Дувушка

– С Америкой он, что ли, по ночам общается, – неприязненно предположила Анна и писать ничего не стала.

Потом немного поразмышляла и набрала:

– Рустам, я понимаю, ты очень занятой человек, и тебе некогда вести светские беседы, поэтому спрошу прямо: «Нателла Антоновна, вы намерены… обновить отопление?»5 – и не стала давать ссылку на фильм, все равно он его не смотрел. Наверняка не смотрел.

И пояснила:

– Ты заберешь свои вещи? Я испеку пирог, приезжай.

– Анна, я постараюсь найти время, – честно ответил Рустам, и снова пропал.

Со дня рожденья прошла неделя, а Рустам, по всей видимости, являться не собирался.

Анну взяла досада. Она решала: выбросить его тапки на помойку или убрать подальше до лучших времен.

Пирог в любом случае надо печь, воскресенье как-никак, нужен пирог. И принялась хлопотать на кухне, призвав Алекса на помощь, иначе можно не успеть к обеду.

И вот все готово, пора ставить в духовку.

Сказала Алексу, тот написал Рустаму. Рустам обещал заехать на машине, он в этот момент ходил в парке с женой на лыжах.

– Как на машине, как на машине?! – возмутилась со своего аккаунта Анна, – тебя коньяк ждет. Мы уже пригубили немного, армянского пока. Для тебя другой припасли.

Про жену тоже написала, чтобы не брал с собой, объяснила, что жены Анну почему-то не любят.

– Хорошо, тогда отдыхайте.

У Анны все оборвалось внутри: от его слов повеяло даже не равнодушием, а почти радостью, что нашелся повод отказаться. Действительно, зачем ему срываться и ехать на другой конец города, когда он тихо-мирно проводит время в кругу семьи? У него все хорошо, стабильный брак.

Анна сообщила ответ Рустама Алексу и прибавила:

– Переговоры, будто саммит собираем. Скажи ты ему, пусть приезжает – я, кажется, переусердствовала.

Алекс вернулся за компьютер. Рустам ответил, что постарается приехать.

Анна убрала пирог в холодильник, а Алексу велела, пожевать чего-нибудь самому: ей нужно привести себя в порядок.

Стемнело, шел шестой час, Рустам не объявлялся. У Анны от усталости и разочарования пропал аппетит, она легла на кровать поверх покрывала, свернулась калачиком, но все тело успели скрутить огненные жгуты – так уже было, когда их бизнес задушили, и Анна в первый раз за долгие годы не представляла, как они дальше будут жить. Алекс тогда жалобно просил ее:

– Ну вставай, вставай, поедем работать…

У Анны сердце разрывалось, глядя на него, все ведь случилось только по ее вине…

***

Гораздо позже, когда в порыве откровения Анна поделилась с Рустамом этой историей, он написал:

– Бизнес? Это интересно… У родственников бизнес, и, по моим представлениям, они живут очень даже неплохо… Ощущения… Это когда руку лень поднять?

Анна была потрясена – таких черствых, глухих людей она еще не встречала.

Глава III. Идеальный гость

Чужому налью наливки,

А другу поставлю вино.

Быть гибкой или негибкой –

Как выпьешь, не все ли равно!

Уже не имеет значенья,

Красив ты или богат –

Побольше в интиме рвенья,

И ночь твой надежный камрад!

Через несколько минут в комнату заглянул Алекс:

– Рустам написал, он выезжает! Надо ставить пирог.

Анна даже не подняла головы: слишком поздно. Она была настолько вымотана за эту неделю, не говоря уж о сегодняшнем дне, почти угробившем ее. Видно, ей совсем нельзя расстраиваться.

Полежала еще немного – нужно вставать, неудобно, человек придет, а она еще не одета, сама же звала.

Прохладный душ немного привел ее в чувство. Состояние стало получше, и красилась Анна уже совсем в другом настроении. Непонятно чьего производства коричневая тушь легла хорошо – Анне надоели визиты консультанта Mary Kay в самое неудобное время, и она через двадцать лет общения перешла на другие марки. Разница, безусловно, ощущалась, но декоративной косметикой Анна пользовалась теперь только по праздникам, а средства ухода для кожи удалось подобрать более подходящие, нежели агрессивные американские.

Помаду и гель-лак для ногтей нанесла ярко-красного цвета. В прошлый раз руки украшал небесно-голубой маникюр, Анна очень любила этот лак, и марку предпочитала именно эту, но сегодня она подсознательно выбрала цвет опасности.

Рустам снова пришел не с пустыми руками. Анна срочно меняла не подошедший к юбке жакет на блузку с коротким рукавом. Слышала из-за двери, как они с Алексом что-то обсуждают. Рустам очень торопился, купил спиртное не глядя, и, когда Анна вышла к мужчинам, прояснила ситуацию, узрев на дорогой этикетке изображение корицы.

Она отметила про себя, как радостно улыбнулся ей Рустам, и одобрительно взглянул на ее обтянутую блузкой потяжелевшую за последние годы грудь Алекс.

Пирог подоспел, и они пошли за стол. Сегодня Рустам тоже не проявлял особого энтузиазма по поглощению угощения – оказывается, Алекс успел ему нажаловаться на Анну, расхотевшую печь ему фирменный пирог без гостя. Сам хозяин старался за всех, уплетая большие куски за обе щеки.

Застольные разговоры были гораздо раскрепощеннее, чем в прошлый раз. Ожившая Анна болтала без умолку, глядя на мужа до тех пор, пока осмелевший от выпитого Рустам не объявил, что по всем канонам общения надо бы смотреть на того, к кому обращаешься. Анна, не моргнув глазом, пояснила:

– Это, чтобы не пялиться на тебя непрерывно, не смущать.

– Ничего-ничего, смотрите на здоровье, – разрешил Рустам, для приличия покопавшись в тарелке.

– А ты, вроде, говорил, у тебя сын. А на страничке только дочка указана, никакого сына нет, – допытывалась Анна.

– На самом деле, – Рустам озадаченно смотрел на дисплей телефона, с которым не расставался ни на минуту. – Теперь есть.

Анна была очарована его неподражаемым чувством юмора. Рустам виртуозно шутил с абсолютно спокойным выражением лица, и от того его высказывания казались еще остроумнее и забавнее. Для Анны, привыкшей к недосягаемому в этом отношении Алексу, до сих пор казалось невероятным существование таких людей, кроме ее мужа.

– А жену как зовут? – не унималась радушная хозяйка.

– Валя, я же говорил, – удивляясь ее забывчивости, втолковывал гость, цепляя вилкой крошечный каперс.

– А твоя жена тебя бьет? – не уставала выспрашивать она с надеждой: в одной из последних просмотренных лент иранки лупцевали мужей по мордасам только так, что категорически пошатнуло ее устоявшееся мнение о нравах правоверных.

– Нет, не бьет, – хорошенько подумав, отвечал внешне трезвый Рустам, по-ангельски улыбаясь Анне.

– А знаешь, как тебя аттестовал Толя Кудласевич? – налегая на бренди после принесенного Рустамом ликера, сообщил гостю Алекс. – Какой татарин, настоящий башкирец!

– А я и есть наполовину татарин, – ничуть не смутившись от такого внимания к своей персоне, неожиданно заявил Рустам. У меня мама из Буздякского района, там самые злые татары.

– Оно по тебе и видно, – чуть не поперхнулась Анна и вывалила оставшиеся каперсы на свою тарелку.

– Недавно Шевчук говорил: Сталин пытался воспитать советского человека, не знающего своей национальности, своих корней. Сейчас я жалею, что дома разговаривали только по-русски – родители были коммунистами, следовали линии партии. А мне тюркские языки очень близки, мне нравится их мягкое звучание, у них древняя история, мне было бы очень интересно побольше узнать.

– А он ко всему прочему, романтик, – Анна все с большим любопытством смотрела на Рустама, а вслух произнесла: не все потеряно, при желании можно выучить родной язык и сейчас.

Алекс, не забывавший пополнять содержимое бокалов, с интересом слушал Рустама, рассказывавшего о том, как его подставили во времена торговлей пиратскими дисками и навесили статью. Тема пиратского копирования была далека от интересов Анны, но что такое получить условный срок, и какие грядут последствия, Анна прекрасно представляла – у них были знакомые, оказавшиеся в свое время в такой ситуации. К тому же она всю жизнь работала с материальными ценностями и деньгами, и по ту сторону при таком роде деятельности можно было оказаться в два счета, стоило только зазеваться. А сейчас, в свете принятого федерального закона, это стало совсем серьезно. Поэтому она очень прониклась к их гостю, и чтобы отвлечь от грустной темы, поспешила перевести разговор:

– А мы по вечерам смотрим что-нибудь каждый день, сейчас снимают сильное кино.

– Вдвоем?

– Вдвоем, – Анна не поняла, чему он так удивился. – Фильмы смотрим, сериалы. Позволяет быть в курсе современных тенденций, и на написании текстов сказывается.

Уже позже, в ходе переписки, выяснилось: Рустам под словом «сериал» подразумевал кино особого сорта – его жена, например, смотрит «Великолепный век».

Анна разуверила Рустама, прислав целый список отличных, по их с Алексом общему мнению, фильмов.

Потом обсуждали MILF-тематику в кино и литературе, обилие сюжетов, где взрослые тетеньки теряют голову из-за юнцов.

– На самом деле, женщинам тоже нравятся молодые и красивые, и это вполне нормально, – пылко декларировала распалившаяся Анна, просвещая «отсталого» Рустама.

Слово за слово, время незаметно текло за приятной беседой, и, когда речь дошла до ее собственного творчества, Анна увлекла Рустама в кабинет. Усадила гостя на диван, включила компьютер, а свет выключила.

Рустам, не отрывая взгляда от монитора ноутбука, внимательно слушал ее. Анна же, болтая, как хвастливый попугай, открывала и закрывала файлы, демонстрируя свои тексты и рисунки, пока не почувствовала прикосновение к ее бедру. Решив, что он задел ее случайно, в пылу разговора, Анна продолжила свое «увлекательное» повествование, но Рустам снова повторил попытку привлечь ее внимание. Она нашла в темноте его руку, переплела свои пальцы с пальцами Рустама. Он сразу сжал их. Анна поставила ноутбук на письменный стол и повернулась к мужчине. Из-под приподнятых бровей на Анну пристально смотрели темные глаза.

– Он не ревнует тебя?

– Ревнует. Почему не ревнует…

– Любит?

– Думаю, он меня никогда не любил. Просто деваться некуда – давно бы ушел. Хотя… связь сильная. Такое ощущение, словно он – часть меня.

– Карл Маркс говорил: «Опыт – критерий истины». Если столько лет вместе…

– Вот и Карл Маркс в деле, – улыбнулась про себя Анна. Не отрывая взгляда от лица Рустама, нашла теплые мягкие губы.

К ее великому разочарованию, целовался он скованно, будто из вежливости. Анна отстранилась, Рустам не попытался ее удержать.

Анна, несмотря на то, что прекрасно понимала ситуацию, была менее осторожна. Играла с его бородкой, гладила лицо и плечи Рустама, перебирала волосы.

Рустам, казалось, тоже расслабился и водил пальцами вдоль ее позвоночника, едва касаясь тела через тонкий трикотаж, дотрагивался до груди, но это почему-то не возбуждало ее, а наоборот, убаюкивало.

Картины мелькали, словно в клипах. Сознание то высвечивало отдельные события, то проваливалось вместе со временем в небытие выпитого алкоголя.

Потом они внимательно рассматривали из окна четырехугольник расчищенного льда на болоте, не слышали, как на кухне надрывался оставленный Рустамом телефон.

Наконец Рустам засобирался домой:

– Вызываю такси?

– Да, конечно, – ответила Анна.

В дверях возник Алекс, который все это время сидел в гостиной и отщипывал по дольке мандарина под каждый глоток бренди.

Каким-то образом они оказались в прихожей, где Рустам на глазах изумленных хозяев стал рывками открывать одну за другой дверцы встроенных шкафов. Догадавшись наконец, что он ищет свои ботинки, Анна подвела его к входной двери:

– Вот здесь.

Показала жестом, чтобы застегнул верхние пуговицы на рубашке, которую она молча расстегивала в кабинете, желая добраться до его кожи. Вернись ее муж домой в таком виде, Анна непременно заметила бы это.

– Рустам, я провожу тебя, – предложил гостю Алекс, и они оба исчезли с экрана домофона.

Глава IV. На следующий день

Но разве мыслимо в осуществление

Желанья пламенные привести?

Игорь Северянин

– Синицы, конечно, ждут корма, а я дам им паклю, – задумчиво сказал Алекс, поднял с пола серый клочок и положил за окно на отлив.

Синицы почему-то не появились, хотя сало, к примеру, они чуяли за километр. Вернее, слышали стук закрывающегося окна и возникали из ниоткуда, ловко вскочив на карниз. Обычно там уже лежали заботливо нарезанные кусочки. Но сегодня синиц ожидал сюрприз. Из встроенного шкафа вывалилась пакля, которая была в коробках с хозяйственными заначками. Немного, но для эксперимента сгодится.

В итоге выяснилась: синицы не такие уж дуры, паклю почему-то есть не стали. И не утащили ее для гнезд, которые из благодарности должны были свить совсем рядом и радовать людей своим обществом.

Без разбойниц было грустно: Алекс с Анной успели привыкнуть к их веселым звонким голоскам и трепету крыльев, когда синички, словно колибри, зависали перед окном, чтобы не было никаких сомнений – они здесь, и пора, наконец, их кормить! Стоило замешкаться – и с кондиционеров летели клочки утеплителя, который эти хулиганки раскидывали во все стороны.

Алекс пошел на кухню за салом.

– Грудинку будешь?

За двадцать пять лет Алекс наизусть выучил тончайшие оттенки интонаций супруги. Сейчас ему давали понять: мясо резать лень, может, обойдется булочками с кофе?

– Когда это Кошонок хотел чего-нибудь утром, кроме икры да коньяка?

– Хорошо бы. Останавливает только, что нет икры. И коньяка тоже.

– Как это – нет? – искреннее удивился Алекс. – А куда они делись?

– Рустам вчера приходил, помнишь?

– Но ведь он принес!!!

– Правильно, принес. Все выпили и съели. И его, и наше.

Подбодрив «Кошонка» таким образом, Анна продолжила свои упражнения в поварском искусстве. Булочки получились сегодня пышными, да и творог не подвел, оказался крупнозернистым и свежим. А в холодильнике обнаружилась коробочка с финиками, принесенная Рустамом. Таких они еще не видели: крупные, откалиброванные, уложенные ровными рядами, и даже пластмассовая вилочка прилагалась. На упаковке не было перевода на русский язык. Потом уже Рустам написал – друг привез из Ирана.

Подкрепившись, они оба прошествовали в кабинет. Анна сразу плюхнулась с ноутбуком на диван, Алекс выглянул в окно:

– Это ты снег раскидала?

– Нет.

– Там натоптано и сало съедено.

Анна подняла голову:

– Ты думаешь, это я сало съела? И натоптала?

– А ведь Рустам запал на тебя.

– С чего ты взял?

– И у тебя голос изменился, когда я сказал про него… Я бы многое отдал, чтоб только он тебя не бросил.

– Тебе не кажется, звучит, по меньшей мере, странно: «Чтоб только он тебя не бросил»?

Действительно, парадоксально было слышать такое от мужа. К тому же Анну порой безгранично удивляла уверенность Алекса в том, что все вокруг должны искренне восхищаться ею, хвалить ее, чтобы сделать ему приятное – так, как обычно хвалят детей гости, когда им показывают фотографии любимого чада. Вот ребенок сходил на горшок, вот он сделал первый шаг, вот он стоит под елочкой, читает стишок…

Алекс поспешил перевести разговор и стал красочно описывать страдания приятеля, женившегося во второй раз – на женщине, моложе его на двадцать четыре года. После очередного витка подробностей «про Иру» Анна не выдержала:

– Разве можно так убиваться из-за бабы? Я понимаю – из-за мужика!

Их хохот, наверное, был слышен на последнем этаже.

Анна зашла в мессенджер. Сообщение от Рустама – в ответ на ее вопрос, со смайликом, схватившимся за голову:

– Ты же сама говорила, что пропала бы без него.

– Жизнь и секс – разные вещи.

– Я не понимаю. Мне даже показалось, он не против нашего возможного секса. Но ведь так не бывает…

– Мы просто родственники, я же говорила. Уже давно. Разве у тебя не так?

– Как?

– Три года химии, потом привыкаешь.

– Не скажу про химию, у нас идут бесконечные притирки. Каждый борется за свое личное пространство. Слово «химия» в то время, когда женились, вообще не употреблялось в отношении любви, и я тогда тоже не засекал, прошла химия или пришла… никогда такого не было. А сейчас какое-то модное слово – «химия». Поэтому мне непонятно.

– Нижевич говорит: «Нельзя находиться на чувственной высоте с женщиной, которой пользуешься одним унитазом».

– Чувственность в отношениях, унитаз в быту.

Анну кольнули его слова – она надеялась, что отношения Рустама с женой давно стали прохладными. Получается – нет, но все нормально только в постели, общих интересов никогда и не было. У них с Алексом все наоборот. Давно. Очень давно. Так давно, что можно свихнуться. А ведь она в глазах окружающих считалась замужней женщиной. Автоматически это означало: все хорошо. Вот такие стереотипы. Но у всех разное здоровье. У кого-то раньше, у кого то позже. Впрочем, как и у другой стороны.

Но ворошить прошлое, что-либо объяснять, оправдываться она не собиралась.

Анна вспомнила чью-то фразу: «Измена в мыслях – уже измена, это почти действительность».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Стихотворение автора «Зачерпни звезд побольше малых».

2

А. А. Блок «Скифы».

3

Героиня произведения «Роман о Тристане и Изольде».

4

Рома Зверь «Все, что тебя касается».

5

Из к/ф «Мне не больно» (2006).