Последний Мост

– Ещё бы, – купец презрительно фыркнул. – Барыга, какие только в Летаре водятся. И зачем он тебе, друг мой?

– Дело у нас с ним было здесь, но я запоздал: телега застряла в болотах недалеко от замка. Не знаешь, тут ли он ещё?

– Не знаю и знать не хочу, – торговец вмиг утратил лучезарную, как само Святое Солнце, улыбку, когда речь зашла не о прибыли. – Спроси лучше в Подворье.

– Не уверен, что меня туда пустят. Я ведь только приехал, товар не взял. Телега так и стоит там.

– Просто скажи, что ты тивалийский гость на празднике Жатвы. Гостей там столько, что никто долго выяснять не будет. А потом, как знать, и надумаешь прикупить мой кеттон.

Ладаим поблагодарил добродушного земляка и направился к заднему входу в подворье, что притаился позади прилавков. Здесь забора уже не было: лишь троица мрачных наёмников караулила богатую деревянную дверь с позолоченной ручкой. Не успел тивалиец обратиться к страже, как дверь распахнулась и в проёме показался седой толстячок в бархатном кафтане.

– Что же это такое? – бормотал он. – Чёртовы гранаты ещё не привезли! Чтоб я ещё раз доверился меранийским… Так, а вы кто такой?

– Гость из Тивалии, – Ладаим старался изобразить акцент своей далёкой родины, растягивая слова. – Я на праздник Жатвы.

– А, вы у нас по тыквам! – толстяк радостно похлопал в потные ладоши. – Где вас носило? Пойдёмте, пойдёмте.

Ладаим деловито кивнул и проследовал в светлый коридор Подворья. Каменные стены были покрыты белой краской с серебристыми полосами, изящные подсвечники освещали путь, а по обе стороны тянулись одинаковые двери из дорогого дерева. Толстяк оказался довольно прытким, и Ладаим даже не успевал насладиться запахом пряностей, наполнявшим помещение. Он уже почти позабыл этот терпкий букет из гвоздики, горчицы и имбиря за годы жизни в сером центре Летары.

– Так, тыквы у нас там, – деловитый толстяк остановился в месте, где коридор расходился в разные стороны и указал налево. – Возле кухни, там всё найдете. Надеюсь, не слишком мелкие уродились. Но вы-то знаете, что делать.

– О да, – заверил Ладаим, поджав губы для пущей серьёзности. – Тыква – это вся моя жизнь.

– Рад слышать. Всё, мне некогда, – мужичок резко развернулся и затопал обратно, к дворику. – Хреновы меранийцы, оспину им на зад!

Крысолов дождался, пока его новый товарищ удалится прочь, и повернул направо. В его планы не входило тесное знакомство с тыквами на праздник жатвы. С трудом представляя, где находится, Ладаим петлял по одинаковым белым коридорам. Утомительное блуждание вывело его к одной из боковых лестниц: здесь, в окружении суровых наёмников и прелестных спутниц, вели беседу двое богатеев.

– Придется продать это корыто, – объяснял что-то купец в лиловом дублете с воротником из чёрного меха. – Я потерял на ремонте больше, чем она мне заработает до конца года. А если встанет лёд?

– Ты слишком рано сдаёшься, – утверждал второй, чьи одеяния скорее походили на доспех. Купеческую натуру выдавали лишь позолоченные нити изысканной кожанки да жадные глаза, которые тут же впились в тивалийца. – Что-то подсказать?

– Добрейшего вам дня, – Ладаим улыбнулся так, что обветренные уголки его рта лопнули.

– Привет, – торговец в дублете деловито задрал покрытый жёсткой щетиной подбородок. – Ты потерялся?

– Нет. Вернее, да, – Крысолов замялся. Его встречи с вельможами и богачами обычно кончались быстрой смертью последних. – Меня зовут Натраил, я из Тивалии.

– И? – купец в кожанке выпятил грудь.

– Я ищу Касилиама Броспего. Но он, наверное, уже уехал, да?

– А что тебе, собственно, от него надо? – заинтересовался первый купец.

– Да так, дело обсудить. Но он ведь уехал?

– Допустим.

– Тогда придётся его догонять. Вы не знаете, как и куда он отправился дальше? По дороге или на корабле?

– Знаешь, что? – торговец в лиловом положил тяжёлую ладонь на плечо Крысолова. – Он ведь что-то говорил о госте из Тивалии, припоминаю. Он вам оставил кое-какие бумаги наверху. Возможно, там и записка есть, в которой он рассказал, как его найти. Пойдёмте за мной.

Оставив своего собеседника и спутниц в недоумении, купец устремился на лестницу. Ладаим последовал за ним под пронзительный скрип ступеней. Настоящий кошмар для наёмного убийцы. Хотя, он был наслышан о богатеях, чья паранойя вынуждала их умышленно класть самые скрипучие половицы по всему дому.

Второй этаж поместья выглядел ещё богаче первого. Стены были обиты яркими тканевыми полотнами, цвета которых менялись каждые двадцать шагов, а картины различных форм и размеров лишь добавляли несуразности этому буйству красок. Из других людей в этом коридоре им встретились лишь несколько наёмников, но тем не было никакого дела до незваного гостя.

– Откуда вы, напомните? – спросил на ходу купец.

– Тивалия.

– Это я помню. Из какой её части?

– Земля Бартеш, – Ладаим не захотел называть свою истинную родину и выбрал один из самых дальних уголков страны. – Торгую оливками и маслом.

– Бартешские оливки, ещё и в Басселе? – купец искоса взглянул на Крысолова. – Что-то новенькое… Пришли.

Устланный тёмным деревом коридор привёл к тяжёлой двустворчатой двери. По ту сторону их ждала просторная комната с массивным столом, несколькими книжными полками и стопкой жёлтого пергамента на тумбе. Купец вмиг оказался по ту сторону стола и испытующе взглянул на Ладаима.

– Вы вроде хотели найти бумаги, – промолвил Крысолов. Его живот наполнило неприятное тянущее чувство.

– Нет никаких бумаг, – купец грозно щёлкнул пальцами. – Не для тебя, торговец оливками из земли Бартеш.

– Что происходит? – Ладаим постарался изобразить возмущение, но его собеседник остался неподвижен.

– Посмотри на свою обветренную рожу и мозоли на руках, купец. Посмотри и подумай ещё раз, кто ты такой и зачем ты здесь.

– Если не веришь, то чего сразу не вышвырнул? – Крысолов потянулся за спрятанным под накидкой кинжалом. Пусть на этаже и бродило с полдюжины наёмников, без боя он сдаться не мог.

– Потому что ты меня заинтересовал, – торговец перегнулся через стол. – Стража!

Массивная преграда стола помешала Ладаиму быстро добраться до толстосума. Он едва успел занести клинок, когда цепкие руки вбежавших в комнату солдат схватили его за запястья и с силой ударили о книжный шкаф.

– Натраил, говоришь? – купец подошёл вплотную к пленённому тивалийцу. – Очень приятно, я Касилиам Броспего. А теперь ты мне объяснишь, что тебе от меня надо и где моя дочь.

Глава 4. Честь, долг и всё такое

 Касилиам Броспего закрыл дверь на засов и велел паре каменнолицых наёмников загородить её широкими плечами. Купец заложил руки за спину и неспешно подошёл к Ладаиму. Крысолова намертво обтянули тугими верёвками, предварительно усадив на жёсткий стул с вычурной резьбой. Его кинжал один из наёмников заботливо положил на письменный стол.

– Итак, – деловито начал Броспего. – Где моя дочь?

– Не могу знать, – Ладаим глупо улыбнулся.

– Хватит юлить, – торгаш наклонился и его круглое лицо оказалось прямо перед глазами Крысолова. – Ты уже попался, терять тебе нечего. Вчера моя дочь ушла погулять с каким-то красавчиком, но так и не вернулась домой. И тут ко мне вваливаешься ты, нагло врёшь и прикидываешься дурачком?

– И вы думаете, что я тот красавчик? Польщён, господин Броспего.

– Не стоит, – Касилиам отошёл на пару шагов. – Красавчиком тебя назвала служанка, последний мужик которой умер ещё на войне с островом Наартум. Как по мне, ты обычная чернь, которая разинула рот на кусок, который никогда не проглотит.

– Вы меня с кем-то путаете.

– Да ну? И дочь мою не знаешь? Обознался я, так? – Броспего обхватил своё левое запястье.

– Так, господин.

– Тогда помогу тебе вспомнить, как всё было.

Касилиам в несколько шагов пересёк кабинет и схватил лежащий на столе кинжал Лиса. Ладаим вздрогнул, когда столь родной клинок оказался у его шеи.

– Ты совратил мою дочь. Выкрал её, пока я был занят делами. Утащил в свою конуру. Припёрся ко мне и наврал, что торгуешь оливками из земли Бартеш. Я в Тивалии не бывал, и то знаю, что нет в Бартеше оливок и никогда не было! Вспоминаешь? Вспоминаешь, сука?

– Вспомнил, – признал Ладаим, покорно опустив голову. – Про оливки. Тут виноват, признаю, а дочь вашу всё-таки не трогал.

Броспего грязно выругался и вонзил кинжал в свой дорогущий стол по самую середину лезвия. Даже непрошибаемые наёмники переглянулись и настороженно ждали его следующего действия.

– Так чего же ты ко мне тогда припёрся? – Касилиам присел на корточки и уставился прямо в глаза Ладаима. – Выкуп просить? Так проси. Говори, сколько хочешь, а я дам вдвое больше. На дочь я не поскуплюсь, понял? Все корабли продам, а её верну. Так сколько тебе надо? Отвечай!

– Заманчиво это всё, – промолвил Ладаим, тщетно пытаясь ослабить верёвки. – Даже жаль, что дочери вашей у меня нет.

– Что же такое? – Броспего всплеснул короткими руками и расстегнул дублет на груди. Пот катился по его дрожащему подбородку. – Не хочешь со мной говорить?

– Да вы явно не в себе, господин. Вам бы отвара покрепче, да выслушать меня по-человечески.

– Будет тебе отвар, гнида. Не хочешь со мной говорить, поговоришь с моим сыном. Он не заметил, как Лейна ушла вчера, а теперь рвёт и мечет. Хочет, говорит, освежевать мразь, что позарилась на сестру. Позвать? Он недалеко.

– Обойдёмся без насилия.

– А это мне решать.

С резвостью, достойной бравого солдата, Броспего вскочил на ноги. Ладаим едва успел заметить, как вздымается тяжёлый кулак с парой золотых перстней, и острая боль пронзила его скулу. Он уже чувствовал, как наливается добротный синяк под левым глазом. Наёмники рванулись было на помощь, но купец жестом остановил их. Одной рукой он ухватил Ладаима за горло, а второй потянулся к застрявшему в столе кинжалу.

– Припоминаешь теперь? – прошипел Броспего. – Говори теперь, пока я тебе глаз не вырезал.

– Не трогал я вашу дочь.

– Подождите за дверью, – Касилиам на мгновение повернулся к своей страже и что-то прокричал на странном, шипящем языке.

Наёмники лишь удивлённо отвесили губы и покинули кабинет. Броспего вновь запер дверь и протёр лоб шёлковым платком.

– Давай начистоту, – его тон вдруг стал гораздо спокойнее. – Кто ты такой? Вижу, что тивалиец или нимлатарец. Но явно не торговец, раз про оливки не знал. Наёмник? Бронзовый Змей? Хотя нет, говор не из тех мест. Живёшь, значит, где-то здесь. Подожди-ка. Всё-таки – Лис?

– Я похож на лису? Вроде не рыжий даже…

– Хватит уже, – Броспего брезгливо отмахнулся. – Но вы же никогда не попадаетесь. Живыми, во всяком случае. Кранц сказал, что вы или глотаете яд, или с обрыва сигаете, или просто режете себе шею, ведь так? Нельзя вам попадаться.

– О чём вы? – Ладаим чувствовал, что уже никогда не переубедит купца, но и признаваться было нельзя.

– Ладно, можешь не говорить, понимаю. Кодекс там у вас или ещё что.

Крысолов раскрыл бы рот от удивления, но опухающая щека крепко держала его челюсть в ноющих тисках. Всего минуту назад Броспего грозил вскрыть ему горло, а теперь лишь озадаченно качал головой, словно разочарованный отец, чей сын заделал ребёнка с девкой из соседней деревни.

– Плевать мне, откуда ты, – продолжил Касилиам, растирая покрасневший кулак. – Скажи только, где дочь моя и сколько за неё попросишь. И не продешеви. Я правду сказал, что всё готов отдать.

Ладаим лишь устало взглянул на огорчённого купца, но тот всё понял и без слов. Крысолову было жаль, что озарение снизошло на Броспего лишь после незаслуженного избиения.

– И правда не у тебя? – Касилиам схватился за грудь. – Так, а где же она тогда?

– Вот это я и хотел выяснить.

– Думал, что я уже уехал, так? – Броспего понимающе кивнул. – Значит, сейчас наши цели совпадают.

Купец обошёл Ладаима и парой резких движений разрезал верёвки. Освободившись, Крысолов с набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул.

– Просто так отпустите? – не поверил тивалиец.

– Конечно, нет, – Касилиам нервно рассмеялся. – Будешь искать мою девочку. С Вальтехалом я уже всё равно не успею встретиться. Стало быть, могу и задержаться в Басселе.

Ладаим едва удержался от громогласных проклятий, которыми так и хотел осыпать Химеру. Крысолов всегда был готов помочь единственному на весь Приют другу, но нутром каждый раз чуял, что рано или поздно чужие проблемы заведут его слишком далеко. Не знал лишь, что это случится так скоро.

– С чего вы взяли, что я вообще могу вам помочь? – Ладаим старался успокоиться, но всё же уловил дрожь в собственном голосе.

– Ты же Лис, я уверен. Пусть ты и не сознаёшься. Знаешь Бассель наизусть, все здешние гадюшники, каждую падлу найдёшь. Вот и выяснишь, кто мою дочь утащил и что им надо. Поможешь – озолочу. Подставишь – яйца отрежу наживую.

– Уточню вопрос: с чего вы взяли, что я захочу вам помочь? Сейчас вы меня выпустите, а потом никогда не найдёте.

– Не обольщайся. Я тебя видел и на память не жалуюсь. Да и по пути сюда ты дюжине человек на глаза попался, включая моего доброго друга Кранца. Денег у меня хватит на лучшего художника, что найдётся в этой дыре. Не услышу от тебя новостей – твоя рожа будет висеть на каждом углу во всей Летаре с наградой в пару тысяч леттов. Думаешь, остальным Лисам это понравится? Да они тебя ещё раньше зарежут.

Ладаим промолчал. Касилиам не ошибся, когда говорил о том, что Лисы должны делать, когда вот-вот попадутся. Многие из Приюта даже носили с собой крошечный мешок с окаменевшим ядом чёрного змия или красной рудой именно для того, чтобы замолчать навеки, если придётся.

– Вижу, мы договорились, – Броспего обошёл стол и рухнул в просторное кресло. – Прямо сейчас ты спокойно выйдешь через заднюю дверь и начнёшь искать мою дочь. Как только что-то узнаешь, несёшься сюда и рассказываешь мне. Я договорюсь, чтобы Натраила из земли Бартеш пропустили в Подворье. Если ничего не услышу завтра до дневного боя – можешь сразу резать себе горло. Понял?

Ладаим всё прекрасно понял. Понял, что только зарезал свою Лисью жизнь словно откормленную свинью. Что Гадюка и Настоятель разорвут его на части за чужую ошибку. Ладаим не знал, как найти того, кто забрал дочь Касилиама Броспего до завтрашнего дня. Но помнил, кто должен был её убить той ночью.

***

Варион подобрал похожий на яйцо камень и метнул его в бурлящую волну. Астара волновалась, подгоняемая восточным ветром, и норовила проглотить любого, кто окажется на берегу в деревне Серая Пристань.

– Долго стоять будем? – Ним переминалась с ноги на ногу чуть позади него.

Девушка боялась намочить сапоги, Химеру же волны не заботили. Его мысли сейчас походили на бурлящие воды Астары. Он хотел покинуть скверную деревушку и разузнать от Ладаима все новости у тёплого очага «Пёсьей морды», но и с колдуном следовало расплатиться. В конце концов, второе проклятье за пару дней Лису было ни к чему. Мысли эти тянули его в разные стороны, но, увлечённый размышлениями, Варион не торопился сдвинуться с места.

– Эй, мудак, всю рыбу распугаешь! – злобно шикнул старик с неводом в руках. Химера даже не заметил, как его маленькая лодка причалила в паре саженей. – И так жрать нечего, ещё городские последний кусок отберут.

– Я у тебя ничего не отбирал, – холодно ответил Варион, запустив ещё один камень в пучину Астары.

– Ещё раз кинешь – в горло гальку напихаю.

– Попробуем.

Ним встала на пути Химеры, сдвинув брови так, что те слились воедино. Варион удивлённо взглянул на рыжеволосую спутницу, а старый рыбак лишь хрипло рассмеялся.

– Ни шагу дальше, – Нималия грозно взглянула на Лиса. – Хватит нам проблем.

– Да какие у вас там проблемы? – рыбак закинул невод на плечо. – Живёте там в крепких стенах, жрёте от пуза. Кур лисы не таскают, волки и плотояды друзей не грызут, бандюки последнее не забирают. Сидите и смеётесь над нами, ублюдки.

– Ним, дай я ему просто врежу, – умолял Варион.

– Ну врежь, сука, – отозвался старик уже с почтенного расстояния. – А потом тебя всей деревней на косточки растащим.

Химера проводил рыбака взглядом и поборол желание выхватить старенький кинжал. Ночью Лис почти не спал. Раз за разом он вспоминал, как предательски подкосились ноги в Рыбном переулке, слышал насмешки Таделии, Гадюки и Ладаима.

Варион не проигрывал, пока не встретился с Лейной Броспего из Трисфолда, и долгие годы успеха сделали это поражение ещё больнее. Сейчас ему просто нужно было победить. Даже в такой мелочи, как поиск подмастерья деревенского колдуна.

– О чём думаешь? – осторожно спросила Ним. – Кого ещё из местных разозлить?

– Думаю, где искать пропавшего, – Химера убрал непослушные волосы за уши, но ветер вновь растрепал их.

– Значит, всё-таки поможем Ингасу?

– Не могу же я тебя перед ним опозорить, – Лис притворно улыбнулся. – Я бы и сам разозлился, если бы мне не заплатили за заказ. Честь, долг и всё такое.

– И всё такое, – уныло повторила девушка.

Перед походом в Липы Химера решил проведать родителей пропавшего парня. Найти нужный дом по указаниям Ингаса оказалось просто: третий двор от плотника, ржавый флюгер-петух на крыше. Варион остановился у низкой плетёной ограды и осмотрелся.

Отец семейства увлечённо возился возле разобранной наполовину лодки под чутким взглядом совсем юной девчонки. Девушка постарше тщетно пыталась загнать гусей обратно в хлев, но те лишь недовольно шипели на неё.

Никто из них не обратил внимание на гостей из Басселя, так что Варион отправился прямиком к покрытому серой плесенью дому. Нималия предложила было окликнуть отца, но Химера уже распахнул дверь.

В доме была лишь одна немолодая дама. Мать пропавшего Вармы суетилась у жаровни, на которой уже закипал котелок с мутной водой. Гостей она заметила не сразу.

– Эй, хозяйка! – позвал Химера. – Дело есть.

– Вы кто такие ещё? – испуганно запричитала женщина при виде пришельцев и, не глядя, схватила чёрную от сажи сковороду. – Маврат! Иди сюда! Грабят нас!

– Нет-нет, послушайте! – поспешила оправдаться Ним.

– Стал бы я тебе кричать, если бы пришёл грабить, – Варион рассмеялся и опёрся спиной о дверной косяк.

– Вашу ж мать! – глава семейства появился с топориком в неприлично волосатой руке. – Чего припёрлись? Нечего брать у нас!

– Мы по поводу вашего сына, – Нималия медленно подошла к Маврату. – Просто хотим поговорить.

– Городские что ли? Вас кто позвал? – изумился хозяин. – Голова наш? Да я ему уже всё сказал! Погубил Варму этот колдун, что б его волки драли.

– А вы не в ладах с Ингасом? – Варион причмокнул и прошёл подальше в дом.

– Да мужик-то он нормальный, – хозяин наконец опустил топор. – Свинью нашу вылечил хоть по весне, а то бы вообще жрать нечего было. И Дурсена дочка хоть родила, как он им с мужем помог. Три года не могли.

Химера почесал подбородок и улыбнулся, но не стал выяснять, как именно колдун помог дочери Дурсена забеременеть.

– Хороший-то хороший! – воскликнула мать. – Пока Варма ему не стал помогать. О нас вообще забыл, целыми днями торчал у колдуна, мечтал, говорит, магии научиться. Отвары делать, духов изгонять. Дурень мелкий!

– Так оно разве плохо? – не поняла Ним. – Хорошее дело, сами же сказали.

– Плохо, что нам не помогал, – сказала мать, высыпав мясные обрезки в котелок. – Маврату рыбачить надо весь день, или в поле работать, а теперь вот и лодка треснула. Девочки бедные не могут разорваться и нам обоим помочь. Жить тут уже невозможно, хоть самим в ваш Бассель бежать.

Варион окинул взглядом скудное жилище Маврата и его жены. Хозяйская кровать в дальнем углу выглядела так, словно её достали из руин обители Кваранга, а дети и вовсе ютились на почерневших подстилках возле очага. Химера представил, сколько отвратительной живности поджидало в каждой постели, и невольно почесал шею.

– Куда ушёл Варма? – спросила Ним, пропустив Маврата в дом. – Где начинать поиски?

– Ничего не начинайте, – угрюмо промолвил отец. – Вчера ушёл в Липы, нечего уж искать там.

– А я думал, ты, как убитый горем папаша, всю ночь будешь рыскать по полям, – Варион усмехнулся и на всякий случай проверил кинжал под кожанкой. – Получается, как? Дитём больше – дитём меньше?

Маврат сжал кулаки, но с места не сдвинулся.

– У нас работы полно, – пояснила матушка. – Дни всё короче, надо запасы на зиму делать.

– Да и не хочу я видеть, что с сыном моим сталось, – добавил Маврат. – Как представлю, на кого там можно нарваться… Варму не вернёшь уже, а смотреть на это – сил нет.

– А я взгляну, – решил Химера. – Пройдусь до Лип, по кустам порыскаю.

– Брось ты это дело, городской. Тебя ещё быстрее порешат. И упёрдывай обратно в Бассель.

– Посмотрим, – Варион подмигнул хозяину дома. – Только дайте что-нибудь поесть на дорогу.

– Суп не готов ещё, – мать лишь развела руками. – Огурчики есть в погребе.

Отец семейства подорвался и встал прямо на продавленную крышку погреба посреди комнаты.

– Ещё чего, городских кормить! Хрена с два, а не мой погреб! – Маврат скривил обожжённое за лето лицо. – Валите отсюда!

Покинув негостеприимное жилище, Варион и Ним остановились посреди единственной в деревне дороги. Девушка буравила Лиса взглядом в ожидании разъяснений.

– Ты правда хочешь идти в рощу и искать деревенского парнягу? – не выдержала она. – Мы за другим приехали.

– А что тебя удивляет? – Варион подтянул ремень и слегка закатал рукава кожанки. – Твой же друг и попросил.

– Мне он не друг, а тебе – тем более. Уж про проклятие он тем более блефует. Ты узнал, что хотел, а вечером Ладаим нас будет ждать в «Морде». Зачем оно тебе надо?

– Одно дитё я уже упустил, – Химера перевёл взгляд на хмурое небо.

– Думаешь, рыбацкий сын исправит то, что случилось с девкой Броспего?

– Ты не представляешь, какое это мерзкое чувство. Словно ты годами мечтал о прекрасной женщине, заполучил её, уложил в постель… Но перед этим накидался браги и в самый ответственный момент уснул. Вот только я не пил. Я всё сделал, как надо, а потом поганый магишка уложил меня. Но наутро женщины уже нет, ты чувствуешь себя придурком и готов вцепиться в любую юбку, чтобы хоть что-то себе доказать.

– Что же, юбку ты нашёл, – Нималия приправила слова ехидным смешком.

– Нашёл. Проваленный заказ это не исправит, но, если я узнаю, куда пропал парень, и верну Ингасу его скарб, это будет знак. Что я ещё на что-то способен.

– Да уж, Варион. Тебе бы отдохнуть да девку покрепче, чтобы все соки из тебя выжала.

– Моё предложение ещё в силе, – Химера подмигнул подруге.

– Шёл бы ты! – та ударила его кулаком чуть выше локтя. В шутку, но вышло больно.

– Пойду, и ты со мной пойдёшь. Вместе прогуляемся до Лип.

Как и объяснил Ингас, за последней деревенской хатой от дороги, что вела к Бору, отходила узкая тропка. Она виляла меж полей ржи и ныряла прямиком в молодую липовую рощу. Готовый среагировать на любую опасность, Химера шёл впереди. Нималия шагала следом и беспрестанно ворчала.

Весь путь через рощу их преследовали шорохи из глубины желтеющих лип, но никакая нечисть не показалась на тропинке. Лишь зайцы ошалело носились вокруг путников, да упитанные птицы что-то кричали им вслед.

Недолгая дорога вышла прямиком к маленькому хутору. Шесть простецких домиков окружали единственный двор, по которому важно шагали куры. Птицы то и дело вступали в перепалки с дикими утками, что заняли ближайший пруд.

Несколько местных бросили свои нехитрые дела и уставились на пришлых. Варион считал, что непомерное внимание окружающих могло нравиться лишь лордам, поэтам и проституткам. Для наёмного убийцы оно и вовсе было преступлением.

Ним настороженно взглянула на Лиса, но тот решил не вступать в очередную перепалку. Его путь лежал к хлипкой мазанке в самом центре хутора. Именно в неё Ингас и послал юного Варму днём ранее.

– День добрый, – поздоровался Химера с плечистым хозяином в длинной льняной рубахе, покрытой подозрительными бурыми пятнами.

– Чего? – мужик не сразу понял, к кому обратились гости. – Добрый, да. Потерялись что ли?

– Не потерялись, – ответила Ним. – Вы Альбон?

– Обо мне уже городские знают? – хозяин мазанки улыбнулся. Зубов ему не хватало с дюжину.

– Нас послал Ингас. Он ищет своего помощника, Варму. Паренёк лет двенадцати.

– Знаю такого, – Альбон нахмурился. – Уж с той луны его не видал.

– А маг говорит, что вчера послал его к тебе, – Химера подошёл поближе. – Что-то не сходится.

– Не знаю, куда он его посылал там. Не ко мне – это точно.

– У нас другие сведения, – теперь Варион был на расстоянии шага от Альбона.

– Спокойно, – призвала Ним, дёрнув Лиса за рукав. – Вчера Варма должен был что-то у вас забрать. Он ушёл, но в Серую Пристань не вернулся.