Немой. В плену его желаний

Элена Макнамара

Немой. В плену его желаний

Элена Макнамара

* * *

Глава 1

– Через десять метров поверните налево, – услужливо предупреждает навигатор, и я подчиняюсь. – Следуйте прямо… Следуйте прямо…

Неужели я почти на месте? Как-то даже не верится…

Проезжаю ещё около пятисот метров, и дорога резко заканчивается. Останавливаюсь.

– Вы прибыли в конечный пункт назначения, – запоздало сообщает навигатор.

Заглушив мотор, потягиваюсь. Позвоночник хрустит от утомительного пути длиною в триста километров.

Это моё самое длинное путешествие за последнюю пару лет, ведь я была прикована к кровати болеющего отца.

Весь прошлый месяц я лила слёзы после его смерти, а пару дней назад муж добил меня своими планами на жизнь. В этой жизни меня рядом с ним не оказалось, со мной он решил развестись.

Покинув машину, осматриваюсь по сторонам. Впереди течёт река, а справа от меня возвышается домик с мансардной крышей.

Я не была здесь… Сколько? Восемнадцать лет?

Да, именно! В наше с мамой и папой последнее лето здесь мне было двенадцать. Тогда деревня была плотно заселена, а сейчас я увидела жилые дома лишь на въезде. И вот ещё один по ту сторону реки – ближайший к моему домику, к нему можно попасть лишь по хлипкому мосту через реку.

Понятия не имею, кто там живёт, но владения, похоже, просто огромные. Не припомню, чтобы там был этот дом, когда была здесь последний раз.

Хотя за восемнадцать лет можно многое забыть.

Что ж… ладно. Я на месте. И нужно посмотреть, где я проведу ближайший уединённый месяц своей новой жизни.

Не забирая багаж из машины, налегке поднимаюсь на небольшой пригорок прямиком к родительскому дому, доставшемуся мне по наследству. Странно… Я ожидала увидеть участок, поросший бурьяном, и развалившуюся за долгие годы лачугу, но передо мной вполне ухоженный сад, хоть и не огороженный никаким забором. И весьма крепкий дом.

Но это точно тот самый дом, где мы проводили каждое лето с семьёй, ошибки быть не может. Правда, здесь появилась новая терраса, довольно современная. Дом выглядит свежеокрашенным, и черепичная крыша явно почти новая. Хотя совершенно точно раньше он был покрыт шифером.

В кармане звонит телефон, и я поспешно достаю его. На экране ожидаемо высвечивается имя подруги.

– Да, Катюш? – принимаю вызов, потому что она не отстанет, пока не убедится, что я в порядке.

– Ты доехала? Или всё же повернула назад? – тараторит она в трубку.

– Я на месте, – зажав телефон плечом, отвечаю ей, пытаясь открыть дверь ключом, который, кажется, совсем не подходит к замку. – Вот дом пытаюсь взломать. Но взломщик из меня тот ещё, – отшучиваюсь.

– Вот чего ты веселишься, Саш? Твой горе-муж пытается фактически тебя обокрасть, а ты взяла и просто уехала. Тебе к суду надо готовиться! О чём ты думаешь?

О чём я думаю?

О своём душевном равновесии. О том, что хочу побыть одна. Возможно, поплакать над годами, проведёнными в браке с этим, как выяснилось, бездушным человеком…

– Я вернусь до суда, – отвечаю Кате спокойным голосом. – Все документы взяла с собой, буду изучать.

– Твой адвокат должен их изучать, а не ты! – переходит на повышенный тон подруга.

Вообще-то, она у меня очень хорошая и любит меня всем сердцем… Но даже её сейчас в моей жизни чертовски много.

Река, домик с одной спальней и кухней, сад, пение птиц по утрам, роса на траве – вот, что мне сейчас нужно.

– У моего адвоката остались копии документов. Мы будем постоянно на связи.

– Ой, успокоила! – фыркает Катя. – Ты пойми, Сашуль, Серёга всю фирму себе заграбастает. А это ведь компания твоего отца. Ты должна бороться, а не убегать!

Будто я не знаю! Будто меня не пожирает изнутри одна только мысль, что я могу потерять дело, на которое мой отец потратил всю жизнь.

Но у меня сейчас нет сил бороться с бывшим мужем. Нет сил видеть его с новой невестой. Я просто хочу, чтобы все оставили меня в покое!

И даже Катя.

– Всё будет хорошо, – произношу я натянуто.

В этот момент, словно в подтверждение моим словам, замок всё-таки поддаётся, и у меня получается повернуть ключ. Я издаю победоносный кличь и вхожу в дом. Голос подруги тут же начинает хрипеть и пропадать.

– Алло, Кать? Я тебя не слышу! Алло!

Оторвав телефон от щеки, вижу, что мобильной сети просто нет. Поднимаю телефон над головой, но ничего не происходит. Значит в доме, связь совсем не ловит…

Идеально!

Убрав телефон в карман шорт, прохожусь по маленькой прихожей и перемещаюсь на кухню. Новая терраса, которая совершенно точно появилась здесь недавно, как раз примыкает к этой кухне и соединяется с ней отдельной дверью, закрытой сейчас изнутри на обычный вертушок.

Я поворачиваю его, открываю дверь и выхожу на террасу. В нос тут же ударяет запах свежего дерева и душистой розы. Большой куст этой самой розы как раз виден с террасы. У меня дух перехватывает от этого великолепия.

А ещё отсюда хорошо просматривается соседский дом за рекой. Похоже, это единственное напоминание о цивилизации в шаговой от меня доступности. Возможно, завтра я прогуляюсь по мостику на ту сторону и всё-таки узнаю, кто там живёт. А ещё спрошу, не занял ли кто наш домик, думая, что сюда уже больше никто не вернётся. Ведь такое возможно, верно? Кто-то же ухаживал и за садом, и за самим домом. Кто-то пристроил эту террасу.

Возвращаюсь обратно на кухню и исследую комнату. Она станет и гостиной, и моей спальней, ведь в мансарду я подниматься не намерена. Там вещи моих родителей и мои детские вещи. У меня пока недостаточно сил, чтобы перебирать их…

Вернувшись к машине, чтобы забрать свою дорожную сумку, сначала проверяю телефон и обнаруживаю, что связь вновь появилась волшебным образом. Но она очень слабая, нестабильная и пропадает почти сразу, как только делаешь шажок в сторону.

Именно этого я и хотела, если честно. Чтобы весь мир остался там, в трёхста километрах позади. Хотя бы на ближайший месяц.

Иногда стоит бояться своих желаний…

* * *

До наступления сумерек я успеваю умыться и переодеться с дороги, разложить вещи в громоздком шкафу в гостиной, разобраться с рубильником в подвале, чтобы в доме появился свет, и приготовить ужин на одноконфорочной электроплитке.

Продукты я купила в супермаркете на трассе, но ездить туда постоянно довольно проблематично. Однако помню, что неподалёку есть посёлок, где наверняка и магазин имеется.

В любом случае я буду разбираться с этим чуть позже, а пока собираюсь просто наслаждаться своим одиночеством на полную катушку.

На кухне нахожу немного посуды и столовых приборов. Ополоснув всё это под краном (вода в дом поступает прямо из реки), накладываю на тарелку немного салата и обжаренные с двух сторон ломтики бекона. Наливаю в бокал красного вина… Да-да, большой удачей стала эта находка – старинный хрусталь, который так любила моя мама.

Вино поможет мне пережить первую ночь в этом доме, а потом я наверняка привыкну и к непонятным шорохам снаружи, и к пониманию того, что сюда вряд ли приедет полиция в случае чего.

Правда, остаётся слабая надежда, что в этой глуши я не совсем одна, и там, за рекой, есть ещё кто-то. Буду надеяться, что это какие-то порядочные люди, и я смогу обратиться к ним за помощью.

Подвинув журнальный столик к дивану, ставлю на него тарелку и бокал. Быстро проглотив салат и бекон, беру бокал в руки и начинаю просматривать документы.

В наследство от отца мне досталась квартира в центре города, машина, на которой я сюда приехала, и этот домик на берегу реки. Муж пытается оттяпать компанию отца – семейный бизнес по производству современной корпусной мебели. А это два завода, офисное здание и многомиллионная прибыль. Мой адвокат пока разводит руками и говорит, что на данном этапе бессилен.

Мой уже практически бывший муж Сергей очень ловко надул нас с отцом, когда тот совсем слёг и уже не мог заниматься делами фирмы. Папа, не глядя, подписал какие-то документы, таким образом сделав Серёжу своим замом с правом подписи. Ну а дальше – уже дело техники… Бывший муж целых два года готовился к тому дню, когда заявит полные права на бизнес.

Просматриваю документы фирмы, но, как и ожидалось, ничего в них не понимаю. У меня нет юридического образования, и я понятия не имею, как бороться с человеком, которого, как оказалось, совсем не знала… Однако у меня есть целый месяц, чтобы детально изучить документы. А это целых три толстенные папки. Бухгалтерия и прочие бумажки за последние два года. Всё, что мне удалось достать перед поездкой.

Взяв в руки телефон, проверяю связь. Сейчас бы не помешал интернет, чтобы гуглить неизвестные мне слова, но его здесь нет. Мобильной связи тоже нет.

Швыряю телефон на диван за ненадобностью. Стягиваю спортивную кофту, оставаясь лишь в майке и шортах. Делаю глоток вина и, отложив бумажки, окидываю взглядом уютную гостиную.

Мебель здесь хоть и старая, но крепкая. Мой отец сам её когда-то сделал, и она немного потемнела от времени.

Меня всё ещё не отпускает осознание того, что в доме кто-то жил без моего ведома… Удивительно, но даже пыли нет на полу и всех остальных поверхностях. И надо бы проверить ещё раз входную дверь. А ещё лучше – и замок сменить на случай, если тот, кто бывал здесь, решит вернуться.

Я не успеваю встать с дивана, когда меня привлекает какой-то шум с улицы. Обернувшись, смотрю в окно, которое как раз за спинкой дивана. Но на улице уже успело стемнеть, и пока в комнате горит свет, я вряд ли что-то увижу.

Осторожно сползаю с дивана и, задёрнув все шторы, выключаю свет. Осторожно отодвинув край занавески, с опаской вглядываюсь в тёмное пространство за окном. Хотя неяркий свет луны за облаками помогает уловить какое-то движение. А ещё я совершенно отчётливо слышу негромкие шаги.

Кто-то пришёл в мой огород. И спокойно разгуливает там прямо сейчас!

Не знаю, куда вдруг девается мой страх, но я решительно выхожу на улицу. Замечаю чей-то силуэт в глубине сада и иду туда.

Если этот человек считает, что может занять любое строение в деревне просто так, то он выбрал не тот дом. Потому что это мой дом! И у меня имеются на него документы!

Вся самоуверенность и отвага исчезают бесследно, когда я захожу за широкий ствол дерева на краю сада и неожиданно врезаюсь в спину незваного гостя.

Из горла чуть не вырывается дикий визг, но я зажимаю рот рукой, отскакиваю в сторону и просто смотрю в упор на мужчину величиной со шкаф. Такой раздавит меня как мошку, если захочет. Какая же я дура, что посреди ночи вышла вот так просто, без какого-либо оружия…

– Эм… привет… – блею испуганно, делая шаг назад и с трудом натягивая на лицо некое подобие улыбки.

На вид мужчине не больше сорока, а то и меньше. Роста в нём не меньше метра девяноста. И он по пояс раздет. Поношенные рваные джинсы низко сидят на бёдрах, обнажая косые мышцы пресса. Накачанная грудь кажется выкованной из металла.

Кто он такой? И почему молчит?

Я, как дурочка, жду, что он ответит на моё приветствие, но мужчина хмурит брови и отворачивается. Проходит чуть дальше и, присев на корточки, начинает что-то искать в траве. Внезапно в его руке загорается фонарик. Я приближаюсь и, вытянув шею, наконец вижу что он там делает. Не совсем понимаю, что за устройство в его руках. Вроде похоже на капкан или ловушку… Не знаю…

– Здесь кто-то водится, да? – спрашиваю шёпотом.

Незнакомец бросает на меня взгляд, но снова не даёт никакого ответа.

Немой?

Или просто пренебрежительно относится к женщинам?

Боже, да о чём я, чёрт возьми?!

Пусть он уйдёт! Одному Богу известно, на что способен этот тип.

– Знаете… если не собираетесь разговаривать, то я прошу Вас уйти, – стараясь сохранять учтивость, решаю обращаться к мужчине строго на «Вы».

Но моя вежливость тоже не помогает. Вновь посмотрев на меня, он перетаскивает «капкан» чуть дальше. А потом делает шаг в сторону и там тоже что-то проверяет.

Ужас! Мой огород для него что – место для охоты?

Закончив, судя по всему, со своими «важными» делами, мужчина наконец встаёт.

– Вы же уберёте всё это отсюда, да? Вдруг я наступлю на подобную ловушку?

Незнакомец снова никак не реагирует, и я взрываюсь:

– Да кто ты такой?! Эй!!

Он смотрит на меня как на пустое место и проходит мимо.

– Ты вторгся на мою территорию! – кричу я в молчаливую спину, идя за ним по пятам. – Уходи, пока полицию не вызвала! Эй, ты! Чего молчишь? Немой, что ли?!

Во мне поднимается волна гнева, заглушая страх перед незнакомцем. Я готова буквально силой его вытолкать… Но ровно до того момента, пока он не замирает, резко остановившись. На его мощной спине и широченных плечах перекатываются бугристые мышцы. Кожа блестит от пота в эту душную ночь.

Мужчина оборачивается. Его взгляд бьёт по мне наотмашь, словно плётка, и не обещает ничего хорошего. Он смотрит на меня так, словно сейчас набросится.

Ой…

Я замираю. Руки и ноги начинают дрожать.

Ночь. Мы в такой глуши, что даже телефонная связь с трудом ловит. Что-то я переборщила с угрозами, похоже…

Начинаю пятиться, запоздало понимая, что у меня нет с собой ключей от машины. А единственный сейчас верный способ спастись – это уехать.

Но незнакомец не нападает на меня. Он лишь смотрит. Так, словно уже одержал верх надо мной и моими жалкими угрозами. Его острый как бритва взгляд проходится по моему телу. Ненадолго задерживается на слишком открытых ногах в коротеньких шортах и поднимается к лицу.

Я ощущаю этот пристальный взгляд всеми своими нервными окончаниями.

Не знаю, как долго он так смотрит на меня, но кажется, что за это время у меня вся жизнь перед глазами проносится.

Я не дышу, не двигаюсь, не моргаю… И кажусь себе зверьком, угодившим в его капкан.

Вдруг мужчина резко отворачивается и спокойно направляется туда, откуда, по-видимому, и пришёл. Идёт прямиком к мостику. Пересекает его и направляется к тому большущему дому на противоположном берегу.

В этот момент я делаю судорожный вдох, заполняя наконец-то лёгкие кислородом.

Мои глаза не отрываются от этого дома, но мозг отказывается верить в происходящее.

Этот незнакомец… Этот немой… Он что?.. Он мой сосед?!

Глава 2

С наступлением нового дня я вдруг отчётливо понимаю, что должна сделать.

Во-первых, попытаться найти хоть какую-то информацию о своём соседе. Кто он, как его зовут, и почему он молчит. Мужчина совершенно точно не глухой, потому что явно слышал всё, что я ему говорила, включая мои жалкие угрозы. Но ведь он вполне может быть немым, верно? Тогда мне стоит быть к нему терпимее. Да и извиниться не помешает.

А во-вторых, уже после сбора информации о нём я должна сходить на ту сторону реки и попытаться ещё раз поговорить с соседом. А если он не может говорить из-за недуга, значит, как-то буду выкручиваться из ситуации. Например, попробую объясняться с ним жестами. Придумаю что-нибудь. Не могут же два взрослых человека не найти общий язык!

Я ставлю маленькую кастрюльку с водой на плитку, чтобы вскипятить её и сделать себе кофе. Пока вода закипает, выхожу в сад и исследую уличный душ. Здесь, как и бывает обычно в деревнях, душ представляет собой примитивное строение, прикрытое занавесками. А на его крыше стоит большой бак с водой, которая поступает туда из реки и нагревается на солнце. Открыв кран, я с блаженством подставляю ладони под струи воды и радуюсь тому, что она довольно тёплая и чистая.

Иду в дом, беру всё необходимое, а потом несколько минут смываю с себя вчерашний день и беспокойную ночь.

Надо признать, вчера я была взбудоражена произошедшим и напугана. А сейчас, при свете дня, мне уже не так страшно. Ведь если бы сосед хотел сделать мне что-то плохое, то уже сделал бы.

Замотав полотенцем вымытые волосы и накинув тонкий халатик, возвращаюсь в дом. Делаю себе кофе, выхожу на террасу и сажусь за стол – деревянный и тоже явно новый.

Провожу ладонью по покрытой лаком столешнице. Она невероятно гладкая. А сам стол явно сделан профессионалом, это я могу определить совершенно точно. Мой отец мог сделать подобный стол за несколько дней. Поначалу мебель была его увлечением, а уже потом увлечение превратилось в бизнес. Когда мамы не стало с нами, он целиком ушёл в работу. Не щадя себя, в бешеном ритме пробивал себе дорогу в мебельной индустрии. И пробил! А потом заболел…

Оторвавшись от стола и воспоминаний, которые он навеял, обнимаю чашку руками. Забираюсь с ногами на стул и поджимаю их под себя. Щурясь от солнца, с блаженством улыбаюсь, радуясь, как младенец, новому дню и таким простым вещам, как сладкий аромат розы, свежий запах деревьев и вкус растворимого кофе.

До того, как отец заболел, мы с мужем много где побывали. Кипр, Таиланд, Индия… Но я не припомню, чтобы где-то мне было так же хорошо, как сейчас здесь. Во время наших поездок мы без устали таскались по всяким экскурсиям, потому что Серёжа редко мог усидеть на месте. А мне, наоборот, хотелось чего-то подобного. Просто сидеть с ним рядом и пить кофе. Строить планы на жизнь, разговаривать о детях, о которых я в то время мечтала… Но вот мне уже тридцать. И у меня нет детей, а скоро и мужа не будет.

Я замираю и прислушиваюсь к своим ощущением. В груди немного щемит от некого подобия тоски, и я часто моргаю в ожидании слёз.

Да, наверное, мне стоит поплакать о потраченных впустую годах нашего брака. Но ничего не происходит. Выплакав столько слёз за годы болезни отца, по мужу я не проронила ни слезинки.

Может, они просто закончились? Или я никогда не любила Сергея?

Грустно усмехаюсь. Маленькими глотками пью горячий кофе. Оглядев террасу, понимаю, что здесь не хватает какого-нибудь уютного диванчика. Возможно, вазонов с цветами. Декоративных штор.

Пока не знаю, буду ли возвращаться сюда, но если буду, то обязательно обустрою дом и сделаю его комфортным и уютным.

Внезапно моё внимание привлекает какое-то движение на той стороне реки, и я перевожу взгляд туда. Возле большого дома припаркован здоровенный пикап, из кузова которого торчат доски… А мой сосед выгружает эти доски, закидывая на плечо одну или сразу две и унося в распахнутые настежь огромные ворота. Наверное, там есть ангар или какая-то мастерская.

Он плотник? Или просто что-то ремонтирует в своём доме?

Поставив чашку на стол, я поднимаюсь со стула и подхожу к перилам террасы. Мне хочется получше разглядеть соседа, словно так я узнаю больше информации о нём. И пока он перетаскивает доски, не отрываю от него взгляда.

Как и вчера, он без майки и в рваных старых джинсах. И с такого большого расстояния не выглядит таким уж опасным типом, как мне показалось в темноте. Но даже отсюда видно, какой этот мужчина огромный. Как медведь. Дикий. Наверняка он одиночка. Вряд ли у такого молчуна есть семья – в этом я почти уверена.

Я отчётливо вспоминаю его лицо, поросшее щетиной, и глаза – серые, изучающие, пробирающие до костей. Никогда не думала, что серый цвет может обжигать, словно он не серый, а оранжево-красный, как огонь. Но его серые глаза буквально сжигали меня вчера…

Внезапно возле пикапа паркуется ещё один автомобиль – тоже джип неизвестной мне модели. Вероятно, на ту сторону реки на машине можно попасть какими-то неизвестными мне тропами. Я же туда дороги не знаю.

Из подъехавшей машины выбегает паренёк. На вид ему не больше восемнадцати. Он с ходу начинает помогать «немому» разгружать доски.

Мои глаза напрягаются до такой степени, что начинают слезиться, но я всё равно, не отрываясь, продолжаю смотреть на этих двоих.

Будут ли они разговаривать между собой?

Может быть, перекинутся хотя бы парой слов?

Я почти уверена, что сосед просто проигнорировал меня вчера…

Но, к моему удивлению, паренёк даже не смотрит на него, полностью занятый делом – разгрузкой пикапа. И всё! Ни каких-то жестов, ни кивков головой, ни открывающихся ртов при разговоре – ничего этого нет.

Когда в пикапе не остаётся досок, оба заходят во двор и больше не появляются. Ни через пять минут, ни через десять…

Залпом допив свой кофе, я тоже ухожу. Пора начинать своё расследование.

Вот так, с необъяснимой лёгкостью, я меняю свои планы, вдруг целиком захваченная историей с соседом. Он непостижимо легко вытесняет из моей головы мысли о почти бывшем муже, документах, в которых я должна разобраться, и отце, которого недавно похоронила…

* * *

– Тебе помочь?

Какой-то мужчина абсолютно неожиданно появляется возле колодца в тот момент, когда я уже минут пять не могу вытащить из него ведро с водой.

– Да, пожалуйста, – отвечаю с облегчением и улыбкой.

Мужчина достаёт ведро и помогает перелить воду в пластиковую канистру, которую я принесла с собой. Вода из реки подходит для мытья и бытовых целей. Но пить её нельзя.

– В гостях? Приехала к кому-то, да? – с любопытством спрашивает он, пока я обдумываю, с чего начать разговор, и соответственно своё расследование.

– Нет. Я получила дом в наследство от своих родителей, – киваю в сторону реки. – Месяц назад умер мой отец.

– Соболезную, – негромко говорит мужчина.

Он смотрит в том направлении, куда я указала, и задумывается. Конечно, ведь возле реки лишь два дома: мой и владения «немого».

– Таак… А кто у нас там жил раньше? – мужчина рассеянно чешет макушку.

На вид ему около пятидесяти, на пальце обручальное кольцо. Часть волос уже тронула седина, а те, что остались пока русыми, выгорели на солнце. Руки и плечи у него загорелые. Значит, он, скорее всего, много работал в саду.

– Шумилов, – называю фамилию отца. – Маленький домик по эту сторону реки…

– А-а, всё, понял. Шумилов, точно. Помню-помню. Солидный мужчина был. Сейчас здесь уже мало кто живёт, – говорит он, пожав плечами. – Мы с женой приезжаем каждый год на лето, – кивает в противоположном от реки направлении. – Всего домов двадцать осталось. Остальные уже давно заброшенные, и их постепенно смывает во время половодья.

Нечто подобное я и предполагала. Родительский дом стоит на пригорке, а большая часть – в низине. От этих полуразрушенных строений уже почти ничего не осталось. А этот мужчина живет на въезде в посёлок, и туда вода, видимо, не доходит.

– Я здесь очень давно не была, – я намерена продолжить разговор, и вроде бы мужчина не прочь поболтать со мной. Улыбнувшись, протягиваю ему руку: – Кстати, меня Сашей зовут.

Мужчина добродушно улыбается в ответ, а потом его взгляд лукаво прищуривается и он заявляет, пожимая мою руку:

– Меня, кстати, тоже.

Мы одновременно начинаем смеяться. Но потом я спохватываюсь.

– Александр… А отчество?

– Без отчества, – отмахивается он. – Просто Саша.

– Хорошо, – вновь улыбаюсь. – Ну так вот, я была здесь последний раз почти двадцать лет назад, и всё выглядело совсем по-другому, – поёжившись, смотрю на дряхлые строения неподалёку, которые когда-то были населены людьми. – Помнится, и магазин здесь раньше имелся.

– Да, было такое. А сейчас только в соседнем посёлке.

Мой новый знакомый отправляет ведро обратно в колодец и начинает накручивать цепь, чтобы поднять его уже с водой. Я замечаю пластиковое ведро, с которым он сюда пришёл.

– В соседнем посёлке? – переспрашиваю я. – Это далеко? На машине смогу доехать?

– На машине объезжать долго. Лучше сначала по мостику через реку. Потом возьмёшь немного левее и увидишь тропу через лес. Минут десять идти, не больше.

Десять минут действительно вроде бы немного… Но меня цепляет другая информация. То, что нужно переходить реку. Идти туда, где живет мой «немой» сосед. И я с преувеличенным безразличием бросаю:

– А по ту сторону реки… Там ведь тоже кто-то живёт, верно?

– Да, – отвечает Александр, не глядя на меня.

У него вдруг становится такой тон, словно он больше ничего об этом не хочет говорить. Будто можно болтать о чём угодно, только не о моём соседе. Однако я всё-таки пытаюсь разговорить мужчину.

– Я видела его прошлым вечером – человека из дома по ту сторону реки. Если честно, он напугал меня до чёртиков. Я попыталась заговорить с ним… И мне показалось, что он, возможно, немой…

Александр в этот момент переливает воду из железного ведра в своё пластиковое. Вскидывает на меня немного насмешливый взгляд.

– Он не немой, Саша. Просто людей не любит. Ни с кем здесь не общается.

– Не любит людей? Почему?

Мужчина снова пожимает плечами, отправляет ведро в колодец и берётся за ручку своего пластикового ведра. Поднимает его и начинает идти. Я – за ним.

– Лучше не лезь к нему, Саш.

Мы отходим от колодца и выходим на дорогу.

– Он человек закрытый. Одиночка. Никто толком про него ничего не знает. Вроде как плотник он. В его доме что-то вроде мастерской имеется. Макс – паренёк из соседнего посёлка – у него подмастерьем работает.