История моей страны. Восемь удивительных рассказов о политике реформ и открытости

Юй Сяопин сказал мне, что до его рождения здесь был большой пруд, похожий на футбольное поле. И добавил:

– Дедушка говорил, что здесь прожили по меньшей мере десяток поколений нашей семьи Юй.

Там, где живут люди, должна быть вода. Предки Юй Сяопина переселились в деревню Юй и пустили в ней корни потому, что здесь есть пруд, в котором вода – дождевая, накопившаяся у подножья гор, а не принесенная речным приливом.

– Уровень воды колеблется: ее здесь то много, то мало. Летом, когда обильно идут дожди, вода переливается через запруду вместе с глиноземом, и поток бурлит, устремляясь вниз по ущелью. В засуху мы прыгаем в заводь и купаемся, а когда на дне пруда можно сушить вещи, это значит, что наступают трудные времена, – говорит Юй Сяопин.

Пруд всегда был «сосудом жизни» для рода Юй, который здесь жил и разрастался. После основания Китайской Народной Республики за три десятка лет водоем увеличился и стал еще важнее для жителей. Именно дедушка предложил своей семье переехать: он решил сделать пруд водохранилищем. Когда Юй Сяопин вырос, то осознал, насколько важна вода для деревни Юй и почему дедушка предпочел переехать из старого дома. Он захотел увеличить пруд до размеров поля в несколько десятков му[13], превратить его в основной источник питьевой и производственной воды для деревни Юй.

Через тридцать лет после основания Китайской Народной Республики была разработана концепция «Зерно как основа» для решения задачи гарантированного продовольственного обеспечения всей страны. Тогда в сельских районах производство зерна стояло на первом месте, и был актуален лозунг «Учитесь сельскому хозяйству у Дачжая». Зерновыми засевали горные склоны, что сильно ухудшало водоудерживающую способность грунта. Как следствие, во время проливных дождей посевы сходили вниз вместе с верхним глинистым слоем. При этом мощные, бурлящие грязевые потоки устремлялись к предгорью, проходя дамбу, ущелье, деревню, и впадали в реки, выходящие к морю…

Жителей деревни Юй совершенно не волнует, куда утекает вода из поселения: их лишь интересует, как использовать ее в личных целях. Хотя грунтовые воды в деревне есть, нехватка воды в горных районах – обычное явление, поскольку ее почти невозможно удержать на месте. Единственный способ – строительство водохранилища. Дедушка Юй Сяопина, Юй Ваньсин, оставил своей деревне большое наследство, в том числе и водохранилище.

Водохранилище начали строить в 1976 году. После завершения строительных работ для жителей деревни Юй под руководством Юй Вань-сина наступил период спокойной сытой жизни. Однако вода в хранилище чаще всего была желтой и, возможно, с высоким содержанием пестицидов. В то время не было ограничений на распыление ядохимикатов на полях. Как только появлялись насекомые-вредители, их начинали травить пестицидами, и после дождей паводки уносили в водохранилище глинозем с остатками химикатов. Люди и животные полностью зависели от воды из хранилища и пользовались ею кадый день, что приводило к болезням. Юй Сяопин вырос на питьевой воде из этого водохранилища. Он шутливо называет себя недостаточно умным, ведь эта вода содержала «растворитель IQ».

После начала политики реформ и открытости производственный режим деревни Юй поменялся: горы больше не засевали зерновыми, а стали разрабатывать для добычи руды. Это позволяло зарабатывать деньги гораздо быстрее, чем раньше. Юй Ваньсин после 1986 года уже не был секретарем партийной ячейки, но его авторитет в деревне был настолько высок, что его преемник просил у старого ветерана труда согласия на строительство известнякового рудника рядом с водохранилищем, и старик одобрительно кивнул.

– После открытия рудника нельзя будет пить воду из хранилища, и вам, почтеннейший, нужно сменить место жительства. – Преемник честно выполнял свою работу, выясняя возможность переезда Юй Ваньсина с берега водохранилища, поскольку рудник находился на расстоянии нескольких сотен метров от него.

– Если это принесет пользу людям в деревне, я перееду! – четко сказал старик, немедленно мобилизовал свою семью и первым уехал от водохранилища.

Позже с его берегов уехали все крестьяне, а оно само стало ямой для отвода загрязняющих веществ из печи для обжига известняка. Воду для печи также брали из хранилища. Сбрасываемые стоки быстро превратили водоем в огромную смрадную яму. Каждый день на шахте работали почти триста человек, и все повседневные отходы тоже сливались в водохранилище.

Как-то раз старый секретарь партийной ячейки Ху ЕЦяжэнь, выйдя к берегу водохранилища, задумался. Покачал головой и вздохнул. Похоже, за десять лет горно-рудной деятельности жители деревни Юй не преуспели в достижении счастья. Работали дни и ночи напролет, жили в дыму и пыли круглый год, и при этом по-настоящему пострадали не только люди, но и горы рядом, и водохранилище.

Вред экстенсивного производства очевиден – патологические изменения в организме сокращают время жизни человека, а ужасные последствия для природы сохраняются десятилетиями, нанося вред уже следующим поколениям. Например, из-за крупномасштабного загрязнения почвы, вызванного неограниченным использованием пестицидов, многочисленные деревни в Китае уже стали жертвой «вековой смертельной болезни» почвы, чистоту и здоровье которой трудно полностью восстановить даже через десятки и сотни лет.

Закрытие известняковой печи в деревне Юй к 15 августа 2005 года было результатом переосмысления жизни. Когда генеральный секретарь Си Е(зиньпин произнес знаменательную фразу «Зеленые горы и изумрудные воды – бесценные сокровища», то стало ясно, что необходимо сознательно и добровольно принять решение быстро закрывать рудники, цементные заводы, химические заводы и другие предприятия, загрязняющие окружающую среду. Не зря эта фраза высечена в камне при входе в деревню Юй.

– Закрытие шахт не означает, что мы будем «плыть по течению» и бросим наши горы и водохранилище на произвол судьбы, предоставив им самим восстанавливаться естественным путем. В этом случае, боюсь, мы не смогли бы увидеть зеленые горы и чистую воду, – сказал Ху Цзяжэнь. – Со второй половины 2005 года мы приводили в порядок разрушенные горы и приняли меры к очистке воды, запретили аккредитоваться в деревне предприятиям даже с небольшим загрязнением окружающей среды. Это был непростой период: доход нашей деревни несколько лет был на очень низком уровне, и заработная плата не выплачивалась по нескольку месяцев, в том числе и кадровым работникам. Но мы продолжали. То время стало серьезным испытанием для людей: если бы кто-нибудь начал колебаться, то нанес бы вред общему делу, но мы стиснули зубы и прошли через эти тяготы…

Ху Цзяжэнь горестно вздохнул, глядя на ярко-зеленые несокрушимые горы. Указав на водохранилище с изумрудной водой, похожей на зеркало, он произнес с глубоким чувством:

– Взгляни сейчас на эти горы и на эту воду – они так прекрасны! Мы должны быть очень признательны им – они всегда платили за нас. Теперь благодаря их красоте наша деревня знаменита, ведь они привлекают туристов из разных уголков мира, которые, покидая ее, оставляют здесь свое сердце.

Горы и воды деревни Юй похожи на стихотворение, а местные жители скоро превратятся в поэтов.

Впервые к этому водохранилищу, скрытому среди горных пиков, меня привел старый секретарь Ху Цзяжэнь. Стоя на высоком берегу, мы отчетливо видели отражения белых облаков и зеленых гор и даже могли разглядеть оживленно плавающих рыб и колыхающиеся на дне растения.

Ху Цзяжэнь спрыгнул вниз, к краю воды, и помог мне спуститься. Здесь можно было в полной мере ощутить очарование блестящей воды и живописных гор. Если сесть вплотную к воде и слегка коснуться поверхности рукой, то легко почувствовать, что вода мягка, плавна и изящна, как шелк… А ведь совсем недавно это было неприглядное смрадное водохранилище.

Однажды мы пришли на берег вечером, когда вода стала похожей на настоящую яшму Глядя на ее чистую поверхность в лучах вечерней зари, можно было видеть миллионы ярко сверкающих золотых блесток. Маленькие волны на водной поверхности кажутся озорниками, которые жаждут веселья и один за другим бросаются на берег, смеются, выстраиваются рядами и убегают обратно.

Мы постояли у воды и зачерпнули ее руками, ощущая освежающую, бодрящую прохладу.

Невероятно, что когда-то эта вода была подобна глиняному раствору, была грязней и вонючей выгребной ямы! Жители деревни Юй изменили свой привычный образ жизни: они встали на путь спасения реки Хуншуй, а теория Си Цзиньпина «Зеленые горы и изумрудные воды – бесценные сокровища» позволила водохранилищу снова стать прозрачным и чистым, снова обрести жизнь.

Эпизод 3

Современный Tao Юаньмин

На второй день моей командировки в деревню Юй я отправился к окраине. Посреди поля, примерно в двустах метрах от деревни, стояла крестьянская хижина, а рядом с ней – теплица для овощей из полиэтиленовой пленки. Это была ферма Цзиньбао.

– Владельцем является экогражданин Юй Цзиньбао из деревни Юй. Это его фермерское хозяйство, – произнес сопровождавший меня Юй Сяопин и повел меня дальше.

– Стой! Ты сказал, что он – экогражданин? – Я остановился и схватил Юй Сяопина за руку.

– Да, экогражданин – это звание, которое присвоили ему иностранцы, приходившие в его дом год назад. – Юй Сяопин горделиво улыбнулся.

Термин «экологическое гражданство» интуитивно понятен, однако я захотел подробнее расспросить, каких людей и какой образ жизни так называют.

Когда мы вошли в ворота фермы, Юй Сяопин произнес:

– Это экогражданин Юй Цзиньбао, – и указал на приближающегося мужчину средних лет в серой одежде.

– Как и следовало ожидать, с головы до ног экологичен! – пошутил я, пожимая руку хозяину фермы, на одежде которого были видны следы глины.

– Прошу прощения, сегодня нужно было поставить две виноградные теплицы, весь в глине… – извинился Юй Цзиньбао, крестьянин, с первого же взгляда показавшийся скромным и порядочным. В смущении он начал оттирать руки ветошью.

– Здесь повсюду золотисто-желтые поля рапса и ярко-зеленые поля с овощами – вы живете в настоящей сельской идиллии!

Я осмотрел дом фермера Юй Цзиньбао. Это был небольшой дом с несколькими комнатами, сооруженный из соломы и земли, – очень экологично. Я невольно расчувствовался и пробормотал строки из стихотворения Тао Юаньмина:

.. Хризантему сорвал под восточной оградой в саду,И мой взор в вышине встретил склоны Южной горы.

Неожиданно из бревенчатого домика донеслись слова:

Не нужно смеяться над мутным вином, которое готовят крестьяне в конце года,В урожайный год гостей принимают с полным столом угощений.Гряды гор, вода – и нет пути вперед,Но вдруг открылось предо мной селение под сенью ив.Звуки сяо[14] и барабанов следуют за приближающимся праздником в серединевесны,Простота платьев и головных уборов хранит древние обычаи.Отныне, коль не занят буду при лунном свете,Опираясь на посох, в любой момент ночи постучу в двери.

– Эге! Кто это так изящно декламирует стихотворение Лу Ю[15] «Прогулка по деревне Шаньси»?

– Моя гостья, студентка из Ханчжоу, – поспешил ответить Юй Цзиньбао.

А в доме продолжали звучать стихотоворные строчки:

Интерес к службе чиновником в последние годы стал тонким, словно тюль,Кто заставит меня отправиться в столицу и быть там гостем в роскоши?В маленьком тереме всю ночь слушаю весенний дождь;Из глубины улочки рано утром доносятся звуки торговли цветами абрикоса.Кисть скользит по листу бумаги, оставляя иероглифы.У светлого окна сижу, развлекаюсь наблюдением чайной пены.Не нужно вздыхать по пыли на белом платье;Похоже, успею добраться домой к празднику Цинмин.

Голос принадлежал той же молодой девушке, нараспев читавшей еще одно стихотворение Лу Ю под названием «Первый весенний дождь под Линьанем».

– Да, здесь твои мысли стали пасторальными! – в свою очередь процитировал я строку из стиха, не сдержав своего изумления выразительностью декламации.

Юй Цзиньбао смутился:

– Я не читал книг несколько лет и не особо понимаю, о чем бормочут мои гости. Все живущие у меня горожане постоянно любуются пейзажами и всё время «чирикают». У меня всегда кто-то живет, и когда я пару дней не слышу стихов, начинаю волноваться и думать: может, я чем-то не услужил им?

Я засмеялся. Юй Цзиньбао был действительно простым крестьянином, быть может, не очень образованным, но человеком с искренним и добрым сердцем.

В молодости Юй Цзиньбао работал на каменоломне трактористом, перевозил камень.

– В машину, рассчитанную на перевозку груза весом не более тонны, мы часто загружали восемь-девять тонн! Камни были выше макушки на несколько чи[16]. Каждый раз, когда нагруженная машина не могла сдвинуться с места, сердце замирало от страха, а когда она трогалась, то качалась из стороны в сторону, и ты не знал, в какой момент камни раздавят тебя… – начал рассказывать Юй Цзиньбао.

В ту пору ему было 23 года. Он знал, что работа по перевозке камней смертельно опасна, но, чтобы заработать дополнительные один-два юаня в день, он вступил в ряды «горбатящихся».

– Ничего не поделаешь. В то время ради заработка не щадили свою жизнь. Наша крестьянская жизнь не стоила и гроша, – отметил Юй Цзиньбао. Вместе с ним на руднике работал другой тракторист, которого раздавило насмерть камнем, упавшим при транспортировке. Вместе с водителем погиб и его помощник. Тяжело вздохнув при этом воспоминании, он добавил: – Затем я пошел работать на цементный завод. Там не было такого риска, как при перевозке камней на руднике, но люди там не задерживались. Это место для короткой жизни!

– Почему? – не понял я.

– Был слишком грязный воздух – нос постоянно приходилось очищать от забивавшей его цементной пыли… В нашей деревне у многих были больные легкие, кто-то становился инвалидом, а кто-то представал перед Янь-ваном[17], не дожив до сорока-пятидесяти лет, – вспоминал Юй Цзиньбао, непрерывно покачивая головой и вздыхая. – Поэтому когда в деревне закрыли каменоломни и перенесли цементный завод, я был только рад.

Юй Цзиньбао нельзя назвать красноречивым, но когда он рассказывал о личном опыте, слова его производили сильное впечатление.

– Сначала жители деревни очень беспокоились, ведь раньше они жили за счет добычи полезных ископаемых. В соседних деревнях наших не самых зажиточных крестьян считали богачами! Однако после закрытия рудника и переноса предприятия у всех сильно упали доходы. Какое-то время мы не знали, куда бежать. Позже нам передали слова Си Цзиньпина, секретаря парткома провинции: «Зеленые горы и изумрудные воды – бесценные сокровища». Мы, крестьяне, не понимаем глубоких мыслей, однако ухватили суть фразы секретаря Си. Раньше мы зарабатывали, добывая полезные ископаемые, и строили для этого заводы, но таким подходом многое испортили – нанесли вред окружающей среде, а люди умирали от болезней! При такой жизни полный карман золота и серебра бесполезен! Слова секретаря Си означают, что если наша деревня снова озеленит свои горы и вернет изумрудный цвет воде, то к нам придут горожане, и у нас появится золото и серебро, и жизнь станет лучше… Я всегда именно так понимал слова секретаря Си, и все эти годы поступал в согласии с ними и ни разу не сходил с пути. – Чувствовалось, что фермер много раздумывал о жизни в деревне.

– Я слышал, что иностранцам у вас нравится. Правда? – спросил я. Кадровые работники деревни уже рассказывали мне о сельской ферме Юй Цзиньбао.

– Верно. Когда в Ханчжоу[18] проходил саммит G20[19], руководство провинции организовало приезд ко мне группы европейцев. Они говорили, что слышали о китайских деревнях и представляли все поселения бедными, грязными и отсталыми, и даже подумать не могли, что наши прекрасные горы и воды их так очаруют. Все приехавшие ко мне европейцы говорили, что у меня они провели счастливейшее время и спокойно, как нигде, поели. Они хвалили меня и называли «первым экокрестьянином в Китае»! Иностранцы много снимали на камеру и сразу выкладовали фото и видео местного пейзажа и фермы в социальные сети. В мгновение ока я стал знаменитым! Ко мне стали часто приезжать иностранцы. Глядя, как идут мои дела, деревенские завидуют, говорят, что мне уготовано судьбой быть счастливым, ведь в моем имени есть золото, серебро, деньги и драгоценности[20]. – У простоватого Юй Цзиньбао, оказывается, всё хорошо с чувством юмора.

Центральный двор фермы Юй Цзиньбао сделан в китайском стиле – в форме иероглифа Jh (колодец) – и выглядит примитивно.

– Иностранцам нравится! – широко улыбается Юй Цзиньбао.

Открыв дверь пристройки к основному дому, он завел меня внутрь своей оранжереи. Здесь был совсем другой мир. Под пластиковым тентом располагались мостики с текущими под ними ручейками, клумбы с пышными цветами, молодой изумрудный бамбук с каплями росы, чайная, жилое помещение и смотровая беседка… Продолжением оранжереи стали виноградник, овощной огород, чайная плантация, бамбуковая роща и река, на обоих берегах которой распустились цветы рапса. Так вот где, оказывается, все сокровища фермы Цзиньбао! Каждый, кто впервые здесь побывал, остается под сильным впечатлением от увиденного.

– У меня всё экологично, всё собственного производства, мною посажено и лично выращено, – с гордостью говорил Юй Цзиньбао.

Он показал нам гостевые комнаты, постельные принадлежности, деревянные табуреты, стол и стулья. Распахнув окно и указав на птичник, расположенный в нескольких десятках метров, он сказал:

– Живя у меня, можно быть спокойным: все вещи в моем доме натуральны. Я гарантирую, что всё собранное в поле, сорванное у реки, взятое в хлеву НИКОГДА не контактировало с пестицидами, всё – экологически чистое!

– Не зря пошла слава о хозяйстве Юй! – Я взял со стола предложенный вареный побег молодого бамбука, попробовал. Нельзя было удержаться, чтобы не начать нахваливать прекрасный экологичный дом, где климат благоприятен круглый год.

– Пейзаж, который вы видели, спроектировала моя дочь, – с гордостью сказал Юй Цзиньбао. – Она учится в университете в Нанкине, изучает ландшафтный дизайн.

Наконец стало понятно, что происходит! До этого никак не мог сообразить, каким образом неопытный человек мог спроектировать постройки, сад, огород так качественно и профессионально.

– Цзиньбао, покажи писателю Хэ достояние семьи! – схватил фермера за рукав Юй Сяопин, сопровождавший меня на экскурсии.

Хозяин немного смутился:

– Это белое чайное дерево, виноградник и съедобный бамбук в горах, – и он указал на ярко-зеленые заросли на горе.

Сейчас широко известны эти «три золотых сокровища», которые приносят доход экологической ферме Юй Цзиньбао. Они стали основой благополучия фермера и сделали его таким известным. Сто му съедобного бамбука в зеленых горах удовлетворяют основные потребности семьи Юй Цзиньбао и гарантируют, что в его агротуристическом отеле круглый год будут блюда из свежих бамбуковых побегов и грибов. Не менее важно, что бамбуковые рощи дают возможность иностранным гостям и горожанам-соотечественникам отдохнуть и полюбоваться прекрасными видами. Если это не сокровище, то что?

Вторая драгоценность – сто му белых чайных деревьев. Плантация белого чая на сто му – это результат хорошей работы Юй Цзиньбао, его маленький банк.

– А вот это виноградник, – продолжил экскурсию Юй Цзиньбао. – Мой виноград не такой, как тот, что продают на обочине по десять юаней за полкилограмма. Я не собираю его на продажу. Посетители приходят сюда и сами набирают виноград, взвешивают и платят деньги. – Юй Цзиньбао очень гордится таким подходом к торговле. – Мой виноград дороже и стоит около тридцати юаней за полкилограмма, но спрос превышает предложение.

– Почему? Чем дороже, тем больше людей хотят его купить? – озадаченно спросил я.

В простодушной улыбке Юй Цзиньбао промелькнуло лукавство:

– Нет. Это моя виноградная экология.

– В каком смысле?

– На своем винограднике я никогда не использую пестициды или химические добавки. Для получения урожая недостаточно просто посадить виноград, за ним нужно ухаживать, и у меня есть своя, проверенная практикой методика. Поэтому вкус и сахаристость винограда необыкновенные.

Оказывается, наш такой простой с виду Юй Цзиньбао – весьма незаурядный человек!

– Насколько я знаю, все сельскохозяйственные культуры неизбежно привлекают насекомых, бабочек. Как же ты борешься с ними?

Мой вопрос, возможно, звучал немного по-детски, но мне казалось, что крестьяне не могут обойтись без пестицидов.

– Пойдемте со мной… – сказал Юй Цзиньбао и повел меня на виноградник.

Ранней весной на винограднике молодая поросль негуста, растет только на перголе и выглядит не особо внушительно, между поперечинами перголы заметно пустое пространство. Юй Цзиньбао подошел поближе, отщипнул молодую верхушку винограда и сказал:

– Посев злаковых на полях не обходится без насекомых и сорняков, и эту проблему обычно решают с помощью пестицидов, которые сохраняются в урожае и наносят пусть и незначительный, но вред организму человека. Если не использовать пестициды и химические добавки, то урожайность будет невысокой, и как быть? Это проблема не только зерновых культур. Для винограда же, своенравного и изнеженного растения, это особенно важно. Нужно регулярно рыхлить землю и выпалывать сорняки. Но если постоянно крутиться вокруг лозы, можно не только повредить виноградные подпорки, но и испортить плоды.

– Это не такая уж и маленькая проблема! Как можно ее решить? – Мне было любопытно.

– Я развожу в виноградниках цыплят, которые выклевывают насекомых и щиплют траву, – сказал Юй Цзиньбао, простодушно улыбаясь. – Помимо этого, куры, которые вырастают на таком выпасе, несут яйца, имеющие свой, оригинальный вкус, как, впрочем, и само мясо курицы. А птичий помет, остающийся под лозой, – отличное удобрение для винограда. Разве это не тройная выгода от одного действия?!

– Вот оно что! Ай да Юй Цзиньбао! Ты великолепен! Если ты не разбогатеешь, то кто?! – я не смог удержать восторга. Этот житель деревни Юй очень непрост, и не смотрите на внешность – он чрезвычайно умен.

– В этом нет ничего необычного. Когда я впервые услышал фразу секретаря Си «Зеленые горы и изумрудные воды – бесценные сокровища», то задумался. Как мы, крестьяне, можем сделать окружающую среду и свою жизнь экологически чистыми? Раньше крестьяне не обращали на это внимания, нужен был лишь хороший урожай. Никто не имел понятия о том, насколько чистыми могут быть выращенные продукты. Понятие «экологичность» не имело к нам никакого отношения. Затем всё изменилось. В прошлом наша деревня жила за счет разработки гор и добычи руды. Потом рудники закрылись, горы опечатали, – как жить? Сверху нам сказали: «Опираясь на зеленые горы и изумрудные воды…» А что делать крестьянам, которым сейчас надо кормить семьи? Можно ли прожить, имея несколько слов на бумаге, скандируя лозунги и обдумывая способы выживания?

Как оказалось, Юй Цзиньбао становился весьма красноречив, когда дело касалось его самого, и мог говорить часами.

– В первые годы после закрытия предприятий в деревне я уехал в чужие края, по примеру некоторых пытаясь начать собственное дело. Потом услышал, как кто-то из наших деревенских раскрутился и сделался популярным. Мне тогда даже стало немного завидно. Я вернулся в деревню и задумался о том, каким может быть мое дело, чтобы оно было не только выгодным, но и «экологически правильным». Как сделать свои землю и дом чистыми и свежими, а ферму известной, чтобы горожане стремились приезжать к нам – поесть, выпить, повеселиться, провести здесь несколько счастливых дней. А тем временем многие покидали эти места, сдавая землю в аренду, чтобы получить доход… Не знаю, понятно ли я говорю, но именно с такими мыслями я сюда и приехал. – Слова крестьянина были простыми, но скрытый в них смысл – глубким. Опыт Юй Цзиньбао помогает отчетливо понять основу «теории двух гор»[21].

– По моим ощущениям, нужно сделать так, чтобы экологическая обстановка стала лучше, и благодаря этому мы могли бы получить «и золото, и серебро», – произнес Юй Цзиньбао. – Исходя из этого, мы сначала занялись съедобным бамбуком, позволив ему с каждым годом разрастаться, придумывали, как использовать возможности бамбуковой рощи, и разрабатывали проекты для развлечения горожан. Затем завершили обустройство чайной плантации – она стала давать довольно стабильный доход. Так, на основе бамбука и чайных деревьев был создан наш вариант агротуризма. Постепенно о нашей затее стали узнавать, и к нам начали отовсюду приезжать посетители. Потом мы решили выращивать виноград, а для его сбора люди стали приходить сюда и забирали с собой по четыре-пять килограммов – так я продал свой виноград, не выходя на рынок… Сейчас спрос превышает предложение, и цена довольно высока.

Таков способ Юй Цзиньбао «собирать золото и накапливать серебро». Все деньги, которые к нему пришли, – экологически чистые! В деревне Юй и в уезде Аньцзи есть много людей, зарабатывающих подобно Юй Цзиньбао. И слово «экология» для нашей прекрасной страны – не пустой звук!