Твое наказание

«Ника, ты с ума сошла? Этому мужику сорок, он в отцы тебе годится!» – визжит моя внутренняя принцесса, топая ногами. Перевожу взгляд на Зефира, который сидит возле стола, гипнотизирует еду, водя носом по воздуху.

– Давайте помогу, – предлагаю я, привлекая к себе внимание. Виктор оборачивается, скользя по мне взглядом.

– Нарежь хлеб, – указывает на столешницу. Встаю рядом с мужчиной, беру нож, принимаясь нарезать черный хлеб, пока Виктор раскладывает по тарелкам картошечку. Разворачиваюсь, чтобы спросить, куда положить хлеб, и врезаюсь в Виктора, утыкаясь носом в его плечо, по инерции отшатываюсь назад, ударяясь бедром о столешницу. Мужчина ловит меня за талию, дергая на себя.

– Ой! – вдыхаю, чувствуя мужской запах.

Боже, как ты пахнешь, мужчина!

По-настоящему.

Табаком, улицей, терпким парфюмом и еще чем-то, персонально манящим.

– Извините, – отодвигаюсь, освобождаясь из неожиданных объятий. – Куда положить хлеб? – кусаю губы, чувствуя, как горят щеки, а сердцебиение почему-то ускоряется.

– Хлеб? – Виктор словно сам выпадает из реальности, заглядывая мне в глаза. – А, хлеб… – оглядывается на стол. – Ты садись, я сам.

Киваю, присаживаясь в угол кухонного диванчика. Сглатываю, наблюдая, как Виктор ставит передо мной тарелку с картошкой, чашку для чая, сахар.

Пытаюсь не пялиться, опускаю глаза, но натыкаюсь на мужские руки. Большие ладони, немного грубые, но ногти аккуратные, чистые. Зависаю на переплетении вен. Такие выраженные, словно он занимается физическим трудом или силовым спортом.

– Вот, – приводит меня в себя Виктор, пододвигая солонку.

– Что? – поднимаю глаза.

– Я говорю, не досолил.

Растерянно киваю, не понимая, что на меня нашло. Ну мужчина и мужчина. Меня всегда привлекали сверстники, никогда не засматривалась на взрослых мужиков. Я, видимо, сильно впечатлилась моим «спасителем». Нужно выспаться.

– Ешь, не стесняйся, – Виктор садится напротив, принимаясь за еду. – Чай сама наливай, – кивает мне на чайник.

Беру пресс, наливаю в белую фарфоровую чашку себе и Виктору. Добавляю ложку сахара, размешиваю. Обстановка уютная, домашняя, мы наедине. Становится неловко. Теряюсь, как девочка. Моя безбашенная принцесса, видимо, уснула, проснулась малышка Вероника.

Зефир подходит ко мне и ложится в ноги, продолжая смотреть жалостливыми глазами. Беру кусочек картошки, дую и скармливаю собаке. Пес проглатывает картошку за долю секунды и просит еще.

– Зеф, место! – строго командует Виктор. И пес с грустными глазами уходит в гостиную. – Я его накормил. Он попрошайка, – улыбается мне мужчина. Улыбка у него красивая. Уголки губ растягиваются, но глаза грустные и усталые. Замучила я его, и от этого еще больше неловко. Свалилась, как снег на голову. Катай меня, спасай, корми, спать уложи.

– Спасибо вам еще раз за все, – меня накрывает приступом благодарности. – Я уеду рано утром.

Мужчина не отвечает, продолжая есть. Сама принимаюсь за еду.

– Боже, как вкусно, – почти стону, закусывая картошку маринованным огурчиком.

– Есть еще добавка, – мужчина оглядывается на сковородку.

– Спасибо, – снова благодарю, расправляясь с картошкой и отодвигая тарелку. Беру чай, делая глоток, и это тоже божественно – пахнет мятой, чувствуется вкус ягод.

– Достаточно благодарностей, – отмахивается мужчина, убирая тарелки в раковину. – Лучше расскажи, что ты собираешься делать в нашем городе? Есть план? Или импровизируешь?

– Есть план, – выдыхаю я.

– Поделишься? – серьезно настаивает, понижая тон.

– Жить, работать, развиваться.

– Чем тебе столица в этом плане не угодила? Думаю, там больше перспектив.

– Слишком «душно», шумно, дорого – город больших амбиций. У меня их нет. Этот город давил на меня, расставляя свои приоритеты, я не вывезла.

И это правда, только под «городом» я имею в виду Родиона.

– А как родители отпустили тебя, такую маленькую, в неизвестность?

– Я не маленькая. И не беспомощная! – взрываюсь, но осекаюсь. Виктор не в курсе, что это моя больная тема. – Нет у меня родителей.

– Сирота? – выгибает брови.

– Да, – киваю. Ну не выкладывать же все карты незнакомому мужчине.

– Ясно, – качает головой.

– Все не так страшно, я справлюсь.

– Я заметил, – ухмыляется, поднимаясь из-за стола. Обидно, что даже незнакомый человек не воспринимает меня всерьез. Но я закусываю губы, не комментируя. Мне достаточно на сегодня конфликтов.

– Давайте я помою посуду, – тоже поднимаюсь.

– Помой, не люблю это дело, – мужчина освобождает мне путь к раковине, убирая со стола. – Ладно, Ника, спокойной ночи, если что нужно – я на втором этаже.

– Сп… – хочу вновь поблагодарить, но осекаюсь, поскольку мужчина качает головой. – Хорошо, и вам спокойной ночи.

Я сегодня прямо умница-красавица. Никогда не блистала манерами. Убегаю в комнату, поскольку мужчина осматривает меня более пристально, изучающе. И мне не страшно, мне жарко от его взгляда.

Ой. Ой. Ой.

Это краш, Ника.

Ты сошла с ума!

Глава 4

Виктор

Утро сегодня хмурое и дождливое. Мне нет надобности вставать в шесть утра, но мой биологический ритм до безобразия стабилен. Варю себе кофе в турке и по привычке добавляю немного мускатного ореха. Выключаю огонь, выливаю кофе в чашку.

Зеф смотрит на меня умоляющими глазами. Отставляю чашку, насыпаю псу немного корма. Беру сигареты, кофе и выхожу на двор. Сажусь в кресло на террасе, глубоко втягиваю воздух. Люблю запах осени.

Прикуриваю сигарету, затягиваюсь горьким дымом, запивая его кофе. Кручу в руках серебряную зажигалку, поглаживая пальцем гравировку.

«Я всегда рядом, даже если меня нет…» – и знак бесконечности. Она была, как всегда, права. Ее нет, но она есть, и, кажется, это бег по кругу.

Затылок сдавливает, сковывая голову в тиски, грудь распирает, дышать трудно. Нет, физически я, к сожалению, полностью здоров. Это больше психосоматика. Так говорит мой психотерапевт. Говорил. Не посещаю его больше. Ничего нового он мне уже не скажет, а открываться до конца, выворачивая душу наизнанку, не получается.

Допиваю кофе, тушу в пепельнице сигарету, снимаю футболку и иду к турнику. Спорт помогает. Ёжусь от холода, запрыгивая на турник. Подтягиваюсь до своего предела, не считая подходы, пока не начинают дрожать руки.

Спрыгиваю, кровь кипит, жарко. Забираю чашку, футболку, прохожу в дом, выпуская на двор пса. Оставляю чашку на кухне и иду в душ.

– Ой! – неожиданно сталкиваюсь в коридоре с девочкой, которую вчера приютил. Раньше не был такой сердобольный и в собственный дом не пустил бы посторонних. Но вчера что-то екнуло. Девочка еще, маленькая, трогательная, испуганная посреди трассы. Как ее туда занесло – черт его знает.

Решение забрать ее к себе родилось неожиданно для меня самого. В свое личное пространство я предпочитаю никого не впускать. Высадил ее, где просила. Но девочка снова сумела развернуть меня, и я вновь вытащил ее из передряги. Она просто кладезь неприятностей. Ну как ее увезти ночью на квартиру и равнодушно оставить в незнакомом городе одну?

Не смог…

Торможу. Ника застывает, растерянна. Мне бы отвернуться, потому что девочка в одних белых трусиках и маячке. Нет, это даже майкой сложно назвать. Что-то, похожее на спортивный бюстгальтер из очень тонкой, обтягивающей ткани. Ткань, которая идеально обтягивает ее высокую грудь, выделяя соски. Ноги стройные, длинные; бедра упругие, плоский живот, нежная кожа, фигура… Волосы, распущенные слегка, растрёпанные; губы припухшие. Все это я замечаю за доли секунды и сглатываю.

– Простите, я думала, вы спите, – тараторит девочка и забегает назад в комнату.

– Иди в ванную, я на кухню! – выдаю ей и удаляюсь. Кровь начинает пульсировать где-то в ушах, мышцы сводит легким возбуждением.

Открываю холодную воду и умываюсь на кухне.

Астахов, ты крышей двинулся?

Это же девочка, ребёнок, по сути.

Закрываю глаза, глубоко вдыхаю. Помутнение какое-то. Реагирую на нее словно подросток, который никогда не видел девочку в белье.

Беру себя в руки, надеваю футболку, открываю холодильник.

Пока Ника в ванной, готовлю нам завтрак. Это привычное для меня дело. Я готовлю с детства. Мать все время работала посменно, я был предоставлен сам себе, пришлось научиться кормить себя, потом кормить мать, потом – женщин.

Делаю омлет с овощами и сыром, тосты, нарезаю ветчину. Варю нам еще кофе, уже без специй, для девочки достаю сливки.

Слышу шум в гостиной, выхожу. Ника собранная. В белом спортивном костюме и милой розовой меховой жилетке. Волосы забавные, русые, с розовыми кончиками. Что-то в этом есть, зависаю.

Что-то детское, мать твою, Астахов!

Очнись!

Хочется врезать себе.

Я вроде не голодный в сексуальном плане. Но… В физическом смысле тело давно пресыщено, а эмоционально…

Эмоционально я голоден. Нет, я на жестком дефиците.

Но девочка…

Никогда не западал на юных особ. Если только, когда сам был молод.

– Ты куда так рано собралась?

– Мне пора, спасибо вам за все. Я такси вызову, подскажите, какой здесь адрес?

– Позавтракаем, – останавливаю девочку. По факту ищу повод ее задержать. А нужно отпустить. Она совершеннолетняя, это ее дорога и выбор. Ну вот куда ее отпустить такую бедовую? Корежит сама мысль, что девочка останется одна в нашем не самом образцовом городе.

– Нет, не могу больше вас стеснять.

– Глупостей не говори, пошли, я уже накрыл на двоих, – выходит резко, но Ника хитро улыбается, отставляет сумку и идет за мной на кухню.

Выдыхаю, словно отсрочил наше расставание.

Зря я ее остановил, нужно было вызвать такси и спасти себя от этого искушения.

У девочки необычные духи: морозная мята и малина. Вкусно. Давно в моем доме не пахло свежестью, нежностью. Женщиной.

Ника присаживается на край кухонного дивана, наблюдая, как я раскладываю по тарелкам омлет. Подаю ей тарелку, разливаю кофе, двигаю к девочке сливки. Она молча доливает себе побольше сливок и добавляет ложку сахара. На автомате зачем-то запоминаю, как она любит.

Астахов, ты же не собрался каждое утро варить ей кофе?

Даже не мечтай. Сейчас ты ее накормишь, вызовешь такси и отпустишь.

– Спасибо, – Ника пробует омлет. – Вкусно. Вы хорошо готовите. Мужчина на кухне – это… – замолкает, запивая слова кофе.

– Это? Продолжай.

Улыбается, сверкая ровными белоснежными зубками. Качает головой.

– И все же? – настаиваю. Просыпается какой-то азарт. Это все ни к чему, но сегодня я слишком… В общем, слишком.

– Это сексуально, – выдает она.

На хрена я настаивал? Заглядываю в ее васильковые глаза, а там бесы. Демоны, которые меня искушают.

– Уже нашла работу? – перевожу тему.

– Нет. Мне бы с жильём определиться.

– В каком направлении ты хочешь работать?

Не верю ей в этом плане. Где-то должен быть подвох. Не может просто так юная девочка сорваться с места и рвануть в незнакомый город.

– Пока мне не до выбора. Пойду туда, куда возьмут.

Отчаянная.

– Образование?

– Высшее незаконченное, – смеется.

– Отчего же?

– Это допрос? – распахивает глаза, коварно улыбаясь.

– Нет, просто интересно.

– Тогда не могу удовлетворить ваш интерес… Как вас по отчеству? – хитрая, забавная, заводная, легкая, как положено юной девушке.

– Андреевич. Официанткой сможешь поработать?

– Есть вакансии?

– Есть.

Здравый смысл требует остановиться. Но меня несет. В конце концов, это помощь сироте. Почему нет? Там, наверху, мне зачтется.

– Что за место?

– А убери пока со стола. Я схожу в душ, соберусь и покажу тебе это место.

– Мне хочется вам доверять, – вдруг отзывается Ника. Поднимается с места, собирая посуду. – И не в моих интересах отказываться от предложения, если оно достойное.

Усмехаюсь. Встаю из-за стола, иду в душ.

«Мне хочется вам доверять». Зря. Я сам себе сейчас не доверяю.

Глава 5

Вероника

Мы снова вместе в машине. Только теперь при свете дня и наедине, без Зефира. Я совсем не знаю города и не понимаю, куда Виктор меня везет, но сегодня мне не страшно. Этот мужчина может внушать патологическое доверие. Но не спокойствие. Виктор умеет удивлять и волновать. Из душа он вернулся совсем другим человеком. Вчера вечером он был больше похож на лесника, а сегодня… харизматичный мужчина. В черном стильном костюме, чёрной рубашке с воротником-стойкой, и с часами на левом запястье. Парфюм более выразительный, манящий. Мужчина собранный, серьезный, скулы у него шикарные, Виктору идут даже морщинки в уголках глаз. Снова зависаю на его сильных руках на руле. Ведёт машину легко, уверенно. Виктору идет этот черный брутальный внедорожник. Устала бороться с собой и запрещать себе рассматривать, поэтому смотрю открыто. Изучаю, пытаясь понять, что именно меня в нем привлекает. Никогда не западала на взрослых мужчин. Никогда не пыталась оценить их привлекательность. Они, в принципе, не были мне интересны, как объекты внимания. Но с Виктором что-то пошло не так. Есть в нем какая-то энергетика силы, мужественности, надёжности и сексуальности.

Говорит, нет семьи. Но женщина по-любому есть. Никогда не поверю, что такой мужчина может остаться один.

Он вынимает сигарету из пачки, сжимает ее губами и переводит взгляд на меня.

– Можете курить, я не против.

– Я не курю в машине, – отрицательно качает головой.

– Зачем тогда взяли сигарету?

– На автомате, – кидает сигарету на панель. Отворачиваюсь, рассматривая город. Это, конечно, не мегаполис, но вполне современно и чистенько. Мне даже нравятся эти улочки, магазинчики, кафетерии, фонари, разноцветные дома и люди. И дышится мне здесь легче, не потому что воздух чище, а потому что никто не ограничивает и не решает за меня.

Паркуемся на стоянке возле ресторана. Виктор выходит первый, наблюдаю за ним. Реально обходит машину, чтобы открыть мне дверь. Шикарен. Выхожу сама, обламывая его.

– Здесь есть вакансия? – указываю на ресторан, рассматривая вывеску. Чёрные матовые панорамные окна, входная группа оформлена коваными перилами и мраморной лестницей, тяжёлая дубовая дверь. На черной глянцевой вывеске красивые серебряные буквы «Астахов». Солидно. Явно недешёвое заведение.

– Сейчас узнаем, – улыбается уголками губ. Взмахивает мне рукой, пропуская вперед. Открывает тяжёлую дверь, проходим к стойке администратора, где пока пусто. Мужчина тянет с меня жилетку, позволяю ему помочь ее снять. С ним, и правда, очень комфортно и надёжно. Чувствуешь себя той самой девочкой, которая иногда во мне просыпается и требует внимания. Нет, между нами, естественно, ничего не будет. Но могу же я насладиться обществом этого мужчины. Для меня это открытие. В новинку. Моя привычная компания – это ровесники и парни немного старше. Даже не подозревала, что мужчины могут быть такими.

Проходим в основной зал ресторана. Ну что я могу сказать: лаконично, минималистично, со вкусом и дорого. Здесь нет просто столиков. Зал поделён на зоны вдоль окон, каждая зона разделена шторами в виде воздушных балдахинов. Удобные диваны, подушки, а с другой стороны длинная барная стойка из черного мрамора, с высокими стульями. Тишина, пахнет чем-то вкусным, похоже на выпечку – где-то рядом кухня.

– Нравится? – интересуется Виктор.

– Шикарно. Вы знакомы с хозяином ресторана?

– Я здесь работаю.

– Кем?

– Владельцем, – усмехается Виктор.

– Да ладно? – еще раз осматриваю зал. У этого мужчины присутствует вкус. Боже, в нем есть недостатки? – Виктор Андреевич ресторатор?

– Собственной персоны, – кивает головой.

– Ммм, я не работала в этой сфере. Вообще, – качаю головой, понимая, что передо мной работодатель.

– Чтобы быть хорошим официантом, не нужно заканчивать специальных вузов. Если тебя все устроит, возьмем на обучение с испытательным сроком, а дальше будем решать, устраиваешь ли ты нас.

Оу, Виктор Андреевич включил начальника. Самое удивительное, что мне это тоже нравится. У этого мужчины словно раздвоение личности. Одна из них вчера спасала меня, жарила картошку на кухне и поила чаем, вторая сейчас передо мной. Властный, строгий ресторатор. Забавно. Мне нравятся любые его личности, и я готова играть по его правилам.

Собираюсь, встаю ровно, расправляя плечи.

– Я готова пройти ваши испытания, – с вызовом отвечаю. Виктор по-прежнему строг. В зал выходит девушка в форме. На ней белая блузка и клетчатая юбка – как школьница.

– Лика, сколько раз я говорил тебе не курить?

– С моим здоровьем все в порядке, – огрызается девочка. Она уже мне нравится.

– За твое здоровье ты отвечаешь сама. Нашим гостям неприятно ощущать запах табака от официанта. Согласись, аппетита это не вызывает?

– Гостей еще нет. На смене я не курю, – начинает оправдываться, с интересом рассматривая меня.

– Это было последнее предупреждение!

Ох, как тут все строго. Кусаю щеки, пытаясь сдержать улыбку.

– Катя появилась?

– Нет. И, думаю, уже не появится.

– Хорошо, займись приборами, – дает указания и взмахом руки указывает мне вглубь. Проходим по небольшому коридору, Виктор открывает одну из дверей, за которой что-то вроде кабинета. Небольшое помещение. Все в стиле Виктора. Чёрная кожа, дерево, темные тона.

– Присаживайся, – указывает мне на кресло, сам садится за свой рабочий стол, включая ноутбук. Рассматриваю мужчину. Как-то он не вяжется у меня с рестораном. Хотя, что я знаю о рестораторах? – Заполни анкету, – протягивает мне листок и ручку. Стандартная анкета. Ф. И. О, год рождения, адрес…

– А если адреса пока нет? – поднимаю на Виктора глаза, прикусывая колпачок его ручки. Одёргиваю себя, потому что мужчина кидает взгляд на мои губы.

– Пиши: Бажова, семнадцать, – вполне серьёзно говорит он. Окей, пишу. Телефон, опыт работы отсутствует. Владение языками: английский А2.

– Что писать в графе «о себе»? – отвлекаю Виктора от просмотра каких-то бумаг. Он задумывается, а я глубоко втягиваю воздух в его кабинете. Лена, супруга моего брата, говорила, что влечение к мужчине начинается с запаха. Какой бы ни был мужик красавчик, но если тебя отталкивает запах, то у вас ничего не получится. Мне нравится, как пахнет от Виктора.

– Пиши все свои хорошие качества, которые помогут тебе в работе.

– Окей, Виктор Андреевич, – посылаю ему улыбку.

Ну что же, пусть будет: ответственная, коммуникабельная и быстро учусь. Задумываюсь, вспоминаю инцидент с сигаретами и официанткой, добавляю: не имею вредных привычек.

Протягиваю лист Виктору, наблюдая, как он проходится глазами по тексту.

– Белова – красивая фамилия.

Киваю, мне всегда нравилась моя фамилия.

– А ваша, я так понимаю, Астахов?

Мужчина тоже кивает.

– Итак, Вероника, – отодвигает анкету, складывая руки в замок на столе. – В твои обязанности будет входить: сервировка стола, контроль за чистотой в зале, состоянием столовых приборов, скатертей, изучение меню, прием заказов от гостей, оказание им помощи в выборе блюд, консультации о составе блюд и времени приготовления, подача блюд и напитков, решение спорных ситуаций в рамках своей компетенции. Справишься?

Мне снова слышится вызов в его голосе.

– Конечно, – уверено заявляю я. – Но для начала мне нужно знать заработную плату.

– Достойная. Плюс чаевые, которые будут зависеть от качества твоего обслуживания. Можешь приступать к обучению уже сегодня. Сейчас.

– Простите, сегодня никак не могу. Мне нужно определиться с жильём.

– С жильем не торопись. Не нужно выбирать квартиру наобум. Поживёшь пока у меня.

– Вы слишком добры, Виктор Андреевич, не могу больше этим пользоваться.

– В наше время нужно пользоваться любыми возможностями.

Киваю, задумываясь. С одной стороны, он прав. Сейчас я сниму первую попавшуюся квартиру. Города я не знаю. А с другой, проживание в одном доме с взрослым, почти незнакомым человеком, плюс начальником… Пока я думаю, Виктор набирает чей-то номер, поднося телефон к уху.

– Рената, зайди ко мне, – произносит он.

Через несколько минут в кабинет входит женщина лет тридцати пяти. Высокая, стройная шатенка, с короткой стрижкой, в строгом брючном костюме. Женщина кидает на меня оценивающий взгляд и вопросительный на Виктора.

– Познакомься, Рената, это Вероника, наша новая официантка на обучении и испытательном сроке.

– Нам нужна профессиональная, нет времени на обучение, – недовольно фыркает женщина, снова кидая на меня пренебрежительный взгляд. Выдаю ей язвительную улыбочку. Слишком вольно она себя ведёт с владельцем ресторана. В резюме я забыла указать, что не терплю, когда мной командуют.

– Я настаиваю на Веронике! – говорит ей с нажимом холодным тоном. Рената заглядывает ему в глаза, сжимая губы, явно недовольна решением Виктора. Между ними немой диалог, очень громкий диалог, даже что-то большее, личное, они смотрят так, будто…

Интересно. Это его женщина?

– Хорошо. Пусть она зайдет ко мне, я выдам ей форму и проведу инструктаж, – недовольно кидает Рената. – Вы не могли бы подождать меня в зале? – обращается ко мне. Поднимаюсь с места, оставляя их наедине.

Глава 6

Вероника

– То есть опыта работы совсем нет? – выгибая брови, интересуется Рената, протягивая мне форму.

– То есть нет, – выдаю ей обворожительную, наигранную улыбку. Вообще-то я вежливая девочка и не хамлю взрослым тетенькам, но в этой женщине есть что-то такое высокомерное и пренебрежительное. Рената явно недовольна тем, что Виктор взял меня на работу. Или она в общем сука, по призванию. Интересненько. Люблю злить таких дам.

– Не нужно так со мной разговаривать, здесь персоналом занимаюсь я, а не Виктор.

– Как разговаривать? – кошу под дуру, выводя Ренату из себя. Мне кажется, она слишком взбудоражена моим появлением. С чего бы это вдруг?

– Дерзить мне не нужно! Будешь ли ты у нас дальше работать, зависит от меня.

Ах, вот оно что.

Это я должна стелиться перед ней?

Так она привыкла?

Корона не давит?

– Ну что вы, Рената, даже не думала вам дерзить, это у меня такая манера общения.

– Рената Маратовна, – одергивает она меня. Киваю, пытаюсь сдержать улыбку. Она такая злая, что, боюсь, сорвется и покусает меня. – И с такой манерой поведения у нас долго не задерживаются.

– Посмотрим, – парирую я.

– Что?! – повышает голос.

– Ничего, – пожимаю плечами.

– Волосы прибери. У нас запрещены распущенные волосы и маникюр с агрессивными цветами, – кидает недовольный взгляд на мои темно-бордовые ногти. – Переодевайся и выходи в зал, – в приказном тоне указывает она и выходит из раздевалки.

Да-а-а, весело с ней будет.

Мне уже нравится эта работа.

Скидываю с себя костюм, надеваю юбку, блузку, застегиваю пуговицы, рассматривая себя в зеркало. Длина юбки до колен, я бы предпочла короче. И блузка мне маловата в груди. Пуговицы немного натягиваются при движении.

Долго ищу в сумке резинку для волос, но так и не нахожу.

– Привет, – в раздевалку заглядывает та самая Лика, которую Виктор отчитывал за курение. Приятная девушка, примерно моя ровесница, немного, пухлая, но ей идет.

– Приветик, – улыбаюсь.

– Мы там кофе пьем, пойдем с нами.

– Мне нужно собрать волосы, у тебя нет резинки или заколки? – интересуюсь я. Девушка достает из шкафчика свой рюкзак и вынимает горсть разноцветных резинок, протягивая мне на ладони.

– А можно две? – Лика кивает. Выбираю две самые яркие, розовую и желтую, и делаю два хвостика. – Круэлла не против посиделок с кофе? – интересуюсь я.

– Кто?

– Рената, – поясняю я.

– А-а-а-а-а, – смеётся Лика. – Похожа. Надо нашим рассказать. – У них с Виктором Андреевичем тоже ритуальный утренний кофе.

Этот мужчина с утра варил мне кофе и готовил завтрак. Не знаю, в каких они отношениях, но мне приятно, что тут я сделала Ренату.

– Меня, кстати, Ника зовут, – представляюсь, когда мы выходим.

– Я Лика, а это Макс, – указывает на бар. Там парень, лет двадцати пяти, смазливый, с модно выбритыми висками и длинными волосами, собранными в хвост на затылке, подмигивает мне.

– Ника, – киваю ему. Макс неожиданно ловит меня за руку и целует ладонь. Смеюсь.

– Очень приятно, красивые волосы, – указывает на мои розовые хвостики.

– Мне тоже нравятся.

– Какой кофе предпочитаешь? – спрашивает у меня, передавая Лике капучино с рисунком кленового листочка.

– А раф-кофе можешь сделать?

– Обижаешь. С каким сиропом?

– С ореховым, – сажусь за стойку, подпирая руками лицо и наблюдая за парнем. Клевый. Легкий. Флиртун. И хороший бариста. Профессионал.

– Ваш кофе, – ставит передо мной чашку, посыпая пенку какао. Хочу взять, но Макс отодвигает мой кофе. – За кофе надо платить, – ухмыляется он.