Дикая. Часть 2. Конкур

Anne Dar

Дикая. Часть 2. Конкур

Посвящается N.

Часть 2.

Конку́р.

Глава 1.

У меня отчётливо сильно тряслись руки. Я пыталась это скрыть от остальных, но, кажется, зря переживала об этом: все были заняты своей собственной дрожью. Некоторые даже плакали в своих гамаках, подвешенных под потолком. Кто-то из парней нечленоразборчиво матерился в тёмном углу за моей спиной. Даже Дикая сейчас пребывала не в лучшей своей форме, которая, за время, проведённое мной в Паддоке, стала для меня привычной. Закрыв глаза и сжимая кулаки, Тринидад подпирала собой южную стену Мастерской, при этом с заметной силой упираясь в неё затылком. Её и без того светлая кожа побледнела до состояния мела: казалось, ещё чуть-чуть, и она начнёт источать белое сияние.

Отведя взгляд от Дикой, чтобы случайно не быть пойманной ею в процессе наблюдения за ней, я посмотрела на Яра. Парень стоял между мной и Дикой, и так сильно хмурился, что при свете тусклых масляных ламп казался на двадцать лет старше своего возраста: под глазами залегли густые тени, на лбу проступили глубокие горизонтальные морщины, побелевшие губы поджались и обратились в тонкие линии. Почти не дыша, я перевела взгляд на свои сжатые кулаки: сидя на грубо сколоченном столе, я упиралась ногами в его перекладины, а локтями в колени. Определённо точно прошло уже много часов. Возможно, ночь уже на исходе.

Яр не только возвёл крепкое укрытие, но смастерил отличную дверь с продуманной системой запоров, что почти невероятно, с учётом того, что материалов и инструментов в его распоряжении было катастрофически мало. На протяжении нескольких часов стены Мастерской ходили ходуном от бури и ещё какой-то мистической внешней силы, в которой, судя по истошным звукам извне, могли быть замешаны не только Люминисцены. Сначала казалось, что наше укрытие не выстоит. Теперь, когда за стенами звучит только неистовый рёв бури, без примесей потусторонних звуков, кажется, будто у этих стен и крыши всё ещё имеется шанс выстоять. По крайней мере ещё пару-тройку часов. Если по истечению этого времени буря не стихнет хотя бы наполовину, скорее всего, Мастерская падёт. Она уже начала сдавать позиции: под деревянным полом явственно плескалась холодная вода, уже начинающая просачиваться сквозь щели между половицами, крыша у восточной стены час как сочилась, в углу на стыке западной и южной стенами образовалась щель, которую Вывод тщетно пытался заделать при помощи инструментов Яра. Лачуга разваливалась по частям. Поэтому вопрос сейчас заключается в том, развалится ли она до момента окончания бури. И, если развалится, тогда…

Что что тогда?

* * *

Когда дверь Мастерской с душераздирающим скрипом отворилась, я сразу же поморщилась от непривычного для глаз дневного света, который казался ярким даже несмотря на серую пасмурность общей обстановки. Выходить предложила Дикая. Хотя, скорее, она не предложила, а просто поставила всех перед фактом своего выхода, подразумевающего всеобщий выход. Подойдя к двери со словами: “Ну ладно, пора”, – она начала вынимать запоры из пазов. Если бы она не сделала этого, через минут тридцать сделала бы я: из-за сырости, холода и начавших гаснуть масляных ламп оставаться в Мастерской с каждой минутой становилось всё более невыносимо.

Первыми вышли мы втроём: Дикая, я и Яр. Вслед за нами на поляну высыпались и остальные обитатели Паддока. Вернее, обитатели того, что от него осталось. Первым в глаза бросился оставленный бурей кавардак в виде перевёрнутых вверх дном знакомых предметов: ящики из Ночлежки, лавки и котелки из Медпункта, кормушки из фермы, масса разодранных парашютов – какие-то из них застряли в сильно помятой и теперь в основном лежащей высокой траве, какие-то висели ободранными ошмётками на ветвях деревьев рощи, что выглядело ещё более жутко, словно нам на встречу стремился караван привидений… Неподалёку, на маршруте между Мастерской и Хранилищем, лежал один деревянный крест, явно прилетевший со стороны кладбища.

После общего бардака в глаза бросилось состояние Мастерской, в которой мы укрывались и, каким-то чудом, смогли переждать ураган. Мастерская теперь выглядела по-настоящему пугающе. И дело было не в том, что от стальной обшивки, которой её предусмотрительно наделил Яр, ободрав мою криокапсулу, не осталось и следа. Дело было в том, что на деревянных стенах лачуги проступали глубокие чёрные рубцы, как будто оставленные где-то когтями, а где-то клыками зверя, подобного громадной кошке, достигнувшей размеров спинозавра. Очевидно, что если бы изначально стены Мастерской не были обшиты стальными листами, они бы по итогу не выстояли.

– Возможно ли, что несколько часов назад нас пытались сожрать не вскрывая Мастерской? – вдруг подал голос Эффект.

– Да… – вяло отозвался Парагрипп. – Как банку консервов с дюжиной шпрот, которая не поддалась вскрытию.

– Не называй нас шпротами, – нахмурился Сладкий, – всё это и без того выглядит жутко.

– Может быть мы выжили только потому, что Дикая с Отмороженной успели вбежать в Мастерскую перед самым началом бури? – Выдала неожиданное предположение Абракадабра, и все, включая меня, сразу же одарили её непонимающими взглядами. – Что? Эти двое из везучих. Сами ведь видите: спокойно шныряют по Тёмному лесу, как будто нашли какую-то прореху в силовом поле…

– Не как будто, а действительно нашли, – повела бровью я.

– Это теперь может оказаться неважным, – неожиданно выдала Дикая.

– Что ты имеешь ввиду? – я неосознанно сдвинула брови к переносице.

– Буря была из сильнейших. Есть вероятность того, что силовое поле могло полностью разрушиться или хотя бы частично повредиться. Необходимо проверить. И ферму тоже нужно осмотреть. Я вижу несколько разбросанных тушек курей. Может быть, какая-то птица уцелела, и ещё где-то должна быть коза… Мы с Отмороженной проверим на целостность северную часть купола, Дефакто и Бум, будете идти нам навстречу. Остальные определитесь самостоятельно: кто за что и с каких сторон возьмётся.

Глава 2.

Хотя и редкими, но крупными каплями, вода с неба всё ещё немного проливалась. Стряхнув со своего лица вторую за прошедшую минуту каплю уходящей на север бури, я поджала губы – высокая трава систематически промакивала материю штанов до колена, что было не очень приятно.

Мы с Дикой прошли всю северную сторону купола от границы Тёмного леса до обрыва и то же самое заставили сделать Дефакто с Бумом, только в обратном направлении. Силовое поле было на месте, без единого зазора, трещины или вмятины. Мы возвращались к Мастерской ни с чем.

– Купол не защитил нас от бури, – пряча руки в высоких карманах куртки, хмурилась я.

– Заметила, – Дикая хмурилась не меньше моего.

– Какова вероятность того, что буря могла быть неприродного происхождения?

– Ну, мы видим тучи, уходящие к горам, и видим молнии, уже блещущие в горах. А перед этим мы побывали за границами купола и увидели, что по ту сторону не то же самое, что предстает нашему взору по эту сторону. Таким образом получается, что вероятность иллюзии высока.

– Буря была вполне не иллюзорной. Нас чуть не раздавило.

– До того, как попадём за купол, никому ни слова не говори о том, что видела по ту сторону. Нам не нужны истерики на фоне того, что нас, возможно, только что пыталась уничтожить не природная стихия, а нечто разумное, способное к планированию.

– В таком случае потерпи как минимум мою истерику, – крайне сдержанным тоном потребовала я. – Ты действительно хочешь их всех завести в Тёмный лес?

– Через какое-то время. Возможно, нам понадобится несколько дней. Мы подготовимся. Подготовим их.

– А что если к тому времени, как мы подготовим их, проход закроется? Или, что если он уже закрылся?

– Не истери, – не менее сдержанным тоном вместо ответа выдала охотница.

– Они – пушечное мясо. Мы ведь обе видели, что прошлой ночью Люминисцены сделали с тем Блуждающим…

– Я видела, что эти твари делают при дневном свете с живыми людьми. Так что не рассказывай мне о том, чем я собираюсь рисковать.

– Не ты, а мы.

– В лес их потащу именно я.

– Один в поле не воин.

– Я в этом поле всегда одна стояла. И продолжу стоять. Ясно?

Мы продолжали шагать глядя вперед, а не друг на друга.

– Видимо придётся тебе смириться с тем, что я рядом…

– Не рядом, а возле.

– Это одно и то же.

– Не обольщайся. Я не дам тебе ни куска своей ноши.

– И кто же на тебя её возложил? Её высочество “Ты”?

– Моё высочество “Я” сейчас накостыляет тебе ещё до того, как Вывод успеет сообщить нам о том, что наша ферма разорена.

Спустя пять шагов к нашей скромной колонне, уверенно шагающей в сторону Мастерской, присоединился поникший Вывод. Не прошло и пяти секунд, как он действительно начал выдавать неприятные новости:

– На ферме остались только обломки от загонов и одна чудом выстоявшая стена. Живых птиц не нашли ни одной, хотя как минимум одна истошно кудахчет где-то в глубине рощи. Коза пропала. Может быть, тоже забилась в роще, а может сбежала в лес. Змееед и Сладкий проверили силовое поле с южной стороны. Говорят, что оно цело и невредимо.

Я резко остановилась. Сначала я не поняла, что именно вижу, хотя увиденное мной было очевидным… Дикая с Выводом затормозили на секунду позже меня и оба уставились на меня.

– Это… Что? – вытащив руку из кармана куртки, я указала на движение в конце поля.

Все сразу же посмотрели в привлекшее моё внимание направление.

Не замечая нас, существо двигалось со стороны леса в сторону рощи и уже преодолело половину пути.

Стоящий в десяти метрах перед нами Эффект активно замахал нам руками, как будто его действия могли увидеть только мы… Кажется, Блуждающий всё же не заметил его…

Эффект и остальные поспешно завалились в распахнутую дверь Мастерской. Пока я, Дикая и Вывод бежали в её направлении, я отчётливо ощущала, как у меня начинает сосать под ложечкой. А ещё я слышала, как пульсирует кровь в моих ушах, и как громко я, оказывается, дышу…

Перед тем, как добраться до укрытия, я успела увидеть, как на границе леса и поляны зашевелилось ещё что-то высокое…

Первой в Мастерскую запрыгнула Дикая, затем Вывод, я стала последней и я же поспешно захлопнула за нами дверь. Яр сразу же начал засовывать блокирующие балки в пазы, как вдруг Дикая встрепенулась:

– Здесь не все!

– Что?! – Яр чуть не выронил балку из рук. – Все!

– Нет… – Дикая начала поспешно всех распихивать.

– Кого не хватает?!

– Не знаю… Одного… Кого-то одного нет… Нас здесь только одиннадцать голов…

– Нэцкэ, – вдруг подал дрожащий голос Змееед.

– Где Нэцкэ?! – мгновенно схватила парня за грудки Дикая.

– Я… Я не знаю! Просто заметил, что её здесь нет!

– Она пошла искать козу… – ошарашенным, басовитым полушёпотом отозвалась из глубины помещения Абракадабра. – Нэцкэ заходила в рощу за Медпунктом.

Глава 3.

Произошло неожиданное – потасовка. Тринидад бросилась вытаскивать уже вставленную балку из пазов, как вдруг на её пути возник Яр. В следующую секунду Сладкий прокричал фразу: “Она рискует всеми нами ради одного человека! Держите её…”, – он не успел закончить свой выпад. Дикая врезала ему под дых. Пространство в убежище мгновенно сотряслось испуганными возгласами, я отпихнула в сторону Яра, который, впрочем, на сей раз не оказал никакого сопротивления, и в следующую секунду дверь распахнулась настежь…

В ушах звенело от страха, похожего на тот, что я испытала этой ночью в пик разгара бури.

Нэцкэ бежала в нашу сторону со стороны фермы. В руках у неё находилась истошно орущая курица. За ней бежали трое Блуждающих… Они передвигались в два раза быстрее Нэцкэ. Ей было не убежать.

Тринидад выбежала из Мастерской с луком в руках и стрелами за спиной. Мне пришлось вернуться за оружием… Пришлось буквально вырвать лук с единственной стрелой у Яра, выбежавшего навстречу. Когда я развернулась, Дикая выпустила первую стрелу. Она попала ближайшему Блуждающему между глаз. Он сразу же завалился, вытянувшейся рукой едва не задев кричащую Нэцкэ. Когда Дикая только собиралась выпускать вторую стрелу, я уже понимала, что она не успеет снять третьего Блуждающего: жизнь Нэцкэ оборвётся, если я не предугадаю, в какого из Блуждающих в первую очередь выстрелит Дикая, и если не попаду в того, которого она не выберет. Это было слишком опасно. Я всё ещё хреново стреляла. Головы Нэцкэ и Тринидад были слишком близко, практически на пути моей стрелы…

Мы выстрелили одновременно.

Стрела Дикой вошла в лоб Блуждающего. Я угадала с тем, которого из двух она выберет. Моя стрела вошла в горло второго Блуждающего. Перед тем как завалиться ничком, он успел коснуться Нэцкэ… Но только слегка…

Звон в ушах разросся… Время замедлилось… Вопль Нэцкэ и крики курицы, которую она додушила, пока добежала до Мастерской, доносились до меня будто из-под глубины водной глади… Блуждающий, в которого я попала, качался по полю в ужасающих конвульсиях… Сделав шаг вперёд, Дикая выпустила ещё одну стрелу из своего колчана… Та пригвоздила голову мучающегося чудовища к земле…

Звон в ушах сменился глухотой… Глухота сменилась болезненно резким возвращением слуха:

– Она умерла, – подойдя ко мне, Дикая заглянула мне прямо в глаза.

– Курица?.. – не своим голосом, еле вращающимся языком уточнила я.

– Блуждающая. Это была женщина. Когда-то была ею…

Перед тем как вернуться в Мастерскую, мы увидели ещё двух Блуждающих – они шатались на входе в Тёмный лес, у южной границы силового поля. Для всех было очевидно, что произошло непоправимое: свершился самый главный кошмар обитателей Паддока.

– Твари повыходили из Тёмного леса и теперь свободно бродят по лагерю. Значит незримой границы между лагерем и Тёмным лесом не осталось, – едва уловимо раскачиваясь на одном из нижних гамаков, первым озвучил всем понятную мысль Парагрипп. В ответ все одновременно вздохнули.

Мы заперлись в Мастерской и теперь пытались сосредоточиться при свете последней дающей свет масляной лампы, обещающей скоро догореть.

– Блуждающие – это ещё полбеды, – подал голос Вывод. – С ними ещё можно кое-как справиться, если их немного.

– С Люминисценами мы не справимся, – закончила мысль своего соседа Абракадабра.

– Они уже приходили, – неожиданно заговорила Дикая. – Во время бури все слышали ритуальное пение… Это были Люминисцены.

– Ты уверена, что те звуки… То пение принадлежало Люминисценам? – это был Яр.

– А по-твоему, что это было? – в ответ фыркнула я. – Хор ураганных ветров?

– До сих пор мы не слышали, чтобы Люминисцены издавали звуки…

– Мы слышали. Ночью в Тёмном лесу. Те ещё впечатления.

– Что это значит? – вновь сиплый голос Абракадабры.

– Что если Люминисцены придут за нами и этой ночью, Мастерская может не выдержать.

– Она и не выдержит, – наверное, Яр хотел усмехнуться, но у него это не получилось.

– Выходит, у нас нет выбора, – сцепила пальцы в замок я. – Нам необходимо уходить. Сегодня. До наступления темноты.

В пространстве начал разрастаться гул.

– Люминисцены устроят нам в Тёмном лесу кровавую баню, – самым громким выражением вырвались слова Сладкого.

– Либо в Тёмном лесу, либо здесь, – Дикая со сжатыми кулаками поднялась с ящика. – Отмороженная права: либо мы уходим сейчас, либо наши кости остаются здесь навсегда.

– Ну, она не так прям радикально выразилась… – попытался встрять Дефакто.

– Что с проходом? – Абракадабра. – Вы говорили, что нашли его в силовом поле на глубине лесного озера. Что это значит?

– Это значит, что всем придётся промокнуть до нитки, – голос Дикой звучал похвально уверенно.

– Не всем, – встрял Парагрипп. – Только тем, кто доберется до озера. До него ведь не меньше двух часов пешком? Ты однажды говорила так… Люминисцены нас сцапают задолго до окончания второго часа.

В пространстве повисло молчание, продлившееся с пятнадцать секунд.

– Плавать все умеют? – спрятав руки в карманы штанов, вдруг совершенно невозмутимым тоном поинтересовалась Дикая.

– Я умею плавать… – Нэцкэ. – Но… Боюсь нырять… – словив на себе всеобщие напряженные взгляды, девушка поспешно добавила. – Но я справлюсь. Справлюсь…

– Как-то неуверенно звучишь, – заметил Змееед.

– Остальные умеют нырять? – повысила тон Дикая. Все сразу же положительно закивали головами. – Замечательно. Одиннадцать умеющих нырять людей как-нибудь помогут нырнуть одному неумеющему.

– Можем просто притопить, – усмехнулся Эффект, и Нэцкэ попыталась усмехнуться ему в ответ, но у неё это получилось ещё неубедительнее, чем её утверждение о том, что она справится с погружением.

– Сейчас съедаем все плоды хлебного дерева, – внезапно подал голос наш повар Вывод. – Помимо термоса Дикой, удобной тары для переноса воды у нас нет, так что пейте тоже сейчас. Чтобы выходить налегке, лучше подождать час после приёма пищи, – с этими словами он в упор посмотрел на Дикую.

– Что ж, так и поступим, – отрывисто кивнув ему в ответ, Дикая уселась обратно на свой ящик.

Вывод начал раздавать плоды хлебного дерева.

Спустя несколько минут после раздачи вязкую тишину внезапно нарушил самый младший обитатель Паддока, Бум:

– Но куда мы пойдём? Когда выберемся из Паддока. Мы ведь ничего не помним, кроме того, что мир пал под башмаком Стали. Едва ли наша амнезия развеется, как только мы пересечем границу силового поля.

Ответом парню была тишина, начавшая уже затягиваться, как вдруг ему решила ответить Дикая:

– Всех приглашаю в Рудник. Я знаю его точное месторасположение. Нужно будет только определиться, в какой именно точке на карте мы находимся. Может быть, выйдем на развалины какого-нибудь старого города, а оттуда я смогу сориентироваться.

– Звучит неплохо, – из дальнего угла отозвалась Абракадабра. – Только пустят ли нас в город?

– В Руднике всем хватит места. Толковые люди там всегда нужны.

– Там что, дефицит людей? – Змееед. – Тогда это не город, а, скорее, деревня будет.

– Я сказала, Змееед, там толковые люди нужны. Бестолковые не пройдут. Сечёшь?

– Рудник – это где примерно на карте мира? – прищурилась я.

– Примерно Швейцария, кантон Ури по территориальному делению Павшего Мира.

– Швейцария… Понятно.

– Понятно? – вмешался Бум. – Как же я вам двоим завидую! Мне вот вообще ни о чём не говорят слова “Швейцария” и “кантон Ури”. Я родился в год Падения Старого Мира. Без понятия, что где находится и как пользоваться картами…

– Может ты просто забыл, – предположила Абракадабра.

– Нет, о чём ты – я даже читать не умею. Хотя чувствую, что всегда мечтал научиться.

– В Руднике есть библиотека, – разломила напополам свой хлебный плод Дикая. – И школа. Тебя научат.

– Было бы здорово…

– Так что, ты с нами? – неожиданно врезалась в меня пронзительным взглядом Дикая.

– В смысле “с нами ли она”? – спустя несколько немых секунд за меня отозвался удивлённым тоном Эффект. – Куда же ей ещё деваться?!

– Вообще-то у Отмороженной есть память, – напомнила Абракадабра, после чего добавила с едва уловимыми нотами зависти в голосе. – Она ведь даже настоящее имя своё помнит: Джекки.

Всё это время Дикая не отрывала от меня пронзительного взгляда, словно пыталась вытащить им мою душу прямо через мой слегка приоткрытый рот.

– Для начала можно начать и с Рудника… – не очень-то бойко отозвалась я. Наверное, дело было в том, что всякий раз слыша о Руднике, я автоматически проводила параллель с Подгорным городом: власть имущие прижимают средний класс и пируют за счет достижений тех, кому не повезло оказаться на нижней ступени в системе консументов. Впрочем, как в любом более-менее развитом социуме. Или любой экосистеме. В любом случае, для того, чтобы вновь увидеть своих людей, мне необходимо переправиться в точку противоположного конца света, так что для уверенного старта можно оттолкнуться и от некоего Рудника. Ведь кругом Блуждающие, Люминисцены, Сталь, Павший Мир, а у меня нет ни действительных водительских прав, ни исправного средства передвижения. Далеко ли меня унесут мои ноги без знания дороги? Скорее всего, далеко. Но нужно поступить мудрее: нужно хотя бы попробовать поработать в команде если не со всеми, тогда хотя бы с Дикой. Я могу выживать самостоятельно. И она тоже может сама по себе. Что же может получиться, если мы объединимся? Хотя эту оторву попробуй ещё объедини… Проще самому разделиться на две части.

Получив от меня ответ, Дикая перевела свой пронизывающий взгляд с меня на Яра и продолжила что-то говорить о том, что вещей у нас практически нет, так что уходить мы будем налегке, и что-то ещё, но я уже не слушала её. Я заметила, что она просканировала меня своим вопросом, и теперь мне было интересно, что же смог рассказать ей обо мне её высокоточный сканер.

Глава 4.

Мы долго не могли зайти в Тёмный лес. Блуждающие мелькали между деревьев так часто, как дождевые черви после ливня. Ещё одного Блуждающего, вышедшего на поляну и подошедшего слишком близко, Дикой пришлось снять точным попаданием в голову. Остальные нас напрягали просто своим шатанием вдоль лесной границы. Я, Дикая и Бум наблюдали за происходящим на периметре, расположившись на сильно ободранной и подозрительно скрипящей крыше Мастерской. До полудня ситуация не менялась, что нервировало особенно тех из нас, кто томился в темноте укрытия в ожидании вердикта от дозора, но после полудня ситуация вдруг начала выравниваться: постепенно, постепенно, но активность на лесной границе как будто бы сошла на нет.

Из-за непроницаемой пелены медленно летящих на восток облаков день был пасмурным, видимость была низкой, что предвещало нам преждевременное наступление сумерек. До озера добираться было далеко, так что выходить решили уже спустя пятнадцать минут с момента, когда последнее движение в лесу развеялось между опасно густых лап елей.

Перед выходом мы разделили то немногочисленное оружие, которое у нас было. Кому-то достались ржавые перочинные ножики, которыми Блуждающие могли бы воспользоваться в качестве зубочисток, а некоторым досталось и того хуже: заточки из мелких стальных предметов или вообще ничего. Лучшие предметы отошли мне, Дикой и Яру – три лука и пятьдесят три стрелы. Неплохие предметы достались Выводу и Сладкому: оказалось, что оба парня отлично владеют ножами и могут хорошо метать ими, так что каждому досталось по ножу.

Мы уже были готовы выходить, когда Дикая вдруг затормозила всю компанию: при помощи ножа, одолженного у Вывода, она вдруг начала вырезать что-то на стене Мастерской. Спустя минуту я смогла понять, что она выводит слова, а ещё через пять минут я прочла полное предложение: “Выход – на дне лесного озера через силовое поле”. Так выяснилось, что не владел навыком чтения в нашей компании не только Бум, но и Эффект с Парагриппом – одни из самых молодых обитателей Паддока, поколение Павшего Мира – так что Дефакто вслух прочел для них послание Дикой. После этого все с любопытством уставились на предводительницу, так что отдавая нож Выводу она всё же решила пояснить это своё действие:

– Шпаргалка на случай, если мы не станем последними и сюда ещё кого-нибудь закинут, когда никого из нас здесь уже не будет.

– А если новенький будет не из образованных, как наши Бум, Эффект и Парагрипп? – поинтересовался Сладкий.

– Рано или поздно к нему могут подкинуть и образованного.

– А если не подкинут?

– Не мои проблемы, понятно? – Дикая неожиданно агрессивно произнесла эти слова. Так, что это наверняка заметила не я одна. Может быть даже не я одна в итоге поняла истинную причину этого неожиданного выпада: слишком много ответственности на плечах одного человека. Восемнадцатилетней девчонки, должной ввести целый отряд из своих близких знакомых в лес, кишащий Блуждающими и Люминисценами. Она была с каждым из нас с момента нашего появления здесь. Она ежедневно буквально тащила каждого из нас на своих плечах и теперь она попробует провести всех без исключения через кроличью нору, попадание в которую не гарантировано и не гарантирует облегчение… Не хотела бы я оказаться на её месте.

Яр, Вывод и Сладкий, как самые хорошо вооруженные после меня и Дикой, замыкали колонну. Дикая и я возглавляли её. Остальные старались как можно более тихим шагом следовать друг за другом. Таким образом мы образовывали нестройную шеренгу. Пока что всё шло неплохо и даже хорошо: мы шли уже полтора часа и по моим приблизительным подсчетам уже смогли преодолеть семьдесят пять процентов пути, при этом ни разу не столкнувшись ни с Блуждающими, ни с Люминисценами, которые в разы страшнее первых. Самый близко шагающий к нам человек – Бум – полчаса назад начал отставать от нас и теперь плелся ближе к Абракадабре, чем к нам, так что мне впервые с начала этого похода представилась возможность заговорить с Дикой не боясь быть услышанной не только таящимися по кустам чудовищами, но и нашими невольными товарищами по несчастью, оказавшимися в этом месте при таких условиях.