Улитка в тарелке

Дрим ответил ей резко, и девочке это понравилось:

– Они и так пребывают в состоянии домашних животных. Ей уже двенадцать, а мы всё читаем вслух сказки про зверюшек.

«Ей – это мне? – Мира так и замерла. – Как-то непонятно он говорит… А что же еще можно читать?»

В тот момент ей представились забитые книгами полки в кабинете Дрима, куда никто не мог войти, кроме взрослых. Даже Мира, хотя все считали, будто к ней он относится особенно. Только вот дверь в кабинет он запирал и при ней тоже. Из того, что там хранилось, Дрим никогда ничего не читал ни ей, ни другим. Может, это были слишком печальные сказки? Но ведь Мира любила такие.

Голос Руледы прервался смешком:

– Сколько ей, говоришь? К этому невозможно привыкнуть!

– Тихо!

До Миры донеслось, как подвинули стул, – наверное, Дрим поднялся – и она на цыпочках попятилась. Когда он открыл дверь деревянного домика и выглянул, подставив солнцу рыжие волосы, Мира, повернув за угол, уже спешила к столовой, где ее перестали ждать.

Глава вторая о том, как трудно забраться на дерево, услышать музыку цветов и не поссориться из-за Дрима

А сейчас их с Эви наверняка ждали, хотя Мира предпочла бы, чтоб все спокойно пообедали без них. Почему обязательно все нужно делать вместе? Вставать ровно в восемь часов, идти в столовую, потом погружаться в виртуальность, которой Мира побаивалась, а у Эви просто ничего не получалось. Воспитатели называли его неспособным, хотя Мира знала: как раз он способен на такое, о чем они даже не подозревают.

Например, он слышал музыку цветов! Сама Мира не различала ее в общем потоке звуков, который лился на них из леса, но верила Эви. Он пытался напеть ей те простенькие мелодии, которые вызванивали цветы, только голос у него был сиплый и слабый. Получалось не слишком красиво… Но у Миры хватало воображения представить, какие на самом деле песенки прячутся среди лепестков. А где же еще жить звукам, как не в таких красивых домиках?

Сейчас Эви ничего не напевал и даже не говорил. Когда он шел рядом, становилось заметно, какой же Эви маленький – на полголовы ниже! – и кожа у него на щеках собирается тонкими сухими складками еще больше, чем у нее самой. Наверное, как раз потому, что он такой маленький.

Волосы у него еще и не начали пробиваться, а у Миры был темный пушок, который она то и дело трогала и представляла, что, когда вырастет, у нее будет коса, как у Руледы. Или кудри, как у Дрима… Лучше даже кудри, ведь Дриму нравятся его солнечные волосы, Мира заметила это уже давно. Значит, он будет улыбаться, увидев ее.

По-прежнему глядя под ноги, Эви неожиданно объявил:

– С тобой стало скучно.

Мира даже остановилась:

– С чего это?!

Он насупился:

– Ты все время думаешь об одном и том же. Такая скучища! Я скоро перестану с тобой гулять.

– Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

Пожав покатыми плечиками, Эви сказал, как о чем-то естественном:

– Слышно же… У тебя в мыслях так и звенит: Дрим-Дрим. Надоело уже!

– Это я из-за твоих вопросов так раздумалась! – сердито отозвалась Мира, не зная, что еще сказать.

Эви тоже огрызнулся:

– А я про него и не спрашивал!

– Вон там ранеток много, – она попыталась увильнуть от разговора, и ей это удалось, потому что мальчик остановился как вкопанный.

– Оно же высоченное…

– Для меня оно меньше, я же сама выше. Вот я и полезу.

– Да ты упадешь и что-нибудь сломаешь! Помнишь, как Лема сломала… Что она сломала?

– Шейку бедра.

Эви разволновался еще больше, как будто речь шла о настоящей шее:

– Вот именно! И лежала потом целых полгода.

– Ее на руках таскали в «Виртуальный мир», – насмешливо напомнила Мира. – Думаешь, она хоть заметила, что не может ходить?

– Но ты же – другое дело!

Она неуверенно пообещала:

– Да я не сорвусь, – и почувствовала, как верхушка дерева хлестнула по самому сердцу и оно, увернувшись, упало куда-то. Приказав ему вернуться на место и притихнуть, Мира деловито потрогала ствол: крепкий! Значит, и ветви должны быть крепкими. Конечно, она не упадет! Что он придумывает…

Красные звездочки выглядывали из-за листьев, которые, как нарочно, выставляли их напоказ. Даже снизу Мира ощутила, какие они гладкие, эти ранетки, и как оглушительно будут хрустеть. От кисловатого сока сведет скулы, но это будет приятно, и захочется съесть их все до последней.

– Я буду сбрасывать их оттуда, а ты лови.

Она храбро взялась за нижнюю ветку, но поняла, что та слишком высоко от земли, чтобы закинуть на нее ногу. Вот если б ноги у нее были такими же сильными, как у взрослых…

– Вон ведро валяется! – Эви живо посеменил за куст. – Тут, наверное, поливали и бросили его.

Перевернув ведро грязным днищем кверху, он аккуратно установил его у дерева и поднял на Миру счастливые и немного испуганные глаза:

– Ну, давай!

Она попробовала ведро одной ногой: «Не проломится?» Потом встала обеими. Теперь уже легче будет закинуть ногу на ветку, если, конечно, поднатужиться.

«Здорово, что всем девчонкам выдают джинсы, – подумалось, пока Мира собиралась с духом. – Воспитательницы-то могут ходить в платьях, у них такие ноги красивые! А у нас жуткие… Все в каких-то пятнах!»

Зацепившись пяткой, она сообразила, что наверняка обдерет кроссовки и потом ей достанется, но сейчас было не до этого. Нога трусливо дрожала и норовила сорваться, и Мире пришлось побольнее укусить губу, чтобы отвлечься. Когда она наконец сумела сесть возле самого ствола, у нее уже тряслись все жилки в теле, а сердце вообще выделывало непонятно что.

Закрыв глаза, Мира переждала, пока стихнет шум в ушах, который, наверное, начался оттого, что в голове все взболталось. Затем уцепилась за ветку и встала, чтобы шагнуть выше.

Ранетки вовсю дразнили ее, казалось, до их прохладной кожицы можно дотянуться губами. Но не получалось. Стараясь пока не смотреть вниз, откуда доносились сиплые выкрики: «Ура! Давай!» – Мира осторожно перебралась повыше и тут уже устроилась надолго. Ствол, который она обняла, оказался теплым, и Мире почему-то опять вспомнился сон про воду, которая дышала: «А если все-все вокруг живое?»

Она решила, что надо бы поговорить об этом с Дримом, но тут же застенчиво подумала: это, наверное, слишком детский вопрос… Мире же хотелось выглядеть повзрослее. Конечно, еще не бабочкой, но хотя бы гусеницей, уже готовой выпустить из себя красоту.

– Лови!

Мира кинула вниз сразу три ранетки, чтобы немного растормошить Эви. Иногда ее пугало, каким он временами делался вялым, как будто с каждым месяцем энергии в нем становилось все меньше и меньше. А ведь такого не должно было происходить… Эта слабость, и ломота в суставах, и боль в пояснице, и не вовремя подламывающиеся коленки, и беспомощное дрожание в пальцах – все подобные ужасы должны были отступать с каждым днем, уходить из их тела. Разве взрослые так мучаются? Им же все нипочем! Вон Руледа может час не слезать с велотренажера, а Прат с Дримом бегают по лесным дорожкам до тех пор, пока майки у них не станут мокрыми.

Ранетки завертелись в воздухе, размахивая светлыми черешками, и стали похожи на «вертолетики» клена. Если они в конце лета не желали, кружась, опадать на землю, Мира забиралась на одно из шершавых деревьев и сбрасывала вниз целую пригоршню соцветий. И тогда они охотно танцевали в воздухе вальс и, может быть, сами и напевали, только слышал это один Эви.

Едва не потеряв равновесие, Мира схватилась за ствол обеими руками и медленно потянула назад только что промелькнувшее воспоминание: клен, она, кружащиеся «вертолетики»… Тот день, который вдруг вспомнился, был давно. Очень давно. Года три назад. И тогда для нее почти не составляло труда забираться на деревья. Почему?

– Эви!

Она услышала это испуганное восклицание и лишь секунду спустя узнала свой голос. Не поймав ни одной из брошенных ею ранеток, Эви кряхтя наклонился и обратил к Мире перевернутое лицо:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.