Роботы-дублёры

Командир молчал.

– Что ты молчишь, Кельвин? – спросила Пуэйла.

– Я не могу сказать точно, смогу ли я это сделать или нет. Корабль, ведь не спичечный коробок, который раз и развернул. У него большая траектория разворота. Если сделать резкий разворот, то внешние силы его просто разломят. Я не знаю воздействие этих сил и думаю, что их невозможно рассчитать в данный момент, как это сделала Жюль, так как показания приборов неверны, их надо корректировать, а я не знаю, как, – признался юноша.

– Тогда остаётся одно, искать источник, передающий информацию в систему управления корабля, здесь. Давайте разобьём весь корабль на отсеки и начнём поиски прямо отсюда, – заключила Пуэйла. – Жюль, возьми прибор Х-150, подключи его вот к этому компьютеру и начинай поиски. Кельвин, мы пройдём в комнату к больным людям, – так она распределила работу.

– Есть искать! – бодро отрапортовала пилот Майрс. Она взяла прибор, который с виду был простой металлической рамкой с сеткой и четырьмя шариками из разноцветных металлов. Шарики стояли на ножках, напоминающие птичьи лапки, они переливались разными цветами. Подключив прибор к компьютеру, она задала программу поиска и включила прибор. На экране появилось отображение всех предметов и устройств, находящихся в комнате. Система не обнаружила ни одного предмета с датчиками, принимающими информацию. Но одна строка, насторожила Жюль. В ней сообщалось, что система не может распознать характер одного объекта. Она перевела прибор в другое положение, на экране высветилась точка, которая была на том месте, где стоял Кельвин. Жюль повернулась к объекту и спросила: – Кельвин, какого вида может быть этот датчик?

– Любого! – отчеканил тот.

– Это может быть нитевидный биологический датчик? – переспросила Пуэйла. Она стояла рядом с компьютером и внимательно следила за показаниями прибора.

Страшная догадка

Страшная догадка мелькнула в голове Пуэйлы. Ведь у её деда, в дипломатической зоне Зелёной планеты, медики обнаружили нитевидные биологические датчики. Деду сделали тяжёлую операцию, чтобы их удалить.

Девушка испугалась, подумав о том, что в ней могли быть, такие же датчики, как у деда, что она может являться тем самым источником, который ищут её друзья. Но вдруг вспомнила слова доктора: – Не бойся, Пуэйла, у тебя никаких датчиков нет.

– Вдруг доктор ошибся? – сомнения опять заговорили в ней.

Она уже хотела сказать об этом друзьям, но передумала, рассуждая: – Ведь это было на Красной планете. Краснопланетяне охотились за дедом и доктором Вебером, а не за ней. Тогда краснопланетяне хитрым образом внедрили в их тела, биологические нитевидные датчики. Но там были сверхновые технологии и самый высокий уровень жизни. На планете Драконов нет таких совершенных разработок. А вдруг, на площади, когда к нам подходили роботы, или, когда меня вытащили из болота, и я уснула на катере, в меня был внедрен подобный датчик? – Мысли её перемешались! – Может быть, такой датчик был внедрен в Жюль, когда она общалась с незнакомцем? Ведь такой датчик можно внедрить только с маленького расстояния, а именно я и Жюль имели такие контакты. Всё может быть! Но вероятнее всего датчик во мне. Надо срочно рассказать товарищам об этом и пройти тестирование.

– Пуэйла, ты, о чём задумалась? – прервал её размышления голос Кельвина.

– Кельвин, этот прибор может уловить нитевидный датчик? – спросила она.

– Конечно, может, но только на близком расстоянии. Почему ты спросила об этом?

– Вот почему. Я хочу рассказать о том, что приключилось с моим дедом на Красной планете. Я слышала о таких нитевидных биологических датчиках, когда была там. Их внедрили в моего деда и доктора Вебера.

– Как это произошло? – одновременно спросили Кельвин и Жюль.

– Доктор Вебер и мой дед решили пробраться в город краснопланетян. У них очень красивые города! – отвлеклась она, вспомнив рассказ деда. Вы знаете, что их города расположены под землей. Это потому, что на Красной планете происходят Полохи. Об этом явлении вы слышали. Они переоделись в одежду краснопланетян и пробрались по тоннелю, который соединял их нижнюю лабораторию с входом в этот город. Они захватили краснопланетянина и потащили его к себе.

– Но, как это им удалось? – перебил её юноша. – Я слышал, что краснопланетяне очень осторожные люди, они не вступают в контакты с инопланетянами?

– Удалось. Правда, очень непросто. Краснопланетяне не выносят марганца. От него они делаются вялыми и засыпают, а от смеси марганца и хлора теряют сознание. Так вот дед и доктор Вебер присели отдохнуть в кафе. Доктору Веберу стало плохо, вы же знаете, я вам говорила, что он землянин. Он не мог долго находиться без скафандра. Он решил достать таблетку из капсулы. Но вдруг на стол высыпался марганец, который он всегда носил с собой для защиты. Он просто перепутал капсулы и вместо таблеток достал капсулу с марганцем. Марганец стал быстро улетучиваться, отчего рядом сидящий краснопланетянин заснул и даже потерял сознание. Чтобы не привлечь внимание окружающих, дед и доктор Вебер подхватили мужчину и потащили в тоннель. Но тоннель был узкий, им пришлось нести его гуськом. На середине пути мужчина начал подавать признаки жизни, вернее просыпаться. Дед и доктор Вебер остановились. Краснопланетянин вдруг развернулся поперек тоннеля и застрял, придавив деда, которому стало плохо. Доктор Вебер пошёл вперёд, чтобы принести лекарство для него. Дед остался с краснопланетянином. Как только доктор Вебер удалился, пленник очнулся и, ловко работая руками, уполз от деда. Не дождавшись возвращения доктора Вебера, дед пополз к лаборатории. Когда дед приблизился к лифту, он увидел доктора Вебера, который сидел около лифта. Он был без сознания. Дед еле втащил доктора в лифт. Они не успели доехать до средней лаборатории, как лифт остановился. Двери были разрезаны. Их взяли в плен. Я вовремя подоспела в секретную комнату со своим выходом через другой лифт. Нам с дедом удалось бежать. Мы оставили доктора Вебера, в специальном помещении с круидной решеткой. Но это отдельная история, сейчас она не так важна. Важно то, как позднее выяснилось, у деда были нитевидные датчики, про которые он не подозревал. Правда, позднее, он вспомнил, что находил в одежде Вебера и в своём костюме очень тонкие иглы и дырочки от них. – Теперь мне ясно, где искать датчик! – закричал Кельвин. – Помните, я вытащил иглу из шкуры Васи, когда он был ранен. Я думаю такой нитевидный датчик в нём, – заключил он.

– Подожди Кельвин, почему в Васе? – возразила Жюль. – Такой датчик может быть в каждом из нас, ведь мы имели много возможностей его получить. Ты же помнишь, что игла, которую ты вытащил из Васи, была отравлена.

– Ну и что?

– Как, что? Если бы датчик был на отравленной стреле, как ты сказал, то Вася давно бы погиб. Ты же сам читал про яд, который был на конце иглы.

– Логично, но не факт, – не хотел сдаваться Кельвин. – Может быть, был отравлен только конец стрелы?

– Нет, Кельвин, – вступила в разговор Пуэйла, – той стрелой хотели отравить кого-то из нас, вернее того, кто первый поднялся на корабль. Вася попался потому, что его приняли за человека. Почему они не стали стрелять в тебя, ты же шёл на корабль следом за Васей?

– Я тоже думаю, что пытались убрать одного из нас, – Жюль поддержала подругу.

– Ну, конечно, как же я не догадался, хотели убрать меня с дороги, чтобы я не мешал горбуну! – зло пошутил Кельвин.

Пуэйла не выдержала такой грубости по отношению к Жюль и, повернувшись к Кельвину, сказала:

– Кельвин, я прошу тебя, больше не цепляйся к Жюль. Она не виновата перед тобой. Нам надо думать о деле. Я тебя уже предупреждала.

– Ты права, Пуэйла, что-то я последнее время стал нервным. И сам не пойму почему? – виновато ответил юноша.

– Всё ты понимаешь, Кельвин. Я устала от твоих нападок. Это очень мешает мне в работе, – высказалась Жюль.

На её замечание Кельвин ничего не ответил. Он подошёл к прибору, который держала Жюль, тот странно пискнул. На экране появилось сообщение о постороннем источнике излучения. Такого писка прибора и сообщения не было, когда Кельвин стоял невдалеке от прибора.

Жюль посмотрела на экран и замерла.

– Кельвин, ты слышал такой писк прибора раньше? – спросила она.

– Да, такой писк характерен для этого прибора, – сказал Кельвин и отошёл в сторону. По очереди Пуэйла и Жюль подошли к прибору, но при их приближении устройство молчало. Пуэйла хотела сказать об этом Кельвину, но передумала, решив сначала всё обдумать. – Я пойду к Васе, его тоже надо протестировать, – сказала она и вышла.

Кельвин молча кивнул. Жюль долго смотрела на друга, прежде, чем задать ему вопрос:

– Кельвин, ты давно проходил тестирование?

– Смотря, какое тестирование, – неохотно ответил юноша.

Жюль, как можно мягче, чтобы не обидеть его, уточнила: – Тест твоего состояния здоровья.

Жюль знала, что Кельвин не любит проходить этот тест, так как он занимал много времени и был не очень приятный. Многие астронавты, надеясь на своё крепкое здоровье, в полёте его не проходили, так как в инструкции было сказано, что его можно проходить по состоянию самочувствия астронавта.

– Давно, – ответил Кельвин.

– Как давно? – переспросила Жюль и снова подошла к рамке прибора. Он не издал писка и никак не отреагировал на её приближение. Ничего, не сказав Кельвину, она направилась в комнату Васи.

Пуэйла тихо вошла в комнату динозаврика. Последнее время он всё больше спал и не вылезал из сумки.

– Вася, как ты? – произнесла девушка, будто бы он мог ей ответить, – вижу плохо тебе. Но мы же создали тебе все условия. Пойдём, я померю тебе давление и проверю, нет ли в тебе бяки. Иди ко мне.

Вася открыл глаза, которые были тёмно бордового цвета.

– Опять у тебя поднялось давление, – определила девушка и достала из кармана таблетку. Динозаврик сразу отвернулся от неё. Пуэйла тут же достала из кармана сгущенку и поманила Васю. Динозаврик оживился и потянулся за лакомством. Пуэйла протянула ему таблетку. Вася послушно открыл рот и высунул язык. Пуэйла положила ему таблетку на язык и капнула сгущенку. Вася проворно отправил язык в рот и потянулся за тюбиком. Пуэйла отдала ему лакомство. Поглаживая его по бокам, сказала:

– Вася, пойдём проверяться, вдруг в тебе сидит такой монстр, от которого у тебя скачет давление и поднимается температура.

Но Вася, съев сгущенку, юркнул в свою сумку и закрыл глаза.

Тогда Пуэйла достала ещё один тюбик сгущенки и поднесла его к носу больного со словами: – Смотри Вася, у меня ещё есть вкусное для тебя. Вася хитро приоткрыл один глаз и потянулся за тюбиком, но хозяйка отдернула руку и позвала опять Васю с собой. Зверёк неохотно покинул сумку и последовал за девушкой. Войдя в комнату, где она обычно мерила Васе давление, взяла прибор и повернулась к питомцу. Вася сидел недалеко от двери и рассматривал свои лапки. Дверь распахнулась так резко, что животное не успело отскочить. В комнату ворвалась возбуждённая Жюль.

– Что тебя так расстроило, Жюль? – заволновалась Пуэйла.

– Ты знаешь, с Кельвином беда! Он серьёзно болен! Я думаю, у него что-то с нервной системой, тем более он давно не проходил тестирование.

– Ты, с чего это взяла? Он просто устал, у него не клеится работа.

– Знаешь, я это поняла по показаниям прибора, – она подошла к Пуэйле и, глядя ей в глаза, спросила, – ты ведь тоже обратила внимание, на то, что когда он подошёл к рамке, прибор подал сигнал? Я ещё раз проверила и убедилась в том, что с ним не всё благополучно. Этим вызвана его агрессия по отношению ко мне. Кельвин никогда не относился так ко мне, он же любит меня.

– Всё дело в ревности, – ответила подруга. – Он ревнует тебя к Терпу и не может тебе простить, что ты отвечала ему взаимностью.

– Но это было в прошлом. Сейчас нет Терпа, есть только он, – возразила Жюль. – Пуэйла, заставь Кельвина пройти обследование. Возможно, мы найдём то, что искали.

– Хорошо, Жюль. Я сейчас проверю у Васи давление и температуру, потом мы пойдём искать у него датчики, – она повернулась к Васе и ахнула. Вася валялся на полу.

– Вася, Вася, что с тобой!? – закричали девушки и бросились к животному. Когда они подняли его, то обнаружили на лбу большую шишку.

– Жюль, ты его ударила дверью! – закричала Пуэйла.

– Но у двери есть ступор, который сделан специально, чтобы дверь широко не открывалась, – возразила подруга, – Вася был далеко от двери, я не могла его стукнуть.

– Получается, что могла. Проверь работу ступора, – посоветовала Пуэйла и махнула рукой.

Жюль подошла к двери. Ступор на ней был сорван, поэтому она широко распахнулась и ударила динозаврика по лбу.

– Всё ясно! Это он от удара свалился. На двери сорван ступор, кто-то не мог пройти в узкий проём и сорвал его, – печально заметила Жюль и пошла к холодильнику за льдом.

– Пуэйла померила питомцу давление. Оно было в норме, температурное поле вокруг него было так же в норме. Она положила лёд динозаврику на шишку.

– Пока он не придёт в себя, тестирование нельзя проводить, – сказала она, взяв подругу за плечо. Они вышли, оставив Васю одного.

– Пуэйла, кто мог сорвать ступор? Ты, как думаешь, зачем это сделано? «Ведь если бы кто-то стоял за дверью или близко от неё, а не Вася, который слишком маленького роста, то такая сила удара могла свалить замертво», – спросила подруга. Помолчав, добавила: – Может быть, пытались уложить именно тебя? Представь, если бы ты подошла к нему в этот момент? На корабле осталось бы двое астронавтов, – прошептала Жюль.

– Я сама об этом подумала. Случайно это не могло произойти. Пойдём к Кельвину, расскажем, – предложила Пуэйла.

– Я думаю, что ему не надо рассказывать, – ответила Жюль, – не надо его лишний раз беспокоить по пустякам. Я одна пойду тестировать больных, тебе надо быть рядом с ним и наблюдать за его поведением, – посоветовала она подруге.

– Ты, что, Жюль! Ты понимаешь, что ты мне советуешь, наблюдать за Кельвином, – возмутилась девушка.

– Пуэйла, Кельвин временно исполняет обязанности командира корабля, надеюсь, что ты это не забыла? Ты должна наблюдать за всеми, кто на корабле. Ты не должна доверять никому на сто процентов. Это моё мнение. Так меня учили. А, там, как знаешь, – высказалась Жюль и отправилась по своим делам. Она вернулась в комнату, за приборами для обследования больных. Кельвин стоял около рамки и что-то поправлял в ней. Увидев Жюль, он отложил рамку и быстро отошёл от стола.

– Всё в порядке? – спросил он. – Теперь моя очередь? Пуэйла приказала мне пройти тестирование. Это с твоей подачи, Жюль? – юноша недружелюбно посмотрел на штурмана. – Да это с моей подачи, – спокойно призналась Жюль, – я заметила, что при твоём приближении стрелка отклоняется, а прибор пищит.

– Это тебе показалась, Жюль. Прибор всегда пищит, когда к нему подходит астронавт в полном снаряжении. Вот смотри, я сейчас подойду к прибору, он не будет пищать, так как я в лёгкой одежде. – Он спокойно взял рамку и провёл вдоль своего туловища. Прибор молчал. – Позже, я подойду в полном снаряжении, так как планирую исследовать корпус корабля, и ты увидишь тогда, что я был прав.

Жюль не захотела спорить с другом, в ответ она только кивнула головой и принялась готовиться к тестированию больных.

Кельвин стоял рядом, внимательно наблюдая за девушкой. – Ты, что-то хочешь сказать мне, Кельвин? – спросила она.

– Нет, нет, ничего! – поспешно ответил тот. – Смотри, осторожнее с прибором, он очень не любит, когда его трясут. Это замечание насторожило Жюль, она стала внимательно рассматривать рамку и заметила, что один шарик отличался от других, он был из сероватого металла. Сделав вид, что ничего не заметила, она аккуратно опустила прибор в переноску. Кельвин облегченно вздохнул и вышел из комнаты. Не теряя времени, Жюль быстро открыла нужный файл в компьютере и стала просматривать последние записи командира. Она нашла то, что ей было нужно. Быстро распечатав информацию, которую Кельвин не успел стереть, она закрыла файл и быстро отошла от компьютера. Она не хотела, чтобы Кельвин застал её в этот момент. Жюль была

Рис 6. Шарик на рамке был другого цвета

уверена, что, вспомнив о своей оплошности, он обязательно вернётся. Словно по её команде, он вошёл и спросил:

– Всё собрала?

– Да, я готова, – отрапортовала девушка и попросила: – Кельвин, помоги мне донеси приборы.

– Я не могу, у меня здесь есть ещё одна очень срочная работа, – ответил друг и уточнил, – я должен проверить ряд приборов. Ты возьми, тележку, – посоветовал он.

– Конечно, я так и сделаю, – Жюль усмехнулась. Положив приборы в тележку, она отправилась к больным.

Жюль открывает тайну Гуппи

Войдя в комнату, где лежали больные, Жюль увидела Гуппи, сидящим на кровати. Он что-то писал. Мужчина поднял голову и спросил:

– Жюль, что-то случилось на корабле?

Девушка не хотела раскрывать ему всей правды, чтобы не нанести вреда его здоровью, молча покачала головой. Гуппи взял её за руки и, усадив рядом с собой, приказал:

– Рассказывай, всё по порядку.

Жюль, не говоря ни слова, протянула ему листок. Гуппи, подслеповато щурясь, просмотрел бумажку, потом спросил:

– У кого из нас вы это обнаружили?

– Нет, это не у ваших людей, Гуппи. Их мы ещё не тестировали. Это обнаружили совершенно случайно, когда хотели протестировать Васю на наличие биологических нитевидных датчиков. Около прибора оказался наш человек и вот результат.

– Это не страшно, если на этот датчик не поступает информация извне от специального передатчика, – успокоил девушку краснопланетянин, – я это хорошо знаю, Поверь, мне!

– То-то и дело, что страшно! – проговорила Жюль. – Наш корабль в опасности, мы все можем погибнуть. На корабле действует такой передатчик, мы ищем его, но найти не можем. Я вам это сказала, как опытному астронавту. Больше вы не должны рассказывать этого никому. Надеюсь, вы умеете хранить тайны?

– Жюль, расскажите мне всё. Я хоть и отстал на несколько лет, но сумею разобраться в ситуации. Эти датчики впервые разработал мой сын. Для их разработки он пригласил лучших химиков, биологов, математиков, физиков и врачей, не говоря уж о компьютерщиках и связистах. Я хотел бы знать, где мы находимся сейчас? – спросил старый мужчина и положил руку на плечо девушки. – Я смогу вам помочь. От этого прикосновения Жюль, как бы очнулась. Сердясь за своё признание, она сухо произнесла:

– Больше я вам ничего сказать не могу. Не имею права! Я всего лишь штурман, а это дело командира корабля. Вам надо обратиться к нему. Я вас только прошу об одном, если сможете, разберитесь вот с этим прибором. Мне кажется, он сломался и неверно показывает результаты. Сможете?

– Я попробую, – так же сухо ответил Гуппи. Его не удовлетворил совет Жюль обратиться к командиру корабля. – Значит, она мне не доверяет, – подумал он.

– Я вижу, вы уже поправились, поэтому прошу вас помочь мне. Когда проверите прибор, то по возможности проведите тестирование больных. Нам сейчас нужны рабочие руки. Я оставляю вам прибор, сама пойду продолжать поиски, потом мы вместе проверим результаты. – Видя скомканные листочки, – она вдруг спросила. – Почему вы пишите на листочках? Есть же компьютер? – Вы скажите мне пароль для входа в систему? – Гуппи проворно подполз к компьютеру: – Я уже пробовал войти, но система запросила пароль, вот я и стал писать на листочке, благо ручка была, – он показал Жюль ручку.

Эту ручку Жюль бы узнала из тысячи ручек. Она её видела у Терпа- младшего, когда он хотел нарисовать ей на память какое-то животное. Тогда она заинтересовалась его ручкой. Терп похвастался, что он сделал её сам, что таких ручек всего две, у него и его отца. – Эта ручка совсем не простая, она с секретом, – заметил он.

– Гуппи, откуда у вас эта ручка? – спросила девушка.

– Я взял её вот здесь, когда искал, чем бы мне записать свои мысли, – указал он на медицинский столик. – И бумага лежала здесь, я взял и начал писать. Кстати очень хорошее перо! Посмотрите, оно тонкое, как игла и непонятно, как чернила поступают в него.

– Гуппи, дайте мне эту ручку, а вы возьмите мою, у неё тоже хорошее перо, – девушка протянула ручку мужчине.

Не задумываясь, Гуппи взял новую ручку и принялся писать дальше. Жюль осторожно положила ручку Терпа в карман и вышла из лазарета.

– Вы, забыли сказать мне пароль, – прокричал ей вслед мужчина. Но девушка его не услышала, быстро удаляясь от лазарета. Когда она вошла в кабину корабля, то застала там Кельвина и Пуэйлу, которые заканчивали профилактику приборов слежения. Почти одновременно они спросили:

– Новости есть? – Есть, да ещё какие новости. Можно обратиться к командиру? – спросила Жюль, помня своё недавнее выдворение за дверь.

– Обращайтесь, астронавт Жюль, – разрешила Пуэйла, показывая тем самым, что она опять вступила в свои права командира корабля.

– Я бы попросила, чтобы весь экипаж собрался в комнате отдыха, и вы пригласили туда Гуппи. Он уже здоров и прекрасно себя чувствует, даже уже пишет. Я думаю, что с ним можно обсудить создавшуюся ситуацию, поскольку, он обладает большими знаниями и опытом.

– Хорошо, давайте соберёмся. Но пока обойдёмся без Гуппи, – воспротивился Кельвин, приняв решение за командира, – ещё не кончился карантин, его нельзя выводить из лазарета, – уточнил он причину, – собираемся через тридцать минут. Жюль пожала плечами и посмотрела на Пуэйлу, ища у неё поддержки в отношении Гуппи. Но та, не обращая на неё внимания, продолжала что-то объяснять Кельвину и никак не отреагировала на её взгляд.

Через тридцать минут команда была в сборе. Жюль взглянула на Кельвина и отвела глаза. Она осторожно положила распечатку о результатах тестирования на стол перед Кельвиным и опять взглянула на него. Лицо его стало холодным и суровым. Он помолчал, потом заметил:

– Ты успела распечатать результаты?

– Успела, Кельвин. Зря ты не признался нам, сразу.

Пуэйла взяла лист и задохнулась от увиденных результатов:

– Что это значит, Кельвин? Почему ты не проходил тестирование в положенное время? Мы бы давно приняли меры и не подвергали опасности себя и людей.

– Я не мог предположить, что именно я буду таким объектом. Когда я впервые увидел показания прибора, я думал, что он не исправен. Потом я его перенастроил, негативные показания исчезли, было всё в норме. Я успокоился и только недавно, я заметил опять, что у меня не всё в порядке. Теперь я думаю, что тогда передатчик, просто молчал, а сейчас он работает.

– Кельвин, почему ты не думал, что можешь быть этим объектом? Ведь мы всё доверяли тебе. Неужели ты не чувствовал изменений в твоём организме?

– У меня только давление было чуть-чуть повышено, а температурное поле в норме, – ответил юноша.

– Ты права Жюль, нам надо срочно посоветоваться с Гуппи, у него большой опыт по таким датчикам. Я надеюсь, что он даст правильный совет, – командир поддержала штурмана. – Тебя Кельвин, пока придётся изолировать в комнату «А».

– Я не понимаю, почему тебе хочется заточить Кельвина в комнату «А»? – неожиданно резко спросила Жюль, – ты забыла, сколько Кельвин для нас сделал? – заступалась она за друга. – Мы вдвоём не справимся. – Она остановилась и тихо добавила: – Ты, думаешь, что нам и справляться не надо, всё равно пропадём!?

– Астронавт Жюль, вы свободны, пройдите на своё рабочее время и продолжайте отслеживать маршрут, – скомандовала командир корабля, не ожидавшая такого выпада от подруги.

– Тебя, астронавт Кельвин попрошу помочь Гуппи, как можно быстрее освоиться с управлением корабля и наиболее важными приборами, – обратилась она к юноше, пряча глаза. Ей было невыносимо больно говорить это Кельвину. Он сразу догадался, что Пуэйла ему не доверяет и хочет заменить его краснопланетянином. Но Кельвин даже не подал вида, его лицо было спокойно и сосредоточено. Он не стал выяснять у командира причину, по которой его хотят заменить. Он дождался пока уйдёт Жюль: – Я согласен помочь Гуппи освоить навыки пилотирования кораблем и помочь ему разобраться в современных приборах. Но вопрос заключается в том, как можно его вывести из лазарета, не причинив вреда ему и больным астронавтам? И ещё одна трудность, он не сможет пользоваться штатным скафандром. Он для него будет слишком тяжёл, да и ноги у него совсем отказали. Он даже встать не сможет в скафандре, – попытался убедить собеседницу, разжалованный командир корабля.

– Кельвин, у нас другого выхода нет. Тебя надо на время изолировать и посмотреть, что будет? Нам необходима помощь Гуппи. Первое время ты будешь с ним рядом, когда он освоится, будет тебе хорошим помощником. К тому же, он может подсказать, как законсервировать в тебе этот датчик. Ты согласен?

Кельвин молчал! Он схватился за голову и потряс ею.

– Болит? – спросила Пуэйла.

– Да! Последнее время особенно болит, – пожаловался он. – У деда тоже сильно болела голова, – девушка посочувствовала ему.