Линия жизни. Книга вторая

Не знаю, то ли сказались мои хохлацкие корни, то ли сыграла свою роль его гэбэшная выучка, но между нами возникли симпатия и полное взаимопонимание. Он расположил меня к себе сразу, видимо школа КГБ действительно готовила настоящих покорителей человеческих душ. А если серьёзно, Ярослав на самом деле является обладателем лучших человеческих качеств. Всё же вербовщики конторы знали толк в людях.

С этих пор связь с Ярославом мы поддерживали постоянно. Каждый раз, когда я прилетал в столицу, он встречал меня в аэропорту Домодедово, и, прекрасно зная Москву, доставлял чётко по адресу, даже если я приезжал, чтоб заключить договор с другим агентством. Потом провожал обратно в аэропорт. По дороге обязательно отмечались в одном и том же ресторане. Кухня там была отменной, сотрудники – приветливыми: встречали нас, как старых добрых знакомых, так мы им примелькались.

* * *

Наши ребята на турнире выступили неплохо: заняли несколько призовых мест, но самым важным было то, что Дима Новик стал первым в очень престижной категории – тяжёлом весе.

* * *

Через некоторое время Саша объявил мне, что его усилиями Олег включён в сборную: надо готовиться к первенству Европы девяносто шестого года в Венгрии. Колесо жизни закрутилось ещё быстрее: по утрам я сажал сына в машину, вёз на Новую Серовскую дорогу, высаживал, и он бежал за машиной кросс три километра; потом − занятия с педагогом, а вечером − очередная тренировка.

Марат теперь выступал в роли индивидуального тренера. Работали каждый день, и Олежка менялся буквально не по дням, а по часам.

Тут нарисовалась − а, может, и заранее была просчитана − ещё одна проблема: денег на поездку катастрофически не хватало. Да и как могло хватить, если в эти годы большинству населения России их и на обычную-то жизнь не всегда получалось наскрести. Но я был настолько благодарен Саше и уверен в том, что вытащить Олега сможет только спорт, что даже не рядился. Больше того, предложил ему в помощь Марата, расходы по поездке которого тоже взял на себя.

За этот короткий период Марат стал Олегу близок, как второй отец. Он даже строгал его за какие-то проступки больше, чем я. Какому же тренеру не хочется воспитать хорошего спортсмена? Это − мечта любого, а тут вроде бы и материал неплохой.

И вот в первых числах июля команда отбыла в Сегед − город на юге Венгрии, а вечером седьмого позвонил Марат:

− Владик, Олег в финале! Он выиграл два боя!

Что происходило со мной, описать, наверное, трудно: я ревел как бык, валялся на полу, вытворял ещё чёрт те что, чего даже не в состоянии вспомнить. Знаю одно: если бы меня видели нормальные люди, непременно вызвали бы психушку.

В результате чемпионата Олег получил серебро − стал вторым, выполнив норматив мастера спорта. Было ему на тот момент шестнадцать лет. А с того дня, как я привёл его в секцию, прошло девять месяцев. Восемнадцатого июля в газете «Уральский рабочий» была напечатана заметка Святослава Силыча Белоголового, в прошлом – замечательного спортсмена, боксёра и волейболиста, «Наших − полная сборная», ну а я, похоже, вернулся в бокс в третий раз и, как мне казалось, выиграл свой первый раунд.

Накануне возвращения Олега в голове у меня созрело твёрдое решение: мы с ним должны улететь за границу. На две-три недели. За эти годы я непомерно устал, а последний был уж совсем невмоготу: тотальный, практически полицейский контроль плюс работа, темпы и объёмы которой только росли, измотали меня до предела. Да и сына хотелось как-то поощрить.

* * *

На горизонте замаячила проблема, уйти от которой не было никакой возможности − беспощадно надвигающееся пятидесятилетие.

Прошло более тридцати лет с той поры, как я провёл последний бой за Серов, но члены нашей дружной команды друг друга не забывали и продолжали поддерживать связь. Да и бывшие боксёры Свердловска-Екатеринбурга, с которыми я на тот момент плотно общался, в третий раз вернувшись в бокс в качестве отца спортсмена, тоже ждали моего юбилея. Ждали и те, с кем вместе мы открывали Орджоникидзевское депо и потом работали бок о бок восемнадцать лет. Пусть юридически я и стал директором другого предприятия, но фактически мой так называемый офис находился всё в том же здании депо.

Насчёт проведения мероприятия договорились с девятнадцатой столовой, а вот на гостиницу для гостей денег уже явно не хватало. Тогда мы на время привезли из детского сада в квартиру на Восстания несколько списанных матрасов и подушек, застелили и прямо на полу в пустой комнате организовали спальные места.

Второго августа я встречал иногородних гостей. Из Серова прибыли мой тренер Гриша Заппаров и Валька Рудаков. Оба − со своими половинами.

Игорь Быстров прилетел из Днепропетровска с женой и дочерью. Игорь − сирота. Когда-то он дрался за Серов в весе до пятидесяти одного килограмма и жил в общежитии, в одной комнате со мной. Оттуда и в армию ушёл. После армии женился на Любе Леошко, сестре боксёра из нашей же команды, и переехал на Украину. Все эти годы связи друг с другом мы не теряли.

К сожалению, кое-кто из приглашённых не смог приехать из-за финансовых трудностей.

Вечер прошёл очень хорошо, старые бойцы встретились друг с другом наяву и увидели, как изменились за эти годы.

В конце мероприятия я отдал гостям ключи:

− Топайте на квартиру. Думаю, после стольких лет разлуки вам будет, о чём поговорить и что вспомнить…

Утром мы большой компанией на машинах поехали в сад.

Два дня в кругу друзей пролетели, как один час. Мылись в бане, выпаривая старый алкоголь и заменяя его новым, вспоминали друзей, свои подвиги и просчёты, но пришло время, и друзья разъехались восвояси. Праздник закончился.

Оставив все дела в «ЭСКИЗ-РЕГИОНЕ» на Людмилу и Игоря, купил путёвки, и мы с Олежкой на две недели улетели в Испанию. Это был мой третий заграничный вояж.

Заграница, или французская палатка

После подвигов, так подпортивших мою биографию, первое разрешение на туристическую поездку в Болгарию я получил ещё при советской власти, пройдя все положенные процедуры и собеседования. Как человек со снятой судимостью, ударным трудом искупивший свою вину перед обществом, да к тому же руководитель производства, визу получил без проблем.

Впечатлений от первого выезда за рубеж было много, но больше всего запомнилась экскурсия в окрестности Софии. Хороший стол с национальной болгарской кухней и местными горячительными напитками, концертные номера − в общем, пища и для тела, и для души. Особенно врезались в память танцы на углях, в которых я чуть было не принял активное участие. Просто не мог упустить такой случай отличиться. Изрядно приняв на грудь, скинул обувь, стащил носки и ринулся к огню:

− Болгары могут, а русские чем хуже? Что я, рыжий?

Спасибо, новые друзья-товарищи из группы вовремя оттащили от кострища, а не то ползать бы мне остатки отпуска на карачках. А так время прошло замечательно: нас провезли по всей Болгарии до самого Чёрного моря, где мы и провели оставшееся время.

* * *

Второе моё путешествие − в Париж − произошло благодаря фирме «Корус», одним из направлений деятельности которой был бизнес-туризм. Менеджеры предприятия заказали «ЭСКИЗ-РЕГИОНУ» достаточно большой объём рекламы, и дабы уменьшить свои расходы, предложили сделать частичный взаимозачёт. Причём, пообещав в процессе двухнедельной поездки познакомить меня с особенностями рекламной деятельности во Франции − так сказать, заложить базовые знания о предмете − и даже выдать в качестве подтверждения моего нового качества соответствующий документ.

Не обманули − выдали. Теперь красуется на стене в рамочке и под стеклом, подчёркивая неделетантское моё знакомство с вопросами организации рекламной деятельности.

Маршрут был не прямой, а через Петербург. Туда добирался поездом. Провожала меня Ирина, наготовившая в дорогу разных вкусностей. Представление было такое, что отправляет меня не во вторую столицу, а куда-то в голодную Африку. В купе со мной ехал попутчик, а так как человек я нежадный, выставил всё своё богачество на стол. Дальше − как положено, по-русски: бутылка, душевный разговор и традиционное «ты меня уважаешь?» Моему новому приятелю так понравились эти кулинарные шедевры, что челюсти его ходили ходуном без остановки. В редких перерывах он только успевал сказать, какая замечательная у меня подруга. Причём повторял это с таким постоянством и пылом, что я задумался, а не знакомы ли они случайно. Кажется, даже заревновал.

Вывод: люди недоедают не только в Африке, но и в России.

В Петербурге я разместился в гостинице недалеко от вокзала, бросил вещи и отправился гулять по городу, в котором оказался впервые. Вернувшись ближе к вечеру в номер, обнаружил и на столе, и под порогом кучу визиток с заманчивыми предложениями по ночному досугу. Вот такой слегка навязчивый сервис конкурирующих фирм: кто-то может добраться до стола, а кто-то − только просунуть картонку под дверь. Прямо скажем, условия неравные.

Утром мы, жаждущие приобщиться к символу буржуйской жизни, группой вылетели в Париж. Впечатления от Франции были несколько богаче, чем от Болгарии, что, могу предположить, соотносилось с большим количеством иностранных денег в кармане.

Первую неделю нас знакомили с достопримечательностями столицы и её окрестностей. Эйфелева башня, Собор Парижской богоматери, Пантеон, Дом инвалидов с гробницей Наполеона, Центр Помпиду и другие, популярные у туристов места.

В один из вечеров посетили Мулен Руж, что пришлось по вкусу загадочной русской душе: можно посидеть, выпить, посмотреть представление и канкан в исполнении красивых девушек, многие из которых, как мы узнали с приятным удивлением, родом из России.

Вторую неделю туристы были предоставлены сами себе и бродили уже не скопом: в одиночку или небольшими группами постигали западные свободы.

Буквально в нескольких минутах ходьбы от главного театра французской столицы Опера Гарнье, в музее духов «Фрагонар», выбрал подарок Ирине, а себе − в одном из торговых центров − туристическую палатку, вместительную, но очень лёгкую. Как раз то, что надо для походов в тайгу.

Вечерами, по пути в гостиницу, покупал бутылку вина и ананас – цитрус, который впервые попробовал именно в Париже − так и завершал день.

Обратная дорога пролегала по тому же маршруту, в поезде мне снова повезло с попутчиками, а потому к моменту возвращения я был весел и пьян. Правда, увидев на перроне Ирину, протрезвел сразу.

Даже не заходя в здание вокзала, мы рванули на электричку до турбазы «Хрустальная» − так ещё до моего отъезда решили отпраздновать встречу. Вот только радость от неё подпортило одно обстоятельство: я потерял палатку. Забыл в купе. Ирина порывалась ехать в город на поиски, но я понимал всю бессмысленность этой затеи. Кроме того, мы не виделись целых две недели − до палатки ли тут?

Сутки пролетели, как одно мгновение. Уснули перед рассветом. Каково же было моё удивление, когда, пробудившись около полудня от скрипа входной двери, я увидел на пороге Ирину с палаткой в руках: рано утром она съездила в город, нашла все концы и выкупила её у бригады техничек.

* * *

И вот я ехал за границу в третий раз − вдвоём с Олежкой. На побережье Средиземного моря Коста-Брава. Чтобы сыну было некогда скучать, заказал как можно больше экскурсий: коррида, музыкальные фонтаны Барселоны, парк развлечений PortAventura World, поездка в княжество Андорра, рыцарский турнир, вечер фламенко и многое-многое другое.

Конечно, там он был полностью свободен и даже в компании девушек из нашей группы ходил на ночные дискотеки, порой пропадая до самого утра. Я тоже расслабился и как-то избавился от тревоги за него, которая преследовала меня весь последний год.

Но всё хорошее когда-то заканчивается, закончилось и наше путешествие.

Квартирный вопрос, или дома из красного кирпича, 1996 год

Квартира на Восстания была практически готова, а вот на мебель после всех совершённых трат денег не осталось. Можно было, конечно, устроиться на полу, как в юрте, но это совершенно не вписывается в наши традиции. И даже если сложить стопкой все привезённые матрасы, спать на них всё равно некомфортно, а уж заниматься любовью и подавно. И тут в голову мне пришла одна экономически выгодная идея. Причём, выгодная не столько для меня, сколько для моего друга и партнёра Саши Николаева.

Дело в том, что он уже долгое время не мог рассчитаться за партию прибалтийских обоев, которые взял у меня на реализацию через свой комиссионный магазин. Да и долг в валюте, выведенной мною с таким трудом из «СТАРТ»-банка, похоже, завис на неопределённое время. Деньги нужно было вытаскивать.

И опять на помощь пришёл так любимый нами тогда способ − бартер. Среди вещей, выставленных в торговых залах комиссионки, имелись совершенно новые товары, которые сдавали туда челноки и мебельные кооперативы. Выбор, конечно, был небольшой, но у меня-то его не было вовсе. Объяснил Ирине ситуацию, и она присмотрела раскладывающийся угловой диван, а я − современный телевизор с большим экраном и под него − очень красивую тубу с тонированным стеклом. Причём, всё − не по себестоимости, а по ценам торгового зала, что было для Саши очень выгодно и хоть как-то уменьшало его немаленький долг.

К слову сказать, это было всё, что я смог получить. Некоторое время спустя магазин у Николаева забрали те, кто дал, квартиру – тоже. Саша забрал жену и уехал к родственникам в Реж, где с горя запил. А пить ему было нельзя категорически, так как лечился он от этой напасти уже не единожды, в последний раз реабилитация прошла успешно, и Саня вот уже несколько лет находился в ремиссии. В итоге организм не выдержал, и Саши Николаева не стало. Хоронил его благодарный ученик Юра Бекешев.

* * *

Наконец-то квартира на Восстания была полностью готова.

Не знаю, с какими чувствами родители провожали свою дочь в теперь уже точно самостоятельную жизнь, но Ирина переехала с радостью. Да оно и понятно! Возвращаться к бывшему мужу она точно не собиралась, а вот передо мной вопрос наших дальнейших отношений становился всё острее.

И тут мне опять повезло, и объяснить это везение иначе, чем волей провидения, я не могу. Судите сами: положение в стране с каждым днём всё хуже, полки в магазинах пустые, а ТТУ в кои-то веки вдруг закладывает фундамент кирпичной девятиэтажки для своих работников на улице Новаторов, да ещё плюс к этому совместно с несколькими предприятиями вступает в долевое строительство жилья. Небывалое дело! Откуда деньги, Зин?

Но и это ещё не всё! Начинается строительство второй очереди Орджоникидзевского депо с перспективой запуска троллейбусного движения в Верхнюю Пышму − город-спутник Екатеринбурга. Поскольку проект был готов уже давно, дело было только за деньгами − теперь появились и они.

Строительство жилого дома на Новаторов шло ударными темпами: уже подкатило распределение квартир, а вот долёвка подкачала. Нет, строители работали очень неплохо, но у ТТУ просто закончились деньги, а потому несколько квартир должны были отойти другой организации.

С планёрки у генерального Геннадий Александрович, директор Орджоникидзевского депо, приехал не в лучшем настроении и, хоть я давно уже не был членом коллектива, поделился проблемой со мной. Видимо, по привычке. Дело в том, что ему предстояло отказать кому-то из работников депо в двухкомнатной квартире. А как это сделать, если списки очередников уже составлены и подписаны? Люди, можно сказать, успели заскочить в последний вагон уходящего поезда, а теперь прикажете сбросить их с подножки?

И тут у меня сработала соображалка:

− Поговори с генеральным. Пусть он выделит мне четырёхкомнатную квартиру в доме на Новаторов, и заберёт у меня трёшку на Молодёжи. А я доплачу недостающую сумму за ту двухкомнатную квартиру в долёвке. В этом случае депо, как и планировалось, получит две квартиры, и никому отказывать не придётся.

Конечно, провернуть такую комбинацию сегодня − пара пустяков. Но жильё-то строилось на бюджетные деньги и принадлежало муниципальному предприятию, которое не имело права им торговать. Поэтому юристы ТТУ сочинили какой-то договор, по которому я перечислил в управление недостающую сумму. К тому времени заказов у меня было уже прилично, особых трат не предвиделось, и деньги на счёте были. Вот таким образом я выручил депо и оказался обладателем новой четырёхкомнатной квартиры. Свезло!

Но это было не последней моей удачей.

Миша Жданов, нет, не родственник того Жданова, а просто однофамилец, вдруг был избран председателем кооператива строящегося дома. Район − очень престижный: на старом Уралмашевском рынке. Две очереди дома из красного кирпича с остеклёнными лоджиями – памятная примета девяностых – уже были сданы и заселялись, а эта была третья и последняя. Миша, практически приятель, предложил мне влиться в ряды членов этого кооператива и поддержать его своим плечом. Вот только плечо это на тот момент было ещё слишком хлипким. Тогда Миша предложил разбить взнос на части, зафиксировав график погашения платежей. Но было одно условие, очень жёсткое: сроки срывать нельзя. Сорвал сроки, пропустил платёж − правление будет решать, продолжать иметь со мной дело или передать моё право кому-то другому.

В итоге Миша меня уговорил – договор подписали. А как было не подписать, если я только и ждал того дня, когда Олежке исполнится восемнадцать. Сам воспитываясь сиротой при живых родителях, я очень не хотел, чтобы он тоже это испытал. На мнение посторонних мне было плевать, но бросить несовершеннолетних детей я себе позволить не мог. Кроме того, и у старшего, и у младшего начались проблемы, решать которые предстояло опять же мне.

Новую четырёхкомнатную квартиру, полученную от ТТУ, я сразу планировал оставить Наде, приватизировав только на её имя. И это было ещё одним − второстепенным − обстоятельством, в связи с которым я хотел дождаться совершеннолетия Олега. А вот решать, кто из детей останется жить с матерью, должны были сами сыновья.

Моё вступление в кооператив хранилось в полной тайне, даже Ирина не знала. Да я и сам иногда, крутясь как белка в колесе, об этом забывал. Правда, Миша, тоже соблюдавший режим секретности, иногда напоминал мне о том, что пора платить очередной взнос.

* * *

В сентябре справили день рождения Олега − семнадцать лет. Пришло много боксёров. Скинувшись, ребята подарили имениннику орла − скульптуру, вырезанную из довольно крупного куска дерева. Такой, только бронзовый, стоит на горе Машук в Пятигорске. Подарок был символичен: как орёл побеждает змею, так и Олег должен был победить свою зависимость.

Преемник, или некоторые нюансы рекламы на транспорте,

сентябрь, 1996

Однажды у меня в кабинете появился вежливый молодой человек. Он представлял интересы сразу двух компаний: фирмы «Кока-кола», которая намеривалась открыть в Екатеринбурге своё производство, и «Пепси-колы», у которой были аналогичные планы. Когда он озвучил объём заказа, у меня, кажется, вспотели не только ладошки, но и пятки: девяносто трамвайных вагонов − под «Кока-колу» и пятнадцать троллейбусов − под «Пепси»!

Парнишка понравился мне сразу. Да и как не понравиться с таким-то заказом, будь ты хоть уродом. А тут ещё и вполне себе симпатичный.

Как Игорю Заузулкову удалось одновременно стать представителем двух конкурирующих брендов, мне неведомо. Я никогда его об этом не спрашивал: считал некорректным.

Игорь убедительно просил меня разместить этот большой заказ в течение двух месяцев, хотя по самым скромным подсчётам для того, чтобы справиться с такими объёмами, потребовалось бы не меньше трёх, ведь есть и другие клиенты, которым не скажешь, что для них наступают каникулы, и выполнение их заказов откладывается. Уйдут, и поминай, как звали: обратно не вернутся. Кроме того, рекламный бизнес в Екатеринбурге стал развиваться очень интенсивно, конкуренция росла. Но ведь и отказать − по понятным причинам − я тоже не мог.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.