Через годы и испытания

Семенов Степан Михайлович окончил Московский университет в 1814 году со степенью кандидата этико-политических наук. В 1816 году он получил ученую степень магистра и остался на службе при Московском университете до 1819 года.

За участие в делах тайного общества, где он был секретарем, по высочайшему повелению был выдержан в Петропавловской крепости четыре месяца. После освобождения продолжал службу в университете. В 1827 году по доносу его сослали в Сибирь на службу под гласный надзор полиции, без права выезда. В 1830-м был переведен в Туринск и назначен служителем окружного суда. В этой должности пробыл восемь лет.

Умер С.М. Семенов 10 июня 1852 года после продолжительной болезни. Похоронен в Тобольске.

На могиле четы Ивашевых был установлен этот монумент

Парк декабристов в Туринске

Дом семьи Ивашевых, где также жили декабристы Е.П. Оболенский и И.Н. Пущин

Сохранились воспоминания декабристов и их товарищей, приезжавших к ним в гости, Сами декабристы отзывались о Туринске как об убогом городке с низким уровнем культуры, образования, ремесел. В Туринск к декабристам приезжал, в частности, Матвей Иванович Муравьев-Апостол, находившийся на поселении в Ялуторовске.

В 1838 году в Туринск приезжали и пробыли там два неполных дня Григорий Михайлович Толстой и старшая сестра декабриста В.П.Ивашева Елизавета Петровна, в замужестве Языкова.

(Драматические судьбы супругов Ивашевых и Анненковых легли в основу сюжета фильма «Звезда пленительного счастья»).

До 1923 года Туринск входил в состав Тобольской губернии, считался уездным центром Сибири и был местом ссылки политических заключенных. В Туринске в ссылке находились Арданов, Чубышев, И.Р.Попов, В.Ковалев, Г.Карышев, М.Мехонин, Г.Лубенец, известный писатель-романтик А.Грин (Гриневский), А. А. Сольц, К.Т.Новгородцева (жена Я.М.Свердлова), В.П.Ногин…

В 1973 году в журнале №3 «Уральский следопыт» опубликованы интереснейшие данные о Шевелеве Николае Александровиче, активном участнике Парижской коммуны. Шевелев Николай Александрович, 1826 года рождения поручик царской армии, ушедший в отставку по политическим мотивам, эмигрировал во Францию и принимал непосредственное и активное участие в Парижском восстании коммунаров.

После поражения парижского восстания, в 1872 году его выдали русскому правительству. По приговору царского суда вначале он был водворен в Петропавловскую крепость, а затем сослан в Туринск на пожизненное поселение под гласный надзор полиции. После всех тяжких испытаний Николай Александрович 24 февраля 1885 году умер в Туринской больнице и 27 февраля был похоронен на туринском городском кладбище как государственный преступник, что подтверждается книгой записи гражданского состояния Туринского ЗАГСа.

В журнале «Уральский следопыт» отмечается, что Н. А. Шевелев был лично знаком с С.А. Герценом и Н.П. Огаревым. Говоря о Николае Александровиче Шевелеве, необходимо отметить, что он, возможно, родом из Туринского района, или, во всяком случае уралец.

***

В середине февраля 1947 года мы очередной раз погрузились в теплушку (маленький товарный вагончик) и двинулись из Красноярки на юг, в сторону Свердловска. Предстояло проехать задымленный Нижний Тагил, Свердловск с его сортировочной станцией и «горкой», и потом двинуться на восток. Опыт движения по железным дорогам у нас уже был. В теплушке с нами ехала корова Сонька и было много сена, в которое мы зарывались на ночь. Снова толчки, гудки и зверский холод. Была маленькая печурка, но ночью она не топилась, и спали мы в верхней одежде.

…Свердловск. Сортировочная, Горка. Долго (дня два или три) нас не подавали на формирование эшелона на восток. Отец уехал в город. Был в облисполкоме. Ночью мы услышали голоса каких-то железнодорожников: «Где тут Кузнецов?» Отец вышел к ним. Это были два толстых железнодорожника в черных шинелях с белыми погонами. О чем-то поговорили. Отец спустил на землю мешок картошки. Через час нас подали на горку. Под утро с грохотом присоединили к эшелону.

Проехали Березовск, Егоршино, Ирбит…Туринск!

В Туринске поселились в двухэтажном доме, потеснив семейство еще не уехавшего предыдущего председателя райисполкома Пышминцева. В семье Пышминцевых было два брата, наши ровесники. Они научили нас играть в карты и домино.

Туринск по сравнению с Шалей и Краснояркой показался большим городом. На центральной улице Кирова было несколько каменных зданий, в которых размещались магазины, учреждения, аптека, банк, начальная школа №5, в которой нам предстояло учиться. Но самым грандиозным зданием была полуразрушенная церковь, в котором размещалась авторота. Я заглянул туда и увидел там с десяток грузовых машин ЗИС5.

На улице Кирова даже зимой продавали мороженое. Я впервые ел его, и оно вызвало у меня восторг.

В продуктовом магазине на улице Кирова можно было купить урюк и конфеты «ириски». Как это ни странно, в этом магазине на противне лежала черная икра, но я не видел, чтобы ее кто-то покупал.

В Туринске ближе к берегу реки стоял дом культуры с настоящим кинозалом, в котором каждый день показывали фильмы – «Чапаев», «Александр Невский», «Секретарь Райкома», «Сигизмунд Колосовский», «Иван Грозный», «Подвиг разведчика» и другие.

В Туринске имелась городская баня, в которой иногда продавалось пиво. Баня была очень плохонькая, заведовал ею человек по фамилии Кудашев. Это был толстый медлительный мужчина, потомок богатых купцов Кудашевых.

В городе улицу Кирова замыкал стадион, на нем выступала футбольная команда, состоящая в основном из молодых работников артели «Металлист». Центральным нападающим команды был Дима Толкачев, красивый и популярный в городе. Его жена была детским врачом, ее тоже все знали. Это была красивая и уважаемая в городе семья.

Артель «Металлист» после окончания войны делала вилки, ножи и другие металлоизделия. Это было самое крупное промышленное предприятие в старой части города. Артель возглавляла Екатерина Михайловна Шаварская, тоже очень уважаемая в городе личность. Она участвовала в соревнованиях наездников в зимних упряжках на льду Туры и часто становилась победителем. Ее соперником был секретарь райкома Скороходов, который тоже азартно участвовал в гонках конных упряжек на льду Туры.

В городе имелась библиотека имени И.И. Пущина, названая в честь лицейского друга А.С. Пушкина. Это был культурный центр города, расположенный в доме, построенном декабристом Басаргиным.

Когда-то, еще до революции, хозяином города был богатый купец Чирков (артист Чирков, сыгравший Чапаева, происходил из этой же семьи). Для своей сестры, которая почему-то осталась незамужней, он выстроил красивый дворец, в котором в советское время располагался райком партии.

Железная дорога делит Туринск на две части. Если ориентироваться по ходу поезда из Свердловска в Тавду, по правую руку был расположен «третий завод» (завод под номером п/я 3). Мало кто в городе знал, что там производили.

Впоследствии, уже в 2002-2003 годах я узнал, что на «третьем заводе» производили целлюлозу, из которой делали порох. Директором завода во время войны был И.Алферов, отец лауреата Нобелевской премии отец Жореса Алферова, который очень мастерски описал быт заводского поселка при «третьем заводе» в своих воспоминаниях.

Слева по ходу поезда располагался сам Туринск, основанный в 1600 году и называвшийся Епанчинском, поскольку на месте этого города когда-то была столица Епанчинского ханства. Именно в Туринске Ермак прошел к реке Туре, разбил войска хана Епанчи, сделал струги, спустил их на воду и двинулся вниз по Туре на ханство Кучума на Тоболе (на территории нынешней Тюменской области).

В Туринске я и мой старший брат Юра стали учиться в начальной школе, которая стояла на берегу пересыхающей летом речки Елынки, впадающей в Туру. Здание школы было каменное, одноэтажное с подвалами. До революции здесь располагалась пересылочная тюрьма, через которую прошли писатель, автор «Алых парусов» Александр Грин (Гриневский) и жена первого главы советского государства председателя ВЦИК РСФСР Я.М.Сведлова (1885-1919гг.) Клавдия Тимофеевна Новгородцева.

***

В 1947-м году в Туринске выдалась теплая весна.

Рано начали греметь грозы, и у нас была возможность побегать босиком по лужам.

Первого мая в белых рубашках с красными галстуками мы двинулись по улице Кирова на возвышенную часть Туринска, где находился стадион, там выступали «отцы» города. Играл духовой оркестр, из домов тянуло ароматами выпечки. Фронтовики одевали ордена, пионеры галстуки, женщины новые платья.

Народ жил бедно. До декабря 1947 года хлеб давали по карточкам. В декабре карточки отменили. Вместо них появились очереди, которые занимали с вечера на следующий день. Номер записывали на руке, и кто-то из взрослых с громким голосом управлял порядком в очереди.

В Туринске было большое городское стадо коров. Оно паслось за Елынкой и коровы переплывали речку дважды: первый раз, когда стадо уходило на пастбище, и второй – вечером, когда оно возвращалось. Это было торжественное мероприятие. Надо было по голове среди множества коров увидеть свою, спуститься на ту часть берега, где она будет выходить из воды, и взять ее под управление, чтобы гнать домой. Нас, пацанов, выделяли пастуху в подпаски. Давали бутылку молока, несколько яиц и малость хлеба. Было не легко, но почетно.

За Елынкой была поляна, которую мы называли «Островок». Это было царство детского футбола. Как таковых футбольных мячей не было. Пинали резиновые мячи и самодельные тряпичные. Потом Дима Толкачев подарил нам, ребятне, волейбольный мяч. Настоящий. Кожаный. Это была неописуемая радость. Но мяча хватило ненадолго.

Счастливое детство нам подарил Туринск. Гоняли в футбол с восьми утра и до самого вечера. Играли в лапту, городки, муху, футбол, волейбол прямо на улице. Босиком (до 10 лет). Зачастую не обедая. На солнце и под дождем. Гоняли на велосипедах, на самокатах, сражались кочерыжками, деревянными саблями. Шашки и шахматы были страстью пацанов уже в 7-10 лет. Книги читали взахлеб. «Войну и мир» Льва Толстого я прочитал в 12 лет за 4 дня, не в состоянии оторваться.

Да, стояли в очередях за хлебом, за книгами в библиотеке. Донашивали рубашки старших братьев, получали от родителей ремнем за матерное слово, табак, двойки в школе.

Да, в лютый мороз возили воду с водокачки.

Да, косили и гребли летом сено, копнили, вывозили с лугов за Турой в сеновалы, которые были в каждом дворе.

Да, пилили и кололи дрова для печки.

Да, ходили отрабатывать за школу и за родителей убирать картошку, заготовливать сено, собирать золу, пасти корову…

Но главным делом была учеба в школе.

Школа в Туринске

За оценки в школе в семьях с детей спрашивали крепко.

В разных семьях по-разному.

В нашей семье за «двойки» больше всего доставалось старшему брату Юре. Я и младший брат Сергей учились прилично, т.е. без троек.

Моим учителем в начальной школе в Туринске стала Таисия Ивановна Князева.

Она была всегда спокойна, красива, никогда не повышала голос. Спрашивала строго. Объясняла понятно. Вспоминаю ее с любовью.

В школе не было ни столовой, ни буфета. На праздники 7 ноября, 1 января и 1 мая всем ученикам давали подарки (печенье, сахар, помадку, горошек – конфеты…)

Все ученики и учителя пили из одного бачка с водой и единственной алюминиевой кружки.

В школе, в каждом классе был санитар, который проверял чистоту рук и наличие вшей на воротнике рубашки.

Никакой школьной формы не было.

Не имелось и спортивного зала. Но бесплатные учебники были. Были игры. Был «пионерский ручеёк». Был председатель совета пионерской организации школы. В каждом классе был председатель совета отряда.

У директора школы Сволухиной, суровой на вид женщины, было два сына. Один больной, и в народе его звали «полупридурком», второй нормальный. Но судьба у них обоих была трагическая. Они погибли в молодом возрасте.

В школе я с первого класса по четвертый сидел за одной партой с Толей Фадеевым, мальчиком из очень бедной семьи. Моими друзьями были Гена Зырянов, сын военнослужащего, у которого была очень нервная мать; Коля Казаков, из семьи частного портного, Витя Чечеткин, чемпион класса по количеству прочитанных книг и хороший шахматист. Особенно близко я сошелся с Геной Зыряновым.

Среди моих друзей был Володя Розен, которого воспитывали две странные женщины – Дубинины. Они жили замкнуто в просторном доме. Мне один раз удалось заглянуть к ним, и я удивился, какая странная у них была мебель, утварь и быт. Что-то дворянское чувствовалось в них.

Они, сестры Дубинины, имели какое-то отношение к медицине. Возможно, были врачами. К ним часто заезжал главный врач городской больницы, почетный житель города, Ракитин Николай Александрович. Его в городе все знали. Он очень походил на книжного доктора Айболита, каким его рисовали на иллюстрациях к сказкам Чуковского – с усами, бородкой, в очках. Добрый и приветливый. Он всегда в трудную минуту появлялся у больных, в том числе у нас, по-доброму лечил нас от простуд. Всегда оказывал помощь. Казалось, он умеет лечить от всех болезней с помощью стрептоцида и пенициллина.

По стопам Николая Александровича пошла его дочь, которая тоже стала заслуженным врачом в городе.

В круг наших знакомых входил Владик Еремеев. Его отец был капитаном танковых войск и служил на Украине в Бердичеве. Однажды боевой капитан приехал в отпуск в Туринск и с ним случилось то, что мы, мальчишки, называли «любовью». Он влюбился в красавицу Таню Шестакову, которая жила напротив нашего дома на Социалистической улице. Тане уже было 25 лет, она была необыкновенно красива и ярко одевалась. Но найти достойного мужа в Туринске не могла. И тут появился красавец-капитан. На наших глазах разыгралась трагедия. Таня влюбилась в танкиста, отца нашего товарища. История любви красавицы Тани Шестаковой и капитана Еремеева закончилась драматически. По истечению отпуска капитан уехал на место службы и вскоре погиб.

Семья Шестаковых была крепкой и зажиточной. Из колхоза «Красноармеец», что был в деревне Шестаки, к ним на лечение прислали несколько коней. В наши обязанности входило купать их в Елынке. Рано утром мы, мальчишки, вскарабкивались на крупы этих коней, гарцевали по улице и купали их с огромнейшим удовольствием.

Охотой и рыбалкой в Туринске занималось почти все мужское население. На заливных лугах за Турой были места, где грузди собирали с помощью косы. Просто косили траву, а когда она ложилась на землю, вместе с ней падали рядами грузди и белые грибы. Их солили в бочках на зиму. Какие вкусные грибы умели делать в Туринске!

Охотились на уток, зайцев, косачей, глухарей. Жорес Алферов отмечал, что охота была любимым развлечением директора школы П.Н. Буданцева и учителей заводской школы Туринска, в которой он учился во время войны с 1941 по 1945 гг. С самим Жоресом Алферовым мы разминулись. Семья Алферовых уехала из Туринска в 1945 году, а наша прибыла в Туринск в 1947 году. Фамилия Алферов нам была знакома, поскольку отец Жореса был директором порохового завода в Туринске.

***

С Туринской начальной школой №5 у меня связанно одно грустное воспоминание. Когда я уже закончил институт и работал в Каменск-Уральском, я приехал в гости к родителям, а Туринск. Однажды мы с матерью ходили на правый берег Туры в заливные луга посмотреть свой покос и возвращались на пароме домой, я обратил внимание на то, что стоящая на противоположной стороне парома женщина пристально смотрит на нас с матерью. Мама внимательно пригляделась к женщине и направилась к ней. Они стали разговаривать между собой, посматривая на меня и кивая в мою сторону. Так мы приплыли на наш берег. Женщина сошла на берег. Мать подошла ко мне.

– Ты знаешь с кем я разговаривала?

– Нет.

– Это твоя первая учительница Таисия Ивановна Князева. Мы говорили о тебе…

Я застонал от досады.

Вот уже 50 лет я нашу эту боль, досаду, несправедливость…

Была возможность сказать своей первой учительнице «спасибо». Я ее упустил.

***

В 1947 году Туринский район стал лидером сельхозработ в Свердловской области. Отец на ирбитском мотоцикле метался по колхозам и совхозам, выбивая показатели по посеву, удобрениям, подкормке, уборке, закладке, сдаче… Первого секретаря райкома партии М.И. Шепелева и председателя райисполкома Л.И. Кузнецова представили к званию Героев Социалистического Труда. Документы были отправлены в Москву. В Туринске царило радостное оживление. Ждали указа Председателя Президиума Верховного Совета СССР. И вдруг …из Москвы пришло решение Президиума: норматив по ячменю на звание Героя Соцтруда не дотягивает. М.И. Шепелеву дали орден Ленина, а отцу – орден Трудового Красного Знамени. М.И. Шепелева назначили секретарём Свердловского облисполкома, и он переехал в Свердловск. Отца направили в высшую Партийную школу при Свердловском обкоме партии, и он на два года уезжал на учебу в Свердловск.

1948 год. Председатель Туринского райисполкома Л.И.Кузнецов. На обратной стороне фотографии написано: «Бывший кандидат в Герои Социалистического Труда…»

***

Обычно унылый и тихий Туринск периодически оживал.

На праздниках и других торжественных мероприятиях пили водку и брагу, которую умели готовить с секретом. Ценилась брага, которая била по ногам (у потребителя отказывали ноги). В качестве секретных составляющих в рецептах использовали различные добавки (ягоды, грибы, таблетки, птичий помет и т.д.).

Наиболее обеспеченными людьми в городе были директора МТС (машино-тракторной станции) Кормильцев и Балабанов, комбайнеры, трактористы, работники лесхоза, председатели колхозов, директора совхозов.

Самыми известными были председатели колхоза им. Чапаева Коркин и Герой Социалистического Труда В.Г. Стадухин.

Председатель Туринского райисполкома имел оклад 1500 руб. в месяц. Обеспеченными считались семьи, в которых на одного человека приходилось 400 рублей и более. В нашей семье на человека приходилось 300 рублей.

Цены на продукты в городе были такие: 1 кг белого хлеба – 30 рублей, серого – 20 рублей, 1 кг мяса – 25-30 рублей (колбасу в магазинах не продавали). Почти все жители города держали коров (пока выделяли покосы). Под картошку на семью давали на окраине города 10 соток земли.

Были ли у детей драки? Были. Дрались улица на улицу. Бросались кочерыжками от капусты, камнями, доходило до кулаков. Но имелись правила, которые в драках надо было безукоризненно соблюдать. Например, не бить лежачих.

Чтение книг среди населения и детей было сродни спортивному соревнованию. Когда появлялась новая книга, в городской библиотеке выстраивалась очередь за ней. Книги выдавали на десять дней. На человека, задержавшего книгу больше, чем десять дней, обрушивался гнев очереди и санкции со стороны библиотекарей.

Библиотека в городе была одна, располагалась она в доме, который когда-то построил декабрист Басаргин.

Достопримечательностью города был городской сад, заложенный ссыльными декабристами. Он располагался на горе над рекой Турой. В саду была деревянная терраса, на которой в летнее время устраивали танцы под духовой оркестр. Там же имелась волейбольная площадка, на которой сходились в баталиях туринцы – студенты, приезжающие из Свердловска, Ирбита, других крупных городов и местная молодежь. Особенно популярным игроками были Шурик Ситников, который учился в Ирбитском мотоциклетном техникуме, Владимир Михайлишин (Свердловский горный институт), Коля Мальцев (Туринск), Валера Чичканов (станция Туринск – Уральский) …

Австрийский генерал в Туринске

1 сентября 1950 г., закончив начальную школу, я пришел в пятый класс семилетней школы, которая находилась на пересечении улиц Социалистической и Культурной.

Учителем немецкого языка и химии у нас был Роман Романович Яхно. Это был высокий пожилой мужчина, лицом и одеждой очень похожий на И.В. Сталина.

Про Романа Романовича говорили, что он австрийский генерал химических войск, который попал в плен к русским во время первой мировой войны в 1915 году. Отбыв свой срок в лагере для военнопленных, он осел в Туринске, женился здесь на русской женщине и стал преподавать в семилетней школе немецкий язык, химию, физику, математику.

Когда в Туринске после гражданской войны не было мыла, он научил жителей города делать его из подручных средств.

Он очень симпатизировал И.В. Сталину. Кроме того, что он лицом был похож на вождя, он носил такие же усы, как у Сталина, полувоенную фуражку, китель. Говорил с заметным акцентом. Медленно. Но твердо выговаривал все согласные буквы и немного затягивал гласные.

Когда мы учились в начальной школе, видели, как по нашей Социалистической улице проходил высокий мужчина, вылитый И.В. Сталин. Проходил важно, опираясь на трость в правой руке. Другой рукой он держал портфель или сетку с продуктами.

В школе его уважали все – учителя, ученики, родители учеников, все, кого судьба сводила с ним.

Ученикам он не ставил двойки. Но его слегка боялись и очень уважали. Он очень понятно объяснял химические реакции, ставил нам австрийское произношение на уроках немецкого языка, по пустякам ни к кому не придирался и не делал замечаний.

Я мало учился у Романа Романовича, но относился к нему с большим уважением.

Странные учителя были в других школах. В начальной школе преподавала учительница по фамилии Кукулиди – гречанка. В семилетней школе был еще один немецкий военнопленный. Он тоже преподавал немецкий язык и еще какие-то предметы, но отношение учеников к нему было иное, чем к Р.Р. Яхно. Ученики натирали чесноком доску и стол, за которым он сидел, и это выводило его из себя. Он громко возмущался, брызгал слюной.

Анатолий Иванов Чернухин

В 1948 году к нам в Туринск из Ленинграда приехал муж старшей сестры мамы тети Кати «дядя Толя» – Анатолий Иванович Чернухин. Он был участником трех войн: гражданской, советско-финской и Великой Отечественной.

Но на военного он совсем не походил. Весельчак в компании. Балагур. Всегда доброжелательный и внимательный, он любил детей. И нам он сразу же понравился.

Дядя Толя оказал на нас такое большое влияние, что я своего сына, когда создал собственную семью, назвал Толей!

Во-первых, у дяди Толи был большой жизненный опыт. Он был великолепным рассказчиком. Положив нас, малышню, рядом с собой в свою кровать, он рассказывал нам о гражданской войне (в частности, я запомнил рассказ о расстреле адмирала Колчака сибирскими большевиками). Он выдумывал истории, слушая которые, мы знакомились с Владимиром Дубровским, Сашей Жигулевым, Камо, Лазо, Сталиным, Котовским и другими революционерами, эпизодами гражданской, советско-финской, Великой Отечественной войной. Он рассказывал так увлекательно и убедительно, что мы, дети, получили от него новые знания о России, сложных фактах ее истории, которые обогащали наши впечатления о стране.

Дядя Толя оригинально рисовал. Как правило, на его рисунках были пейзажи средней полосы России, но удивительно романтические по содержанию. Он родился в 1900 году в Сызрани. Семья Чернухиных там была довольно многочисленной и известной, но сам дядя Толя никогда об этом не говорил. Возможно, не все его родственники были на стороне красных. Сам он с восемнадцати лет был в рядах Красной Армии. Больших чинов не достиг (всего лишь сержант). Но в своем выборе никогда не сомневался.

Дядя Толя получил техническое образование (техник – строитель). Он играл на мандолине, рисовал, пел романсы и оперные арии, сочинял рассказы, а самое главное он любил нас, своих племяшей и был неисправимым романтиком. Он был «странно» экипирован. Мы впервые увидели сумку типа саквояж, рубашки с отстегивающимся воротником, очки – пенсне, чертежные принадлежности… Он рисовал нам виды чудесного Ленинграда, забавные и интересные истории из жизни знаменитых людей.

Дядя Толя Чернухин, его внук Сергей Куратов, племянник Борис Кузнецов

…Однажды дядя Толя взял меня с собой в деревню, где надо было строить скотный двор. В нашем расположении была упряжка – лошадь с кошёвкой. На пароме мы переправились через Туру и, погоняя лошадёнку, поехали по колее, обозначающую дорогу, в сторону деревни с названием Гусь. Я увидел природу Зауралья в ее летней красоте. Почти Сибирь. Кедры. Сосны. Ели. Березы. Гари. Болота. Много птиц.