Давай никогда не встретимся

– Всё нормально? – спросил Дима.

Я только сейчас заметила, что меня трясёт. Грудь тяжело вздымалась в попытке восстановить дыхание.

– Всё прекрасно, – выдохнула я, улыбаясь.

Растрепала пальцами волосы, убрала со лба прилипшую чёлку. Нужно было отдышаться. Ещё немного, и я свалилась бы прямо здесь.

– Я отойду ненадолго? – скорее предупредила, чем спросила я.

Дима пожал плечами.

– Окей.

Оставив его у стойки, я пошла к выходу. Хотелось хоть на секунду вынырнуть на свежий воздух. Накинув куртку, я кивнула охраннику и выскользнула наружу.

В лицо ударила ночная прохлада, и я глубоко вздохнула. Мысли выветрились из головы, оставляя приятную лёгкость. Отойдя в сторону от курящих ребят, я остановилась в тени. Надела капюшон, с наслаждением прикрыла глаза. В голове было абсолютно пусто, и это приносило облегчение. Послышались хлюпающие по размякшему снегу шаги, а потом к разговору курильщиков добавилась ещё пара голосов. Я бездумно прислушалась, пытаясь разобрать слова.

– Зачем мы сюда пришли? Ты же знаешь, терпеть не могу эти шумные тусовки.

– Поэтому-то у тебя до сих пор нет девчонки. Расслабься! Мир не рухнет от того, что мы немного оторвёмся.

Тот, кто не любил клубы, вздохнул. Его голос звучал приятно, мягко и немного устало. Второй меня не заинтересовал, а вот этого парня хотелось увидеть просто из любопытства. К интересу примешивался какой-то неясный трепет, какой бывает только перед лицом тайны. Когда шаги приблизились, я приоткрыла глаза и покосилась в сторону входа.

Это был мой принц.

Я хватанула ртом воздух, чувствуя, что снова задыхаюсь от этой неожиданной, предательски настигнувшей меня встречи. Хоть я и свыклась с мыслью о неизбежности грядущего, появление принца застало врасплох. Меня он пока не заметил. Вжавшись ещё глубже под козырёк, я по-детски зажмурилась.

«Не смотри сюда. Иди мимо. Здесь никого нет», – зашептала, холодея от отчаяния.

Шаги остановились у входа. Охранник что-то буркнул парням, но я уже чувствовала, что художник ощутил то самое притяжение и попал под его гипнотическую власть. Сквозь закрытые веки я почти видела, как он обернулся в мою сторону, прищурился в темноте. Вряд ли он понимал, в чём дело, но проклятие уже овладело его мозгом. Снег хлюпнул раз, потом другой, ближе. Вопреки голосу разума я почувствовала желание выйти на свет, ему навстречу, и только сильнее зажмурилась. Послышался новый шаг.

– Эй, ты идёшь?

Я вздрогнула. Оклик приятеля остановил принца, избавляясь от наваждения. Шаги, к моему облегчению, стали удаляться.

– Иду, иду.

Открылась дверь, брызгая на снег звуками клубной музыки, а потом всё замолкло. Докурившие ребята вошли следом. Я медленно открыла глаза, боясь шевельнуться. Нервно рассмеялась. Неужели нам снова повезло? Не может быть…

Достав телефон, я дрожащими пальцами набила Диме смс: «Отвези меня домой. Я устала. Стою снаружи». Через минуту дверь снова открылась.

– Да в чём дело? – взволнованно спросил парень, подходя ближе. – Ты чё-т странная в последнее время.

– Всё хорошо, – соврала я с натянутой улыбкой. Сердце ещё колотилось в груди, отдаваясь в ушах пульсом. – Просто отведи меня домой.

Вздохнув, Дима достал мобильный и набрал номер такси. Я стояла рядом, безучастно глядя на мокрый асфальт.

Уже в машине, разглядывая проносящийся мимо город, я всё думала и думала о том, куда покатилась жизнь. Вторая встреча встряхнула меня, выбивая хандру и нытьё. Я не собиралась умирать ни ради него, ни ради кого-то ещё. Плевать на проклятие и судьбу! Людям для того даны мозги и хитрость, чтобы обходить любые проклятия. Мы не погибнем, пока не встретимся лицом к лицу? Значит, нужно сделать так, чтобы мы никогда не встретились. Я задумчиво проводила взглядом встречную машину. Принц меня еще не видел, значит, есть время. Я знала, как он выглядел, где жил, при желании могла узнать и остальное, выследить, не показываясь на глаза. Придумать бы ещё, что с этим делать… Неоновая вывеска ударила по глазам, и я отвернулась от окна. Страшная, но спасительная догадка пронзила мысли. Я вздрогнула, чувствуя, как в душе оживают и жестокий царь-тиран, и беспринципная воровка, и другие воплощения, привыкшие по-своему бороться за жизнь.

Нужно сделать так, чтобы принц погиб до того, как встретит меня.

Я закусила губу, чувствуя, как по коже пробежали мурашки. Вот оно, решение. Нужно убить его. Убить раньше, чем увидит меня, и тогда я свободна.

Где-то на соседней улице послышался отчаянный визг тормозов, и я поёжилась, слыша в этом звуке мрачное предзнаменование.

Глава 4

На следующий день собственное решение вызвало у меня ужас.

За завтраком я напряжённо думала, ковыряя вилкой омлет. Что бы ни случалось в прошлых жизнях, одновременно моих и как будто чужих, но убить человека… Стоило представить, как внутри холодело. Если я действительно решусь на это и даже смогу всё незаметно провернуть, потом придётся жить с осознанием, что я убийца. Справлюсь ли? Я отправила в рот кусок, не чувствуя вкуса. Или, как завещал Достоевский, угрызения совести пересилят? Да и сейчас так просто не убьёшь, не Средневековье. Нужно обеспечить себе алиби, зачистить следы… Я невидяще смотрела в окно на стоящий напротив дом такого же, как наш, цвета. Погибать, только начав жить, не хотелось. Но ведь сейчас я не царь, не разбойница и не отравленная роза – простая девушка, даже в стрелялки не играю. Смогу ли не моргнув глазом убить человека? Или лучше сдаться на милость судьбе?

Телефон зазвонил так резко, что я вздрогнула. Судорожно схватила его, боясь перебудить весь дом. Звонила Майя. За событиями последних дней я совсем о ней не вспоминала.

– Привет, – прошептала я, прижимая телефон к уху.

– Ха-ай! – послышался удивительно бодрый голос подруги.

В обычное время утренним личиком Майи можно было распугать хоть демонов из ада, а от её хриплого раздражённого голоса по коже пробегали мурашки. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы она так повеселела.

– Танцуй, Лёлик! – ударила Майя по ушам новым криком. – Я нашла продюсера, готового прийти на твой квартирник. Если ему понравится, проспонсирует альбом.

Я ахнула. Это была действительно хорошая новость, да что там – прекрасная. Я так давно ждала этого, что ещё пару дней назад с ума бы сошла от счастья. Сейчас же лишь улыбнулась, ощущая робкую, отравленную беспокойством радость.

– Ты умница, Майя! – прошептала с восхищением.

В глубине квартиры хлопнула дверь – кого-то из родителей я всё же разбудила.

– Умница-то умница, – возразила подруга, – лучше подумай, когда его звать? Сколько на репетиции надо?

Я вздохнула. Могла ли я планировать будущее, если то в любой момент грозило оборваться? Смела ли загадывать хоть на день вперёд?

– Давай через неделю, в среду, – сказала я медленно. – Попрошу выходной, днём порепетируем, а концерт начнём в полдевятого.

– Хватит недели? – недоверчиво спросила Майя.

Обернувшись, я увидела стоящую в дверном проёме мать. Та ёжилась от утренней прохлады и куталась в наброшенный поверх пижамы халат. Улыбнувшись ей, я ответила в телефон:

– Хватит.

– Ладушки. Тогда звоню ему. Чао!

И Майя отключилась. Я разлила кипяток по чашкам, подвинула одну маме. Та села рядом.

– Кто это был? – поинтересовалась она, зевая.

Я помялась. На сердце было неспокойно, и неожиданная радость только усиливала чувство.

– Майя. Представляешь, пригласила на ближайший концерт продюсера. – Я усмехнулась. – Посмотрим, как он нас оценит.

Мама удивлённо взглянула на меня, а потом на её лице засветилась та гордость, которая бывает только у матерей.

– Милая, это же прекрасная новость! Ты обязательно ему понравишься, я уверена! – искренне, без лести воскликнула мама. – Когда всё получится, отпразднуем с размахом.

Я слабо кивнула. Внутри снова ёкнуло, но через мгновение всё прошло. Осталась только решимость.

– Обязательно отпразднуем, – согласилась я, поднимаясь. – Ладно, ма, побежала. Хорошего дня!

На улицу я вышла уже без каких-либо сомнений. Я любила свою жизнь, тем более сейчас, когда наконец начали сбываться давние мечты. За эту жизнь стоило бороться. И раз уж мне грозило проклятие, я собиралась избавиться от него любой ценой. Нужно убить – убью. Убью и спасусь сама. Я кивнула, чувствуя мрачную радость от того, что скоро одержу верх над судьбой.

Я роза, рождённая лишать принца жизни, и прекрасно справлюсь со своей ролью.

Утренний ветер ударил в лицо, и я с наслаждением вдохнула витающие в воздухе запахи. Успокоившись, пошла уверенно, ничего не боясь. Накануне в голову пришла блестящая мысль, как не столкнуться с принцем раньше времени: надо всего лишь использовать предательскую тягу душ в обратную сторону. Если вдруг мне нестерпимо захочется пойти другой дорогой или зайти в какой-нибудь ларёк, нужно поступить с точностью да наоборот. Любой неоправданный порыв души ведёт к нему; если же игнорировать их, я на какое-то время буду защищена. Этого хватит для подготовки преступления. Поэтому, когда в голове сама собой возникла мысль сократить путь до работы, я упрямо пошла прежней дорогой. Нарастающая в душе необъяснимая грусть стала знаком того, что всё сделано правильно. Я прикрыла глаза, на секунду отрезая себя от этого мира. Ничего. Ещё немного, и всё закончится.

На работу добралась без происшествий. Быстро переоделась в униформу, встала к стойке обслуживать вереницу хмурых сонных кофеманов. Мысли были совсем не о кофе. Пока я выводила в чашках сердечки и цветы, даже не надеясь, что это поднимет кому-то настроение, в голове шла напряженная работа. Он не должен меня увидеть. Это важное условие серьёзно затрудняло дело. Только что я осознала, что могу пользоваться опытом прежних воплощений, и теперь мысленно перебирала все накопившиеся за века знания об отъёме жизни. Хоть перечень выходил длинный, выбрать из него что-то, не выяснив подробностей жизни принца, было невозможно. Надо узнать о нём больше. Я нахмурилась, прикидывая план дальнейших действий. Постепенно в голове сложилась картинка. Я улыбнулась, ловя удивлённые взгляды клиентов. Теперь я знала, что делать.

Часы тянулись уныло, медленно. Утренние «зомби» разбрелись по офисам, и я сидела в уголке с блокнотом, пытаясь выдавить из себя хоть строчку для новой песни. Прибежала Надя; пропорхнула на низеньких каблучках сначала в подсобку, потом к стойке. На меня покосилась мельком. Я облегченно выдохнула. Если сегодня и её смена, значит, могу уйти пораньше. То, что нужно. За два часа до закрытия я с облегчением улизнула с работы, оставив напарницу одну.

На улице спрятала руки в карманы, защищая от ветра. Малодушно помедлила. Мне предстояло рискнуть, причём рискнуть серьёзно. Выследить принца можно было лишь одним способом – поддаться стремлениям души и со всей осторожностью позволить себе его встретить. Я не знала, смогу ли избежать столкновения лицом к лицу и соответственно смерти, но выбора не было. Я глубоко вздохнула, ощущая, как в душе пробуждается охотничий азарт, унаследованный от одной из жизней. Чувства будто обострились, мысли стали проще и логичнее. Это длилось всего секунду и схлынуло, оставив после себя лишь смелую жажду охоты. Я медленно пошла по улице, прислушиваясь к собственной интуиции.

Воспоминания не заставили себя долго ждать. Я вдруг увидела, как вместо обутых в сапоги ног по талому снегу ступают лапы. В нос пахнуло сотней запахов. Свернув на показавшуюся наиболее привлекательной улочку, я пошла вперёд, на ходу с удивлением вспоминая прошлую жизнь, одну из тех, в которых я не была человеком. Сильные лапы несли меня по лесу, тело сокращалось в ритмичных прыжках. Я была волком, свободным сильным животным, и угрожать мне могли разве что люди.

Дни становились теплее, а охота – легче. Стая была сильна как никогда. Мы владели лесом, в наших норах росли волчата, и мы выкармливали из них новых охотников. Зайцы ещё были тощими и костлявыми, но птицы из человеческих домов заменяли нехватку добычи. Моя волчица с нежностью вылизывала новорожденных слепышей, пока я мчался по хрусткой земле в поисках пищи. Мир оттаивал от холодов, и это приносило новые заботы. Выкормить, вырастить, уберечь. Приумножить волчье племя.

Протрусив знакомой тропинкой, я открыл пасть, пробуя воздух. Ничего. Никого. Разочарованно тявкнув, я продолжил путь. Пустой желудок подгонял к поиску. Рыская, я ловил малейший запах добычи, чтобы тут же начать преследование. Наконец вкусный аромат коснулся ноздрей. Я припал к земле, прячась. Движения стали скупыми, точными, тело превратилось в пружину, готовую распрямиться. Я медленно пополз вперёд, не тревожа ни листочка на пути. Кровь бурлила от азарта; всего один бросок, и победа за мной.

Сидящий на земле зайчишка внезапно встрепенулся, поставив столбиком уши. Что-то почувствовал. Я понял, что медлить нельзя, и прыгнул. Заяц отчаянно скакнул прочь, понёсся, стуча лапами. Мы мчались сквозь лес, стремясь перегнать друг друга. Сильные мышцы перекатывались под кожей, бросая меня вперёд, придавая бегу скорость. Я не мог упустить его. Меня ждали с добычей. Я ускорился, выжимая из тела все силы. Примерился, оттолкнулся, прыгнул, накрывая зверька в полёте. Тот отчаянно забился, силясь вырваться из ненадёжной хватки. Я рванул его горло зубами, и заяц, хрипнув, затих. Подняв тёплую тушку с земли, я довольно встряхнулся. Первая добыча. Теперь было чем прокормить волчат.

Уши дёрнулись. До чуткого слуха долетел звук хрустящего валежника. Кто-то двигался в мою сторону, почти не скрываясь. Я припал к земле, настороженно посматривая в сторону шума, и спустя мгновение увидел его. Это был человек. Мужчина с ружьём за спиной.

Инстинкт ударил по телу, приказывая отступить, но я не сдвинулся с места. Что-то было не так, хоть я ещё не понимал, что. Запах дичи забивал пасть, мешая принюхаться. Этот человек отличался от остальных. Внешне они все были одинаковы, запаха я не чувствовал, но что-то вызывало интерес к нему. Положив добычу на землю, я двинулся навстречу, осторожно ступая лапами.

Человек замер. Обычно они не замечали моего присутствия, но этот почувствовал. Остановился, оглядываясь. Я остановился тоже. Чем дольше я разглядывал его, тем больше мне казалось, что мы уже встречались когда-то давно, раньше, чем я мог вспомнить. Может, был щенком? В мозгу ожило что-то странное, старое, стало настолько огромным, что я заскулил. Слишком много чужих, сложных, бредовых мыслей закопошились в чётком разуме хищника, и я почувствовал себя беспомощным. Услышав мой голос, человек обернулся в нужную сторону. Я столкнулся с его взглядом и испуганно отпрянул.

Охотник издал какой-то звук и потянулся за спину. Я зарычал; он медленно опустил руку, не отрываясь глядя мне в глаза. Натянуто засмеялся – так, кажется, называлось это тявканье?

– Чёрный волк. Ну надо же, – произнёс человек своим неприятным, режущим голосом. – Разве я мог подумать, соглашаясь участвовать в облаве, что им окажешься именно ты?

Не понимая его слов, я оскалился. В душе боролись два чувства: желание напасть и трепет перед странно знакомым человеком, средний между трепетом перед вожаком стаи и родной волчицей. Я замер, настороженно следя за каждым его движением. Человек медленно шагнул вперёд. Поднял ладони, показывая их мне. Я тихо заворчал, но не шевельнулся. Человек сделал ещё один шаг. Теперь нас разделял всего прыжок. Бесстрашно присев на корточки, он вгляделся в меня, не делая никаких попыток напасть.

– Как хорошо, что облава ещё не сегодня, – произнёс он. Мне показалось, что глаза у человека влажные. – Не бойся. Я спасу нас. Обману остальных и позволю тебе спокойно жить в этом лесу. – Он снова засмеялся. – Кто знает, может, на этот раз судьба смилостивится над нами?

Словно не замечая моего настороженного ворчания, он медленно, безбоязненно протянул мне раскрытую ладонь. Я замолчал, следя за ним. Человек растянул губы и тихо позвал меня. В перегруженном мозгу зародилась странная покорность, и на мгновение мне захотелось ткнуться в эту ладонь носом, отдавшись на волю событиям. Это чувство вызвало внутри яростный протест. Я испуганно и зло скакнул прочь; зарычал, прогоняя врага. И, убедившись, что он не пытается меня преследовать, побежал прочь.

Происходящее насторожило меня. Инстинкты говорили о приближающейся опасности, и я думал о себе и волчице с волчатами, которых эта опасность могла коснуться. Подобрав по дороге тушку пойманного зайца, я побежал в сторону норы. Страх чего-то неведомого и неумолимо приближающегося был так силён, что я решился на опасный поступок: убедить волчицу оставить стаю и перебраться с щенками в соседний лес, подальше отсюда.

Добиться желаемого оказалось трудно – покидать стаю было глупо, опасно для детёнышей, и моя волчица это понимала. Спустя какое-то время она всё же подчинилась. Моё беспокойство было так велико, что даже подруга с её обострившимся материнским чутьём поняла всю серьёзность угрозы. Поев, мы в последний раз легли спать в нашем логове. Волчата тревожно тыкались в бок матери и пищали. Я лежал, вытянув лапы, и в голове ворочались мысли. Кто этот мужчина? Почему так опасен, что в одиночку заставляет нас бросаться в бегство? Раньше я никому не боялся дать бой, и даже толпа разъярённых людей не справлялась со мной, когда я решал увести у них овцу. Что же случилось сейчас? И почему, боясь человека, я в то же время хотел снова наткнуться на его следы? Помотав башкой, я поднялся и, оставив подругу, подполз к выходу из норы. Отсюда было видно усыпанное звёздами небо. Я облизнулся, грустно разглядывая темноту с вкраплениями огоньков. Они успокаивали. Посидел так некоторое время, пока усталость не взяла своё. Потом, зевнув, вернулся в нору и устроился поудобнее на подстилке. А всё-таки интересно, что сказал тот человек? Жаль, что эти странные существа так непонятно разговаривали. И почему они не умели выть? С этими мыслями я заснул, беспокойно подёргивая лапами.

Утром, покормив волчат, мы осторожно взяли их за шкирки и покинули нору. Я нёс одного, в пасти подруги болтались двое. Мы бежали, прислушиваясь к окружающим звукам, готовые в любой момент сражаться за свои и их жизни. Лес пах тревогой, и этот предгрозовой запах душил горло. По пути нам попалось несколько знакомых волков. На нас они взглянули с жалостливым недоумением, тоже не понимая, что за причуда заставила лучшую пару стаи, будущего вожака и его подругу, сняться с места. Игнорируя их, мы продолжали путь. Солнце клонилось к полудню, а мы всё бежали и бежали, иногда останавливаясь отдохнуть. За всю дорогу мне ни разу не встретился его запах, и это одновременно обрадовало и разочаровало меня.

К исходу дня мы пересекли родной лес, несколько лугов, мелкую речку и осторожно вошли на чужую территорию. Остановились, принюхиваясь. Никаких тревожных знаков. Не торопясь успокаиваться, я снова подобрал с земли устало пискнувшего щенка и пошёл вперёд, следя за каждым шорохом.

Вскоре мы нашли нору, которая могла стать нам приютом на первое время. Это было хорошее логово и, судя по отсутствию запахов, давным-давно покинутое. Уставшая подруга уложила волчат под бок и подгребла к себе побольше палой листвы. Лизнув её в морду, я отправился на поиски пропитания.

Теперь мы были далеко от странно знакомого человека, и всё же я чувствовал тревогу всё время охоты в чужом лесу.

На следующий день я отправился на поиски новой стаи, к которой мы могли бы примкнуть. Я знал, что в этом лесу охотятся другие волки, и должен был завоевать их доверие. Подруга осталась с детенышами. Мягко ступая по подстилке из трав, я вышел из норы и огляделся. Свежий воздух окатил меня смесью запахов. Уверенно повернувшись, я пошёл в сторону, показавшуюся нужной.

Этот лес выглядел богаче нашего, и дичь попадалась чаще. Осторожничая, я никого не трогал; прежде чем бросаться в погоню, нужно было получить добро нового вожака. Чем скорее я это сделаю, тем скорее смогу накормить семью. Обилие еды наводило на мысль, что местная стая больше старой. Я шевельнул ушами, с грустью вспоминая своё племя, в котором родился, вырос и обзавёлся семьёй. Ещё немного, и я сместил бы старого вожака, в бою сделав стаю по-настоящему своей. Теперь нас ничто не связывало. Мы вступили в новый мир и, пусть когтями и клыками, но я собирался выбить в нём место для нашей семьи.

Внезапно я замер. Припал к земле, доверяясь инстинктам, которые всегда спасали меня вернее, чем остальных. Вокруг стало тихо. Слишком тихо. Я втянул носом воздух, но ветер дул сзади, мешая почувствовать что-нибудь. Птицы замолкли, все обычные шорохи растворились в упавшем безмолвии. Я замер, не переставая прислушиваться. Прежде чем действовать, нужно было понять, откуда исходит опасность.

Всё произошло мгновенно. В уши ворвался шум. Он ударил со всех сторон, пугающий, раздражающий, человеческий. На меня обрушился звон, крики втоптали в землю, сводя с ума. Из-за деревьев показались местные волки, которых я так искал. Они бежали. Двое молодых ещё сородичей пронеслись мимо, ошалело шаря вокруг взглядами. Улюлюканье и свист послышались ближе, словно что-то огромное и страшное приближалось ко мне. Развернувшись, я бросился назад, в сторону временной норы.

Шум катился за мной. Я мчался, выбрасывая вперёд лапы, и рядом то появлялись, то пропадали призрачные силуэты волков. Когда-то такое уже случалось: не так сильно, не так пугающе, но уже было, что воздух разрывался от грохота, а в собственном лесу поджидали враги. Тогда я спасся, потому что был один и надеялся лишь на свой ум и скорость. Сейчас у меня была подруга, детёныши, и я бежал защитить их.

Шум двигался точно за мной.

Я вылетел на поляну к самой норе. Моя волчица уже выбежала наружу и беспокойно вертелась по сторонам, скаля клыки. Из логова доносился испуганный скулёж. Я бросился к ней, ткнулся в лаз, к детёнышам. Как их выносить из этого безумия? Мозг работал чётко, быстро, логично, но не находил решения. Приближающийся грохот сводил подругу с ума, превращая в опасного зверя, готового броситься на любого.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.