Литература и кино – миф или реальность?

Эстетическое и искусство

– Эстетика «культурного» человека —

– Социальное искусство и социальная эстетика —

Становление индивидуального Я, личности как социума, вызывает изменение эстетического отношения к миру. Человек приобретает право, возможность самостоятельного определения ценностей. Правда, как утверждает социологическая традиция, самостоятельность личности ограничена целым рядом условий – опосредовании. Исследователи европейского культурного пространства, в зависимости от их принадлежности к той или иной философской школе, определяют эти условия как экономические (Маркс и марксизм), политические (Гоббс, Гегель, Поппер), социально-психологические (Фрейд, Юнг, Фромм), культурные (Ницше, Шпенглер) и т. п. И тем не менее эта самостоятельность утверждается. Ценностное сознание получает толчок для развития. Его эволюция даёт представление о так называемом «культурном» человеке и его эстетике.

Мы проследим эволюцию в эстетическом отношении человека к миру от символического сознания к ценностному («культурному») и затем – к социальному (как «социологическому») на примере изменения нравственно-эстетических канонов в европейской истории: со времен древних греков по XX век.

Эстетика «культурного» человека

Древняя Греция, колыбель европейской цивилизации, как принято её определять в истории, явившая и первый опыт демократии и образцы человеческой культуры, дала миру и критерии эстетического. Главные из них:

а) слитность, нерасторжимость духовной и физической красоты; красота тела символизировала высокий дух, служение, самоотдачу; тело – способ выражения чувств, внутренней борьбы, преодоления; единство духовной и физической красоты трактовалось в дальнейшем как взаимосвязь этического и эстетического;

б) выработка, становление понятий эстетического, прекрасного через такие категории, как гармония, мера, пропорции;

в) созерцательность как наслаждение, как способ постижения прекрасного.

Однако период равновесного единства морального и эстетического был недолог. Уже в Римской империи разделение физического и духовного, а вместе с ними – морального и эстетического явно ощущалось не только в повседневной жизни граждан, но в самой концепции общественного устройства. Общество было поделено на трибы, на группы разного достоинства, имеющие неодинаковые права и возможности. И сама империя включала разные области с различным общественным статусом.

Моральные ценности стали дробиться: что морально для одних, то аморально, безнравственно для других (институт рабства, например). Богатая верхушка общества постепенно погрязала в неуёмной роскоши, развлечениях, духовно разлагаясь и утрачивая чувство меры, гармонии. Именно это, как отмечал Гегель в своей работе «Философия истории», в значительной мере способствовало падению империи. Богатым римлянам были чужды образование и искусство. Они вывозили из Греции рабов, которые становились для них писателями, поэтами, заведующими их фабрик, воспитателями их детей. Империя для обслуживания своих интересов нуждалась в художниках, архитекторах. Их творчество было подчинено идее прославления империи и её августейших особ. Это были скульптурные портреты императоров, величественные архитектурные сооружения (например, Колизей в Риме).

Именно Рим задал тот стиль прославления власти, её силы, величия, к которому много веков спустя обращались художники России при возведении Петербурга – столицы Российской империи, или зодчие уже XX века, славившие диктаторские режимы Германии, Советского Союза.

Гегель отмечал, что состояние римского мира «стало муками родов другого, более возвышенного духа, который открывался в христианской религии».

Христианская культура Средневековья в Европе окончательно закрепила разрыв физического, земного, «греховного» – с одной стороны, и бесплотного духа, носителя праведности, – с другой. Религиозные каноны в изображении святых требовали фиксации внимания художника прежде всего на одухотворённых лицах. Тело изображали в плоском двухмерном измерении с отсутствием перспективы. Известным примером изобразительного искусства этого стиля является русская иконопись.

Отрыв духовного от земного достиг особенно яркого выражения в архитектуре храмов готического стиля в Европе. Самые выдающиеся памятники относятся к периоду пламенеющей готики.

Таким образом, на стороне религии оказались как моральный авторитет, так и эстетические ценности, как философия, так и эстетика миросозерцания.

В дальнейшем возникло неизбежное противопоставление религиозного и светского начал и, наконец, их раскол.

Беспомощность земного человека перед Божественной силой не только культивировалась. Реальная зависимость от набегов и грабежей обусловливалась раздробленностью государств на княжеские уделы. Для защиты от этих внешних «врагов» строились замки, укреплённые города.

Внутренним врагом человека были его необразованность, не зависящая от социального статуса, дремучесть, что усиливало его тяготы и одновременно делало его рабом религиозных институтов, достигших небывалой власти. Гегель подчёркивал, что разложение внутри духовенства и набиравшее силу противоречие со светской властью стали стимулом к переменам. Активизация экономической жизни, появление университетов способствовали рождению новых идеалов, новой этики и новой эстетики.

Что дало искусство европейского Средневековья для мироощущения человека? Вот некоторые выводы.

• Было уделено огромное внимание внутреннему миру человека, его духовным поискам, его практике борьбы со злом не только вовне, но и внутри себя.

• Были сформулированы идеи и означены образы добра и зла.

• Была осуществлена попытка обозначения эстетического идеала.

• Искусство возведения храмов и их оформления поднялось на недосягаемую высоту, было приравнено к Божественному промыслу.

Нужно отметить, что в эстетическом освоении мира духовно-религиозные поиски всегда были ведущими. И фигура художника при этом была необычной, он принадлежал к избранным, к духовной элите, он был философом, мудрецом, учителем жизни.

Вот этот образ мастера, титана, гения вошёл в новую эпоху и явил миру новое искусство, а именно то, что и сегодня именуется искусством Возрождения.

Сошлёмся на анализ О. Шпенглера, который в своей работе «Закат Европы» сопоставляет два исторических типа человека – аполлоновский (античный человек) и фаустовский (человек эпохи Ренессанса). Ренессансу сильная вера готики служила в качестве постоянной предпосылки его мирочувствия. Подражание природе означало подражание её душе. Ренессанс означал тогда готический взлёт от 1000 года и далее, новое фаустовское мирочувствие, новое самопереживание Я в бесконечности.

Рафаэль, пишет Шпенглер, был проникновеннейшим из всех создателей Мадонн. Твёрдая вера в дьявольский мир и в избавление от него заступничеством святых лежит в основе всего искусства и сочинительства; все без исключения неизменно взирали на костры ведьм как на нечто естественное и носили амулеты против дьявола. Люди, не ощущающие за спиной дьявола, не смогли бы создать ни «Божественную комедию», ни потолок Сикстинской капеллы. Только на мощном фоне этого мифа в фаустовской душе выросло ощущение того, чем она была: Я, затерянное в бесконечности; всецело сила, но бессильная в бесконечности более великих сил; всецело воля, но исполненная страха перед своей свободой.

Эстетика Возрождения впитала достижения классической формы греческой пластики, архитектуры и традицию поиска духовных ценностей Средних веков. Это то, что было взято в наследство из прошлого. В то же время настоящее было отмечено развёртыванием возможностей человека, его способностей в изменении мира. Всё это было переплавлено в творчестве Микеланджело, Леонардо да Винчи, Рубенса, Тициана, а позднее – художников Испании, Голландии, Англии, Франции. Духовное и телесное как бы снова соединились.

Литература Возрождения восприняла мир человека как внутренне сложный и неоднозначный. Шпенглер пытался воспроизвести состояние души художника, писателя: рядом совершалась бесконечная работа над понятиями, которые расщепляли всё тоньше и тоньше, чтобы докопаться до великого «почему», и звучал под конец всеобщий вопль о благодати не магической, которая сходила как субстанция, но фаустовской, которая освобождала волю.

Возмочь быть свободной – вот в конечной глубине тот единственный дар, который вымаливала у неба фаустовская душа.

В фаустовском покаянии заложена идея личности. Ренессанс придал ей блистательную и плотскую форму, в которой любой мог сразу её заметить. Но родилась она вместе с готикой; она составляет интимнейшее достояние последней; она тождественна готическому духу. Ибо такое покаяние каждый совершает за себя одного. Он один может испытывать свою совесть. Он один покаянно предстоит бесконечности; он один обязан в исповеди понять своё личное прошлое и облечь его в слова. Скрупулёзное исследование собственного прошедшего есть в то же время самое раннее проявление и великая школа исторического духа фаустовского человека. Нет другой культуры, в рамках которой собственная жизнь – черта за чертой и по обязанности – была бы так важна для живущего, ибо он должен словесно дать во всём отчёт.

Немецкие романтики Гёте, Шиллер связывали природное, нравственное, эстетическое воедино. В образе Гёте, поэта и философа, слились теоретик и художник. Теория Гёте представляла собой самообъяснение. Многочисленные и важные замечания в области искусства составляют часть признаний, названных им самим исповедью. Сутью своего существования он считал стремление к созиданию, которое охватывает всю область поведения человека, определяет все формы деятельности.

Вечно грызущая потребность всё рассудить превратила в протестантских странах музыку, живопись, поэзию, письмо, философскую книгу из средств изображения в средства самообвинения, покаяния и бесконечной исповеди. Так же и в католическом регионе, прежде всего в Париже, одновременно с сомнением в таинстве покаяния возникло искусство как психология. Созерцание мира исчезло перед нескончаемым разрыванием собственной души. Личное искусство… есть замена таинства покаяния. Но это уже свидетельствует о старении фаустовской культуры.

В целом необходимо отметить следующее: эстетические чувства и представления о прекрасном у «человека культуры» развиваются вместе с выработкой им системы ценностей, с поиском смысла жизни, определением социальных идеалов свободы, справедливости.

Э. Александер, П. Томпкинс

Книга «Путешествие по загробному миру»

Карта рая

ДАР ЗНАНИЯ

Ещё Платон предложил образ: люди сидят в тёмной пещере, они прикованы и видят только стенку перед собой. Позади горит костёр, и на стене – только тени от предметов. Таков наш мир.

Если людей расковать и пустить на свет, то свет ослепит их, и они не поймут окружающую действительность.

Аристотель, ученик Платона, находился под влиянием ДРАМЫ как жизни человека.

Религиозные инициации (посвящения) всегда имели цель показать: простой смертный после смерти воскресает в другом мире как новый духовный человек.

Иными словами, это есть понимание двойственной природы человека – земной и небесной.

Знать только земное – это знать половину себя.

До Платона, во времена Гомера, греки не верили в рай («Илиада», «Одиссея»). ОБРЯД даёт силу духа, и человек открывается Высшему миру.

ДАР СМЫСЛА

Будущее цивилизации зависит от того, какие отношения сложатся между двумя силами истории – наукой и религией.

Платон: за пределами физической смерти нас ждёт реальный мир. Вся жизнь на Земле есть только подготовка к нему.

Платон: «Философия – это подготовка к смерти». Он пытался ответить на три вопроса:

– Кто мы?

– Откуда появились на Земле?

– Куда мы идём?

Платон утверждал: «Смерть лучше жизни». Этой фразой он дал начало множеству идеологий – от экзистенциалистов до проповедников адских мук.

Аристотель внёс уточнения, создав традицию кропотливого изучения материального мира, этим сыграл роль в формировании современной науки.

Различие взглядов Платона и Аристотеля – в самой сущности человека. Сочетание их идей плюс изучение опыта клинической смерти (ОКС) создаёт новую картину мира.

Человечество входит в самую важную стадию познания тайны смерти и возрождения.

Путь западной цивилизации вывел человечество и планету на траекторию священной трансформации (от ядерного кризиса, потом – экологического и столкновения с нравственностью, которая больше не является индивидуальной и персональной, а скорее – надличностной, коллективной и планетарной.

Результат работы с ОКС: более глубокое и осознанное представление о мире.

Жизнь символична (всегда есть символический подтекст). Но смысл вложен в жизнь не нами, он всегда в ней был и будет.

К. Юнг отмечал, что есть синхрония. Это принцип, в соответствии с которым имеют место не просто случайные совпадения, но иногда – цепочка взаимосвязанных событий, требующих научного изучения.

ДАР ВИДЕНИЯ

Телесную субстанцию можно измерить. Ньютон и его последователи решили, что теперь им известно всё, что следует знать. Сознание они в расчёт не принимали: его невозможно измерить, прощупать, взвесить.

Планета переживает тяжёлые времена. Не все осознают, что решения человека затрагивают не только физическую, но и духовную сферу, мы должны изменить не только свой образ жизни, но и представления о трёх главных вопросах: знании, смыслах, видении.

Это союз науки и духа, величина любви и ненависти. Каждый из нас есть Вселенная в миниатюре. То есть Вселенная не столько физический мир, сколько духовный. А духовная Вселенная содержит множество миров.

ДАР СИЛЫ

Психологи XIX века совершили очень интересное открытие: вытеснение правды причиняет психике человека сильные мучения, лишает душевного равновесия.

Составной частью науки является ВЕРА. Она основана на сущностной целостности порядка, который мы видим во Вселенной и в себе.

Вера и наука не противоположности.

Добро ценится дорого, добрый человек – дорогой человек.

ДАР ПРИЧАСТНОСТИ

Доказательства существования Бога лежат во внутреннем личном опыте.

Настоящую реальность невозможно найти в том мире, каким его видит обычный человек. Учёные Университета Вирджинии в книге «Несократимый разум: к психологии XXI века» пытаются доказать, что сознание продолжает существовать и после гибели мозга. Мы проходим земную стадию своего существования, чтобы приобрести знание и мощь нашего потенциала. Наша земная жизнь – глава в эволюции Космоса, ибо мы – суть величайшего эксперимента.

Религия сводится к вере в существование незримого порядка бытия, и наше высшее благо лежит в гармоничном согласии с этим порядком (Уильям Джеймс. Многообразие религиозного опыта).

ДАР РАДОСТИ

Тот мир реальнее этого сумрачного материального. Завеса между ними сознательно создана Разумом.

Наша способность усваивать уроки жизни зависит от нашего поведения на Земле, когда от нас частично скрыто более глубокое и сложное конечное знание…

В Высшем мире нет ни пространства, ни времени – никаких ориентиров, которые мы знаем на Земле (как на кончике Колпака по мере движения вверх все измерения исчезают). Единственное, что есть на Земле и в Высшем мире, – это любовь. Мы не можем составить о ней адекватное представление.

Восприятие религии, духовности и науки как партнёров (Гёте, Фехнер, Паскаль, Сведенборг и др.) позволило им стать и духовными учёными и понять, что Вселенная, как физическая, так и духовная, в высшей степени организованна, в ней и Порядок, и Смысл.

ДАР НАДЕЖДЫ

Хотя мир здесь, на Земле, соткан из времени и пространства, но, с точки зрения высшего измерения, наше линейное время видится как иллюзия.

Люди стремятся сохранить молодость, они утратили знание древних о том, что развитие человека никогда не прекращается. Мы жители Космоса и появляемся, чтобы остаться в нём навсегда, а Вселенная создавалась, памятуя о нас.

Наша земная жизнь – путешествие с участием всех личностей, которыми мы становимся от детства к старости, она есть и космическое путешествие.

То, что находится внизу, подобно тому, что находится наверху (то есть связь Высших миров с Земным). Этот мир – иллюзия, ложь. Он не реален. И в то же время – реален. Просто мы не должны забывать, что этот мир ещё не всё.

«Весь мир – театр. В нём женщины, мужчины – все актёры». (У.Шекспир, 1564–1616). Мир – это иллюзия (О.Хаксли). Но мы должны всерьёз воспринимать эту иллюзию, так как она реальна.

Социальное искусство и социальная эстетика

Отметим сразу, что термин «социальное» мы употребляем в относительно узком социологическом смысле слова.

Вольтер – просветитель XVIII века (1694–1778)

Ему принадлежит высказывание: «Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать; но без фанатизма».

Его именем было названо общественное течение – «вольтерьянство». Его культ достиг апогея в эпоху Великой революции 1789 года и воскрешался в Италии на рубеже XVIII–XIX веков, куда войска Бонапарта принесли принцип «Декларации прав человека и гражданина»; в Англии, где Байрон прославил его; в Германии, где Гейне воскрешал его образ; вольтеровская традиция в своеобразном преломлении вспыхнула в философских романах Анатоля Франса. В переписке с мыслителем состояла русская императрица Екатерина Вторая, которая приобрела библиотеку Вольтера (пятьдесят томов его сочинений) за крупную сумму.

Вольтера называют ДЕИСТОМ (в духе английских буржуазных вольнодумцев XVIII века). Он старался доказать существование Божества, сотворившего Вселенную, в дела которой не вмешивается, оперируя доказательствами: космологическими, телеологическими (о творце и целесообразности), моральными.

Вольтер боролся против догматизма, подавляющего свободу воли, против религиозного фанатизма, суеверий и предрассудков, за религиозную терпимость.

Искусство и литература. М. Веллер

«Поправки к отражениям» М., ACT, 2020

Искусство, и прогресс социальный, и научные открытия – вещи разные. Литература есть не описание прогресса, но изучение и демонстрация души человеческой и акт эстетического креационизма.

Вместе с тем национальная особенность русской классической литературы в том, что она ненавидит активную жизненную позицию. В победу над несчастьями мы не верим, к величию державы отношения не имеем.

Иногда в творчестве писателей прорываются их комплексы. Ведь что ни пишет писатель, он всегда пишет свой автопортрет, его мысли и чувства воплощаются в его героях. Удачники презирались, в них видели знак скверны и подлости, заискивания перед верхами. Удачники литературу мало интересуют. А интересуют жертвы – как фигуры несогласия и обвинения власти и строя. Человек отчуждён властью от свершений и великих дел. Оппозиция власти превратилась в оппозицию активности, жизнелюбию, оптимизму (Акакий Акакиевич, Онегин, Печорин, Мышкин, Раскольников)… Русская литература – литература поражения и капитуляции. И как компенсация – тонкая жалостливая душа и глубокая умственная рефлексия. В русской поэзии это направление восходит к лермонтовскому:

Есть речи – значенье темно иль ничтожно,но им без волненья внимать невозможно.Не встретит ответа средь шума мирскогоиз пламя и света рождённое слово.

Жанр фантастики как жанр возник в XIX веке как история научно-технической революции. Её авторы писали о всемогуществе разума, победе гуманизма и светлом будущем. Но к 1914 году всемогущество человеческого разума и перегрев цивилизации привели к кризису.

В произведениях Стругацких в XX веке толерантность к извращенцам и идеологическим растлителям приводит к тому, что рабы насмерть воюют с освободителями, защищая своих стражников. Именно эти рабы пытаются управлять неведомыми и загадочными мощными машинами, использовать их на благо государства. Они не просто зэки в концлагере, они – в научной шарашке, они работают на прогресс, на цивилизацию будущего. Отсюда у Стругацких появятся прогрессоры – просветители-колонизаторы, законспирированные специалисты по имплантированию высшей культуры в отсталые народы. Последний фашистский путч подавлен, люди попадают в идеальное общество, в коммунистический рай. Для всех всего вдоволь. И что? Люди самоуничтожаются, разлагаясь заживо. Им больше нечего хотеть! И благополучная Земля превращается в ферму по производству желудочного сока. Нужного марсианам. И все довольны. Всё! Конец истории.

Слёзкин Юрий

Эра Меркурия. Евреи в современном мире. М., Новое литературное обозрение, 2007

Мне было бы куда приятнее жить на иждивении кого-либо другого, если бы это не налагало на меня обязательств и ярма рабства. Рабство – это покорность души слабой и низменной, не умеющей собой управлять. Кратес поступил гораздо решительнее: чтобы избавиться от пакостных хозяйственных мелочей и хлопот, он избрал для себя убежищем бедность.

Наиболее вероятное из нависших над нами несчастий – это НЕ преобразование всей совокупности нашего ещё целостного бытия, а его распадение и распыление.

Между тем нужно, чтобы мы жили под защитою права и власти, а не благодаря чьей-то милости.

Я питаю смертельную ненависть к тому, чтобы от кого-либо зависеть, и к тому, чтобы искать у кого-либо поддержки, если этот кто-либо не Я САМ.

Большинство наших занятий – лицедейство. Весь мир таков. Нужно добросовестно играть свою роль, но не забывать, что это всего-навсего роль, которую нам поручили. Маску и внешний облик нельзя делать сущностью, чужое – своим.

Поскольку моральные предписания, относящиеся к личному долгу, устанавливаются с трудом, неудивительно, что ЗАКОНЫ, упорядочивающие отношения между людьми, вырабатываются ещё труднее. В нашем праве так много несправедливости…

Призыв «ПОЗНАЙ САМОГО СЕБЯ» имеет важное значение. Он начертан на фронтоне храма Аполлона в Дельфах.

Платон: кто хочет познать чужую душу, должен обладать тремя свойствами: пониманием, благожелательностью и смелостью. Лучшие из природных свойств – гибкость и податливость.

Самые частые и тяжкие болезни – те, которыми мы обязаны своему воображению. Вот испанская поговорка: «Защити меня, Господи, от себя самого».

Ю. Слёзкин в своей работе «Евреи в современном мире…» пишет о том, что Ленин питал слабость к «народу умников», который был столь МЕРКУРИАНСКИМ: сплошь голова и никакого тела…

Фрейдизм, пишет Слёзкин, – доктрина, рождённая еврейской революцией XIX века. Он имел те же семейные корни, что и марксизм, разделяя его одержимость «отцеубийством» как борьбой со вселенским злом. Однако спасение, по Фрейду, было сугубо индивидуальным, временным и зависело от профессиональной компетенции человека. Иными словами – от его внутреннего, духовного содержания.

Сегодня же в информационном обществе человек стал внешним.

Бекбедер Фредерик

Вечная жизнь. Роман. Азбука, СПб, 2018

Автор пишет о генетически модифицированном человеке (ГМЧ), об отмене или инверсии старения, об отложенной смерти и возможности переноса сознания на жёсткий диск.

Он начинает с повсеместной увлечённости СЕЛФИ. Это для многих – движение вверх по лестнице известности от декартовского «Я мыслю, следовательно, я существую» к современному «Я позирую, значит, я существую». ЕСТЬ ТОЛЬКО ТО, ЧТО СНЯТО И ПОКАЗАНО. Другого попросту не существует.

Книги скоро исчезнут. Жизнь – это массовое убийство, бойня. 59000000 человек в год; 1,9 смертей в секунду; 158 857 – в день.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.