Маленькие истории странного мира

Сергей Гришин

Маленькие истории странного мира

Человек не нашего будущего

Сегодня в клинике для душевнобольных города Верхнезаломайска царило необычайное оживление. Причиной тому стал новый пациент, лишь пять минут назад доставленный под вой сирен и яростную ругань санитаров. Казалось бы, что им, троим здоровым парням, стоило скрутить этого мозглявого мальчонку лет пятнадцати и закинуть в палату для буйных? Но когда ребята хватали его и пытались тащить, он почему-то внезапно оказывался в шаге от них. Да ещё и шипел, точно разъярённая кошка.

Почти все пациенты этого дружелюбного заведения столпились в коридоре и наблюдали за творившимся безобразием. Галдели, показывали пальцами и тапками.

– Человек будущего уже среди нас! – закричал вдруг дедушка с горящим безумием взглядом и пышной седой бородой. Он распихивал толпу и рвался к новичку, не обращая внимания на пытавшуюся удержать его медсестру. – Не бойтесь будущего! Бойтесь того, что грядёт!

– Успокойтесь, Лев Николаевич! – медсестра Таисья, крупная молодая женщина, нашла, наконец, точку опоры в виде шкафа и на какое-то время остановила движение упёртого старика. – Займите своё место!

– Важно не то место, которое мы занимаем, а то направление, в котором мы движемся! – не унимался тот.

Жутко взвизгнув и содрав старый линолеум, шкаф сдвинулся на пару сантиметров. Ножки хрустнули, но выдержали.

Внезапно всё разом стихло. Замерли пациенты. Застыл каменным изваянием беспокойный старик, что мнил себя провидцем. Медсестра отпустила шкаф и заняла место позади него. Не шкафа, конечно, а своего подопечного. Санитары вытянулись в струнку, оставив попытки скрутить новичка. Даже устроивший весь этот переполох мальчонка перестал шипеть и вырываться, наблюдая приближение светила, озарившего этот довольно мрачный коридор.

– Так-с, что тут у нас происходит? – с лестницы не спустился, а просто-таки снизошёл главврач больницы, Павел Афанасьевич Державин.

Он был в чистеньком, хрустящем от собственной свежести, халате, тщательно выбрит, причёсан и благоухал розовой водой. Блестящие чёрные ботинки мелодично поскрипывали в такт шагам. Сиреневый шёлковый галстук словно замер по стойке смирно, даже не пытаясь смяться или, упаси господь, выбраться из-под халата.

Старший из санитаров, Степан Балуев, двухметровый рыжий верзила с вечно красным лицом, как-то виновато улыбнулся и, указывая на нового паренька не пальцем, а, как требовал доктор, всей рукой, пролепетал:

– Вот. Творил непотребства в общественном месте. Ага. Ругался на непонятном языке.

– А почему к нам? – удивился главврач. – Что, полиция совсем работать не хочет?

– Тут странность, – Степан потёр щёку. – Он, образно выражаясь, прыгал между этажами, не пользуясь ступеньками.

– На лифте, что ли, катался? Или по перилам? Так это простое хулиганство.

– Лифтом тоже не пользовался. И этими… перилами…

Павел Афанасьевич заинтересованно наклонил голову:

– Поясните.

Санитар сглотнул слюну и, откашлявшись, стал рассказывать:

– То он, значит, на втором этаже, пристаёт к пожилой даме с неприличными вопросами, а то вдруг оказывается на четвёртом и строит рожи охране. Охрана, понятное дело, за ним, а этот охальник уже в самом низу, в магазине нижнего белья для барышень, – при этих словах санитар залился краской, от которой его лицо из красного стало просто-таки свекольным. – Там мы его и споймали. Ага.

– А на каком языке он задавал неприличные вопросы? – приподнял брови доктор. – И с чего вы решили, что они неприличные.

– Не могу знать. Но они точно были неприличными. Потому как дама была потрясена и расстроена.

Главврач наклонил голову в противоположную сторону и доверительным тоном спросил нового пациента:

– И давно ли это с Вами, молодой человек?

Мальчонка хлопал глазами и молчал, будто не понимал ни слова.

Доктор обошёл его справа. Оглядел. И спросил, обращаясь к старшему санитару:

– Во что это он вырядился? Сейчас что, так модно?

Пациент и в самом деле был одет как-то странно. Поверх розовой исподней рубахи с короткими рукавами растопырилась шерстяная жилетка (растопырилась она оттого, что санитары во время борьбы успели повыдёргивать из неё ниток на несколько вороньих гнёзд). Зелёные вельветовые штаны оказались короче общепринятого на пару-другую сантиметров, так что не скрывали тощие щиколотки. Обут же мальчонка был в какие-то тряпичные синие мокасины с красными полосками. Дополняли сию нелепую картину патлы цвета бурых водорослей откуда-нибудь с Азова.

Старший санитар был холост и бездетен, а потому обернулся за помощью к своим боевым товарищам. Антон, тот, что блистал лысиной и железными фиксами, успел обзавестись тремя отпрысками, так что он вполне мог быть в курсе нынешней молодёжной моды. Но тот лишь пожал плечами. Две старшие девочки только-только поступили в гимназию, а сынишка ещё из пелёнок не вылез, а потому интересовался лишь молоком да книжками с яркими картинками.

– Нигилисты, – проворчал третий санитар, отставной военный, сохранивший выправку и ухоженные закрученные усы. – Вся зараза с Запада.

– Не, с Запада Марвел и свобода. А вся зараза из Китая, – внезапно подал голос новичок. Голос этот был мягкий и какой-то обиженный. Казалось, никак не мог он с таким голосом хамить дамам и корчить рожи охране.

– Так Вы, молодой человек, стало быть, всё-таки нас понимаете, – сделал вывод главврач.

– Ну, – парнишка шмыгнул носом.

– И обещаете вести себя пристойно, – Павел Афанасьевич посмотрел на новичка своим фирменным взглядом, от которого даже самый буйный пациент терял всякое желание продолжать свои буйства.

– А чо сразу я? Эти первые начали, – парнишка кивнул на санитаров.

Степан Балуев возмущённо запыхтел, а Антон нахмурился и с чувством воскликнул:

– Поклёп! Как есть поклёп, Палнасич!

Усач поддержал коллегу:

– Мы, сударь, были при исполнении служебных обязанностей.

Главврач внимательно поглядел на подчинённых. Те моментально вжали головы в плечи и постарались не отбрасывать тени.

– Вот что, голубчик, – обратился Павел Афанасьевич к новому пациенту. – А пойдёмте-ка в мой кабинет. Нам просто необходимо поговорить без посторонних ушей.

И он стал подниматься по лестнице, будто был абсолютно уверен, что мальчонка последует за доктором. Тот и в самом деле начал взбираться по ступенькам, но за ним отчего-то увязались и санитары.

– Помилуйте. А вы куда, судари? – удивлённо изогнул бровь главврач, обернувшись на верхней ступеньке. – У нас приватная беседа.

– Так это, – замямлил старший санитар, – он может быть опасен…

Павел Афанасьевич перевёл взгляд на новичка:

– Ты опасен?

– Сами они опасны, – промяукал мальчонка и вытер нос.

– Ступайте, голубчики, ступайте, – главврач отмахнулся от санитаров, словно отгонял назойливых мух.

Когда подчинённые спустились до середины пролёта, доктор улыбнулся мальчонке. Широко взмахнул рукой, приглашая следовать в сторону кабинета с массивной дубовой дверью.

Снизу донеслось шарканье тапочек. Представление закончилось, зеваки стали расходиться по своим палатам.

– Человек будущего, – завёл было прерванное выступление пышнобородый старик, но медсестра схватила его крепкой рукой за рукав и нежно так прошипела на ухо:

– Идёмте, Лев Николаевич. Пора ставить клизму.

Тот сразу же сник и послушно поплёлся за своей патронессой.

Новичок вошёл в святая святых клиники, которой, без сомнения, являлся кабинет главврача, и принялся крутить головой. Здесь стояла дорогая тяжёлая мебель из ценных пород древесины, радуя глаз кожаной обивкой и блестящим лаком. На полках в книжном шкафу стояли объёмные фолианты, а у стены громко отстукивали время огромные часы с золотыми стрелками.

– Прикольно, – осклабился паренёк, с разбега прыгнув на мягкий диванчик справа от входа.

– Что, прости? – Павел Афанасьевич озадаченно взглянул на новичка. – Ты укололся? Что-то не так с банкеткой?

– Да не! – отмахнулся тот. – Прикольно – значит кульно. Ништяк. Зашибись. Кайфово. Офигительно.

На все эти слова доктор только и делал, что вздымал брови да морщил лоб. И лишь на «круто» удовлетворённо кивнул.

– То есть, нравится?

– Да ваще, полный улёт! – мальчонка соскочил с диванчика и прыгнул в кресло за столом. – Ух, ты! Фаберже? – он схватил со стола чёрный глянцевый поднос с красными яблоками по периметру. – Или Хохлома какая?

– Осторожнее, – поморщился хозяин кабинета. – Не урони. Техника не любит подобного к ней отношения.

– Техника? – пациент повертел в руках поднос. – Что за техника?

Павел Афанасьевич протянул руку и забрал вещицу. Потом ловко присел на столешницу и развернул поднос так, чтобы мальчонка мог видеть поверхность. Приложил палец.

Предмет легонько зажужжал. А потом поверхность подноса засветилась, показав вид на соборную колокольню города. Глаза новичка расширились, и доктор счёл это удивлением.

– Помнишь, как в той сказке? Катись, яблочко, по тарелочке. Покажи мне страны заморские…

– Это типа айфон, что ли? – скривился в ухмылке мальчонка. – А чо яблоки не надкусанные?

– А должны быть надкусанные? – улыбнулся хозяин кабинета, и его лицо залучилось сеточкой морщинок. – Не подскажешь, по какой причине?

– Да кто ж этих пиндосов поймёт? – пожал плечами парнишка. И, видя непонимание в глазах доктора, пояснил: – Эппл, американская контора. Самый рульный бренд. А ваши яблоки что, нашинские? Рашинские?

– Отечественные, – кивнул главврач, интуитивно поняв последнюю фразу. – Отечественно всегда лучше. Странно, а я-то считал, что ковбои ничего умнее, чем коровам хвосты крутить, не придумали. Колония – она и есть колония. – Потом доктор что-то нажал и вывел на экран яблочного подноса стандартную форму оформления пациентов. – Давайте знакомиться, голубчик. Меня зовут Павлом Афанасьевичем. А Вас?

– Эдик, – представился мальчонка.

– Год рождения можно уточнить?

– Две тысячи пятый. Семнадцатое февраля. А тут у вас какой год? Я в прошлом ведь, да?

– Одна тысяча девятьсот девяносто третий от рождества Христова.

– Прикольно, – пациент шумно вздохнул. – Ну и попадос… А чо нам в школе врали, что в девяностые разруха была? А у вас тут вона чего, – он обвёл рукой кабинет. – И даже планшеты есть. А гипер у вас отстойный. Правда, я его не очень помню. Вштырило меня конкретно, когда я тут оказался.

– А каким образом Вы здесь оказались, Эдуард?

Мальчонка потёр нос.

– Да мы с пацанами на хате у Патлатого зачикинились. Ну, так, лайт стайл. Пофлексили, повайпили, в плойку зарубились. Потом Руслик какую-то шнягу приволок. Экспериментальная замута, говорит. Но штырит знатно. Я ещё пошутил, уж не Новичок ли какой? А он говорит не пались, от Новичка ещё никто не умирал. Ну, дунули. И тут меня накрыло. Сначала из комнаты в сортир кинуло, как в телепорт. Пацаны ещё ржать стали, когда я там громыхнул. Чувство было такое, будто я Флеш. Ну, или другой какой-нибудь Мститель. Но точно не Халк. А потом вдруг в гипере вашем оказался. Ещё немного покидало по этажам, как я понял. Я пытался у туземцев спросить, что со мной, но чот сразу орать начинали и смывались. А когда эти трое из ларца приехали, – мальчонка кивнул в сторону двери, – только туда-сюда болтало, то на шаг, то на два.

Доктор слушал, не перебивая. Только кивал. Ему было не впервой выслушивать безумную историю. И он каждый раз пытался верить. Иначе невозможно расположить к себе больного человека. Но этот рассказ оказался настолько фантастическим, что не мог быть ничем, кроме правды.

Когда мальчонка умолк, переводя дух, главврач встал и налил себе и гостю чаю из блестящего самовара, спрятанного за ширмой.

– Ништяк! – расплылся в улыбке гость, увидев мятные пряники.

– Упоительно, – согласился хозяин.

…

Лишь через два часа Павел Афанасьевич спустился вниз. Один.

– А где новенький? – поинтересовалась Таисья.

– Человек будущего уже? – робко спросил пышнобородый старик.

– Он вернулся в свой мир, – развёл руками главврач. – Видимо, дурман перестал действовать. Представляете, просто растворился в воздухе. – Доктор издал звук, с которым лопается пузырь. Потом хмыкнул: – И ложечку мою уволок. Прикольно…

– Как же так? – забеспокоилась медсестра. – Может, полицию надо вызвать?

– И что я им скажу? Что глава клиники верит в иные миры? Да и ложечку они не вернут.

– Уже среди нас, – удрученно вздохнул старик.

– Не беспокойтесь, Лев Николаевич, – Павел Афанасьевич улыбнулся и погладил пациента по плечу. – Это был, конечно, человек будущего. Но, слава Христу, не нашего будущего.

По-нашему

– Ну, и кто всё это придумал? – Илья разломил красную плюшку, запечатывавшую свиток.

– Гильдия магов, – Алёша пожал плечами.

– Гильдия? – Добрыня приподнял бровь.

– Профсоюз по-нашему, – пояснил Алёша.

Илья снял первый слой упаковочного папируса, но за ним оказался новый, тоже запечатанный сургучом.

– И что, Горыныч будет стоять и ждать, пока мы сломаем все семь печатей?

– Требование Русьнепотребнадзора, – младший богатырь развёл руками. – Тут уж ничего не поделаешь.

Илья справился со второй печатью и развернул обёртку, фиолетовую в красный горошек.

– Тяжело идёт, – пожаловался Илья.

– Так и задумано. Если любой сможет воспользоваться боевым заклинанием, наступит хаос!

– Заклинания, – фыркнул Добрыня. – И зачем мы только согласились? Мы ж не маги.

– Думаешь, князю легко? – усмехнулся Попович. – На него мировая общественность давит. Говорят, на Руси богатыри непотребства творят. Зверушек обижают. Вот и велели создать этот непотребнадзор, не к ночи будь помянут. А лицензированные заклинания мочат тварей и упокоивают нежить цивилизованно и зверолюбиво.

Илья добрался до третьего слоя и крякнул в изумлении, прочитав надпись на новой печати:

«Вы уверены, что хотите продолжить?»

– Да ну их к лешему! – воскликнул Илья, отбрасывая свиток в сторону. – Пойдём лучше, наваляем этой рептилии по-нашему!

Богатыри дружно шагнули в пещеру.

Совещание

Большой Г обиженно посмотрел на собравшихся в кабинете чиновников. За последнее время он уже прилично выучился изображать эмоции одними лишь глазами. Остальные мышцы, отвечающие за мимику лица, отдыхали под маской.

– Ну, что они все ноют? – проговорил он с досадой. – Всё государство о них заботится. Да что там государство – весь цивилизованный мир! Экология им, видите ли, не та! Запах им, понимаете, не нравится! А маски на что? Они же для того и созданы. А эти даже в автобусах не хотят их надевать. Ехал я сегодня на работу, смотрел в окно. Так вот в автобусах больше половины пассажиров без масок!

– Они говорят, там душно, – робко подал голос глава комитета по делам молодёжи.

Большой Г по-отечески посмотрел на смелого чиновника. Правильнее, конечно, надо было сказать «по-троюроднодядковскипоматеринскойлинии». Впрочем, сути это не меняло. Молодой человек сорока шести годков отроду вообще не должен был сегодня появиться на совещании. Вот только в связи с присутствием журналистов и отсутствием большинства членов правительства пришлось привлекать столь неопытные юные кадры.

– Только и знают, что ныть, – обиженно проговорил глава. – Вот лично я в машине никакой духоты не ощущал. Кстати, и дурного запаха тоже. Вот у тебя, Культура, машинка старше моей будет. На сколько, не помнишь? Года на три?

Министр культуры чуть согнул свою бычью шею в знак согласия. Под маской заметно шевелились жернова-челюсти.

«Опять что-то жрёт», – подумал Большой Г.

– И как? Душно?

– Неа, – прочавкала Культура.

– Вот, – глава припечатал стол ладонью.

Потом посмотрел на свою ушибленную длань, достал из тумбочки флакон с антисептиком и протёр на всякий случай обе руки.

– Кстати, надо организовать обучение, – вспомнил Большой Г.– Дистанционное. А то электорат не понимает, как правильно носить маски. Вот какой смысл надевать маску на лоб?

Глава многозначительно поглядел на притулившегося в углу министра сельского хозяйства. Тот беспардонно спал, закрыв глаза своей чёрной, с дизайнерскими стразиками, маской.

«Хорошо хоть не храпит», – подумал глава и перевёл взгляд на Министра информационных технологий. Тот поёжился и попытался залезть под стол.

– Поскольку наше Здравоохранение лечится на Бали, а Просвещение проходит переобучение в Таиланде, задачу возлагаю на Технологии, – последовал кивок в сторону не успевшего спрятаться министра.– Разумеется, мы выделим под это дело бюджетные средства, а соответствующее ведомство проведёт конкурс и составит план развития. Справитесь?

– Справимся, – проблеял министр.

У него, по правде сказать, отлегло от сердца. Он почему-то подумал, что сейчас предстоит отчитаться о правительственном сайте «Здорово живёшь», где, по первоначальной задумке, жители города могли бы без проблем записаться к врачу любого направления, а потом без очередей и опасности заражения новой ветрянкой посетить оного, либо сдать анализы, либо всё остальное, что там делают в этих бюджетных поликлиниках. Вот только эти всё сломали. Министр не знал, как. Да ему это было не слишком-то интересно. Главное, бюджет оказался планово освоен. Но жалобы нервировали. И не столько сами жалобы, сколько сильно обижавшийся на них Большой Г.

Министр облегчённо вздохнул, отчего маска надулась, и главе показалось, будто его подчинённый показывает под ней язык.

– Кстати, – мстительно проговорил Большой Г, пристально посмотрев на Технологии, – мне не очень понравился новый дизайн моей страницы в Фейспалме. По-моему, медведя надо убрать в правый верхний угол. А то мне порой кажется, что он того и гляди бросится на меня.

Министр икнул и часто закивал, глядя куда-то за спину Большого Г. Глава обернулся и увидел людей в чёрной одежде и балаклавах, скрывающих лица.

– Вот! – радостно воскликнул глава, указывая на вновь прибывших. – Вот как надо правильно носить маски!

Заседание

Город двигался. Это было просто удивительно, с учётом всех затраченных усилий. Помнится, в прошлом году достаточным оказалось поменять режим работы нескольких светофоров, после чего скорость движения приблизилась к пешеходной. В этот раз не помогало ничего.

Срезанный в ключевых местах под предлогом ремонта асфальт уже не удивлял никого своими ступеньками. Мало кто теперь даже снижал перед ними скорость.

Перекопанные вдоль и поперёк улицы лишь способствовали появлению новых муравьиных троп, пролегающих через дворы, закоулки и даже кусты. Потому как народ уже привык ездить по ямам и ямочному ремонту, а хуже сделать уже оказалось невозможно.

– Как же так? – отчитывал Большой Г главу Благоустройства города. – Вы всё благоустраиваете, а движения нет! Точнее, оно есть несмотря ни на что!

Глава свирепо поглядел на подчинённого с экрана монитора. Особого эффекта это не произвело.

«Эх, жаль, нельзя с ним тет-а-тет переговорить», – подумал Большой Г. – «Но возвращаться из загородной резиденции совсем не хочется. В городе ни шашлыков не пожарить, ни по трассе не погонять. Да и родственник живёт по другую сторону от города. Дачка у него только похуже, да к тому же унитаз не золотой. Вот и приходится всё онлайн».

– А я-то чо? – нагло заявил муж двоюродной сестры, разводя руками, отчего из-под стола показался шарообразный животик. – Этим вообще должны дорожники заниматься.

– Должны, – процедил глава. – Но ты же знаешь, какая там текучка. Трое за полгода – это ещё умудриться надо!

– Расстрельная должность, – зевнула Культура и снова уткнулась в экран смартфона.

– Если б ещё можно было расстрелять, – сокрушённо вздохнул Большой Г.

– Всё сделаем, – с готовностью откликнулся глава УВД. – Только приказ подпишите.

Глава покачал головой. Подписывать ничего не хотелось. Вот если бы высказать пожелание, да с глазу на глаз…

– Ну, а что там с благоустройством Левого Парка? – снова обратился он к Благоустройству.

– Работаем, – министр скривился в кислой улыбке. – Часть ограды отправлю завтра под утро. Раньше никак.

Большой Г. Выпучил глаза, показывая, чтобы родственник помолчал. Остальные министры, те, кто ещё следил за ходом онлайн совещания, ехидно заулыбались, отводя взоры от мониторов. Все знали, что глава давно уже положил глаз на кованую ограду позапрошлого века. И кое-кто видел, что в загородной резиденции уже полным ходом идёт подготовка к её установке на нужном месте.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.