На той стороне – 4. Темные времена

Кирилл Шарапов

На той стороне – 4. Темные времена

Пролог

Тьма стремительно поглотила Лотрингское королевство. Погруженное в смуту после гибели королевской семьи, оно оказалось неспособным остановить вторжение орды низших. Шесть крупных городов пали всего за пять дней. О поселках с невысокими стенами и маленькими отрядами стражи и обывателей, и говорить нечего. Люди отбивались отчаянно, но тьма вокруг сводила на нет все их попытки. Ведомые черными колдунами низшие сметали эти очаги сопротивления, ведь помимо орды, людей атаковали подвергшиеся воздействию тьмы соседи и друзья. Стоило погаснуть защитным тотемам, «Оком Богов», ослабнуть рунам, как те, в ком было больше тьмы, обращались против тех, с кем дрались рядом – плечом к плечу, и с каждым захваченным поселением армия низших росла. И только столица Лотт еще держалась, над ней пылало то, что на востоке, в землях бывшей империи, зовут «Солнцем Сварога», а здесь, на западе, «Оком Богов».

– Верховная, – склонялась в почтительном поклоне, произнесла женщина в черной рясе, – они еще защищаются, но пламя в небе слабеет. Око богов поддерживает верховный маг королевства, но он одинок, и помощи не будет.

– Я вижу, Седьмая, – равнодушно ответила предводительница орды, стоящая на вершине холма в километре от столицы почти завоеванного королевства. – Но меня удручает, что штурм длится уже сутки. Третий опять меня подвел, и это в последний раз, тьма будет судить его.

Стоящие рядом с ней адепты благоразумно промолчали. Кто они такие, чтобы спорить с избранной Великой Тьмой? Да и плевать им было на Третьего, главное, чтобы на его месте были не они. Суд тьмы – это не слово Верховной, тьма может и не согласиться с ее решением, и оправдать своего верного слугу. Но такого за двадцать лет не случалось.

Стены еще были в руках оборонявшихся, оттуда гремели винтовочные выстрелы, трещали пулеметы, летели заклинания от магов, а из глубины города била немногочисленная артиллерия. Но тьма, окружившая Лотт, исправно защищала свои войска, и если снаряд, разорвавшийся в гуще низших, обычно убивал десяток, то во тьме хорошо, если погибал один самый слабый. Вот и губительная чернота почти подобралась к самым стенам, и люди били по врагу почти вслепую. Лишь немногие из них владели умением или артефактом, наделявшим их возможностью видеть во тьме. Но и они не могли нанести ощутимого урона многотысячной орде.

В ответ из тьмы летели пули свежих обращенных, которые еще не утратили навыков владением оружием. А за их спинами стояли сотни сильнейших колдунов, как их звали в королевствах. Их задача – разрушать места силы, коих на столицу приходилось целых четыре штуки. И все они были защищены храмами ушедших богов. Но сил хранителей и прикрывавших храмы волшебников-людей было недостаточно. Вот поток раскаленных каменных глыб обрушился туда, где виднелся шпиль центрального храма, посвященного Вулкану. Для Верховной тьма не была препятствием, она прекрасно слышала, как взрываются огненные снаряды. Для нее город лежал, как на ладони, обреченный, но упорно защищающийся, и это раздражало. В нескольких местах густой дым от пожаров мог поспорить по плотности с тьмой за стенами, люди самоотверженно боролись с огнем, щиты волшебников еще держались. Но вот первый снаряд пробил барьер и снес золотой шпиль, а следом сразу несколько проломили крышу храма. А затем из окон полыхнуло пламя, купол обвалился внутрь, а следом за ним раздался взрыв, и Верховная ощутила, как лопнула струна, связывающая место силы с Астрой.

– Последнее место силы пало, – с поклоном произнес возникший из сгустка тьмы мужчина, – и только «Око богов», поддерживаемое великим волшебником, мешает нам. Но он скоро выдохнется, мест силы больше нет, подпитки ждать неоткуда.

Верховная смерила мужчину равнодушным взглядом, словно он был ничем.

– Ты снова подвел меня, Третий, – ледяным голосом произнесла она. – Ты бесполезен. Жалкий людской городок смог отбивать атаки орды уже сутки. Твоих людей за стенами перебили. Тьма недовольна тобой. И она хочет тебя судить.

Мужчина вздрогнул, он уже понял, что его ждет. Он вскинул руку, и багровое пламя ударило с его жезла в грудь Верховной. Но тьма была гораздо быстрее, она скрыла фигуру женщины непроницаемым покровом, потом встретила посланное в нее пламя, подняло вверх, закружило его над холмом, превращая в невероятно жуткий и опасный смерч, и спустя мгновение обрушило основание на Третьего. Тот закричал, когда стремительно ревущее багровое пламя охватило его с ног до головы. Крик сгорающего человека был едва слышен через полог тьмы, но даже он не смог заглушить его целиком. Но самое страшное было то, что пламя не спешило убивать жертву. Повинуясь воле Верховной жрицы тьмы, оно обугливало Третьего по частям, а тьма поддерживала его жизнь, не давая умереть и сохраняя сознание.

– Хватит, – неожиданно оборвала сама себя женщина.

Она резко опустила руку, и огненный смерч с воронкой в десять метров просто растворился во тьме. В выжженное до каменного состояния черное пятно осыпалось пеплом то, что еще недавно было третьим советником, очень сильным колдуном, которого до овладения тьмой звали Рихардом.

– Мне надоело смотреть на это, – неожиданно произнесла Верховная и вскинула вверх правую руку, на безымянном пальце, которой был перстень с невиданным в этом мире черным камнем. Мгновение, и тот начал разгораться багровым пламенем изнутри, великая тьма откликнулась на зов своей аватары.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем нечто, напоминающее тень в отблесках багрового огня, рванулось к висящему над столицей огненному шару, не дававшему тьме поглотить Лотт. Взрыв заклинания, защищавшего людишек от орды, был колоссальным. Огненная волна прокатилась по небосводу, она на мгновение осветила всю равнину перед городом, открыв защитникам жуткое видение конца. А через секунду десятки тысяч низших зараженных хлынули на и без того ослабленные стены Лотта. Гасли руны и тотемы, черные колдуны уничтожали их десятками. Те, кто их подпитывал, не могли ничего противопоставить мощи врага, их осталось так мало, да и силы после суток без сна были на пределе.

– Вот и все, – самодовольно произнесла женщина и начала спускаться с холма.

Адепты, переглянувшись, поспешили следом.

– Седьмая, – холодно выкрикнула Верховная, – принимай командование ордой. Лотт должен быть захвачен быстрее, чем я дойду до его ворот. Не разочаровывай тьму.

– Да, Верховная, – поклонилась женщина и тут же исчезла в черном провале перехода.

Верховная же неторопливо спускалась по склону, неспешным шагом до города было идти минут двадцать. Надо как можно быстрее наводить в войсках порядок, с границ королевства приходили тревожные новости, все соседи собирали армии, чтобы атаковать их. Война только началась, но людишки обречены. Пусть атакуют или защищаются, неважно, они бессильны против великой тьмы и ее всемогущей аватары. И только вмешательство богов может спасти человечество, но боги, что на западе, что на востоке, отвернулись от людей, они давно ушли и не слышат тех, кто когда-то восстал против них. А Великая тьма всегда готова откликнуться на зов своих последователей, ведь она в каждом из них, а они часть нее.

Через двадцать пять минут Верховная жрица тьмы вошла в распахнутые настежь ворота города, где ее встречала Седьмая, окруженная пятью сильнейшими колдунами своего личного круга.

– Ваш приказ выполнен, Верховная. Низшие еще зачищают очаги сопротивления, но с организованным отпором покончено. Все, кроме дворца, в наших руках. Придворный маг еще поддерживает щиты на внутренних стенах, но через несколько минут они падут.

Верховная кивнула и пошла по улице, окруженная своей свитой.

Выстрел с чердака одного из домов, стоящих чуть дальше по улице, был точен. Вот только тьма снова оказалась быстрее. Она перехватила пулю с какой-то руной света за несколько сантиметров от лица Верховной. Женщина спокойно подняла руку и, запустив ее в сгусток тьмы, достала то, что должно было ее убить. Покрутив кусок металла в пальцах, она улыбнулась и дунула на него черной струйкой тумана, и тот осыпался пылью на землю.

– Приведите стрелка, – приказала она. А потом добавила, – живым.

Тут же несколько проклятых рванули к дому и скрылись внутри, пройдя прямо по сорванным с петель дверям.

Еще трижды в нее стреляли с этого чердака, пока она спокойно ожидала выполнения приказа, стоя прямо посреди улицы. И трижды тьма оказывалась быстрее. Выстрелы загремели чаще, а потом кусок стены вылетел на улицу, и в образовавшемся проеме появились посланные проклятые, которые, спрыгнув с высоты четырех метров, приволокли к ногам повелительницы тщедушную девочку-подростка лет семнадцати.

– Отпустите ее, – приказала повелительница.

Жгуты и кокон тьмы, которые сковывали девчонку, пропали. Та рухнула на колени в двух шагах от Верховной и ее свиты, которая с интересом наблюдала за происходящим.

– Светлая, – с издевкой произнесла Верховная, – ты, правда, думала, что сможешь убить меня, простой стальной пулей, пусть и с руной света? Ты, правда, думала, что у тебя выйдет навредить мне, отмеченной истинной тьмой?

Девчонка уставилась в каменную мостовую и даже не дернулась, чтобы посмотреть на Верховную.

– Отвечай! – Верховная выкрикнула это слово, как удар кнута.

Пленница вздрогнула и подняла голову. Не было страха в ее красивых голубых глазах, только ненависть.

– В тебе много света, – презрительная улыбка коснулась губ жрицы. – Как ваши маги тебя проглядели? Ведь ты в потенциале была великой волшебницей. А теперь не будешь.

Верховная шагнула к стоящей на коленях девочке и потянулась красивыми, тонкими длинными пальцами с черными острыми ногтями к ее лицу. Та попыталась отпрянуть, но проклятые крепко удерживали ее за плечи.

– Твой свет послужит тьме, – произнесла жрица и схватила что-то невидимое у самого лица девчонки, а потом потянула к себе.

Та вздрогнула, а потом ее лицо исказил ужас, поскольку в кулаке Верховной бился в судорогах девичий силуэт, состоящий из белого света, который проклятая ведьма буквально вытягивала из ее тела. Рывок, и вот она держит его, подняв вверх на вытянутой руке, а тот сжимается с каждым мгновением, пока на ладони у жрицы не остается только внушительная светящаяся изнутри белым пирамидка.

Несколько секунд пленница с ужасом смотрела на то, что осталось от ее света, а потом рухнула на мостовую, засучив ногами. А жрица просто переступила через бьющееся в агонии тело. Свита, не спеша, тронулась следом, не удостоив погибшую даже взглядом.

Несколько низших, дождавшихся, когда повелительница скроется из виду, бросились терзать добычу. Во все стороны полетела окровавленная одежда и алые брызги. Конечно, плохо, что Верховная забрала весь свет, но вкусное нежное мясо тоже сойдет.

А верховная подошла к дворцу, который уже не защищался. Где-то внутри еще гремели выстрелы, но это были уже последние очаги сопротивления.

– Город наш, – произнесла Верховная. – Пошли собирателей, мне нужны все доступные пирамиды света. И подготовьте покои. Дворец подойдет.

– Да, Верховная, – поклонилась Седьмая и исчезла в открывшемся за ее спиной переходе.

Верховная же прошла по широкой мощеной дорожке к дворцу местного правителя, очередное королевство людей пало. Ничто не сможет противостоять великой тьме. Хотя где-то там, на востоке, есть человек, который каким-то образом был отмечен богом, и убить его следовало в первую очередь. На это брошены все ресурсы востока, но пока он успешно уходит от смерти. Он все равно умрет, но позже, это может обождать. Сейчас решается судьба запада.

Глава первая

Если бы Константина попросили описать одним словом все, что он увидел по пути в гостевые покои, это было бы слово «Роскошь», именно так, с большой буквы. Резные деревянные панели, закрывающие стены, отполированные до блеска паркетине полы, картины, вазы, огромные люстры, мозаичные окна с незнакомыми эпическими сюжетами, кланяющиеся ему слуги в черных ливреях. Неужели его дом там, на востоке, похож на этот дворец? Неужели он был таким же богатым? По сравнению с усадьбой Рысевых, его особняк в Тверде – жалкая каморка, в которой обитают холопы, обслуживающие это великолепие. И с каждым шагом Воронцов понимал всю бессмысленность затеянного им. Он для этих людей – нищий выскочка, они кичатся своим богатством. И эта усадьба наверняка не единственная, все эти города, которые они миновали, принадлежат вассалам рода, все эти земли принадлежат Рысевым, остальные правят на них волей этих людей. А он – пришелец из другого мира, на счету которого золота столько, сколько стоит обслуживание этого особняка пару месяцев. У него за спиной один наемник с левой рукой на перевязи, а здесь он увидел уже два патруля в алых мундирах, встретившихся ему. Новенькие карабины, у каждого на поясе револьвер, слева на боку артефактный клинок, и наверняка не одно умение, гвардия рода. Зря он сюда явился. Вот только отказываться от боярышни Константин не собирался, слишком он прикипел к Юлии. Да и страж говорил о связи, а значит, им придется его убить, другой аргумент он не примет.

Воронцов шел за седым, высоким, слегка сутулым мужчиной в черной ливрее. Он напоминал пингвина – тот, важно вышагивая, вел его в левое крыло, которое, видимо, считалось гостевым. Дрозд нес его рюкзак, в котором были все сферы, и наиболее ценные трофеи, Константин не доверил его местным слугам, тащившим следом четыре баула и чехлы с карабинами.

Наконец, седой остановился перед большими в два человеческих роста дверьми и, распахнув их, вошел, отступая в сторону.

Да уж, апартаменты, предоставленные Воронцову, впечатляли, все та же роскошь. Большая комната, в которой было все, что необходимо, от камина до большого обеденного стола у окна.

– Ваше сиятельство, – произнес «пингвин», – направо ваши комнаты – спальня, кабинет, уборная. Все в полном вашем распоряжении. На столе в кабинете лежит мыслеглас, вы сможете связаться по нему со слугами, которые на время вашего пребывания тут выполнят любую вашу просьбу. Налево комнаты для ваших слуг. Но я вижу, с вами случилась беда, так что, ваш спутник и страж может занять любую из них. Прошу до встречи с главой рода не покидать левое крыло усадьбы. У вас есть ко мне вопросы?

– Благодарю, но больше ничего не требуется, – отрицательно качнув головой, ответил Воронцов. – Вымыться, привести себя в порядок перед встречей с боярином Рысевым – все, что мне необходимо.

– Но, если что-то понадобится…

– Я воспользуюсь мыслегласом, – отрезал Воронцов. – Вон те две сумки в мои покои, – он указал на слугу, который волок его вещи и карабин. – Остальные в комнату Дрозда.

Главный «пингвин» резко повелительно дернул головой, и слуги поспешили выполнить приказание гостя.

Воронцов же забрал у наемника свой рюкзак и, не обращая ни на кого внимания, отправился в свои апартаменты.

Кабинет оказался, как ни странно, проходным. Хотя, кто посмеет шарахаться тут и мешать ему работать, если боярину захочется усесться за огромный деревянный резной стол, покрытый зеленым сукном? Еще один камин, вдоль стен книжные шкафы и не пустые, все полки забиты старыми фолиантами, ни единой пылинки. Спальня оказалась такой же внушительной, помпезной. Высокие потолки, кровать с балдахином. Да уж, на хрена ему одному этот траходром три на два с половиной? Из спальни вела еще одна дверь, за которой оказалась уборная. До раздельного санузла тут еще не дошли, но хорошо хоть уже не было ночных ваз. Огромная ванная, сделанная наверняка из ценных пород дерева. Что ж, с нее он и начнет.

– Ну что, боярышня, вот ты и дома, – произнес мысленно он, потом махнул застывшему в ожидании приказаний слуге, – ступай, дальше я сам.

Тот поклонился и скрылся, прикрыв за собой дверь.

– Дома, – согласилась Юлия, вот только в этом мысленном образе сквозила печаль. – Не говори ничего деду про меня, обсуди союз против тьмы, и все. Давай уедем?

– Ты согласна вечно сидеть в этом перстне?

– Да, – решительно произнесла Юлия, – лишь бы с тобой.

– А погибну я, что делать будешь? Опять ждать ведуна, который завладеет трофеем и сможет с тобой общаться, и согласится тебе помочь?

– Не важно, – отрезала боярышня. – Я все вспомнила, как только ты пересек порог этого дома. И родню свою, и то, как потеряла свое тело, и жениха, которому была обещана еще в пять лет. Уедем.

Константин даже растерялся от подобного. Он скинул сюртук на кровать, затем начал стаскивать пыльные сапоги, надо потом вызвать слуг, пусть приведут дорожную одежду в порядок.

Он голышом потопал по паркету в ванную, увидел халат, висящий на крючке, огромное полотенце, рядом с ванной на столике стояли ванные принадлежности.

– Вот только тапочек одноразовых не хватает, – заметил он.

Удовлетворенно кивнув, Константин открыл кран, отрегулировал воду. Два часа – это крайне мало. Десять минут их сюда вели, а значит, за ним придут раньше, чтобы аудиенция состоялась вовремя, не бежать же, опаздывая, на встречу, так что, нужно шевелить ластами.

– Я буду сражаться за тебя, – намыливая голову, мысленно произнес он, стараясь успокоить Юлию. – Может, расскажешь пока, как ты умудрилась лишиться тела?

– Ничего интересного. Меня разбудил отец среди ночи и повел на семейное место силы, оно здесь же, в усадьбе. Я одна из сильнейших ведуний рода, я должна была помочь ему с умением. Вот только, когда мы поднялись на второй план Астры, на нас напали.

– Это объясняет, почему ты в такой фривольной одежде.

– Нет, – рассмеялась Юлия, – ее я создала специально для тебя.

– А все остальное? – тут же забеспокоился Воронцов.

– Нет, – поняв, что он имеет в виду, ответила весело боярышня, – я могу только одежду создавать, а так, я полная копия той, что лежит в своих покоях в коконе времени. Ты будешь слушать или нет?

– Конечно, буду, – смывая пену, отозвался Воронцов. – Ничего, что я моюсь, пока мы разговариваем?

– Ничего. Если бы я не истратила столько сил в бою, я бы помогла тебе к обоюдному удовольствию. Так что, жаль, что у тебя не нашлось времени, чтобы словить в Астре пары сущностей.

– Ну, прости, – улыбнулся Константин, намыливая мочалку, – некогда было. Так, что там с нападавшими?

– Есть в вотчинах группа людей, они зовут себя Вольцами, это ведуны и смерды, которые борются с боярами и их властью посредством оружия. На моего брата они покушались трижды. Как им удалось попасть в усадьбу, не ведаю. Наверное, кто-то из слуг предал, и вот когда мы с отцом занимались изучением умения, он не так силен, как я, и предпочитал ходить на второй уровень со мной, нас внезапно атаковали. Я не знаю, что за умение они применили, но меня вышвырнуло далеко в Астру, и я заблудилась, потеряв не только тело, но и память. А потом меня изловил тот ведун, что заточил меня в перстень.

– Да уж, действительно все оказалось просто. Думаю, проблем с твоим возвращением у нас не возникнет, нужно только доставить твое тело в Астру, разрушить перстень и, когда ты получишь свободу, сможешь вернуться.

– Возможно, но для возвращения мне понадобится энергия, тебе придется убить и дать мне поглотить не одну сущность. Ведь даже в Астре, чтобы принять материальное воплощение, нужны силы.

– Не проблема, возьмем у твоей родни контейнеры под сущности, отловим на втором уровне и на первом выпустим по одной. На худой конец используем сферы, пирамидок трофейных хватит, чтобы тебя зарядить.

– Плохо все это кончится, – погрустнела боярышня, – не доверяй им. Дед – тот еще хитрец, и род он в кулаке держит. Теперь, когда память вернулась, я бы вообще советовала тебе про меня не говорить. Эти и зарезать могут. Или отравить. А может, еще что подстроить, вроде дуэли, ведь им ты не нужен, им хватит и перстня.

Константин зло дернул щекой и выбрался из ванны. Насухо вытершись, облачился в приятный мягкий халат.

– Я отступать не собираюсь, – упрямо заявил Воронцов.

Он вернулся в комнату, достал сигариллу и, распахнув окно, уселся на широкий подоконник.

– Что ты предлагаешь? Сразу скажу, вариант – оставить тебя без тела, даже рассматривать не буду.

– Я бы предложила выкрасть меня, но это неосуществимо, никто тебя не выпустит из усадьбы с телом на плече. Я не знаю, как быть.

Константин выпускал дым в окно. Глянув на большие напольные часы, времени до аудиенции осталось чуть меньше часа, надо приводить себя в порядок и что-то решать. Отшвырнув окурок в окно, поскольку пепельницу ему не догадались поставить, Константин спрыгнул с подоконника и направился потрошить сумки. Если бы его приняли сразу, он бы явился к боярину в походной одежде, а так придется идти в парадке.

За двадцать минут до назначенного срока, Воронцов был готов. Высокие парадные остроносые красные сапоги с оттиском из рунических символов, темные бриджи, заправленные в них, чистая белоснежная блуза, темно-синий расшитый серебром кафтан. Да, здесь, в вотчинах, не прижилась мода на камзолы, и бояре остались верны традициям. Так что, и Константину пришлось перед поездкой обновить гардероб. Кафтан легкий летний, но в помещении жарковато, хотя середина лета на севере бывшей империи и середина лета в центральной части – это совсем разные температуры. Сейчас за окном ближе к вечеру было градусов семнадцать, не больше, а в Тверде около двадцати двух.

Сопровождающего он встретил за столом в центральном зале. Рядом сидел избавившийся от люльки Дрозд и регулярно морщился, все же рука, перекушенная искаженным волчарой, доставляла ему некоторое беспокойство. Он тоже был в новенькой парадке, поскольку обязан был сопровождать своего господина, хотя в этих местах были смерды и хозяева. Да уж, не вольные земли, но зато здесь отсутствовала торговля людьми. Хотя законы далеки от демократических. По сути, боярский род, правивший в вотчине, был хозяином, судьей и богами в одном лице. Все здесь послушно их воле. Даже аристократия жила на дарованными ими землях.

– Ваше сиятельство, глава рода – сиятельный боярин Николай Олегович Рысев, ожидает вас, – возвестил седой появившийся на пороге апартаментов.

Константин поднялся. Из оружия при нем был родовой меч, на правом боку в кобуре расположилась «Кара Сварога», сзади на ремне нож из Беловодья, с левой стороны улучшенный Ладой жезл. Дрозд был вооружен рунным ножом и револьвером.

Седой скользнул взглядом по гостям, но о том, что они вооружены, ничего не сказал, таков этикет – мужчины обязаны являться при оружии, которое они сочтут нужным. Если бы Константин захотел, он мог бы за спину и карабин закинуть.

Помимо седого их сопровождали двое гвардейцев рода, но не как конвой, а как почетный эскорт.

– Ты что-то решил? – спросила Юлия, когда они пошли по коридору в сторону центральной части.

– Нет, – ответил Воронцов, который себе голову сломал, прикидывая, как разрулить ситуацию. – Буду смотреть по обстоятельствам. Попробуем поиграть в загадки, поторговаться, не будут же они на меня нападать в открытую. Если что, активирую призыв тени, а там и Беляш подключится.

– Не выйдет. Тебя примут в красных палатах, там невероятно сложные рунные печати, которые блокируют все посторонние веды, в них позволено работать с энергией только боярам и гвардии.

– Нехорошо, – подвел итог Воронцов. – Но разумно. Надо бы тоже такое себе организовать в Тверде. А если я заранее применю призыв тени?

– Не знаю. Попробуй.

Константин мысленно через жезл активировал веду, и пока все работало. Три защиты – физическая, ведическая и ментальная, надежно укрыли его от первых атак.

Вот снова приемная зала, теперь вверх по лестнице на третий этаж, и прямо через огромные двери, через анфиладу почти пустых залов.

Гвардейцы, стоящие на страже, предупредительно распахнули двери в красные палаты. Седой вошел первым, Константин следом, сопровождающие боевики рода отстали и остались снаружи, и только Дрозд продолжал следовать за ним.

Что ж, приличное такое помещение, метров, наверное, двадцать пять в длину и вполовину в ширину, огромная люстра под потолком. Наверное, она лишь немного уступала той в княжеском дворце. Какие-то вазы в нишах. Десяток «алых», выстроившихся вдоль стен, у каждого жезл или браслет, сразу видно, боевые ведуны. Стены в различных картинах, часть выполнена из самоцветов, на них отражены значимые деяния рода, в основном битвы. Трон на возвышении пустовал, как и три по соседству. Вместо этого в центре был установлен массивный овальный стол, во главе которого сидел крепкий старик с внушительным посохом. Рядом с ним по правую руку сидели мужчина и женщина, за ними еще пятеро крепких мужчин. По левую руку места пустовали, и было их ровно два – по числу гостей.

Все это Воронцов разглядел буквально за пару секунд.

Юлия начала быстро комментировать происходящее.