Мышка из Мышкина и величайшее ограбление банка, которого никогда не было

Нана Ци

Мышка из Мышкина и величайшее ограбление банка, которого никогда не было

The Mouse from Mishkin and the greatest bank robbery that never was

© «Пробел-2000», 2022

© Цихелашвили Н. Ш., 2022

Художник: Елизавета Александровна Осауленко-Ржешевская

Компьютерная вёрстка и дизайн обложки: Иван Плигин

Фото мышки на обложке автора

* * *

Нана Ци (Нана Цихелашвили) выросла и живёт в Москве. Кандидат исторических наук, работаете американскими студентами, которые приезжают в Россию изучать русский язык, историю и культуру нашей страны.

Всё началось со сказок на ночь, которые Нана с дочкой Лизой придумывали вместе. Со временем появилась главная героиня, Маруся, умная, добрая и отважная Мышка из Мышкина. Нана очень любит путешествовать, поэтому и Мышка с друзьями каждый раз отправлялась в разные странствия. Эта книжка – первая из серии приключений Мышки Маруси и её друзей. Будут ещё другие истории, где вы, на фоне захватывающих приключений и детективных расследований, вместе с Марусей познакомитесь с культурами разных стран.

Нана Ци (Цихелашвили Нана)

Мышка из Мышкина и величайшее ограбление банка, которого никогда не было

Посвящаю своей дочке Лизе.

Благодарю подругу и коллегу Хайку Фаренберг за чудесные идеи, энтузиазм и моральную поддержку!

Глава 1. Загадка бедного братца

Кто бы мог вообразить, что самое невероятное и захватывающее приключение нового столетия началось именно здесь, в городе Мышкин, на высоком берегу реки Волги, почти в трёхстах километрах к северу от Москвы! Мышкин – это маленький город в России, окружённый густыми лесами. Зелёные луковки большой белой церкви, красные крыши аккуратных домиков на набережной создают особую атмосферу порядка и спокойствия. Древняя мельница и кузница колоритно вписываются в ансамбль старинных особняков, где сегодня располагаются и музей льна, и ярмарка мастеров, и ещё много чего интересного.

Но для Маруси в Мышкине главным местом всегда была Библиотека. Библиотекари хорошо знали её и позволяли засиживаться допоздна рядом с высоченными стеллажами, на полках которых стояли старинные фолианты, книги с красочными иллюстрациями, лежали географические карты и пожелтевшие газеты. Она оставалась наедине с этими сокровищами и вдыхала запах вкуснейшего рыбьего клея, которым были скреплены корешки книг (и который так любят мышки), запах таящихся в них загадок и открытий, путешествий и приключений. Запах, который всегда приводил её в необъяснимое волнение. Опершись локтями о стол, в уютном свете настольной лампы Маруся зачитывалась детективами, романами, рассказами писателей разных стран и эпох. Стены Библиотеки раздвигались до бесконечности, перенося её то в бурный океан, то на вершины снежных гор, то на пряные и красочные восточные базары, то в гущу толпы парижского Монмартра[1]. Невероятно! Просто восторг!

В тот день была Масленица – праздник, который очень любят в России. Это праздник прощания с зимой. В Мышкине ещё лежал снег, но в воздухе, как у нас говорят, «пахло весной». На Масленицу все пекут блины – очень тонкие и круглые, как солнце. Их едят с вареньем, мёдом, сметаной, сгущёнкой. Много-много блинов. А ещё танцуют, поют песни, играют в игры на свежем воздухе. В общем – веселятся вовсю!

Мышка Маруся, надев расшитые узорами и украшенные разноцветными бусинками валенки, поспешила на самый край города около леса, к своему доброму другу Медведю, жившему в крепком деревянном доме с дубовыми воротами. Чтобы туда добраться, Марусе надо было сперва пересечь широкую площадь, потом перейти мостик и по узкой тропинке добежать до калитки. Каждый раз, когда Марусе надо было это делать, у неё немного кружилась голова. Она всегда чего-то боялась: что не успеет вовремя, что встретит кого-то из знакомых и забудет вежливо поинтересоваться, как они поживают, что растеряет по дороге подарки. Да мало ли что ещё может произойти в пути! Поэтому Мышка каждый раз с нетерпением ждала момента, когда наконец сможет дотянуться до корабельного колокола, который висел на воротах вместо дверного звонка.

Медведя все уважительно называли по имени и отчеству – Михаил Иванович. В прошлом он служил на паромной переправе в Мышкине матросом, так сказать «матросом поперечного плавания». Дело очень важное и ответственное – перевозить людей и транспорт с одного берега реки на другой. А Волга в Мышкине широкая, полноводная! На такой работе выдержка нужна, да и сила, конечно! Медведь свою работу очень любил – сколько разных людей повидал, сколько интересных историй послушал за время переправы! А выйдя на пенсию, Михаил Иванович полностью посвятил себя хозяйству. Любил домашние заготовки, разводил пчёл. Михаил Иванович гордился мёдом, который делали его пчёлы, и очень любил всех им потчевать. В последнее время у Медведя появилось новое увлечение – теплица, где он по совету соседки Крольчихи Зои стал круглый год выращивать капусту. Медведь отнёсся к этому делу с таким глубоким интересом и энтузиазмом, что в результате своих экспериментов даже вывел новый сорт синего цвета и назвал «Капитанским»!

Михаил Иванович открыл Мышке дверь, помог снять верхнюю одежду, проводил в гостиную и познакомил со своим гостем Голубем Николаем, а затем поспешил на кухню. Голубь с роскошным белым оперением сидел у окна в кресле-качалке с чашечкой горячего какао. На коленях у него лежала открытая нотная тетрадь. Периодически он отвлекался от какао, широко расставлял крылья, курлыкал что-то себе под нос и делал в тетради пометки. В тишине и уюте медвежьего дома Николай готовился к выступлению на Всеголубином конгрессе. Он был известным композитором и как раз сейчас работал над сложным музыкальным пассажем. Николай казался очень занятым, поэтому Марусе было неловко беспокоить его разговорами. Она присела к стоявшему посреди комнаты массивному столу, основание которого напоминало собой перевёрнутый штурвал корабля, и стала разглядывать узоры на скатерти. Наконец Михаил Иванович в белом накрахмаленном фартуке внёс на подносе целую башню ароматных горячих блинов и водрузил это великолепие на самый центр стола, посреди вазочек с домашним вареньем и рядом с бочонком цветочного мёда. Николай выронил ручку, Маруся захлопала в ладоши, у гостей потекли слюнки. Как говорят в России, глаза разбегались, глядя на такое знатное угощение, было сложно выбрать, с чего начать. Они с нетерпением ждали, пока Михаил Иванович разливал всем душистый чай.

И вот, когда уже незаметно за сладким чаем с вкусным угощением и весёлыми разговорами день стал клониться к закату, неожиданно дом Михаила Ивановича сотряс громкий стук в дверь. Даже не стук, а барабанная дробь! Михаил Иванович отпер дверь – на пороге стояла Крольчиха Зоя. Из глаз её ручьём лились слезы, волосы выбились из-под съехавшей набекрень шляпки, пальтишко было нараспашку, шнурки на ботинках развязались, обнажив носочки в красно-голубую полоску. Михаил Иванович и слова вымолвить не успел, как Зоя обеими лапками втолкнула его в дом и сама устремилась за ним в гостиную. В одной лапке она сжимала какой-то конверт. А в другой – расшитый крестиком платочек, которым она то и дело вытирала слёзы.

– Милая Зоя, что случилось?! – встревоженно воскликнул Михаил Иванович.

Голубь бросился с участием к Крольчихе и усадил её на стул. Маруся предложила воды.

– Ах, – всхлипывая, бормотала Зоя, – ах, бедный мой братец Стёпа, ах, он попал в беду, я чувствую!

– Это сын твоего дяди Ксаверия? – спросил Медведь.

– Нет, это сын моей тёти Амелии, – ответила Зоя с нотками нетерпения в голосе.

– А, ну да, ну да, – согласился Михаил Иванович.

Зоя протянула Михаилу Ивановичу измятый почтовый конверт. Больше говорить она не могла, рыдания душили её.

Михаил Иванович почесал свой большой коричневый нос, многозначительно обвёл всех взглядом, понюхал конверт и осторожно вытащил из него сложенный вчетверо лист бумаги, обе стороны которого были заполнены печатными латинскими буквами.

– Аж по 42 строчки на странице, – посчитал Медведь. – Так, лист явно вырвали из книги или альбома… что это за текст? Не разберу. Какой-то старый шрифт… Но я не понимаю, почему же ты решила, что твой брат в опасности?

Все вопросительно посмотрели на Зою. Тогда она выхватила у Михаила Ивановича лист и подбежала к окну.

– Посмотрите на свет! Разве вы не видите?! Вот здесь! – Она показала на буквы, под которыми кто-то как будто специально ногтем сделал маленькие подчёркивания. Медведь протёр свои очки и снова взглянул.

– Бог мой, – сказал он, – а ведь правда, если прочитать выделенные буквы по очереди сверху вниз, то получится имя твоего брата! S-T-E-P-A… А на другой стороне? Что значат эти пять букв?

Маруся глотнула воздух.

– Можно мне?.. – И, растягивая каждую букву, она медленно произнесла: – H-I–L-F-E… Кажется, я поняла… На немецком это «ПОМОГИТЕ»!

– Я и не подозревал, что ты знаешь немецкий! – удивился Михаил Иванович.

«И английский я тоже знаю», – хотела тихо добавить Мышка. Но тут снова раздались рыдания Зои.

Все опять уставились на неё. Крольчиха собралась с духом и прерывисто заговорила:

– Мой брат, Стёпа, уехал… Уже давно. Куда – ох, я забыла! Он хороший инженер. Проектирует туннели и мосты. Ему предложили какой-то выгодный контракт… За границей… От него долго не было вестей, и вдруг это письмо. «Помогите!» Я знаю: он в беде! Ох-ох-ох…

И она опять зарыдала, закрыв мордочку пушистыми белыми лапками.

Все затихли, слышались только всхлипывания Зои. Проснувшаяся от тепла муха зажужжала на оконном стекле, но и она скоро смущённо примолкла. Тихо отмеряли время ходики с кукушкой на стене. Так прошло минут пять.

Маруся поправила свои большие круглые очки, взяла у Медведя конверт и с серьёзным видом стала его разглядывать. Очевидно, письмо отправляли в спешке. Вместо обратного адреса – расплывшийся почтовый штемпель, в котором разборчивым было только одно написанное латинскими буквами слово – «Deutschland».

– Дойчланд – это Германия! – нарушила тишину Мышка. – Это я наверняка знаю. На этом штемпеле указано, откуда отправлено письмо. Раз написано «Германия», значит, и отправлено оттуда. Поэтому получается, что твой брат в Германии! – обратилась Маруся к Зое. – Тебе надо поехать и разыскать его там!

На удивление Маруси, Зоя зарыдала ещё пуще:

– Я же не могу оставить хозяйство! Капусту через месяц сажать. Морковку. И я… бою-ю-ю-ю-юсь, боюсь, боюсь, боюсь… Я не справлюсь, я потеряюсь. Я не знаю немецкий. Меня съедят серые волки.

Голубь Николай и Михаил Иванович вновь стали успокаивать Зою.

– Ну что ты, что ты. Утро вечера мудренее, – рассуждал Медведь, – завтра обязательно что-нибудь придумаем…

Глава 2. Решение принято

Разволновавшаяся Мышка ночью долго не могла уснуть в своей удобной спаленке на чердаке. Маруся сняла очки и подержала их некоторое время в лапках, прежде чем положить на прикроватный столик. Оправа уже вышла из моды, и очки были не слишком симметричны, но Марусе было наплевать. Некоторое время назад она попросила бабушку вставить подходящие стёкла. Да, оправа слегка великовата. Ну и что? Главное, что эти очки носила её мама.

Давным-давно, когда Мышка была совсем маленькая, мама и бабушка долго и серьёзно о чём-то говорили. Потом они позвали Марусю, и мама сказала, что уезжает в секретную экспедицию, что так надо. И ещё – что очень её любит.

– Где она теперь? И что бы она мне сейчас сказала? – произнесла вслух Маруся.

Мышка села в кровати и огляделась по сторонам – старинный деревянный шкаф одиноко стоял в тёмной нише, уставившись на многочисленные книжные полки на другой стороне комнаты около стола. Пара постеров над ним и акварель с видом Мышкина. Ответа не было. Свет от лампы проходил сквозь зелёный абажур и создавал причудливые образы на стенах и мебели. Маруся вновь нацепила очки на нос, надела тапочки и подошла к книжным полкам. Она выбрала толстую, зачитанную до дыр книгу сказок народов мира, устроилась с ней в кресле и стала переворачивать страницы, стараясь успокоиться. Но это не помогло. Вопросы о загадочной судьбе Стёпы не шли у неё из головы.

«Что же могло с ним случиться? – думала Маруся. – Почему он послал такое странное послание? И что это за лист?..» Но не только это, было что-то ещё, что мешало ей спокойно заснуть, – одна назойливая мысль, от которой у нашей Мышки холодели лапки и учащался пульс. «Нет, нет, это просто безумие… – возражала сама себе Маруся. – Я не способна на такое…»

Она так громко вздыхала, что разбудила свою бабушку. Та постучала в дверь и, войдя в комнату, сразу запричитала:

– Милая моя внученька, ты заболела? Я сейчас приготовлю лекарство! Грудной сбор поможет… Или лучше подышать над варёной картошкой! Чеснок… У нас есть свежий чеснок… При насморке – самое лучшее средство! Я сейчас… – захлопотала она.

– Да нет, бабулечка, я здорова! – остановила её Маруся.

Бабушка недоверчиво взглянула на неё. На голове у старушки красовался платок с узорами, а на плечах – тёплый шерстяной шарф. На ногах – валенки, чтобы не мёрзнуть – знаете, пожилые легко мёрзнут, поэтому надо быть всегда наготове, дабы не бояться сквозняков и прочих капризов природы. Секунду помолчав, она всплеснула лапками и воскликнула:

– Так ты, должно быть, влюбилась! – Морщинистое лицо старушки озарила радостная улыбка. – Вот помню, когда я впервые повстречала твоего дедушку… – пустилась она в воспоминания. – Так, лучше ложись в кроватку, я подоткну тебе одеяло, чтобы было уютнее. Погоди, возьму свое вязание, и ты мне всё расскажешь по порядку.

Она очень быстро вернулась с вязанием в руках, готовая услышать, как она предполагала, романтическую историю Маруси. Маруся действительно всё ей рассказала, но, к огромному удивлению бабушки, это была совсем не та история, которую она ожидала услышать.

– И я считаю, что сама должна поехать и найти Стёпу, – завершила свой рассказ Маруся.

Бабушка молчала. Сжав губы, она продолжала вязать, не поднимая головы. Вся её фигурка выражала неодобрение. Казалось, что даже цветочки в узоре платка с укоризной покачивали своими лепесточками.

Маруся нежно дотронулась до бабушкиного плеча.

– Бабушка, бабулечка, бабусечка…

Но та вдруг дёрнула плечиком и громко произнесла:

– Ты такая маленькая. Зачем это тебе надо, Маруся? Другие лучше справятся! Как ты поедешь одна?! Куда?! Боже мой, ты у меня такая доверчивая, а мир такой сложный и опасный! Дома всё хорошо, всё привычно и надёжно. Дома и стены помогают, как говорится! А если ты уедешь от меня, сколько коварства может ждать тебя впереди! Сколько обмана!.. Да и потом – как можно начинать такое сложное предприятие, не зная заранее, к чему надо подготовиться! Да лучше что-нибудь почитай! Романы вон или хотя бы газеты! Зачем самой куда-то уезжать? Какая же ты у меня наивная! Подумаешь, какая отважная выискалась! А я? Я же буду очень сильно волноваться и скучать! Ты совсем обо мне не подумала!

С этими словами она отбросила вязание и прикрыла глаза ладошками. Маруся хотела её крепко обнять и поцеловать, но та отмахнулась от неё и обиженно вышла из комнаты, позабыв своё вязание. В окошко, обрамлённое кружевными занавесками, с любопытством заглядывала полная луна.

Лишь под самое утро, разметавшись на кровати, Мышка всё-таки уснула. Ей снилось, что она лезет по высоким горам, всё выше и выше. Грозные тучи застилают небо, темнота сгущается, сверкают молнии и слышны раскаты грома! Горы всё круче, Марусе становится всё сложнее цепляться слабыми лапками за выступы скал. И вдруг порыв ветра срывает с её носа очки и бросает их в бездну! У Маруси начинает кружиться голова, ей не хватает воздуха, и она падает вниз вслед за очками! А-а-а!

Маруся проснулась уставшей и разбитой. Бабушка уже ушла в магазин за покупками. Но, прежде чем уйти, она заботливо приготовила завтрак для своей любимой внучки – на кухонном столе в изящной плетёной корзинке горкой лежали аппетитные пирожки, в глиняном горшочке стояла геркулесовая каша, а в пузатом чайнике ждал свежезаваренный чай.

– Ах, моя бабулечка… – тихо сказала Мышка, грустно улыбнувшись.

После завтрака Маруся поспешила в дом Михаила Ивановича. Хвостик её дрожал от волнения.

– Дорогой мой друг, мне нужен твой совет, – обратилась она к Медведю. – Я очень хочу помочь Зое найти Стёпу, и мне кажется, что надо отправиться на поиски в Германию самой. Но я никогда никуда одна не ездила и так мало чего умею и могу. И вообще страшно боюсь, что ничего не получится и все будут ужасно разочарованы… Может быть, этим должен заняться кто-то другой? Мне бы, конечно, очень хотелось повидать мир, но бабушка говорит, что это очень опасно и лучше остаться дома. Вот ты же тоже всю жизнь провёл в Мышкине и никуда не уезжал. Вон какой ты разумный и хозяйственный. И бабушка говорит, что будет скучать. А я одна не справлюсь и…

– Знаешь, – неожиданно прервал её Медведь, – а ведь, возможно, это действительно твой шанс. И не стоит его упускать… – Он тихо вздохнул и отвёл взгляд в сторону. – Когда-то давным-давно я мечтал стать моряком, настоящим морским волком, бороздить океанские просторы, лихо управляться с парусами. Однажды на паромной переправе я познакомился с человеком, который оказался известным путешественником – он и на воздушном шаре летал, и в одиночку на лодке океан не раз переплывал! Эх… ведь он позвал меня с собой в дорогу! Мы вместе с ним могли совершить кругосветное путешествие! Но я засомневался, а попросту говоря, струсил… На пароме-то куда легче – вроде ты и моряк, а ногами на твёрдой почве стоишь, от дома далеко не уплываешь. А там океан, шторма, ветра… Ну и всё, а в итоге остались у меня вместо солёного ветра и пенистых волн лишь корабельные обломки. – Михаил Иванович посмотрел на Марусю. Она была очень расстроена.

– Ох, ну вот, видишь, даже ты не отважился пуститься в путь. А я такая маленькая, я потеряюсь, я никого нигде не знаю.

Михаил Иванович тронул Марусю за лапку.

– Но у тебя же есть друзья! Ты не будешь одна, мы все поможем! Не трусь, Маруся!

Мышка молча посмотрела в его добрые глаза, и всякие сомнения оставили её.

Медведь предложил:

– Знаешь, давай выпьем чаю, я принесу печенье с кухни, а ты, друг мой, присядь.

– Нет, не до чая сейчас, надо поскорее пойти к Зое, – сказала Маруся. – Я уверена, что она не сомкнула глаз всё это время.

– Хорошо, – согласился Медведь, – давай только позовём Голубя, он тоже хотел её навестить.

Зоя встретила их на пороге. Было похоже, что она не прекращала рыдать и вздыхать всю ночь, беспомощно перебирая в лапках платочек. Недолго думая, Маруся подошла к ней, взяла за лапку и торжественно произнесла:

– Зоя, пожалуйста, не плачь – мы поможем тебе. Я сама поеду в Германию, чтобы пролить свет на эту тёмную историю и разыскать твоего братца!

Зоя тут же прекратила рыдать и обвела всех взглядом с надеждой и недоверием: правда, вы поможете?

– Маруся, ты очень храбрая! – воскликнула Крольчиха, всплеснув лапками.

Михаил Иванович одобряюще, а Николай с восхищением смотрели на Марусю.

– Да. А теперь давайте войдём в дом и подумаем все вместе, как действовать дальше. И, Зоя, у тебя ещё остался твой чудесный морковный торт? Не возражаешь, если мы им полакомимся? Я так его люблю! – произнёс Михаил Иванович.

– Конечно, не возражаю! Ещё как остался! Я из-за переживаний ни крошки в рот взять не могла… Заходите скорее! Ох, простите, как же это невежливо с моей стороны заставлять вас стоять на пороге! Входите, входите! И, пожалуйста, не разувайтесь!

Михаил Иванович пригнулся, боясь задеть макушкой старинную люстру с канделябрами, которая досталась Зое от бабушки, папиной мамы, и старался не размахивать лапами, чтобы случайно не столкнуть с комода хрустальную вазу, подаренную Зое двоюродным дядей по материнской линии. А Николаю пришлось немного придержать свой роскошный хвост, чтобы его не прищемило дверью.

Зоя вдруг почувствовала прилив энергии, делая всё, чтобы её гости ощущали себя желанными. Она бросилась к буфету за тортом, поспешила в погреб за холодным квасом для своих друзей.

После того как все расселись за отполированным до блеска столом и отведали Зонного угощенья, Николай откашлялся и наклонился вперёд, хлопая крыльями.

– Ну так, ясно, что двигаться отсюда надо на юго-запад, через Москву, – произнёс он, указывая в центр стола на блюдо с остатками торта. – Допустим, – он поднял свою чашку и переставил её ближе к блюду, – что Маруся добралась до столицы. А дальше? – Голубь откинулся на стуле и скрестил крылья на груди. – Как тебе потом попасть в Германию? – искоса посмотрел он на Мышку. Его вопрос сразу привёл всех в некоторое замешательство.

– Из Москвы ходит поезд до Берлина, – произнёс своим мягким низким голосом Михаил Иванович.

– Но ей нужно купить билет, – продолжил Николай. – У тебя есть деньги?

– Ой, а вот денег у меня нет, – вздохнула Мышка.

Тут в разговор включилась Зоя, от волнения вскочив со своего места.

– Я на той неделе продала остатки прошлогодней капусты – ты можешь взять эти деньги, Маруся!

Николай взглянул на Крольчиху.

– Не пойми меня превратно, дорогая, но сколько же капусты надо продать, чтобы хватило на билет до Берлина?

Зоя тяжело опустилась обратно на свой стул. Оказалось, что одной капустой тут не поможешь.

– И что же теперь?..

– У меня есть кое-какие накопления, – сказал Михаил Иванович. – Я думаю, этого хватит. Надо только снять деньги со сберегательной книжки. Сейчас же этим займусь. Так, предлагаю всем не терять времени. Зоя, ты разберись с капустой, а Николай проверит расписание поездов. Маруся, тебе надо собрать всё необходимое в дорогу. И давайте встретимся завтра у меня в это же время.

По дороге домой Маруся чувствовала себя измученной, ноги налились свинцом. Ей предстоял тяжёлый разговор с бабулей. Она не знала, как рассказать своей дорогой бабушке о принятом решении. Как она это воспримет? Да, будет непросто, но поговорить нужно, по-другому нельзя. Пути к отступлению нет. Вздохнув, Маруся открыла входную дверь, повесила пальто и вошла в гостиную, залитую тёплым приветливым светом.

Бабушка сидела за столом со своим вязанием. Было видно, что мыслями старушка где-то далеко. Увидев внучку, она заговорила первой:

– Я испекла твой любимый яблочный пирог. Хочешь кусочек?

– Конечно! – Маруся подумала о том, как ей будет не хватать замечательных бабушкиных пирогов и блинчиков!

– Ну… чем ты сегодня занималась?

– Я… Мы с Михаилом Ивановичем и Николаем были у Зои.

– Да? И как она?

– Да так… Морковный торт у неё ели… Понимаешь, ей очень нужна моя помощь.

Бабушка пристально посмотрела на Мышку.

– Какая помощь?

– Понимаешь, я единственная, кто может поехать на поиски Стёпы. Но остальные мне помогут.

Бабушка молчала. Затем, не глядя на внучку, она пробормотала:

– Так ты всё-таки приняла решение…

– Да, бабулечка, я решилась. Правда, может, я вообще не смогу поехать, потому что у нас не хватает денег на билет…

Маруся чувствовала, что у неё из глаз готовы политься слёзы.

– Надо просто продать ещё капусты… и Михаил Иванович обещал помочь. Так что… Только не сердись на меня! Ты же сама учила, что надо помогать друзьям! Ведь так?!

– Да. Но…

– Но Зоя в отчаянии! – прокричала Маруся.

И вдруг бабушка тихо сказала:

– …Ты так похожа на меня… и на свою маму… такая же… решительная…

Возникла пауза, обе мышки некоторое время молчали.

– А теперь, – хлопнув себя по коленкам, нарушила молчание бабушка, – пора собираться!

Маруся заморгала и промолвила:

– Ты ведь не злишься на меня?

– Нет, нет, – бабушка обняла её и крепко поцеловала, – нет-нет, малышка. Я просто буду очень сильно скучать по тебе. Но я понимаю, ты должна ехать. Я справлюсь.

И, прежде чем бабушка и Маруся вытащили из кладовки пару чемоданов, чтобы упаковать в дорогу вещи, они съели по большому куску яблочного пирога.

– Обязательно обещай писать мне письма! Во-первых, я должна знать, что с тобой всё в порядке, а во-вторых… мне страшно любопытно, в чём же разгадка всей этой истории!

Переполненная чувствами Маруся крепко обняла свою бабушку.

– Обещаю, бабулечка!

Впервые за несколько дней Маруся заснула спокойно, едва коснувшись головой подушки.

Глава 3. Первый полёт

На следующий день Мышка, Голубь и Крольчиха вновь встретились у Медведя. Зоя грызла баранки, а Николай размачивал их в блюдце с чаем. Маруся от волнения не могла ничего есть и мерила шагами комнату. В конце концов Михаил Иванович произнёс: