Путешествие к Звёздам

Наталья Павлюк

Путешествие к Звёздам

Где-то далеко-далеко в стране, где живут феи и великаны лешие и водяные, где животные общаются с людьми и понимают друг друга, жила-была маленькая девочка под необъятным мерцающим небом.

Жила она на чудесном озере внутри небольшой кувшинки, но это лишь по нашим с вами меркам, а для неё это был просторный и прекрасный Дом.

Питалась она нектаром цветка, а умывалась утренней росой, звали её Лаванда.

Лаванда дивно пела ранним утром, и голос её разливался по всему озеру будто горсть драгоценных жемчужин или лесной ручей. Все местные жители собирались вокруг, чтоб послушать её, прилетали гуси-лебеди, утки, водомерки, и даже рыбы приплывали. Иногда пела ночью, но мало кто слышал эти волшебные колыбельные, зато многие сладко засыпали под них и весь пруд погружался в ночной сон.

Никто из них не знал, от куда здесь взялось это прекрасное милое создание, да и сама Лаванда ничего не знала о том, от куда она родом и кто она такая.

А когда наступала ночь и кувшинка почти смыкала свои лепестки, на небе едва виднелись несколько Звёзд в небольшую щелочку между её лепестками, и Лаванда лежала и смотрела в эту удивительную и бесконечную даль. Одно лишь знала, что когда наступает ночь, то ей хочется петь и танцевать глядя в небо на проплывающие мимо звёзды. Она мечтала о том, как будет танцевать среди звёзд, петь вместе с ними восхитительные ночные песни завораживающие дух и быть свободной от своего цветка, который столько времени давал ей приют.

И так она замечталась, что решила покинуть родной дом.

Утром пораньше, в бодром и несколько боевом расположении духа, она стала искать, как бы ей от сюда выбраться.

Мимо пролетала чайка и Лаванда начала ей кричать, что было сил, но она была так высоко, что не услышала криков маленькой девочки.

В этот момент она услышала позади голос немного хрипловатый и гортанный:

– Кря-кря, что вы тут раскричались милочка?!

– Здравствуй дорогая Дуняша – сказала Лаванда – я хочу попасть к Звёздам, ты не знаешь, как туда добраться?

– Мы летаем часто, но до звёзд не поднимались, может старый рак-отшельник Пантелеймон знает? Он живёт столько лет тут, что наверняка слышал, когда-нибудь о том, как туда попасть.

– Отвези меня к нему!

Утка подплыла ближе, девочка села ей на спину, и они двинулись вплавь по озеру. Это было её первое плаванье, первые шаги.

Когда они приплыли к берегу и позвали рака тот вскоре появился, хоть и задом наперед… За собой он тащил длинючую бороду.

– Что надо!? – ворчливо проговорил он

– Я хочу попасть к Звёздам! – и Лаванда поведала о своей мечте и свою историю.

Рак Пантелеймон очень внимательно выслушал, подумал и сказал:

– Так вот они Звёзды! Кажную ночь вот тут в воде мерцают, сам наблюдаю их много лет, они как маленькие жемчужинки, вот только взять их нельзя и танцевать и петь они не умеют. Хотя когда вода в озере волнуется, то и они может, и танцуют, да не угнаться тебе за ними, они вон прыгают да скачут по волнам, а как ветра нет так стоят, как прилипшие на одном месте.

Рыбы закивали в такт – и мы их видели ни раз, так и есть так и есть.

– Я хочу это увидеть! И попробовать с ними познакомиться.– настойчиво произнесла Лаванда.

– Хорошо, оставайся, я тебе всё покажу.– закряхтел по старчески рак Пантелеймон.

И Лаванда осталась. Утка Дуняша высадила её на лист кувшинки, большой сочный и зеленый, и уплыла.

Начало смеркаться. Лаванда весь день ничего не ела и изрядно продрогла.

Рак принес ей опавший в озеро лист растущей неподалеку осины, в который она смогла закутаться, и срезал ей корень сочного аира, чтоб та могла перекусить.

Они ждали наступления темноты.

Вскоре солнце коснулось горизонта и вот его последние лучи уже догорали в небе, тут и там начали появляться Звёзды, складываясь в рисунки. Кружась в хороводах, и отражаясь в ровной глади озера.

Рак Пантелеймон восторженно тыкал клешнями в воду, показывая на яркие отметины, которые оставляли звёзды на воде, борода ему не давала ни единого шанса поднять голову и посмотреть ввысь, а Лаванда сидела молча завороженная, подняв голову вверх, и не могла вымолвить ни слова от восторга и удивления, сколько было Звёзд на небе, будто горсти драгоценных камней разбросанных по небу.

Звёзды то и дело мерцали и сменяли положение, будто вальсируя. Одни становились ярче, в то время как другие бледнели и склонялись к линии горизонта. Одни Звёзды медленно плыли в вальсе, другие падали на землю, да так быстро, что и взглядом не уследить, оставляя за собой искрящиеся хвосты мерцающей звёздной пыли, которая разлеталась вокруг.

Лаванда очарованно смотрела на них, укрывшись листом осины, столь заботливо принесенным старым раком Пантелеймоном. Который, в свою очередь, уже задремал и начал храпеть, прикорнув недалеко от листа кувшинки, на котором лежала Лаванда. И лишь случайно неудачно повернувшись и щелкнув клешней, Пантелеймон отрезал стебель, и лист медленно поплыл от берега в глубь озера.

На горизонте еще догорала вечерняя заря, еле разделяя кромку воды от небесного свода, когда лист кувшинки уже скрылся далеко за родными камышами.

Пока Лаванда наблюдала бесчисленное множество Звёзд, ей казалось, что они не только вальсируют, но и шепчут, и секретничают друг с другом, и поют свои чарующие ночные песни, а некоторые даже наблюдают за ней. И ей захотелось приветливо улыбнуться и подмигнуть её новым знакомым, казалось, что если она протянет руку, то сможет коснуться их, а они её, но как бы далеко она ни старалась вытянуть руку, Звёзд она так и не ощутила.

Зато ей хорошо ощутился ночной прибрежный ветер, от которого бережно скрывала раньше её милая кувшинка, и от дуновения ей стало зябко она закуталась поглубже в лист осины и к рассвету немного задремала.

Проснувшись, она не знала где она, кругом была вода, и не было уже ни рака Пантелеймона, ни утки Дуняши.

Солнышко ещё желтело над горизонтом, заливая золотым светом воду вокруг и лишая Звёзд всякой возможности, проливать свой холодный свет из темноты небес.

Лаванда хотела было расстроиться, да увидела в листе кувшинки скопившиеся капли росы и обрадовалась от того, что есть чем умыться и попить чистой воды.

Только она привела себя в порядок, и села на краю листа, наблюдая за рыбками, как внезапно взмыла в воздух. Чьи-то цепкие лапы так крепко её сжали, что ей было не выбраться, она лишь могла увидеть, что её подхватила гигантская птица и несёт прямо ввысь в небо, но как высоко они не поднимались, Лаванда не могла увидеть Звёзд. Небо становилось всё светлее всё прозрачней, и вскоре ей стало так не хватать воздуха, что она упала в обморок прямо в лапах этой гигантской птицы.

Она уже не узнает и не вспомнит, сколько времени они летели и как высоко, прежде чем она очнулась в гнезде этой птицы. Напротив сидели 2 очень лохматых и крикливых птенца. Перья ещё не целиком покрыли их неказистые тела с очень большими головами и небольшими для их размера крыльями, и торчали клочьями там и тут. Глаза были большими и расположенными впереди, словно чтоб было удобно всматриваться в даль. Их страшные крючковатые клювы еще желтоватые и несформированные до конца, словно два крючка стремились к друг другу то и дело открывались, издавая громкие немного страшные и голодные звуки.

Лаванда сперва была напугана, но затем поняла, что хоть ростом они и были больше неё намного, но по сути это были дети Орлицы, что принесла её сюда.

Лаванда начала петь душевную колыбельную песню, от которой птенцы замолчали и удивленно стали вслушиваться вскоре их глаза начали слипаться и они вовсе уснули, зазевав во сне.

Вид из гнезда был несколько мрачным, кругом были отвесные скалы, и вряд ли Лаванде удалось бы самостоятельно от сюда бежать до появления Орлицы.

Но на её песню слетелись духи гор и ущелий, они то и подумали, что не стоит погибать столь дивному голосу простым кормом для птенцов, и вынесли её по воздуху на верх самой высокой скалы.

Там она и поведала им свою историю о том, как хотела познакомиться со звёздами и как наблюдала за ними, и уснула, и похитили её с кувшинки.

Духи посовещались и пытались решить, что делать и как помочь, они жили высоко в горах, но даже им не удавалось дотянуться до Звёзд.

Но один из духов вспомнил, что живет недалеко в ущелье мудрый филин Дрёма и уж он то точно должен знать, что делать. Тем более Дрёма летал и над горами и над равнинами, уж если и есть дорога к звёздам знать об этом может только он. Он все тропы сверху видит. И понесли они Лаванду по воздуху прямо к мудрому филину.

Солнце конечно уже прошло зенит, но до горизонта было ему ещё далеко, а потому к тому времени как духи принесли Лаванду к Дрёме, он ещё спал.

Пещера, в которой жил филин, была достаточно просторной. Когда-то давным-давно здесь проклюнулся росток. Вырос почти до самого свода пещеры и засох. Некоторыми ветвями дерево безуспешно пыталось дотянуться до солнечных лучей, но это не помогло. Ветви эти стали торчать из пещеры не давая в неё ни кому пройти, являясь, таким образом, некой защитой от незваных гостей. С тех пор на этом сухом дереве поселился филин Дрёма.

Слух у старика был по прежнему чуток, потому он сразу услышал приход гостей, и приоткрыв слегка щелочками глаза, он крылом подвинул Лаванду к себе и пригревшись в его пышных перьях она тоже задремала, ведь она не спала почти всю ночь наблюдая за звёздным небом подпевая звёздам их чарующие колыбельные.

Солнце клонилось к закату. Лучи стали мягкими золотистыми. Старый филин открыл глаза, у него в крыле спала Лаванда, а чуть поодаль дремали духи, временами посапывая и похрапывая. Один храпел как камнепад, то и дело издавая громкие постукивающие звуки, другой как капли дождя в горном ущелье, отбивая такт стекающими ручейками, третий журчал словно горный ручей с чистой прозрачной водой.

Филин легонько ухнул и духи проснулись. Наперебой они начали рассказывать ему историю девочки которая все ещё дремала согретая теплом филина, больше от того что она была без сил, ведь она не ела ничего весь день кроме утренней росы.

Филин бережно разбудил Лаванду и дал ей напиться нектаром ночной орхидеи, которая росла неподалеку, она как раз с закатом открывала свои крошечные лепестки.

После позднего ужина она воспряла духом и снова стала петь и танцевать.

Днём ей это место показалось самой обычной, ничем не выделяющейся из тысячи точно таких же мест – пещерой. Сейчас же она смогла рассмотреть множество баночек и мешочков по всем ветвям старого сухого древа. Некоторые из них светились и сверкали, а в некоторых можно было даже отчётливо разглядеть какие-то истории.

Лаванда заворожённая перемещалась от баночки к баночке, от мешочка к мешочку, разглядывая и изучая окружающую обстановку. Она только заметила, что некоторые хранились в кусочках льда, или капле воды, которая точно замерла в воздухе и не собирается падать на землю. Всюду висели травы, собранные аккуратными пучочками. Временами Лаванде попадались камни самоцветные. Днём от них не было столько света, сколько они проливали света в темноте. Можно представить, что в каждом из них была небольшая лампочка или свечка, излучающая внутреннее свечение, но ничего такого не было конечно, и это была лишь их настоящая внутренняя искра. Всё это показалось Лаванде настолько диковинным и необычным, что ей так и хотелось всё разглядеть поближе.

Дрёма вовремя остановил, крылом образовав завесу прямо перед её носом.

– Будь осторожна! Это сны. Сонные настои и травы, их пыльца и звёздная пыль. Я приношу сны взрослым и детям, животным и сказочным существам. Я собираю травы, нектар и пыльцу разных растений: горицвета, смолёвки, куриной-слепоты, дрёмы лесной и болотной, зверобоя, анемона и прочих. Собираю мерцающую пыль падающих звёзд и камни самоцветные, которые можно увидеть лишь в нескольких местах на Земле. Делаю смеси и настои, растираю порошки. Всё это я использую для того чтобы все могли видеть сны. Я могу летать по ночам, отлично вижу в темноте, и мои крылья позволяют мне быть бесшумным. Могу рассыпать порошок над лесом, и тогда весь лес погружается в покой и тишину, сны могут видеть даже деревья и травы, не говоря уже о его обитателях. Могу капнуть настой в глазки ребенку, и ему будет сниться прекрасный, вдохновляющий на новые свершения сон. Могу сонного порошка насыпать взрослым, и они увидят, на что они способны в реальной жизни. Могу рассыпать над городом целым, и все обитатели от мала до велика погрузятся в спячку. В снах есть своя магия, своё таинство, свои рецепты.

Пока филин с духами решали, как помочь маленькой путешественнице, Лаванда почистила перья, подшила штаны старику и погладила его ночную сорочку, в которой он, конечно же, дремал днём, и сделала она это так весело и быстро напевая и пританцовывая, что все присутствующие не могли отвести глаз от её лёгких и жизнерадостных движений, а кому-то на мгновение показалось, будто, она стала сиять и светиться от счастья.

Филин чесал затылок и думал о том, как доставить маленькую путешественницу к Звёздам. Сам Дрёма не бывал вблизи Звёзд, да и летал он не так высоко.

Ему для его деятельности чаще требовалось летать тихо, низко над землёй, а высоко подниматься и вовсе в ночи не было смысла. Но крылья его были сильны и бесшумны как ни у кого другого.

Всё же он вспомнил, что ему рассказывал его дед, а тому его дед, что растет на другой стороне гор Дуб, и растет он там с момента Сотворения Мира.

И Дуб тот растёт на Горе, и корнями своими до центра Земли достает, и окутывает ими всю Землю, давая Жизнь всему, что растёт и родится в Земле, а ветвями упирается в Небо. Может Дуб знает или видел дорогу к Звёздам?

Духи знали про тот Дуб, вот только дальше своей горной гряды мало где бывали, да и считали раньше эту историю легендой придуманной чудаками путешественниками, им всегда хочется приукрасить и преувеличить свой рассказ.

Вот только филин так высоко подняться не сможет, но до первых могучих ветвей готов поднять Лаванду, а дальше уж она сама.

Конечно, она согласилась. Дрёма собрал мешочки со сновидениями, передал пару Лаванде и попросил в пути рассыпать пыльцу, он обязательно подскажет где и когда надо будет это сделать. Только наказал строго настрого быть внимательной и не насыпать на голову филину и самой не вдохнуть, а то в полёте уснуть мало радости будет. Села наша путешественница филину на спину и полетели они за горы и равнины, за хребты и долины, за реки и озера, и только Лаванда это всё рассмотреть не смогла, ведь у неё зрение было не такое острое, как у нашего старика, но кое что ей всё же удалось рассмотреть в свете, которым окутывали все Луна и Звёзды.

Лаванда без отрыва практически смотрела за небом, с каждым мгновением становившегося все больше и необъятней, усыпанным дивными жемчужинами и заприметила лишь, что летят они на Звезду. Все Звёзды смещаются и вращаются и танцуют, а эта словно королева среди них стоит в самом центре небосвода и не шелохнётся.

Временами, пролетая над городом или деревенькой, озером или лесом филин подавал сигнал Лаванде, что пора посыпать сонный порошок, и она щедро разбрасывала пыльцу и звёздную пыль с высоты полёта. Лес стихал, казалось даже ветер и тот засыпал в ветвях деревьев, в городах и деревнях гасили огни, и население погружалось в сновидения, грёзы и мечты о славных подвигах.

Долго ли коротко ли не знаю, а прилетели наши путешественники к огромной Горе. Не залезть на неё ни обойти с отвесными острыми камнями по всем бокам, а в самом верху в самом центре стоит Дуб могучий.

Даже в темноте было видно это могучее невероятных размеров древо, корнями уходящее вглубь Горы. Глядя на него было ощущение, что оно ветвями водит хоровод со Звёздами.

От уханья было ощущение, что филин и сам был удивлен, увидев такую большую Гору с таким большим древом.

Они и так уже поднялись достаточно высоко в горы, и филин почувствовал, что сил у него не хватит на то чтоб подняться даже на вершину Горы, не говоря о том, что подняться до первых ветвей, пусть даже самых нижних.

Он нашел место для посадки и сел у самого подножия Великой Горы.

Выдохнув сказал, что выше у него просто сил не хватит поднять Лаванду. Он сидел и вздыхал. И кажется, впервые ощутил свою старость. Лаванда поблагодарила филина Дрёму за то, что он доставил её сюда и приобняв за шею спустилась по крылу на землю.

Они попрощались и Дрёма, раскинув крылья, планируя, улетел из виду.

Лаванда осталась у подножия Великой Горы совсем одна в ночи.

Она расположилась на мягком мху, и наслаждаясь нектаром ночной орхидеи так заботливо принесенным ей Дрёмой. Она смотрела, как Звёзды водят свой хоровод, сменяя друг друга. И от сюда, высоко в горах было ощущение, что Звёзды пели бесконечную песню, завораживающую все вокруг. Их пение разливалось по всем горам, по всем долинам, и даже духи этих гор сидели молча и слушали их голоса. Всё вокруг замирало в почтительной тишине.

Ближе к утру, когда Звезды стали меняться местами с Солнечными лучами, Лаванда задремала. К подножию горы солнечные лучи попадали ещё не скоро из за соседних очень высоких горных вершин, и у Лаванды было еще несколько часов на то, что б отдохнуть и выспаться.

Полуденное солнышко пригрело камни, на которых дремала маленькая путешественница. Мох тоже прогрелся довольно сильно, что спать уже было не очень приятно. И Лаванда умывшись каплями росы сохранившимися в густом мхе и позавтракав нектаром вчерашней орхидеи решила отправиться в путь.

Вокруг её окружали только камни, временами поросшие мхом. Она забралась на несколько таких, но даже неопытному глазу было понятно, что ей может потребоваться только 1000 жизней, чтоб дойти хоть до середины этой Горы, до места, от куда хорошо начинала просматриваться крона Великого Дуба. И наша Лаванда хотела было приуныть. Как вдруг, от куда-то снизу, донёсся блеющий голос.

– И куда вы милочка собрались? Как забрались в такую даль?

Лаванда обернулась, перед ней стояла горная коза.

– Мммммеееааааарррруся… – представилась коза.

– Лаванда. – представилась с поклоном девочка.

И рассказала она козе о своих приключениях, и о том, как она хочет попасть к Звёздам и помочь ей в этом может только могучий Дуб на вершине этой Горы.

– Мммееее, не знаю ни каких Звёзд, а до Дуба того даже и мы горные козы не достаём. Сколько не старались, а есть места, которые и нам не посильны, а сколько раз рвались туда и пытались добраться. Сколько в нём зелени сочной! А и нам не под силу туда подняться вверх. – с тоской проговорила коза Маруся. – Есть у нас один ловкий козёл в стаде, зовут Архаром, он тебя в миг домчит до самой высокой точки Горы, до куда кто либо из нас добирался.

И действительно Архар был очень ловок и скор, и уже совсем скоро наша Лаванда увидала края кроны могучего Дуба. Козёл доставил её так высоко, как смог и так же шустро исчез из вида.

Теперь у Лаванды уже была надежда на то, что однажды она сможет подняться по склону Горы и хотя бы дотронуться до корней Великого Дуба. Козам на этих скалах, конечно, было некуда ступить, но вы же помните размеры нашей Лаванды, для неё это были огромные ступени наверх, по которым она зашагала очень бодро. Дорога петляла, все вверх да вверх, кружась, словно завитки локонов.

На очередном повороте Лаванде открылась необычайной красоты поляна, покрытая мхами и ароматными травами, через поляну текли чистые прозрачные ручьи с вкусной горной водой и дивный цветок прямо перед самой Лавандой. Это был Серебряный цветок скал, так же известный как Львиная лапа или Благородный белый цветок высокогорья. Он дал питание нашей Лаванде и укрыл её от солнца. Ведь высоко в горах и Солнце становится ближе, ярче и жарче.

Девочку так разморил горный зной, что она задремала под цветком и проснулась только с наступлением темноты. Лаванда проснулась вместе с первыми Звёздами на небе. Она созерцала, как они появляются и исчезают, пела с ними их чудесную песню, которая становилась всё боле и более отчетливо слышна, а цветок словно родственная душа и Звезда забытая некогда здесь на земле пел эту песню вместе с ними. Музыка так и лилась из него и раскинув свои лепестки он все больше походил на звезды в темном и глубоком ночном небе. От сюда было ощущение, что Звезды окружают тебя близко-близко и водят хоровод уже не сами по себе, где то вдалеке, а вокруг тебя иногда спускаясь немного ниже со своего намеченного пути.

Несколько Звёзд будто подмигнули нашей Лаванде и позвали с собой в неведомые дали в свою бесконечность.

От сюда даже была лучше видна мерцающая пыль от падающих Звёзд, которая опадая на склон горы, превращалась в чудесные Серебряные цветы скал, а пролетая мимо превращалась в россыпь драгоценных камней сияющих изнутри, которыми были богаты эти места.

Вскоре стало светать и звезды стали меркнуть в более ярких солнечных лучах. Еще до того как исчезли все Звезды с небосвода, Лаванда услышала чарующую трель утренней птички неземной красоты, грудка её напоминала цветом утреннюю зарю, спинка коричневато-зеленоватые скалы. Она прилетела к Серебряному цветку за сказочным нектаром. Птица пела о наступлении нового дня, песня ее была звонкой и переливчатой, и складывалось ощущение, что она играет, как на Великой арфе на струнах утреннего солнца. С каждым проглянувшим солнечным лучом трель её становилась ярче и громче будто солнце ей давало силу голоса. Цветы разворачивали к ней свои головы полные нектара и утренней росы. Лаванда стояла завороженная, вслушиваясь в каждую ноту, как музыкант наполняющийся новым произведением.

– Здравствуй дитя! – звонко и немного напевно проговорила птичка зарянка, – Что ты делаешь так далеко от дома и от семьи?

– Но у меня нет семьи… – тихонько проговорила Лаванда, – От дома от своего я и правда уже очень далеко, но мне так хотелось увидеть Звёзды, петь и плясать с ними каждую ночь, что мой долгий путь привёл меня сюда, и мне хотелось спросить у старого Дуба, может он сможет подсказать мне дорогу к Звёздам.

– Меня зовут Зорька! Садись мне на спину и я отвезу тебя к Дубу. Могу поспорить, что этот Дуб ещё раскроет тебе множество неведанных тайн. – сказала птичка зарянка и подставила своё крыло, чтоб Лаванде было проще забраться ей на спину.

– Лаванда. – мило поклонившись представилась девочка и забралась зарянке на спину по крылу.

Солнечные лучи выглянув из за соседних гор мягко озаряли все вокруг.

Девочка летела на крошечной птичке прямо к Дубу. С каждым мгновением он становился всё больше и больше, и начал Лаванде казаться совершенно необъятным.

Чем ближе они становились к вершине Горы и Дубу тем больше Лаванде отрывался целый невероятный огромный мир, со своими реками и озерами, со своими полями и крошечными лесами у подножия Дуба. Здесь было полно диковинной живности – птицезубр и лошозавр, семихвост обыкновенный и лешитоп, зейцелис и котоусый-птицезавр жили здесь и драконы всех видов и пород и все животные жившие когда-то или еще только собирающиеся заселить Землю-Матушку.

Жилища их были как в полях да лугах, так и в могучих корнях самого Дуба, он словно давал им не только корм и кров, но и саму Жизнь.

Все существа были совершенно разных размеров, поля пестрели дивными доселе невиданными цветами и птицами, а рыбы перелетали из ручья в ручей, и по рекам по воздуху маша плавниками как крыльями.

Восторгу Лаванды не было предела! Зарянка высадила её у самого подножия Дуба у самых его корней таких необъятных размеров, что казалось, что это ещё одна могучая гора.

Мох, которым поросли корни могучего великана, был сочен и мягок, в нём было полно семян которыми могла питаться Лаванда, полно влаги в крошечных бутонах, чтоб утолить жажду. Тут и попрощались милая зарянка с Лавандой. Она сидела во мху и разглядывала странный новый мир. Это было удивительно, но законы физики здесь будто были не властны над происходящим. Рыбы выпрыгивая из воды или ныряя оставляли за собой кучу брызг, которые словно и не собирались падать за ними снова в воду, а парили, поднимались, кружились как в невесомости, а иногда разлетались в разные стороны или поднимались теряясь в кроне могучего древа.

Животные с лёгкостью как бегали по земле и корням, так и скакали и резвились в воздухе. Было заметно, что все они жили в ладу друг с другом и окружающим миром, будто не существовало гигантских кровожадных хищников и их травоядных жертв. Словно, это был один могучий организм вместе со всем, что было на вершине Горы.

Скоро стало смеркаться и на небе стали появляться первые Звёзды. Лаванда, только заметила, что небо здесь словно прозрачней и немного темнее и Звёзды становятся видны ещё до того как солнце спрячется за горизонт совсем.

Звёзд, сквозь густую крону, не было видно и только в промежутках между кроной и горизонтом они продолжали свои исторические танцы на протяжении миллионов и миллиардов лет.