липким солнцем, мы утонули в аромате ванили. Слизывая пломбир, мы вкушали сладость подкравшихся чувств, и, сцепив руки в крепкий замок, замирали от страха растерять зародившееся счастье. С каждым шагом наши пальцы все туже сплетались в дружеский узел для того, чтобы не разорвать хрупкую связь между нами.

Солнце жарким лучом как кремнем высекло искру, которая, кочуя по венам, обжигала душу. От высоко разрядного тока полыхнуло сердце. Мы горели в пламени любви, а мороженое неизбежно таяло на наших горячих губах, которые увязали в приторно сладком молоке.

Клятвенные обещания запутались, из тисков молчания словам невмоготу вырваться на свободу в силу торнадо влечения. Безмолвие побороло многозначительные слова, установив телепатический контакт. Золотое молчание родилось в бушующей страсти и стало красноречивее слов.

Я ясно вспомнила, что в тот день молчание стало главным ингредиентом наших взаимоотношений. Включив его в рацион нашей семьи, мы упивались тишиной на завтрак, обед и ужин. Молчание создавало необходимое для счастья равновесие, примиряло в разгар споров. Истинные чувства успешно дозревали в тиши, приобретая неповторимый оттенок. Интуиция подсказывала, когда лучше промолчать. Слова же травмировали, убивая бесценные чувства.

Молчание – приобрело статус традиции. Немые передышки были для нас тем глотком воздуха, дающим возможность, как астматику между приступами, выжить. В безгласные минуты мы обдумывали претензии, искали компромисс. Со временем мы определили точный период затишья и знали наверняка, когда выплеснуть наболевшие мысли. Наш саморегулирующийся семейный организм выжил в мире раздоров, справился с проблемами, потому что мы были созданы друг для друга. В этом крылась тайна наших красивых отношений.

Длительное молчание прервал Адам, и я услышала сквозь шумевший поток машин:

– Рай! – он повторял имя и дёргал за руку, пока я не очнулась от мыслей.

Поток машин на время прервался, установилась относительная тишина, а голос Адама громыхнул как недавно шумевшие машины. От неловкости он оглянулся по сторонам. Затем тихонько шепнул на ушко:

– Хорошо когда ты рядом, – и сладко улыбнулся. – Давай следующий день проведём вдвоём. Сходим в театр на комедию.

Мой отсутствующий вид удивил его и он, схватив меня за оба плеча, потряс, возвращая из мира мечтаний. Очнувшись от грёз, я вернулась в настоящее и взглянула в его добрые глаза осмыслить произнесённые им слова.

– А? – просила я повторить.

– О чем ты думаешь? В тех облаках летаешь? – он ткнул пальцем в небо, в котором светились от солнечных лучей облака и засмеялся.

Дабы не обидеть Адама отсутствием внимания, я задумчиво произнесла:

– Ра-а-й? Ты о чем? Ты спросил про рай? – наконец, выйдя из оцепенения захвативших чувств, я громко хохотнула от мысли пришедшей в голову, – А! Ты меня звал! А я думала, что ты спросил про рай, – лукаво улыбаясь и всматриваясь в его карие глаза, я прижалась к плечу. – Да, я – Рай! И тебе в этом раю самое место! Слушай, а ведь это классно! Никогда в жизни я не задумывалась над своим именем и его смысловым значением. Вот послушай, что я тебе расскажу, это интересно, – получив его молчаливое согласие, я говорила и говорила, – Рай, он в наших душах. Когда мы рядом, то ощущаем подобие рая. А ты знаешь, что такое рай? Все говорят про рай, но мало кто может описать, как он выглядит, – и я рассказала Адаму все, что слышала от бабушки про рай, – Рай в религиях считается центром мироздания, в нем душе хорошо, она там счастлива как мы на земле. А ты счастлив?

– Я? Да! – Адам воздел руки к небесам.

– Так вот! Рай – это место вечного блаженства для праведников, попадающих в него после смерти тела. В раю за высокими коваными вратами охраняемыми херувимами с огненными мечами проживали Адам и Ева до грехопадения. Они наслаждались растущими там дивными древами, благоуханием цветов, чудным пением птиц и невиданными зверушками. Вкусившие запретный плод подаренный змеем, они подверглись греху и утеряли возможность вечно жить в совершенной природе. А ты стал бы вкушать запретный плод?

– Естественно! Но только с тобой, – он щёлкнул пальцем по моему носу.

– Вот Бог и изгнал их из рая за любознательность и их потомки, утратив доступ к Древу Жизни, старились, страдали и умирали. Врата рая открыты только для душ людей, которые верят в Бога и за время земной жизни совершают благие деяния, – я пригрозила ему пальцем.

– А я, готов гореть в аду только за один поцелуй с тобой, – его глаза заискивающе смеялись.

– Хм, какой ты, однако, беспечный, – а сама подумала, – Почему бы и нет?

– Да! И главное только за твой поцелуй, – он пальцем коснулся моих губ.

Моё сердце отозвалось радостью, затрепетало от счастья, но я стойко продолжала рассказ.

– Я подумаю. Может вдвоём гореть не страшно. Сказки о рае чудо как хороши и являют мечты человека в бренном теле. В представлении людей рай сказочно красив. В нем все сооружено из серебряных и золотых кирпичей пропитанных ароматом мускуса, а под ногами услана галька из жемчуга и яхонта. На входе в рай простирается лестница из мрамора из ста ступеней, между которыми расстояние в сто лет. Деревья со стволами из золота украшают берега четырех рек наполненных водой, молоком, вином и мёдом. Обитатели рая пьют по вечерам райское вино, молоком кормят младенцев, омываются чистой водой и наслаждаются мёдом.

– Я готов упиваться тобой как вином и мёдом, – Адам обхватил руками мою талию и прижал к себе.

Мне нравилось его настроение. Это были новые отношения, неведомые чувства.

– А если ты будешь праведником, то тебя оденут в золотую парчу, возлежать ты будешь на атласном ложе с подушками из зелёного шелка окружённом коврами в шатре из яхонта и жемчуга, – я намекала ему на послушание.

– Я готов хоть сейчас. Слушаюсь и повинуюсь мой Рай, – он сложил ладони и сделал глубокий поклон.

– Прислуживать тебе станут юноши в изумрудных одеяниях с серебряными украшениями, а ублажать придут черноокие гурии несравненной красоты с прекрасными волосами.

– О! Нет! А можно гурии будут близнецами и белокурые, как ты? – он погладил мои волосы, – Заманчиво! Ясно одно, что Бог приготовил для праведных служителей то, что не видело ни одно око, не слышало ни одно ухо и не чувствовало ни одно сердце. Не зря все стремятся попасть в рай и познать жизнь в нем.

Адам, выслушав рассказ, окинул меня сверлящим взглядом и игриво подмигнул.

– Надо же! Я не подозревал, что в тебе скрыт талант сказочницы. Я чувствую, что благодаря тебе, я в раю и достался он мне вместе с тобой.

– Даже так? А я, наверное, с тобой попала в ад.

– Это почему же? Тебе со мной плохо? – он крепко сжал мою руку.

– Так ты же Адам – первый человек сотворённый Богом! Я могу совратить тебя яблоком, – я залезла в сумку и достала красное яблочко. Адам схватил мою руку, дотянулся к греховному фрукту и откусил почти половину.

– Ты ввела меня в грех. Прогневив Бога, мы попадём в ад, где ждут грешников и не будет нам снисхождения.

– А я подумаю, вкусить ли мне запретный плод. Веди себя хорошо и тогда попадёшь в мой рай. Так что тебе выбирать.

Адам клятвенно поднял левую руку, а правую приложил к сердцу.

– Даю тебе обещание на всю жизнь. Я буду вести себя хорошо!

Мы рассмеялись от наших умозаключений о грехопадении людей. А я с вдохновением прочла стихи Омара Хайяма:

«Ад и рай – в небесах», – утверждают ханжи.Я, в себя заглянув, убедился во лжи:Ад и рай – не круги во дворе мироздания,Ад и рай – это две половины души!!!Каждый молится Богу на собственный лад.Всем нам хочется в рай, и не хочется в ад.Лишь мудрец, постигающий замысел Божий,Адских мук не страшится и раю не рад.

Адам упросил прочесть ещё раз и, вторя, запоминал.

– Ад! – прокричала я сквозь грохот машин. В душе заливались соловьи, лицо пылало, чёртики из глаз сыпались на Адама от мыслей вдруг осенивших меня, я, наконец, вычислила формулу нашего счастья, вычленила основу любви и привязанности, – Ты мой ад! – Адам откровенно любовался моим настроением, юностью и азартом, – Я нашла! – от смеха у меня дрожал живот.

– Что нашла? – Адам на мою беспечность по-доброму злился.

– Формулу, – прокричала я.

– Какую формулу?

– Формулу нашей любви. Ну, раз я – Рай, то ты – Ад! Это же так просто.

Неожиданное открытие распахнуло моё сердце, и я вручила заветный ключик от него Адаму.

– Похоже, что ты сегодня белены объелась. Или это солнце весеннее тебе в голову напекло. Сказочница моя! Давай пригласим друзей на сеанс фантастики.

Он притянул меня за запястье, но я вырвалась и, раскинув руки как птица, закружилась на пятке, дразнясь как маленькая:

– А-а-д! Ад! Какой белены? Я мороженого объелась! И от счастья голова кругом.

– Иди ко мне, сумасшедшая!

Обвив руками талию, он поддержал меня, чтобы я не упала, нежно прижал и первый раз поцеловал у всех на виду. Опешив, я смутилась, но не отстранилась и насладилась сладким поцелуем. Он меня не отпустил. Влечение убило стыд и, упиваясь затяжным ванильным поцелуем, мы ставили под сомнение нашу дружбу. Отгородившись от мира объятиями, мы забыли об окружающих, которые завистливо оборачивались.

Первый пылкий поцелуй под лучами искристого солнца был горячий как ад и нежный как рай. От него бесконечного в руках медленно таяло мороженое, которое рисовало каплями, растёкшимися на чёрном асфальте, сердечный символ. От поцелуя звонко стучало сердце, оно, замирая, слушало сердце любимого и, перекликаясь с его жизненным ритмом, билось в унисон. Было упоительно сладко, нестерпимо вкусно и радостно от того, что в весенний день жизнь, соединив нас, заиграла радужными красками.

Я оторвалась от его горячих губ и тихо произнесла:

– Я стану для тебя раем, если ты захочешь.

Долгий поцелуй сбил дыхание, от желания обладать любимым кружилась голова.

– Конечно же, я этого хочу! Сильно хочу! Уже давно!

Я – Рай, он – Ад! Антиподы как плюс и минус притягиваются, соединяясь в единое целое, как Ян и Инь.

Машины, замедляя ход, сигналили, а на асфальте в знак провидения осталось сладкое нарисованное сердце.

Воспоминания помогли разобраться в настоящем. То, что счастье разрушено до основания подсказало женское чутьё. В голове кружились навязчивые мысли: «Когда жизнь пошла не так? В чем ошибка? Как нас угораздило испортить отношения?» Неужели это не сон, и я в беде. Чтобы осмыслить случившееся нужно время.

Предугадать будущее было проблематично, осталось заменить мечты разрушающие счастье на конструктивные решения. Распознать верный путь к спасению трудно и не каждому под силу, особенно в моем состоянии. Мне претит стать избранной злым роком и попасть в его тугую петлю. Получив пинок, я оказалась в опасности. Сомнений не было, я попала в колкие руки злого рока.

– Почему он преследует людей, которых выбирает по непонятным критериям?

Я не раз была свидетелем, когда линия жизни чертила мёртвые петли, затягивала плотный узел на шее избранного и не давала выбраться из нее живым. Однако сильные особи, вырвавшись из смертельной хватки злого рока, остаются девственными душой, сохраняют сердечность и доброту, дарят счастье близким людям. Слабые же сдаются и несут тяжкий крест, безвестно пропадают на дне жизни, превращаются в живых мертвецов утративших чувства.

Я удивлялась тому, как разнообразна судьба людей встретившихся на моем пути. Её витиеватые повороты изумляли разнообразием. Взрослая жизнь оказалась значительно сложнее детских представлений, которые поглотила мрачная пучина действительности. Я не ведала, почему в мою жизнь ворвался злой рок.

Бывают везунчики, преуспевающие в карьере, любимчики всех в округе девчонок, но удача не гарантирует вечного счастья. Испытания вмиг превратят в прах любого. И наоборот, застенчивый и нудный очкарик, достигнет невероятных высот тяжким трудом и уверенно зашагает по жизни. Мне страшно вдруг попасть в категорию изгоев и превратиться в несчастного и потерянного человека. Я стану бороться за счастье, выстою в войне с судьбой. Я неосознанно верила, что нахожусь на пути к победе.

Размышляя о жизни, меня накрыла волна одиночества, оно было то смертельно опасным, то томительно сладким.

Глава III

Одиночество

Каждое пробуждение начиналось с воспоминаний проклятого дня, когда ушёл Адам. Его поступок остался для меня загадкой, которую я пыталась разгадать. Он поверг мой мозг в недоумение, оглушил как гром среди ясного неба. Я тщетно пыталась разыскать его по друзьям и знакомым, родственникам и их дачам. Дальнейшие события, развиваясь молниеносно, видоизменяли мою жизнь, приходилось на ходу менять правила игры, которые выдвигала мне судьба. Удар, нанесённый Адамом по моему самолюбию, оказался значительным. Униженная, я сама открыла себе дорогу в ад, а душа от потрясений упала в разверзшуюся чёрную бездну.

Как оказалось, я падала давно, но только сейчас это поняла. Времени на домашние дела катастрофически не хватало, а Адам, мне казалось, был терпим и уже привык выполнять их за двоих. Однажды мы даже поссорились на этой почве, но вопрос о моей занятости работой так и остался открытым. Единственное, от чего не раздражался Адам, что проживание детей на свежем воздухе под присмотром тёщи пойдёт им на пользу. Я жертвовала личным временем ради материального благополучия, продолжала допоздна работать, а он все чаще молчал. Я не замечала, что отодвинула семейные радости на задворки жизни и теперь оправданно наблюдала, как разрушилось моё счастье. Так мне и надо!

Мои заработанные деньги стали воздухом, которым некогда был для меня Адам. Если бы я анализировала то, что сотворила, то избежала бы беды.

Мысленно я возвращалась к тому переломному дню, как будто бы в нем крылось спасение и тайна расставания. В который раз прокручивалась картина ссоры и последней встречи с Адамом.

К обеду стало ясно, что из-за наметившегося собрания рано уйти с работы домой не удастся. Спешить было некуда, так считала я, а зря.

Дети отдыхали на даче у бабушки, а раз так, то и забот поубавилось. Наверное, опустевший без меня и детей дом подействовал на Адама как красная тряпка матадора на быка. Непривычная тишина делала пребывание в нем необычайно скучным. Не выдержав трудностей семейной жизни, Адам решился на перемены.

Вернувшись к полуночи, я обрела то, что заслужила. В роковую ночь муж изрядно напился. Непривычная тишина на пороге напугала меня, а увиденная картина изумила, потому что раньше такого не случалось. В кресле развалившись, сидел невменяемый Адам, он нервно вращал в бокале виски с остатками кубиков льда, слезы текли по его небритым щекам и, падая в стакан, разбавляли адскую смесь. Проспиртованный взгляд упёрся в дно, словно там утонула его прежняя жизнь. Он выискивал утраченную любовь, но хлебал лишь горькое счастье.

Впервые я застала мужа разбитым и удручённым грустными мыслями. Его растерзанный вид указывал на глубокое горе. Сердце трепетало от того, что свершилось непоправимое. С трудом сосредоточив взгляд на мне, Адам заплетающимся языком тихо вынес решение. Спокойный и сдержанный тон охладил моё волнение, но когда до меня дошёл смысл вынесенного им вердикта, я не верила ушам, списав сказанное на пьяные бредни.