Прыжок в Вечность

– Сторонники этой теории утверждают именно так. Но, конечно, первопричиной всё равно является воздействие человечества на биоценоз. Вырубка лесов приводила к необратимым последствиям. Загрязнялся Мировой океан. Экосистемы разрушались. И сколько видов растительного и животного мира уничтожил человек! Ты знаешь законы Коммонера? – Владимир лукаво посмотрел на Женьку.

– Конечно, – кивнула та. – "Всё должно куда-то деваться", "всё связано со всем", "за всё надо платить", "природа знает лучше".

– В принципе, эти законы как нельзя лучше иллюстрируют происходившее. Любое действие порождает противодействие, равное действию. Люди не могут бесконечно и безнаказанно воздействовать на Природу. Когда-нибудь и Природа начнёт воздействовать на человечество, и ему это не понравится.

Володя прикрыл глаза, словно представляя масштабы мировой катастрофы.

– Всё-таки ты думаешь, что природа тумана биогенного происхождения? – Евгения вернулась к своему вопросу.

Мужчина взглянул на девушку.

– Всё это ненормально, – начал рассуждать он. – Да, с одной стороны глупо верить в сверхъестественные силы. Но с другой – сколько лет лучшие умы бьются над решением этой загадки, а воз и ныне там! Нет разумных объяснений. Я действительно уже склоняюсь к версии, что этим миром правит сумасшедший злой гений.

– Ни то, ни другое, – улыбнулась Женя. – Высшие силы, значит? Всемогущий злой гений?

– Не знаю, – Володя покачал головой. – К этому склонялся и мой отец. У меня остались его рукописи, раньше я мало, что в них понимал, а со временем разобрался. Он действительно считал, что туман нагнали какие-то высшие силы. И люди ничего не могут с этим сделать. Это что-то из разряда второго пришествия, или Страшного суда… сверхразум разозлился, заставив людей в корне поменять своё отношение к жизни.

Женька хмыкнула, задумчиво кусая губу.

– Что же изменилось в отношении к жизни у людей? Нас стало меньше… мы стали не так сильно воздействовать на планету в глобальном плане. Нам пришлось искать альтернативные источники энергии, но в целом… люди остались такими же. Мне кажется, в их отношении к миру, к жизни ничего не поменялось.

– Я не знаю. Как ни прискорбно – не знаю. Проведена огромная работа по изучению тумана, но ни-че-го. Иногда хочется поднять руки и признать свою несостоятельность в этом вопросе, но… – мужчина замолчал. Он почувствовал абсолютную беспомощность, которая раздражала и от которой, не смотря на все усилия, не удавалось избавиться. Признавать своё поражение не хотелось, Володе казалось, что тем самым он предаст память отца.

Сколько ещё тени прошлого будут бродить за ним? Что надо сделать, чтобы это всё прекратилось? Когда уже удастся вдохнуть полной грудью? Множество вопросов терзало мужчину, и он до сих пор не находил на них ответа.

Случайно встретившись взглядом со своей аспиранткой, Владимир понял, что всё это время она неотрывно смотрела на него, будто желая что-то понять, прикоснуться к его тайне, к его боли.

– Всему есть причина, понимаешь? И тому, что люди такие… стали, – Владимир посмотрел прямо в глаза девушке, удивляясь теплоте и глубине её взгляда. Словно кто-то родной обнимал, пряча от невзгод внешнего мира.

Женя выдержала пару секунд и начала рассматривать деревянную столешницу, разорвав зрительный контакт с преподавателем.

– Тебе снятся сны? – тихо спросила она.

– Сны? – Володя задумался. – Вроде нет. Нет, не снятся.

Девушка задумчиво посмотрела в окно, потом на часы и вздрогнула.

– Могу отпроситься пораньше? Сегодня не будет никакой важной работы?

Владимир кивнул.

– Иди, конечно. Завтра дам тебе задание. Нужно будет подготовить билеты по дисциплине "Промышленная экология". Сейчас не буду задерживать.

Облегчённо вздохнув, Женька выскочила за дверь, а Владимир остался сидеть за столом, барабаня пальцами по столешнице. Его душу терзало смутное беспокойство, причину которого он объяснить пока не мог. Оценив свои ощущения, Владимир решительно направился на соседнюю кафедру к Макаровой Евдокии Ивановне.

Женщина была на месте, сидела за рабочим столом, словно огромный неопрятный куль, и просматривала что-то в компьютере. Увидев мужчину, она растянула губы в улыбке.

– Здравствуйте, Владимир Сергеевич, проходите. Какими судьбами? Уж не по душу ли Митрофановой?

– Да, – коротко кивнул преподаватель, заходя в кабинет.

– Неплохая девочка, старательная, – Евдокия Ивановна внимательно посмотрела на мужчину, – но по теме диссертации унесло её не в ту степь.

Владимир хмыкнул.

– Да и дружок её этот, – Макарова недовольно поджала губы, – Игорь, кажется. Урод уродом. Полнейший отморозок, непонятно, что её рядом с ним держит.

На этих словах мужчина насторожился, внимательно выслушав коллегу.

– А почему вы решили, что он отморозок? – уточнил Володя, сдерживая вдруг сбившееся дыхание.

– Ну а кто? – вопросом на вопрос ответила Евдокия Ивановна. – Я за весь свой стаж работы в преподавательском составе таких не видывала.

– Так он наш студент? – перебил её Владимир.

– Упасите, Высшие, – преподаватель отмахнулась с какой-то, как показалось мужчине, брезгливостью, и поморщилась. – Таким и высшее образование ни к чему. У них всё наверху схвачено. Игорь Родионов – это сынок местного бизнесмена. Отец занимается продажей бытовой техники, а сынуля дурит, как дышит. Без царя в голове – говорили наши родители, вот это точно про него. Он нашу Женьку подцепил на каком-то студенческом слёте. Что уж он там делал – ему одному известно, но вот. Тёмная история, Митрофанова не откровенничала. Зачем со старой дурой по душам о личном?

Евдокия Ивановна усмехнулась, но как-то грустно.

– Жалко девчонку. Что у них там – неизвестно, но он ревнивый шибко. Добром не закончится это, – она покачала головой.

Владимир внимательно слушал и наблюдал за реакциями своей коллеги. Студенты за глаза звали её Цербером и побаивались, хотя признавали её суровую справедливость к своим подопечным. Самые бесстрашные шли к женщине писать свои научные работы и, как правило, защищались с отличием. Евдокия Ивановна дело своё знала и, несмотря на почтенный возраст, до сих пор занималась какой-то исследовательской деятельностью.

– А у вас какой интерес к девушке, а? – Макарова вдруг хитро блеснула глазками.

– Да как-то… переживаю, насторожил меня этот… Игорь, – Владимир внезапно стушевался.

– Да девка она хорошая, и ты молодой, – подбодрила его женщина и подмигнула, внезапно перейдя на "ты".

– Может, у них серьёзно всё, – пробормотал Володя, чувствуя, как щёки заливает краска и они начинают полыхать, словно у пятнадцатилетнего мальчишки.

В глазах Евдокии промелькнула жалость.

– Поступай как знаешь. Но мой совет – дай ей визитку со своими координатами. С домашним адресом. Видят Высшие, пригодится.

– Адрес? – Владимир задумался над предложением своей коллеги, потом кивнул, – пожалуй, я так и сделаю. Спасибо, Евдокия Ивановна.

– И тебе не хворать, – пробубнила преподаватель в уже закрывающуюся за мужчиной дверь.

Глава 5

Владимир торопился домой. Он быстро шёл по улице, наблюдая, как в сгущавшихся сумерках начинали зажигаться уличные фонари. Изредка навстречу попадались прохожие. Безликие, словно роботы – маски на лицах, как не были раскрашены, лишали людей индивидуальности. Мужчина понял, что ему не хватает улыбок людей. Наверное раньше прекрасно жилось – люди видели эмоции на лицах друг друга и могли открыто улыбаться.

Когда человечество свернуло не на ту дорожку? Наказали ли людей высшие силы, или люди сами себя наказали? Слишком много вопросов. Всё меньше времени. Жизнь не бесконечна, а туман не становится менее таинственным. Можно бесконечно биться над решением проблемы, но какой в этом толк, если мир не меняется?

Он почувствовал, что задыхается. Снова и снова это ощущение возвращалось к Володе с тех пор, как произошла катастрофа. Утром, когда он узнал, что остался один, случился первый приступ. Паника, накрывшая волной, холодными пальцами сдавшая горло. Он не мог протолкнуть воздух в лёгкие, открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег. На грани потери сознания получился судорожный вдох, под рёбрами закололо и перед глазами появились чёрные мушки. После этого подобные приступы хоть повторялись, но редко, только в минуты сильной эмоциональной встряски.

И теперь мужчине пришлось остановиться и перевести дух. Под рёбра словно вонзили спицу. Перед глазами всё словно поплыло. Владимир медленно вдохнул и выдохнул. Хорошо, что приступы никогда не длились долго. Он отдышался, унял дрожь в ногах и отправился дальше. До дома уже рукой подать. Чувство беспомощности и несправедливости этого мира выбило Володю из колеи. Когда он добрался до квартиры, то первым делом открыл бутылку вина, хранившуюся для особых случаев.

– Ну, особый или нет, уже не так важно, – пробормотал Владимир, наливая вино в бокал. Он действительно редко употреблял спиртное, но сейчас почувствовал в этом необходимость. В небе за окном сияли звёзды. Володя выключил свет, откинул штору и задумчиво созерцал мерцание далёких светил. Сколько всякого дерьма случалось в жизни человечества на протяжении столетий, сколько боли испытывали люди, ради чего? В конечном итоге, наверное, ради любви.

Женька… При воспоминании о девушке в груди странно потеплело. Такого мужчина не испытывал очень давно. С тех пор, как наглухо закрыл дверь своей души. Наглухо ли? Девчонка смогла её отворить, осторожно заглянув внутрь. Она единственная, кто не сломал, не причинил зла. Она принесла тепло и успокоение. Любовь? Володя задумался.

Любовь – слепая и злая страшная старуха, из-за неё происходят самые ужасные и самые прекрасные на свете вещи. Удивительно! Люди готовы страдать и совершать страшные безумства лишь для того, чтобы коснуться этого волшебного, дурманящего огня. Зачем? Владимир начал понимать это только сейчас. Но если ради любви совершаются жестокие преступления, так ли она хороша, как воспевали её поэты во все века? И если бог – абсолютная любовь, значит он также слеп и жесток, как она?

Мысли снова переметнулись к несправедливости мира. Володя часто размышлял на эту тему и никак не мог решить, кто же всё-таки виноват: люди – жестокие и иррациональные существа этой планеты, или бог, которого, возможно, и вовсе не существует?

Но если его не существует, то следует признать, что в возникновении тумана виновато исключительно само человечество. Неудачный ли опыт, или ответ биосферы на эксперименты – так ли это важно? А может всё-таки сверхразум? Ну неспроста же писали в древней книжке о мстительном характере божества. Создать человечество со свободной волей, а затем его утопить, потому что люди жили не так, как следовало… Что-то в этом есть.

Владимир вздохнул. Где правда? Как докопаться до истины? Всё-таки нужен был тот потоп? Грязь всегда смывается водой. Только люди не изменились. И ничему не научились. Шли годы, складываясь в столетия, происходило развитие технологий. Люди оставались такими же. Варвары в райском саду под названием Земля. А туман… Туман – порождение их самих. Всё самое страшное, что творило человечество на протяжении веков, всё собралось воедино и выплеснулось туманом на города. Благодаря или вопреки высшим силам. Да только, как и прежде, люди не захотели учиться на своих ошибках и что-то исправлять в жизни. Все отрицательные качества стали ярче и сильнее.

– Чего же ты добиваешься, Высший? – Владимир отставил бокал. – Ничего не поменяется, ничего… Мы катимся в пропасть.

Казалось бы, туман должен был перевернуть ход развития цивилизации. Человечество сбилось с шага, но не свернуло со своего пути. Воистину, люди приспосабливаются к любым условиям. Идут по пути наименьшего сопротивления. Эти маски стёрли индивидуальность уже через поколение. Общество смирилось с тотальной слежкой. Микродроны на улицах города стали гарантом безопасности, а не раздражающим фактором. Чипы под кожей – не более, чем удобством в выполнении определённых задач. Те же паспорта ушли в прошлое. Зачем они, если в чипе содержится полная и исчерпывающая информация о каждом из живущих? Это удобно, это комфортно, это само собой разумеющееся. Границы стёрлись, будто бы и не было их вовсе.

Владимир размышлял о механизмах этого мира, пока незаметно не провалился в сон, и реальность, перемешанная со сновидениями, увлекла мужчину в удивительные миры, о которых было даже думать странно наяву. Тонкая прозрачная, едва осязаемая сеть спеленала его сновиденное тело, укачала, убаюкала, нашептала свои тайны, которые забылись и улетели в окно к утреннему солнцу.

На следующий день Владимир был задумчив и рассеян. Появилось странное ощущение чего-то забытого. Так бывает, когда мучительно пытаешься вспомнить, выключен ли дома утюг. И бежать проверять не с руки, и на "авось" надеяться страшно. Что-то тянуло, вытаскивало по частям душу и потом засовывало её обратно в тело.

Женя смотрела на Владимира, задумчиво кусая губы. Она по-прежнему прятала руки в рукава кофты, натягивая манжеты на кисти. А Володя будто бы ничего не замечал. Он полностью погрузился в свои мысли, только кивнув отпросившейся, чтобы уйти пораньше, девушке.

Странные ощущения не пропадали. Мужчина задыхался в маске. Ему не хватало кислорода. Сильно болела голова и перед глазами летали звёздочки. Какой-то тихий гул заполнял пространство, отчего мысли путались и уходило сознание. Владимиру казалось, что когда он смотрит в небо ему мерещится какая-то сеть. Призрачная, почти неуловимая. Новая напасть? Модификация тумана? Или это всё просто кажется на фоне плохого самочувствия? Володя не знал. На границе сознания он улавливал какой-то тихий неясный шёпот. Руки дрожали, в теле разливалась слабость, словно организм только-только начал приходить в себя после тяжёлой болезни. Но болезни не было!

Володя почти не помнил, как отработал день. Также в полусознательном состоянии он добрался до дома и, не раздеваясь, упал в кровать. Перед глазами кружились звёзды. Владимир потерял сознание.

Глава 6

– Игорь, перестань! – в голосе Жени прорезались стальные нотки. В груди образовался горячий ком и стало трудно дышать.

– Что значит, Игорь перестань? – мужчина повысил тон и сжал кулаки. – Ты забыла, где я тебя нашёл? А? Ты ведёшь себя как последняя тварь!

– Я. Ничего. Не сделала, – тихо произнесла она, упрямо глядя собеседнику в глаза.

– Тварь! – вскрикнул Игорь, замахнулся и ударил её по лицу ладонью. Женя упала на пол, не удержавшись на ногах, и сжалась в комок. Мужчина не сдерживал себя и часто поднимал на неё руку. Она пыталась разорвать отношения, но становилось только хуже: Игорь маниакально преследовал Женю, считая её своей собственностью.

Однажды он действительно помог. Женя была сиротой и росла в детском доме. Когда пришло время самостоятельной жизни, она оказалась абсолютно не приспособленной к суровым реалиям. И появившийся внезапно отец, восемнадцать лет благополучно скрывавшийся неизвестно где, чуть было не отобрал комнату в коммуналке – единственное имущество, доставшееся ей от государства. Тогда Игорь и помог. С ним Женя познакомилась в кафе, в котором с подругами отмечала своё совершеннолетие. Высокий, статный, красивый мужчина притягивал взгляды, и девчонки сразу начали строить ему глазки, но его привлекла именно Женя. Он её нарёк тургеневской девушкой, а она и спорить не стала. Ей очень нравилась Ася и, перечитывая книгу, Женя неизменно сопереживала главным героям.

С отцом Жени Игорь разобрался быстро, но в комнату девушка не вернулась. К тому времени она уже жила вместе с Игорем. Женя легко поступила в институт, с удовольствием училась, осваивая профессию биоэколога. Всё больше её занимал феномен тумана, который очень хотелось разгадать.

Нежный и заботливый в начале отношений, Игорь начал проявлять всё больше агрессии. Он вплоть до минуты высчитывал время, когда Женя должна была явиться после занятий домой, и устраивал скандалы, если девушка где-то задерживалась. Неконтролируемые вспышки ярости чередовались слезами раскаяния, когда мужчина ползал перед ней на коленях, умоляя простить его.

Она привыкла носить свитера с длинными рукавами, чтоб не пугать сокурсников синяками на руках и терпела такую жизнь, но в её душе день ото дня росло сомнение – а нужна ли ей такая жизнь?

– Ты думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься? – крик Игоря выдернул Женю из воспоминаний. Щека её горела от удара, перед глазами мелькали чёрные точки.

– Чем я занимаюсь? – она ощутила, как земля под ней поплыла. В теле появилась ужасающая слабость, какая бывает, когда только-только тяжело переболеешь и организм ещё окончательно не восстановился.

– Поговори мне тут! – взвизгнул Игорь. – Я вас всех… всех! Уничтожу! На коленях приползёшь, сука!

Женя хватала ртом воздух. Неужели Игорь догадался? Но она тщательно скрывалась, он не мог! Хотя, по слухам, у него в руках все нити власти. Но если так, то и ей, и всем остальным придётся очень плохо. Владимир! Хорошо, что он оказался не втянут во всё это. При мысли о преподавателе глаза наполнились слезами. Непонятное чувство теплоты и нежности захлестнуло её.

– Убирайся! – Игорь стоял, скрестив на груди руки и равнодушно смотрел на неё, скорчившуюся на полу. – Уходи, – повторил он громче.

– Ты… меня выгоняешь? – Женя не могла поверить своим ушам.

– Мне не нужны аферистки и изменщицы, – спокойным голосом произнёс Игорь. – Но знай – пощады вам не будет.

Женя поднялась с пола, молча выскользнула за дверь, не чувствуя ног, сбежала по ступенькам, вышла на улицу и вдохнула прохладный вечерний воздух. Что произошло? На ставших ватными ногах, дошла до скамейки и рухнула на неё. В свою комнату не вернуться: с подачи Игоря её сдали в аренду и жильцы уедут не скоро. Жить на улице? Пойти на кафедру? Она сунула руку в карман куртки и нащупала какую-то бумажку.

Всхлипнув и потерев глаза, Женя достала её и развернула. "Улица Ленина, дом 52, квартира 89" было написано на ней быстрым неровным почерком. Сердце замерло. Рискнуть? Что она теряет в конце концов? Хуже, чем было, уже не будет. А идти к другим слишком опасно. Это значит подставить всех.

Тряхнув волосами, Женя решительно встала со скамейки. Становилось прохладно, оставаться здесь было глупо. Вдохнув воздух, в котором чувствовались запахи мокрой травы, прелой листвы и ночного холода, она натянула маску на нос. Опасно так неосмотрительно выскакивать без тряпки на лице. Слежка за жителями города отработана до мелочей, а денег на выплату штрафов нет.

Женя засунула замёрзшие руки в карманы и быстрым шагом покинула такой знакомый двор, в одно мгновение ставший чужим и враждебным. Игорь опасен и с его связями может позволить себе многое. Сын губернатора, он увлёкся расследованием и слишком близко подобрался к ним всем. Как бы не через неё – Женю. Она поёжилась, прикидывая, не выдала ли всех остальных.

Подводить друзей не хотелось; и это значит, что находиться рядом с Игорем становилось всё опаснее. И больнее. Женя непроизвольно сжала кулаки: физической силе ей нечего было противопоставить. Зато теперь у неё хотя бы развязаны руки и не будет больше тычков и побоев. Если бы только не быть одной! Но жизнь сложилась иначе.

До указанной на листочке улицы она добиралась минут сорок, окончательно при этом замёрзнув и выбившись из сил. Давило ощущение опасности и страха за друзей. Дом пятьдесят два оказался обычной девятиэтажкой. Женя задрала голову, всматриваясь в окна и прикидывая, на каком этаже находится нужная квартира. Вечер поздний, возможно, её хозяин уже спит?

Судорожно вздохнув, она опустилась на скамейку у подъезда. Друзей подставлять не хочется, а его?.. Вспомнился взгляд, полный теплоты и внимания. Когда на неё так смотрели? В груди лопнул горячий ком, выплеснувшись наружу слезами. Женя беззвучно всхлипывала и давалась рыданиями, чувствуя безысходность и отчаяние. Игорь обещал отомстить. И наверняка захочет сделать это через её близких друзей.

Тело начала колотить крупная дрожь. Надо решаться. В конце концов, не зря же Евдокия Ивановна торопливо сунула ей в карман записку с этим адресом. Утерев слёзы, Женя решилась зайти в подъезд. Сумрачный и прохладный, он с готовностью принял её в свои объятия. Пахло сыростью и плесенью. Стены оказались сплошь покрыты неприличными картинками и надписями. Ничего не меняется в головах людей. Даже пережив глобальные катастрофы, человечество остаётся прежним. Может, зря она возлагала на него такие надежды? Всё по-прежнему. Грязные подъезды, мусор на улицах. Что должно произойти, чтобы у людей поменялось сознание?

Поморщившись, Женя решила подняться по лестнице. Лифт не вызывал доверия. Второй, третий этаж. Запыхавшись от подъёма, Женя огляделась. Седьмой этаж, а вот и заветная дверь. Спит он или ещё нет? Была не была. Дрогнувшей рукой она нажала на кнопку дверного звонка.

Глава 7

Из беспамятства Володю вырвал настойчивая трель дверного звонка. Со стоном он открыл глаза и потёр лоб. Непонятная тяжесть в теле придавила к кровати. Надо встать и открыть дверь. Кого вообще принесло на ночь глядя?

Взглянув на часы, Володя не без труда оторвал себя от кровати и поплёлся в прихожую. Словно ставшие свинцовыми, ноги не хотели слушаться. Взглянув в глазок, он почувствовал головокружение, быстро открыл дверь и впустил нежданную гостью в квартиру.

Женька шагнула через порог, взглянула на него и обессиленно упала на полку для обуви в прихожей.

– Женька, Женька, – бестолково бормотал Володя, в нерешительности топчась возле своей аспирантки. Потом заметил её мокрые от слёз глаза и прижал к себе, сев рядом. Она уткнулась лицом в его плечо и расплакалась, уже не сдерживая рыданий.

– Ну-ну-ну, – успокаивающе шептал Володя, поглаживая по волосам, после чего аккуратно оторвал её от себя, снял с неё промокшую маску, вытер слёзы ладонью и помог снять куртку и обувь. – Идём.

Осторожно обняв за плечи, он провёл Женьку в комнату, усадил на диван и, укутав в тёплый плед, вышел на кухню. Собственное недомогание отступило на задний план, вытесненное переживаниями об аспирантке. Что у неё случилось? Заваривая крепкий чёрный чай, Володя припоминал все странности в её поведении. Поссорилась с парнем? Попала в какую-то опасную переделку? Он вспоминал звонки и нервозность Женьки, её торопливость после окончания рабочего дня, беспокойство при телефонных разговорах с её… Игорем. Похоже, проблема в нём.

Володя вернулся в комнату с большой кружкой ароматного горячего чая и нашёл Женьку заснувшей сидя на диване. Усталость и переживания пересилили и теперь она спала беспокойным сном. Володя смотрел на её бледное осунувшееся лицо, ощущая глухую ярость. Кто посмел обидеть эту девчонку? Кому она успела перейти дорогу? С удивлением он открывал в себе невиданные до этого момента чувства нахлынувшей нежности, желания защитить и оградить Женьку от всех бед и обострённое чувство справедливости. Не должно быть так. Слишком много страданий в этом глупом мире. И несправедливости.

Тихонько уложив Женьку на подушку, боясь потревожить её беспокойный сон, Володя выключил свет и бесшумно лёг на другой диван. Все вопросы и разговоры подождут до утра. С новой силой на тело накатилась слабость.

Глава 8

Над городом раскинулась тонкая мерцающая сеть, словно все эмоции и мысли жителей вплелись в её нити. Она звала и тянула к себе. Володя протянул руку и ему в ладонь упала звёздочка, крепившаяся на переплетении нитей. Кожу обожгло огнём. Зашипев, он попытался стряхнуть звёздный уголёк, но с удивлением обнаружил, что в руке ничего нет.

Сеть опустилась ниже, протянув к нему свободные нити. Нити обвились вокруг его тела, плотно спеленав и не давая пошевелиться. Володя почувствовал, что задыхается. В глазах потемнело от недостатка воздуха, из горла вырвался слабый хрип. В голове стало горячо, будто уголёк попал внутрь черепной коробки, расплавляя мозг. Мир поплыл и завертелся, исчезая в наступающей тьме.

Резко вдохнув, Володя вздрогнул, открыл глаза и увидел перед собой испуганную Женьку, которая с тревогой вглядывалась в его лицо.

– Тебе приснился сон?

– Сон, – Володя кивнул, вспоминая свои недавние слова о том, что сны ему категорически не снятся. – Странный сон. Там было…

Он растерянно замолчал. Только что помнил, но моментально всё выветрилось из головы, стоило чуть-чуть прийти в себя.

– Ты не помнишь, – утвердительно кивнула Женя.

– М-да, – неопределённо промычал Володя, потирая шею. В мозгу словно взорвалась петарда. – Голова что-то разболелась. Ты ложись, отдыхай. Я выпью таблетку и тоже лягу спать.