Грань: Сила

– Нет, не подходи ко мне… тварь, ты тварь… тебя казнят за нападение на будущих учеников. – начал причитать парень, пока я к нему, не торопясь, шел.

Значит, меня казнят, а их бы по головке погладили? Странная логика. Надо бы по быстрее закончить, скоро набегут, но моральное давление никто не отменял – очень хочется, чтобы парень смирился со своей участью.

Когда я служил, нас не учили драться, не было рукопашки или чего-то подобного, но избивать нас старшие учили хорошо, на своей шкуре я многое испытал, а потом эту науку передавал дальше, как и многие до меня.

Не придумав ничего умнее, третий преследователь развернулся, я только этого и ждал: рывок, удар-зацеп по задней ноге, парень пропахал носом землю. Хруст ладони под сапогом, испуганный крик, переходящий в ор от боли. Ох и накрутил он себя, сразу вырубился, даже обмочился, по-моему.

– Что здесь происходит? – зычный крик главы каравана разнесся над поляной.

А я че? Я ниче, стою, никого не трогаю. Ола куда-то делся. Вот ведь угорь! Набежали люди, охрана, все смотрят на меня. Да плевать. Как было в том фильме: «Недостаточно победить в одной драке, надо победить во всех сразу.»

– Ты, – обратился глава каравана ко мне, – в мою палатку. Этих убогих – к лекарю. Да быстрее, пока не покинули эту землю.

Куда они собрались? От сломанных рук не помирают. Накручивает меня, наверное.

Дойдя до шатра, караванщик оттянул полу и пропустил меня вперед. Расположившись на циновке, он начал сверлить меня тяжелым взглядом. Долго смотрел, наверное, это было моральное давление.

– Ты будешь наказан. – начал кряжистый и замолчал.

Он ждал ответной реакции? Не будет ее. Не поведусь на подобное. В переговорах лучше не поддаваться на провокации. Прошло некоторое время – я молча смотрел ему в глаза.

– За избиение учеников академии тебя положено казнить. – снова пытался донести до меня свою мысль глава спокойным тоном.

– Казните. – пожал я плечами.

Основа переговоров: не дать оппоненту хоть каких-то козырей. Лучше сразу выбить у него землю из-под ног, убрав главный аргумент. Не хотелось использовать навыки общения из другого мира. С другой стороны, будет лучше если меня одного накажут?

– Пойдем, – встал хозяин палатки. – сейчас и приведем в исполнение приговор.

Я поднялся и пошел за мужиком, мы двигались в конец лагеря, где рубили дрова для ночлега. Ой и блефует, он не может никого потерять, мы – деньги. По сути, он даже использовать нас не может – таскать грузы и все остальное, но, как в той пословице: «все пошли, и я пошел».

– Клади голову на колоду, я сам все сделаю. – строго заявил караванщик.

Ну попробуй, я мысленно хмыкнул и спокойно выполнил просьбу. Сжаться, чтобы показать страх? Не стоит. Пусть видит, что я не боюсь. Блефовать, так по-крупному.

– Просить оставить тебя в живых не будешь? – с интересом уточнил палач.

– А зачем? – удивился в ответ.

Ясно же, что оставит. Острастки нагонит и сдаст назад. Максимум, что мне грозит: не зачислят. Однако, и тут у меня есть сомнения. Наверняка схема отработана. Ни за что не поверю, что подобные случаи редкость.

– Ты сейчас умрешь, если что. – с нажимом выдал кряжистый.

– Тогда разрешите просьбу? – обреченно проговорил я.

– Конечно. – с участием выдал караванщик.

– Не тяните, пожалуйста. – положил я голову поудобнее на деревянный пень.

Разобьем его аргументы в пух и прах. Не стоило качать тему про казнь. Я понимаю, что надо провести работу с личным составом. И что? Я что ли первый напал?

Между тем, глаза мужика полезли на лоб и он … расхохотался.

– А ты мне нравишься! – сдал игру мой несостоявшийся палач. – Слушай, а давай я не буду тебя казнить, а просто накажу как-нибудь.

– Нет, тогда лучше сразу голову рубите. – вытянул я голову, оголяя шею сильнее.

– Ты совсем не боишься смерти? – он закинул топор на плечо и подбоченился.

– Боюсь. – я поднял голову с колоды. – Однако, дело не в смерти. Я ни в чем не виноват, меня не за что ни наказывать, ни, тем более, казнить.

Эх, еще бы встать. Я выше ростом и могу занять доминирующее положение в разговоре. Ну ничего, выдастся возможность, я воспользуюсь. Пока же нужно следить за словами и верно вести диалог.

– Ты избил четырех учеников. – твердо заявил мужик. – Считаешь, что выйдешь сухим из воды?.– Ты избил четырех учеников. – твердо заявил мужик. – Считаешь, что выйдешь сухим из воды?

Быстро статусы поменялись. Вот уже не убил, а покалечил. Если так дело пойдет, то мне медаль скоро дадут за это. Ладно. Ха-ха в сторону. Работаем.

– Прошу Вас обратить внимание, – начал я ровным голосом. – что я защищался. Так же, если Вы меня накажите, а истинные преступники будут отлеживать бока в лазарете, найдутся еще охочие показать молодецкую удаль, и на лекарей упадет дополнительная нагрузка. Вы этого хотите?

Тут главное верно подать ситуацию, обильно полив нужным соусом. Блин. Хочется, конечно, выпустить весь свой арсенал умений, но против обычных людей я не использую подобные знания. Неправильно это.

– Нет, я хочу доехать спокойно до академии. – выдал собеседник.

Вот она, его основная потребность. Важно сейчас выстроить ситуацию так, чтобы заставить его сделать то, что мне нужно. Что ж. Я встал и посмотрел на него сверху вниз. Пришла пора пускать в работу козырь – мой рост.

– Так в чем проблема? – удивился я. – Накажите всех! И меня, и тех олухов!

– Ты их уже наказал. – хмуро констатировал караванщик

Это да. Я старался. Еще с прошлого мира в голове твердо засела одна фраза: кто идет за шерстью, рискует сам быть стриженным. Так, не сбавляем оборотов. Тащим караванщика до нужного мне решения.

– Так смысл меня наказывать? – поднял брови. – Я же просто защищался. Может есть смысл провести разговор со всеми и донести им, что так делать нельзя?

– Это мне решать! – начал закипать караванщик.

Нет, друг. Я уже принял за тебя решение. Выдал готовый план действий. В любом случае, ты согласишься, хочешь того или нет.

– Безусловно! – воскликнул я.

– Ты, сосунок, – с угрозой высказался мужчина. – будешь наказан не за драку, а за то, что посмел мне перечить!

Сложно быть пугающим, смотря снизу вверх. Не получилось это и у караванщика.

– Как скажите. – я даже голову чуть наклонил в знак смирения.

– Иди, – строго высказался главный. – буди всех. Я буду сейчас еще раз правила объяснять.

Он начал оглядываться, видимо, искал место, где всех будет расчесывать.

– Разрешите выполнять? – снова наклонил я голову.

– Ты еще здесь? – удивился собеседник.

– Вам показалось! – улыбнулся ему и отправился к спальным местам.

Как только всех собрал, слово взял караванщик, предварительно взгромоздив себя на ящик. Видимо, ему понравилось, когда я на него сверху вниз смотрел. Мелочный какой.

– Сучьи дети! – сходу заорал мужик. – Вы чем слушаете, малолетние дебилы? Вам, что сказали?

Голосище у него, конечно. Даже меня пробрало. Многие пацаны переглядывались, пытаясь понять, что происходит.

– В уши земли засыпали себе что ли? – распалялся караванщик.

– Да что случилось? – раздался робкий и непонимающий голос из толпы.

– Что случилось? – вот это он покраснел от натуги! – А я вам скажу! Три ушлепка решили, что они самые умные!

Три? Вроде их четверо было, нет? Хотя маг свалил. Однако, думаю, все всё прекрасно знают. Ладно, это их дело. Для меня обошлось и ладно.

– А теперь их надо лечить! – продолжал мужик. – Еще раз повторяю – НИ-КА-КИХ ДРАК! Виновные свое получили, и я не буду их наказывать, но в следующий раз, каждый отправится домой! Слышите?

Раздался нестройный равномерный гул голосов.

– Свободны! – скомандовал оратор и слез с ящика.

Надеюсь, это остудит горячие головы. Вообще, подобный прецедент ожидаем, думаю, что такое происходит у всех и везде.

Утром мы отправились дальше. В итоге, спустя пару дней, во время моего отдыха, когда я подставлял лицо весеннему ласковому солнышку, сидя на холмике рядом с разбитым лагерем, ко мне пришла знакомая.

– Ал? – позвала меня Ка.

Вот действительно. Были и другие девицы с нами, но моя односельчанка качественно выделялась на их фоне. При том, что вокруг нее постоянно крутился Ола, даже это не останавливало других парней от желания по выпячивать грудь.

– Да, Ка? – повернулся я к целительнице, не поднимаясь с места.

– Это ты их избил? – строго спросила она.

Бровки сведены, глазки молнии метают. Я задумался на секунду. Что могло вызвать такой гнев? На ум приходит только одно. Мы бедные пушистые никого не трогали и вообще цветы собирали, когда твой друг на нас вероломно напал.

– Если ты о тех олухах, то я! – нагло ухмыльнулся девушке.

– Зачем? Они не хотели тебе зла! – в голосе океан возмущения.

Не хотели. Ага. В карты пришли поиграть. Я ее спровоцировал, она выдала полученную информацию. Пазл сложился. Уверен, они там ноют в лазарете, чтобы получить больше внимания от красавицы.

– О-о-о, правда? – я вылил на нее ушат охлаждающего сарказма.

– Да, – запнулась симпатяшка, но продолжила твердо. – они хотели лишь подружится, а ты…

– Ого! Кто тебе это сказал? – перебиваю я, смысла слушать этот лживый понос нет.

– Ребята, я же лечу их! – вот ведь с…борище.

Накрутили девку своим враньем. Она – тоже не далеко ушла – пошла разбираться. Видимо действительно существует какая-то линейная зависимость между красотой и мозгами.

– Ясно. – я отвернулся от девушки.

– Что тебе ясно? – она возмутилась, даже руками всплеснула от эмоций.

– Ка, мне надо работать. – я прикрыл глаза и подставил лицо мягкому солнышку.

– Дебил! – констатировала девчонка.

Развернулась и убежала. Что-то объяснять ей не было никакого желания. Хорошо, что после того разговора после поступления, двухбуквенная больше не пыталась завести беседу.

Неторопливая дорога давала время для размышлений. До сих пор мне не ясно откуда у сына старосты такая вражда ко мне? Что им движет? Как разберусь в процессе жизни в академии, надо будет обязательно заняться этим вопросом. Ну не верю я, что он из трусов выпрыгивает просто так – должна быть причина!

– Стоп! – раздался зычный голос караванщика. – Разбиваем лагерь!

До пункта назначения остался последний ночлег. Мало съел на ужин – сегодня больше всего шанс нападения, а, как известно, голодный волк слышит лучше и бегает быстрее – отправился мыть посуду. На подходе к ручью, снова обратился к ощущениям – поддерживать постоянно невозможно, приходится пользоваться по чуть-чуть, да и выматывает знатно – пятеро. Трое бывших все еще у лекарей.

– Ола, ты привел новых усилителей? – радостным голосом сообщил я и добавил с благодарностью. – Молодец. Спасибо, друг!

Инициатива она такая, зазеваешься, и уже я веду партию. Конечно, я продумывал различные варианты на случай повторного нападения. Даже ежу ясно, что одним разом это не закончится.

– Ты труп, кретин. – выдавил из себя трехбуквенный. – Слабосилкам не место в академии!

– Я тоже так считаю! – поддержал я его с открытой улыбкой. – Спасибо еще раз! Как бы я мог закрепиться в академии иначе? Ты мой лучший друг!

Между тем, ребята вышли вперед. Пятеро стоят и смотрят на меня, за их спинами прячется сам огневик.

– Ты чего несешь? – с подозрением начал один из незнакомых мне ребят.

Думаю, он поставил себя старшим погонщиком стаи.

– Как чего? Вы еще не поняли? – удивился я, приподняв брови. – Трое ребят со сломанными руками, а на вашем маге ни царапины, трудно догадаться? Мы ж с ним с одной деревни, а я, как вы слышали, слабосилок, мне надо закрепиться в академии. Устранить других усилителей – лучший вариант.

– Ола? – грозно спросил старший шайки.

– Что вы все его слушаете? Бейте уже ушлепка. – вокруг мага закружилось марево.

– Рано, Ола, в спину им ударишь чуть попозже, зря магию призвал. – осуждающе продекламировал я, сокрушенно качая головой.

Как же хорошо он мне подыгрывает, уметь ведь надо. Парни начали пытаться контролировать сразу два направления – я и сын старосты, ох и не весело им разрываться на два фронта.

– Что встали, дебилы! – начал истерить убогий. – Убейте его!

– Да, парни, нападайте. – сделал я приглашающий жест ладонью. – Он вам в спину никак вкатить не может.

Ребята мешкали, и первым заговорил их вожак.

– Уходим! Живи, сельский! – парень отвернулся от меня к не до магу, – А тебе, Ола, если подтвердиться – хана. Понял?

Тот закивал, уступая силе. Ну вот и хорошо, что хорошо заканчивается. Я развернулся и пошел в лагерь, однако, сзади раздался крик мага.

– Ты куда собрался, Ал? – насмешливым голосом заявил он. – Я тебя один уделаю, мне помощники не нужны.

Техника огненного шторма вылетела с рук мага – движущаяся стена огня. Конченный дебил, мы же в пролеске – вспыхнет, не остановишь.

Широкой дугой огонь пошел от владельца. Куда бежать? Где прятаться? Его дури хватит и ручей вскипятить. Твою то. А делать то что? Время утекает, а мыслей в голове, как деревьев в степи. Я дурак. Огонь – имеет самую горячую точку чуть выше язычков пламени, а если поднырнуть под него? Что я теряю? Да ничего, так или эдак получу. Берем разбег и подкатываемся под стеной – вышло, только руку раскроил об острый камень. Хана тебе, маг недоделанный.

– Тварь! – выплюнул Ола и поднял руки.

Вскакиваю и сразу прыжок-скольжение вправо, теперь влево. Хрен выцелишь. У парня ладони ходят за моими движениями, но не успевают. О нет, друг, я до тебя сегодня доберусь. Блин, бить сильно нельзя – накажут.

Сократив дистанцию, сходу наношу удар по внешней стороне ноги – спускаю шину, парень на колене, гримаса боли на лице – как же хочется его разбить в мясо. Заношу кулак, сын старосты закрывает глаза и отворачивается. Нет. Это не решит вопрос! Сделаю по-другому.

– Молодец, Ола, ты сжег лес и нам предстоит бессонная ночь. – похлопал я его по щеке.

На поляну прибежал народ уже тогда, когда я отошел от все понявшего судака.

– Ола, придурок, что тут произошло? – заорал глава каравана.

– Ал, – у него губы задрожали, – притащил меня сюда, и поджег лес. Сказал, что меня все обвинят и не возьмут в академию.

Тяжелый взгляд караванщика переместился ко мне. Даже если я начну опровергать, никто не поверит. Второй раз попадаюсь на глаза. Неприятно. Да и что я могу сказать – да ничего. Пожимаю плечами. Вот гнида, надо было добить. Пожалел сучка.

Глава 3: Равняйсь! Смирно! Вспышка с тыла!!!

Как же болит-то всё! Всю ночь глава каравана избивал меня, потом давал подлечится и снова избивал. Чтобы я не говорил, он меня даже не слушал. И ведь знал, тварь, как с усилителями поступать.

Нестройной толпой мы зашли на территорию академии. Хах, ну как я и думал – военный лагерь: вон плац, это крытое здание, видимо, кузня, дальше полигон. В далеке находился огромный дом – наверняка там классы. На другом конце огороженной площади находился длинный барак, рядом сваленные кучи соломы и навоза, что там? Скорее всего какой-то хлев или что-то типа того. Еще несколько зданий, разбросанных по краям. О, а это видимо столовая.

– Граф, – закричал Ола и понесся на встречу к трем парням.

Один высокий и статный, одет явно лучше остальных, другой полноватый и низкий, но смотрел он на приближающегося парня, как будто сын старосты и есть тот самый навоз – столько снобизма было во взгляде. Третий высокий и стройный, по тому, как держит себя: опытный воин. Глаза цепкие, больше даже телохранитель, вон как вышел вперед, закрывая плечом высокого.

– Ал, – обратила на себя внимание подошедшая Ка. – как думаешь, где мы будем жить?

Не было печали. Всю дорогу держалась на расстоянии, а тут взяла и сама подошла. Я могу лишь предположить, что это явилось следствием моего холодного к ней отношения.

– Сейчас все скажут, не волнуйся. – задумчиво выдал я, глядя на квартет. – на улице не оставят.

Вот Ола сгибается в поклоне и передает что-то на вытянутых руках высокому и статному, графу или кто он там, после чего, сгорбившись, начинает что-то рассказывать.

– Ал, ты меня слушаешь? – надула губки Ка.

– Да, конечно. – повернулся я к девушке. – Надо найти ответственного за распределение и выяснить, куда нам идти, и где нас будут кормить.

Взгляды четверых направлены на меня – чувствую, оглядываюсь. Ола что-то втолковывает своим новым “друзьям”. Ожидаемо.

– Ал? Ты со мной вообще? – возмутилась целительница. – Куда пойдем?

Я переключил на нее внимание и тут же поплатился за это.

– Ты Ал? – спросил подошедший воин из свиты графа.

– Я. – повернулся к визитеру. – И что?

Притихшая Ка, стоит, прижав руки к груди. Не влезла бы.

– Ты обидел друга наследника графа, и я должен указать тебе твое место! – жестикулируя, он поднял правую руку раскрытой ладонью вверх.

– О, правда? – удивился в ответ.

Будет же неправильно, если встану в стойку? На удар рукой я среагировать успел, но пока поднимал блок, сам перекрыл себе обзор и получил по внутренней стороне ноги – удар в голову был обманкой. Падаю на колено и поднимаю взгляд на противника, в этот самый момент меня накрыл его кулак. Свет погас.

***

У бати новый бзик, я водил рукой по гладкой поверхности обоев, и раньше было не сладко, но теперь вообще. До этого мы месяц тренировались слушать часы в разных комнатах, теперь вот это – почувствуй мою руку через стенку.

– Ты там еще долго, Саш? – нетерпеливо спросил он.

Ага, ему то легко говорить, а я даже не знаю, как этот фокус провернуть!

– Да вроде тут. – я разместил руку вверху, пусть только быстрее это закончится.

– Не гадай, почувствуй! – прикрикнул отец.

Черт. Не отвертишься, придется разбираться.

– А как? – немного нагнувшись в сторону прохода, уточнил я

– Просто почувствуй! – последовал утвердительный ответ.

Недовольно засопев, я снова попытался почувствовать чужую руку сквозь фальшь-стену. Да блин, ничего не чувствую. Как почувствовать? На интуиции?

– А что делать?

Ответа я не дождался и стал по-разному пытаться изобразить данное действие. Что ж, надо решать, что делать. Итак. А что, если сконцентрироваться не на звуке, а на своем теле? Не зря же я слушал часы в разных комнатах, только фокус концентрации сделать другим. Сказано-сделано. Сначала несмелое ощущение поверхности кожи, а теперь меняем ощущения с поверхности тела на окружающую среду.

Вот черт!!! В мозг ударила волна ощущений: привычных, обычных, но усиленных во множество раз. А вот и отец за стеной, стоит опустив руку вниз, она на уровне моей груди. Переношу свою конечность:

– Здесь. – уверенно указываю я.

– Почувствовал? – уточняет он.

– Да. – заключаю я.

– Вот и отлично. – сказал папа и, отвернувшись от стены, пошел пить чай.

Я, как стоял, так и упал на заднюю точку, оперившись руками, только что понял, насколько меня вымотало это действие. Голова кружится, потеря ориентации, и вдруг… темнота…

***

– Господин Киро, он прошел в себя! – знакомый голос раздался где-то рядом.

Запускаю ощущения на полную: рядом Ка, чуть дальше кто-то фонит силой, часть людей лежит. Ага. В лазарете.

– Вставай, больной. – подошедшего мужика окружало марево изумрудной силы: лекарь.

Свесив ноги с кушетки, начал искать сапоги. Ага! Вот они! Ставни уже закрыты, видимо ночь на дворе.

– Ка, ты не знаешь где нас поселили? – уточнил я, пытаясь влезть в обувь.

– Я покажу, где ты будешь ночевать. – спокойно ответила она и посмотрела с вопросом на целителя. – Разрешите, господин Киро?

Мужик махнул рукой и ушел к другим пациентам. Странно, что некоторые люди лежали на кушетках. Откуда они такие? Ладно, сейчас не время забивать голову подобными вопросами. Мне надо решить насущные задачи.

– А ты? – решил уточнить у девушки.

– Мне сделали предложение, и я решила не отказываться. – ответила девушка с улыбкой. – Пойдем.

Она заняла позицию ведущей и отправилась на выход. Я пристроился в кильватер, тут и вид получше, если что. Мы вышли из здания, и целительница указала на деревянный барак в далеке. После чего развернулась и молча ушла обратно.

Ну пойдем, узнаем, где наша лежка на ближайшие три месяца.

ХЛЕВ! Нет, вы понимаете, всех простолюдинов поселили сюда. Даже пара девиц тут лежали. Хоть бы понять, кто тут старший или распределитель. Завертев головой, я никого не нашел. Ну и ладно. Перетащив охапку сена поближе к стене, завалился на него. Классно в фильмах, двое на сеновале и все такое, но спать на нем то еще удовольствие – все лезет под одежду, острые соломинки похожи на иглы. Однако, пора спать, так, выравниваем дыхание, сердце перестало бухать, теперь начинаем думать о будущем и мерно-мерно проваливаемся в сон.

Утром сознание вернулось рывком. Оп, и я уже не сплю. Что меня разбудило? Вокруг тишина и только дверь загона тихо скрипнула. Ого! Утренняя побудка.

– ПОДЬЁООООООМ!

Громчайший крик разнесся под крышей, ну точно армия, мне показалось, даже здание задрожало.

Вокруг кто-то пытался встать, кто-то тер глаза, а я спокойно подошел к мужику в легком кожаном нагруднике и с какой-то палкой на поясе, отдаленно напоминающую рукоять оружия. А может и не палку, может это железка – не понятно ничего, цвет как у обожжённого дерева.

– Все мальчики за мной, бабы могут дальше спать! – гаркнул он.

После такого крика никто уже не уснет. Широкая спина пропала за створками сарая.

Я вышел на улицу первым, рассвет только показался из-за горизонта, за мной вывалилась остальные. Ого, да нас тут целых двадцать семь человек. Неплохо. А вон и мои побратимы с первой встречи, я улыбнулся и помахал им ручкой, а они сделали в ответ кислые лица – неблагодарные какие.

– В одну шеренгу становись! – ну и голос у мужика, оглушить может.

Я, конечно, не совсем уверен, слово для меня новое, но я так понял – это «наша» шеренга. Зато остальной народ не понял ни хрена и началась полная суматоха. Пришлось встать недалеко от нашего военного и вытянуть праву руку в сторону.

– Рядом со мной. По праву руку. – крикнул я во всю мощь легких. – Становись по очереди!

Ребята смотрели с сомнением, а опытный военный уже начал раздавать пинки особо тупым. Так как я тут был самым высоким, так и остался стоят первым. В итоге, строй собрался минут за пять.

– Как зовут? – спросил "крикун". Ох, блин, это же армия!

– Ал! – и вытянулся по струнке, верно поедая глазами, хотя уже знал, что произойдет.

Удар в солнечное сплетение был не сильный, но меня бросило на колени, а в глазах потемнело.

– Понял за что? – ласково спросил большой и сильный дядька.

– Таааа, – просипел я, пытаясь встать в строй.

В глазах успел прочесть на мгновение мелькнувшее уважение и, даже, ощутил симпатию.

– Итак, – снова заорал перед строем мужик. – вы, сопли жеванные, в академии! Вы, салабоны, будете трудиться каждый день, утром и вечером! Будете работать, пока я не скажу, что из слабаков, вы стали хоть на что-то годны. А теперь, вы, трое, – он указал на крайних трех в шеренге. – чистить место ночлега, остальные вокруг него бегать!

Трое пытались что-то вякнуть, но командир рявкнул, и они быстро-быстро побежали выполнять поставленную задачу, а я повернул и побежал, следом, побежали остальные. Длинные ноги, с учетом роста, давали мне возможность легкой ланью стелиться над землей, сила, запущенная внутри, курсировала и лечила одновременно. Устать невозможно. Все простолюдины были усилителями, думаю, у них тоже не было с этим проблем. Кстати, а где этот надоедливый маг Ола? Нет его. Потом разберусь.

– Быстрее, козьи дети! Еле ползете! – прикрикнул командир.

Ему только хлыста не хватает для полной картины.

Ну вот, отставать уже начали, странно, по мне так в таком темпе я могу продержаться несколько часов точно, а то и целый день.

После небольшой пробежки, всего часик, что это для усилителей? Хотя многие были на последнем издыхании. Очень странно, наверное, не научились нормально крутить ману по телу. Нас снова построили в шеренгу.

– Где эти уборщики? А ну, ты, – он ткнул в крайнего слева. – позови их сюда.

Ну сейчас будет еще пол часа оскорблений и нас отпустят на завтрак. Ну вот. Я так и знал, пол часа нас полоскали, рассказывали, какие мы не достойные, такого великого учителя. Ничего нового.

– Ал, ко мне! – закончил он свою речь.

В этот момент, я чуть не упал от удивления, но быстро сориентировался, выбежал из строя и, долетев до военного, вытянулся в струнку. Три строевых не чеканил и руку к голове не прикладывал. Хрен знает, как у них тут надо воинское приветствие обозначать.

– Значит так, скоро пробьет колокол, это завтрак, к тому моменту, вы уже должны стоять у воооон того здания. – он махнул рукой куда-то в сторону одноэтажной деревянной постройки, – после него сразу идете туда, – снова взмах, но уже в сторону большого особняка, – понял?