Мир пяти Стихий. Книга 3

Респектабельные кварталы тянулись вдоль набережной и встречали гостей, прибывающих по реке, чистенькими тротуарами, нарядными фасадами и яркими вывесками. Но до них Фибо так и не добрался, остановив свой фургон у первой попавшейся таверны. На круглом потрескавшемся деревянном щите, висящем над входом, была изображена женщина по пояс с голым, неестественно большим бюстом и маленькими крыльями за спиной. В руке она держала кружку пенного пива, а надпись рядом сообщала: Таверна «Пьяная гарпия».

У Фибо по-прежнему не было денег, но он надеялся как-нибудь договориться с хозяином и уверенно зашагал по ступенькам. Таверна ничем особенным не отличалась и представляла собой обычное сочетание просторного помещения трактирного типа в центре первого этажа и многочисленных съемных комнат с узкими дверями по периметру второго.

Разговор с трактирщиком сразу не заладился. Видимо, близкое соседство с трущобами и постоянный контакт с их обитателями сделали его слишком подозрительным и не в меру вспыльчивым.

– А ну-ка, убирайся отсюда, голодранец. Не то стражу позову! – закончил свою пылкую речь пухленький пожилой мужичок в смешных очках, с усами, повторяющими недовольный изгиб рта, напоминающего улыбку наоборот.

Затевать ссору Фибо не видел смысла, поэтому развернулся и направился на указанный ему выход, который пять минут назад служил обнадеживающим входом.

– Ладно, испытаем удачу в следующем заведении, – пробурчал непризнанный мэтр, на ходу натягивая перчатки, и нарочито громко добавил: – Возможно, там хозяин окажется посообразительней и поймет всю выгоду моего предложения! А не будет требовать все гроши сразу.

Однако выйти он не успел, на полпути его кто-то окликнул. Повернувшись, Фибонарий заметил человека, машущего рукой, который только что занял небольшой столик в углу. Мэтр жестом удостоверился, что машут именно ему, и направился к незнакомцу.

– Присядьте за мой столик, прошу. Я думаю, нам определенно стоит познакомиться, – непринуждённо предложил мужчина, указывая рукой на стул напротив. Незнакомец показался Фибо весьма странным, и дело даже не в том, что он был альбиносом. Смущало другое: его возраст невозможно было определить даже примерно. Безупречная юношеская фигура плохо сочеталась с суровым лицом, на котором отпечатался житейский опыт многих десятилетий. А его взгляд красных глаз вызывал какое-то смутное беспокойство и плохо сочетался с приветливой улыбкой.

Дель Наччо сел на предложенный стул и ожидающе посмотрел на белоголового.

– Видите ли, я заметил, как вы подъехали сюда на фургончике с весьма любопытными начертаниями, что меня и заинтересовало. Потом я стал невольным свидетелем вашего неудачного и достаточно громкого общения с паном трактирщиком. И понял, что мы можем помочь друг другу.

– Я весь внимание, – Фибонарий уселся поудобней.

– Может быть, по пинте пива и чего-нибудь перекусить? Разумеется, за мой счет, – любезно предложил незнакомец.

– О, это было бы весьма кстати, – обрадовался Фибо.

Альбинос подозвал шуструю официантку и, сделав заказ, выложил на стол золотой понтийский динар. Глаза у девицы слегка округлились при виде монеты с таким номиналом, а прыти прибавилось еще больше. Трактирщик, все еще недовольно бурча, сердито косился на их столик, но, ознакомившись с заказом и попробовав динар на зуб, резко повеселел и стал заискивающе улыбаться.

Фибо решил заполнить паузу, вызванную ожиданием двух кружек пива и сопутствующих блюд.

– Разрешите представиться, я – Альфред-Доминик Фибонарий дель Наччо, мэтр начертательной магии из Асарии, но друзья зовут меня просто Фибо. А с кем имею честь разделить трапезу?

– В этих краях я известен как Герольд, специалист по мифическим существам, – ответил белоголовый.

– Вы убиваете чудовищ?

– Отнюдь, я увековечиваю их образ.

– Как это?

– Изображая на дворянских гербах.

– А-а, так вы геральдист, – обрадовался Фибо. – Значит, мы с вами отчасти коллеги.

– Да, гербовед, если точнее. Герольд – это мой псевдоним, а зовут меня Ян Кендар, я родом из Порт-Понта.

– А я готов был поспорить, что вы с островов.

– Отчасти это так, – улыбнулся Герольд. – Мои родители были островитяне, но принадлежали к разным кастам. Мать родом из белой касты мудрецов, а отец простой мореход. Обычаи островов не допускают подобных браков. Поэтому мои родители были вынуждены бросить все и сбежать на континент или расстаться. Они перебрались в Порт-Понт, где на свет появился я.

Вместо пинт принесли большие квартовые кружки полутемного эля и множество тарелок с различными блюдами. Особенно аппетитно выглядел поднос с большими красными раками и блюдо с подгорскими жареными колбасками с зеленью и белым чесночным соусом.

– Рад знакомству, Ян Кендар! – мэтр поднял свою кружку, с которой стекала пена, капая на стол.

– Взаимно, Фибо. – Герольд поднял свою.

Кружки стукнулись с глухим звуком. Собеседники перешли на «ты».

– Видишь ли, Фибо, со мной накануне приключилась одна неприятность. Какие-то негодяи увели моего коня во время ночного привала, когда я спал. И мне пришлось пешком добираться до Тынбора. Теперь мне необходимо купить новую лошадь. Но здесь в Подгорье продают негодных крестьянских гужевых, а я бы предпочел иметь породистого Ярозарского скакуна. Поэтому я ищу транспорт до конной ярмарки, что расположена в соседнем княжестве Зар. А судя по начертаниям на твоем фургончике, из тебя выйдет интересный попутчик. Вот я и решил, что мы можем друг другу пригодиться. Я тебе своими деньгами, а ты мне своим транспортом. Ну, так как? Отвезешь меня в Зар?

– О, с превеликим удовольствием, – заверил Фибо, поглощая очередного рака. – Тем более что это мне по пути.

Ярозар

Цветастый фургончик не спеша, скрипя и раскачиваясь, подпрыгивая на кочках, колесил по Зарским просторам, направляясь к манежному полю, что раскинулось в окрестностях княжеского замка. Там проходила знаменитая на всю империю конная ярмарка.

Земли Ярозар раньше были единым государством под управлением династии Светочей. Но еще до пурского завоевания разделились на два княжества. Было это при Димитрии, прозванным Последним. У него долго не было детей, но ближе к старости родились двое сыновей-близнецов от второй молодой жены. Перед смертью, опасаясь раздоров из-за престолонаследия, Димитрий разделил свое государство на два княжества, Яр и Зар, таким образом разделив династию Светочей на два рода. Княжеством Яр стали править Светлояры, а княжеством Зар – Светозары. Позже оба княжества были покорены Пурским царством и вошли в состав империи. Ныне же, после вторжения Орды, они откололись от ПуРы и стали автономными ордынским провинциями наряду с двумя другими южными княжествами: Мостовским и Озерводом.

В фургончике было тесновато, так как он весь был завален каким-то хламом: всевозможными книгами, разными коробками, мешочками с различными порошками, пустыми банками, бутылками, наполненными яркими жидкостями, сухими растениями и всяческими ингредиентами, необходимыми для приготовления магических красок. А также был пропитан стойким запахом приправ и экзотических специй, которые вряд ли использовались в начертании.

– Фибо, с такими запасами ты бы мог варить зелья и готовить эликсиры, – заметил Герольд.

– Не, алхимия – не мое призвание.

– Но зачем тебе столько всего?

– Иногда очень трудно достать нужный ингредиент, которого может быть полно в другом месте. Поэтому, путешествуя, я пополняю свои запасы тем, чего много в данной местности, а стало быть, оно дешево. А потом продаю излишки алхимикам и травникам в тех краях, где они являются редкостью.

– А, тогда понятно. Может, тебе стоит бросить свое ремесло? И заняться торговлей специями. Я слышал, это очень выгодное дело.

– И пасть жертвой каких-нибудь разбойников? Жизнь купца полна опасностей. Их так и пытаются ограбить бандиты или обобрать власти. А странствующий начертатель мало у кого вызывает интерес, главное – не покупать дорогих лошадей.

– Все хотел спросить: где ты обучался своему ремеслу?

– О-о. Это было в годы моей юности в прекрасном, я бы даже сказал, сказочном городе Асарии, который называется Калар-Тин. Он расположен на берегу морского залива Эль-Лонде, рядом с устьем живописной реки Ирена, и славится мягким, теплым климатом и обилием вина, которое производят в соседних виноградных провинциях Калерена и Лимперена. А еще он знаменит лучшей во всей Асарии академией магии, в которой я и учился.

– И, надо полагать, с отличием закончил?

– Нет, со скандалом был отчислен после седьмого круга.

– Ха, и как это тебя угораздило?

– Да как тебе сказать, то ли происки завистников, то ли нелепое стечение обстоятельств. Дело в том, что в ту пору я увлекался мехенди – магическими узорами, которые наносятся на женское тело, чтобы придать ему особое очарование и усилить соблазнительность. Я достаточно в этом преуспел и был хорошо известен в определенных кругах. Узоры эти, надо сказать, наносятся как на открытые участки тела, так и на весьма интимные. И мое возбуждение во время этого процесса рассматривалось клиентками как признак хорошей работы и гарантия качества. Многие не упускали возможность воспользоваться такой ситуацией. Для них это был приятный бонус к основному ритуалу.

Так вот, однажды я имел неосторожность украсить подобными узорами не знакомую мне особу. Я не устоял перед очаровательной прелестницей и согласился провести полный ритуал, не подозревая, кто она.

– Дай угадаю, она была дочкой твоего декана?

– Женой ректора, который оказался старым ревнивым козлом, и ему не составило труда выявить автора начертаний на теле своей молоденькой женушки. И вылетел я из любимой академии, как пробка из игристого шато-эльверо.

– Да, захватывающая история, – улыбнулся белоголовый. – И что было дальше?

– А дальше я пустился странствовать по свету, применяя навыки, которые успел усвоить за семь кругов обучения. К сожалению, мне пришлось самостоятельно заполнять пробелы в моем образовании, но зато, путешествуя по экзотическим и таинственным местам, я узнавал такое, чему не учат в арийских академиях.

– Я так и понял, что ты не обычный маг-начертатель.

– Ну, какой есть.

Дальше некоторое время ехали молча. Фибо лениво управлял парой запряженных лошадей, а Ян Кендар коротал время, пролистывая книги, которые периодически падали с полки при усиливающейся тряске на ухабах.

– Толковый словарь посольского приказа, – вслух прочел он, беря в руки увесистый том, который чуть не свалился ему на голову. – Ха, здесь пометка – для служебного пользования. Откуда он у тебя?

– Выкупил в Пуре в одном ломбарде. Похоже, какой-то клерк крепко залез в долги.

Белоголовый наугад раскрыл книгу и, попав на дворфийский раздел, стал бегло просматривать некоторые термины.

Дворфы. Так называют себя горцы-полугномы, живущие в Самоцветных горах. Яркие представители Желтой расы.

Кан – союз родственных или дружественных кланов горцев.

Дворфийский Маха-Кан. Союз всех дворфийских канов, за исключением Руна-кана. Объединяет два наиболее крупных и влиятельных (Ведир-Кан и Хализ-Кан), а также множество мелких канов, разбросанных по всему горному хребту.

Руна-кан или черные дворфы. Еретики и изгои, обитающие в северной части Самоцветных гор на руинах древнего дворфийского города Руна (место, ныне именуемое Руины).

– О! Морна Барма, – вдруг воскликнул Ян и прочел вслух: – Одноименная книга и тайное учение черных дворфов, противоречащее общепринятой на континенте концепции о происхождении эльфов, гномов и людей. Запрещена на территории Пурской империи и Асарии, относится к зловредной ереси Темной Стихии.

– Да, любопытная книга, – согласился Фибо, – когда я жил в Ведире, то с интересом изучал это учение.

– А откуда в Ведире черные дворфы? Они же изгои.

– Это не совсем так. Их никто не изгонял, скорее, это они отделились от остальных дворфов и уединились на Руинах. Черные дворфы – это фанатики, неотступно исполняющие все предписания Морна Барма. Однако само учение известно во всем Маха-Кане, и оно широко распространено среди остальных дворфов, но те не всегда следуют ее заветам.

– Почему?

– Не знаю, наверное, их все устраивает как есть, и они не хотят менять свой уклад. Например, Морна Барма запрещает ссудный процент, а ведь самые известные на континенте ростовщики – это дворфы. Да и в любом крупном городе Арфира есть Маха-Канские банкиры, – Фибо задумался, а потом добавил: – Однако практически все горцы соблюдают пятый завет.

– И о чем он?

– Пятый завет звучит примерно так:

Каждый день Всевышний одаряет всех одинаково. Каждому дается равное количество часов в сутки, и ни минутой больше.

Но одни бедствуют, потому что теряют этот дар, продавая свое время, нанимаясь на работу, а другие приумножают свои богатства, распоряжаясь множеством чужих человеко-часов.

Ты можешь трудиться самостоятельно и продавать плоды своего труда или брать плату за услуги, но не продавай свое время и не позволяй другим распоряжаться им.

Таким образом, ни один уважающий себя дворф не станет работать на других, он скорее займется торговлей, войдет в долю к родичам или присоединится к артели, но в любом случае не станет батрачить за еду, как обычные землекопы.

– Готов поспорить, у тебя есть экземпляр Морна Барма, – красные глаза Герольда заблестели.

– Даже если это так. Морна Барма – запрещённая книга. И я бы в этом не признался.

– Она запрещена только в Асарии и в Пурской империи. А Зар сейчас территория Орды. Краснокожие не запрещают книг. Им это ни к чему, ведь большинство кочевников не умеют читать, – Ян заулыбался. – Так что давай книгу.

– Ну, хорошо, – сдался Фибо. – Посмотри вон в том невзрачном сундучке.

Ян извлек из пыльного ящика солидный черный фолиант в дорогом кожаном переплете с серебряными украшениями. Устроился поудобнее, открыл книгу и начал внимательно читать.

Морна Барма

«Вначале было сопряжение элементарных сфер первозданных Стихий. Так образовался Среднемир или Медиорбис, словно отпечаток нескольких ступней, наступивших в одно место. След во Вселенной, запечатлевший свойства пяти Стихий и вобравший в себя их элементы. Так появились: Небо, Океан и Суша, День и Ночь. Соединившись, они сотворили наш Мир.

Изначально Медиорбис был обитаем древнейшими сущностями Стихийных сфер: духами, джиннами, асурами, дивами, демонами и различными многочисленными элементалями. Эти сущности были не от Мира сего, они то внезапно появлялись и пребывали в Среднемире, то исчезали, снова возвращаясь в свою сферу. Затем, видоизменяясь со временем, они породили множество неповторимых и уникальных созданий, заселивших весь Медиорбис. Так появились древние тотемы, архонты, титаны, языческие боги и анг-эли, которые, являясь сверхсуществами, уже принадлежали Среднемиру и были с ним тесно связаны.

Затем Владыки пяти Стихий сотворили гномов-прародителей, благословили их плодиться и размножаться и отправили в Среднемир.

Так на Медиорбисе появился «маленький народец» – дети пяти Стихий, коренные жители этого Мира. Началась долгая «Златая Эра», и длилась она до той поры, пока на небосводе не появилась Луна.

Эльфы явились в Среднемир из небесных миров, прилетев на Луне. Ее появление вызвало глобальные природные катаклизмы. Океан породил гигантские цунами, моря вышли из берегов и затопили землю, суша содрогалась землетрясениями, континенты разрывались и погружались в пучину, а вулканы извергались, закрывая Солнце тучами пепла. Свет померк, и наступило царство Ночи. Так погибла древнейшая гномская цивилизация.

После того как время катастроф прошло, эльфы спустились с Луны в Среднемир – устранять последствия своего появления, спасать выживших и одновременно уничтожать все следы долунной цивилизации. Они запустили новое летоисчисление, основанное на лунном календаре, и обнулили хронологию Среднемира, стирая из памяти уцелевших гномов воспоминания о изначальных временах».

Далее следовал комментарий к Морна Барма

Таким образом, гномы – это дети пяти Стихий, они коренные жители Среднемира, а эльфы – пришельцы и колонизаторы. И как крыше нужны колонны и фундамент, так любое господство нуждается в слугах и рабах. Однако гномов уцелело слишком мало, к тому же они были достаточно горды и предприимчивы, чтобы оставаться независимыми и не идти в услужение к эльфам. Тогда эльфы сделали себе слуг из приматов, создав «ГМОбов» – генно-модифицированных обезьян.

Так в Среднемире, благодаря эльфийской магии и генной инженерии, появился новый род – люди из семейства гоминид отряда приматов. Эльфы обучили их труду и полезным навыкам, превратив гмобов в своих слуг, а те, в свою очередь, почитали и обожествляли эльфов. Ведь они подарили им огонь, научили земледелию и мореплаванию, а также приручению животных и скотоводству.

Гномы тоже стали использовать гмобов, но по-своему. Они пленяли их, отбивая у эльфов, и превращали в рабов. Нещадно заставляли работать на себя, а также содержали людей для сексуальных забав и извращенных развлечений. Так появились полугномы, ныне известные как «дворфы» – метисы гномов и гмобов, дети рабства и насилия.

Дворфы вызвали интерес у эльфов. Они старались освобождать их из гномского плена и опекать, изучая этот новый для Среднемира вид из рода люди с примесью древнейшей гномской крови. Со временем интерес перерос в симпатию, так как дворфы значительно превосходили своими умственными способностями простых гмобов, проявляли развитые эмоции и сложные чувства. И даже как-то умудрились дать потомство фригидным эльфийкам. Так на Медиорбисе родились первые полуэльфы, люди – носители голубой эльфийской крови.

Такое положение сохранялось несколько столетий, но потом единичные случаи рождения полуэльфов стали принимать массовый характер. Страстные и похотливые дворфы умели каким-то образом возбуждать холодных от природы эльфиек, на что высокодуховные эльфы были не способны, равнодушно относясь к плотской близости и считая ее низменной животной страстью.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.