Меж двух миров

Слетевший с катушек отец настоятель бросился усиленно молиться, искренне надеясь на божью благодать. Его напуганное, заплаканное лицо терзало мне душу. Возникшая к нему ранее неприязнь куда-то улетучилась, позволив жалости занять свое место.

– А ну ка остынь! – рявкнул на меня Макс Яровой. Казалось, что под тяжестью его сурового взгляда меня вот-вот придавит к полу.

– Но почему?! Не останавливай меня! – взревел я, стараясь избавиться от наваждения. Магическое пламя, подпитанное моими эмоциями, разгоралось еще яростнее.

– Смотри, идиот!

Сумеречный охотник указал на переставшего стонать от боли Вову. Паладин выпрямился, а его совсем недавно излучавшее агонию лицо, не выражало никаких чувств.

– Эй, Вова! Ты же видел?! – бросил ему Яровой, указывая на неподвижное тело мечницы, вокруг которого метались жрецы – неужели она для тебя ничего не значит?! Любил ли ты когда-нибудь эту девушку?! Тогда покажи! Твоя любимая лежит вся в крови, а ранивший её ублюдок, сейчас смеется над тобой!

Схватившись за голову, молодой паладин закрыл глаза. Стиснув зубы, он старался сдержать внезапно подкативший поток слез. Маска безразличия оказалась разбита, но столб света Павла, больше не причинял Вове боли.

– Ничтожный слабак! – закричал охотник. Его полные презрения слова, безусловно, достигли ушей молодого паладина.

– Что ты делаешь?! – закричал я Яровому, испуганно озираясь на сломленное лицо Вовы.

– Смотри – прошептал охотник так тихо, что мне пришлось читать по губам.

Издав яростный рев, молодой паладин схватил валяющийся рядом меч и что было сил, вонзил его в пол. Ожоги на лице парня покрывались золотистой пылью, маскируя уродливые волдыри и почерневшую, от жара кожу.

– Ты не достоин её, слабак! Не защитить, не даже отомстить не в силах! – закричала наблюдавшая за происходящим Юля.

Но вот её голос. Мне эти слова не показались искренними. В них не было ни капли настоящих чувств…

– Наш парень интереснее, чем кажется на первый взгляд – с неуместной улыбкой на лице, произнес Яровой, неожиданно возникший рядом. С усмешкой поглядывая на мое недоумевающее лицо, охотник терпеливо ждал.

Вова снова стоял на месте, с лицом полным безразличия к происходящему вокруг. Его глаза полностью почернели, не на шутку перепугав следивших за боев храмовых вояк. Мне даже стало слегка, жаль их. Вроде взрослые люди, а такие пугливые…

За спиной молодого паладина развернулись широкие, покрытые вороными перьями, крылья. Балахон парня сменился ослепительной, как солнечный свет, золотистой броней.

Царивший в церкви гул мигом затих. Все взгляды сейчас были направлены только на него. Чернокрылого паладина.

– Долго же ты упрямился… – насмешливо хмыкнул Яровой – а ведь с твоей силой можно и с драконом в одиночку побадаться…

– Что это? – тихо прошептал я, не отрывая взгляда.

Мое пламя мигом утихло, разрывая импровизированное кольцо вокруг церкви. То, что я сейчас наблюдал, было поистине потрясающим зрелищем. Сияющий солнечным светом доспех и черные как ночь крылья. Эти две детали надежно приковывали взгляды окружающих.

– Вован, единственный известный мне паладин, которому удалось объединить в себе два абсолютно разных начала. Магия света вступает во взаимосвязь с дремлющим где-то глубоко внутри него темным началом. Но это еще не все…

Яровой глубоко вздохнул и продолжил:

– Этот парень не просто объединил два совершенно разных магических полюса, а заставил их слажено работать. Не просто смешал свет и тьму в отдельный цвет, а вобрал в себя оба начала, разделив между ними все свое внутреннее пространство. Я называю это режимом «Падшего».

– И что, он действительно так силен, что может на равных биться с драконом?

– Эх… на равных или нет, но шансов у него больше, чем у каждого из здесь присутствующих, вместе взятых. Да и то, кажется, что Марьяна Никитишна (так почему-то Яровой называл смерть) вряд ли бы рискнула расчехлять перед ним свою косу… можно и самой в ящик сыграть. Силушка то, у бойца нашего непостоянная. Не контролирует он её совсем. Может ударить так, что лишь стены затрясутся. А может и город разрушить…

– Тогда зачем?! – взволновался я – Зачем вы спровоцировали его? Город может пострадать!

Макс кинул на меня свой «аля – не кипишуй» взгляд, и улыбнувшись продолжил:

– Ну, в городе сейчас практически никого. Люди только начинают возвращаться. Но если он и дальше будетотказываться использовать свою силу, то однажды она сама вырвется наружу. И если честно, мне бы не хотелось оказаться в этот самый момент где-то поблизости…

Хм… мана значит, тоже имеет свойство вырываться наружу. А ведь это могло коснуться и меня? Не стань я магом и однажды моя энергия бы просто уничтожила все вокруг? Как же жили люди до открытия магии?

– Раньше люди не умели генерировать ману. Сейчас же, она есть в каждом с самого рождения – будто прочитав мои мысли, произнес охотник – за последнюю четверть века количество «врожденных» магов резко скакнуло вверх. Другими словами люди вынудили себя перешагнуть на следующую ступень эволюции.

– Силен… – произнес я, ощущая как спертый воздух вокруг, становится тяжелее, не в силах выдержать мощи падшего паладина.

– Очень силен… – повторил Яровой – мотай себе на ус, чернокнижник. Так уж сложилось, что в моем отряде собрались очень интересные маги. Каждый со своей изюминкой.

Ухмылка на лице охотника выглядела ободряющей, и я стал терпеливо наблюдать за развитием событий.

Глава 16

– Магия непрерывно развивается – нарушил нависшую над нами тишину Яровой – все начиналось с простого, слабенького огненного шара. Его жара едва бы хватило для того, чтобы вскипятить чайник. Но за очень короткий отрезок времени, маги стали невообразимо сильнее.

– Скоро классификация магов, которую преподают в школах и институтах безнадежно устареет… – тихо дополнил я.

Рассмеявшись, сумеречный охотник похлопал меня по плечу. Казалось, что его массивная рука вот-вот сломает мне ключицу.

– Она уже давно устарела. Те классы, что описывают в книгах, считают основными. Но кроме них существует бесконечное множество иных магов. Гибриды, объединяющие в себе два и больше классов. Каждый год в мире появляется с десяток новых магических ответвлений. И так будет всегда, пока пытливый человеческий разум не перепробует все возможные варианты.

– И никто их не отслеживает? Ведь может появиться кто-то гораздо опаснее, чем некромант?

– Ага. Попробуй там отследи. Магическое сообщество решило, что проблемы стоит решать по мере их поступления. Сейчас в мире полно разнообразных гибридов: шаманы, знахари, пожиратели душ, демоноборцы и прочие… Если перечислять всех – пальцев не хватит…

Не отрывая взгляда от схватки, Яровой продолжал рассказывать мне о премудростях магического мира.

Становилось как-то не по себе. Вот почему он все это знает, а я нет? Чувствую себя как студент, прогулявший все пары, а теперь рассчитывающий сдать экзамен.

– Он победит? – спросил я командира, стараясь увести разговор в более понятное мне русло.

– Без понятия. Все в его руках – на редкость тихо и кратко ответил охотник.

Только сейчас я обратил внимание на его побелевшие от напряжения кулаки. Рассеянный взгляд Ярового был полон усталости. Но, даже не смотря на это, казалось, что всем своим видом этот парень беззвучно подбадривает товарища и волнуется за него. Разумеется, его тихих слов поддержки и переживания так никто кроме меня и не заметил… или может мне так только кажется?

– Чернокрылый значит? – переводя дыхание, после серии безрезультатных выпадов прохрипел Павел. Злобно скосив глаза, он интуитивно оценивал возможности использованного врагом «туза» – Светлый ангел, чье сердце пленили низменные желания?! Ты ничем не лучше этих темных отбросов! Если ты сейчас же не покинешь церковь, то я без сострадания убью тебя!

Голос стража становился все яростнее, громом прокатываясь по усеянному обломками залу.

Стены искромсали отраженные Володей волны света. Мощь клинка выскочки – стража, тоже внесла не маленький вклад в «реконструкцию» церкви. Тяжелые размашистые удары магического меча, бушующими воздушными потоками разлетались по залу, разбрасывая, а то и вовсе разрывая на части деревянные скамейки. Парочка несущих колон оказались повреждены. Некоторые из служителей храма параноидально поглядывали на потолок, опасаясь обвала. Но пока что Астра оказался к ним благосклонен.

– Эй, Дима – отвлек меня от мыслей Яровой – Запомни то, что я тебе расскажу.

Дождавшись одобрительного кивка, охотник продолжил:

– Я уже говорил об этом Жене, а теперь говорю тебе: Не слишком злоупотребляйте собственной силой. Что его магия крови, что твое чернокнижие – все это слишком сильно связывает вас с демонами. Однажды против вас может обратиться собственная же сила.

– Как это? Объясни?! – по телу побежала мелкая дрожь. Я только немного вошел во вкус, слегка разобрался в собственных возможностях, а тут вот такое вот заявление.

– С тобой яснее некуда. Твои же собственные демоны просто страсть как хотят открутить тебе голову. У Жени немного сложнее, но финал тот же.

– А магия крови тут при чем?

– Дурак? – недоумевающе посмотрел на меня собеседник – магия крови тоже создает связь с демонами. Благодаря этому возможны заклинания, подчиняющие себе волю другого человека. Изменение памяти, подчинение тела, внушение и всякое такое. И это я еще не брал в расчет, то, что Женя способен лишь силой воли прервать чужую жизнь. Всего капля крови другого человека и маг крови способен остановить весь её поток в теле хозяина.

Отчаянно переваривая информацию, я ненадолго задумался. Мне приходилось слышать о малефикарах раньше. Если все так, как говорит Яровой, то Женя – один из самых опасных магов в этой группе.

– Но не в этом суть – Макс прервал мое информационное пищеварение – из-за этой связи вы можете стать одержимыми. Не все демоны хотят жить в аду. Многие стремятся выбраться и в мир людей. Будешь разевать рот слишком сильно, и один такой обязательно попробует занять твое тело.

Яровой замолчал, позволив мне все снова обдумать. Легкая дрожь и не собиралась униматься. А что, если бы я об этом не узнал? С моими познаниями, я бы точно ничего не смог сделать против демона внутри.

Разъяренный страж продолжал наносить удары по абсолютно игнорирующему его Володе. Какая-то невидимая глазу преграда надежно оберегала молодого паладина. Скорее всего, ему тоже сейчас было не сладко. Этот отсутствующий вид не просто пафосная показуха. Парень сейчас тоже сражается. Только схватка эта где-то глубоко внутри него…

– Я тебя предупреждал – сквозь зубы прошипел Павел.

Запыхавшийся паладин-страж становился все агрессивнее. Венки на его красном лбу надувались, проступая нежным голубым оттенком. Яростно взревев, он замахнулся своим полуторным клинком, в очередной раз, бросаясь к как ему казалось, абсолютно забывшему о нем противнику.

Легким как порыв летнего ветра движением, Вова отвел меч врага сторону, заставив того застыть от неожиданности. Свободной рукой, молодой паладин наградил соперника сокрушительным апперкотом в челюсть.

Больше походивший на взрыв круговой порыв ветра, опрокинул наземь несколько близстоящий рядов скамеек, попутно срывая со стен и пьедесталов чудом уцелевшие иконы с изображением Астра.

Схватившись за сердце, отец настоятель привлек внимание жрецов, после чего сразу же был ими унесен. «От греха подальше» – как прошептал кто-то из оставшихся стражей.

Схватившись за зубы, Павел торопливо отползал назад. Во рту быстро скапливалась кровь, а на полу валялось, по меньшей мере, штук семь зубов.

Взмахнув крылом, молодой паладин потоком воздуха отбросил в сторону, еще не успевшего подняться на ноги стража.

– Сдавайся! – взревел Яровой буквально пытаясь раздавить своим взглядом стонущего выскочку-паладина.

Когда он закричал, то вздрогнули все, включая самого Павла.

Обезумевший от боли, унижения и страха страж, быстро сорвался с места и на бегу, схватив с пола меч, выставил его острие вперед, целясь точно в грудь обидчику.

В этот самый момент, что-то в лице молодого паладина переменилось. Внутренняя война окончилась, а маска безразличия бесследно исчезла, уступая место ярости. Взгляд Вовы разрывался между несущемся к нему врагом и лежащей без сознания возлюбленной. Кровь забурлила, позволив гневу выйти на новый уровень.

Контур вороных крыльев заиграл языками такого же черного пламени. Пол затрясся, заставляя окружающих хвататься за колонны или прижиматься к стенам. Постанывая от напряжения, в страхе дрожали готовые вот-вот лопнуть оконные витражи. Висевшая под потолком громадная люстра нервно покачивалась из стороны в сторону, капризно выбирая место своего возможного приземления.

Из-за тряски, меч Павла слегка накренился острием вверх, неуклюже впиваясь в плечо потерявшего всякую магическую защиту молодого паладина.

Взревев от боли, Вова бросил яростный взгляд на злорадную ухмылку врага. Покрасневшие от обиды и напряжения глаза стража буквально пылали ненавистью. Вцепившись ладонью в лезвие меча, молодой паладин попытался вынуть треклятый метал из своего тела. Но одурманенный собственным превосходством, поддавшись эйфории и боевому безумию Павел, не позволял ему освободиться, стараясь загнать острие меча как можно глубже в тело обидчика.

Взмахнув своими пылающими черными крыльями, Володя отбросил врага так далеко, как только смог. Звон битого стекла, разлетелся по едва успокоившемуся после тряски залу. Послушники церкви, вместе с остальными стражами кинулись в церковный дворик.

Молодой паладин завопил, вырывая из плеча столь ненавистный кусок зачарованного железа. Сейчас магия света причиняла ему жуткую боль, а меч оказался пропитан ей насквозь.

Павел лежал неподвижно немного, не долетев до маленького церковно пруда. Его доспех обгорел, а сам паладин был в истерике.

– Зря ты коснулся этих крыльев… еще легко отделался… – прошептал Яровой, бросив на прожаренного стража угрюмый взгляд.

Глава 17

Два ненастных дня наша группа прозибала в недружелюбных стенах церкви. Но приказ есть приказ и ничего с этим не поделаешь. Хотя для меня все эти указания сверху не имели никакого значения. Я обычный гражданский. Во всяком случае, так думаю…

В целом, погода соответствовала моему внутреннему состоянию. Тяжелая рука внезапно нахлынувшей грусти не желала высвобождать мое израненное сердце из своей железной хватки.

Дни, движимые непрерывным потоком времени, все шли, а треклятый дождь и не думал униматься.

Настороженные недавней дуэлью служители церкви старались держаться от нас на расстоянии. Все их добродушие вместе с былым великолепием храма куда-то резко испарились. Ну, а нечего было нос задирать! Мы люди простые и силу рассчитывать не умеем! Если бежать, то быстрее всех. Если бить – то от всей души.

А ведь совсем недавно их точка зрения была совершенно иной. Ну, чтобы там ни было, меня это не особо волновало. Пока есть крыша над головой и горячая еда – я доволен.

Отец-настоятель еще несколько раз вызывал Ярового на разговор, убеждая покинуть «дом божий». Но охотник был непреклонен, мастерски парируя все доводы старика статьями Магического кодекса и выписками из различных Эпсилонских договоров.

Проклятый дождь все не заканчивался. Неустанно наблюдавшее за миром хмурое небо, дни и ночи напролет излучало какую-то непонятную, иногда даже пугающую атмосферу безысходности.

Оскорбленный и униженный поединком Павел больше не появлялся. Оно и к лучшему. Ведь рана, которой он одарил Элю, оказалась довольно серьезной. Ослабшая от потери крови мечница еще целые сутки не приходила в себя, отчаянно балансируя между жизнью и смертью. Если бы не своевременная помощь жрецов, то девушка вряд ли бы выкарабкалась.

Борясь с яростным желанием отыскать треклятого стража и довести дело до конца, Вова все это время ни на шаг не отходил от матери мечей. Держа её слегка огрубевшую от меча маленькую ручку, парень постоянно разговаривал с мечницей. Время от времени поглаживая её растрепанные волосы, молодой паладин упорно звал девушку, умоляя вернуться обратно. Чувство вины непомерно разрасталось, сжигая Володю изнутри. И даже его разговор с Яровым мало, что изменил.

Порывы холодного (не смотря на июнь) ветра лениво раскачивали пышные, сочно зеленые кроны деревьев.

Манадефицит наконец отступил, позволив мне свободно перемещаться и вынуждая принять единственно верное в моем случае решение.

Я не состоял на учете не в одном магическом сообществе, что автоматически делало из меня мага – отступника. Если бы не недавний разговор с Яровым, то мне бы и в голову не пришло, что если кто-то докопается до того, что я – не зарегистрированный маг, то я запросто могу оказаться за решеткой. Без этой регистрации я не имею права использовать магию. Но если её получить, то я автоматически оказываюсь под неустанным наблюдением властей. Какой-то слишком сложный мир… и никакой личной жизни…

Тревожные мысли стали все чаще посещать мою дурную голову. Как так вышло, что я не знаю ничего о магических законах? Да и о магии в целом? Успокаивался тем, что никогда особенно и не интересовался подобным.

Решив, что раз ноги снова отлично меня слушаются, то сейчас самое подходящее время. Ночью, пока все остальные спали, я аккуратно направился к выходу из церкви. Одарив прощальным, полным искренней грусти взглядом, хоть и ненадолго, но ставших мне товарищами магов, я бросился к выходу. Прижав указательный палец к носу, призвал дежурившего у дверей стража-жреца к тишине. Бедолага, с трудом поняв, чего от него хотят, отвел сонный взгляд в сторону.

Ливень терпеливо наигрывал свою угрюмую сонату. Будто нерадивый музыкант, постоянно сбиваясь, дождь начинал играть снова и снова, стремясь, наконец, доиграть свою композицию. Мрачная, беззвездная ночь давила на меня, будто вынуждая одуматься и вернуться. Но я уже сделал свой выбор.

– Мне здесь не место! – вызывающе простонал я той тьме впереди.

– Правда? – раздался тихий, кажущийся слегка безразличным бас за спиной – а где оно? Твое место?

– Я… мне… – вздрогнув от неожиданности, я отчаянно искал слова, чтобы объясниться. Но в сонную голову, как назло, ничего не приходило.

Бессвязный поток междометий помноженных на местоимения, наконец, иссяк. Чтобы успокоиться, я сделал два глубоких вдоха и несмело обернулся.

– Твое место там, где кто-то помнит о тебе. Неужели тебе не хочется остаться с нами? – окинув меня оценивающим взглядом, тихо произнес сумеречный охотник.

– Хочу… – не желая врать, несмело начал я. Козырек над головой защищал от дождя, но не от ветра. Побелевшие от холода руки едва заметно подрагивали.

– Ну, так в чем проблема? Оставайся. Разве ты еще не привык к ним? – кивком указывая на усеянный спящими бойцами зал, спросил Макс.

– Привык – все так же несмело ответил я. Сомнения становились все сильнее, стремясь подорвать сам фундамент моего неожиданного для остальных решения. Бешеный ритм сердца сбивал с толку, не позволяя собрать мысли воедино. Чего же я хочу на самом деле?!

– Хм… не правда ли? Люди, с которыми бок о бок противостоишь смерти, очень быстро становятся дорогими? Так сказать: «западают в душу»…

Глаза охотника неотрывно следили за мной, выискивая и без того видимые нотки сомнения на моем лице. Но, тем не менее, этот его взгляд действовал успокаивающе…

– Я не могу остаться – в этот раз, выдохнув чуть смелее, ответил я, стараясь не отводить взгляда – Хочу. Но не могу…

Следующую фразу Ярового заглушил грохот отчаянно барабанящих по козырьку капель, принесенных внезапно сменившимся ветром. Но и, не услышав, я отчетливо понимал, о чем хотел сказать охотник.

– Сейчас я отступник. Пока этот статус играет мне на руку. А оставшись с вами, я буду вынужден примкнуть к Эпсилон.

– А что плохого в том, чтобы стать частью магической организации?

Глубоко вздохнув и бросив взгляд в зиявшую вдали, мрачную пустоту, я продолжил:

– У меня осталась пара незаконченных дел в той, прошлой жизни. И пока я с ними не разберусь – будущего у меня не будет. Контроль властей только помешает мне избавиться от всех этих недоносков…

– Это действительно так важно для тебя? – зевнув, произнес Яровой, проводя рукой по затылку.

– Я должен вернуть кое-кому долг. И получит он его с полна… Но как только все закончится, я вернусь. И буду рад, если вы примите меня…

Мой голос немного поутих. С моей стороны казалось нагловатым просить о таком. Но почему-то именно сейчас, мне страсть как захотелось стать хоть немного эгоистичнее. Более открыто заявлять о собственных желаниях и прожить оставшееся время не о чем, не сожалея.

Моя внезапная, лобовая атака возымела эффект. Одарив мою, уже промокшую под дождем персону, снисходительным взглядом, сумеречный охотник махнул рукой и сказал:

– Дело твое. Мы всегда будем рады тебе. Когда будешь готов – непременно возвращайся.

Умение этого человека «читать» сердца других, поражало. Он всегда точно знал с кем и как ему стоит говорить. Готовый где-то прикрикнуть, а где-то подбодрить Яровой, всегда был способен отыскать те, самые нужные для другого человека слова, способные успокоить и даже вселить в него надежду. Но самое главное в этом его даре было то, что для каждого своего подопечного, охотник находил только им двоим понятные, особенные слова. Именно ПОДОПЕЧНОГО, потому, что назвать подчиненными всех этих людей не поворачивается язык. Это не просто отряд – это самая настоящая семья, члены которой чтят свой собственный кодекс, оберегая своих товарищей и помогая друг другу во всем.

– Может, хоть утра дождешься? Попрощаешься со всеми? – спросил Яровой, когда я шагнул по ступенькам вниз, отдавая свое тело на растерзание разъяренному дождю.

– Нет… прощание это лишь лишние слезы – с трудом проглатывая ком в горле, отозвался я, делая еще несколько шагов навстречу бушующей стихии – извинись за меня и скажи, что я непременно вернусь…

С этими словами я окончательно скрылся в темной завесе, окутавшись во мрак проливного дождя.

Глава 18

Я шел знакомыми, пока еще пустынными улицами. Дождь лениво отбивал дробь о крыши припаркованных под окнами жилых домов автомобилей. Тусклый свет редких фонарей с трудом справлялся со своей задачей.

Холодные капли пробирались сквозь одежду и собираясь в ручьи, стекали по моему замерзшему телу. Но все это сейчас ничего не значило. Самым главным было – скорее дойди до её дома…

Сокращая путь через переулок, я случайно наступил на хвост прятавшейся в одной из разбросанных там коробок, дворняжке. Собака взвыла, озлобленно скалясь мне в след. Уж, прости… я, правда, не нарочно…

Движимые одним лишь желанием увидеть её, я шел, минуя дворы и скверы. Мне так хотелось скорей отблагодарить эту девушку, за её теплую улыбку и веру в меня. За то, что благодаря её поступку и словам, в моей черной от копоти улиц, жизни, вновь появился золотистый лучик надежды. Хотелось сказать, что она стала той, кто открыл для меня дверь в новый мир. Рассказать о том, что магия не извратила людей, как я считал раньше. У этого мира еще есть надежда!

Ноги инстинктивно ускорялись, спеша как можно скорее достигнуть заветного дома. Уж прости, что в таком виде и в такое время… Но, я не мог ждать до утра…

Пробираясь сквозь многочисленные лужи, я едва не упал, споткнувшись о спрятавшуюся под одной из них выбоину. Едва слышно выругавшись, бросился вперед еще быстрее.

Еще один двор и вот я уже вижу тот самый, заветный дом. Редкие огни, бившие из соседских окон, яркими лучами падали на темный дворик. Инстинктивно бросив взгляд на её темное окно, я выругал себя за то, что решил наведаться именно ночью…

– Она уже давно спит… – тихо прошептал себе под нос.

Несколько робких шагов и я уже был готов остановиться, но непонятное чувство внутри, толкало тело вперед.

– «Вот уже и подъезд», – мысленно подбадривал я сам себя, когда сердце неожиданно «ломанулось» куда-то в пятки – «не сбегать же в самом конце?»

Набрав на домофоне номер квартиры Марии, я терпеливо ждал ответа, которого так и не последовало. Еще бы. Сейчас около четырех утра.

Фиолетовое пламя окутало правую ладонь. Ударив туда, где должен был находиться замок, я пробил в двери дыру. Податливый как пушистый снег метал, жаркими каплями лениво стекал на пол.

– Простите… – прошептал я, хоть рядом никого и не было.

Пролет за пролетом я бежал, стараясь как можно реже останавливаться. Сердце бешено билось, а ноги, поддаваясь внезапно возникшему страху подкашивались…

На одном из пролетов, стоял молодой в усмерть пьяный паренек. Он лениво окинул меня полусонным взглядом.

– Ну-ка, притормози – крикнул забулдыга, неожиданно вцепившись в ворот моей промокшей насквозь рубашки.

Его глаза несмело бегали по сторонам, и на минуту мне даже показалось, что он сам не до конца понял, зачем остановил меня.