Двойник Запада

Второй, воспользовавшись тем, что Раян отвлёкся, напал с несколькими колющими ударами, заставив старшего отступить на пару шагов. Ученику стоило бы продолжать его теснить, потому что одной заминки будущему хранителю хватило, чтобы отвести лезвие в сторону при неуверенной атаке. Раян перекинул меч в левую руку, за один широкий шаг сократил расстояние между собой и противником, нанёс удар кулаком парню по рёбрам и опрокинул юношу подсечкой.

Наён восхищённо вздохнула, пока я внимательно следила за движениями, вспоминая уроки Раяна. Он советовал всегда следить не за красотой поединка, а за техникой дерущихся, чтобы как можно скорее найти слабые места.

Никто особо не удивился быстрой победе Раяна. Это было очевидно. Будущего хранителя никто не поздравил, а вот проигравших учеников остальные старшие поддержали тёплыми словами. Раян похвалил их за достойную попытку и взмахом руки приказал Джуну выйти, когда первые двое отошли к скамьям.

Встав напротив Раяна, Джун поймал мой взгляд и нагло улыбнулся. Он с детства упорно заявлял, что однажды одолеет Раяна, повторял снова и снова, словно это был смысл его жизни. Хотя кто не стремится превзойти своего кумира? Джун мог сколько угодно ворчать, но Раяна он уважал не меньше, чем дедушку.

Я послала другу улыбку в ответ и твёрдо кивнула, подбадривая. Раян заметил наш безмолвный диалог и перевёл взгляд с Джуна на меня и обратно. Он ничего не сказал, лицо оставалось бесстрастным, и я не могла угадать ход его мыслей.

Джун повёл себя вызывающе, не вытащил лезвие, решив сражаться с тем же пренебрежением, что и Раян. Он напал первым с прямой атакой, но в последнее мгновение сделал обманный манёвр. Раян заметил и уклонился в противоположную сторону, не позволив противнику оказаться за спиной. Они поменялись местами, и Джун вновь напал. Действовал стремительно, зная, что с будущим хранителем нельзя мешкать. Они непрерывно кружили, то и дело меняясь местами. Раян сделал несколько подсечек, первой Джун ловко избежал, но на второй едва не упал. Прошла пара минут, а Джун по-прежнему был на ногах. Раян попытался добить соперника одним рубящим ударом, но Джун удачно блокировал атаку. Они замерли, оказавшись совсем близко.

– Неплохо, – сдержанно похвалил Раян, но как только на губах Джуна начала проявляться довольная горделивая улыбка, старший свободной рукой ударил противника кулаком в лицо и тот завалился назад от неожиданности.

Свой меч Раян предупреждающе направил Джуну в горло. Многие зрители не сдержались от удивлённого вздоха. Я к ним не присоединилась, лишившись дара речи.

– Но лишь неплохо, – уточнил Раян, стоя над Джуном. Будущий хранитель примирительно протянул руку со снисходительной улыбкой, когда младший с недовольством вытер кровь из носа. – По крайней мере, это было забавно.

– Это не конец, – проворчал Джун, но не выглядел обиженным.

Он принял руку Раяна, и тот вернул его в вертикальное положение, потянув вверх.

– Конечно, – согласился старший, ободряюще похлопывая Джуна по плечу. – У тебя вся жизнь впереди, успеешь проиграть ещё пару сотен раз.

Джун издал скептический смешок и отошёл, освобождая место следующему противнику. Подвязав широкие рукава лентой для удобства, вперёд вышел Сэён, но его моментально дёрнул назад Шин.

– Нет уж! Я первый! Не хочу, чтобы Раян жаловался, что я надрал ему зад, потому что он устал.

Раян фыркнул, оглядев будущего противника. Среди всех учеников Шин самый высокий и широкоплечий. Он походил на гору мускулов рядом с Раяном, который на его фоне выглядел стройным и жилистым, хотя за три года стал заметно крепче.

– Раян действительно будет драться со всеми? – с недоумением уточнила Наён мне на ухо.

– Скорее всего у Раяна нет выбора. Для остальных победа над ним как желанный трофей.

Шин тоже предпочёл драться, не вытаскивая меча. Он хоть и казался менее проворным, но шаг у него широкий, а если заденет, то удар будет сильным, поэтому Раяну приходилось в разы больше двигаться, ускользая от атак противника. Мы с Наён смотрели, затаив дыхание. Помимо шуршания песка под ногами дерущихся, шороха листвы ближайших клёнов и свиста разрываемого атаками воздуха, не осталось никаких звуков. Зрители изредка тихо вздыхали, шутки и смех затихли. Бой между двумя старшими отличался от увиденного ранее. С учениками в чёрном Раян даже не старался.

– Но ведь победа ничего не изменит. Раян всё равно станет хранителем? – вновь поинтересовалась Наён.

– Верно. Звание хранителя не зависит от искусства владения мечом. Хранитель – это избранный самим драконом. Душа дракона выберет его тело как прибежище и будет жить вместе с ним, пока не придёт время перейти к следующему.

– А как же Священный Клён? Душа дракона не вернётся в его настоящее тело хоть на мгновение? – едва слышно напомнила Наён и вся вздрогнула, когда два меча встретились. Стук деревянных ножен разорвал напряжённую тишину.

Противники слишком далеко ушли от центра, Шин теснил Раяна к стене и скамьям с противоположной стороны. Одним движением будущий хранитель вскочил на скамью, потом оттолкнулся от ближайшего деревянного столба, поддерживающего навес для зрителей, развернулся в полёте и опустил на Шина свой меч, используя не только силу рук, но и вес тела.

Шин блокировал неудачно. Удар Раяна пришёлся ему на предплечье, и Шин зашипел от боли. Отступил, но не сдался. Противники одарили друг друга ядовитыми усмешками и снова сошлись.

– Не вернётся. Душа сразу из одного хранителя перейдёт в другого, – напомнила я. – Ты ведь знаешь легенду, Наён. Мы её не раз разбирали на занятиях.

– Разбирали, но всё, что касается драконов, ты рассказываешь в разы интереснее. – Она оторвала взгляд от Раяна на пару секунд, чтобы улыбнуться мне, зная, что лесть может сработать.

Шину один раз удалось схватить Раяна за рукав, тот немедля вывернул запястье противнику, освободив свою одежду, но не успел защитить живот. Шин ощутимо ударил его плоской стороной ножен по торсу, и Раян согнулся с хриплым кашлем. Шин не сделал глупости и не дал ему время прийти в себя, а сразу напал вновь. Раян ушёл ему под руку, развернулся и нанёс один колющий удар ножнами прямо в сгиб плеча. Правая рука Шина повисла плетью, и меч выпал из его онемевших пальцев.

– Чтоб тебя Северный Дракон сожрал, Раян! Так неинтересно! – раздражённо крикнул Шин.

Один из удобных приёмов, чтобы избавиться от противника. Шин не сможет нормально пользоваться правой рукой в ближайший час.

– Не соглашусь, проигрываешь ты весьма забавно, – парировал Раян, но поморщился, коснувшись живота.

Шин добавил пару крепких ругательств, подобрал свой меч левой рукой и ушёл передохнуть на одну из скамеек. Минсу подбодрил друга, напомнив, что он заставил Раяна побегать, а Риша ответила какой-то язвительной шуткой, из-за чего они с Шином принялись препираться, перебрасываясь саркастичными комментариями.

Следующим вышел Сэён. Раян один раз прокрутил головой, разминая шею, но меч пока так и не вытащил.

– Напомни, Аша, что там про драконов? – отвлекла меня Наён.

– Давным-давно мир разделился на небо и землю, – привычно начала я рассказ, зная, что проще вкратце повторить, иначе она не даст мне нормально посмотреть оставшиеся бои. – Сперва мир горел в жидком огне, был беспокойным и тёмным, но спустя столетия земля присмирела, затвердела и приобрела чёткие очертания. Расчистилось небо, и солнце иссушило твёрдую почву настолько, что треснула та и вырвалась на поверхность голубая вода. Заполнились ей низины, образуя моря и океаны, потекла она по суше, формируя реки. Грелась вода под лучами солнца и поднималась вверх, создавая облака. Так пошёл дождь и начали появляться растения: кусты, трава, деревья и цветы, – пересказала я, помня историю буквально наизусть.

– Да-да, но что про драконов? – Наён дёрнула меня за рукав, и я не пыталась скрыть улыбку, потому что госпожа не моргая наблюдала за поединком Раяна и Сэёна.

В храме я десятки раз слышала историю о четырёх драконах от дедушки и других наставников, сидя под Священным Клёном, который шелестел листьями под светом звёзд. Наён же рассказывали её всего пару раз и сухо, как скучную старую легенду.

Примерно через год, после того как я стала двойником, Наён попросила рассказать ей историю о драконах, как сказку на ночь. С тех пор она выпрашивала повторить легенду не единожды, увлечённо слушая о становлении мира. В последний раз я пересказывала её для Наён около двух лет назад, и сейчас госпоже почему-то захотелось освежить историю в памяти. Может, боится ударить в грязь лицом перед Раяном?

– С растениями зародилась жизнь. В воде появились способные плавать, в воздухе те, кто мог летать, а на земле поселились ползающие и бегающие. Именно в тот период родились драконы. Тогда мир населяли разнообразные магические существа, о которых мы знаем теперь разве что из легенд, но драконы отличались особенной разумностью и принадлежали всем трём мирам. Они были способны плавать, летать и ходить. Жили столетиями или даже тысячелетиями, набираясь мудрости. Но мир ещё был неустойчив, и однажды жидкий огонь опять вырвался наружу, он раскалывал и опалял землю, отравляя воду и воздух. В тех масштабных катаклизмах погибли многие растения и животные, драконы умирали один за другим, не способные плавать в горячей воде и дышать отравленным воздухом. Но один из драконов пожертвовал своей жизнью, спасая свои четыре яйца. Мы зовём её Драконом-Матерью. Она легла на яйца, закрыв те своим телом от жидкого огня, который окатил её и затвердел. Она умерла, а её яйца, опалённые, окаменели на столетия.

Я почти перестала следить за боем, лишь заметила, что Раян снова победил, а Сэён пообещал, что в другой раз не станет поддаваться ему. Минсу вышел следующим.

– Ты действительно веришь, что в основе скал настоящий хребет Дракона-Матери? – с благоговейным шёпотом поинтересовалась Наён, вскинув взгляд на запад, где возвышалась горная гряда.

– Да, – призналась я. – По легенде, именно здесь она легла и нашла свою смерть. За последующие столетия её тело разложилось, а позвоночник и рёбра продолжали удерживать над яйцами образовавшиеся каменные своды, которые за многие годы стали тяжелее и выше. Скелет Дракона-Матери длительное время оберегал её потомство.

Мы вернули внимание к дерущимся, но я полностью погрузилась в историю и не следила за поединком, уверенная, что Раян и так победит.

– Четыре яйца хоть и окаменели на столетия, но драконы в них выжили и, набравшись сил, сумели разбить твёрдую скорлупу. Первым родился белый Дракон Севера. По преданиям, он увидел ручейки да подземные озёра и восхитился потоками, а когда нашёл выход из пещер и оказался на свежем воздухе, то полюбил голубизну океанов и взял их силу себе. Следующим утром наружу выбрался красный Дракон Востока. Увидел он рассветные лучи солнца, восхитился теплом и взял силу света себе. Третьим родился зелёный Дракон Юга. Он коснулся мягкой травы, ощутил лесные ароматы, восхитился их свежестью и взял силу растений себе.

Наён рядом шумно втянула носом запахи, будто хотела почувствовать то же, что и Дракон Юга.

– Последним наружу вышел оранжевый Дракон Запада. Он родился вместе со своим южным братом, но дольше всех не желал покидать гнездо. Не нравились ему ни звуки далёкого прибоя, ни запахи зелени, ни даже алые лучи рассвета. Не привлекала его земля, казалась она дракону холодной после живого огня – последнее, что он ощутил перед тем, как окаменеть. Так и сидел Дракон Запада в мрачных пещерах, пока гору не сотряс чудовищный звук. Прокатился он по хребту Дракона-Матери, завибрировали каменные своды. И восхитился Дракон Запада, возжелал взять эту силу себе. Вышел наружу, и встретили его почерневшие облака, молния, гром да буря.

Наён закусила губу, взгляд заволокло пеленой восхищения. Точно с таким же видом она слушала рассказы о Раяне.

– Обширны были земли вокруг, поэтому разошлись четыре брата, четыре дракона в разные стороны. Белый дракон ушёл на север, восторженный тем, как воды замерзают, превращаясь в снег. Зелёный дракон ушёл защищать юг, потому что леса там самые густые и зелень живёт дольше всего. Красный дракон отправился на восток, чтобы раньше остальных встречать любимое им солнце, а оранжевый дракон остался здесь, так как на пиках гор он ближе всего к молниям. Ощущал Западный Дракон себя могущественным, пока молнии били поблизости, а гром вибрировал в его костях.

– Они так и жили в виде драконов? Могли летать?

– Сперва да, были у них длинные тела, а на головах могучие рога, но летать, по легендам, могли не все. Северный отлично плавал, южный стремительно передвигался по земле и только восточный и западный могли летать.

– Затем появились люди?

– Да, появились люди.

Мы отвлеклись на громкий звук. Раян опрокинул своего противника на спину, сделав слишком резкий выпад. Он всегда был внимателен к силе ударов, не желая калечить друзей. Сейчас Раян ошибся, а значит, начал уставать. Минсу со стоном перекатился на бок и закашлялся, держась за рёбра. Все зрители мигом вскочили на ноги, готовые помочь, но Минсу приподнял руку, давая понять, что всё в порядке.

– Я живой, – вслух добавил он.

Раян бережно помог ему подняться и торопливо осмотрел друга, что-то тихо ему сказав. Минсу отмахнулся и демонстративно подвигал правым плечом, показывая, что перелома нет.

– Может, не стоит продолжать? – воспользовавшись паузой, неуверенно спросила Наён.

– Это вряд ли, госпожа. Мы почти закончили, – весёлым тоном ответила Риша и поднялась со скамьи.

Я едва не разинула рот, когда Риша без единой заминки достала меч из ножен, а вслед за ней Раян впервые за все сражения обнажил свой клинок. Даже старшие замерли, растерявшись из-за его поступка.

– Что? – нарушил тишину Раян, заметив напряжённое внимание. – За три года мы с Ришей дрались множество раз, и я уже совершил пару ошибок.

Риша одарила противника сладкой улыбкой, перенесла опору на правую ногу, так что стал заметнее женственный изгиб бёдер. Все мужчины, кроме Раяна, на мгновение опустили взгляды. Сэён, стоящий в шаге от Риши, не успел и глазом моргнуть, как лезвие оказалось у его горла.

– Например, вот эту ошибку. Вы слишком отвлекаетесь на бёдра.

Сэён поднял смущённый взгляд, Риша убрала меч, снисходительно похлопала друга ладонью по щеке и вышла вперёд. Противники встали напротив друг друга. У каждого в правой руке по обнажённому мечу, а в левой – ножны.

Этот бой будет серьёзнее всех остальных.

Риша вторая претендентка на звание хранителя, если с Раяном что-то случится.

Мы все вздрогнули, когда старшие не сговариваясь рванули вперёд и сошлись. Ни один не попытался ускользнуть в сторону. При первой же атаке их сталь встретилась и зазвенела. На втором ударе они, как отражение друг друга, нанесли удары левыми руками, орудуя ножнами на манер меча.

Наён ахнула при отчётливом скрипе столкнувшегося дерева. Риша толкнула Раяна, и он отступил на шаг, но тут же напал. Внезапный порыв ветра бросил мне прядь волос в лицо. Листья на деревьях зашелестели, и я вскинула голову к небу, заметив, что солнце скрылось за низкими серыми тучами. Наён пихнула меня в бок, заставив вернуть внимание к бою.

Раян и Риша двигались в разы быстрее остальных. Они оба меняли направления лезвий лёгкими движениями кистей и пальцев, из-за чего мне никак не удавалось предугадать их удары. Я пыталась уследить за каждым, но глаза устали от напряжения, и всё смешалось. Риша уступала Раяну в росте почти на голову, но легко прогибалась в спине, избегая его ударов. И она действовала хитрее. Теперь я поняла, почему Раян не стал рисковать и сразу вынул меч. Именно Риша первая добралась до противника. Удар ножнами был нацелен Раяну в голову, но тот успел защититься и дерево ощутимо ударило его по предплечью. Гримаса боли на пару секунд исказила лицо Раяна, он одарил Ришу хмурым взглядом, на что она ответила ему вскинутыми бровями и притворным невинным выражением лица.

По сравнению с прошлыми боями этот выглядел яростнее, на мгновение я даже задумалась, нет ли между ними каких-то личных разногласий. Риша зашипела, получив от Раяна удар ножнами по бедру. Через несколько движений, специально в отместку, Риша нанесла ему идентичный удар.

Я сжала платье на груди, ощутив щемящую боль. В голове зазвенело, я продолжала дышать и сидеть на скамье, но странное головокружение сбило с толку. Всё перед глазами словно раскачивалось на медленных волнах. Меня не воодушевлял и не радовал происходящий поединок. Я будто стала свидетелем ссоры двух дорогих мне людей. Раян задел ножнами ногу Риши, и та сбилась с шага, он пинком выбил ножны из руки соперницы. Зрители запрокинули головы, наблюдая, как ножны сделали несколько оборотов в воздухе и упали в стороне.

Вдох оцарапал мне лёгкие, а следом выдох застрял где-то в горле. Риша ускользнула в сторону от стального меча, но оказалась практически вплотную к Раяну. Подруга насмешливо провела пальцами по его щеке, отвлекая лаской. Пальцы сменил летящий ему в лицо кулак, и будущий хранитель отшатнулся. Все зрители, как и я, потеряли дар речи. Глаза Джуна и других учеников в чёрном округлились не слабее, чем у Наён. А я за звоном в ушах перестала понимать, дышу ли вообще.

Противники замерли. Хмуро глядя на Ришу, Раян языком провёл по припухшей губе. Наён сильнее сжала мою руку, и где-то вдалеке прогремел гром, предупреждая нас о приближающейся осенней грозе. Далёкий звук напомнил недовольное ворчание. Он вторил ноющему беспокойству в моей груди, которое стремительно расползалось, жгло, будто кислота, и нестерпимо давило изнутри, поднимаясь по горлу вверх. Старшие поудобнее перехватили мечи и упрямо бросились друг на друга.

– Хватит! – рявкнула я, позволив неясному чувству вырваться наружу одним-единственным словом.

Раян и Риша замерли в двух шагах друг от друга, останавливая полёт стальных мечей. Я часто заморгала, приходя в себя. Все присутствующие таращились на меня изумлённые.

– Аша, – Наён дёрнула меня за рукав.

Я даже не осознала, что вскочила на ноги. Во взглядах Раяна и Риши читалась неприкрытая тревога. Осознав содеянное, я, как рыба, принялась открывать и закрывать рот, не представляя, как извиниться. Никто не смел поднимать голос на старших, а тем более на будущего хранителя.

– Я п-п-прошу… п-прощения… я…

– Что с тобой, Аша? – Джун появился передо мной, закрыв от чужих глаз.

Ладонями он обхватил моё лицо, а где-то далеко вновь заворчал гром. Я не понимала, о чём Джун спрашивает, пока не ощутила странный привкус во рту.

– У тебя кровь носом идёт, – обеспокоенно пояснил Джун, пытаясь стереть кровь у меня над губой.

Я повторила движение за ним и ощутила, как та, сочась из носа, попала на губы. Я посмотрела на испачканные пальцы.

– Малышка Аша, ты хорошо себя чувствуешь? – Риша бесцеремонно отодвинула Джуна и заняла его место.

Я не успела ничего ответить, когда рядом появился Раян и, взяв меня за запястье, приказал умолкнуть, считая пульс. Я оцепенела, щёки горели от стыда.

– Слишком быстрый, – подытожил Раян и приподнял мой подбородок, разглядывая лицо.

– Всё в порядке, – я высвободила запястье из его пальцев, прикрыла испачканное лицо рукой и отступила на пару шагов, когда к нам стали подходить все остальные. – Я правда в порядке. Не выспалась, наверное. Прошу прощения, что повысила голос, я… не знаю… это случайно…

Я торопливо согнулась в поклоне и прежде, чем кто-то успел задать новые вопросы, развернулась и стремительно покинула тренировочное поле, чтобы избежать продолжения неловкой сцены.

Глава 5

Я отмыла лицо от крови позади кухонного павильона. Вода случайно попала в нос на вдохе, я откашлялась и замерла, опершись руками о край колодца.

Если не считать пульсирующей боли в виске, я чувствовала себя нормально: странное давление в груди и звон в ушах прошли. Меня хорошо воспитали в храме и в доме наместницы. С детства я уяснила, что старшинство и статус превыше всего. Почти девять лет на людях я и вовсе сдерживала каждый свой эмоциональный порыв, зная, что любое необдуманное слово отразится на Наён, чьё имя я ношу, притворяясь младшей госпожой.

Почти девять лет.

Я выпрямилась, не понимая, что на меня нашло. Как я могла совершить такую ошибку, да ещё на пустом месте. Небо налилось свинцом, тяжелея над головой. Я шумно вдохнула сухой, застоявшийся воздух с нотками запаха приближающегося дождя. Ветер дёрнул бронзовые колокольчики, создавая причудливую мелодию. Успокоившись, я обошла стороной любые павильоны и места, где могла наткнуться на кого-нибудь из старших, и отправилась поговорить с дедушкой, как он и просил.

– Аша, – ласково улыбнулся он, когда я, постучав, вошла в павильон хранителя.

– Дедушка, – я коротко поклонилась и закрыла входную дверь.

Вдали от чужих глаз наши отношения были ближе и теплее, а общение непринуждённее. Однако перед остальными учениками он общался со мной демонстративно строго, чтобы не думали, что мне делают поблажки из-за родственной крови.

Жилище дедушки скромное, как и все здания в храмовом комплексе, но опрятное и чистое. Небольшое, но двухэтажное. Пол, поддерживающие потолок деревянные подпорки и перекрытия покрыты тёмным лаком. Так же как и массивный стол, и остальная немногочисленная мебель. Рисовая бумага на окнах обычно пропускает достаточно света, создавая обманчивое ощущение светлого помещения, но не сегодня. Из-за надвигающейся бури внутри стало сумрачно, поэтому дедушка зажёг пару масляных ламп.

Весь первый этаж разделён на импровизированные комнаты при помощи деревянных панелей с рисовой бумагой. В помещении нет никаких украшений помимо единственной ширмы с изображением Священного Клёна и оранжевого Дракона Запада. На широком столе сложены свитки, книги, кисти для письма и тушечница. Из стоящей в неглубокой нише курильницы вьётся дым, распространяя аромат сандала.

Дедушка жестом пригласил меня присоединиться к нему за столом, и я покорно села на мягкую подушку напротив.

– Что-то произошло? – Он нахмурил седые брови, и моя рука нервно дёрнулась к лицу.

– Внезапно пошла кровь из носа. Ничего страшного, – призналась я и потрогала верхнюю губу, но даже если там остались следы крови, то я не могла их нащупать.

Дедушка задумчиво умолк, оценивающе изучая моё лицо. Он не успел ничего сказать, как входная дверь вновь распахнулась, и на пороге появился Джун с подносом, на котором стояли чайник и две пиалы.

Он опустился на колени рядом с нами, бросив на меня обеспокоенный взгляд.

– Что произошло с моей внучкой? – спросил дедушка у Джуна.

– Она накричала на Ришу и Раяна, когда те дрались. Приказала им остановиться. И у неё пошла кровь из носа, – сдал меня друг, расставляя принесённое на стол.

Я возмущённо набрала полную грудь воздуха, готовясь обвинить его в предательстве, но сдержалась, решив, что на сегодня достаточно невежливого поведения в присутствии старших. Дедушка благодарно кивнул Джуну:

– Спасибо. Ты хороший друг для Аши, тебе я доверяю.

Джун улыбнулся мастеру, но моментально избавился от горделивого выражения лица и покраснел, встретив мой прищуренный взгляд, не обещающий ему ничего хорошего.

– Спасибо за чай, и можешь идти.

Джун поклонился и заторопился к выходу, подгоняемый моим недовольным взглядом, которым я надеялась прожечь в нём дыру. Мне было известно, что Джун всё докладывал дедушке из-за беспокойства о моём здоровье. Он отчитывался о любых изменениях в моём физическом состоянии после отравления. Я плохо помню самые первые, жуткие дни и не могу оценить, как сильно они повлияли на моих близких, однако как только дело касается моего здоровья, то все сразу же становятся излишне серьёзными.

Единственное, чего я добилась, это честного признания, что отрава должна была меня убить. После осмотра лекарь сказал, что милосерднее было бы помочь мне умереть. Спасло меня чудо и знания дедушки о традиционной медицине. Ему, как хранителю, проучившемуся в храме Юга, знаменитого своими целителями, известны многие травы и их свойства. Однако даже обладая этими знаниями, он боролся за мою жизнь четыре дня, не смыкая глаз.

Прошли годы, но дедушка продолжал переживать, что отрава по-прежнему содержится в моём теле, и ему удалось лишь на время замедлить процесс, отсрочив мою смерть. По его словам, тогда у меня так же шла кровь из носа, ушей, рта, а в первые дни текли кровавые слёзы. Поэтому теперь любой схожий симптом заставлял всех напрягаться.

– Вечером я сделаю тебе настойку.

Я едва не поморщилась, вспомнив её вязкий землистый вкус. Мне пришлось пить её около года. После я возвращалась к дедушкиному лечению лишь пару раз, в качестве профилактики.

– Я в порядке. Правда.

Он медленно кивнул, и я разлила травяной чай по пиалам.