Кощей Бессмертный, или Сказка о великой любви

Анастасия Юферева

Кощей Бессмертный, или Сказка о великой любви

С сегодняшнего дня Кощей перестал быть Бессмертным. Нет, физически он был жив, но его душа умерла. Словно что-то сломалось, надломилось в нём. Что-то невидимое. От этого стало еще тяжелее, потому что Кощей не мог объяснить, что же с ним произошло.

Он крепко сжимал в руках синие цветы, не решаясь положить их на свежий земляной холмик. Васильки. Как небо. Василиса их обожала. Еще буквально несколько дней назад он крепко прижимал к себе смеющуюся синеглазую Василису Премудрую, а сейчас Кощей стоит и невидящими глазами смотрит на тяжёлый камень. Ушла от них Василиса. Даже не попрощалась. Всё-таки она, в отличие от Кощея, не была Бессмертной.

– Пап, пойдём домой, – негромко проговорила дочь его, Василиса Прекрасная. Девочка, поёжившись от холода, еще сильнее закуталась в тёплый платок. В лучах заходящего солнца её золотые косы, перекинутые через плечи, приобрели красноватый оттенок. Подул холодный ветерок. Август как-никак. Василиса посмотрела в глаза отцу и слегка тронула его за плечо.

– Да-да, конечно, пойдём, – неслышно пробормотал тот и бережно положил цветы на камень. Камень, который навечно сохранит в себе имя его любимой жены. – Пойдём домой.

– Мы должны как-то постараться жить дальше, – Василиса бережно взяла под руку отца и осторожно повела от могилы к дорожке, ведущей из леса. – Я буду помогать тебе во всём. Мы обязательно справимся!

– Да-да, конечно, – беззвучно повторяет Кощей. – Обязательно справимся.

Этот некогда высокий и красивый молодой мужчина буквально за пару дней осунулся и постарел. Огромные карие глаза погасли, еще сильнее проявились морщины, наверное, от усталости, а на лице замерла грустная улыбка. Из весёлого и счастливого он превратился в ссутулившегося уставшего человека.

– Пап, а ты же не бросишь меня как мама? – вдруг спросила Василиса. – Как же я без тебя буду?

– Нет, дочка, – улыбнулся Кощей. – Я же Бессмертный, потому что смерть свою я спрятал в яйце. Яйцо лежит в утке, утка в зайце, а заяц сидит в сундуке на высоком дубе.

– Значит, ты со мной навсегда-навсегда? – Василиса прижалась к нему.

– Навсегда-навсегда, – произнёс он и поцеловал дочь в макушку. – А сейчас ты иди домой. Я хочу побыть один.

Василиса на прощание сжала руку отца и направилась к огромному каменному замку, замершему на краю пропасти. Замок окружали высокие ели, словно хотели отгородить собой внешний мир от обитателей замка. Там они и жили.

Кощей посмотрел вслед дочери и задумчиво посмотрел на огромный холодный камень.

– Как же мы без тебя будем жить?

Тут ему на плечо кто-то положил руку. Кощей от неожиданности вздрогнул. Рядом с ним стояла Кикимора Болотная – двоюродная сестра его жены Василисы.

– Я так сочувствую твоему горю. Мне так жаль, – проговорила она.

– Я хочу побыть один. Приходи в другой раз.

– Нет, Кощей, – продолжала Кикимора, нахмурив брови. – Ты должен знать, что это не единственная беда, которая свалилась на твою голову. Есть беда пострашнее, и ты должен об этом знать.

Кощей нервно дернул плечом, пытаясь скинуть с него руку Кикиморы.

– Пострашнее? Что может быть ужаснее смерти любимой жены?

– Тебе грозить погибель.

– Что ты несёшь? Какая погибель? Ты забыла, что я – Бессмертный?

Кикимора усмехнулась, но руку с плеча не убрала. Наоборот, еще крепче сжала.

– Тебе грозит погибель от жениха твоей Василисы, если она выйдет замуж до своего совершеннолетия.

– Глупости. Я её из замка не выпущу до восемнадцати лет. Вот и всё решение!

Кощей недоверчиво посмотрел на Кикимору. Она редко бывала у них в гостях, он толком и не знал её. Так почему же сейчас нужно ей верить?

– Ты не сможешь её насильно держать в замке. Она сбежит и влюбится в принца!

– Почему же ты не спасла Василису?

– Василиса… – Кикимора развела руками. – Василиса была обычной смертной, хоть и Премудрой. Есть вещи, над которыми мы не властны.

– Так с чего ты решила, что меня можно спасти? – Кощею не нравился этот разговор.

– Да потому что не смог ты удержать тайну! Разболтал, где смерть твоя хранится! – выкрикнула Кикимора. – Дурак, ты! Иглу спрятал в яйце, утке, зайце и сундуке. Повесил на дубе, и думаешь, что никто не доберется до иглы той. Думал, что смерть свою обманешь!

– А ты откуда это знаешь? Об этом знали только я, Василиса и друг мой лучший Иван Старший.

– А ты уверен в своём лучшем друге? – Кикимора вытащила из сумки какие-то корешки и принялась их заталкивать в могильную землю. – Это вечные цветы. Они всегда буду цвести, даже зимой.

– Да ты что про него говоришь такое! – возмущённо произнёс Кощей. – Он же друг мой лучший.

– А ежели я лгу, – не унималась Кикимора. –Тогда скажи, когда вы в последний раз с ним встречались? За старое разговаривали? Молодость свою вспоминали?

Тут Кощей почесал за ухом и призадумался. Давненько они не встречались с Иваном Старшим, размолвка вышла у них. Влюбились они оба в Василису, а Василиса-то выбрала Кощея. Вот тут и закончилась их дружба. Хоть Иван Старший и приходил потом к ним на свадьбу, но холодно держался. Заметно было, что завидовал другу, но старался вида не подавать.

– Да ты что, столько лет прошло, – стал оправдываться Кощей. – Я же слышал, что женился он. Три сына у него. Счастлив тоже в браке.

– Позвал ли он тебя на крестины к детям?

Кощей совсем голову опустил. Нечего сказать ему было в ответ.

– То-то же и оно! А я тебе дело говорю, что помнит он всё. Сердце его черно от злобы.

– Да ну тебя, старая! – Кощей вскочил с места. – Ерунда все это.

– Я знаю только одно, что, если твоя Василиса выйдет замуж до того, как ей исполнится восемнадцать лет, смерть тебе грозит.

– Что ты предлагаешь?

– Василиса будет жить и учиться у меня в Болотной Академии. Выучу её колдовству, получит она Диплом. Всё будет польза. Вот куда она у тебя собирается идти учиться? Домашнее обучение подошло к концу.

– Да я даже не знаю, – задумался Кощей. – Она хотела в Небесную Академию.

– Нет-нет, даже слышать этого не хочу! – замахала руками Кикимора. – её же случайно подстрелить стрелой может какой-нибудь царевич, когда на охоту пойдёт за утками. Все же быть лягушкой – это надёжнее!

– Ладно, твоя взяла!

– Завтра на рассвете обернётся она в лягушку. Посадишь её в корзинку да ко мне на Болота принесёшь. Прощай.

Кикимора махнула ему на прощание рукой и ушла в лес, бросая вдоль дорожки какие-то корешки. Кощей тяжело вздохнул и отправился домой.

***

На следующий день Кощей пришёл с лягушкой в корзинке к Болотам. Там уже их ждала Кикимора.

– За что же ты так со мной, батюшка? – плакала Василиса в корзинке. – Почему я должна быть лягушкой?

– Пришла пора тебе обучаться колдовству, – произнёс Кощей. – Поэтому я отдаю тебя на обучение к тётке Кикиморе. Как только пройдет три года, шкурка лягушачья сама с тебя спадёт. Это значит, что ты окончила учебу и можешь вернуться домой.

– Но папа, как же так? – квакала Василиса. – Меня же всему обучали Баба Яга наша и Дед Леший. Они же прекрасные учителя!

– Закончилось твое домашнее обучение. Теперь должна ты учиться дальше. Твоими учителями станут теперь Кикимора Болотная и Водяной Старый. Колдовству будешь у них учиться.

– Но папа! Мама же хотела отдать меня обучаться в другую школу – в Небесную! Там учат летать!

– Я принял решение, и оно окончательно! – Кощей сильнее нахмурил брови.

Он поставил корзинку на лист кувшинки. Лягушка осторожно выпрыгнула из неё.

– Не бойся, милая, – ласково сказала Кикимора. Она присела рядом с лягушкой и погладила её по голове. – Я тебе всё расскажу и покажу в нашей Академии. А ты, Кощей, ступай следом. Посмотришь, где будет жить твоя дочь все три года.

Кикимора зашла в болото по пояс, подошла к зарослям камыша и рогоза, раздвинула их в разные стороны, обернулась к Кощею с Василисой и жестом пригласила:

– Входите, прошу вас.

Лягушка прыгнула с листика кувшинки на другой, третий, так и добралась до тайного входа. Затем она шагнула вперед и провалилась в болото. Кощей подумал-подумал и тоже в болото залез. Кикимора посмотрела по сторонам, зашла в заросли следом и пропала. Словно тут никого и не было. Только по воде пошла мелкая рябь, да стрекозы бесшумно летали над болотом.

Открыл Кощей глаза и увидел, что находятся они в Болотной Академии.

– Ой, я снова стала человеком! – услышал он радостный возглас своей дочери.

– Да, но только здесь, – строго произнесла Кикимора. Она стояла рядом с ними. На её голове высилась остроконечная зелёная шляпа, а на плечах лежал тёмно-зелёный плащ. – Как только ты поднимешься наверх, то снова станешь лягушкой.

– Но почему так? – взмолилась Василиса.

– Такие условия обучения у нас в Болотной Академии, – Кикимора взмахнула рукой, давая знак Кощею и Василисе, чтобы те шли за нею следом. – Как только обучишься всем премудростям и сдашь экзамен, сразу же всё вернется как прежде. А пока ты только студентка.

***

Вот и пошли день за днём: Василиса сидит на занятиях вместе с другими девушками, да науки постигает, колдовству учится. На выходных подруженьки домой уезжают, а Василиса одна остаётся на Болотах. Выйдет из Академии, сядет на листик кувшинки и грустит. Не пускает её папенька домой: сам навещает. Придёт он на Болота, сядет на бережку, да и рассказывает о том, что в замке творится, Василису об успехах спрашивает, чему научилась за неделю. Изредка тяжело при этом вздыхает, но из-за чего – не говорит.

Прошло три года. Вот в один из последних дней выбралась Василиса на болото: радостно ей теперь, немного осталось учиться. Все премудрости она изучила. Получит свой Диплом – будет мудрой-премудрой как мама. Сидела Василиса как обычно на кувшинке, ждала, когда же папа придет.

И только глазки закрыла Василиса как… Вжу-у-ух! Что-то просвистело перед ней. Открыла она глаза и видит – стрела воткнулась в лист кувшинки прямо перед ней.

– Ква-а-а… – только и смогла произнести она. – Это что еще за дела такие тут творятся?

Подняла лягушка стрелу и начала пристально её разглядывать. Красивая стрела оказалась, блестящая, крепкая. Такой можно запросто в разные стороны размахивать как мечом. Да-да, и такую науку постигала Василиса в Болотной Академии.

– Да что это за невезение такое!

Подняла лягушка глаза и видит: стоит перед ней добрый молодец да затылок чешет.

– Лягушка, ты мою стрелу нашла?

– Я, – ответила она. – А ты разве кого-то еще видишь?

– Ого! Говорящая лягушка! Вот так чудеса! – изумился царевич.

– А ты кто такой будешь? – Василиса сощурила глаза, разглядывая царевича.

– Я Иван-царевич, сын младший Ивана Старшего.

– А чего это ты тут стрелами разбрасываешься? Можно же и попасть в кого-нибудь!

– Да я случайно, на самом деле. Батюшка велел мне и моим братьям запустить стрелы в разные стороны. Где стрела упадет, там, значит, твоя судьба и живет. Вот, значит, ты моя невеста, – со вздохом произнёс Иван, продолжая осматриваться по сторонам. Вдруг где-то тут прячется настоящая невеста?

Не успела Василиса опомниться, как схватил её Иван-царевич, спрятал в карман и зашагал прочь.

В это время вышел из леса Кощей. Ведь всего-то три дня осталось до восемнадцатилетия Василисы! И всё! Проклятье будет снято! А значит, что и он будет спасён. Да, такую цену ему пришлось заплатить, но что поделать?

Но только вышел Кощей на дорожку, ведущую к болоту, так и обомлел. Василисы не было. Поднял он голову и увидел, как добрый молодец подошёл к лошади, сел на неё и ускакал.

– Нет! – закричал Кощей. – Василиса! Василиса…

Заплакал он горькими слезами. Все и сбылось, как сказывала Кикимора. Украли его Василису и замуж насильно выдадут. Тут вышла из Болот Кикимора и подошла к нему:

– Да, хоть мы и пытались с тобой судьбу обмануть, но всё равно вышло так, как уготовано судьбой.

– Неужели нельзя судьбу никак изменить? – плакал Кощей. – Не хочу я еще умирать. Хочу и на свадьбе дочкиной погулять, да внуков еще понянчить…

– Есть одно решение, – загадочно прошептала ему Кикимора. – Подставляй ухо. Расскажу – научу тебя как быть.

***

Летучая мышь неслышно села на подоконник. Не как обычно все летучие мыши вниз головой повисла, а именно села на подоконник. В горнице царила тишина. Через секунду дверь распахнулась, и в комнату вошёл Иван-царевич. Он вынул из кармана лягушку и посадил её на стол. Затем зажёг повсюду свечи, подошёл к столу и уставился на лягушку:

– Как же я покажу тебя батюшке своему?

– Молча… – съязвила лягушка.

– А ты не проста, как кажешься, – покачал головой Иван. – Мало того, что говорящая, так еще и дерзишь. Не здешняя что ли? Из заграничных краёв к нам пожаловала?

– Вообще-то у меня свои планы на жизнь. А ты пришёл и всё испортил, – ответила лягушка, закатив глаза. Раньше Иван-царевич никогда не видел, чтобы лягушки закатывали глаза.

– Испортил? – удивился Иван. – Да я тебя в люди вытащил, а то так бы и просидела всю жизнь в своём болоте. А сейчас я тебя царевной сделаю, потому что я – настоящий царевич! Будущий царь!

При этих словах царевич выпятил грудь вперёд и подбородок задрал к потолку.

Рассмеялась, расквакалась Василиса:

– Ой, не смеши меня, настоящий царевич! Ты по праву престолонаследия идешь самым последним. Не видать тебе Царства как своих ушей.

– Да ладно тебе, – обиделся Иван. – Я хоть могу надеяться на это. А ты? Максимум сможешь быть только принцессой болота.

Лягушка ухмыльнулась. Она сама не хуже этого царевича будет. У неё отец сам Кощей! Но раскрывать все карты Василиса пока не планировала. Мало ли что еще задумает этот странный царевич.

– А где ж ты будешь спать? – почесал затылок Иван. – Тебе, наверное, воды нужно принести в тазике? Или в ванну набрать?

Лягушка хмыкнула и спрыгнула на пол. Затем молча направилась к огромной кровати и запрыгнула на неё. Уселась там поудобнее, мол, я себе место определила.

– Вот так да, – протянул царевич. – Да ты, видать, царских кровей лягушка? Может, это я вовсе тебе не ровня? Ну да ладно. Ты моя гостья, спи, где хочешь, а я пока к батюшке схожу. Доложу ему, что невесту нашёл свою.

Ушел царевич, но дверь за собой закрыл. Мало ли захочет лягушка сбежать. Кто ж знает, что у неё на уме?

Вздохнула лягушка, да делать нечего. Видать, судьба у неё такая. Так-то царевич оказался симпатичным и добрым. От чего ж и не пойти за него замуж?

Глянула Василиса в окошко, а там сидит на подоконнике летучая мышь и глаз с неё не сводит.

– Добрый вечер, Василиса, – пропищала мышь.

– Папа? – удивилась лягушка. – А я думаю, почему летучая мышь не висит вниз головой как обычно. Это, оказывается, ты!

– Ох, Василиса, моя дорогая доченька! Не смог я уберечь тебя от беды!

– Так ты знал? Знал, что меня украдёт царевич и заставит жениться против моей воли?

– Почти, – уклончиво ответил Кощей. – Но против воли всё равно ты не пойдёшь за него замуж! Я уж смогу тебя защитить!

– Вот жила бы я с тобой в замке, не украли бы меня!

Покачал головой Кощей:

– Здесь дело даже не в краже. Вы могли с ним повстречаться в лесу или еще на какой прогулке. Влюбились бы друг в друга без памяти, и почитай, как звали.

– А так для чего ты меня в лягушку превратил? – не поняла Василиса.

– Да думал, что на лягушку никто и не посмотрит. Выходить тебе замуж до твоего восемнадцатилетия нельзя.

– Надобно, значит, мне просто подождать несколько дней? – задумчиво спросила Василиса. – Хотя… Царевич очень даже симпатичный. Я не против выйти за него замуж!

– Да, пройдёт три дня, а потом можно и свадьбу.

– Хорошо, папенька. Так и сделаем.

Только произнесла Василиса последние слова, как дверь отворилась и в комнату вбежпл царевич.

– Ох, беда-беда, лягушечка моя! – грустно покачал головой царевич. – Велит батюшка испечь хлеб ему к завтраку. Но как ты сделаешь это? У тебя же лапки!

– Ква! – проквакала лягушка. – Ложись спать. Я что-нибудь придумаю!

– Ну, хорошо. Пойду в соседнюю горницу, не буду тебе мешать.

Закрыл царевич дверь за собой. Слетела летучая мышь с окна на пол, да и обернулась Кощеем. Щелкнул он пальцами – обернулась лягушка Василисой.

– Что ж мы будем делать? – схватилась за голову Василиса. – Колдовать мне пока нельзя, а помочь царевичу надо!

– Сейчас всё устрою, – ответил Кощей. – Это всё пустяк. Дальше будет сложнее.

Осмотрелся Кощей по сторонам, хлопнул в ладоши. Влетели в окно пчёлы, загудели.

– Испеките мне такой хлеб, чтобы не стыдно было царю на завтрак подать!

Загудели-зашумели пчёлы. Пошла работа: кто мёд принесёт, кто – цветы красивые полевые. К утру испекли такой хлеб, что его можно и на свадьбу подать: посредине стоит замок, окруженный стеной, на башнях флаги реют, по площади городской будто люди ходят, да лошади с повозками ездят. Город в миниатюре!

– Ах, какая красота! – воскликнула Василиса, рассматривая пирог.

– Ты этому тоже научишься, – улыбнулся Кощей.

Обернулись они обратно: кто в лягушку, кто в летучую мышь. Василиса задремала на кровати, а Кощей в углу на потолке спрятался.

Утром зашёл царевич и обомлел. Красоты такой никогда не видел.

– Вот это да! – только и смог он произнести. – Как же ты такой хлеб смогла испечь за одну ночь?

– Да это всё пустяк! – повторила лягушка слова Кощея. – Дальше сложнее будет.

Покачал головой царевич, взял поднос с караваем праздничным и ушёл к отцу. Возвращается он через час и рассказывает:

– Братья мои старшие от жён тоже хлеба принесли, но их только на мусорку можно выкинуть. Даже собаки есть не будут. Но твой каравай выше всяких похвал. Вот только…

– Что только?

– Велел теперь батюшка соткать ковёр к завтрему.

– Ложись спать. Я что-нибудь придумаю.

Наступила ночь. Снова остались Василиса и Кощей одни.

– Что же мы будем делать? – снова спросила Василиса. – Сегодня пчёлы не смогут нам помочь.

– Это всё пустяки, – успокоил её снова Кощей. – Дальше сложнее будет.

Кощей хлопнул в ладоши, топнул ногой – прилетели стрекозы.

– Сотките мне ковёр праздничный, чтобы не стыдно было царю показать, – велел он стрекозам.

Зажужжали стрекозы. Летают, работу делают: где травинку принесут сушеную, где болотной травы. К утру и закончили. Ковёр вышел просто на загляденье: где деревья растут, где травы шепчут, а где и ручеек бежит. Над лесами горы возвышаются, из-за гор солнышко встаёт, ветерок прохладный дует.

Обернулась Василиса снова лягушкой, да на кровать прыгнула. Кощей снова летучей мышью обернулся и в уголке спрятался.

Утром снова отворилась дверь и зашёл царевич. Увидел Иван ковёр и снова удивился:

– Вот это да! Как же ты такую красоту смогла за ночь соткать?

– Да это всё пустяк! – повторила лягушка слова Кощея. – Дальше сложнее будет.

Покачал головой царевич, свернул ковёр и ушел батюшке показывать. Возвращается он через час печальный пуще прежнего и рассказывает:

– Как обрадовался батюшка твоему подарку! К себе в горницу унёс, чтобы одному только любоваться. А ковры других невесток велел выбросить.

– А что же ты печалишься тогда?

Вздохнул тяжело царевич и говорит:

– Велит царь явиться сегодня всех своих сыновей с женами. Как же я тебя поведу? В корзинке понесу или в кармане? Все знают, что стрела моя на болото улетела, что нашёл я там лягушку. Хотят посмотреть на тебя.

Рассмеялась лягушка:

– Ступай один на праздник. Я чуть позже приеду.

– А как я узнаю, что это ты будешь?

– Догадаешься! – квакнула лягушка. – А теперь мне приготовиться нужно к празднику. Ступай.

Ушёл царевич в свою горницу. Остались одни опять Василиса и Кощей. Приняли они вид человеческий, присели на кровать да призадумались.

– Что же делать будем, папочка? – спросила Василиса. – Как же я пойду лягушкой на праздник?

– Хм, – нахмурился Кощей. – Да, вот это задачка оказалась самой сложной. Может, не пойдём на праздник? Поиграли и хватит. Полетели домой? Мне кажется, что добром это всё не кончится.

– Как же так, папочка! – воскликнула Василиса. – Я ведь уже ему пообещала. Не могу же я его подвести!

– А вот не нужно было обещать, – сердито проговорил Кощей.

– Ну, папочка, миленький! Ну, пожалуйста! – Василиса обняла Кощея и заглянула ему в глаза. – Отпусти меня на праздник. Я же три года сидела в Болотах, нигде не бывала. Очень хочется посмотреть на людей!

Кощей посмотрел на дочь свою. Действительно, три года сидела в Академии, никуда не ходила и не ездила. Кощей еще немного помолчал, а затем добавил:

– Но никакой свадьбы!

– Помню-помню, батюшка! Замуж не пойду! Скажу, что мне еще рано!

– Ох, боюсь я за тебя, Василиса!

– А пойдём со мной! – вдруг произнесла она. – Как раз и познакомишься с женихом и с его родителями? Как думаешь?

Кощей нахмурился. Не любил он с людьми встречаться лишний раз, потому что не любили его за неразговорчивость и резкость, поэтому и поселился ото всех подальше.

– Хорошо, идём, – нехотя согласился Кощей. – Так я буду спокойнее за тебя.

В шесть вечера раздался стук в дверь:

– Лягушка-лягушка, это я – Иван-царевич. Что мне делать? Одному идти?

– Да-да, ступай без меня, – отозвалась Василиса. – Мы чуть позже будем.

– Мы? – удивился Иван. –Так ты не одна придёшь?

– Нет, я приду с батюшкой.

Пришёл Иван на праздник, а там вся семья уже собралась вместе: во главе стола батюшка-царь сидит со своей женой Еленой Прекрасной, по правую сторону – старший брат со своей женой-красавицей сидит, по левую сторону – средний брат с женой-красавицей сидит. Смотрят все на Ивана с удивлением.

– А где твоя жена-кудесница? – удивился царь. – Али ей не по нраву царский праздник? Болото ей подавай?

Все сидящие за столом засмеялись.

– Где твоя мастерица? Где твоя рукодельница? – вторили ему сыновья, обнимая своих жен. – Или она мух да комаров ловит?

– Она немного опаздывает, – начал оправдываться Иван. – Скоро будет.

– Вот так дела, – покачала головой Елена Прекрасная, поправляя кокошник. – Мы тут сидим, ждём её. А она и не торопится?

– Не будем ждать! Начнем праздник без неё! – рассердился царь. – Ишь чего удумала! Лягушку будем какую-то ждать!

Как только произнес он эти слова, тут же послышался шум, гам, дворец зашатался, грянула громкая музыка. Распахнулись двери в царские палаты и по ковру важно зашагала царевна-не царевна, красавица-раскрасавица в длинном голубом платье, на голове кокошник с драгоценными камнями, длинная золотая коса перекинута через плечо. Шла она под руку с высоким и статным мужчиной, одетым в темные брюки и белую рубашку, а на плечах лежал тяжелый чёрный плащ. Все, кто был, в зале рты-то пораскрывали от удивления. Сам Иван-царевич даже шапку снял от увиденного.

Подошли Василиса и Кощей к Ивану.

– Что стоишь? – улыбнулась ему Василиса, кокетливо улыбаясь. – Али позабыл как невеста твоя выглядит? Это же я, твоя лягушка.

Затем она обернулась к Кощею.

– А это батюшка мой, Кощей Бессмертный. Пришли мы вместе знакомиться с твоей семьёй.

– Да… Нет… – растерялся царевич, кланяясь Кощею. – Конечно-конечно, проходите. Познакомимся с моими родителями.

Кощей вложил руку дочери в руку Ивана, а сам рядом с ними пошёл. Подошли они к Ивану Старшему. Иван-царевич кланяется ему, Василиса кланяется ему. А Кощей улыбнулся и говорит:

– Здравствуй, друг мой давний, друг мой верный. Вот наконец-то мы встретились.

– Здравствуй-здравствуй, – отвечает Иван Старший. – Я не меньше тебя удивлён. Что ж, проходите все за стол. Будем праздновать!

Уселись все за стол. А на столе разные угощения стоят. Постарался царь на славу. Все сидят, угощаются.

– Так ты говорят, живешь со своей дочерью в замке? – нарушил молчание царь. – Или на болоте?

– Да, в замке на краю земли, – неохотно ответил Кощей.

– А чего ж тогда она на болоте делала? – не удержалась от вопроса Елена. – Гуляла?

– Нет, она училась в Болотной Академии, – проговорил Кощей. – У нас так принято, чтобы дети колдовству обучались.

– То есть нормальные учителя у неё не преподавали? – продолжал царь, посмеиваясь. – Она поди ж вилку и нож не умеет держать?

– И сразу за царский стол! – засмеялась противным голосом Елена. Сыновья с жёнами подхватили.

Кощей сжал кулак, от чего погнулась вилка в правой руке.

– Папочка, пожалуйста, – прошептала ему Василиса на ухо. – Не надо.

Кощей скосил глаза на дочь, но ничего не сказал.

– А что ж вы вдвоём пришли? – не унимался царь. – Где же твоя жена Василиса? Неужели она допустила такое, что дочь её в болоте сидела лягушкой?