Танец для демона. Эпизод I

Я резко обернулся, лишь отстранённо понимая, что могло означать его подобное поведение, но доподлинно выяснить это не успел – дверь, ведущая в лабораторию, с негромким скрипом распахнулась.

На пороге стояла бледная Эльсами.

Она была такой же, как и прежде: красивой, спокойной (даже слишком, пожалуй), с неповторимым ласковым тёплым взглядом золотисто-карих глаз и выглядела так, словно ничего и не произошло, лишь несколько рваных разрезов на её платье да засохшая на руках кровь указывали на то, что не далее как пару часов назад девушка действительно была мертва.

В это уже почти не верилось.

Почти…

– Ты маленькая упырева девчонка!!! – Почему-то внезапно взбеленившись, некромант подскочил к вампирке и, схватив её за плечи, пока она не успела опомниться, хорошенько её встряхнул. – Ты совсем с дуба спрыгнула?! Как ты посмела дать себя убить?! Тебя что, защищаться не учили? Да я ж лично тебя тренировал, ты даже мой чешуйчатый зад надрать умудрилась! А тут вдруг что учудила, я тебя спрашиваю, клыкастое ты безобразие?! Мало того что себя дала прикончить, так ещё и меня на тот свет чуть не утянула! Я же с тобой связан, треклятое ты очарование, связан, понимаешь ты это или нет?!

По мере того как Кейн едва ли не истерично, но в собственной уже даже не ехидной, а более чем язвительной манере высказывал всё то, что у него накопилось на душе, переволновавшись как за себя, так и за неё, глаза Саминэ наполнялись слезами. Она не сопротивлялась, лишь испуганно замерла, когда чёрный дракон потряс её за плечи, всё сильнее и сильнее повышая тон. И когда его голос в какой-то момент сорвался, едва не перейдя на крик, я решил вмешаться, на несколько мгновений опередив Сеш’ъяра.

Всего одного моего слова, брошенного холодным, спокойным тоном, хватило, чтобы некромант подавился воздухом, который набирал в грудь для следующей тирады:

– Кейн.

И в этот миг Эльсами, моргнув, медленно из-за плеча дракона-полукровки перевела взгляд на меня.

Я ждал этого момента.

Ждал, когда снова смогу посмотреть в эти тёплые и полные привычно-немого укора глаза, но, признаваясь самому себе, ещё больше боялся того момента, когда это произойдёт. В глубине души я действительно боялся, боялся как никогда прежде, что Саминэ теперь никогда не взглянет на меня так же, как это делала раньше и как умела делать только она одна. Более того, она вполне могла вообще не захотеть смотреть в мою сторону. И я готов был принять подобный факт, не смея осуждать девушку даже в мыслях. Я заслужил подобное – в том, что произошло с ней сегодня ночью, был виноват лишь я один, и никто более. Ненавидеть меня теперь она была в полном праве. И всё же…

В ту же секунду, как только мой взгляд встретился с глазами молодой вампирки, наполненными чистыми слезами, она всхлипнула и, окончательно разревевшись, бросилась ко мне.

По полу лаборатории скользнула лишь размытая тень, но я успел схватить девчонку до того, как она сбила меня с ног и впечатала спиной в простенок между окнами – в отличие от неё, мои силы восстановились ещё далеко не полностью. Я сумел устоять на ногах, всецело осознавая, что больше ни за что и никогда не причиню ей ни малейшего вреда… Ни по собственной воле, ни под влиянием обстоятельств, ни в угоду своим желаниям и интересам.

Никогда.

Только её смерть показала, насколько на самом деле мне дорога эта маленькая, упрямая и вечно слезливая девчонка…

– Тш-ш… – тихо прошептал я, крепко, почти до хруста костей прижимая ревущую навзрыд девушку к себе, желая обнять её ещё сильнее и в то же время боясь причинить ей боль. – Всё хорошо, Эльсами. Всё закончилось…

Вместо ответа, она зарыдала уже на грани истерики, сильно впиваясь в мою спину серебряными ногтями. Но на боль мне было откровенно плевать – вместо неё в душе разлилось ни с чем не сравнимое облегчение.

От того, что она действительно жива, от того, что оказалась истинным вампиром, от того, что бросилась именно ко мне… и просто от того, что была сейчас рядом.

Кажется, большего мне не нужно. Меня даже не волновал тот факт, что рыдала всё это время Саминэ беззвучно – похоже, и на этот раз голос к ней не вернулся.

– Всё хорошо, котёнок, – негромко произнёс я, гладя девушку по волосам, прикрыв глаза и нежно обнимая. Всё остальное незаметно отошло на задний план, я даже несколько забыл о том, что в полутёмной лаборатории мы находились не одни. – Всё действительно закончилось. Тебе ничто не угрожает, ты уже дома, в безопасности, слышишь? Ты мне веришь, Эльсами?

Внезапно замерев, наследница пропавшего рода сжала пальцами мою куртку и невыносимо медленно подняла заплаканное лицо, всматриваясь в мои глаза. Я бы отдал всё, чтобы узнать, о чём она думала в этот момент, но и лезть сейчас в её сознание не хотел. И так уже допустил слишком много ошибок, одна из которых едва не стала фатальной для моей воспитанницы.

– Я не лгу, – едва заметно качнул я головой, пальцами стирая слёзы с её мокрых покрасневших щёк. – Ты дома… Я больше никогда никуда тебя не отпущу, как бы ты ни сопротивлялась. С тобой больше ничего не случится, клянусь…

– Ари, нет! – вдруг рыкнул Сеш’ъяр, но закончить высшую клятву мне помешал не он, а испуганный взгляд моей подопечной.

Успев сообразить, что я собираюсь сказать, она вонзила ногти одной руки мне в предплечье, а ладошкой второй проворно прикрыла мой рот, отчаянно мотая головой. В её глазах стоял неподдельный страх…

Магия, взметнувшаяся было в воздухе, мгновенно растворилась, оставшись лёгким покалыванием на кончиках пальцев, и наступила тишина, которую можно было буквально потрогать руками.

От охвативших чёрного дракона, нервно сжимающего и разжимающего кулаки, напряжения и волнения из его глаз едва не сыпались искры. Я лишь усмехнулся – похоже, присутствующие знали всё о подобных магических клятвах и их последствиях.

Слегка наклонившись, обнимая напуганную девчонку одной рукой, кончиком пальца другой проследил изящный изгиб её брови и слегка насмешливо уточнил:

– Ты уверена, Эльсами?

То, с какой скоростью она закивала в ответ, не оставило у меня сомнений, что эта упырева девчонка и вправду вернулась в наш мир, как всегда оставшись верной самой себе.

– Тогда больше никогда не пугай меня так, – укоризненно произнёс я и вновь прижал девчонку к себе.

И, что удивительно, замерев на секунду, она снова меня обняла, так же сильно, спрятав лицо на моей груди, но, кажется, на сей раз не собираясь давать волю слезам. Коснувшись губами её волос, я так и замер, прислушиваясь к тому, как негромко, но учащённо бьётся её сердечко.

Живое.

И я не знал, каких богов и Хранителей мне стоит благодарить за этот подарок.

– Я, пожалуй, пойду, – поднялся с кресла директор Академии некромантии, который, как мне показалось, почувствовал себя лишним. – Де Арк уже наверняка на том месте, думаю, скоро мы получим ответы на все интересующие меня вопросы. Ариатар, будь добр, свяжись с Танорионом – необходимо предупредить вашего отца о возможных предстоящих событиях. Об остальном поговорим потом. Кейн, ты идёшь?

– Да счаз! – огрызнулся черноволосый некромант, плюхаясь в освободившееся кресло. – Я теперь от этой девчонки ни на шаг не отойду! Мне мой чешуйчатый хвост дорог как память, знаете ли… И вообще, вот возьму и перееду сюда, в эту комнату, на ПМЖ!

– Это будет разумным решением, – не задумываясь, отозвался глава гильдии и, кивнув в ответ на мой взгляд, ушёл не прощаясь.

В лаборатории вновь повисла тишина, нарушаемая лишь негромким потрескиванием дров в очаге – дождь за окном наконец закончился.

– Ты уверен? – спросил я, стараясь говорить тише, но при звуках моего голоса Эльсами всё равно вздрогнула, заставив меня успокаивающим жестом провести ладонью по её спине: этот испуганный котёнок всё никак не мог прийти в себя. И я подозревал, что продлится это её состояние ещё долго, как и был уверен в том, что о привычных усмешках на некоторое время нужно забыть.

Её смерть – не повод для насмешек.

– Ясен пень! – фыркнул Кейн, откидываясь на спинку, закидывая ноги на один из подлокотников и с отвращением почёсывая корку спёкшейся крови на шее. – Мне повторение вчерашнего со-о-овсем не улыбается и даже не подмигивает. Кстати, полотенце выделите бедному покалеченному дракону, мне отмыться не помешало бы. И не мне одному.

– Действительно, – хмыкнул я и, мягко отстранив Саминэ, обхватил её лицо ладонями, пальцами стирая остатки слёз с её щёк. – Тебе нужно привести себя в порядок, Эльсами.

Но вампирёнок упрямо мотнула головой, прикусив нижнюю губу, и вновь обхватила меня руками, пряча лицо на моём плече. Похоже, отходить куда-либо от меня, даже на шаг, она просто боялась. Что ж, ничего против этого я в обозримом будущем не имел. У Саминэ есть пара дней, чтобы прийти в себя и вновь, как когда-то, перестать бояться каждого шороха и звука. И думаю, на сей раз на подобное уйдёт гораздо меньше времени.

– Хорошо, – тихо усмехнулся я, обнимая девушку, и, наклонившись, подхватил её на руки. – Но только на этот раз.

Кивнув, жрица Латимиры, сейчас больше похожая на маленького ребёнка, которому привиделся кошмарный сон, обняла меня за шею, снова торопливо пряча лицо. Легко и почти привычно удерживая девушку на руках, я подошёл к Кейну и, опустившись в соседнее кресло, устроил Саминэ у себя на коленях. Не обращая внимания на проницательно-внимательный взгляд дракона, который именно сейчас почему-то решил воззвать к своей второй сущности, снял с девушки туфли и, отбросив их, откинулся на спинку. И только после того, как машинально окутал босые ноги Эльсами тёплым воздухом, встретился глазами с чёрным ящером.

Да уж, наш дорогой шизофреник, как всегда, оказался прав – добраться до бассейна с горячей водой не помешало бы всем троим…

– Кто это сделал? – Тихий вопрос некроманта прозвучал слишком громко в наступившей тишине. Настолько, что девчушка снова вздрогнула, но в этот раз гораздо сильнее, и практически вжалась в мою грудь, наверняка расслышав и следующие слова: – Кто едва не убил нас обоих, Эльсами?

– Кейн, – вместо своей воспитанницы ответил я, но, увидев отсутствие реакции на равнодушном лице дракона, изменил своё обращение к этому представителю чешуйчатой расы: – Эльрон… Сейчас не самое подходящее время для выяснения обстоятельств прошедшей ночи.

– Нет, – в том же тоне и с таким же равнодушием бросил дракон, в глубине глаз которого едва заметно танцевало зелёное пламя, в то время как взгляд его ни на миг не отрывался от сжавшейся на моих коленях в комок Саминэ. – Я хочу знать.

– Я сказал – нет, – бросил я ледяным тоном, мгновенно возведя защиту вокруг своей воспитанницы, чтобы настырный ящер не мог проникнуть в её мысли, ещё больше бередя свежие душевные раны. – Не сегодня.

На несколько мгновений воцарилась гробовая тишина… И лишь по прошествии нескольких долгих минут, в течение которых Эльсами под пристальным взглядом тронувшегося умом полукровки всё так же вжималась в меня, судорожно вцепившись в мягкую ткань куртки, по лицу чёрного дракона скользнула улыбка, наполненная лёгким оттенком сумасшествия. Он откинулся на спинку и довольно протянул:

– Твои щиты мне теперь не помеха, демон… Мы с ней связаны. Я узнал всё, что хотел.

– Связь не даёт тебе права лезть в её голову без разрешения, – предупредил я, чуть сузив глаза, намекая некроманту о том, чего делать впредь ему больше не стоило. Однако на сей раз моё предупреждение не возымело никакого эффекта. Дракон только насмешливо вскинул брови:

– А это уже нам решать.

– Кейн.

– Ари? – иронично переспросил некромант, слегка усмехнувшись одними губами.

– Не стоит.

– Почему нет?

– Если ещё раз ты…

– И что тогда, демон?

– Ты действительно хочешь это узнать?

– Почему нет?

– В таком случае…

Договорить фразу, не предвещающую ничего хорошего, я не успел. Да и напряжённая обстановка вокруг ещё не раскалилась до предела, как неожиданно раздался резкий звук, оглушивший меня на мгновение и ударивший по нервам. И вместе с этим лёгкие неприятно обожгло горячим воздухом, на смену которому внезапно пришла ночная прохлада, смешанная с характерным, приторно-сладким запахом магии Смерти и горечью кладбищенской полыни…

Вокруг кресел по полу лаборатории застелился изумрудно-зелёный туман, змеясь и собираясь в клубки, из которых вырывались жгуты и щупальца, опадая и оставляя после себя растения с тонкими резными листьями и длинными фиолетовыми цветами. Они росли и распускались прямо на глазах, один за другим, пробиваясь через каменную кладку пола, тянулись вверх, и счёт их за короткий промежуток времени пошёл уже на десятки.

Внутри предупреждающе вскинулся и заворчал хищник, предчувствующий опасность, и, вторя ему, за распахнувшимися от порыва ледяного ветра окнами в предрассветной мгле раздался многоголосый вой невесть отчего пробудившейся нежити. Лаборатория заполнилась резковатым запахом цветущего аконита, любимейшего растения некромантов, являющегося символом Академии… И к нему почти сразу добавился лёгкий запах гниения и тлена – на высоких стенах, вспарывая их, разрастались, ползли и цвели на ходу ядовитые чёрные лианы.

Во всей комнате, как и далеко за её пределами, в соседних помещениях и коридорах медленно распространялась и заполняла собой всё пространство власть и сила самой Хранительницы душ.

Или же?..

Я перевёл взгляд на свою воспитанницу, которая продолжала сидеть на моих коленях. Она уже не прижималась к моей груди, а сидела прямо, сохраняя идеальную осанку, её руки были аккуратно сложены на коленях, голова чуть склонена набок. А в глазах – пустота.

Хотя, пожалуй, и на этот раз я пытался солгать самому себе.

В её привычных глазах золотисто-карего цвета была не просто пустота – это была белая мгла, за которой скрывался ярко пылающий некромантский огонь… И больше ничего. Ни капли осмысленности, чувств, эмоций – маленький вампирёнок себе уже не принадлежала, её полностью на какое-то время поглотила чистая стихия Смерти. И, как подтверждение этому, на её лбу сиял, мягко переливаясь, изумрудно-зелёный узор, тонкие, изящные линии которого заключали в себя узкий каплевидный изумруд, самый чистый из тех, что мне приходилось видеть за всю свою жизнь. Драгоценный камень мерцал, затягивая в свою глубину, выдавая свою артефактную сущность…

Пожалуй, даже не так. Это был далеко не артефакт – присмотревшись внимательнее, вдохнув полной грудью исходящие от него волны, характерные лишь для одной стихии, я догадался, что изумруд был соткан из чистой магии Смерти самой Гекатой.

Это был её подарок.

Хранительница душ отметила мою воспитанницу собственной рукой, дав ей силу, которую не смог бы получить ни один вампир, побывавший на её месте, оказавшийся на непродолжительный срок на Грани после того, как душа покинула мёртвое тело.

Чем же Эльсами заслужила такую честь?

Неожиданно тихое, но слегка истеричное «хи-хи» заставило меня отбросить мысли и повернуться в ту сторону, откуда раздался звук, совершенно не подходящий к ситуации. И издавал его, как ни странно, всё тот же полукровка, лишний раз подтверждая догадки Рика относительно его слегка нездорового мозга. Теперь я понимал бывшего упыря, как никогда раньше: на данный момент Кейн сидел в кресле, смотря на свою ладонь, и тихо, с лёгким оттенком истерики хихикал.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы сообразить, что же его развеселило.

На его ладони постепенно проступала графитовочёрная чешуя…

Спонтанный выброс силы Саминэ спровоцировал чёрного дракона на оборот, который уже не поддавался контролю. И, возможно, если раньше полукровка и имел какие-то шансы противостоять этому, то дальнейшие события начисто лишили его малейшей возможности хоть как-то владеть собой.

Девушка невероятно медленно повернула голову в его сторону, встала с моих коленей и, протянув руку, сжала пальцы в кулак и повернула кисть. На миг мне послышался тихий щелчок, и Кейн, не сдержав вскрика, выгнулся под неестественным углом. На его пальцах проступили когти, а глаза расчертил вертикальный зрачок, резко выделившийся на фоне тёмно-золотистой радужки.

Видя всё это, я устало прикрыл глаза. Я понимал, что происходило с Саминэ в данный момент. Сейчас в этом теле от моей воспитанницы не осталось ничего: ни эмоций, ни мыслей, ни толики разума. Вместо них была только магия Смерти, сила Гекаты, и ей казалось неправильным, что та же сила была заперта внутри человеческой оболочки, носившей имя Эльрон Кейн…

И она хотела это исправить.

Вот только не учла, что, будь Кейн чистокровным драконом, принудительный оборот не причинил бы ему вреда. Но он был полукровкой, к тому же не признающим свою истинную сущность. Он боролся с ней всегда, продолжал и сейчас, принося тем самым себе ещё большую боль. Из последних сил он сопротивлялся обороту, вот только кто он такой, чтобы противостоять воле самой Хранительницы душ?

Я знаю только одного… хм… человека, который легко мог бы поспорить с нашими богами на любую интересующую их тему. И находился он – она сейчас за сотни лиг отсюда.

И потому успокаивать разбушевавшуюся стихию придётся отнюдь не где-то до сих пор шатающемуся Рику.

Открыв глаза, я про себя усмехнулся и негромко позвал:

– Эльсами.

Жрица Латимиры резко обернулась, но руку не опустила. Склонив голову набок, она вновь повернула кисть так, что мне послышался щелчок… И ничего не произошло.

Уже открыто усмехнувшись, я медленно встал, заметив тень недовольства в глазах вампирки, покрытых тонкой пеленой сырой стихии, и в следующий момент отблеск этого чувства, которое легко могло обратиться в гнев, вот только…

Я знал, что делаю.

Резко вздёрнув подбородок, Эльсами взмахнула рукой… И вновь ничего не произошло. Да, сила внутри меня всколыхнулась, отвечая на призыв, но не более того. Власть Гекаты надо мной была далеко не безгранична.

Да, в какой-то мере я, как и моя сестра, унаследовал дар своей матери, на протяжении всей моей жизни увеличивающийся, как и мой резерв, но всё же высот Хеллианы Валанди мне не суждено было достичь никогда. Убивая других и множество раз находясь сам на грани между жизнью и смертью, возможно, когда-нибудь я и смог бы с ней сравниться. Если бы не одно но.

Я был лунным эльфом. И в то же время я был демоном. Обе части меня были уравновешены, но человеческая сущность Кейна была гораздо слабее его истинной природы. Магии, что называлась некромантией, – ведь именно она создала оболочку и дала душу драконам, носящим чёрный цвет на чешуе.

А что до меня… Тьма и магия Смерти боролись во мне с первого дня моего рождения, но ни одна из них так и не смогла одолеть друг друга. И как бы странно это ни звучало, но сила двух богинь решила взаимодействовать друг с другом, нежели пытаться отстоять главенствующее право. Естественно, моё мнение имело далеко не последнее значение в этой борьбе, а полностью примирить и научить стихии взаимодействовать мне помогли родители.

Похоже, мне пришло время вернуть долг. Хотя и не им лично.

Безусловно, Кейну пошло бы на пользу принять свою истинную сущность, как и советовал Сеш’ъяр. Но сейчас для этого было не время, не место.

Я догадывался, что связь Саминэ с чёрным ящером ещё даст о себе знать, и вправит наконец мозги полукровке, раз и навсегда завершив его бесполезное сражение с самим собой. Но, по-моему, сегодня явно не тот день для столь… знаменательного события.

Да и Эльсами, очнувшись и узнав, что натворила, ещё и в этом станет винить себя до конца жизни. Как и я в глубине души буду обвинять себя за то, что позволил ей это сделать.

– У тебя нет власти надо мной, маленький вампирёнок, – сделав шаг и взяв за подбородок застывшую девушку, усмехнулся я. – Не в этот раз.

Окинув моё лицо равнодушным взглядом, моя воспитанница непривычно зло сузила глаза и… улыбнулась.

Я не мог не узнать эту улыбку, несмотря на то что не видел её очень давно. И, улыбнувшись в ответ, опустил руку, чтобы нажать большим пальцем чувствительную точку на шее Эльсами. Миг – и девчонка, потеряв сознание, рухнула в мои заботливо подставленные руки.

Не в этот раз, Геката. Мы обязательно поговорим с тобой… но позже.

– Какого пьяного волкодлака здесь происходит, хотел бы я знать?! – неожиданно раздался полный гнева и в то же время недоумения вопль со стороны открытой двери в лабораторию.

Мысленно поморщившись от звона в ушах, я всё же не удивился яростному тону внезапного гостя: на данный момент лаборатория представляла собой ну просто-таки сюрреалистическую картину, подходящую разве что под описание старой мрачной сказки.

В воздухе витал запах смерти, пропитавший собой не только окружающее пространство, но и обстановку, стены и даже одежду. Прямо из пола росли цветки аконита, благоухая терпким характерным ароматом. Вспоровшие каменную кладку ядовитые лианы расползлись по стенам и полу, свисали со столов, шкафов и подоконников, украшая их своими опасными цветами и распространяя вокруг смердящую вонь гниения и тлена. Одно из кресел занимал некромант – покрытый засохшей кровью, хрипящий и находящийся в полусознательном состоянии, он явно не размышлял о смысле бытия. И вдобавок ко всему посреди большого помещения стоял демон в окровавленной одежде, удерживающий на руках хрупкую девушку в разорванном платье, покрытом бурыми пятнами крови…

Да уж…

Рик появился, как всегда, вовремя.

Первые лучи восходящего солнца только собирались показываться из-за горизонта. На небе, словно чернильные кляксы, остались чёрные грозовые тучи, и помещение было погружено в полумрак.

Но, несмотря на все признаки наступающего утра, в комнате общежития Академии некромантии, которую делили несколько более чем необычных и странных нелюдей, никто до сих пор и не думал о сне.

Никто, кроме одной маленькой, упрямой девчонки, которая, похоже, невольно решила и дальше окутывать себя ореолом тайн и обширным списком скрытых способностей и талантов.

Но даже её сон был вынужденной… кхм, мерой. Не лиши я Эльсами сознания, бог весть что она могла ещё натворить, не имея ни малейшего представления, как управлять внезапно свалившейся на неё силой.

– Для чего она ей? – негромко спросил я, не отрывая взгляда от окна, за которым стелился густой вязкий туман, лишающий возможности рассмотреть что-либо на расстоянии вытянутой руки.

Я знал, что мой вопрос не останется без ответа.

– Ты всегда предчувствовал моё появление, – раздался тихий хрустальный смешок. – Здравствуй, Ари…

– Не могу сказать, что рад встрече, – хмыкнул я, отвернувшись от окна, и, посмотрев на неожиданную гостью, посетившую мою скромную обитель в столь ранний час, лениво произнёс: – Пожалуй, я повторю свой вопрос: для чего Саминэ нужна эта сила?

– Ты и твоя семья всегда отличались отсутствием страха перед Хранителями. – Женщина, возникшая из ниоткуда, сидя в кресле напротив, улыбнулась одними губами.

От этой улыбки на лице, полном холодной, неживой красоты, многим стало бы не по себе… Вот только какой сейчас мне был прок бояться ту, что защищала меня и мою сестру ещё задолго до нашего рождения?

Не сдержавшись, я всё же улыбнулся, склонив голову в знак приветствия:

– Хранители не сделали ровным счётом ничего, чтобы заслужить страх или уважение к себе… Кроме некоторых. Приветствую, Геката. Чем я заслужил честь лицезреть Хранительницу душ?

– Где же мне быть, несносный ребёнок, как не в стенах Академии, чьи студенты служат мне одной? – вскинула тонкие брови богиня, откидываясь на спинку кресла. – К тому же мне показалось, что у тебя есть что спросить.

– Несомненно, – кивнул я, прислушиваясь к приглушённым звукам из ванной.

В то время как Эльсами глубоко спала на моей кровати, с трудом очухавшийся чёрный дракон всё же решил привести себя в порядок, в чём ему, как ни странно, старательно помогал наконец вернувшийся эльфийский полукровка. И я вполне обоснованно подозревал, что, переварив внезапно свалившуюся на него информацию, бывший упырь не столь помогал Кейну отмыться от крови, сколь пытался его утопить… Вот только почему именно наш милый шизофреник стал для него способом выпустить накопившиеся эмоции, осталось для меня загадкой. Впрочем, Рик всегда недолюбливал именно этого представителя чешуйчатой братии.

– Рада видеть, что мои дети живут в мире и согласии в столь милой обстановке, – тихо рассмеялась Геката. Ей не нужно было оглядываться или прислушиваться для того, чтобы узнать, что происходит и что здесь случилось до её появления. Тем более что некоторые события оказались именно на её совести, если, конечно, таковая вообще имелась когда-либо у богов. – Ну-ну, Ари, не стоит обвинять меня во всех смертных грехах.

– Не во всех, – усмехнулся я. – Лишь в одном. Зачем ты наделила Эльсами этой силой? Моей подопечной хватает проблем и без неё. Она не сможет её контролировать.

– Наделила? – изогнула бровь женщина и мягко улыбнулась, отчего у меня против воли по спине скользнул липкий холодок. – Хранители не имеют права давать силу смертным просто так, тем более той, что отдана в служение кому-то другому из нас.