Страсть или власть?

– Он любит лошадей? – спрашиваю я, чтобы поддержать разговор.

– Мама любила, – его голос меняется, и последнее слово, сказанное в прошедшем времени, говорит об одном, его мамы больше нет.

– Мне очень жаль, – дёргая поводья, Рэймонд останавливает Миру. И я думаю, что сказала что-то не так. Мне никогда не приходилось с кем-то говорить о людях, которых уже нет в живых.

– На сегодня достаточно, – слезая с лошади, парень протягивает мне руку и я спускаюсь вслед за ним. Не глядя на меня, Рэй зовёт Татьяну и просит увести лошадь. Он говорит о моих ошибках, предлагает тренировки, которые помогут мне научиться управлять лошадью и так далее.

– Приходи завтра к восьми, – говорит тренер, как только парень уходит. Я благодарно киваю и направляюсь в раздевалку. Моё настроение сошло на нет, я не понимаю, почему он так резко переменился. Неужели это произошло совсем недавно и его рана ещё не успела затянуться? Хотя я не уверена, что такая боль может вообще хоть когда-то пройти…

– Я закончила. Едем домой? – встречая в коридоре Иду в компании учащихся, среди которых стоит Рэймонд и смеётся над какой-то шуткой, сказанной моей сестрой, я на секунду теряюсь.

– Да, поехали, – наши взгляды на секунду пересекаются, и я тут же двигаюсь к выходу. Не хочу больше смотреть на эту двуличность.

– Лия, подожди, – догоняя на лестничном пролёте, Ида хватает меня за запястье.

– Да что с тобой такое? Тебе не кажется, что это уже перебор? Нельзя себя так вести каждый раз, как только тебе что-то не нравится. Весь мир не крутится возле тебя, – непонимающе смотрю на свою сестру.

– Рэй сказал, ты очень грубо себя вела с ним, – я охаю и моё лицо застилает самая обиженная улыбка из всех, что мне доводилось изображать.

– Ну так иди и пожалей своего бедного Рэя, раз он так остро реагирует на мои грубости, – возможно слишком резко говорю я, ведь моя сестра разворачивается и молча уходит в том же направлении, откуда пришла.

– Ида, – кричу ей вслед, но она не реагирует, а может просто не слышит, весь нас разделяет входная дверь на третий этаж. Делая глубокий вдох, я всё же беру себя в руки, и направляюсь к месту, где все обычно сидят.

В коридоре стало тихо. Кажется все разошлись. Но я всё же решаюсь дойти до холла. Наконец до меня доходят звуки голоса сестры. Заворачивая за угол, застываю на месте. Не то чтобы я не ожидала это увидеть, но всё же мне стало обидно. За себя? За сестру? Или за свою тупость? Это было не так важно Иде, сколько мне. Ведь она стояла в объятиях Рэймонда и впивалась своими губами в его. Вряд ли она сейчас думала о том, что я чувствую, глядя на эту картину.

– Лия, боже, – не скрывая улыбки произносит сестра и пытается найти слова.

– Я не должна была повышать на тебя голос, прости. Поедем домой? – слишком холодно, но искренне говорю я, глядя на пару людей.

– Я поеду с Рэем, – понимающе кивая и изображая подобие улыбки, разворачиваюсь и направляюсь к выходу. На этот раз уже не возвращаясь обратно. Сказать, что я разочарована? Конечно. Видеть, как твою сестру целует парень, который буквально час назад улыбался тебе и помогал освоить азы в конном спорте, было неприятно. Но ещё более неприятно было то, что он ко мне прикасался, что я, действительно, решила, что он хороший и порядочный человек.

– Где Ида? – задаёт вопрос папа, как только я сажусь в машину.

– Она поедет с Рэймондом. Это тот парень, которого они с мамой вчера обсуждали целый вечер, – сразу же отвечаю на немой вопрос отца и непроизвольно закатываю глаза. Как меня это бесит. Просто тошнит.

– Твоя сестра довольно шустрая, но при этом чересчур наивная. Пожалуйста, будь с ней рядом, если вдруг он разобьёт ей сердце, – протягивая мне шоколадку, он слегка улыбается. Папа вечно занят работой, большая редкость, когда он подвозит нас до школы или забирает домой. Но ему важно, чтобы мы с Идой держались вместе. Ведь, когда у родителей нет времени на нас, то мы вдвоём должны найти это время друг для друга.

– Конечно, пап, – чем ближе мы становимся к дому, тем более чётко проглядывается мамин силуэт в саду. Она удобряет кустовые розы, чтобы они смогли пережить зиму и в следующем году зацвести с новой силой. Вот бы и с людьми так же, выпил удобрение, переждал пару месяцев и зацвёл в первозданном виде. Почему в жизни всё не так?

Не нужно бояться, лошади чувствует твой страх. Расслабься, сделай глубокий вдох и…Вот видишь, это совсем не страшно…

В голове словно кинолента проносятся одни и те же кадры, слова и фразы, вырванные из контекста. Это словно самое настоящее кино и я в нём актриса, которой нет места…

Глава 4

– Пожалуйста, хватит, – мой голос похож на хрип, сил уже не осталось.

– Смотри, она просит ещё, – издевательский смех прожигает уши, мне хочется сгореть от стыда..

– Лия, тебе же нравится? Скажи, что тебе нравится, – холодные пальцы цепляют за шею, и я, наконец, открываю глаза. Каким нужно быть человеком, чтобы так смотреть на меня?

– Какая ты узкая, Лия, я бы трахал тебя каждый день, – меня тошнит, от слов, от человека, от того, что мир так жесток. Всё болит, по мне словно прошлись острым ножом. И дело не только в физической боли, а в том, что эта тупая улыбка на лице миловидного и дружелюбного парня оказалась полнейшим дерьмом.

– Лия, – открываю глаза, рядом сестра, уже совсем не так страшно.

– Опять этот сон, – делая глоток воды, что принесла Ида, тяжело вздыхаю, мне словно заново дали возможность дышать.

– Я слышала, – поджимая губы в тонкую нить, она смотрит куда угодно, но только не на меня. Ей меня жаль, мне себя тоже. Я правда хотела тогда умереть.

– Если хочешь, я лягу с тобой, – её голос дрожит, мы так и не помирились с момента, как я поняла, что она по уши влюбилась в очередного придурка.

– Я уже не усну, – слезая с кровати, направляюсь к окну. Уже ночь, но ещё не утро, солнце лишь слегка даёт понять, что вот-вот выйдет из-за горизонта.

Ида уходит, оставляя меня одну. Мои руки дрожат. Я сейчас едва не заплачу. Я так устала от этих снов, напоминающих самое большое разочарование в моей жизни. Прошёл год, а в голове всё застыло, как будто случилось только вчера. И, кажется, это уже никогда не сотрётся из памяти, будет напоминать каждый день о том, что любой мужчина может воспользоваться тобой, словно игрушкой, и бросить, как какую-то тряпку.

– Я принесла нам какао, – улыбаясь, Ида присаживается рядом со мной на подоконник и протягивает ещё горячую чашку. Мы открываем окно. Комнату обволакивает свежий воздух. И дышать становится легче.

– Порой я забываю о том, что с тобой произошло. Совсем не думаю, что творится в твоей голове, когда кто-то из парней пытается с тобой наладить контакт. А потом, я просыпаюсь от твоих стонов и криков, мне становится так страшно. Ведь всё встаёт на свои места. А это очень больно, признавать тот факт, что ты уже никогда не станешь прежней, – она со мной откровенничает, впервые говорит, что думает о произошедшем. Раньше Ида молчала. Она всегда много говорила, но, когда узнала о том, что случилось, не могла и слова сказать. Её тогда словно парализовало.

– Я не понимаю, что ты чувствуешь, когда парни смотрят на тебя, прикасаются. И я не хочу этого понимать, потому что вижу, как тебе плохо. Это звучит эгоистично. Но, как только я представлю, что то, что сделали с тобой, могли сотворить и со мной, всё внутри сжимается…, – она говорит что-то ещё, но в голове вновь проносятся картинки из прошлого, меня держат за руки, снимают одежду, им смешно, всё тело горит, я правда пытаюсь, но это не помогает.

– Я просто хочу, чтобы ты знала, что я всегда рядом. Даже, если не понимаю. Даже, если мы в ссоре. Я всегда тебе помогу. И больше никогда не оставлю одну, – в тот день мы поругались и разошлись по разным компаниям, я выбрала не самую удачную.

– Я знаю, – это единственное, что я могу сказать. Но спать уже не хочется, и я думаю, о чём ещё поговорить, чтобы сменить тему разговора на более позитивный лад. Моя сестра меня опережает.

– Я сама поцеловала Рэя. И вроде бы всё было хорошо. Но потом, когда мы ехали в машине, он сказал, что это было неправильно и ему нравится другая девушка. Сказал, что не хочет водить меня за нос, что я классная и обязательно найду себе парня получше. Было обидно. Но он хотя бы был честен со мной.

– И ты так спокойно отреагировала? – удивлённо спрашиваю я.

– Конечно, нет. Я сказала, что он козёл и не должен был отвечать на мой поцелуй. Он ничего не ответил и это выбесило меня ещё больше, поэтому я высказала ему всё, что думаю о нём. Было забавно, – она улыбается, всё в её стиле.

– Ему нравишься ты, – Иде не хочется этого признавать, но всё же она произносит это вслух.

– Это неважно. Мне он не нравится, – странно говорить такое, учитывая, что я сама мало верю в это. Он, действительно, хороший парень, раз не стал использовать мою сестру и сразу обозначил свои границы. Плюс ко всему этому, он довольно хорошо умеет взаимодействовать с лошадьми, а это много значит. Такие животные не любят плохих людей.

– И кстати, Рэй ничего плохого про тебя не говорил. Это я всё придумала, чтобы убедиться в том, что ты тоже к нему неровно дышишь, – мои брови ползут вверх, а на лице проступает усмешка. Моя сестра всё это время играла в какие-то свои игры, использовала нас с Рэймондом, чтобы мы могли понять, что испытываем симпатию друг к другу. Забавно.

– Ида, этот парень мне не нравится. И я больше не хочу возвращаться к этой теме, – слезая с подоконника, залезаю под одеяло, у нас ещё есть пару часов, чтобы поспать.

– Врушка, – довольно улыбаясь, сестра проделывает то же самое и я закрываю глаза. На этот раз перед ними силуэт красивого парня в чёрном лонгсливе и серых штанах, он взъерошивает волосы и оставляет лёгкое дуновение ветра на моих губах.

Глава 5

– Привет, – звенит звонок, в классе царит суматоха и знакомый голос требует обратить на него внимание. Все уже давно расположились на своих местах, а я как дура смотрю на своего напарника по английскому и не могу сдержать улыбки.

– Мне нравится, что ты рада меня видеть, – после этих слов я просыпаюсь и вспоминаю, что урок уже начался и мне следует слушать учителя, а не парня, что отшил мою сестру пару дней назад.

Учитель говорит на английском, не произнося при этом ни единого русского слова. Все сидят с такими лицами, словно понимают, что она говорит. Они хорошо притворяются или я здесь одна такая, кто не понимает и половины из того, что она только что сказала?

– This is called gratuitous assistance (Это называется безвозмездной помощью), – отвечает светловолосая девушка с первого ряда, и я понимаю, что учитель ведет дискуссию.

– Right. Give me your examples when you helped someone without demanding anything in return (Верно. Приведите мне свои примеры, когда вы помогали кому-то, ничего не требуя взамен), – я понимаю лишь половину из того, что она говорит, и, когда слышу уверенное произношение одного учащегося, затем другого, чувствую, что сейчас просто облажаюсь, как только очередь дойдёт до меня. Ведь я не смогу весь урок, а то и весь учебный год оставаться незамеченной.

– Amelia? – я с выпученными и полными непонимания глазами смотрю на женщину лет тридцати и пытаюсь подобрать слова. Мой английский на уровне пятого класса плачет где-то тихо в сторонке и единственное, что я умею говорить – это то, что my English is bad.

– I helped the neighbor's cat when he couldn't get down from the tree ( Я помогла соседскому коту, когда он не мог слезть с дерева), – шепчет мне Рэймонд, когда уже весь класс сидит в ожидании моего ответа. Мне ничего не остаётся, кроме того, чтобы повторить то, что он сказал. Коряво, неправильно, но зато уверенно.

– And i didn't expect any gratitude from his owners, because i just wanted the cat to feel safe ( И я не ждала никакой благодарности от его хозяев, потому что просто хотела, чтобы кот чувствовал себя в безопасности), – тяжело вздыхая, заканчиваю предложение. Учитель смотрит на меня подозрительно и на секунду мне даже кажется, что сейчас она всё поймёт и я запомню этот позор на всю жизнь. Но вместо этого слышу неуверенное very well и ощущаю чужой взгляд на профиле своего лица. Ему смешно.

– У тебя ужасное произношение, – шепчет Рэймонд, не скрывая улыбки. Я не обижаюсь, это правда. Мой английский оставляет желать лучшего.

– Спасибо, – мой голос полон сарказма, но на самом деле я благодарю его за помощь, если бы не он, я бы даже одного толкового предложения составить не смогла.

– Если хочешь стать писателем, ты должна понимать хоть какую-то часть иностранных слов, порой они помогают разнообразить текст и преподнести мысль оригинально, – я не совсем понимаю, что он сейчас говорит. Или, если быть точнее, в моей голове крутится вопрос, откуда он знает о том, кем я хочу стать.

– Я слышал, как ты разговаривала с куратором по учебной деятельности. Мне кажется, участие в конкурсе сочинений будет отличным плюсом для поступления в вуз, – ему даже это известно.

– Что ещё ты обо мне знаешь? – не скрывая недовольной улыбки, я уже не обращаю внимания на разговор, что ведётся между учителем и моими одноклассниками.

– Больше, чем ты думаешь, – таинственно и кратко. Меня раздражают такие ответы, но всё же я не требую объяснений. Докапываться до человека, выманивая из него правду всеми силами – не в моём стиле. С этим прекрасно справляется Ида. Но только не я.

– Тебе отлично подойдёт тема справедливости. Мне кажется, ты хочешь, чтобы всегда всё было правильно, люди жили во взаимоуважении и понимании, а закон наказывал преступников и не осуждал невиновных. Ты хочешь, чтобы в мире царила справедливость, но понимаешь, что это невозможно. Тебе стоит написать об этом, потому что все писатели пишут о том, чего в жизни увидеть нельзя, даже при большом желании…

– Мы читаем книги, чтобы не видеть жестокость реального мира, окунаемся в идеальную жизнь персонажей, забывая о том, что происходит вокруг, – заканчиваю его мысль, понимая, что всё это, действительно, так.

– Raimond, Amelia, are we distracting you? – голос учителя эхом разносится над нашими головами. Мы прерываем разговор, возвращаясь к уроку. Я начинаю задумываться о том, что мне, действительно, стоит попробовать написать это сочинение. Ведь, если даже победа будет не за мной, я всё же сделаю свой первый шаг на пути к осуществлению цели.

Глава 6

Когда утром вместо будильника я услышала радостный визг Иды, мне показалось, что весь мир сошёл с ума или началась Третья мировая война. У моей сестры такой голос, что она сможет поднять на уши триста тысяч солдат. Даже при условии, если они будут находиться в разных концах света и на них будут надеты беруши.

Время двадцать минут седьмого. Конечно, Ида встаёт раньше меня, ведь ей нужно принять душ, накраситься, сделать причёску и ещё куча дел, чтобы быть красивой при любом удобном случае. Но зачем так визжать? Я ведь могла поспать ещё целых сорок минут.

Глядя на моё озлобленное и полное непонимания выражения лица, сестра тычет перед моим носом экраном телефона. Я всё ещё сонная и еле пытаюсь разглядеть содержимое. Наконец, пиксели встают на свои места и я различаю фотографии двух парней. Рэймонда я узнаю сразу, а другого, кажется, видела на вечеринке, где в прошлый раз зависала Ида. Я окончательно просыпаюсь, когда вижу надпись "Безжалостный поединок между непобедимым Рэем Доберманом и обезбашенным Кристианом Харисоном". Дальше идёт время и место проведения боя.

– Там что, будут делать ставки? – в моём голосе чувствуется тревога, но это первое, что приходит мне в голову после того, как я дочитываю последнюю строчку.

– Ага. И мы с тобой будем ставить на непобедимого Рэя Добермана, – Ида делает акцент на его фамилии, едва снова не взвизгивая от радости.

– Это незаконно, – сестра закатывает глаза и садится на край кровати.

– Законно, не законно. Лия, это неважно. Будет круто. Ты представляешь, сколько это эмоций? Мы станем зрителями того, как двое красавчиков практически в обнажённом виде будут демонстрировать свою силу на публике, – её глаза сейчас просто взорвутся от ослепляющего восторга.

– А, если кто-то из них пострадает? Когда в школе узнают, чем они занимаются, то сразу же отчислят. Ты понимаешь, какие ужасные последствия могут быть? – она снова закатывает глаза и выпускает воздух из лёгких.

– Лия, пожалуйста. Хватит быть всегда такой строгой и категоричной. Мы можем просто повеселиться. Будет классно. Скажи, что ты пойдёшь, – надувая губки и смотря на меня взглядом кота из Шрека, Ида уже не знает, как ещё меня убедить. Я не знаю, хочу ли видеть, как двое парней будут мусолить друг друга, желая одержать победу.

– Я подумаю, – она радостно подпрыгивает и улыбается, словно я уже согласилась.

На часах половина седьмого. Сон пропал. Исходя из того, сколько осталось времени, решаю принять душ и тоже немного накраситься. Я не делала этого уже очень давно. Из всей огромной коробки с косметикой, что стоит в нашей комнате, мне принадлежит только бальзам для губ и гель для бровей. Да, всё просто и минималистично. Но мне нравится.

Надевая форму, смотрю на своё отражение. Мои планы по небольшому количеству косметики провалились, как только Ида заметила мой взгляд, скользящий по коробке. Она сотворила с моим лицом нечто. Тени, тушь, тональник, помада, пудра, хайлайтер и ещё много чего. Все названия я не запомнила. Но получилось красиво.

Пока мы шли по коридору, сестра без умолку тараторила о том, как все на меня смотрят. Парни с восхищением и желанием, девушки с завистью и соперничеством. Всё как обычно. Всё как и всегда. Раньше мне это нравилось. Быть в центре внимания, смеяться с подругами на переменах, подмигивать парням, что без стеснения смотрели в мою сторону. А сейчас всё не так. Меня словно загнали в угол, и любой взгляд или фраза брошенные в мою сторону, кажутся оскорблением и унижением.

Когда мы останавливаемся возле кофейного аппарата, наше с сестрой внимание привлекает кареглазый брюнет. Он смотрит на меня, улыбается и показывает два больших пальца, поднятых вверх. Ида смеётся, а я понятия не имею, кто это и что всё это значит.

– Это Артур. Брат Рэя. Правда, они похожи? – радостно сообщает мне сестра, от чего я нервно сглатываю и киваю, их двое. Таких красивых. Мир сошёл с ума.

– Привет, Лия. А ты и правда нереальная красотка. Я думал, брат меня обманывает, – да уж, в серьёзности он явно уступает место Рэймонду.

– А ты, Ида. Приятно снова познакомиться. Я в тот день был жутко пьян, и едва помню, где и с кем провёл ночь. Кажется, её звали Виктория, – мои брови ползут вверх, они похожи с моей сестрой, оба взбалмошные и невесомые. Куда-то летят и сами не знают, куда.

– О Господи, Артур. Можно без подробностей, – слишком громко произносит Ида, привлекая внимание окружающих.

– Вы ещё не видели моего брата? Он прячется от толпы девчонок, которые только и делают, что липнут к нему после того, как узнали, что он будет биться с самим Харисоном. Я если честно и сам не уверен в том, что он победит. Только вы ему этого не говорите, – после этих слов мне становится беспокойно, кто такой Кристиан Харисон и почему он так опасен..

– Кристиан занимает первые места во всех соревнованиях школьного уровня по боксу, участвует в подпольных боях в самых разных категориях. Все до сей пор помнят, как он вырубил одного бугая, когда все уже не верили в то, что Харисон может победить. Это было жёстко, – Артур действительно беспокоился за Рэймонда. И я кажется, тоже…

– Зачем он согласился? – слишком взволнованно спрашиваю я и ощущаю на своей талии чужую ладонь.

– Потому что Харисон урод. И ему пора показать, где его место, – голос Рэймонда над моей головой прогремел словно гром в небе.

– Кристиан разгромил тачку нашего отца за то, что тот не взял на работу бухгалтера его мать. А миссис Харисон славится не самой лучшей репутацией. У нас есть все доказательства того, что она воровала деньги из бюджета компаний, где раньше работала. Но этот придурок решил, что отец несёт какую-то чушь, клевещет на миссис Харисон. В общем, ремонт обошёлся в два миллиона. Машина очень дорогая, – боже, что это за машина такая, автомобиль моего отца стоит ровно столько, сколько вышла себестоимость ремонта. Чем занимается их отец?

– Почему вы просто не напишите заявление в полицию? – с таким же непонимающим выражением лица, как у меня, спрашивает Ида. Парни странно переглядываются. От этого возникает ещё больше вопросов.

– Он несовершеннолетний. Что ему будет? Условка? Штраф? Детская колония? Зачем портить парню жизнь, когда можно просто преподать урок? – на лице Рэймонда и Артура проступают ехидные улыбки, от чего мне становится некомфортно.

– Дело ведь не в доброте душевной? – поджимая губы в тонкую нить, парень отводит меня в сторону. Мы оставляем Артура и Иду одних. Брат Рэймонда что-то рассказывает моей сестре, она смеётся. Их разговор перешёл на другую тему. Но не наш.

– Лия, я понимаю, что в твоём мире было бы правильно, чтобы со всем этим разбиралась полиция. Но в моём мире, в нашей семье вопросы решаются по-другому. Мы не портим жизнь молодых парней, когда они ошибаются. Мы исправляем их. Показываем им их место, – кажется, в моей голове начинает складываться пазл.

– И где же по-твоему место Кристиана Харисона?

– Его место в школе, дома с матерью. Он решил поиграть в плохого парня, показать какой он крутой, не думая о последствиях. Знаешь, где он сейчас? В отделении полиции. И он ещё не знает, что сегодня вечером будет бой. Харисон сидит и ждёт, когда будет суд, когда его отправят в детскую колонию. Через пять часов его отпустят сотрудники полиции. Скажут, что мой отец забрал заявление. Он обрадуется. Подумает, что пронесло. Но как только выйдет из отделения, окажется в машине, которая привезёт его на ринг. И там его буду ждать я. Кристиан Харисон получит по заслугам. Все будут смотреть на красивый бой, а он понимать, что это конец. Что второго шанса так же спокойно уйти у него уже не будет, – в глазах Рэймонда горел какой-то странный огонь, за холодным взглядом и сдержанной натурой скрывалось слишком много тайн и опасности. Он казался уже не таким хорошим, как прежде. А может не казался, он с самого начала таким и был.

– Это жестоко, – мой голос дрожит.

– Это жизнь, Лия. Если в ней и есть справедливость, то только такая. Жестокая и беспощадная, – он вновь вернулся в обличие спокойного и уравновешенного человека.

– А где моё место? – поджимая губы, Рэймонд смотрит на Артура. Звонок прозвенел уже давно. Ида ушла на урок. В коридоре стояли трое. Я и братья Доберман. Они смотрели друг на друга. Артур легонько мотал головой, словно просил брата этого не делать.

– Ты мне веришь? – зачем-то спрашивает он, наконец глядя мне прямо в глаза. Во что я ввязалась?

– Я..я не знаю, – я нервничаю, меня словно снова загнали в угол.

– Просто скажи, веришь или нет, – голос полон твёрдости и свирепости, я сейчас заплачу.

– Я никому не верю. И тебе тоже, – его руки опускаются, взгляд снова возвращается к брату, а я на ватных ногах двигаюсь куда-то вперёд.

– Ты сумасшедший? Что ты творишь? Напугал девчонку до усрачки, а потом спрашиваешь, верит она тебе или нет. Зачем тебе всё это, я не понимаю...., – Артур говорит что-то ещё, но я уже не слышу, запираюсь в помещении туалета и смотрю на своё отражение. На глазах застыли слёзы.

Я так испугалась. Рэймонда? Себя? Или той правды, что он решил обрушить на меня, словно снег на голову? Я уже ничего не понимала. Прошло всего шесть дней с момента, как я увидела Рэя, а у меня уже голова кругом. Он смотрит на меня так, словно знает всё, вплоть до роддома, где я родилась. И это страшно. Видеть в телесной оболочке хорошего парня настоящего сына бандита. Я ведь права? Мне показалось из его слов, что их отец занимается незаконной деятельностью. Да и сами братья Доберман не отличаются правосудием.

– Лия, можно мне зайти? Пожалуйста, – это Артур.

– Я в порядке, – наконец говорю я себе и ему, открывая дверь.

– Извини за брата. На него сейчас столько всего навалилось. Ему тяжело контролировать себя, – он пытается найти слова, чтобы оправдать безжалостное поведение Рэймонда. Это мило, учитывая, что они очень похожи, и выглядит всё так, словно он оправдывает самого себя.

– Расслабься, Артур. Мне нет дела до твоего брата, – на его лице проступает слабая улыбка. Он мне не верит. Да и я сама себе тоже.

– Давай уедем. К чёрту эти уроки, – его безрассудство вызывает во мне смех. Он словно мужская копия моей сестры.

– Тебя не было целую неделю. Уверен, что это хорошая идея?

– Я Артур Доберман, что мне будет? – с космически пафосным видом произносит парень, словно его имя и фамилия говорят сами за себя. Хотя, может так оно есть.