Корона Руперта

Дмитрий Евдокимов

Корона Руперта

1

– Чуют, всегда чуют, – прислушиваясь к доносящемуся со стороны маленького горного селения собачьему лаю, плотоядно оскалился Хош, размазывая грязь по гладко выбритым голове и лицу, – что бы мы ни делали, всегда чуют!

Оторвавшись от брезгливого созерцания длинной седой пряди, появившейся после этого безумного спринтерского перехода через пятый перевал Замшелых гор, Ангельма нервно сдернула с рук изодранные о камни и кустарник перчатки, обнаружила под ними сморщенную кожу и обломанные ногти и глухо просипела:

– Ненавижу! Ненавижу!

И, обращаясь к своим спутникам, безапелляционно заявила:

– Даже не думайте меня останавливать!

– Никто и не думает, – Бизард приподнял свою островерхую войлочную шапку, чтобы промокнуть выступившую на обширной проплешине испарину, – только надень парик и дай нам отрезать им пути к отступлению. Все должно указывать на лэссэнаев.

Бизард и Хош сошлись спустя четверть часа на тропинке, ведущей из селения вниз, к Северной провинции Загорья. Оба уже были в париках с собранными на лэссэнайский манер на макушке в косичку черными волосами. Заранее бросив в сторону деревушки несколько точеных фигурок Черного Нуба, которому поклонялось большинство подданных царства Лэссэнай, дождались сигнала от Ангельмы и медленно двинулись к приземистым хижинам из камня и глины. К этому времени деревенские собаки уже сорвались с обычного лая на истеричный визг, безумствовали куры в курятниках, зажигались лучины в окнах домов, хлопали распахиваемые двери.

С противоположной окраины селения долетели отголоски заклинания «воздушный пресс», в который абсолютно потерявшая над собой контроль магесса вложила чересчур много силы.

– Она сумасшедшая! – восторженно заявил Хош. – Она просто безумна!

Ангельма своим заклинанием сплющила несколько построек вместе со всеми обитателями и спешно вытянула из-под обломков все крупицы силы, еще теплившиеся в мгновенно погибших людях и домашних животных. Как опытные маги, все участники похода перед опасным предприятием структурировали свои источники силы, четко определяя ту часть, которую допустимо опустошать «на текущие расходы», а остальное сберегая для ответственных случаев. Будучи представительницей прекрасной половины человечества, волшебница массу сил тратила на поддержание своего внешнего вида, а безумная горная гонка оказалась весьма энергозатратной. Поэтому пополнить запас сил за счет жизней обитателей безвестного загорского селения было для нее вполне естественным желанием. А поскольку Бизарду и Хошу в походе нужен был уравновешенный партнер, а не разъяренная мегера, то мужчины, не сговариваясь, уступили право первенства в этом вопросе своей спутнице.

Местные наконец-то сообразили, что происходит – заголосили женщины и дети, немногочисленные мужчины выбирались из жилищ с копьями и луками в руках. В Ангельму полетело несколько наспех зажженных факелов и пять-шесть стрел, естественно, не причинивших ей никакого вреда – она лишь облизнула пересохшие губы и очередным воздушным прессом стерла с лица земли еще две хижины вместе с обитателями.

Внимательно следивший за происходящим Бизард заметил, как на задворках одной из хижин вспыхнул и погас слабый магический огонек.

– Что это? – спросил мгновенно оказавшийся рядом Хош.

– Либо слабое волшебство, либо активизация амулета. Сейчас проверим.

Но проверять ничего не пришлось: на тропу, заменявшую местным жителям главную улицу, вышел пожилой воин в наспех натянутом кожаном нагруднике, но босиком и с непокрытой головой. С ходу метнув в оказавшегося ближе всех Бизарда тяжелое копье, он выхватил меч и, прикрывшись круглым щитом, бросился в атаку.

На секунду опешив от такой наглости – уже много лет в Империи никому и ни при каких обстоятельствах в голову не приходило атаковать мага обычным человеческим оружием, – старый волшебник с трудом увернулся от копья и лишь в последний момент активировал магический щит, уведший в сторону клинок туземца.

Возмущенный Хош метнул в наглеца молнию, но тот проворно подставил под удар свой щит. К удивлению имперских магов, покрывавший поверхность щита рисунок вспыхнул бирюзовым светом и поглотил атакующее заклинание.

Бритоголовый маг замысловато выругался и, не придумав ничего более изощренного, метнул в довесок еще одну молнию, с которой пожилой воин расправился так же просто, как и с первой.

Пришедший в себя Бизард направил в наглеца с выставленных вперед ладоней огненную струю. Туземец вновь прикрылся вспыхнувшим бирюзой щитом и попытался приблизиться на расстояние удара меча, но имперец предупредил его попытку, разведя руки в стороны. Теперь огонь с левой ладони бил в центр щита, а огненная струя с правой ладони стала смещаться в сторону головы противника. И быть бы тому поджаренным, да в самый неподходящий момент из-за груды камней выпрыгнул мальчишка и запустил камнем прямо Бизарду в висок!

Волшебник вскрикнул от неожиданности и покачнулся, огонь на его руках погас, но только для того, чтобы через мгновение вспыхнуть мощной стеной и прокатиться в сторону отважного мальчишки до самых скал, ограничивающих селение с левой стороны.

Воин взревел от бессильной ярости и бросился в новую атаку. Хош сбил его с ног воздушным молотом. Вопреки ожиданиям, вновь не убил, ибо необычный щит туземца опять взял на себя большую часть направленной в хозяина силы. Но подняться единственному оказавшему достойное сопротивление жителю деревни было уже не суждено. Разъяренный Бизард атаковал его ледяным копьем, в которое вложил столько силы, что пригвоздил противника к земле прямо через не справившийся на этот раз с угрозой щит, покрытый замысловатым рисунком и рунами с защитным заклинанием.

Тем временем Ангельма, использовав заклинание ледяных ос, без труда расправилась и с немногочисленными лучниками, и с пытавшимися спастись бегством женщинами и детьми. Никто не укрылся от острых ледышек, летящих с сумасшедшей скоростью, и к месту столкновения товарищей с воином она добралась как раз в момент решающей атаки старшего из имперцев.

– Теперь жить можно! – заявила повеселевшая магесса, осмотрев вновь почерневшую прядь волос и натянув новую пару перчаток на дышащие молодостью и здоровьем руки с отросшими ухоженными ногтями. – А после сна я и вовсе буду готова к великим свершениям!

Хош, сидя на корточках, пытался разобрать заложенное в щит туземца заклинание, в то время как Бизард беспокойно озирался, проверяя окрестности на наличие живых существ. Обнаружить никого не удавалось, но почему-то это не избавляло старого мага от смутного беспокойства.

– Жаль, что ледяное копье выжгло середину щита! Теперь уже заклинание не восстановить, но, в любом случае, это было что-то необычное.

– Боюсь, что в ближайшие дни мы встретим много чего, неизвестного нам прежде, – вздохнул Бизард, – надеюсь, у нас хватит сил, чтобы отнять у местных корону Руперта.

– Никто не в силах остановить трех магов Высшего круга Империи! – гневно сверкнула глазами Ангельма. – А уж когда мы завладеем артефактом – вообще сотрем это княжество в порошок!

Выбрав хижину поприличнее из уцелевших, имперские маги окружили себя защитными заклинаниями и залегли в спячку на остаток ночи, так и не обнаружив пробирающейся среди скал под прикрытием защитного амулета десятилетней девочки.

2

Противно заскрипела грубо сколоченная дверь хижины, вызвав на лице сидящего в позе лотоса Бизарда гримасу раздражения, граничащего с неприкрытым отвращением. Впрочем, к тому моменту, когда вошедший с охапкой хвороста Хош разогнулся, лицо старого волшебника не выражало ничего, кроме отрешенного спокойствия. От кутавшейся в другом углу комнаты в овечьи шкуры Ангельмы не ускользнула эта стремительная смена масок, но ни один мускул на ее холеном лице не дрогнул, огромные зеленые глаза, казалось, безотрывно глядели на огонь очага. Хоша считали выскочкой, случайно попавшим в Высший круг магов Империи. Его недолюбливали чуть ли не все члены Высшего круга, но по древней традиции в нем должно быть именно одиннадцать магов, а Первый круг, поставлявший претендентов, за последнее время настолько сильно поредел, что Хош оказался там одним из лучших.

В глазах же Бизарда несомненным достоинством бритоголового южанина выглядел тот факт, что тот ни разу не поддался периодически поражающей нижние магические круги истерии с ускоренным повышением статуса. Время от времени кто-нибудь изобретал очередной «верный» способ резко расширить свой внутренний резервуар силы, и, несмотря на печальный опыт предшественников, масса волшебников бросалась ставить на себе эксперименты. Редкие везунчики отделывались лишь сильным испугом и увечьями, большинству же не суждено было выжить. Не стоит шутить с магической силой – у каждого мага есть свой предел, и расширять его нужно медленно и осторожно. Хош это понимал, потому был до сих пор жив и добился-таки права быть одним из Высших магов Империи. У него была масса неприятных качеств, но в трудном походе два помощника всегда лучше, чем один, поэтому его присутствие можно потерпеть. По крайней мере, до поры до времени.

– Нужно было приходить на месяц позднее, – угрюмо сказал Хош, подбрасывая хворост в очаг, – здесь еще слишком холодно.

Хош был выходцем из южных провинций Империи, благодаря чему имел столь модный ныне слегка смуглый цвет кожи. И поэтому же патологически не любил холода.

– Если бы у нас был этот месяц, мы бы пошли через четвертый перевал, а не карабкались здесь через скалы, – голос Бизарда был безжизнен. – Спустимся с гор, станет намного теплее.

– Скорее бы уже, – молодой маг протянул к огню озябшие руки, мельком бросая взгляд на Ангельму, – у меня от такого холода кровь в жилах стынет.

– Я превращу твою кровь в жидкий металл, – Ангельма сладко потянулась, – если будешь на меня так смотреть!

В ответ на этот агрессивный выпад южанин только хищно улыбнулся:

– Если это будет платой за удовольствие, то я согласен!

– И думать забудь!

– Зря, – Хош картинно вздохнул, – мои девочки никогда не жаловались…

– Ну да, – усмехнулась в ответ Ангельма, – то, что от них остается, жаловаться уже не может. Всем известно, что ты извращенец, а я не люблю извращенцев.

– Не нужно громких слов, – в тон ей ответил Хош, – я не извращенец, я всего лишь изощренный любовник.

Магесса возмущенно фыркнула. Дискуссия грозила вспыхнуть с удвоенной силой, но старый маг пресек споры на корню.

– Не стоит тратить силы на ненужные споры. Завтра они нам понадобятся.

– Старый, ты обнаружил опасность? – моментально встрепенулся бритоголовый.

– Нет, – медленно, как бы нехотя ответил старший, – но нам пора выступать. Я уловил остаточные эманации боевых заклинаний со стороны шестого перевала, так что лэссэнаи нанесли свой удар там, через день нанесут и здесь. Все идет по плану. Завтра мы направим ложные следы в сторону соседнего перевала, если вдруг местные здесь появятся до наших друзей-огнепоклонников, то пусть поломают головы. А нам лучше весь день идти незримниками, никто не должен видеть нас здесь.

Хош недовольно поморщился. Заклинанием незримости обычно пользовались для решения локальных задач, когда нужно было куда-то проникнуть незамеченным или, наоборот, откуда-то исчезнуть. Длительность пользования обычно не превышала трех-четырех часов, ходить незримником целый день было очень утомительно даже для Высших магов. Но они так старательно подбирали место и время для проникновения в Загорье, что теперь было бы глупо потерять с таким трудом добытое преимущество. К тому же в Северной провинции княжества, в отличие южных и центральных районов, чужеземцы были чрезвычайно редки и сразу бросались в глаза.

Несмотря на это и Ангельма и Хош считали применение незримости чрезмерной мерой предосторожности.

– А так ли нужно кого-то страшиться трем магам Высшего круга Империи в этой глуши? – озвучил свои сомнения Хош. – Чтобы одолеть нас, нужно выставить приличную армию или группу очень сильных волшебников, но всем известно, что в Загорье все лучшие силы сосредоточены на восточных и западных перевалах, тем более что Лэссэнай, похоже, действительно готовится к вторжению. Пока загорцы прочухаются, мы в пять-шесть дней доберемся до Эриджа, возьмем корону Руперта и рванем в родные пенаты.

– Да, я согласна с мальчиком, – промурлыкала волшебница, особо смакуя слово «мальчик», – не слишком ли ты осторожничаешь, Старый?

Хош наградил обидчицу тяжелым взглядом, не сулившим той ничего хорошего, но промолчал, оставив ее выпад без ответа.

– Я знаю, что делаю! – отрезал старый маг, лишний раз демонстрируя свое старшинство и вмиг прекращая споры.

3

Солнце едва окрасило небосвод на востоке в розовый цвет, а самый северный опорный пункт пограничной стражи Загорья уже напоминал растревоженный улей. Неугомонные лэссэнаи, все еще мечтающие подчинить княжество своей власти, осуществили прорыв на шестом перевале силами примерно десятка магов и шести-семи десятков солдат. Целью такой акции могло быть только отвлечение внимания от гораздо более проходимых седьмого и восьмого перевалов. В здешних горах было абсолютно бесполезно захватывать плацдармы – армию все равно не провести, а стратегически важных населенных пунктов поблизости просто не было.

Сотник Илл Делис среди ночи поднял гарнизон по тревоге и уже было распорядился отправить на помощь аванпостам шестерых магов и три десятка стражей перевалов, но в последний момент пришлось задержать выступление. Час назад на заставу, как называли опорный пункт местные жители, прибежала насмерть перепуганная девочка из высокогорного селения, находящегося гораздо западнее места атаки лэссэнаев, у пятого перевала. Дрожа от волнения и давясь слезами, ребенок сбивчиво поведал о ночном нападении лэссэнайских волшебников на деревню. Сейчас с девочкой работали маги, пытаясь посредством введения в транс получить как можно более полную картину произошедшего.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Алли Крусер, Полный маг, один из самых сильных и уважаемых волшебников провинции.

– У нас еще один прорыв! – без обиняков заявил он.

– Я слушаю, Крусер, – угрюмо отозвался Илл Делис. Его очень раздражала манера разговора волшебника, с которым он был знаком уже лет двадцать.

– Три сильных волшебника, чужая магия, прошли либо через пятый перевал, либо перебрались вдоль хребта от шестого. Скорее всего, деревня уже потеряна!

Сотник нахмурил свои кустистые седые брови и отвернулся к окну, чтобы скрыть свои эмоции от Алли Крусера:

– Оззри Тапис, ветеран стражи перевалов, он был старостой селения…

– Это его младшая дочь, – бесстрастно ответил маг, – он отдал ей свой амулет и вышел на бой с чужаками. Твой друг поступил геройски, но, скорее всего, его уже нет в живых.

– Тарн! – в сердцах выругался Делис.

– Поменьше упоминай владыку темных духов, не играй с огнем.

– Не пугай меня духами, маг! – сотник резко развернулся и взглянул волшебнику в глаза. – Мы с Таписом видали и пострашнее!

– Извини, Делис, Тапис сознательно пошел в атаку, чтобы отвлечь внимание от малышки. Если бы в селении был хоть один волшебник, были бы шансы, а так – он знал, что долго не продержится.

– Я сообщу в Тэру и вызову волшебников из ближайших селений.

– В Тэру – наместнику?

– Наместнику и временному гроссмейстеру.

– Мы вполне обойдемся своими силами, без этого выскочки! Я сам поднимусь к пятому перевалу!

– Алли Крусер! Не впутывай меня в ваши магические интриги! Эсс Вале – временный гроссмейстер Северной провинции, и я обязан поставить его в известность!

Маг зло зыркнул глазами на командира опорного пункта, но спорить в открытую не решился, лишь недовольно пожевал тонкими старческими губами:

– Ты же знаешь, – сказал он уже абсолютно спокойно, – эта должность должна была достаться мне и она будет моей! За мной и высокий ранг, и мастерство, и опыт, а Вале – всего лишь сопливый мальчишка, князь никогда не утвердит его гроссмейстерство.

Сотник прекрасно знал, что Эсс Вале не выскочка и по рангу равен Крусеру, а на перевалах успел проявить себя превосходно, потому и добился такого положения к своим двадцати семи годам. Но Алли Крусера он действительно знал давным-давно и тоже считал, что пост гроссмейстера должен был достаться ему, хотя бы по праву старшинства.

– Крусер, у нас два прорыва, в Тэре должны об этом знать, – в голосе сотника промелькнули извиняющиеся нотки, – нужно действовать!

– Дай мне одни сутки, Делис, всего лишь одни сутки. Я с двумя бойцами поднимусь в селение и разберусь с иноземными разбойниками, остальных магов отправляй к шестому перевалу. А завтра утром сообщишь в Тэру о победе.

– А если что-то пойдет не так?

– Спишешь все на меня.

– Крусер, это может быть опасно, возьми еще мага и десяток стражей.

– Делис, я тоже во всяких переделках побывал, много чего повидал. Три лэссэнайских мага – не проблема для меня. А люди тебе нужны на шестом перевале.

– Все равно, Крусер…

– Делис, опасно оставлять врага у себя в тылу! Через сутки я вернусь.

– Хорошо! – скрепя сердце, согласился сотник, понимая, что лучшего решения для ликвидации сразу двух прорывов у него сейчас нет. – Но только сутки!

– Спасибо, сотник, я не подведу!

4

Едва заметная тропа петляла между нагромождениями камней, иногда на пути встречались заросли колючего кустарника и каким-то непостижимым образом сумевшие укорениться среди камней чахлые сосны. Стояла практически полная тишина, лишь ветер временами свистел среди скал, да иногда стронутый с места неосторожной ногой камень с глухим стуком скатывался вниз.

Выступили сразу после завтрака. Немного отойдя от деревни, они направили ложные следы в сторону шестого перевала. Особо не старались, поскольку долго морочить голову подобным образом можно было лишь каким-нибудь магам-недоучкам. Мало-мальски опытный волшебник или хороший следопыт быстро раскроет обман. Поэтому много выиграть вряд ли получится, но и пренебрегать даже малой форой во времени тоже не стоит.

Ангельма и Хош настояли на применении незримости где-нибудь внизу, поближе к обжитым районам. Бизард, хоть и поворчал для приличия, но вынужден был согласиться – в горах вероятность повстречать людей была крайне мала. Так что пока они шли налегке, не тратя силы на маскирующие заклинания.

Ближе к полудню воздух стал заметно теплее, окружающий ландшафт стал постепенно меняться в сторону большего количества растений. Солнечные лучи прорвались сквозь облака, кое-где зазвучали редкие птичьи голоса, а прямо рядом с тропой обнаружился родник с прозрачной холодной водой. Все вокруг буквально дышало безмятежностью и – ни единого намека на разыгравшуюся недавно трагедию в горном селении. Природе не было дела до человеческих бед.

Первой почувствовала приближение чужаков Ангельма. Жестом призвав спутников замереть на месте, она несколько минут напряженно прислушивалась и, уловив вновь едва различимый звук, прошептала:

– Слышите? Кто-то поднимается нам навстречу!

Хош ничего не услышал, но пренебрегать мнением опытной магессы не стал:

– Может, осторожно прощупать пространство? – спросил он Бизарда.

– Нет. Если впереди маг, то он поднимет тревогу. Для нас было бы идеально остаться незамеченными. Так что попытаемся укрыться без волшебства.

Имперцы вернулись на несколько десятков метров назад и притаились в расщелине, достаточно вместительной для троих. Вход в нее располагался со стороны вершины, так что если нежданные визитеры не оглянутся, то у обеих сторон будет шанс. У одной – сохранить инкогнито, у другой – остаться в живых.

Местные поднимались в гору не спеша, в полном молчании и поминутно озираясь по сторонам. В первом имперцы узнали волшебника – магическим зрением увидели в нем источник силы. За ним шли два мечника, на чьих щитах красовались уже знакомые Высшим имперцам защитные руны. Загорский волшебник оказался невысоким щуплым стариком. Подъем в гору давался ему нелегко – даже из расщелины, находившейся шагах в десяти от тропы, было слышно, как воздух с хрипом вырывается из его легких. Худое лицо с резкими морщинами было залито потом, и, скорее всего, общая неторопливость процессии объяснялась тем, что воинам приходилось держать его скорость движения.

Тем не менее маг был настороже и не только внимательно осматривал местность, но и прощупывал пространство впереди себя магией. Бизард с Хошем переглянулись, и первый позволил себе улыбнуться уголком губ – его предосторожность оказалась не излишней.

Загорцы миновали расщелину и уже вот-вот должны были скрыться за лежащим на повороте валуном, когда щуплый волшебник неожиданно обернулся и обнаружил прячущуюся троицу.

В тот же самый миг Бизард нанес удар воздушным молотом. Шедшего первым мечника буквально расплющило о валун, мага оторвало от земли и бросило на камни, но сработавший защитный амулет окутал его тело бледно-розовым коконом и смягчил падение. Второго воина на этот раз уберег висевший на левой руке щит: его руны ярко вспыхнули бирюзой, пустив основной поток силы по касательной. Тем не менее мечника швырнуло на валун вслед за менее везучим товарищем, стальной остроконечный шлем со звоном ударился о камень, и тело потерявшего сознание человека безвольно сползло вниз.

Хош ринулся вперед, на ходу извлекая из ножен свой изогнутый меч с заговоренным клинком, Ангельма и Бизард тоже покинули укрытие, спеша довершить дело.

Однако лежавший ничком в нескольких шагах от тропы загорский маг проявил неожиданную резвость, каким-то непостижимым образом перекатившись за обломок скалы. Ангельма метнула молнию, а Бизард снова ударил воздушным молотом, но укрывший волшебника камень не стронулся с места. А в следующий миг имперцев ослепила яркая вспышка, заставив их остановиться и инстинктивно по максимуму задействовать защиту. Но ничего страшного не случилось – просто загорский оппонент, воспользовавшись их мгновенной слепотой, шустро переместился за лежащий на повороте валун.

Ангельма пустила ему вслед струю пламени, но та, едва достигнув камня, уперлась в невидимую стену, свернула в сторону и через мгновение исчезла в пропасти. Хош попытался приблизиться – откуда-то сверху прямо перед ним упал небольшой булыжник, потом еще один, еще и еще. Какое-то время имперцы были вынуждены защищаться от камнепада, а изобретательный противник ухватил за ногу менее пострадавшего мечника и, проявив недюжинную силу, быстро втащил за свое укрытие.

– Да чтоб тебя! – выругался южанин.

Бизард молча раскрутил над головой небольшой вихрь и запустил его ввысь. Все падающие камни сдуло далеко в сторону.

– Ангельма, заходи со стороны тропы, – скомандовал старый маг, – Хош, обходи слева!

Сам Бизард направил воздушный поток на отделяющий его от противника валун. Перед самым камнем посыпались оранжевые искры, обозначая линию соприкосновения с защитным барьером загорца. Постепенно увеличивая силу потока, имперец вынудил барьер прогнуться, а затем резким ударом разнес его в клочья.

В тот же миг магесса отправила за валун целый рой ледяных ос. Послышалось несколько сдавленных криков. По всей видимости, ошеломленный предыдущей атакой загорский волшебник не успел вовремя сформировать новую защиту, а спасший его от самого первого удара амулет не выдержал напора мчащихся с огромной скоростью ледышек.

Бизард вновь ударил воздушным молотом. На этот раз большой камень скатился с насиженного места как раз туда, где должны были прятаться оппоненты.

Бритоголовый южанин к тому времени вскарабкался на небольшую каменную гряду, пробежался по ее верху и спрыгнул по ту сторону валуна.

– Сюда! – раздался вскоре его настороженный голос.

Спутники поспешили на зов и обнаружили его за валуном внимательно изучающим ведущую вверх тропу.

– Маг ушел!

– Как ушел? – возмущенно воскликнула Ангельма.

– Истекая кровью, – невозмутимо ответил южанин, вытягивая вперед левую руку с растопыренными пальцами и правую – с мечом. Внезапно из пустоты вылетел метательный нож. В стороны полетели разноцветные искры, когда его заговоренное лезвие пропороло защиту Хоша. В последний момент бритоголовый отразил угрозу гардой меча, не теряя ни мгновения, крутанулся на пятках, описывая клинком широкую дугу. Меч с глухим стуком ударился о щит с рунами, позаимствованный магом у своего соплеменника. Скрытая до сих пор фигура загорца замерцала и с новым принятым на щит ударом меча окончательно материализовалась.

С левой руки южанина сорвалась огненная плеть. Измученный неравным поединком вражеский маг не придумал ничего более умного, нежели вновь подставить под удар щит, но конец плети завернулся за его край и ужалил обороняющегося в руку. Громко вскрикнув от боли, загорец выронил щит и упал на колени. Однако и на этот раз не сдался. Яркая вспышка во второй раз ослепила имперцев, но вошедший в раж Хош вслепую сделал молниеносный выпад и пронзил грудь противника. На этот раз все было кончено. Воспользовавшись своим правом, победитель протянул руку, забирая остатки силы побежденного.