Чужой: Завет. Начало

Или им не хватало чего-то в других областях – физической подготовки или технических навыков. Всего с одной оставшейся вакансией в команду Лопе мог позволить себе выбирать. Но затрачиваемое на это время уже начало давить на него тяжким грузом.

Развернувшись, Лопе откинулся на воздушную подушку, которая служила двухсантиметровой прослойкой между его спиной и спинкой кресла. Он посмотрел сквозь одностороннее овальное окно, позволявшее видеть комнату ожидания за дверью кабинета. Претенденты же его видеть не могли – все, кто глядел в его направлении, упирались взглядами в паносолв, где сменялись картины ландшафтных панорам, призванные слегка оживлять стерильный во всем прочем интерьер.

Внешне претенденты в данной группе выглядели довольно впечатляюще. Разумеется, все физически хорошо развитые. Преимущественно молодежь, с парой-тройкой кандидатов среднего возраста. С момента, как он начал проводить собеседования, дела каждый день обстояли именно так. Но до сих пор еще никто не подошел под его персональные запросы.

Как бы там ни было, все претенденты были рады ждать в этом монументальном здании. По контрасту с грязным смогом, который душил прохожих, и пропитанным дождем внешним миром, стерилизованный интерьер башни «Вейланд-Ютани» не имел ни единого пятнышка, а воздух здесь постоянно очищался от всех примесей. Лопе почти ненавидел себя за то, что одного за другим должен отсылать их обратно в мир, давно утративший привлекательность для человека.

Ему хотелось вернуться на борт «Завета». Он скучал по Халлету. Он хотел покончить с делом. Чего, напомнил он себе, не произойдет, если этим не заниматься. Неохотно, Лопе обратился к толстой прозрачной пластине умного сентилита, из которой была сделана панель перед ним:

– Впустите следующую жертву.

6

Когда дверь сдвинулась в сторону, до него донеслось гудение беспорядочной болтовни из комнаты ожидания. Женщина, что вошла в кабинет для собеседований, оказалась чрезвычайно привлекательной – высокой, с рыжими волосами, очень коротко остриженными с левой стороны и отпущенными до плеч с правой. У нее были голубые спокойные глаза, небольшой рот и орлиный нос. Она не пользовалась косметикой и не носила ничего лишнего, за исключением единственной серебряной серьги в виде шарика в мочке левого уха. На ее форменных штанах и парной к ним блузе с длинным рукавом отсутствовали какие-либо эмблемы, хотя Лопе заметил несколько участков, откуда их явно убрали. Он сделал себе заметку, чтобы позже, в ходе интервью, спросить ее, почему с одежды срезаны все знаки отличия. Или она не гордилась службой в своем подразделении?

Скоро он это выяснит.

Несмотря на просторные штаны и блузу, было заметно, что ее тело тренировано и в отличной форме. По ее предплечьям он мог предположить, что она продолжает упорно и регулярно тренироваться, даже не находясь на действительной военной службе. «Весьма многообещающе», – сказал он себе. Но, опять же, внешность часто оказывалась именно такой. И не то чтобы кандидаты старались его обмануть – просто они не проходили отбор.

Лопе махнул рукой в направлении встроенного в панель управления проектора. Видео, что он перед тем просматривал, сменилось вращающимся изображением женщины, которая сейчас стояла перед ним. К изображению прилагался трехмерный список данных – он прокручивался вверх или вниз в зависимости от движения зрачков Лопе.

– Мерием Тадик, – произнес он. – Приятно с тобой встретиться. Я – сержант Дэниел Лопе – проведу с тобой собеседование.

– Благодарю вас, что уделили мне время, сержант Лопе, – улыбнулась она в ответ. Улыбка казалась натянутой, но это можно было ожидать. Нервничали все искренние соискатели – во всяком случае, в начале. А те, кто сохранял спокойствие, часто обнаруживали, что не прошли отбор из-за излишней самоуверенности.

Лопе продолжил зачитывать вслух отображаемую информацию, перечисляя данные о ее образовании, службе и наградах.

– Не замужем. Один раз состояла в длительных отношениях, которые прервались примерно два года назад, – Лопе взглянул на нее. – Учитывая твои жизненный опыт, возраст и внешность я нахожу удивительным то, что у тебя так и не появилось нового спутника.

Она пожала плечами, села и поудобнее устроилась в кресле.

– Учитывая мои жизненный опыт, возраст и внешность, мне оказалось совсем непросто найти кого-то, кто подошел бы под мои стандарты.

Лопе сдержал улыбку.

– Команда корабля и колонисты должны состоять из пар. Члены команды безопасности – не должны. Но это ты уже знаешь, или не стала бы подавать заявление, – его палец указал на голубую строчку в перечне данных. – Здесь есть короткая заметка о М’ба Ашоки. Что с ним случилось? Почему ничего не вышло?

– Я застала его с другой, – ответ женщины прозвучал с вежливой монотонностью. – Позже он пытался извиниться. С больничной койки.

Лопе с пониманием кивнул и двинулся дальше. Двойное моргание левым глазом, и список данных послушно замер.

– Здесь говорится, что он от тебя отдалился, потому что помимо твоих служебных обязанностей у тебя появилось слишком много других интересов.

Ее губы чуть сжались. Большинство людей этого бы даже не заметили или, заметив, не придали бы значения. Но не Лопе. Как и в случае со всеми финалистами, он внимательно изучал ее с момента, как она вошла в дверь. И теперь он изучал ее еще пристальнее.

– Я не понимаю, как моя личная жизнь касается моего потенциального назначения, – сказала она, слегка теряя контроль. – Мое прошлое станет вопросом умозрительным, когда я покину Землю навсегда.

Лопе чуть наклонился вперед:

– Но ты не покинешь навсегда людей – своих соплеменников. Ты окажешься в роли блюстителя законности, и однажды может оказаться, что тебе придется улаживать между ними разногласия. А это требует определенного уровня эмпатии.

Она перекинула одну ногу на ногу, потом вернула обратно. Лопе отметил, что ноги были длинные и стройные. И двигались слишком часто.

– Я прошла все психологические тесты, – часть ее изначального апломба вернулась. – Я должна была, иначе я бы не сидела сейчас перед вами.

Лопе кивнул.

– Пройдя эти тесты, ты заодно узнала, что на финальном собеседовании тебе могут задавать любые вопросы, какими незначительными или излишне бестактными они бы не казались.

– Простите, – на этот раз она широко улыбнулась. – Просто я знаю, что это интервью значит для меня все-или-ничего, и я сильно нервничаю.

– Я это учитываю, – движением глаз Лопе вызвал новую порцию данных и увеличил текст. – Это объясняет, почему твой пульс такой высокий, почему поднимается твое кровяное давление и почему нейронный рисунок свидетельствует о том, что ты увиливаешь от ответа.

Ее изящная бровь чуть изогнулась:

– Вы обвиняете меня во лжи?

– Кто, я? – Лопе притворился, что он оскорблен таким предположением. – Не я! Я бы никогда подобного не сделал.

Он указал на парящий перед ним список данных. Но она не могла прочитать его – слишком далеко. Женщина снова поерзала в кресле, стараясь справиться со своим негодованием.

– Я не намерена здесь сидеть и слушать оскорбления, – напряженно сказала она. – Не от программы, происхождение и эффективность которой мне не известны.

– Это абсолютно понятно и легко поправимо, – Лопе взмахнул левой рукой, и перед соискательницей тут же появилась зеркальная копия тех же данных.

– Программа не говорит, что ты лжешь, – его голос посуровел. – Ты это сказала. Программа полагает, что ты уклончива в ответах. Уклончивость – это не ложь. Но при этом она подозрительна. Если ты и не лжешь о чем-то, то, скорее всего, ты что-то скрываешь.

Он наклонился вперед, перегнувшись через край сентилитовой панели, и понизил голос:

– Что ты скрываешь, мисс Тадик?

– Я ничего не скрываю! – несмотря на явные попытки сохранить контроль над собой, она не смогла сдержать голос. – Что мне это даст? Я бы не смогла ничего спрятать от «Вейланд-Ютани», даже если бы хотела. Никто не может. Даже ты!

Лопе сел на место.

– Ты бы об этом не знала, если бы уже не пыталась и не потерпела неудачу.

В раздражении она со злостью поднялась из кресла:

– Забудь. С меня хватит, – она повернулась и кивнула в сторону комнаты ожидания. – Там должно быть где-то тридцать-сорок финалистов. Выбери одного из них. А я с этой чепухой покончила.

– Это твой выбор, – сержант начал подниматься. – Но я с тобой еще не закончил, мисс Тадик. Думаю, есть еще один-два вопроса, которые мне нужно тебе задать. Просто чтобы подвести итог для регистрации собеседования. Ты не против?

Он вежливо улыбнулся и, поднявшись, указал ей на кресло, откуда она только что встала.

– Но я против, – огрызнулась она. – Ты уже достаточно смешал с грязью мою репутацию, мистер Лопе. И я не намерена позволять очернять меня еще больше.

«Смешал с грязью?» Все, что он сделал, подумалось Лопе, так это задал вопросы того же типа, что и всем предыдущим соискателям. Частично – чтобы прояснить нюансы характера, частично – чтобы разобраться с несоответствиями в досье. А еще затем, чтобы увидеть, как каждый соискатель будет реагировать на расспросы о личном. Некоторые лгали, некоторые смущались и запинались, несколько обиделись, но большинство отвечали спокойно и настолько искренне, насколько были способны – несмотря на степень неудобства вопросов.

Но не эта Мерием Тадик. То, что она делала, пусть и медленно, было подготовкой к бегству. Тут Лопе не нуждался в подсказке программы. Он видел это в глазах женщины, в том, как напряглись ее мышцы. Он легко мог бы позволить ей уйти и заняться другим соискателем, но она пробудила его любопытство. Лопе чувствовал бы себя куда комфортнее, если бы женщина просто его обругала. Такой тип ответа даже мог не помешать ее потенциальному найму. Но она защищалась и скрытничала.

Почему?

– Всего еще пару коротких вопросов, мисс Тадик, – настаивал Лопе. – Прошу заметить, что я не вычеркнул тебя из списка кандидатов.

Он начал обходить панель управления, и снова указал на ее кресло.

– Если ты просто сядешь обратно…

– Нет, – она отпрянула от него к двери. – Не думаю, что я это сделаю. Я сказала тебе, что с меня хватит. Оскорбляй кого-нибудь другого.

Подойдя к ней, Лопе с сожалением покачал головой.

– Стандартный набор вопросов вряд ли можно назвать «оскорблением». Никто из тех, кто уже поступил на службу, не использовал это определение, несмотря на тему вопросов.

Протянув руку, он мягко взял женщину за предплечье.

И поразился тому, как напряжены мышцы.

Женщина стряхнула его руку.

– Оставь меня в покое, сержант. Найди кого-нибудь другого.

Дверь открылась, и Лопе снова попытался удержать женщину, но она нанесла удар ногой. Боковой удар с подъемом, выполненный быстро и с силой. Лопе был достаточно тренирован, чтобы заблокировать его рукой, но импульс оказался достаточным, чтобы оттолкнуть сержанта обратно к панели.

– Стой! – его крик сопроводил ее бегство в комнату ожидания. К разочарованию Лопе, никто из ждавших там соискателей даже не подумал попытаться ее перехватить.

– Эй! Остановись!

Сидевшие соискатели встревожились при виде выскочившего из комнаты для интервью сержанта. А тех, кто стоял, он просто отпихнул с дороги.

Но вскоре Лопе потерял след соискательницы и остановился перед двумя расположенными друг против друга рядами лифтов в конце коридора. Служащие компании смотрели на него со смесью беспокойства и замешательства.

– Высокая женщина, рыжие волосы с несимметричной прической, ближе к тридцати годам, – пролаял он. – В какую сторону?

С дюжину ошеломленных рабочих смотрели на него разинув рты.

– Кто-нибудь скажите мне что-нибудь, черт возьми!

Пожилая женщина, одетая в форму старшего администратора – последняя из этих людей, от кого Лопе ожидал услышать ответ – произнесла:

– Туда, я думаю, – она указала направо.

Лестница. Автоматическая дверь едва успела открыться, когда сержант ринулся в проем. Там он понесся вниз, перепрыгивая по две-три ступеньки за раз.

Отсутствие пожарного спуска сейчас оказалось благословением. Если бы он был, то Тадик уже спустилась бы на первый этаж и растворилась в кипящем и ревущем потоке пешеходов, что волнами колыхался за стенами башни.

Когда Лопе прыжком завернул за очередной поворот, что-то с глухим стуком ударило в стену чуть слева от него. Последовала вспышка света, раздался треск и кратковременно, хотя и сильно, пахнуло озоном. Если бы этот снаряд попал в него, то заблокировал бы нервную систему и привел к мгновенному параличу. Не имея возможности контролировать мышцы, Лопе опрокинулся бы вниз головой и упал бы на лестничный пролет внизу. А некоторые снаряды такого типа обладали достаточной мощностью, чтобы вызвать инфаркт миокарда, так что попадание могло убить.

Пластиковый снаряд и батарея к нему не всегда высвечивались при проверке охранными системами. Особенно если их пронесли внутрь замаскированными – в кошельке или в сумке. Позже у него найдется несколько слов для службы безопасности башни. Если его не подстрелят прежде.

Пока Лопе продолжал спуск, второй снаряд пролетел мимо его головы так близко, что у сержанта онемели правые ухо и щека. Если он попытается поесть в течение следующих шести часов, то, скорее всего, истечет слюной. Впрочем, в данный момент его заботила только поимка несговорчивой мисс Тадик. Она явно расстроилась по куда более серьезной причине, нежели пара неудобных вопросов о ее любовных похождениях.

Лопе слегка замедлился. Девушка была вооружена, а он – нет. Так что нужно было осторожно выбрать позицию, откуда можно было попытаться ее захватить. И сделать это следовало поскорее. Рост и прическа Тадик были приметными, но не уникальными. Если ей удастся выскользнуть наружу и влиться в поток пешеходов, то он ее потеряет.

Вариантов было немного. Если поднять шум в фойе, то есть серьезный риск вызвать всеобщую панику среди сотен сотрудников и посетителей башни. Персонал службы безопасности тоже являл собой проблему. У охранников башни, конечно, не было боевого оружия, но даже выстрел из устройства для контроля за толпой, сделанный по ошибке, может причинить серьезный ущерб – особенно пожилым или ослабленным людям.

В некотором смысле, в голове он сейчас проигрывал те же варианты развития событий, что и на поле битвы. С той только разницей, что в данном случае участников битвы было всего двое, и один из них – без оружия. Это не означало, что Лопе был беззащитен, отнюдь, но даже превосходно натренированный боец не может победить вооруженного противника, как бы слаб тот ни был, в стычке один на один. А какой бы рыжеволосая беглянка ни была, слабой она Лопе не показалась.

Преследовать ее сержанта заставлял вопрос – почему она сбежала с интервью? Она заметила, что вызвала у него подозрения? Интерес Лопе всегда подогревался, когда в него кто-то стрелял. Впрочем, обычно мотивация противников была ему известна. И теперь ему очень хотелось выяснить, что двигало Тадик.

На миг у него упало сердце, когда, выскочив на промежуточную площадку над вторым этажом, он не обнаружил своей цели. К счастью, пространство здесь было обширным и не слишком людным. Большая часть посетителей находилась либо на офисных этажах выше, либо внизу, в главном атриуме, отделанном фальшивым мрамором. Начищенные до блеска молчаливыми и деловитыми дронами «Вейланд-Ютани», золотистые сенсорные перила и металлические панели стен поблескивали вокруг Лопе. И любая органика, затесавшаяся среди этого металлического потока, хорошо выделялась на его фоне.

Тадик была там – она направлялась к одной из двух широких изогнутых лестниц, что вели на первый этаж. Она шла быстро, хотя не бежала, не желая привлекать к себе внимание. И хотя Лопе не видел и намека на ее пластиковый пистолет, он сомневался, что девушка его выбросила. Она изо всех сил старалась слиться с толпой. Возможно, она считала, что оторвалась от преследователя во время спуска. А может, она думала, что после того, как в него два раза стреляли, Лопе отказался от преследования. Или она предполагала, что он где-нибудь свернул не туда или же остановился вызвать помощь.

Если так, то она просто его не знала. Начальником службы безопасности колониального корабля он стал не потому, что имел склонность сдаваться.

Используя ничего не подозревающих рабочих как временные прикрытия, Лопе медленно сокращал дистанцию. Один раз, когда девушка оглянулась, чтобы проверить, не следует ли за ней кто-нибудь, Лопе успел нырнуть за опорную колонну, изогнутый экран вокруг которой придавал ей вид безмолвного водопада цилиндрической формы. Но как только внимание Тадик вернулось к лестнице перед ней, сержант возобновил охоту.

Если только девушка не запаникует и не перейдет на бег в последнюю минуту, он перехватит ее до того, как она доберется до поста охраны. Разумеется, выход не охранялся, но на этом этапе Лопе сможет поймать беглянку и одновременно дать персоналу себя опознать, что обеспечит ему их поддержку.

Пока он следовал за девушкой вниз по ступеням, никто не обращал на него особого внимания. Лестница была широкой и блестящей, и проектировали ее похожей на лестницу из древнего кино – правда, та была куда меньших размеров. Когда Тадик сошла с последней ступеньки на первый этаж, Лопе был примерно в двадцати футах позади нее. Еще несколько секунд, и они окажутся возле главного входа в башню. Лопе был уверен, что сможет схватить и обезоружить беглянку, даже если она попытается воспользоваться спрятанным оружием.

Но его план нарушила суматоха, разразившаяся где-то слева.

Перед центральным входом, прямо у огромной эмблемы «Вейланд-Ютани», выложенной на полу мрамором и цветным стеклом, сцепились две фигуры.

Женщина была невысокой и загорелой, с большими глазами и полными губами, а ее тощий противник носил мятую униформу строителя. Правда, его облик не сочетался с одеждой – он походил на человека, который провел пятнадцать лет в университете без какой-либо очевидной для себя пользы.

Глаза Лопе расширились, когда он заметил в руках мужчины звуковой импеллер. Этот промышленный инструмент не подпадал под запрет службы безопасности при обычной проверке. При помощи звука устройство позволяло двигать и устанавливать на место большие фрагменты камня или металла, но Лопе знал, что заодно оно может начисто снести ему голову с плеч. С реверберирующим треском инструмент сработал.

Лопе бросился на пол.

Несмотря на глушитель промышленной мощности, импеллер сработал с громким хлопком. К счастью, дуговая звуковая волна не задела никого в атриуме, только пробила дыру в основании прозрачной внешней стены, уходившей вверх на четыре этажа. Паника, которой так боялся Лопе, тут же вспыхнула, сотрудники и посетители начали с криками разбегаться во всех направлениях. К их чести, несколько работников службы охраны выхватили оружие и уставились в направлении стрелявшего человека. Добраться до него им мешал хаос, быстро охвативший первый этаж.

Подняв голову, Лопе увидел, что женщина, хотя и не сдавая позиций, все же испытывает трудности в борьбе с более крупным мужчиной. А взглянув в другую сторону, он увидел, что рыжая присоединилась к группке беглецов, которые нашли применение свежепробитой дыре в стене, и выбирались через нее на улицу в безопасность. Прямо перед тем, как шагнуть в отверстие, она оглянулась и посмотрела на Лопе.

Прямо на него.

На секунду или две их взгляды встретились – и этого времени было достаточно, чтобы Лопе сообразил. Она не спешила не потому, что полагала, будто он отказался от погони. А потому, что на первом этаже у нее был напарник. И она знала, что сержант следует за ней.

Он почти попался в смертельную засаду.

Вскочив на ноги, Лопе метнулся к сцепившейся паре. Он знал, что куда важнее погони было вырвать импеллер из рук неизвестного до того, как устройство перезарядится и сможет выстрелить снова. Если даже вторая волна прокатится мимо самого Лопе еще раз, то на первом этаже все еще хватало ошеломленных ни в чем не повинных людей, включая несколько семей с детьми.

Мужчина заметил приближающегося Лопе, выпустил импеллер из рук и все внимание и силы направил на женщину, с которой боролся. С помощью приема дзюдо он попытался перебросить ее через правое плечо, но она уклонилась от захвата, нырнула вниз и провела подсечку, зацепив обе ноги противника, что говорило не только о ее умениях рукопашника, но и о гимнастических способностях. Она выбила из-под него опору, и мужчина тяжело упал на полированные плиты пола.

Поднимаясь, он искоса взглянул на надвигающегося Лопе. Сержант все еще находился на некотором расстоянии, и у неизвестного пока было время сбежать. Так что он вытащил из ножен, спрятанных под рубашкой, нож, высоко его поднял и набросился на женщину, которая блокировала ему дорогу к лифтам и лестнице.

Женщина могла просто отскочить с его дороги. Вместо этого она осталась на месте. Высокий замах ножом был движением быстрым, но не слишком профессиональным. Поэтому, когда лезвие пошло вниз, к лицу женщины, она подставила свое предплечье под опускающуюся руку и заблокировала удар. Обведя кисть вокруг его запястья, она завела руку мужчины ему за спину и зацепила ее в захват.

Тот задохнулся от боли.

– Бросай, – прорычала она, – или я сломаю тебе руку!

Когда он не подчинился, женщина нажала на его руку сильнее, задирая ее выше. Мужчина дернулся, застонал, и лезвие ножа зазвенело по каменному полу.

Этого оказалось достаточно, чтобы она чуть расслабилась. Достаточно, чтобы мужчина пнул ее правой ногой. Ботинок скользнул по ее бедру, потому что она успела уклониться в сторону. Одновременно с этим она выбила из-под противника его вторую ногу. Нырнув вперед, он неуклюже приземлился лицом на мозаичный пол. Кровь из сломанного носа и рассеченного лба брызнула вокруг, словно желток из разбитого яйца.

– Так и лежи, – голос женщины был спокойным, но повелевал. – Не двигайся.

Мужчина подчинился. К тому времени, когда до них добежал запыхавшийся сержант, по фальшивому мрамору пола растеклась лужа крови.

Лопе продемонстрировал свое удостоверение трем охранникам, которые тоже подбежали ближе – их оружие было наготове, а внимание перескакивало с него на чуть подергивающегося, истекающего кровью человека на полу.

– Вызовите медперсонал башни, давайте сюда всю команду, – сказал Лопе. Сжав губы, он оглядел своего неудавшегося убийцу. – Нам надо попытаться спасти этого парня. Нужно узнать, кто он, откуда и кто его послал.

Его взгляд поднялся к дыре в стене, через которую все еще выбегали на улицу взволнованные посетители. Там уже не было и следа высокой рыжей женщины с асимметричной прической.

Одна из подчиненных сержанта службы безопасности тут же достала свой комм. Лопе тем временем еще раз осмотрел распростертого мужчину. После чего покачал головой, поднялся, и направился туда, где стояла молодая темноволосая женщина – она тяжело дышала и смотрела на него.

Он остановился с ней рядом.

– Мое имя – Дэниел Лопе. Велик шанс, что ты только что спасла мне жизнь. Почему? – с облегчением он заметил, что она не ранена.

Женщина пожала плечами:

– Это имеет значение?

– Да – для меня, – он живо кивнул. – Считай это профессиональным интересом.

Она подняла на него глаза.

– Ладно. Мне не нравится, когда в моем присутствии убивают людей. Это оскорбляет мое понимание общественных приличий. Так что я увидела этого парня с оружием и выполнила то, что считаю своими гражданскими обязанностями. Ты цел?

– Я в порядке.

Она опустила взгляд и посмотрела мимо Лопе:

– Почему он хотел тебя убить?

Сержант обдумал ответ.

– Не имею ни малейшего понятия. И потому я надеюсь, что он выживет.

Лопе посмотрел в сторону – из служебного лифта в отдалении появилась команда медслужбы. Они двигались быстро и везли с собой подключенную к питанию медицинскую каталку.

– Все это чертовски расстраивает, – он снова посмотрел на собеседницу. – За спасение моей жизни награды нет, но уже почти полдень. Если позволишь, я с радостью накормлю тебя шикарным обедом.

Она отрицательно покачала головой.

– Я бы с удовольствием поела вкусной еды, но должна отклонить предложение, – глянув вправо, она кивнула на ряд лифтов. – Через полчаса у меня собеседование – из тех, что я ни за что не хочу пропустить.

Лопе на миг задумался над ее ответом, вызывая в памяти все увиденное.

– Случайно не по поводу вакансии на «Завет» корпорации «Вейланд-Ютани»?

Внезапно насторожившись, она вгляделась в его лицо.

– А что? Какое тебе до этого дело?

– Я сержант Дэниел Лопе. Я начальник службы безопасности «Завета».

Женщина поразмыслила.

– Значит ты тот, кто должен меня собеседовать?

Он тяжело вздохнул.

– Слава богу, больше никаких собеседований. Вакансия уже занята.