Он и женщина, жившая у моря

Ольга Кедук

Он и женщина, жившая у моря

В маленькой комнате теплился очаг.

Даже не очаг – костерок прямо на полу. Пол был – песчаная глина, засыпанный соломой от сырости. Все это могло бы в любой миг полыхнуть, но очаг заперли в низкую глиняную крепость – из кирпичей, обожженных только с одной стороны.

Дым тонким призрачным столбом уходил в небо, моргавшее далекими звездами через дыру в потолке. Это и «труба» и единственное окно в комнате. И во всем маленьком домике.

Здесь светло лишь в полдень. Все другое время – полумрак и дым.

В очаге тлела зола – колючка горит жарко, но быстро. Может и хорошо, что быстро. В полдень над домиком появляется солнце и греет глину стен до позднего заката. Темная глина хорошо хранит тепло.

Они сидели у очага плечом к плечу. Он по-турецки, сгорбившись, устало глядел по сторонам. Иногда – на неё. Она сидела очень прямо, как-то по-восточному, подобрав под себя ноги и устроившись на собственных пятках.

Между ними на полу стояла старенькая алюминиевая кастрюлька, почерневшая от копоти. Кастрюлька была пуста – она никогда не оставляла объедков, а рыбьи кости бросала в огонь.

Ему было одновременно спокойно и тошно.

За стеной тихо шумело море. Но теперь он обращал внимание на этот звук, лишь когда тот затихал – в штиль перед рассветом. В эти часы он тревожно вздрагивал и просыпался, таращился в темноту, потом укладывался снова и долго ворочался, пока не начинал дуть рассветный бриз. Тогда он снова засыпал.

Ему хотелось одновременно молчать и говорить.

Но эта женщина привыкла говорить лишь с морем.

Наверное, ему хотелось слушать…

– Ты давно здесь живешь?

– Давно… – она задумалась. – Нет, не давно. Я живу здесь всегда.

Он усмехнулся:

– Разве «всегда» – это не «давно»?

– Нет. – Она серьезно покачала головой. – Я знаю, сколько это – давно. Всегда – это больше.

С этим нельзя было не согласиться.

– А почему одна?

– Одна… Нет, раньше я жила здесь с мамой. Теперь одна. Мама говорила, что наверху живут другие люди – это такие же как мы.

– Наверху?

Она кивнула. В огромных зрачках отражалось оранжевое пятно очага. Когда она начинала говорить, ресницы её вздрагивали, словно она хотела закрыть глаза и увидеть всё, о чём говорит. Когда слушала – не двигалась вовсе.

– Наверху… – повторила она. – Там, на скале. Мама говорила, чтобы я никогда не ходила туда. Там плохо, потому что нет моря.

Он поглядел вверх. Сквозь редкий дым мерцали звезды. Он никогда не слышал, что в этих местах можно подняться на скалу и, напротив, спуститься к морю. Ближайший безопасный спуск в 14 километрах отсюда. А здесь… Слишком хрупкая порода, острые скалы, слишком высоко… Слишком коварные мели – даже с моря не подплывёшь. Интересно, как она ловит рыбу?

Она немного помолчала, потом заговорила снова:

– Мама говорила, что ещё там живут мужчины. Это такие, как ты?

– Да.

– Мама говорила, что мужчины – это плохо.

– Почему?

– С ними сначала хорошо, но потом они уходят, и остаются дети.

– По-твоему, дети – это плохо?

– Я не знаю, как это – дети.

– Они такие же, как мы, только маленькие.

– Как жуки?

Он усмехнулся:

– Нет. – Потом вытянул вперед руки и показал примерно полметра. Подумал, что она не поймет и движением показал полметра от пола. – Вот такие.

Она кивнула, но спросила снова:

– Они как мужчины или как я?

– Нет, они совсем другие. Такие же, как мы, только другие. Ты тоже была ребенком, давно. Помнишь, когда ты была маленькой?

– Помню. Тогда мне всегда было весело.

– Детям всегда весело.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.