Желай осторожно

Я пробралась к нему бочком, поднырнула под руку и, изобразив страстные объятия, занялась процессом освобождения.

– Вовыч…

– Ммм? – невнятно и со странной интонацией, которой я никогда в его исполнении не слышала, отозвался парень.

– Тебе твой свитер очень сильно дорог?

– Нууу, – протянул он, снова игнорируя членораздельную речь.

– Я просто не вижу другого выхода, как этот гордиев узел разорвать к чертовой бабушке, иначе мы тут надолго. Рвать?

– Хыо… хорошо, – выдохнул он, я пристроилась поудобнее и почувствовала, что Вовычу действительно сейчас станет хорошо. Ведь то, что упиралось мне чуть пониже живота, было совсем не пряжкой ремня. Я замерла, подняла голову и встретилась взглядом с серыми глазами в поволоке желания.

– Вовыч, – серьезно и строго произнесла я, но голос предательски дал петуха. – Ты маньяк.

– Сексуальный? – хрипловато поинтересовался он, пожирая меня взглядом.

Я судорожно сглотнула, но деваться между стеллажами было некуда, а пытаться отползти в сторону бочком чревато. Оглушительно лопнула старая лампочка, я взвизгнула, инстинктивно прижимаясь к парню. На нас обрушилась тьма, зловеще проскрежетал, наклоняясь, стеллаж и уронив папки с верхних полок, замер. Через два удара сердца и один долгий взгляд Вовыч смял мои губы поцелуем. А через минуту меня прижали в простенок между стеллажами, юбка покинула отведенное приличиями положение, задравшись вверх не без помощи этого маньяка, руки которого азартно сжали то, откуда ноги растут, и потащили белье в низ. Я рванула Вовкин ремень, и мы сделали это. Среди летающих в воздухе серых хлопьев и тонны старых бумаг.

Спустя полчаса, мы, косясь друг на друга с подозрением, как два шпиона, работающих на недружественные государства, отряхивались от пыли на пороге архива. Меня слегка потряхивало от впечатлений и случайной любви, Вовыч тоже был чуток не в себе, а еще его немножко совесть мучила за внезапный разврат с коллегой, он ведь с Ленусиком.

– Ничего не было, – сказал он. – Точно, – отозвалась я, собирая папки с пола.

– Можешь и дальше спать на моем диване, но в архив я с тобой больше не пойду.

Мы пожали друг другу руки и разбежались по кабинетам лечить душевные раны.

14

Сейчас.

Я проснулась от тишины. Впервые за все время пребывания в дурацкой сказке меня не тормошили, не вытаскивали насильно из постели и не тыкали веером. Я даже засомневалась, там ли я, где была, или еще где. Но монструозная кровать была моя, диваны с канделябрами тоже. Тяжелые ночные шторы были раздвинуты, и в спальню сочился призрачный голубоватый свет. Заинтригованная, я выпуталась из одеялка, в которое умоталась аки гусеница, и осторожненько выглянула наружу. Мать честная! Вот это да! Все обозримое из моего окна пространство было завалено белым, пушистым и искрящимся. Сверкали облитые серебром деревья, кусты превратились в таинственные сугробики, лавочки укрылись белоснежными пледами, румяные парковые служители чистили от снега многочисленные дорожки. Я умиленно наблюдала за прекрасным – как другие работают – когда мозг выкинул фортель.

«А вот скажите, принц, – отчетливо произнесли у меня в голове моим же загадочно журчащим голосом, – отчего в Казскии снега нет?»

И следом вспышками: обжигающие зеленые глаза, сумасшедший поцелуй, труселя в рюшики и «спи», сказанное низким голосом с такими модуляциями, что от одного воспоминания волоски на руках дыбом встали. А рядом гарцевали бронзовые кони, а королева приказывала красить розы красной краской. Приснится же такое!

Однако время шло, а моей персоной никто и не думал интересоваться. Я забеспокоилась. В перерыве между метаниями по комнатам и заламыванием рук, совершила омовение в своей русалочьей ванной комнате, кое-как расчесала кудри и натянула платье прямо на сорочку, оставив корсеты-фижмы-кринолины более сведущим в этих пыточных конструкциях служанкам. Вот объявятся, тогда и…

В дверь поскреблись. Я выглянула в гостиную и прислушалась. Шкряб повторился. Открыла.

– Здравствуйте, доктор! Вы микстурку предложить или смерть констатировать?

Эскулап булькнул, выпучил глазки и на всякий случай отгородился от меня саквояжиком.

– Вы проходите, а то жметесь на пороге, как не родной.

Доктор судорожно дернул кадыком и вошел. Мужественный человек, уважаю. Я с утра еще и не так встретить могу, особенно после… В голове что-то подозрительно загудело, я забыла последнее, о чем думала и воззрилась на лекаря.

– Какими судьбами, милейший?

– Его высочество ваш благословенный жених, – загудел лекарь, – велел справиться о вашем здоровье после вчерашнего гм… инцидента. Вас не беспокоили, чтобы дать время прийти в себя, но уже полдень и его высочество волнуется.

– А, простите, что вчера было? – уточнила я на всякий случай.

– Так, ваша светлость изволили в фанты играть, а маркиза ван Лав пошутила неудачно, – залебезил доктор, отчаянно кося мимо моего не стянутого корсетом декольте.

– Вот народ! – непритворно изумилась я. – Уже разнесли по городам и весям.

Слава, конечно, вещь хорошая, но уж больно повод сомнительный.

– Послушайте, доктор, а почему так тихо?

– Так, ваша светлость, прислуга из приходящих добраться не могут, дворцовые в храм набились, про господ не знаю, но никто почти не выходил.

– Да что случилось?!

– Так, снег же!

– И?

Вот здесь доктор глянул на меня с профессиональным прищуром и подозрением. Я насторожилась, чуя подвох, но он продолжил:

– Так, боятся, в Казскии уже больше ста лет снега не было. Тогда короля, дедушку вашего благословенного жениха, убили, до того, как он преемника назвал и ключ от королевства передал. Граница без хранителя разрушилась, зима пришла, а с нею, – лекарь поежился, как от холодного сквозняка, – твари из Ничто. Канцлер с утра с отрядом к границе выехал. Вот все и ждут. Все страньше и страньше, подумалось мне. Доктор переминался с ноги на ногу, сжимая ручку саквояжа. Чтоб утешить такой полезный источник информации, я попросила смешать мне что-нибудь бодрящее.

– Простите, доктор, а как ваше имя, а то уже в который раз вы меня выручаете, а я так невежливо…

– Альк ир Прим, ваша светлость, – представился он и подал стаканчик с чем-то зелененьким и ощутимо попахивающим мандаринами.

Я снизошла и употребила. Вкус напоминал фанту, а эффект… Сразу захотелось посадить дерево, построить дом, вымыть окна и вырыть траншею отсюда и до заката. Поймав мой горящий нездоровым энтузиазмом взгляд, Альк поспешил ретироваться.

Я совершила круг почета по покоям и снова вернулась в гостиную. Нашла шнурок вызова прислуги, издергала его по-всякому, но никто не торопился являться. А мне до зуда хотелось что-то делать! И я пошла на поиски живых. К тому же желудок непрозрачно намекал, что можно было бы и подкрепиться.

Я брела по коридору, бесшумно ступая по ковру и в полголоса, подражая маленьким девочкам из хорор-фильмов, напевала:

– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…

Гуляло эхо, со стен смотрели картины в массивных рамах, сквозняк легонько шевелил огоньки свечей отбрасывая на стены причудливые серые тени.

– Тарам-парам, парам-тарам… – неспешно и заунывно продолжала я свою подрывную деятельность, желудок время от времени отзывался зловещим урчанием.

Что-то пискнуло, громыхнуло, плюхнуло, раскатилось и, шелестя, шмякнулось. Я притормозила и обернулась. В коридоре в глубоком обмороке валялась одна из моих горничных, рядом печально возлежал поднос с несостоявшимся перекусом, тоже, надо полагать, моим. Мы с желудком синхронно издали разочарованное «ууууу» и задались логичным вопросом, откуда данная девица в коридор просочилась, если мы мимо нее не ходили?

– Элементарно, Ватсон! – воскликнула я, отыскав за панелькой, прикидывающейся частью стены, очередной тайный ход, в котором пахло едой. Вот она, изнанка дворцовой жизни!

Кухня обнаружилась в самом конце коридора. Место, где рождалась дворцовая еда, ужасало до содрогания и одновременно восхищало размерами, количеством занятых на производстве, гвалтом, лязгом, стуком, шкворчанием, бульканием и, конечно же, запахами. Подстегнутый дивным средством Алька организм, измаявшись от безделья, возжелал включиться в работу, но меня вовремя отловили и обезвредили, всучив тарелку с едой и огромную чашку чая. Судя по сноровке, я такая голодная была здесь не первой. Помимо еды мне выдали ценные указания, выразившиеся в неопределенном взмахе полной руки и вербальном посыле: «От тамочки сядьте, бырышня».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Для порядка. Дор – королевская кровь. Дон – наследные дворяне. Ван – пожалованные дворяне. Ар – признанные бастарды. Ир – всякие прочие.