Миры Отверженных. Метаморфоза

Морон нажал кнопку на приборном пульте. – Соедините меня с этими землянами, тьфу, земноводными.  Генерал принял мужественную позу, широко расставив ноги и скрестив руки на груди.

На голографической картинке появился Аркенаар.

– Та-ак, а ты ещё кто? – Морон искренне удивился. – И где эта, ваша правительница, Амун? Что это ещё за игры?

– Я теперь за неё. – Талан с нескрываемым презрением смотрел на двух гефестиан. – Я, Аркенаар, главнокомандующий таланским космофлотом. И теперь ты будешь говорить со мной.

Фалькур согнулся пополам от смеха.  Морон с недоумением посмотрел на своего компаньона. Фалькур не смог нормально говорить сквозь душивший его смех. – Талан, только не говори сейчас, что ты её убил. Меня вот-вот разорвёт сейчас. Это что, такая традиция у вас?  Вы что, по-другому сдаваться не умеете?

Аркенаар презрительно скривился и сплюнул на пол. – Мне плевать, что там говорит твой подчинённый, краснокожий. Что касается Амун, то она сейчас под арестом. Мы ещё разберёмся с ней. С тем, что она столько лет лгала своему народу. Но это вообще не ваше дело. Мы сами разберёмся у себя в своём доме.

И вот что я скажу вам, незваные гости. Вы не запугаете нас вашими жалкими землетрясениями. Мы, таланский народ, и не такое видывали. И слушайте наш ответ. Убирайтесь отсюда, пока целы. Вам на этой планете делать нечего.  А если сунетесь, то очень-очень пожалеете.

Морон прищурился и усмехнулся. – Ну что ж, вы свой выбор сделали. Прощайте, глупцы. Ещё одна погибшая цивилизация. Мы внесём вас в свою славную летопись.

 Глава 4. Оливковый.

Яблоневый сад.

Оливковый ангел Начала пятой ступени в крайне задумчивом настроении и в расстроенных чувствах лежал под раскидистой яблоней. Рядом в воздухе, размахивая крылами, материализовался его собрат, тут же опустившись на ветку дерева прямо над ним.

– Привет, Оливковый. Чего ты такой напряжённый? Неужели произошло что-то любопытное в череде серых будней моего друга? Неужели я пропустил что-то интересное? – Появившийся ангел с ехидцей смотрел на лежавшего.

– А, это ты, Изумрудный, – Оливковый, словно очнувшись, обратил свой взор на приятеля, потом нехотя привстал и сел, прислонившись к стволу дерева.  – Да так, есть кое-что.

– Ого, у него, оказывается, есть кое-что в этой звенящей пустоте, а он молчит. – Изумрудный спрыгнул вниз. – Я тут, понимаете, просто-таки умираю со скуки, до долгожданного отпуска вообще нескоро, а лучший друг ведёт себя так, как будто скрывает что-то ну очень интригующее. А ну, быстро выкладывай, что случилось? Меня интересует любая подробность. Сколь угодно малая.  Давай давай. Хотя нет, стоп, дай я сам угадаю.

Изумрудный прищурился и произнёс насмешливым тоном, нарочно растягивая слова. –  Ты опять провалил подготовку к экзамену на шестую ступень? –  И он тут же растянулся в широкой улыбке. – Ну как, угадал? Ну угадал же! Ну я же вижу, что угадал. Проницательность моя меня ещё никогда не подводила. Ты умудрился снова всё провалить.

Оливковый не отреагировал на подначку и слегка пожал плечами. – Ну, пока ещё нет, но, кажется, очень близок к этому. Мой проект под угрозой провала.

– Да ты что! Какая невероятная сверхновость! Прям в первый раз у тебя! – Изумрудный глумливо изобразил неподдельное изумление, но тут же увидел, что друг слабо реагирует на его шутки, и примирительно продолжил.  – Ладно-ладно, извини, не сдержался. Ну и по чьей вине на этот раз? Ты виноват или это опять напутали красные или оранжевые или, может, жёлтые? Хотя нет, у жёлтых вообще не работа, а круглый отдых. Там же почти невозможно что-то сделать не так.  А вот красные и оранжевые вечно портят кровь нам, злёным, да и голубым от их косяков порой немало достаётся. Кучу недоделок и ошибок нужно за ними исправлять. С ними вообще все сословия Начала ссорятся. И не сосчитать, сколько проектов они уже загубили. Как им только Творец это спускает с рук?

Оливковый тяжело выдохнул. – Да вот ты не поверишь, мой глумливый изумрудный друг, но ни Красные, ни Оранжевые вообще тут ни при чём. Они все, на удивление, хорошо сработали. Я тебе даже больше скажу, ты вообще не догадаешься о ком это я. Там вообще целый сговор какой-то. Короче, это всё дело рук фиолетовых. Хотя, судя по всему, там даже высшие чины в этом замешаны. Было зафиксировано грубое изменение условий, а ответственный фиолетовый не отразил это в состоянии баланса.

У Изумрудного вытянулось лицо. – Как фиолетовые? Не может быть! Это же ещё те педанты. Они же скрупулёзны и мелочны до тошноты. Каждое изменение не проходит без их согласования. Ну и что такого случилось, чтобы фиолетовый пошёл на нарушение? Подожди, ты сказал, что замешаны ещё и высшие чины. Вот это да! Голова просто кругом идёт. Совершенно ничего не понимаю…

У Изумрудного внезапно округлились глаза. – Подожди-подожди, ты сейчас хочешь сказать, что готовый проект завалил фиолетовый, да в придачу его прикрыл кто-то из высших сословий? Ты точно ничего не напутал?

Оливковый обиделся. – Ничего я не путаю. Но вообще-то я сказал, что пока ещё не завалили, но мне кажется, что всё идёт к этому.

– А кто, кто из высших там замешан?! Только не говори загадками, я сейчас взорвусь от любопытства. – Изумрудный вплотную приблизился к лицу Оливкового, напряжённо стараясь что-то прочитать по его мимике.

Оливковый всплеснул руками. – Ах, если бы я только знал! В общем, слушай, дело такое. Этот конкретный проект поручили курировать зелёным, и вести его от зелёных доверили мне. Все остальные сословия, понятно, также делают свою часть согласно инструкции. После чего я сдаю предварительный проект на балансировку фиолетовым.

Изумрудный сморщился. – Именем Творца заклинаю, не говори мне банальные вещи, которые и так все здесь знают. Как будто я не занимаюсь этим, как и ты, десятки тысяч лет.

Оливковый кивнул. – Ну да, прости. И вот, фиолетовые предварительно одобрили проект. Потом высший совет херувимов выделил своего представителя для охраны Древа Жизни этой планеты.

Изумрудный насупился. – Ты опять продолжаешь нести банальщину? Ты что, всерьёз решил меня обидеть? Я что, по-твоему, не знаю регламент?

– Не перебивай, это важно. –  Оливковый на секунду задумался. – Про что это я? Ах да. Так вот, на этот проект каким-то совершенно невероятным образом попали из заброшенных галактик разумные существа. Ну как разумные? Ну, ты сам понимаешь. – Оливковый насмешливо улыбнулся.

Изумрудный хмыкнул. – Да это понятно. УР. Условно разумные, как мы промеж себя их называем. Хотя там сплошь одно недоразумение. Но громко вслух произносить это нельзя, ибо Творец жутко сердится, когда творения его рук, его гордость, называют как-то неуважительно. Он любит их всех.  Поразительно, как это у него только получается? Ну-ну, и что дальше? Действительно непонятно, как они туда попали.

– И вот, – продолжил Оливковый, – эти условно разумные существа попадают на мой проект, на эту абсолютно девственную планету, готовую к стартовому запуску, и начинают там чудить. Перечислять не буду, там много всего намешано. Короче, начинают там жить по каким-то своим законам и уставам, а не по тем заповедям, которые Творец завещал всем нам. В общем, они настолько расшатывают первоначальный баланс проекта, что ещё немного и проект будет осквернённым. И знаешь, что делает синий, который в этом проекте отвечает за небесные сферы, через которые проникли эти существа? И что потом делает фиолетовый? И что, в конце концов, делает херувим, как назначенный хранитель для этой планеты?

Оливковый замолчал и интригующе посмотрел на собеседника.

– Ну, – не выдержав паузы, нетерпеливо выдохнул Изумрудный, максимально заинтригованный рассказом Оливкового.

– А ничего они не делают по должностной инструкции, – с вызовом ответил Оливковый.          – Представляешь?! Ничего! Никак не реагируют. Вернее, как ничего. Там очень интересная история. Сначала синий делает отметку в реестре о нарушении границ. Ведь он первый ответственный в нашей цепочке в таких ситуациях. Потом он удаляет эту отметку, как будто её не было. Но я, как ведущий проекта, имею допуск к просмотру всех записей, включая удалённые. И я вижу всё. Я аж замер, когда всё это увидел.  Ну, думаю, сейчас возникнет фиолетовый, и как поднимет вселенский шум о вопиющем нарушении. И вот жду я, жду. И тут появляется виза, что фиолетовый одобряет удаление события, как ошибочно внесённое. Ты представляешь? Я сначала не поверил и хотел было обратиться к высшим зелёным, чтобы они по своим каналам обратились к фиолетовым по разъяснению ситуации. А потом подумал, а ведь это на руку мне. После такой шумихи проект-то ведь точно признают неготовым, а тут всё идёт к тому, что как будто ничего и не произошло. Типа всё нормально.

И вот, как я только успокаиваюсь, так меня добивает этот назначенный херувим, который вместо того, чтобы жестоко покарать незваных пришельцев и выдворить их с планеты, просто бездействует и молча взирает на то, что творят эти «условно разумные». Правда, в оправдание этого херувима можно сказать, что он совсем молодой и это его самый первый проект. Мне кажется, он просто растерялся. Но это же не оправдывает его, и тогда возникает резонный вопрос, а почему тогда бездействует Совет херувимов? Ты знаешь, мне кажется, что там какой-то сговор.

Изумрудный встал и активно замахал крыльями. – Ну-ну, ты особо тут не зарывайся с хулой херувимов.  Посмотрите на него, распалился праведным гневом. Того и гляди, загоришься зелёным огнём. Остынь. Это, скажем, синего ты можешь критиковать сколько угодно, ну красного там, жёлтого или голубого, прям сколь душе твоей угодно. А херувимов ты не трожь. Прости меня, но я тебе напомню, если ты забыл. Это ангелы высшего порядка, чем мы, и ты не вправе хоть как-то обсуждать их дела.  Это могут делать только сами херувимы из их сословия. Ну или, само собой, серафимы. Этим парням вообще всё можно. Ради Творца эти всё превратят в пепел. Они же самого Творца видят. В отличие от таких, как ты.

Оливковый разозлился, и свою злость перенёс на Изумрудного. – Слушай, давай ты не будешь указывать мне моё место. А то как тебя послушаешь, то создаётся впечатление, как будто ты сам Творца видел.

Изумрудный приосанился и придал своему лицу серьёзное выражение. – Ну, можно сказать, что видел. Так, слегка, краешком глаза.

Оливковый насупился. – Изумрудный, а ты, случайно, не заболел? Что ж ты за ахинею несёшь? Я тебе не малахитовый первой ступени, чтоб раскрыв рот, твои небылицы слушать.  Где ты его мог видеть? При каких таких обстоятельствах? Его видят только ангелы Начала двенадцатой ступени. И то только в особо исключительных случаях. А нам до этой ступени ещё так далеко, что даже мечтать невозможно. Как мне, так и тебе, хоть у тебя она уже шестая.

Изумрудный постарался превратить всё в шутку. – Да пошутил я, пошутил, успокойся.  Смотри на него, разошёлся тут, крыльями машет. Шуток, что ли, не понимаешь?  Уж и помечтать нельзя?

– Можно. – Оливковый опять сник и прислонился к дереву. – Только мне сейчас не до веселья. Мало того, что я опять, скорее всего, пролетаю мимо испытания на шестую ступень, так ещё и пропущу отпуск. А ведь в отпуске, как ты знаешь, хорошо сдавшим экзамен на следующую ступень разрешается одна экскурсия с серафимами. И сейчас опять придётся начинать сначала.

– Ну погоди ты так раскисать. Раз ещё не доложили серафимам, следовательно, инициация зачистки проекта пока не запущена. Хотя стоп, – Изумрудный задумался, – а ты прав. Действительно, а почему это Совет херувимов не вмешался и не указал юному херувиму на грубейшие нарушения в его работе?

Оливковый пожал плечами. – Не знаю, но могу только догадываться. Это если отбросить мои дурные догадки в злонамеренном сговоре. И вот какая у меня тогда мысль обо всём этом. Думаю, это пресловутая сословная солидарность. Скорее всего, Совет не хочет губить молодому херувиму его первый проект, вот, видимо, и щадят его психику. И наверное, поэтому они и попросили фиолетового не указывать в реестре произошедшие изменения. Но тогда, видимо, я зря упрекаю фиолетового. В такой ситуации никто бы из ангелов Начала не смог отказать херувимам в их настоятельной просьбе. Так что, вот так вот, сижу в итоге и жду, чем всё это закончится. А меж тем срок испытания скоро назначат.

– Так, друг мой, – Изумрудный похлопал по плечу Оливкового, – долой уныние и тревогу. Давай подождём. Будем надеяться на лучшее. Совет Херувимов найдёт выход из ситуации. Они и не из таких ситуаций выходили. Правда, есть одно «но». Если только эти новоприбывшие совсем не расшатают баланс сил планеты. Или про это прознают Серафимы. Вот тут точно осквернённый проект никто защищать не будет.

Изумрудный взлетел и всмотрелся в сияющее отражение яблока, внимательно осматривая себя.  – А если честно, я не понимаю тебя. На что ты жалуешься? Чего сопли распустил?  У тебя хоть проект есть. Ты самым настоящим делом занят, хоть и проблемным. А я вот мой следующий, настоящий серьёзный проект, почитай, уже вторую сотню лет жду. Пока салатовые всё себе не разберут, нам, младшим ступеням, остаётся только ждать и ждать. И в итоге кидают нас на всякие мелкие задачи, то помоги там, то помоги сям, помоги тому, помоги этому. Со скуки совсем можно зачахнуть. Так что ты радоваться вообще-то должен.

– На, вот, перестань хандрить. – Ангел сорвал яблоко и кинул его вниз Оливковому. – Кушай, там витаминов много. – Изумрудный рассмеялся своей шутке и растаял в воздухе.

Оливковый подбросил яблоко и словил его. – И он думает, что у него великолепное чувство юмора.

 Глава 5.  Друзья поневоле.

Сивания.

Гефестианский торговец Форесто последние дни был словно на крыльях. Наконец-то его дела скоро пойдут в гору, и он сможет летать не на этой арендованной развалюхе, давно требующей ремонта, а вообще купит новый, более мощный и вместительный торговый корабль.

А судя по всему, всё должно сложиться как нельзя более хорошо. Его беспутный двоюродный братец, Калиан, ещё пару лет назад сбежал из лавки Форесто, прихватив с собой всю кассу, и устроился в космофлот, в частную военную кампанию под командованием скандально известного командора Фалькура.

Подавать в розыск или судиться с братом, который был уже под опекой грозного и могущественного Фалькура, было бы себе дороже, поэтому Форесто скрепя сердце, счёл благоразумным замять это дело.

Но вот буквально неделю назад от подлого братца поступило странное сообщение. Что, мол, он извиняется за всё произошедшее, и в качестве возврата долга даёт наводку на место, где можно очень выгодно заработать. Но при этом его речь была довольно путанной и туманной, и он очень просил не упоминать его имя, поскольку распространяться об этом было запрещено под страхом смертной казни.

Форесто сразу усомнился в том, что его бестолковый братец говорит правду. Но после долгих размышлений он пришёл к выводу, что Калиан, видимо, не безнадёжен, и его таки замучили угрызения совести. И поскольку дела в лавке шли с каждым днём всё хуже и хуже, то что он тогда вообще теряет, если отправится в ту точку, которую ему скинул братец?

Поэтому, когда его, специально перед отлётом, подремонтированный и красочно расписанный в алые цвета торговый модуль вошёл в околоорбиту Сивании, Форесто был исключительно на позитиве.  Торговец запросил разрешение на посадку.

– Я не понял, какого чёрта тебя сюда занесло? Откуда ты здесь появился, гефестианский торгаш? Кто тебя сюда подослал? – раздался крайне раздражённый хриплый голос в динамике.

Форесто не мог скрыть свою обиду. – Это что, так встречают своих соплеменников в такой глуши? А я наивно был уверен, что мне тут обрадуются.

– Ага, так рады, что сил нет. Торгаш, ты не ответил мой вопрос, как ты здесь очутился? Или ты быстро отвечаешь, или мы сейчас расстреляем твою ржавую посудину, так аляповато раскрашенную, словно это какой-то детский рисунок.

– Ну почему аляповато, – обиделся Форесто. – По-моему, очень стильно, в гефестианских тонах.

В динамике раздался громкий смех. – Так у тебя ещё и со вкусом плохо. Так же, видимо, как и со слухом. Так вот, я считаю до трёх, и лазерная пушка превратит твою дешёвую поделку в оплавленный кусок дерьма. Надеюсь, ты меня сейчас слышишь. Раз, два….

Форесто понял, что с ним не шутят, и тут же быстро забормотал.

– Нет, нет, не надо. Я сейчас всё расскажу. Я бедный торговец Форесто, прибыл сюда с мирными намерениями и исключительно в торговых целях.

На том конце раздался смешок. – Видимо, кроме отсутствия слуха и вкуса, ты ещё и тупой. Как ты узнал про это место, глухой, абсолютно лишённый вкуса, тупой торгаш? Я продолжаю… три….

– Стойте-стойте, – завопил торговец. –  Мне сказал об этом мой двоюродный братец Калиан, который служит во флоте у командора Фалькура.

На том конце замолчали.

Форесто охватила сильная паника и он заорал что есть силы в микрофон. – Вы слышите меня, не стреляйте, умоляю! Ответьте, как слышно меня!

– Не ори, идиот, чуть перепонки из-за тебя не лопнули.

Говоривший глубоко вздохнул. – Ну, допустим, что ты не лжёшь. Честно говоря, я вроде как припоминаю, что есть такой, с таким тупым именем в нашем флоте. И если это тот, про которого ты говоришь, то он тоже такой же недалёкий, как и ты. Ты же понимаешь, что его ждёт после твоих слов? Его же Фалькур подвесит за одно место. И это в лучшем случае.

Кстати, ты что, первый раз слышишь о втором гефестианском манифесте, говорящем о том, что неразведанные места принадлежат открывшим их. Сначала мы оформим все необходимые документы, и только потом подадим заявку на Солор, и уже тогда будем открывать торговые лицензии для таких недоразумений, как ты. Насколько я знаю, информация об этом месте на данный момент ещё не раскрыта и на Солоре об этом, соответственно, никто не уведомлен. И тогда, спрашивается, почему ты оказываешься здесь? Ты что, надеялся, что знакомство с братцем позволит тебе занять здесь местечко получше?

– Да-да, понимаю, это было наивно, – примирительно забормотал Форесто, поняв, что его убивать не будут, по крайней мере, в эту минуту. – Но просто мои дела идут так плохо, и я подумал, – Форесто замялся, – что, возможно, вам понадобятся проверенные люди, которые смогут в обход закона проворачивать ваши …так сказать… дела.

В динамике опять раздался смех. – А то ты думаешь, что мы тут все законопослушные, и без тебя не знаем, как надо уметь работать. –  Смех резко оборвался. – Так что давай, не юли, и лучше прямо ответь на мой вопрос. Это в твоих интересах. Об этом месте знаешь только ты один? Или, надеюсь, у тебя всё же хватило ума никому об этом не рассказывать.

– Что вы, что вы? Зачем мне делиться выгодной информацией с другими? –  стараясь быть более убедительным, Форесто деланно рассмеялся.

Собеседник довольно хмыкнул. – Ну да, в это верю. – В динамике явно слышались саркастические нотки. – В этом мы, гефестиане, все одинаковы. Только спешу тебя огорчить, тут уже делать нечего. Даже не знаю, зачем твой братец тебе посоветовал именно это место. Наверное, хотел посмеяться над тобой, мой туповатый и наивный соплеменник. Это настолько малоинтересная планета, что я даже не знаю, зачем мы сами здесь торчим.

Говоривший опять громко рассмеялся.

Форесто явно приуныл. И как он мог только поверить этому лживому Калиану, и с чего такая глупая мысль, что его братец терзаем угрызениями совести, могла прийти в его голову?

На том конце связи, видимо, почувствовали крайне расстроенные чувства торговца, и решили подбодрить. – Ладно, не кисни. Пожалею я тебя, бедолагу. Ведь столько пёрся в такую даль. Странно, что Калиан не всё тебе разболтал о нашей экспедиции и скрыл от тебя самое вкусное.

Говоривший хмыкнул. – Так вот, слушай. Есть тут неподалёку, ну как неподалёку, просто гораздо ближе, чем отсюда до Солора, одна планета, а вот там есть очень много чего интересного.

– А с чего я должен доверять тебе? – настороженно произнёс торговец. – Вдруг ты, как и мой братец, решил посмеяться надо мной? Форесто уже овладевала злость, в первую очередь на самого себя, и второй раз он не мог допустить, чтоб над ним так надсмехались.

А у его собеседника, видимо, было уже совсем благодушное настроение.

– Резонно, – рассмеялся собеседник Форесто. – Я бы тоже об этом сначала подумал. Но мне ты можешь верить. Я, капитан Вегран, законный представитель Фалькура на этой планете. Правда, далеко не на всей её части, на южную и восточную часть наша власть не распространяется, там как раз скрылись в свои норы местные обитатели, некие карлики. Они себя называют сивусы. Они там копошатся у себя в подземных городах, и пока нам особо не докучают. Но зато мы полностью контролируем орбиту этой планеты. Вернее, у нас около сотни кораблей, но и этого вполне хватает, чтобы мы полностью господствовали в воздухе. Эти карлики, по сути, не имели военного флота как такового. И мы на поверхность спускаемся по мере необходимости, за исключением охраны наших аэродромов. Там, на поверхности, не очень благоприятная атмосфера для нас. Постоянные ветра, песочные бури, и из-за этого большей частью тёмное небо. Хорошо хоть, что мерзких дождей здесь почти не бывает. Иначе это была бы самая ужасная планета, которую я когда-либо видел. Кстати, и карлики тоже, видимо, так думают, оттого и переселились в подземные города.

Так вот, к чему это я? Наш основной флот подался на ту планету, о которой я тебе говорю. Местные называют её Таураан. И знаешь, почему она так называется? Не просто ведь так. Я тебе прямо подсказку дал. Ну же, включи остатки мозга, торговец.  Почему?

– Потому что там… – Форесто лихорадочно соображал.

– Ладно, не тупи, – оборвал его капитан. –  Потому что там богатые залежи таурания.

– Не может быть! – Форесто охватила радостная дрожь от предвкушения, но он тут же осёкся.  – Но почему, почему вы всё это мне говорите? Зачем вам всё это раскрывать?

Вегран снова заговорил тоном, от которого у Форесто прошёл холодок по спине. – А вот почему, мой недогадливый друг. Во-первых, потому что я знаю, кто тебе раскрыл это место. И если ты выдашь меня, твоего братца ждёт ужасная смерть. Поверь, Фалькур скор на расправу с предателями. Да и твоя участь тоже будет крайне незавидной.

–А во-вторых, – собеседник сделал паузу, – мне совершенно не нравится, что сейчас происходит на этом самом Таураане. До нас доходят вести, что там идёт какая-то грязная делёжка за нашей спиной. Фалькур оставил здесь наш отряд, потом отправился на этот Таураан, а после того как взял его приступом, и с него исчез куда-то, прихватив с собой все основные силы. И вот уже долгое время с нами уже никто почти не связывается. Создаётся впечатление, что все решают какие-то свои задачи, а мы тут как будто не при делах. Оттуда лишь присылают скудные пополнения, видимо, чтобы мы тут не подумали, что о нас совсем забыли.

И вот какое я тебе предлагаю дело. Раз на Таураане сейчас неразбериха, то побудь-ка ты моим представителем. Нас всё равно снабжают с этого Таураана, и топливом, и провизией. Так что оформлю я тебя как курьера на ту планету. И вот как мы это представим для всех. Поскольку у нас и так здесь мало кораблей для охраны, и вследствие этого будет большой роскошью использовать военные транспортники для перевозок, ты так и скажешь, что тебя наняли специально для таких рейсов, а по сути будешь отдельно контрабандой привозить для меня таураний.  Потом ты поможешь нам выгодно сбыть его на Солоре. Мне всё это противно, но мне нужно как-то подбодрить своих парней. Ну, как тебе моё предложение, торговец? Не струсишь?  Ты сможешь много заработать на нашей сделке. Гораздо больше, чем ты мог даже себе представить.

– Да-да, я согласен, – ответил Форесто, еле сдерживая себя, чтобы не завопить от счастья. – Только как это возможно будет сделать незаметно?

– А вот за это ты не переживай, это уже моя забота. Есть у меня на Таураане один проверенный дружок. Он сам с тобой свяжется.  А сейчас я отправлю сообщение на Таураан временно заменяющему Фалькура, чтобы он принял тебя….

Вегран внезапно прервал свою речь. – Стоп, кто это прёт сюда на такой скорости? Да это же наш корабль, только почему он не включил торможение? И куда его, чёрт побери, несёт? Он что, сдурел, и не знает, что на южные территории соваться нельзя? Приём-приём, я капитан Вегран, ответьте, что у вас случилось?

– Так, торговец. – Вегран снова переключился на торговца. – Как тебя там зовут, Форесто, что ли?  Стой пока там, не дёргайся. Я попозже с тобой… – и связь тут же оборвалась.

Транспортник флота гефестиан на полной скорости вошёл в верхние атмосферные слои Сивании, после чего, сделав крутой вираж, устремился к южным областям планеты.

На капитанском мостике стояли Миртаан и Деондам. – Сивус, а лихо мы мимо этих краснокожих проскочили.

Деондам буркнул что-то нечленораздельное, не разжимая плотно сомкнутых губ.