bannerbanner
Гибискусу не хватает света
Гибискусу не хватает света

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
6 из 10

Гибискус же был разлинован закатным светом Солнца, проникавшим в рубку через проемы между зданиями космопорта. Растение выглядело нарядным и счастливым. Его цветы выглядели больше и ярче, чем обычно. Гибискус как алкоголик ловил листьями свет от своей родной звезды.

Его товарищ, сидя в кресле, отвернулся к иллюминатору, прислушиваясь к самому себе. Он старался понять, что же ощущают его душа, сердце и мозг. Душа трепетала. Она колебалась в застенках тела легкой, почти неощутимой материей. Душа хотела выпорхнуть навстречу закату, чтобы раствориться в нем, как это делала линия горизонта, наполовину скрывшее Солнце от посторонних глаз. Сердце начало быстрее биться о грудную клетку, канарейкой ударяя в ее прутья. А мозг просто на всего не верил в то, что видели глаза. Ему казалось, что органы зрения обманывают его, что окружающие корабль декорации – иллюзия. Неман заметил, что специально медлит подняться из кресла. Он ждал этого момента почти всю жизнь, что была прожита среди красной пустыни, так осточертевшей его взгляду, но не вставал, а только отстукивал указательным пальцем правой руки по подлокотнику доселе неизвестный ему ритм. Это был или ритм, сопровождавший победу, или ритм страха. Внутри себя Неман и прям стал меньше, сжался весь, как в детстве, чтобы уйти от проблем как можно быстрее. Но сейчас это не помогало. И проблем не было. Были только вспотевшие от напряжения руки и мысли, обращенные далеко в прошлое к улыбке женщины, носившей его на руках, ступая по этой самой планете.

Уже долго на корабле стояла полная тишина. Пассажиры сошли, вспомнил Неман. Он медленно встал, не отрывая взгляда от вида за иллюминатором. Вечер заканчивался. Надо было все же поторопиться. Он не знал зачем, но чувствовал, что поторопиться надо. Контрабандист развернулся на каблуках и пошел точно к гибискусу, аккуратно взял его на руки и направился к выходу из рубки мимо открытых дверей в каюты, в которых Таркелья и Игорь оставили кое-какие вещи, тем самым обещая в них вернуться. Он повернул у проема, что вел в грузовой отсек, и вошел в открытый шлюз. На него сразу подул ветер – редкий гость в железных коридорах. Ветер прошелся по листьям гибискуса так, что растение отпрянуло от входа.

– Не бойся, – проговорил человек, несший растение, – мы дома.

Они вышли на трап, хотя Неману показалось, что на самом деле они вышли в жизнь. Вечерние краски стали темнее и насыщеннее, ветер старался потянуть за все, что могло колыхаться от его движения, звуки местной жизни наполняли собой не только ушные раковины, но и душу.

Вздохнув полной грудью, Неман закрыл глаза, обращенные к закату. Ему показалось, что это сон вернулся к нему, а не реальность дает коснуться давней мечты, поэтому он тотчас открыл глаза от испуга. Он испытывал такие ощущения, что не мог передать словами. Как новорожденный смотрел он и на земное небо, и на зеленую траву, что ухоженными газонами росла прямо среди кораблей. Спускаясь с трапа на площадку порта, он ловил лицом порывы ветра, подставляя под них гибискус, как котенок игравшийся с невидимым другом. Неман чувствовал, что каждый новый шаг давался все легче, а душа перерождалась, сердце успокаивалось и наполнялось теплом. Мозг же перестал анализировать и просто наслаждался всем тем, что преподносили подчиненные ему органы.

Чуть помедлив, человек с гибискусом сделал последний шаг, встав на твердую поверхность космопорта. Он ожидал, что она провалится под ним и он проснется, но бетон прочно стоял на своем, выдерживая смехотворный вес Немана. Он оглянулся по сторонам. Рядом находились еще корабли, располагавшиеся небольшими кучками. Большинство из них пренадлежали частным лицам или имели герб Государства Земли. Среди них росли проталины зеленых островков с подстриженной травой и с ухоженными кустами. В одну сторону это бетонное с зеленью поле простиралось далеко вперед. Но прямо перед Неманом, метрах в ста от «Гепарда», высился один из терминалов Виктории. Чуть в стороне от него начинался комплекс каких-то складов. По полю насекомыми бегал обслуживающий персонал, ездили машинки с грузами и людьми. Но все это происходило в стороне от того места, где стоял «Гепард», будто сама планета давала Неману время побыть с ней наедине в этот момент первого после стольких лет возвращения блудного сына Земли.

Так приятен и вкусен был этот воздух. Он бы несравним с той смесью, которой дышат на Марсе. Или на корабле с его замкнутым циклом системы жизнеобеспечения. Здешний воздух действительно казался живительным. С каждым вдохом кислород убегал в самые дальние уголки тела, чтобы вдохнуть новую жизнь в каждую клетку.

Недалеко от трапа зеленела одна из полянок, украшенная кустами белых роз. Она своим цветом задерживала взгляд Немана, и он направился к ней, неся в руках гибискус. Цветы пахли как-то по-особенному, будто манили запахом свою жертву. Неман с упоением вдыхал аромат роз, поставив гибискус рядом. Тот не замедлил с первым же порывом ветра обнять своих родственников из семьи растений и сплести свои веточки с шипованными ветвями роз. Ви-Церг опустился на колени и окунул руки в не коротко подстриженную траву. Земля и трава ответили ему прохладой. Но ощущение этой прохлады в последних лучах дня было приятно. Неман даже сжал ладонью горсть земли, спрессовав ее в кулаке. Воздух становился холоднее, больше освежая собой при налете ветра.

Минуты шли, а человек и гибискус все стояли на газоне, завороженно всматриваясь в белые розы. Мимо проходили редкие люди, непонимающе смотревшие на это таинство. Но Неману, а тем более гибискусу, было плевать на эти непонимающие взгляды и тихое шептание, доносившееся ветром.

Вот кто бы сейчас мне сказал, что я марсианин, думал Неман, провожая последний луч Солнца, уходящий к небу. Я бы ему объяснил старым способом, откуда я родом.

Сейчас его переполняли самые прекрасные чувства, какие только могли переполнять человека, вернувшегося после долгого путешествия домой. Его глаза увлажнились, и он устыдился этого, утерев их своей ладонью, испачканной в земле. Только сейчас Неман ощутил, что дышать ему тяжеловато, а движения даются с определенными усилиями. Земное притяжение давало о себе знать. И его хватило, чтобы вернуть нас домой, улыбнулся про себя Неман. Он медленно встал, отряхнулся, взял в руки горшок с гибискусом и направился обратно в корабль, напевая про себя какой-то давным-давно забытый мотив. Его часы показывали, что времени жить было еще много.

Оставив гибискус на корабле, он заблокировал «Гепарда» и отправился гулять по космопорту, ища какое-нибудь приличное заведение, чтобы отдохнуть и попробовать настоящую земную выпивку.

Корабли вокруг соревновались друг с другом в оригинальности. Это однозначно были частные яхты для путешествия по системе, но какими же красивыми, странными и все-таки иногда изящными они были. В сгущающихся сумерках и вспыхивающих на поле фонарях они казались бутафорскими. Их начищенные бока лоснились от падающего света, обнажая свои настоящие цвета, которые не трогала надвигающаяся ночь.

Тут так же стояли и транспортные корабли Конфедерации, но их насчитывалось немного. Вдали виднелись боевые корабли. К ним никто не ходил, только вдоль не нарисованных на бетоне маршрутов бродили тени часовых.

Вокруг поля стояли четыре высоких башни разной высоты, но самая высокая тянулась ввысь не меньше, чем на девяносто этажей. Неман услышал далекий гул и обернулся на него. В дальнем углу космопорта, где виднелся большой пассажирский терминал, подсвеченный со всех сторон разноцветными огнями, сажался круизный лайнер. Один из двух лайнеров, что летал на Землю. Билеты на него стоили недешево, так как он заходил не только на Землю, которая для некоторых людей была чем-то вроде священного камня в космосе, но и в самые богатые колонии Конфедерации.

Неман уже прилично прошел по летному полю, приближаясь к складам, где работа во всю кипела, поэтому он направился прямиком к ближайшей теперь башне – самой маленькой из имеющихся. Все ее этажи горели ярким светом в резко наступившей ночи, и было заметно, как на некоторых из них прохаживались силуэты людей.

Подойдя ко входу в здание, он смешался в толпе с местными работниками, туристами, бизнесменами и просто богатыми людьми. Вся эта толпа вовсе не таяла со временем, как потом заметил Неман.

Внутри здание оказалось таким же освещенным, как и его фасад. Светлый интерьер не напрягал зрение, легкая музыка играла в просторном холле. У стен стояли столы, почти все занятые людьми. От них тянулись дымовые жгутики сигарет и кальянов. Тут было не так шумно, как на улице, но разговаривать с кем-то все равно приходилось с трудом. Неман встал как вкопанный, подняв глаза к потолку. На него смотрела одна из гигантских люстр, освещавших первый этаж. Кто-то со спины выругался, врезавшись в контрабандиста, но он не обратил на это внимания и продолжил стоять, осматриваясь по сторонам. В центре зала большая группа мужчин танцевала какой-то причудливый танец, стоя напротив группы женщин, ожидающих своей очереди. От входа к этому залу тянулись ресепшены, переговорные, удобные с виду кресла, гардеробные, бары. Официанты очень изящно бегали с подносами в вечно текущей толпе людей, никого не задевая, а главное, ничего не проливая. Вокруг стоял гомон и смех. Неман внутри себя порадовался, что приоделся к этой вылазке. На нем красовался новый костюм темно-серого цвета, который он еще ни разу не надевал – берег для особого случая. Такое носили только на Земле, ведь ни одна другая планета не могла взять на себя роль эстетической столицы Конфедерации. В стороне от главного входа Неман приметил лифты, пропадавшие в потолке, улетавшие вверх. Все вокруг сверкало, возвращало в какие-то далекие времена галантности и манерности. Ви-Церг беспомощно озирался по сторонам, потеряв себя в этой толпе.

Каково было его удивление, когда он почувствовал, что кто-то тянет его в сторону. Его рука оказалась зажата в чью-то мягкую и нежную ладонь. Он удивленно обернулся и увидел перед собой девушку чуть ниже него, но все равно высокую на фоне остальных людей. Ее длинные черные волосы украшало несколько зеленых и красных перьев, ее тонкую шею усыпали необработанные камни, отводя внимание смотревшего от оголенных плеч на себя. Платье, похожее на пламя, начиналось от груди и доходило до колен. Ее ноги украшали изящные кожаные туфли, прекрасно сочетаемые с платьем, а пальцы рук казались больше от нанизанных на них колец. Торчащая грудь, волнистое тело, милое лицо с серыми глазами и улыбающиеся губы обескуражили Немана, разглядывавшего эту прелесть. Девушка тянула его к себе, но он не двигался с места, будто прирос к нему. Она засмеялась, глядя на смутившегося парня.

– Пойдем, – она потянула Немана еще сильнее. – Пойдем.

В ее глазах горел огонь, а смех отчетливо слышался, не смотря на музыку и шум толпы вокруг.

Неман вдруг улыбнулся в ответ и последовал за девушкой, которая вела его за собой сквозь не редеющую людскую реку. Девушка иногда оглядывалась на Немана, улыбаясь ему, а Ви-Церг любовался искорками, вылетавшими из ее озорных глаз. Она вся пылала, выделяясь своим огнем среди прочих людей.

Доведя Немана до дальнего лифта, возле которого никто не стоял в ожидании, она нажала на кнопку вызова и, развернувшись к контрабандисту лицом, прильнула к его телу.

– Давай договоримся? Никаких имен, только клички. Позывные.

Неман широко улыбнулся.

– Согласен. Как мне тебя называть?

– Искорка. А кем будешь ты?

– Путник, – чуть подумав, ответил контрабандист.

Через одежду Неман чувствовал дыхание Искорки, чувствовал, как ее грудь упирается в его тело. Глаза девушки находились на уровне носа парня, и они смотрели на него, обещая в эту ночь все и одновременно ничего, так как ночь обязана была затеряться в их жизнях ярким воспоминанием, среди прочих таких же ярких воспоминаний.

Лифт пикнул и его двери разъехались в стороны, открывая путь в стеклянную утробу. Они зашли внутрь, и Искорка нажала на последний этаж. Двери послушно и без звука захлопнулись. Тотчас кабина поехала вверх, набирая ускорение. Через пару секунд в стеклянной стене, расположенной напротив двери, стал виден ночной вид округи. Площадь, которую охватывал взгляд, все росла с подъемом лифта. Неман видел только бесконечные огни, расположенные то скученно, то почти по одиночке, но бегущие вдаль на сколько хватало взгляда. Это удивило парня, ведь когда он летел сюда, то не видел, чтобы вокруг находилось так много построек. Видимо, девушка увидела в его лице удивление.

– Ты первый раз на Земле, Путник?

– Да, – тихо ответил тот, любуясь видом.

– Тогда нам будет еще интересней.

Он посмотрел на Искорку. Ее пламенное платье облегало молодое тело, а милое личико излучало свет, предназначавшийся только Неману.

Лифт приехал, подняв их на приличную высоту. На последнем этаже их встретил опрятно одетый человек, стоящий один в небольшом холле, из которого вела закрытая дверь.

– Добро пожаловать, – чуть поклонился он и хотел было сказать еще что-то, но девушка, ведущая Немана за руку, пронеслась мимо этого человека с обезоруживающей улыбкой.

– Он со мной, – бросила она.

– Конечно.

Перед ними открылась большая дверь, изящно вырезанная из дерева, и они шагнули в просторное помещение, которое являлось ничем иным, как местным клубом. Танцевальная музыка громко играла в большом и почти не освещенном зале. Кое-где света однозначно не хватало, но людей это, видимо, не смущало. А их было много. Никто не стоял на месте, ну разве что только возле стен небольшими группками. Все столы были заняты, танцпол переполнен. Чувствовался запах сигарет, пота и еще не пойми чего. Лампы под потолком постоянно мигали и только у барных стоек наблюдалось постоянное освещение. Но люди непрерывной змеей двигались вдоль них, забирая себе у барменов стаканы, бутылки, тарелки. В отдалении на помостах танцевали обнаженные девушки и парни.

Искорка снова потянула Путника за собой в самую гущу людей, одетых кто как: были и мужчины, и женщины представительного вида, Неман видел и вызывающе одетых людей, как Искорка, которых на первый взгляд было большинство. Иногда они натыкались на людей, больше походивших на беженцев: одетых в какие-то тряпки, ходивших босяком. Взгляды таких личностей беспрестанно блуждали по сторонам в поисках себя. Музыка усиливалась, и теперь девушка с парнем прорывались через танцующих. Неман чувствовал, как чьи-то руки касаются его частей тела, он чувствовал энергетику этих людей, оставлявших себя полностью на этом танцполе в пьяном угаре.

Добравшись до стойки, они встали в самом отдалении, чтобы никому не мешать. Искорка позвала бармена, незамедлительно появившегося рядом.

– Бутылку «Тихуаны».

Бармен вопросительно посмотрел на Немана.

– Бутылку «Каменного замка».

Искорка одобрительно посмотрела на него.

– У тебя есть вкус, – прокричала она ему.

Он в ответ лишь улыбнулся, забирая свою бутылку скотча. Пока девушка тянулась за своим заказом, Путник успел быстро прощупать карманы. Лекарство было на месте, его карта с деньгами тоже. Он не стал брать с собой ту карту, что настойчиво предлагала Таркелья в счет издержек, которые он понес из-за них. Гордость не могла такого позволить.

Искорка снова взяла его свободную руку и потянула в толпу, рассекая ее надвое. Неман не сразу заметил, что ведет она его в сторону стены, оказавшейся стеклянной. Но через нее ничего нельзя было разглядеть. То ли из-за ночи, царящей на улице, то ли из-за структуры самого стекла. В стене нашлась дверь, в которую они прошмыгнули, оказавшись на свежем ночном воздухе посреди большой прогулочной площадки. Кроме них здесь почти никого не было. Отдельными парочками или группками люди стояли у перил, что ограждали их от пропасти. Площадка тянулась вдоль стен и пропадала за углом. Неман, все еще ведомый Искоркой, шагал следом, глядя на вид ночной Земли. Огни города сияли повсюду. Только на северо-востоке, как он определил по звездам, находилась почти не освещенная полоса земли, темной и широкой рекой проходящая через поляну огней.

Завернув в углубление в стене, где на постаменте среди пальм находилась мягкая скамеечка, они сели на нее. Искорка провела манипуляции с пультом у подлокотника и перед ними вырос небольшой столик с уже готовыми к использованию стаканами. Девушка умело откупорила свою бутылку и начала наливать «Тихуану» в стакан. Неман решил не отставать от нее, вскрыв пробку старым проверенным способом, которому он научился у Константина, чем вызвал немое восхищение серых глаз, тонущих в темноте ночи. Их освещал лишь ночник. Но света он давал ровно столько, чтобы можно было видеть уровень наполнения своего стакана.

– За встречу, – улыбнулась очаровательной улыбкой девушка.

Скотч приятно обжог горло Немана. Он давно не пил, да еще и такого хорошего алкоголя. «Каменный замок» был не самым дорогим напитком с Земли, но он славился своим терпким и крепким вкусом.

– Так ты первый раз на Земле, Путник?

В глазах девушки Путник видел свет двух звезд.

– В каком-то смысле да. Я первый раз прилетел сюда. Но уже во второй раз покину планету.

– Это как? – не поняла Искорка, наливая себе еще.

– Я родился здесь. И теперь вернулся, чтобы вспомнить себя, – не отставал от нее Путник, подливая и себе.

– Даже так? По тебе не скажешь, что ты отсюда родом.

– Почему?

– Ты не выглядишь высокомерным, как многие местные парни. В тебе нет налета земной тщеславности. Ты одет стильно, но не богато, уж извини. Тут даже туристы ходят как попугаи, соревнуясь с местными в яркости костюмов.

– Я заметил. Но мой дом действительно здесь. Я оставил его совсем маленьким и не по своей воле.

– Сколько же тебе было?

– Два года.

– Вау. Где же ты вырос?

– На Марсе. Моя семья иммигрировала туда.

– Мне нравится Марс, – ответила девушка. – Он безжизненный, но такой необычный.

– Ненавижу Марс, – скривился Неман. – Он забрал у меня семью и детство. Своей безжизненностью он больше давит, чем восхищает. Его красные пустыни вызывают у меня тошноту.

– Однако он дал тебе что-то очень важное, – заметила собеседница. – Уверена, что ты не сожалеешь о том, кем ты стал. А стал ты таким благодаря тому, что вырос в тех условиях, в которых тебя запер Марс.

– Хм. Тут ты права. Вряд ли бы я стал нынешним собой здесь. Но кто знает, кем бы я мог быть.

– В тебе чувствуется сила и обаяние, – прищурилась Искорка. – За это можешь сказать спасибо своей жизни. Может это и не так, но ты выглядел в толпе таким потерянным и одновременно суровым, что меня к тебе потянуло. А это со мной в первый раз. Такое ощущение, что ты родился среди звезд и хоть ты и человек, но в толпе ты вовсе не отождествлялся с прочими людьми.

В первый раз с тобой, конечно, подумал Неман, развеселившись от этой небольшой лжи, а в слух сказал:

– Может потому, что я давно странствую туда-сюда в одиночестве.

– Значит ты действительно Путник, – взвилась на месте Искорка. – Ты капитан лайнера?

– Нет, я занимаюсь другими вещами, – уклончиво ответил Неман.

– Нуу, говори теперь какими. Не бойся, я тебя не выдам, – подмигнула девушка. – Ты пират?

Неман почему-то рассмеялся.

– Я так похож на него?

– Ты действительно пират? – картинно испугалась Искорка.

– Нет, я контрабандист.

Путник увидел в полутьме, как глаза девушки выкатились вперед, а сама она поддалась ему навстречу.

– Да ладно?

– Я не вру.

– И каково это, быть в постоянной опасности?

– Знаешь, если внимательно следить за своим кораблем и окружающим пространством, то опасности не бывает.

– Но тебя же когда-нибудь ловили?

Искорка сидела с полураскрытым ртом, ожидая ответа.

– Да, ловили.

– И как же ты сбегал?

– Я не сбегал. Просто договаривался о цене свободы.

– Это не интересно. Где же романтика опасности, погони? – поджала губы собеседница.

– Поверь мне, после нескольких подпространственных скачков вся романтика пропадает. Остается только красота в тех вещах, в которых ты ее можешь найти.

– Перестань, ты меняешь мое представление о контрабандистах и их работе, – насупилась Искорка.

– Извини, – улыбнулся Неман, осушая свой стакан.

– Ну а что ты можешь мне рассказать про свои странствия? Были захватывающие истории?

– Конечно были.

– Расскажи! – девушка смотрела на Немана, как ребенок в ожидании сказки.

– Например, – начал Путник, – я видел космических китов.

Личико Искорки вытянулось, и она от удивления прикрыла ладошками свой рот.

– Да ну? Они действительно существуют? Какие они? Ты слышал, как они общаются? Это поэтому у тебя серьга в ухе? Я слышала, что пилоты пробивают себе уши после того, как видят космических китов, но мне всегда казалось, что это обычные байки, как о русалках когда-то.

Как ребенок, заметил про себя Неман, с не сходящей с лица улыбкой выслушивая поток вопросов. Он закурил сигарету и предложил одну Искорке, та поблагодарила его и зажгла огонек, ожидая ответов на свои вопросы.

– Да, киты существуют. Земных китов я видел только на картинках, поэтому могу судить об их сходстве с космическими собратьями поверхностно, но ведь они действительно чем-то похожи. Это поистине огромные существа. Наверное, как транспортный корабль Конфедерации.

Девушка присвистнула.

– У них только нет хвоста, они не могут выбрасывать жидкость из дыры на спине. Но у них есть крылья, которыми они управляют полетом в атмосфере планет. Представь, с виду они большие, как будто тяжелые, но на самом деле, ныряя в атмосферу планет, пригодных для их жизни, киты начинают парить в воздухе, как надувные игрушки. Наверное, не просто так, а для того, чтобы прокормить себя. Этого я не знаю.

– А как они плывут в космосе? Крылья же там бесполезны…

– Как мне рассказывали, они выбрасывают из органов на боках тела газовую смесь, которую создают из запасов воздуха, накопившихся в них. Смесь обволакивает их, создавая защитную оболочку. Так они и путешествуют от планеты к планете по одиночке, задержав дыхание. Выглядит это красиво. Сначала биологический радар подает признаки жизни в космосе, и ты не понимаешь, то ли он свихнулся, то ли ты от одиночества сошел с ума. Но, если ты решаешь приблизиться к тому месту, где радар засек жизнь, то не веришь своим глазам. Сначала на звездном фоне ты видишь белую бледную точку. Она растет, и вот уже становится понятно, что это действительно что-то живое. Оно большое, неподвижно плывет в пустоте, всматриваясь своими большими глазами только вперед, сложив свои крылья, не обращая внимания на то, что ты подлетаешь к нему вплотную. Киту все равно. Он медленно моргает глазами, а его, как бы это назвать… жабры на округлых боках время от времени раскрываются, выбрасывая вдоль тела струю газовой смеси. Этот полет живого существа, которое смогло каким-то образом адаптироваться и к космосу, и к вхождению в слои атмосферы, и к различным планетам, этот полет слишком фантастичен, чтобы его описать. Думаю, многие врут, что видели китов. Они редкость в космосе. Но каждый хочет иметь отличие от остальных, – и Неман повернул к девушке проколотое ухо. – Я действительно видел кита. И это было волшебно.

Казалось, Искорка удовлетворилась рассказом. Они выпили еще по стакану, и девушка облокотилась на парня, закуривая следующую сигарету. Путник приобнял девушку. Теперь они просто сидели и смотрели на открывавшуюся перед ними световую равнину, которая, при желании, могла заглушить своим светом свет всех звезд на небе.

– Скажи, почему, когда я летел сюда днем, то видел только леса да прерии? А сейчас вокруг как будто эти леса горят огнями?

– Откуда ты летел сюда?

– Со стороны Севера.

– Наверное, ты летел вдоль Нила. Там сейчас заповедная зона. Правительство старается подлатать хоть что-то. На самом деле то, что ты сейчас видишь перед собой – настоящий прорыв на Земле. Лес вырастили среди городов. Столько лет ушло, чтобы разрушить, восстановить, очистить все это. Считай, с момента моего рождения и до данной секунды. А ведь такие работы велись и ведутся далеко не везде. Во многих местах еще существуют обширные трущобы, старые города. И на них страшно смотреть. Я, видимо, младше тебя, потому что родилась после Кризиса и знаю о нем только по рассказам. А ты был ему свидетелем. Но, несмотря на это, даже то, что я вижу сейчас, пугает меня. Не могу представить, какого было раньше, когда планета задыхалась от нас. Люди, что улетели… Хорошо, что они улетели. Они дали шанс и нам, и себе, и планете. После них осталось столько мусора, столько грязи, построек, в которых жить просто нереально. Их нельзя назвать домом.

Слушая ее, Неман бессмысленно разглядывал бескрайний город и силился вспомнить хоть что-то о тех далеких временах, когда он еще мог стать гражданином Земли. Ничего в голову не шло.

Девушка говорила о Кризисе с придыханием, а о людях, что жили тогда, с налетом отвращения. Путник не винил ее. Она не нуждалась в лучшей жизни так, как в этом нуждался он и миллиарды других людей. Она уже была рождена в статусе, дававшем ей возможность смотреть на остальных свысока. И Неман понимал это.

На страницу:
6 из 10