Центральный Зомбиленд

– Официанткой? – уточнил он на всякий случай.

Она в ответ фыркнула и надула нижнюю губку.

– Менеджером! – кажется, впервые за время недолгого знакомства она повысила на него голос, и тут же, решив, что переборщила, нежно добавила: – Милый, ну ты же понимаешь, что это абсолютно разные вещи. Официантками работают всякие там… из пригородов.

Он конечно понимал. Лина-два была не из пригорода. Она снимала на Юго-востоке отдельную крохотульную квартирку, в которой кухня, столовая и спальня умещались в одной двадцатиметровой комнате. Она хитростями через многочисленных знакомых торговых консультантов добывала себе белобирочную одежду и чувствовала себя королевой мира. На почетном месте в углу шкафа у нее висел даже воздушно-лазурный шарфик с немной затершейся золотой биркой. Это была первая вещь, которую Кириллу продемонстрировали, гордо задрав нос, просто тянущий к поцелуям.

Кирилл у Аделины обжился быстро. Инстинкт близости реализовался у них в первую же ночь. Дважды. Инстинкт общения реализовывался непрерывно. На следующий день у нее был выходной. Он соврал, что у него тоже. Она отменила все дела и встречи и провела весь день с ним. Он соврал, что тоже что-то там отменил. Почти весь день они не вылезали из постели. Небольшой формат жилища исключал ограничения типа не есть в кровати и не реализовывать близость на кухне. Такая новизна будоражила.

Аделина успела рассказать ему всю свою жизнь и, забыв, что говорила вначале, стала повторяться. Семья, живущая в соседнем блок-районе. Бессмысленная школа – там же. Закачанные на подкорку курсы ресторанного дела. Сохраненные на подкорке знакомые. Родственники и родители. Ах да, про них же уже говорили. Кирилл в ответ врал, как мог. Доктор в крупном медицинском центре. Важные знакомые – все сплошь белые и золотые бирки (конечно, обязательно вас познакомлю). Большая квартира (разумеется, жить будем именно там). Машина и зомбифон последней модели (жаль, что разбились, но страховка оплатит новые).

Никогда прежде ему не приходилось врать в таком объеме, да и вообще не приходилось врать. Умение при реализации инстинкта общения искажать свои мысли пришло внезапно, одновременно с новыми чувствами и легкостью восприятия. Поначалу оно вдохновляло не меньше, чем способность не забывать то, что происходило прошлым вечером. Однако ближе к вечеру, глядя в широко распахнутые ресницы Аделины, он стал испытывать некоторую неловкость и даже в определенной степени неприятное ощущение от вранья. Такое, как будто даришь ребенку огромную коробку в яркой цветной обертке, а внутри – пусто.

Готовить Аделина не умела и не собиралась, поэтому вечером перекусили по-быстрому − заказанной пиццей. Потом Кирилл стоял за тонкой перегородкой душа, слушал, как Лина-два в пятнадцатый раз пересказывает очередной подруге историю своего счастья, и смущенно скреб затылок. Ночью нужно было двигаться дальше, у него появился новый план. Прости Аделина, так вышло.

Сон полностью выветрился из головы. Печально одинокие цифры в углу выключенной зомби-панели показывали пять часов утра. Осторожно, только бы не разбудить зомби-девушку, он выбрался из-под одеяла. Сложнее всего было вытянуть захваченную ею левую руку. Впотьмах Кирилл напялил заботливо постиранные и поглаженные малышкой вещи контуженного доктора. Подошёл к кровати, опустился на колени, на секунду прижался к теплому виску. Отстегнул с руки спящей зомбифон. Поганое ощущение, она так долго на него копила. Блестяшки на ремешке укоризненно сверкнули в его адрес.

Прости. Знаю, забыть даже такое не составит труда. Уже через неделю в памяти сотрутся и навсегда исчезнут самые смутные очертания этой встречи. Зомби-мир вообще легко все забывает. Слишком легко и напрасно все. Однако за несколько жутко неприятных часов и грустных дней, прости, Аделина.

Дверь скрипнула и защелкнулась, приятно отрезав прощание. Впереди ждали новые испытания. День, проведенный в размышлениях, которым абсолютно не мешал непрекращающийся щебет оставленной малышки, позволил прийти к нескольким выводам, показавшимся Кириллу неопровержимыми.

Во-первых, он по-прежнему не хотел терять обретенную им свободу ощущений и воспоминаний, пусть даже приведшую его к неадекватности. Или наоборот − вызванную этой неадекватностью. Неважно. Он все больше укреплялся в мысли, что и несколько дней в таком состоянии невозможно, немыслимо променять на годы сплошного бессознания, окружавшего его раньше.

Во-вторых, даже если бы он захотел вернуться в прошлое состояние, у него ничего не получилось бы. Зомби-общество не имело реабилитационных механизмов. Зомби-особь – это почти идеально эволюционировавший набор инстинктов, по сути, органический механизм, приспособленный к окружающей среде и обществу таких же механизмов, подчиненных общей регулируемой инстинктами программе. Однако есть маленькая проблема. Сбой в программе инстинктов отдельного механизма невозможно устранить. Отдельные зомби не поддаются починке или перезагрузке. Впрочем, для зомби-социума это даже не проблема. Давшие сбой зомби-единицы просто подлежат изъятию и утилизации, точно так же, как износившиеся или изначально рожденные негодными для эксплуатации единицы. Само зомби-общество от этого только улучшается и очищается.

Таким образом, пути назад у Кирилла не было. Зомби-мир забывал, но не прощал и не принимал обратно.

Из двух описанных умозаключений, Кирилл сделал третий и главный вывод. Единственный способ максимально продлить свое новообретенное состояние, вызванное, видимо, каким-то неизвестным вирусом, пришитым к нему вместе с ошибочной рукой, − это вынести себя за рамки системы. А по-простому говоря, сбежать из зомбиленда. Далее закономерно встал вопрос – куда? Отравленные земли на юге за Барьером исключены были сразу. Выжженная, испорченная в древних войнах пустыня, по которой шатались мутировавшие животные и не-совсем-человеки, не могла обеспечить ни приют, ни безопасность.

Значит, оставались соседние зомбиленды. Если он заразился неадекватностью, то в столь неадекватных местах ему должны быть рады. Немного спорная, конечно, мысль. С чего вообще кому бы то ни было радоваться его появлению? Однако за неимением другой стоит остановиться на ней.

Школьный курс географии он по глупости стер с подкорки еще в институте. Впрочем, из зомби-панельных репортажей у него сложилось стойкое ощущение, что в Заокеанский Зомбиленд ему не попасть, по той простой причине, что находится тот за океаном. А возможно, и за несколькими. Кстати, сколько их всего? Плевать, не надо отвлекаться на мелочи.

Восточный Зомбиленд вроде бы находился поближе, но то ли за какими-то горами, то ли за пустынями. И, кроме того, там выводят крысоящеров и скармливают им зомби. Последний виденный им по зомби-панели новостной сюжет въелся глубоко в сознание. Таким образом бежать можно и нужно только на Запад. Оставалось решить как.

Туризм в Центральном Зомбиленде процветал, но исключительно внутренний. И не просто внутри зомбиленда, а внутри каждого отдельного мегаполиса. В частности, М-полис по границе пригородов до начала аграрной зоны был окружен целой цепочкой из множества санаториев и рекреаториев. Они с Линой там часто бывали, вроде бы, судя по иногда обнаруживаемым медиа-записям и старым комментам в сетях. Эх, Лина, Лина-один, Лина без номера и единственная, все же тебя будет не хватать больше всего.

Хватит соплей, нужно держать себя в руках. До чего же бессмысленное выражение. Кирилл улыбнулся и крепко обхватил в этот момент себя руками. Ничуть не помогает.

Значит, по туристическим трассам можно выбраться из жилых районов полиса, добраться до границы аграрной зоны. А там, по логике, должны начинаться промышленные и торговые трассы. Ведь полис каким-то образом получает агропродукцию и товары из других полисов (а судя по количеству санкций и исключений из них, даже из других зомбилендов). Как же ему не хватает стертого курса по географии и незакачанного на подкорку институтского курса логистики. Зачем ему в сложившейся ситуации история финансовой системы, ради которой он пожертвовал ими?

На улицах было еще пустынно и тихо. Только автоматические рободворники в намалеванных оранжевых жилетах с веселыми напевами на неизвестном машинном языке соскребали мусор с тротуаров и мостовых. Утренний холодок заставил Кирилла поежиться. Хотя находиться на свежем воздухе после целого дня, проведенного взаперти, все равно было очень приятно. Станция метро, с располагающим названием «Люблино», находилась примерно в десяти минутах ходьбы от унылого высокого блок-квартала, что прятал маленькую квартирку маленькой оставленной им Аделины. Приставучий весенний ветерок, еще таскавший вдоль улицы ночные сквозняки, напрочь выдул из головы остатки тоскливых мыслей.

Кирилл шагал между темными громадами домов и улыбался осветленному восходом небу. Шедший навстречу зомби лет сорока в замусоленной старой куртке, увидев Кирилла, остановился, как вкопанный, прямо на его пути. По виду техник, возвращавшийся с ночной смены, во время которой следил за роботами на каком-нибудь непрерывном производстве, да раскладывал доисторические пасьянсы на зомбифоне. Чем-то неуловимым напоминает недавнего знакомца Виталя из Химок. Позавчерашний день вылез из кладовки сознания. Как же нереально давно это было, почти что в другой жизни.

Кирилл позволил себе легкий вздох и, не притормаживая обогнул остолбеневшего случайного прохожего. Голова того, как на шарнирах, плавно повернулась вслед Кириллу. Даже рот слегка приоткрылся в попытке что-то сказать, но звуки не покинули его. Одинокий зомби долго еще смотрел вслед удаляющемуся незнакомцу.

Такая реакция на его появление напугала и расстроила Кирилла. Отойдя подальше, он свернул в пустой закоулок и тщательно осмотрел себя и одежду. Вроде ничего неадекватного не выпирало. Будем надеяться, что зомби-техника смутили белые ярлычки второй категории, встреченные в такой ранний час, в таком третьеразрядном районе. В любом случае, стоило ускорить шаг.

Станция подземки встретила Кирилла многолюдием и шумом. Слово «многолюдие» было на вкус какое-то древнее и неподходящее. Люди давно вымерли и правильнее было бы сказать «многозомбие», но такая версия вообще никак не ложилась на язык.

Проникнув под землю с помощью зомбифона Лины-два, вряд ли она уже проснулась и сообщила кому-нибудь о потере, Кир уже через полчаса добрался до станции «Калужская». Всю дорогу он старался быть как можно более незаметным, забивался в самую густую часть толпы, ни на кого не смотрел, изучая демонстрируемый на вмонтированных в стенки вагона панелях план подземки.

Метро М-полиса и при других обстоятельствах стоило бы изучения. Паутиной разбежавшиеся из центрального узла ветки, обвязаны пятью пересадочными кольцами. Самое большое кольцо проходило через близкие пригороды, вроде Троицка и Домодедова. При этом многочисленные нити тянулись и за кольца, в пригороды дальние − Серпухов, Клин, Коломна, Дмитров, Тверь… Малознакомые названия не вытаскивали из подкорки никаких фактов. Знакомых из этих мест у него не было. Наверно, типовые скопища блок-кварталов, разделенных зелеными секторами. С миллионами обычных адекватных зомби-особей, пробуждающихся в эти часы, чтобы пойти на свою стандартизированную работу. За дальними пригородами поселений не было. Там простирались бесконечные аграрные зоны, разбитые лесополосами на ровные обработанные квадраты полей и усеянные точками робомеханической инфраструктуры.

Доисторическая идея о том, что поселения должны быть распределены более-менее равномерно по всей занятой территории, давно признана экономически порочной и неадекватной. В Центральном Зомбиленде вся масса населения концентрировалась в нескольких мегаполисах. Остальные же территории вплоть до Барьера на юге и холодных морей на севере были отданы во владение аграрной и ресурсо-добывающей технике. Такой подход дает максимальный положительный экономический и социокультурный эффект, позволяющий зомби-особям счастливо и адекватно функционировать. (Смотри школьный курс «Общее устройство и базовые ценности зомбиленда» (краткая версия).)

Интересно, но Кирилл ни разу ни в новостях, ни в иных программах не слышал данных о точном или хотя бы приблизительном числе зомби, населявших его родной зомбиленд. Неизменно сообщалось только то, что рождаемость в зомбиленде повышается год от года, и за счет адекватности населения и руководства Центральный Зомбиленд стабильно обгоняет по этому показателю своих неадекватных соседей. Точно так же никогда не обсуждались конкретные данные об экономике и государственных расходах (впрочем, и о доходах тоже). Общие фразы о неуклонном росте благосостояния и новых программах поддержки и защиты зомби-социума переполняли экономические программы и расплескивались на остальную сетку вещания зомби-панели.

Однако это так, к слову. Гораздо хуже было то, что невозможно оказалось выудить из памяти даже минимальную информацию о границах зомбиленда, расположении других мегаполисов и транспортном сообщении между ними. Вроде бы на юге от М-полиса, существовал РД-полис, а на севере – СП-полис. Смутно припоминалось, что на востоке до гор стояли еще два или три полиса. Только вот, где эти полисы располагаются и как туда попасть неизвестно, да особо и неинтересно. А вот на западе существовал, по еще более туманным воспоминаниям из школьных курсов, МБ-полис, через который должна идти и, видимо, идет торговля с Западным Зомбилендом. Именно туда, наверно, и стоило направиться, если бы не небольшая проблемка. Как понять, где запад, а где его нет?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.